Текст книги "Космические пираты"

Автор книги: Гарри Тин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Глава 6
Космолет

Поиск космолета на таком относительно маленьком пространстве был для наших героев детской игрой. Ходи и осматривай подряд все помещения и ангары. Главное – чтобы этот корабль был здесь. А не быть его не могло. По этому поводу Жвачкин даже поспорил с Дормидонтом:

– Корабль здесь обязательно есть. Хотя бы один, – утверждал Жвачкин.

– Почему это обязательно? – ради справедливости не соглашался Дормидонт.

– Да потому что это стартодром. Значит, должны быть и ракеты, которые с него стартуют.

– А если они все улетели? Такое может быть?

– Конечно, может. Но зачем они улетели, если люди на Земле живут? Чтобы что-то привезти. Получается, что они сначала улетели, а потом прилетели. И должны здесь находиться.

– Так они же все улетели. И не вернулись. Например, из-за излучения.

– Все-все?

– Вот именно.

– А теперь послушай меня, – Жвачкин доверительно взял Дормидонта за руку. – Ты хоть и врач, но надеюсь, знаком с некоторыми математическими теориями?

– Даже со многими, – согласился Дормидонт.

– А я вот только одну от Альфа слышал. Но очень мне понравилась. Теория случайностей и вероятностей называется. Касается подбрасывания монет. Если монету подбросить, то она может упасть «орлом» или «решкой». Если ее бросать мало раз, она может случайно падать все время одной стороной вверх. Когда количество бросаний увеличить, то обязательно хоть несколько раз монета упадет и другой стороной вверх. А при очень большом количестве бросаний число падений на одну сторону будет приблизительно равно числу падений на другую сторону. Вот так из случайностей получается точный математический расчет. Теперь ты понял, что я был прав?

– Ничего не понял, – недоуменно завертел головой Дормидонт. – Я же тебе сказал, что возможно все корабли улетели. Ты понимаешь, все.

– Конечно, понимаю. Не зря тебя теории научил. Как до тебя не дойдет, что если все-все улетели и не вернулись, то по теории случайностей хоть один должен был обязательно вернуться. И чем больше их улетело, а ты говоришь – все, тем больше их должно вернуться. Так что хоть один здесь есть точно!

И Жвачкин горделиво посмотрел на Дормидонта, довольный своей логикой. Что и говорить, логика была железной, поэтому Дормидонт решил с ним больше не спорить на эту тему.

Неожиданно поиски затянулись. Не из-за того, что искать было трудно. Просто помещений оказалось много. К тому же не было уверенности, что какое-нибудь не пропустили. Пришлось Альфу вычерчивать схему всех этажей стартодрома и крестиком зачеркивать на ней уже проверенные отсеки.

Порядка в поисках стало значительно больше и уже через день Дормидонт с Марсом отыскали корабль. Это был стройный красавец с обтекаемым носом и широким фюзеляжем.

– Прямо игрушка, – отметил законченность его форм Альф. – Ничего лишнего. Не то, что наш махокрыл с болтающимися запчастями и шпагами. Высший класс!

Вход находился посередине и представлял из себя небольшую шлюзовую камеру с двумя люками. Один вел наружу, а другой внутрь корабля. Одновременно эти люки никогда не открывались, что предотвращало возможность утечки воздуха из корабля в космическое пространство.

Подъем к люку осуществлялся по трапу, который перед стартом складывался в гармошку и втягивался вовнутрь. Но чтобы добраться к люку в первый раз, нужна была лестница. Найти ее оказалось труднее, чем сам корабль.

Совершенно гладкая стенка корабля была рядом, люк – в каких-нибудь шести метрах над полом, а войти не могли. Попробовали составить пирамиду Марс – Жвачкин – Пуфик. Но даже выдвинув на максимум свои ножки и ручки, Пуфику не хватало метра, чтобы дотянуться до ручки.

Близок локоть, да не укусишь, – говорит народная пословица по такому поводу. А еще через полчаса Альф от удивления открыл рот. На поверхности корабля, посередине между полом и люком, он неожиданно заметил Пуфика. Тот, словно паук, как бы прилип к стене, на которой не было видно ни одного выступа.

– Пуфик, это ты? – не поверил своим глазам Альф и решил уточнить непосредственно у верхолаза.

– Это мы с Дормидонтом, – бесхитростный Пуфик не хотел приписывать все успехи только себе.

– А что это я его не вижу? – продолжал удивляться Альф.

– Так он рядом с тобой, – как ни в чем не бывало вел беседу Пуфик, будто он волшебным образом не висел между небом и землей.

И точно. Дормидонт был рядом с Альфом и в то же время, по словам Пуфика, рядом с ним.

– А ты, Дормидонт, как считаешь, где находишься? – осторожно поинтересовался у того Альф. – Там или тут?

– Физически тут, а мысленно там, – философ крепко сидел в Дормидонте.

– А, только мысленно, – облегченно вздохнул Альф. – Это другое дело. С тобой все ясно, но как Пуфик там висит?

– Проще простого. На магнитных присосках. На руках и на ногах. При его маленьком весе это не трудно было сделать.

– Так просто? – немного разочаровался Альф.

– Все гениальное просто, – скромно, но с достоинством уточнил Дормидонт, который и подал Пуфику эту идею.

За время разговора Пуфик долез до двери, открыл ее и спустил трап вниз.

Внутри корабля все располагалось так же гармонично, как и снаружи. Ниже входа находился двигательный и грузовой отсеки, прямо – общая кают-компания, а вверху рубка управления.

Обязанности на корабле были заранее определены. Альф исполнял роль первого пилота и должен был вести корабль. Так как школьных знаний было маловато, то он сразу пробрался в рубку и занялся изучением системы управления на практике.

Роль астронавигатора, а по совместительству и второго пилота, должен был исполнять Жвачкин. Главной его обязанностью являлось контролировать курс корабля и наблюдать за внешним пространством. В данный момент для Жвачкина наблюдать в замкнутом помещении было нечего. Поэтому он, оставив Альфа в рубке одного, отправился дальше бродить по этажам стартодрома.

Дормидонт с Пуфиком занялись двигателями. Постоянно давая книжные советы другим, сам Дормидонт со временем стал неплохим практиком. Правда, заниматься машинами ему не очень хотелось. Обычно это была работа Буля. Но раз того не было, кто-то должен был исполнять это ответственнейшее поручение. Ради пользы общего дела Дормидонту пришлось взвалить эту ношу на себя. Ну а Пуфик всегда был там, где более нужно, а не более интересно.

Аза с Марсом составляли десантную бригаду, которая должна была первой высадиться на Луну. Поэтому Марс занимался проверкой снаряжения, а Аза ему помогала.

Когда со снаряжением покончили, десантники занялись поисками пульта управления пусковой шахты. Шахтные колодцы насквозь пронизывали все этажи стартодрома. В нерабочем положении они были закрыты крышками и место стоянки корабля превращалось в ангар. При взлете и посадке крышки открывались, пропуская корабли.

Долго искать пульт не пришлось. Он находился прямо перед входом в ангар. Такие же пульты Марс обнаружил еще перед несколькими дверями. Все помещения оказались ангарами, правда пустыми.

Сначала Марс решил потренироваться на них, он нажал кнопку и шахта сразу осветилась солнечным светом. Нажал другую – бесшумно скользящая крышка отрезала их от солнца. Устройство управления являлось настолько простым, что на него даже не воздействовало излучение.

Первый день тренировок подходил к концу, когда Аза сделала не очень приятное открытие. В этот момент они собирались в кают-компании для обсуждения результатов дня.

– А кораблик-то маленький, – заметила она, протискиваясь внутрь каюты и оставляя за собой в шлюзе Марса, которому места уже не хватало.

И в самом деле. Этот корабль явно был рассчитан на 2–3 человек, не больше. Набившись в него, как селедка в бочку, они просто могли не долететь до Луны. Он мог их не поднять, могло не хватить горючего, могла не сработать система мягкой посадки.

– Придется кого-то оставлять, – Альф первым высказал то, что у всех вертелось на языке, но о чем не хотелось говорить. Ему было легче. Он-то летел, так как только один умел управлять кораблем.

– От каждой команды по одному, – добавил он же, так как остальные продолжали молчать. – Из механиков оставим Дормидонта, из десантников – Марса, а за пилота и навигатора полечу я.

– Очень верное решение, – поддержал Дормидонт, когда уяснил, что сам летит. – Можно сказать, единственно верное.

– Почему это единственно? – тут же встал на дыбы Жвачкин. – Я тоже могу быть механиком. Я даже самому Булю один раз собирался помогать.

– А я два раза собирался, – не уступал Дормидонт.

– А я, я, я… три с половиной раза, – вступила в подсчет Аза. – И Буль меня похвалил.

– За что это? – изумился Дормидонт.

– За мое желание, вот за что. И вообще, я могу лететь вместо Альфа. Пусть он только меня немного подучит. Я способная!

– В чем-чем, а в этом мы не сомневаемся, – в один голос согласились все присутствующие.

– Мы трое начинали поиски, а теперь получается, что Дормидонт и Марс полетят, а я останусь. Это несправедливо! – и она расплакалась.

Как ни странно, но с тех пор как Аза опять стала человеком, плакала она гораздо реже. Может именно из-за этого, а может меньше стало поводов пореветь.

Как бы то ни было, все на минуту замолчали. Получалось действительно не очень хорошо. Но и лететь все не могли! А лететь было надо.

Жвачкин попытался по-своему успокоить Азу.

– Вы все забыли об одном. О знаменитой старинной задаче, которую Альф учил еще в третьем классе.

Вокруг воцарилось недоуменное молчание. То ли они чего-то не понимали, то ли со Жвачкиным что-то случилось от переживаний.

– Нет, даже во втором, – продолжал свое Жвачкин, все больше убеждая остальных, что с ним что-то не так. – Называется она задача о перевозе. Как человеку перевезти через реку волка, козу и капусту, если в лодке есть только одно свободное место? Если сначала везти капусту, то оставшийся на берегу волк съест козу. Если волка, то коза съест капусту. А если козу, то повториться то же самое, но только на другом берегу.

– К чему это ты клонишь? – осторожно поинтересовался Дормидонт, готовый, как врач, оказать первую медицинскую помощь.

– А к тому, что и Альфа, и Азу в дороге и на Луне надо кормить. Вот к чему! А сделать это могу только я. Получается, что мы должны лететь втроем, а вы – остаетесь.

– Ох, и хитер, бес! – невольно восхитился Дормидонт. – Мягко стелет, да жестко спать. Но и Дормидонт не подарок. Я предлагаю еще лучшее решение. Из-за ограничений в пище вы все трое остаетесь на Земле, а мы с Марсом и Пуфиком летим на Луну. Возражения есть? Возражений кет. Принято единогласно.

От такого неожиданного демарша и такой умности ни Аза, ни Жвачкин ничего не могли выговорить. Первая продолжала глотать слезы, а у второго получалось только что-то, похожее на блеяние.

– Вот так-то! – торжествующе завершил Дормидонт. – Значит, единогласно.

Но минутное замешательство уже прошло и споры вспыхнули с новой силой. Видя, что согласия в товарищах нет, Альф призвал всех к молчанию.

– Раз дело оборачивается таким образом, то самым справедливым решением будет жребий! Один раз он нас уже выручил в подобной ситуации. На кого он выпадет, тот и полетит.

Нашим друзьям и тут оказалось не легко угодить, хотя в принципе все согласились с Альфом. Не было единства в способе проведения жеребьевки.

Аза тотчас предложила свой и даже успела всех пересчитать. «Эни – бени – ряба – квинтер – минтер – жаба!». Как ни странно, при последнем слове палец Азы остановился на ней. Умный Дормидонт сразу сообразил, что как бы они не становились, если считать будет Аза, то она же обязательно и выиграет. Такая считалка остальных не устроила, но и сил спорить больше не имелось. За спорами они не заметили, что на улице давно наступила глубокая ночь.

– Давайте продолжим завтра, – высказал вторую свою мудрую мысль Альф.

Это было единственное в тот день предложение, с которым согласились все. Похоже, на завтра намечался жаркий спор и требовалось восстановить силы.

Но и улегшись спать, впечатлительный Жвачкин никак не хотел отключаться. Он долго ворочался с боку на бок, пока не решил встать и прогуляться по стартодрому, чтобы успокоиться. Ужасно хотелось полететь! И очень не хотелось оставаться. Бродя из угла в угол, вверх и вниз по ступенькам, он пытался что-нибудь придумать. Но ничего не придумывалось.

Вдруг снизу послышалось какое-то тихое и гулкое бормотание. «Хуманэ, дорита… восаку… сайра… лик…», – то усиливаясь, то ослабевая падали непонятные звуки.

«Может привидение?» – с удовольствием подумал Жвачкин, радуясь возможности отвлечься от неприятных мыслей. И поспешил вниз.

Завывания стали громче. Жвачкину удалось даже уловить в их потоке знакомые по приготовлению пищи слова «сайра» и «вобла».

Это еще больше придало ему уверенности. Плутая по коридорам, он приближался к желанной встрече.

Заунывные слова стали слышны отчетливее.

 
Хуманэ, дорита,
Ни туда, ни сюда,
Восаку, чебуреки,
Здесь не все человеки.
 

Потом еще отчетливее:

 
Чукча, банга, ракша, лик,
Лида, люда, маша, ник,
Вобла, шило, рура, гос,
Тура, шура, щака, нос…
 

И тут Жвачкин нос к носу столкнулся с Азой, которая, как лунатик, куда-то брела и бормотала:

 
Люри, мури, хачапури,
Там играют на бандуре,
Сайра, майра, балалайка,
Тазик, ложка, угадайка,
Тот кто первый победит,
На Луну он улетит..
 

– Аза, ты? – встретить вместо привидения Азу Жвачкин никак не ожидал. – Что ты здесь делаешь?

– Тс-с-с. Я проверяю одну идею. А заодно придумываю считалку к завтрашнему дню. Честную. Но такую, чтобы я выиграла, пусть и не с первого раза. Очень трудная задача.

– А что за идея? – считалкой Жвачкин не заинтересовался, а вот идей ему явно не хватало.

– Марс вчера заметил, что ангары с кораблями отличаются от простых помещений наличием перед ними пультов управления шахтными колодцами. Мы хотели отыскать и проверить парочку дверей, но тут нашли космолет. Но маленький. А вдруг там остался еще один?

– Вот было бы здорово, – мечтательно согласился Жвачкин. – Пойдем вместе!

– Пойдем, раз ты все равно не спишь.

Дверь, к которой они подошли, была почти в два раза больше, чем дверь от ангара их корабля. Повозившись немного с кнопками, Аза ее открыла. Вошли внутрь.

Первое, что бросилось в глаза, это то, что они попали в какую-то странную шахту. Обычная шахта представляла собой большое круглое помещение, посередине которого стоял готовый к полету корабль, носом нацеленный в небо.

Здесь же было что-то непонятное. Близко перед ними находилась стена, так что между этой внутренней стеной и стеной шахтного колодца оставался только коридор. Они прошли по этому коридору и опять вернулись в то же место.

– Похоже, что-то не то, – огорчилась Аза. – Пойдем дальше.

– Нет, подожди, надо разобраться». – Жвачкин не хотел так просто отказываться от азиной идеи. – Мы такого еще не видели. А вдруг корабль находится внутри этой трубы?

– Какой трубы?

– Той, что мы обошли по коридору. А что же это еще? Дверей нет и круглая. Надо попробовать открыть крышку шахты.

– Так в чем дело, открывай!

– Сейчас. – И Жвачкин завозился около пульта.

Крышка открылась и сквозь отверстие яркая Луна осветила помещение шахты. То, что находилось посередине, явно было коротковато для трубы. Скорее это был отрезок трубы, цилиндр, зачем-то установленный на дно шахты.

– Становится все страннее и страннее, – отметил Жвачкин.

– Может это все-таки корабль? – с робкой надеждой попыталась уточнить Аза. – Какой-то неизвестной конструкции.

– Кто его знает, – стал сомневаться и Жвачкин. – Может, позовем Альфа?

– Нет, пока не надо. А то смеяться будет. Давай сами еще внимательно осмотрим.

На этот раз внимательность им не помогла.

– Ладно, закрывай крышку, придется звать Альфа. Или не говорить ничего.

– Или не говорить ничего, – согласился Жвачкин и пошел к пульту.

Он нажал кнопку. Но вместо закрытия крышки вдруг весь цилиндр приподнялся вверх. Или их коридор опустился вниз. В любом случае, перед Азой открылось дно цилиндра, как бы повисшего в воздухе.

Ты что там нажал?

– Я не знаю. Нажал, что нажалось.

– Ну, тогда иди сюда обратно и посмотри, что ты наделал.

– Да я ничего не делал, это не я, – на всякий случай начал оправдываться Жвачкин, подходя к Азе.

– Вот это да! – поразился он и схватил Азу за руку. – Похоже, что это все же корабль.

– Почему тогда он висит в воздухе?

– А он и не висит.

И точно. Просто глаза Азы дольше, чем Жвачкина, привыкали к полусумраку под днищем. Ряд невысоких опор поддерживал цилиндр над полом. Дополнительно по всей окружности днища располагались какие-то углубления, которые вполне могли сойти за двигатели – корабля.

Начало было весьма многообещающим.

– А ну-ка, Шоколадик, не в службу, а в дружбу, понажимай на пульте любые кнопки еще. У тебя рука счастливая.

Шоколадик – Счастливая Рука не заставил себя долго упрашивать. И вскоре два трапа спустились из квадратных люков невысоко над головами. Это было другое дело! Наличие входа предполагало, что в него обязательно кто-то должен зайти. Почему-бы не они?

Что они не преминули быстро сделать. Да, эта «тарелка» была не чета их «иголке». Во много раз больше. Это был космический корабль, звездолет, именно то, что им требовалось!

Правда, форма корабля говорила о другом его типе. Но это было без разницы. Они и в первом типе не особенно разбирались. Главное, Альф должен был понять, как его запустить. И чтобы все работало.

Требовалось быстрее сообщить радостную весть друзьям. Единственное, что позволила себе Аза перед уходом, это еще раз заглянуть в общую кают-компанию.

– Вот это Большун! – прошептала она. – Здесь бы и для Па с Ма хватило места. И для Буля осталось.

Довольные своим открытием, они поспешили обратно. Все еще спали. Возбужденный Жвачкин не мог такого допустить.

– Эй, Дормидонт, вставай! – разбудил он того. – Теория случайностей подтвердилась.

– Какая там еще теория случайно подтвердилась? – ошарашено вскочил Дормидонт.

– Наоборот, теорию случайностей мы с Азой подтвердили неслучайно, – оживленно ораторствовал Жвачкин, как будто была не середина ночи, а рабочий полдень.

– Ну вот, еще Азу зачем-то сюда приплел. Никак не пойму, ты случайно или неслучайно всех разбудил?

Жвачкин, польщенный всеобщим вниманием окруживших его роботов, пропустил это замечание мимо ушей.

– Мы с Азой нашли новый космолет, большун, – на этот раз он успел упредить праведный гнев полуночников поневоле.

Такое известие сразу направило мысли и энергию роботов в другую сторону. Им потребовалось всего пять минут на сборы. Только Альф не мог быстро переключиться и продолжал тереть заспанные глаза. Да Аза почему-то начала зевать.

При каждом ее зевке Жвачкин быстро поворачивался в ее сторону, ожидая, что она захочет что-нибудь сказать. Но так и не дождавшись слов, полностью взял инициативу в свои руки. Впрочем, и в находке нового корабля его роль также начала возрастать. Азе, сонно плетущейся сзади, на этот раз это было безразлично.

– Так что ты там говорил о случайности? – вспомнил вдруг Дормидонт, живо шагающий за Жвачкиным.

– А-а. Я говорил о том, что подтвердилась наша с тобой теория. Чем больше кораблей случайно улетает со стартодрома, тем, по закону Жвачкина-Дормидонта, их случайно и больше остается.

Это была грубая лесть. Однако Дормидонт не нашел в себе мужества ее отвергнуть. Не то, что Марс или Пуфик на его месте. Но именно поэтому Жвачкин и не брал их в соавторы. Случайные теоретики случайно о них забыли.

Глава 7
Лунная дорога

Большун действительно оказался очень большим кораблем. Раз в десять больше первого. Очень точно, как теперь оказалось, названного Альфом игрушкой.

Каждый занялся изучением своих вопросов. На этот раз даже Марсу нашлось занятие. Осмотр и изучение внешней оболочки корабля. При таких размерах даже лестница не смогла бы им помочь.

Одна Аза осталась без конкретного дела. Она пошла бродить по отсекам, больше рассматривая незнакомую обстановку, чем ее изучая.

К полудню приятное известие принес Альф. Пока не до конца, но в принципе он разобрался в системе управления космолета. Она была намного более сложной, чем в первом корабле. Однако имелось обстоятельство, делавшее это несущественным.

В системе управления присутствовал автопилот. Для осуществления полета требовалось задать только его конечную точку. Все остальное: подъем, выбор маршрута и посадку брал на себя автопилот. Настоящему пилоту оставалось наблюдать и задавать дополнительные пожелания, которые автопилот тотчас же выполнял.

Теперь довольный, а главное, проголодавшийся, Альф со Жвачкиным перешел в кают-компанию. Пора было садиться за обед. Для этого требовалось сначала отыскать Азу, потому что просто на зов она не откликалась. Пришлось Альфу пойти за ней.

Минут через пятнадцать он в недоумении вернулся. Азы нигде не было. Пришлось позвать на подмогу Жвачкина. Но даже тому это оказалось не под силу. И еще через пятнадцать минут поисками занимался весь экипаж космолета.

На всякий случай еще раз проверили основные отсеки. Потом вспомогательные помещения в них. Затем перешли в коридор. И, наконец, начали заглядывать куда только было можно. Ее нигде не было. Тут Дормидонт вспомнил о Марсе.

– А кто видел Марса? Может быть и он потерялся?

Все гурьбой бросились к входному люку. Однако уже вблизи люка шум двигателей снаружи показал, что здесь опасения были напрасными. Но раз о Марсе вспомнили, то стоило и его подключить к поискам. Лишние два глаза не помешают.

– Марс! У нас ЧП, – позвал Дормидонт.

Кому-кому, а Марсу ситуация чрезвычайного происшествия была хорошо знакома. На любое ЧП реагировать полагалось немедленно. Отключив двигатели, он быстро приблизился к входу.

– Где ЧП? – кратко осведомился он.

– Не где, а с кем? – не столько встревоженно, сколько недовольно ответил Дормидонт.

– С кем это? – недоумевающе осмотрелся вокруг Марс.

– С твоей лучшей подругой, с кем же еще.

– Она мне не подруга, а товарищ, ради справедливости уточнил Марс. – Я человек военный. Подруга она тебе.

– Мне?! – ужаснулся Дормидонт, что на него могли так подумать. Но тут же остыл. Он вдруг вспомнил, что Аза давно не его помощница-робот. – Она подруга Жвачкина, – уже спокойно докончил он.

– Да, она наша подруга, – сразу согласился Жвачкин.

– Ваша? Ты себя уже на Вы называешь?

– Нет, я имею в виду нас с Альфом. Она из нашей компании едоков.

– Так почему она тогда обедает в другом месте?

– Не знаю, – вынужден был признать Жвачкин.

Все на минуту замолчали. Нарушил молчание Марс.

– Так что все-таки за ЧП случилось?

– Аза пропала. Неужели ты до сих пор этого не понял!

– Как пропала, если она здесь.

– Ну, ты даешь, Марс. У вас, военных, все точно. Только по три раза повторять и объяснять приходится. Мы все облазили, и ее нигде нет.

– Да наверху она находится, в отсеке. Давно уже. Сколько я осматриваю снаружи приборы, столько ее и вижу.

– А как она наверх попала, в твой отсек?

– Это не мой отсек. И он внутри. Просто я ее через стекло видел.

– А что она там делала?

– Откуда я знаю? По-моему, спала.

Спала?!

– Спала, не спала, наверху, внизу. Хватит болтать. Надо пойти и посмотреть, – прервал бесполезные разговоры Альф. – Веди нас.

Но Марс никуда не мог их повести, так как видел Азу сверху, а вход должен был быть снизу.

На безрезультатные поиски ушло еще полчаса, пока Альф не догадался попросить Марса постучать по стеклу отсека, где находилась Аза. Марс тут же это выполнил и жестами стал объяснять разбуженной Азе, что ее давно ищут.

Наверно, сделал это он довольно убедительно, так как Аза тут же вскочила с кресла, на котором, свернувшись калачиком, она удобно спала, и стремглав выскочила в дверь. А еще через полминуты стояла в кругу товарищей, не понимая причины их беспокойства. Разве не могла она после бессонной ночи позволить себе пару часиков сна?

Чуть-чуть остыв, все согласились с этим. Скорее, виноваты были они, что в своих исследованиях космолета пропустили целый отсек.

– Ладно, ничья, – подытожил происшествие Дормидонт. – Давайте лучше осмотрим ее бывшую спальню.

«Спальня» оказалась совсем даже не спальней, а прямо наоборот. Артиллерийской рубкой антиметеоритной защиты. Здесь располагалась большая пушка, способная поражать метеориты с далекого расстояния. С орудием было связаны специальное расчетное устройство и локатор, которые позволяли все выполнять в автоматическом режиме. Стоило только определить, что курс метеорита пересечется с курсом корабля, как орудие само наводилось и производило выстрел.

Марс со Жвачкиным могли долго вертеться около пушки, но тут не выдержала Аза:

– Шоколадик, а как насчет завтрака? Кушать почему-то очень хочется.

– Завтрак ты проспала, а на обед опоздала. Придется ждать ужина.

– Ну очень хочется. Хотя бы штучки три шоколадки. На твой выбор. Именно они мне очень нравятся.

Перед таким подходом не устоял бы и человек. А Жвачкин был всего лишь роботом. Поэтому через три минуты перед Азой на под носике лежали три заказанные шоколадки, которые она успела съесть прежде, чем это заметил Альф.

– А мне? – несколько обиделся он.

– Тебе нельзя. Сладкое перед едой вредно. Сначала надо поесть что-нибудь посущественнее. И вообще, пора обедать. Жду вас в кают-компании через двадцать минут.

Вот что значит подход! Когда он есть, то и шоколад есть, и не вредно. А когда его нет, то и шоколада нет, да еще все неполезно.

После хорошего обеда Альф перешел в благодушное настроение и предложил лететь прямо завтра.

– Что тянуть? Посмотреть мы все посмотрели. Рассказать нам больше никто ничего не сможет. Изучать корабль дальше мы можем только в полете. Хорошенько выспимся и с утра в путь.

Никто не возражал. Огонь, воду и медные трубы они прошли. Поэтому кораблем больше или кораблем меньше – для них особой разницы не представляло. Докончив последние приготовления и еще раз осмотрев все снаружи, будущие космонавты отправились отдыхать.

Тут Аза вспомнила, что их корабли до сих пор не имеют названий.

– Корабль без названия, все равно что человек без имени. А так как людей без имени не бывает, то и кораблей таких не должно быть.

– Вот сама этим и занимайся, – посоветовал ей Альф. Надо было раньше думать; а теперь нам некогда. Если ты привыкла ночами не спать, то мы доверяем тебе эту почетную обязанность.

И Альф отправился спать. Вместе с ним пошел Дормидонт, который любил все делать вовремя, и Жвачкин, который хотя и не любил этого, но на этот раз не захотел поддержать Азу. Ему стало обидно, что сам он до этого не додумался.

Но и двух верных рыцарей Азе вполне хватило для выполнения замысла. Проблема оказалась только с выбором имен. Все прекрасно знают, как легко их предлагать и как трудно выбирать единственное.

Что происходит, когда в семье рождается ребенок? Имена сыпятся как из рога изобилия. Агафон, Акакий, Евлампий, Онуфрий, Поликарп, Харлампий, Авдотья, Ефросинья, Перепетуя, Пульхерия, Цецилия. Или еще лучше: Леопольд, Митрофан, Фотий, Аграфена, Фекла, Хаврония.

Потом оказывается, что одно имя трудно выговаривается, а другое не очень звучное. Что в семье уже есть три Поликарпа и две Феклы. А Леопольд – вообще не имя, а кошачья кличка.

Таким образом после долгого отбора на свет появляются самые оригинальные имена: Саша, Маша, Лена, Коля, Наташа и Андрей. – И еще более редкие Джон, Ганс, Кэт, и Анна.

Вот и здесь, Аза сама себе надавала столько предложений, что сделать выбор из них стало не под силу. – Тогда-то Пуфик и предложил:

– А может быть оставить за ними те имена, которыми мы их сейчас называем?

– Что это за имена? – не сообразила Аза.

– Да «Большун» и «Игрушка».

– А-а. Отлично! Пусть будут «Большун» и «Игрушка». – Аза облегченно вздохнула. – Так даже привычнее.

После этого Марсу оставалось только закрепить эти названия краской на носу и корме обоих кораблей. Сделав это, они вернулись на «Большун», где остальная команда уже отдыхала.

Вместе с первыми лучами солнца все были на ногах. Почему-то по традиции запуски космических кораблей производились по утрам. Почему – никто из них не знал, но решили традицию не нарушать.

Альф занял место у пульта управления. Проблем со стартом не было. В экранчик под кнопкой «Курс» он занес слово «Луна» и нажал ее. Затем нажал кнопку «Автопилот». И, наконец, «Взлет».

Послышалось негромкое мощное и ровное гудение.

– Ура…, – начала было Аза, но тут же недоуменно замолкла. – Так летим мы или не летим?

Альф не мог ответить на ее вопрос. Кроме гудения они ничего не ощущали и ничего не было видно за бортом.

– Постой! – вдруг вспомнил Альф. – Мы забыли открыть крышку шахтного колодца! Может произойти авария. Надо срочно остановить двигатель. Вот почему мы не летим.

– Как не летим? – раздался голос Марса, незаметно для них появившегося в капитанской рубке. Во время старта он и Жвачкин находились в кают-компании. – Еще как летим! А крышку я открыл первым делом. Просто у вас почему-то ничего не видно. У нас из иллюминаторов отлично все видно.

Аза бросилась было вниз, чтобы понаблюдать за взлетом.

Но Альф успел вовремя остановить ее.

– Ты что!? Забыла, что нам нельзя покидать рубку?

– Ой, в самом деле забыла.

Им никак нельзя было отлучаться. Все двигатели и аппаратура работали благодаря наличию амулетных камней. Камень Па находился в двигательном отсеке около силового агрегата, вырабатывающего энергию. Камень Ма «оживлял» бортовую ЭВМ, которая следила за состоянием всего корабля и выполняла всевозможные расчеты. Аза со своим амулетом неотрывно должна была находиться около автопилота, составляя с ним единое целое. Сам Альф поддерживал и командовал ручным пультом управления, связанным с локатором наблюдения.

Вот почему в роли второго пилота в этом полете выступала Аза вместо Жвачкина, хотя вся ее работа сводилась Только к стоянию в качестве мебели около автопилота.

– А посмотреть очень хочется. Неужели ничего нельзя сделать?

Альф нажал на пульте кнопку «Локатор». Тотчас четыре экрана засветились в разных сторонах рубки. Но если на переднем и левом экранах никакого изображения не было, то на правом Аза увидела большой яркий оранжевый шар. А на экране за их спинами красовался еще один шар, на этот раз голубой и побольше первого.

– Вот тебе Солнце и Земля, полюбуйся, – предложил Альф.

Шарики были чистенькие и ровненькие среди абсолютной пустоты. Разноцветные пятна на пустом листе бумаги.

– Мне бы в окошко лучше, – вздохнула Аза.

– А что обозначает кнопка «Броня»? – раздался голос Жвачкина, которому скучно стало одному в кают-компании. Судя по названию, никакого вреда она нам принести не может. Давайте нажмем.

– Давайте, – и Альф нажал ее.

Капитанская рубка осветилась ярким солнечным светом. Это сдвинулись защитные броневые плиты рубки и перед ними открылась панорама космоса. И не только космоса, но и собственного корабля. Рубка оказалась на передней части диска космолета, выступая полусферой над его поверхностью. Невдалеке такой же полусферой, только меньшего размера, выделялся отсек антиметеоритной защиты, на этот раз пустой.