Текст книги "«Хижина» для гейши"
Автор книги: Гарриет Хок
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
Когда стемнело еще больше, на террасе автоматически включились две желтые лампы. Они испускали мягкий свет и совсем не слепили глаза.
– Как ты их включил? – спросила пораженная Маргрет. – Ты же даже не двигался.
– И не нужно, – ответил он. – Лампы снабжены фотоэлементом. Когда светает, они сами выключаются, а когда темнеет – включаются. Считаю, что это исключительно практично.
Маргрет легко тряхнула головой. «Технические забавы он считает практичными, а нормальную мебель и приличную ванную категорически отвергает. Да, это понятно только ему одному».
– Хочешь еще шампанского? – предложил он.
– Может быть, попозже, – произнесла Маргрет. – Сейчас я бы хотела посмотреть дом.
– В японских домах перед входом обычно снимают обувь, – сказал Морган, включив свет. Вся комната была освещена, хотя не было видно ни одной лампы. – Я поставил экран перед неоновыми лампами, – объяснил он, увидев ищущий взгляд Маргрет.
– Хорошая идея, – согласилась она. Помещение ей нравилось. Оно было светлым и просторным. Кроме одной книжной полки, в комнате совершенно не было мебели. А на окнах – ни одной занавески, отчего они казались черными дырами.
– Если бы здесь была мебель и висели занавески, стало бы уютнее, – заметила Маргрет, осмотревшись вокруг.
– Занавески? – с ужасом спросил Морган. – Их у меня в доме не будет. Они все сведут на нет. Да и зачем, собственно? Ведь здесь нет никаких соседей, которые будут заглядывать к нам. – Впервые он говорил о них двоих. Он совершенно умышленно сказал «к нам», чтобы понаблюдать за реакцией Маргрет. Но, судя по всему, она не обратила на это внимания. Во всяком случае, не подала виду.
– Тогда бы мне все время казалось, что я постоянно у всех на виду. – Она помотала головой и отодвинула раздвижную стену. За ней находилась прихожая, огражденная слева и справа решеточками с матовой бумагой. Маргрет даже присвистнула. – Кажется, ты в корне изменил свое мнение. Ты и вправду отделил несколько комнат.
– Да, ты убедила меня, – признался Морган. – И когда Берни поддержал тебя… Как видишь, я могу быть очень податливым.
7
Маргрет отворила дверь по правую сторону прихожей. Морган, потянувшись, чтобы зажечь свет, прижался к ее спине. Она ощутила тепло его тела и в ответ прильнула к нему.
– Спальня, – сказал он и провел руками по ее плечам. На девушке был костюм из зеленого шелка: узкие брючки и свободный, широкий жакет, перехваченный в талии поясом. Из-под жакета выглядывал ярко-розовый топик.
Спальня оказалась обставленной по-спартански. Кровати здесь не было, а на полу лежала циновка, такая же, как и в квартире Моргана, только, кажется, немного пошире. У края циновки стоял радиобудильник. На вешалке для одежды висели костюмы и рубашки Моргана. Тумба с пятью-шестью ящиками завершала всю меблировку.
Маргрет молча обернулась. «Шкаф, по крайней мере, он мог бы себе купить», – подумала она. Морган оставил в спальне свет, и они направились в комнату напротив.
– Это будет комната для гостей, – пояснил он. – Сейчас там пусто.
Обернувшись к нему, чтобы спросить, собирается ли он хотя бы здесь поставить кровать, Маргрет вдруг застыла. Через бумажную стену она видела контуры вешалки. Конечно, она понимала, что эти тонкие стены звукопроницаемые. Но чтобы они были еще и практически прозрачными…
– Ты вдруг побледнела, – озабоченным голосом произнес Морган. – Тебе плохо?
– Нет, нет, – отмахнулась она. – Со мной все в порядке. Я только удивилась, что стены прозрачные.
– Потому что это рисовая бумага, – с гордостью объяснил он. – Было не так-то просто достать ее. Разве плохо выглядит? И чувствуется такое тепло.
– Да… но… все же видно, что происходит в комнате, – промолвила Маргрет, заикаясь. – Если, например, человек раздевается! Ведь видно каждую деталь. Неужели тебе это не мешает?
– А почему это должно мешать? – с удивлением спросил Морган. – Я же живу здесь совсем один. И если я… то есть если кто-нибудь ко мне переедет, то у нас не будет секретов друг от друга. То же самое относится и к моим друзьям. Не могу себе представить, что в моем доме будет ночевать тот, с кем меня не связывает элементарное доверие.
– Ага, – произнесла Маргрет. – Конечно, в этом есть определенная логика, которую я, правда, не совсем могу уловить. Например, меня с моими родителями объединяет многое. Можно с уверенностью сказать, что я знаю о них все. Несмотря на это, меня не интересует, что они делают в спальне. Ведь есть что-то вроде личной жизни. Ты об этом слышал?
– Мы же не будем опять начинать ссору? – Морган подошел и умоляюще посмотрел на девушку. Он взял ее руки и нежно сжал их.
– Ну ладно. – Маргрет глубоко вздохнула и повела плечами. «Какое мне дело, в конце концов?» – подумала она. – Давай посмотрим остальное.
– От ванной комнаты ты будешь в восторге. Я все там сделал, как ты хотела, убедись сама. – С гордостью он открыл массивную деревянную дверь и, отойдя в сторону, дал Маргрет возможность все рассмотреть.
В отличие от того, что там было вначале, ванную можно было назвать просто роскошной. Помещение увеличилось вдвое. Стены и пол были выложены серым и розовым кафелем. Над небольшой раковиной висело овальное зеркало. Но самым лучшим была, конечно, ванна с душем.
Издав радостное восклицание, Маргрет начала крутить краны.
– Горячая вода! – ликовала она. – Я думала, ты против прогрессирующей изнеженности западного мира. – Смеясь, она бросилась ему на шею и крепко поцеловала в губы.
Кухня тоже понравилась Маргрет. Конечно, не особенно большая, но все в ней было разумно обустроено. «Перед окном можно поставить маленький обеденный столик и два стула», – подумала девушка прежде, чем сообразила, что Морган ярый противник нормальной мебели.
Он в это время открыл холодильник и достал купленную заранее бутылку шампанского.
– Как ты относишься к тому, чтобы выпить еще глоток? – спросил он, улыбаясь.
– Я даже не знаю, – ответила Маргрет. – Мне ведь нужно возвращаться. Дорога по лесу совсем неплохая, но все же. Кстати, ты ее сделал тоже сам?
Морган облокотился спиной о холодильник и разглядывал этикетку. Он надеялся, что Маргрет проведет ночь у него в доме. Он так старался все переделать, чтобы девушка чувствовала себя здесь хорошо. К тому же именно сегодня хотел спросить ее, не захочет ли она переехать к нему.
Маргрет истолковала вид Моргана совсем иначе. В этот момент он показался ей упрямым мальчишкой, у которого отняли игрушку. Поэтому она сказала:
– Ну ладно. Еще один бокал я осилю. Но мне хотелось бы сесть. К сожалению, я во всем доме не увидела ни одного стула или кресла.
– На кровать, конечно, – сказал он, легко оттолкнувшись от холодильника. – Остальную мебель привезут в течение следующей недели. – Мимоходом он чмокнул ее в щеку.
– То, что ты называешь кроватью, для меня подобно орудию пыток, – смеясь, сказала Маргрет. Но потом все-таки пошла за ним.
Морган поставил бутылку возле циновки и упал на спину.
– Спать на жестком намного полезнее, чем на мягкой пружинящей кровати. Это дело привычки.
– Нет, все зависит от взгляда на вещи, мой дорогой, – возразила она, усевшись в ногах по-турецки, и качнулась пару раз туда-обратно. – Эта штука действительно несколько удобнее той, что была у тебя в квартире. Эта настоящая?
– Не совсем, – ухмыльнувшись, признался Морган. – Я отыскал ее в каталоге Сирса. Она нравится американцам намного больше. – Он слегка приподнялся, головы их соприкоснулись. Морган положил Маргрет руки на бедра и посмотрел ей прямо в глаза. – Знаешь ли ты, как я тебя люблю? – тихо спросил он. – С тех пор, как мы увиделись в первый раз, я не могу больше ни о чем думать. Я хотел бы носить тебя на руках и быть всегда с тобой. И думаю, что сделаю для тебя все, чтобы ты была счастлива.
В смущении Маргрет отбросила волосы со лба. Это было похоже на объяснение в любви. С того времени, как она училась в университете, никто ей ничего подобного не говорил. Тут она почему-то вспомнила парня, который сопровождал ее на выпускной бал. Как же его звали? Да, правильно, Джимми Диксон.
Они танцевали с ним, а когда были в баре, он даже дважды поцеловал ее. Не по-настоящему. Их губы почти не соприкасались. «Но ведь мы были тогда еще детьми», – подумала Маргрет и улыбнулась.
– Чему ты смеешься? – удивился Морган. – Я что-нибудь сказал не так?
Она помотала головой и погладила его по щеке. И почувствовала довольно густую щетину, которая не то чтобы кололась, скорее, щекотала руку.
– Все у тебя такое сильное, – прошептала Маргрет и положила голову ему на грудь.
– Знаешь ли ты, что я тебя люблю? – спросил Морган, придвинувшись поближе. Он развязал пояс на ее жакете и снял его.
– А как же шампанское? – промурлыкала она, поднимая руки, когда Морган снимал с нее розовый топик.
– Оно подождет, – ответил он и расстегнул застежку бюстгальтера.
Ее соски напряглись и выпрямились, приглашая Моргана к ласке.
Маргрет давно забыла все свои благие намерения. В этот момент ей было абсолютно все равно, висели ли на громадных окнах занавески или нет и видны ли были их тени из прихожей. Для нее существовал только Морган.
Маргрет запрокинула голову назад и, когда Морган языком прикоснулся к ее груди, тихо застонала. Она лихорадочно расстегнула на нем рубашку и стянула се с плеч. Расстегнув молнию на джинсах Моргана, вытащила его напряженный член и взяла в руки.
Морган соскользнул на спину и привлек Маргрет к себе. Он гладил ей спину сверху вниз, и, когда снял с нее трусики, она закрыла глаза. Он положил руку ей между ног и начал нежно шевелить пальцами.
– Тебе нравится, когда я тебя так глажу? – спросил он. Прикоснувшись к ее уху, он нежно покусывал его, и это приводило ее в еще большее возбуждение.
– Мне нравится все, что ты со мной делаешь, – выдохнула она и шире раздвинула ноги. Все тело Маргрет было наэлектризовано. Она выпрямилась и обняла Моргана за шею, стараясь притянуть к себе поближе, чтобы почувствовать его всем телом.
Мужчина послушно последовал ее нежному давлению и опустился на нее. Маргрет ощутила его твердый пенис в чувствительном месте с внутренней стороны бедер. Она сжала ноги и начала легко двигать бедрами. Его лицо было прямо над ней, и Маргрет видела, что ее движения доставляют Моргану наслаждение.
Он целовал ее стройную шею, а ее ноготки ходили по его спине, оставляя красные следы. Вдруг он выпрямился и прижал свое правое колено к влагалищу.
– Раздвинь ноги пошире, – потребовал Морган хриплым голосом. И, схватив ее за бедра, медленно и глубоко вошел в нее.
Маргрет громко застонала. Сон, который она видела несколько ночей назад, стал явью. Тогда она проснулась именно в этот момент. Но теперь это был не сон. Однако стоило закрыть глаза, и ей показалось, что она видит нежные цветки магнолии и даже слышит их запах.
Чудесное сочетание сна и реальности привело Маргрет к великолепному оргазму. Это не был мощный мгновенный взрыв, потрясший ее тело. Это была бесконечно длящаяся волна, которая, медленно распространившись по всему телу, охватила се с ног до головы и унесла далеко-далеко…
Маргрет оказалась в другом мире. Здесь не было ничего, кроме этого благодатного тепла. Очнувшись, она увидела, что Морган лежал на ней, опершись на руки. Грудь его поднималась и опускалась. Она открыла глаза и облизнула губы.
– Не останавливайся, – улыбаясь, попросила Маргрет и слегка подтолкнула его.
– Я и не думаю, – ответил он. – Я только хотел дать тебе немного отдохнуть.
– Я очень громко кричала?
– В этом как раз преимущество жизни в лесу. Не мешаешь соседям, – засмеялся Морган и опять начал свои ритмичные круговые движения. Одновременно он поглаживал кончиками пальцев ее соски, легко пощипывая их.
– Я думаю, что смогу еще раз, – прошептала Маргрет. – Давай вместе, Морган, не отставай.
Через несколько секунд она почувствовала, как тело Моргана охватила дрожь и он взорвался внутри нее. Одновременно с ним она испытала новый оргазм. Они вцепились друг в друга, как утопающие. Тела их были покрыты потом и издавали сладкий терпкий запах любви.
– Оставайся во мне, – прошептала она, – и поцелуй снова. – Руки ее обхватили его лицо. Маргрет смотрела на него, будто через постепенно приподнимающуюся завесу.
– Выходи за меня замуж, – произнес Морган, страстно поцеловав Маргрет. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой и жила со мной в этом доме.
Маргрет лежала совсем тихо. Она повернула голову на бок и пыталась собрать путающиеся мысли. Она не знала, что ему ответить. Было столько «но» и «если». Девушка так мало знала о нем, а он о ней. И не все, что она знала о Моргане, нравилось ей.
Она повернула голову и посмотрела ему в глаза. Он лежал рядом с ней, положив подбородок в ладони, и ободряюще улыбался.
– Мы почти не знаем друг друга, – тихо промолвила Маргрет. – Дай нам еще немного времени. Ведь это на всю жизнь. Во всяком случае, так должно быть.
– Я не хочу тебя торопить, – ответил Морган и поцеловал ее в кончик носа, – подумай хорошенько. Но не забудь, что я тебя люблю.
– Спасибо, что ты меня понимаешь. – Маргрет уткнулась головой ему под мышку и довольно потянулась. Ее тело все еще трепетало. То и дело ее охватывали маленькие волны желания. Одно было ясно: что касается сексуальной стороны их отношений – нельзя и желать большего. Но достаточно ли этого для брака с Морганом Смитом?
– Что ты думаешь сейчас насчет глотка шампанского? – прервал он ее мысли.
– Я уже чувствую себя так, словно искупалась в шампанском и выпила всю ванну, – заметила она.
– Тогда о глотке не может быть и речи, – засмеялся Морган. Протянув руку через Маргрет, он взял бутылку вина. – Боюсь, что немного нагрелось.
– У нас здесь нет даже бокалов, – сказала она, видя, что он ищет их глазами. – Они остались на террасе.
– А зачем нам бокалы? – спросил он и подцепил туфельку Маргрет. Это была закрытая лодочка точно такого же цвета, как и ее топик. – Мадам желает левую, или она настаивает на правой?
– Эй, ты что задумал? – закричала она, увидев, что он наполняет туфлю пенящейся жидкостью.
– Сегодня мы будем вести себя, как светские люди, – произнес он, хитро улыбаясь. Кажется, миллионеры пьют шампанское и зтуфелек своих спутниц.
– Такой ерунды я еще никогда не слышала, – ответила девушка, наморщив лоб, когда Морган поднес туфлю ко рту и стал пить из нее. – После этого я смело могу их выбросить. А я ведь только что их купила. Было нелегко найти подходящий цвет.
– Думаю, что я прозрел, – вдохновенно сказал Морган, отпив большой глоток. – Я больше никогда не буду пить шампанское из бокала. Это что-то совершенно неподражаемое. Прямо-таки сенсация. Тебе надо обязательно попробовать.
Прежде, чем взять туфлю и пригубить, Маргрет помедлила. «Сумасшедший, – подумала она, – мой дорогой сумасшедший».
– Фу, пахнет кожей, – сказала она, скривив рот. – Отвратительно.
Еще какое-то время они дурачились, пока не почувствовали усталость.
– Пойду заберу Клару домой. – Морган встал и нагишом вышел на улицу.
– Расскажешь, был ли у нее кот! – крикнула Маргрет вслед.
– Это ты увидишь сама, – ответил он, смеясь. Она слышала, как Морган несколько раз позвал кошку, а когда он с Кларой на руках вернулся в дом, она уже крепко спала.
Тридцатипятилетний Берни Делл, друг Моргана, все делал с размахом, за что бы ни брался. По общему мнению, Берии выглядел довольно привлекательно. У него была уйма денег. В Гейнсвилле и вокруг него он имел несколько мотелей, что позволяло ему вести безоблачную жизнь.
– Если уж ты построил японский дом, то нужно устроить японский праздник в честь его открытия, – заявил Делл.
– Что ты под этим подразумеваешь? – спросил Морган. – Может быть, мне повесить пестрые лампионы? – Они сидели за аперитивом в баре «Мотор Лодж». Это был небольшой мотель, который намеревался купить Берни.
– Лампионы – это великолепно. И, конечно же, ты умеешь приготовить настоящую японскую пищу. Твое суши просто класс. Но я не это имею в виду. Нужно придумать что-то необычное. Что-то такое, о чем люди будут вспоминать.
Оба помолчали. Потом Берни щелкнул пальцами.
– Там должна быть гейша. Вот что.
Морган звонко засмеялся и хлопнул друга по спине.
– Где же мы в Гейнсвилле раздобудем гейшу? Я не слышал, чтобы здесь были японские купальни, в которых гейши обычно работают.
Но если Берни что-нибудь вбивал себе в голову, то так быстро не отступал. Целеустремленность была, кстати, одной из причин его благосостояния. Он подходил к делу издалека, терпеливо выжидал и в нужный момент бил в цель.
– Это необязательно должна быть профессиональная жрица любви, – ответил спокойно Делл. – Мы пригласим японскую актрису. Их полно в Орландо.
Орландо находился в двух часах езды на автомобиле от Гейнсвилла. С тех пор, как пятнадцать лет назад в Орландо построили Диснейленд, городок перестал быть сонной провинцией. После Анахайма в Калифорнии это был второй по популярности парк, где находилась фигура Микки Мауса.
В состав парка входил «Эпкот-центр», одно из отделений которого представляло культуру зарубежных стран. Или, по крайней мере, то, что считали достойным внимания менеджеры Диснейленда. Германия, например, была представлена миниатюрным изображением Мюнхенской пивной и переулка Таубер города Ротенбурга-об-дер-Таубера. Англия – знаменитым Биг Беном, Франция – Эйфелевой башней. Там был и японский павильон. Именно его и имел в виду Берни. Чтобы создать у посетителей более полное впечатление от той или иной страны, в павильонах работали немцы, англичане, французы, японцы и так далее.
– Мы вместе поедем туда и пригласим японку на твое новоселье, – сказал с уверенностью Берни. – Все расходы я беру на себя.
Морган задумчиво провел рукой по волосам. Предложение друга начинало ему нравиться. Он читал, что большинство японских девушек в определенной степени обучаются искусству гейши. Например, как приготовить чай или правильно сервировать стол.
Для него этого было вполне достаточно. Само собой разумеется, японка должна носить настоящее кимоно и быть накрашена, как гейша. Морган задумчиво кивнул в знак согласия.
– Думаю, ты опять попал в точку, Берни. Если это удастся, то я твой должник.
Они рассмеялись и встали, чтобы отправиться на ленч в ресторан. Это, собственно, и было причиной их приезда сюда. Берни хотел убедиться, действительно ли в мотеле отличная кухня, как говорят. Делл никогда не полагался на слухи. И это была еще одна из причин его успеха.
Во время обеда друзья обсуждали предстоящий вечер. Берни предложил разослать отпечатанные приглашения, но Морган настаивал на рукописных, поскольку это, на его взгляд, внесло бы элемент доверительности по отношению к гостю. После десерта Берни сделал несколько заметок в своей записной книжке о качестве блюд и уровне обслуживания. Условившись о времени поездки в Орландо, друзья распрощались.
Между тем Морган завершил обстановку своего дома. Во всяком случае, он так думал. Повесил в комнате ценные японские рисунки тушью (там они смотрелись действительно хорошо). Посередине поставил четырехугольный стол высотой около двадцати сантиметров. Кроме того приобрел новые подушки.
Четыре подушки лежали у четырех сторон стола, остальные были разбросаны по всей комнате. За исключением книжной полки, в помещении не было никакой мебели.
К празднику Морган развесил на крыше фонарики. Продавец в восточной лавке божился, что они из Японии, но дома Морган разглядел предательскую надпись «Сделано в Гонконге». – «Неудивительно, что они выглядят так по-китайски», – подумал он, понадеявшись, что никто из гостей не заметит разницы.
Морган снизошел и в спальне поставил современный торшер, чтобы было больше света, когда читаешь лежа. Из своей квартиры он притащил старый спальный матрац. Он лежал в так называемой комнате для гостей, ожидая усталых посетителей. В остальном эта комната, которую Морган мысленно все чаще называл детской, была абсолютно пуста.
Во всем доме, кроме узкой скамейки на террасе, не было ни стула, ни кресла, ни табуретки. Морган гордился своим детищем. И, только начав лежа на животе писать гостям приглашения, засомневался.
«Может быть, следует где-нибудь поставить письменный стол и кресло», – подумал он. Но тут же успокоил себя. Дома ему приходится писать редко. Кроме того стол нарушил бы общий стиль – и тогда конец всей гармонии.
Маргрет не видела Моргана с той самой ночи с шампанским, но думала о нем чаще, чем прежде. Она опять вспомнила ту ночь. Хотя Маргрет тогда чертовски устала, спала плохо и все время просыпалась.
Один раз от того, что луна светила сквозь незавешенное окно прямо в лицо, в другой раз, повернувшись на бок, она ударилась рукой об пол. В третий раз Клара уселась ей на живот. Тогда девушка решила, что с нее достаточно, и встала.
Маргрет хотела сварить себе кофе, но его не оказалось. «Ну хорошо, – подумала она, вздохнув, – сделаю чай». Поскольку у Моргана в доме, судя по всему, не было даже пакетика чая, она решила хоть что-нибудь пожевать. Но в холодильнике нашла только вареный рис, кошачью еду и банку пива.
Остальная пища была ей незнакома, и она решила не экспериментировать. Маргрет достала пиво и выпила его на террасе, наслаждаясь свежим утренним воздухом. —
Ей было ясно, что жизнь с Морганом обещает быть непростой. Конечно, она смогла бы кое-что изменить в доме, если бы решилась переехать сюда.
Но сначала ей нужно было самой убедиться в том, любит ли она Моргана. Он так внезапно вторгся в ее жизнь, что у Маргрет даже не было времени подумать над этим.
– Любишь ты его или нет – об этом узнаешь через годы, – высказала свое мнение Джекки, когда Маргрет поделилась с ней. – А может быть, через пару месяцев или даже несколько дней. Но, знаешь, любовь – это чувство, с которым ты не разберешься, если начнешь анализировать.
– Но на чем-то я должна основываться, – проговорила Маргрет, взявшись за голову руками.
– Конечно, ты можешь сравнить его преимущества и недостатки. И, если в итоге получится плюс, переедешь к нему, минус – можешь время от времени заниматься с ним любовью.
– Ты не принимаешь меня всерьез, Джекки. – Маргрет со злостью взглянула на подругу, которая, сидя на кровати, красила ногти ярко-красным лаком.
– Успокойся, я говорю с тобой вполне серьезно, золотко. Просто хотела втолковать, что нужно прислушиваться к себе самой. – Она ударила пальчиком по груди в область сердца. – Ответ ты получишь здесь, а не здесь. – При этом Джекки указала на лоб.
В университете Маргрет никак не могла сосредоточиться на занятиях. Она постоянно пыталась прислушиваться к себе. Но это ничего не меняло. «Может быть, я глухая», – ругала себя девушка.
