Текст книги "Однажды в Америке (др. перевод)"

Автор книги: Гарри Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Глава 15

Утро среды. Посетителей было мало, и те не слишком интересные. В переднем зале Толстяк Мо и его бармены занимались своими обычными делами. Мы убивали время за «греческим дураком», когда появился Мо и сообщил:

– Снаружи стоит Пегги. Она хочет видеть вас, ребята.

Мы были заняты игрой и почти не обратили внимания на его слова.

Макс поднял глаза, на минуту оторвавшись от карт:

– Пегги? Какая Пегги?

Мо вместо ответа упер руки в бока и прошелся по комнате, покачивая толстым задом.

Макс бросил свои карты. Он взволнованно воскликнул:

– Пегги Бумеке? Какого черта ты сразу не сказал? Впусти ее.

Мы слышали, что она много лет работала на панели, и я ожидал увидеть обычную потасканную, испитую и распутную шлюху с угасшим взглядом. Я уже заранее ее жалел.

В то же время меня обдало приятной мыслью: «Она пришла сюда за помощью. Представляю, как она обрадуется, увидев, как много мы теперь можем ей дать и с какой щедростью это сделаем».

Я уже представил, как говорю ей, протягивая пачку денег: «Вот, Пегги, возьми, здесь хватит на русскую шарлотку».

Тем больше я удивился, когда она вошла. Мы стояли и смотрели на нее, точно почетный рыцарский эскорт, который встречает важную даму, а она ступала величественно, как Мэй Уэст в роли «Бриллиантовой Лиль». Она выглядела такой же молодой и сексуальной, как раньше. На ней были меха и бриллианты. Она обняла каждого из нас и поцеловала в щеку.

Косой обошел вокруг нее, втягивая носом воздух:

– Эй, какими духами ты надушилась, Пегги? «Фултонский рыбный рынок номер пять»? В этом прикиде ты выглядишь классной сучкой. – Он издал одобрительный смешок.

Пегги сказала:

– А у тебя такой вид, как будто ты страдаешь от этой редкой гавайской болезни.

– Какой болезни? – заинтересовался Косой.

Пегги с улыбкой оглядела его с ног до головы:

– Половой неудовлетворенности, простачок. Ты суетишься и дурачишься точь-в-точь как те несчастные. Что тебе нужно, так это большой развлекательный тур с одной очаровательной француженкой в моем новом заведении.

Макси рассмеялся:

– Рекламируешь свой бизнес, Пегги?

Она тоже засмеялась:

– Для вас, ребята, мой бордель открыт бесплатно. Как в старые добрые времена. Просто купите мне русскую шарлотку. Если заглянете ко мне, мальчики, вас обслужат по высшему разряду. Помнишь, Лапша, как это бывало раньше? – Она послала мне воздушный поцелуй.

Я ответил ей тем же.

– Ладно, Пег, я просто пошутил, – сказал Макс. – Так в чем дело? Неужели ты пришла на Деланси-стрит только для того, чтобы проведать старых соседей?

– Я уже давно хотела повидать вас, мальчики.

Пегги села. Она сбросила с плеч меха и взяла бокал:

– А если серьезно, Макс, то у меня есть работа, которую могут выполнить только такие ребята, как вы.

Макс поднял брови. Она поняла это неправильно. Она успокаивающе подняла руку:

– Не волнуйтесь. Я хорошо заплачу вам за беспокойство.

– Пегги, – перебил я ее с улыбкой, – в прежние времена ты так щедро и великодушно оказывала нам всем свои услуги, что теперь мы просто обязаны тебя отблагодарить. Мы поможем тебе бесплатно.

Макси пыхнул сигарой, стряхнул пепел на пол, отвесил вежливый поклон и сказал:

– По-моему, Лапша прав. Наши профессиональные таланты всегда к твоим услугам, Пег.

Я отметил, как корректно и уважительно ведет себя Макси. Это был один из уроков, который преподал нам наш старый друг, Профессор. Я хорошо запомнил его афоризм, который он частенько повторял: «Обращайтесь со шлюхой как с леди, а с леди – как со шлюхой».

И теперь Макс был сама галантность.

– Но если речь идет о том, чтобы брать деньги с леди, ты знаешь, Пег, мы так не работаем. Пусть это делают сутенеры.

Пегги открыла кошелек и вытащила толстую пачку пятидолларовых бумажек.

– Да ладно, Макси. У меня неплохо идут дела. Я могу расплатиться, как положено. Ты же знаешь, я никогда не была халявщицей. Я люблю, когда за дело платят то, чего оно стоит.

Макси задумчиво пыхнул сигарой, потом достал из кармана пачку денег, отсчитал десять купюр по сотне долларов и положил их на стол.

– Раз ты считаешь необходимым, чтобы за услугу было заплачено, я предлагаю тебе – только потому, что ты на этом настаиваешь, Пегги, – добавить к этим деньгам еще штуку, и мы отошлем всю сумму в Досуговый центр на устройство их детского летнего лагеря. А потом я тебе гарантирую, что мы решим любую твою проблему, какой бы она ни была. Договорились?

Лицо Пегги прояснилось.

– Чудная идея.

Она доложила к деньгам Макса свою тысячу, сказав: «Удваиваю ставку».

Макси повернулся к Косому:

– Теперь твой ход, парень. Ты будешь добрым самаритянином.

Косой взял деньги.

Когда он уже выходил в дверь, Макси крикнул ему вдогонку:

– Принеси от них квитанцию или расписку.

Косой остановился, с упреком посмотрел на Макси и спросил:

– Какого черта, неужели ты мне не доверяешь?

– Незачем кипятиться. Квитанция мне нужна для налоговой инспекции.

Я спросил себя, почему Макс вдруг решил сделать пожертвование в Досуговый центр? Что стало побудительным мотивом? Какая странная цепочка рассуждений могла натолкнуть его на эту мысль? Никто из нас не бывал в этом заведении. Мы считали, что оно годится только для маменькиных сынков. Весь наш досуг целиком заполняла улица. Может быть, это была своеобразная компенсация за то, что мы недополучили в детстве? Щедрый робин-гудовский жест со стороны Макса, наверное, заинтересовал бы психиатра. За этим что-то кроется. Недаром психоаналитики говорят, что на все есть своя причина.

Пегги выпила еще бокал, закурила сигарету, выпустила дым сквозь тонкие ноздри и вздохнула.

– Ты знаешь, Макс, что теперь я заправляю первоклассным заведением в верхней части города?

– Знаю. Ты сама только что сказала. Отлично. А теперь давай вернемся к нашим баранам. Кто тебя тревожит, Пег, – копы или рэкетиры?

– Ни то ни другое. – Пегги нахмурилась и покачала головой. – Меньше всего меня беспокоят копы. Уайти теперь главный на моем участке, а ты знаешь, что мы с ним всегда неплохо ладили.

Пегги кокетливо поправила на голове прическу.

Макси, Пег и я рассмеялись. Мы помнили эту историю.

Патси сухо спросил:

– У этого старого ублюдка еще осталось что-то между ног?

Пегги ущипнула Патси за щеку:

– Гораздо больше, чем ты думаешь.

Косой спросил:

– Достаточно, чтобы тебя удовлетворить, Пегги?

Она покрутила бедрами:

– Ты же знаешь, что никто не может меня удовлетворить.

– Хорошо, с копами все в порядке; что еще тебя беспокоит, Пег? – спросил я.

– Что еще меня беспокоит? – повторила она.

Ее глаза гневно блеснули, к щекам прилила кровь. Она постучала по столу указательным пальцем, с негодованием подчеркивая каждое слово.

– Последний месяц каждую неделю в пятницу, то есть в мой самый напряженный день, появляется откуда ни возьмись какой-то неизвестный сукин сын, который выстраивает всех моих девочек и клиентов вдоль стены и обчищает их с ног до головы. А меня это чертовски раздражает. – Она произнесла это с такой яростью, что мы рассмеялись.

– Какого черта, Пег. Парню тоже надо есть, – сказал я. – Живи и давай жить другим.

– Отлично, ребята, можете смеяться сколько хотите, но меня это совсем не забавляет. Ладно бы это случилось только один раз. Но тот парень прямо зациклился – является ко мне уже третью неделю подряд. В конце концов он становится однообразным. Каждую чертову пятницу происходит одно и то же. Мало того что он мешает моему бизнесу, но еще и распугивает клиентов. Мои девочки так нервничают, что совершенно не могут сосредоточиться на деле.

– Это не так уж существенно, – заметил я сухо.

– Может быть, небольшая встряска даже пойдет им на пользу, – улыбаясь, прибавил Макси.

Пегги безнадежно махнула на нас рукой:

– Ладно, смейтесь, смейтесь. Это все, что я хотела вам сказать. Передаю дело в ваши руки. Ну что, вы возьметесь ради меня за этого парня, Макс? Вы разберетесь с ним, Лапша?

– Да, думаю, мы возьмемся за это дело, Пегги. Можешь не волноваться.

– Ублюдок знает, что я не могу заявить на него в полицию и не стану обращаться к Уайти, вот он и пользуется слабостью бедной леди, паршивый сукин сын, – пожаловалась Пегги.

– Не волнуйся, милая. – Патси погладил ее по светлым волосам. – Когда мы с ним разберемся, он поймет, что гораздо безопасней и полезней для здоровья грабить банки, чем твое заведение.

Пегги обняла Патси за талию и обольстительно улыбнулась:

– Представь себе, Пат, как чувствуют себя мои клиенты. В самом разгаре маленького тет-а-тет с какой-нибудь симпатичной крошкой вдруг появляется некий тип и орет: «Всем стоять! Это ограбление!» Не очень приятно, как ты думаешь? Как бы ты себя при этом чувствовал, Патси?

– Если бы этот тет-а-тет был с тобой, я бы того парня даже не заметил, – засмеялся Патси. – Продолжал бы заниматься своим делом.

Пегги крепче прижалась к Патси и улыбнулась еще более чарующе.

– Вот это по-нашему, обожаю добросовестных трудяг.

Макс был серьезен.

– Как выглядит этот шмак?

Пегги встала, дразняще приподняв юбку и выгнув зад.

– Ну как тебе сказать. Кажется, он довольно высокий парень. Примерно такого же телосложения, как Патси.

Она вновь улыбнулась Пату. Тот с готовностью проглотил наживку. Я подумал, что Пегги собирается заполучить его на этот вечер.

Макс достал из кармана авторучку:

– Назови мне адрес твоего заведения.

Она дала ему адрес – это было в верхней части Ист-Сайда рядом с Парк-авеню. Макси постукивал ручкой по столу. Он выглядел озадаченным.

– Объясни мне, Пегги, как этот парень попадает в твой бордель? Наверное, вы держите дверь на замке, пока не убедитесь, что пришел знакомый вам клиент, ведь так?

– Для меня это загадка, Макс. Разумеется, я запираю дверь, но, когда вечеринка в самом разгаре, тот ублюдок появляется буквально ниоткуда.

Макси почесал в затылке:

– Ладно, черт с ним. Не волнуйся, Пегги, мы заглянем в твое заведение.

Патси засиял от удовольствия.

– Мы разгадаем для тебя эту загадку, – подтвердил я.

Вернулся Косой и передал Макси пакет. Тот вытащил из пакета бумагу и прочитал ее вслух. Это было письмо с благодарностью от Досугового центра.

Макси сказал:

– Я чувствую себя как бойскаут после доброго поступка. После этого, – он взмахнул письмом, – я гарантирую полное удовлетворение.

– Это как раз мой девиз, – сказала Пегги. – Вот черт, меня уже ждут дела.

Тем не менее она выпила еще одну рюмочку. При этом она продолжала с явным намеком смотреть на Патси.

– Ладно, мне пора идти. Ты не подвезешь меня к дому, Пат?

Я давно понял, что Пегги наметила его на этот вечер, но Патси ее предложение застало врасплох.

На его лице появилось выражение такого удовольствия, какое я видел у него только в детстве, когда мы в первый раз ограбили кондитерскую и получили в свое распоряжение все коробки со сладостями и пирожными.

– Я могу довезти тебя до дома, доставить на другой конец города или весь день катать по улицам, Пег. – Он привлек ее к себе. – Полное удовлетворение – это и мой девиз.

Пегги стала скромной, как девочка.

– Милый мальчик, – прошептала она.

– Мы поедем рано утром в пятницу! – крикнул им вслед Макси, когда они выходили, держась за руки.

…Патси вернулся в середине следующего дня. Макси посмотрел на него и улыбнулся:

– Тебе надо отдохнуть.

Патси, не говоря ни слова, рухнул в кресло. Вялым взмахом руки он потребовал выпивки. Потом залпом осушил бокал и прохрипел:

– Лучшая шлюшка в этом заведении – сама хозяйка.

Я подумал о том, как он мог прийти к такому заключению? Наверняка у него не было возможностей для сравнения, потому что после Пегги у любого нормального мужчины уже не осталось бы никаких сил.

Патси с трудом добрел до угла, вытянулся на двух смежных креслах и мгновенно заснул. Мы смеялись, глядя, во что превратила его Пегги.

Мы начали партию в покер и просидели за столом до вечера. В перерыве между двух игр Макси послал Косого за горячим супом к Раппопорту. Весь этот день оказался тихим и спокойным.

Зато на вечер у нас имелось серьезное задание от Синдиката: мы должны были сопровождать груженную виски машину из Лонг-Айленда до места доставки в Нью-Джерси.

Ранним утром в пятницу мы отправились в заведение Пегги. Оно выглядело лучше, чем обычные бордели. Это был отдельный двухэтажный дом из бурого камня, с двенадцатью комнатами. Десять из них представляли собой хорошо обставленные спальни. Когда мы явились, единственной обитательницей дома оказалась Пегги – было еще слишком рано для девочек и для работы.

Пегги рассказала нам, что на нее работают десять девочек. Судя по тому, что она говорила, работы у них хватало. Обычная такса составляла десять долларов. За выезд – тридцать баксов. Девочкам, как обычно, доставалась половина каждой суммы. Но Пегги была гораздо щедрей других хозяек, потому что оставляла своим работницам чаевые.

Макси прикинул:

– Если прибавить к этому выручку от спиртного, получается, что Пегги имеет почти пять штук в неделю. Неплохой заработок для деловой женщины, особенно если учесть, что начинала она с бесплатных услуг на Деланси-стрит.

– Это гораздо больше, чем получает президент Соединенных Штатов, – заметил я.

– У нас свободное предпринимательство, – ответил Макси. – И у всех равные возможности. Быть может, для Гувера и для страны было бы лучше, если бы он управлял борделем, а не государством.

– Отличная идея, Макси, – согласился я. – Тогда вместо «цыпленка в каждой тарелке» он мог бы предложить цыпочку в каждой постели.

– Интересно, что предпочли бы граждане? – засмеялся Макси.

Изучив расположение помещений в доме, Макс сказал Пегги:

– Мы останемся в этой комнате. Похоже, она находится как раз посреди дома. Никто не должен знать, что мы здесь. Никто, понятно? Даже твои девочки.

– Как скажешь, Макс. Вы с ребятами не хотите выпить бутылочку «Маунт-Вернон»?

Макси кивнул:

– Конечно, Пег.

Хозяйка быстро вернулась с бутылкой и стаканами. Поставив их на комод с зеркалом, она сказала:

– Если вы поймаете моего грабителя, нельзя будет сделать это как-нибудь потише? Без стрельбы и всего такого прочего?

Макс пожал плечами:

– Мы постараемся не создавать лишнего шума, но ведь у парня, наверное, есть пушка?

Пегги кивнула:

– И все-таки хорошо бы обставить это дело, не привлекая особого внимания. Мои соседи думают, что я содержу частную танцевальную школу.

– Разница только в том, что твои танцовщицы не обременяют себя большим количеством одежды и ты обеспечиваешь их спальными местами. Верно, Пегги?

Она заговорщицки мне подмигнула и ушла.

Макси отправил Косого к Кацу.

– Возьми двадцать пять разных сандвичей, главным образом пастрами. И вот еще про что не забудь, Косой, – на обратном пути зайди в скобяную лавку и купи большую ручную дрель.

– Ручную дрель? – переспросил Косой.

Я посмотрел на Макса, пытаясь понять, какого черта ему понадобился коловорот. Потом до меня дошло. Я рассмеялся:

– Устроим маленькое шоу с подглядыванием?

Я был в восторге от Макси. Он подумал обо всем.

Когда Косой вернулся, Макс встал на стул и просверлил сквозные дырки в стенах, отделявших нас от соседних спален. Наша комната находилась примерно посредине дома и смотрела на входную дверь, расположенную в большом фойе. Это фойе было обставлено роскошной мебелью с причудливыми креслами и маленькими столами, на которых врассыпную лежали порнографические картинки и буклеты с французскими пособиями по сексу.

Поскольку мы находились на верхнем этаже, Макс послал Косого посмотреть, что находится внизу под нашей комнатой.

Косой доложил:

– Симпатичная спаленка.

Макси просверлил отверстие в полу и еще одно в двери, так что теперь мы могли смотреть через четыре дырки. Пришла Пегги. Она увидела Макси за работой. Вначале ей не понравилось, что имуществу нанесен ущерб. Но потом она засмеялась:

– Вы подсказали мне хорошую идею. Я смогу сдавать эти дырки по десять баксов за ночь.

– Одним выстрелом двух зайцев, а, Пегги? – рассмеялся и Макс.

Зазвонил телефон. Звонки раздавались один за другим. Пегги стояла с трубкой, принимая заказы на девочек по вызову. Она показала мне, чтобы я сел подле нее. Ей хотелось, чтобы я все слышал. Пегги гордилась тем, что в разговоре мелькали громкие имена. Некоторые из них меня удивили и даже произвели впечатление. Они были у всех на слуху. Тут и судья, и литературный критик из «Ивнинг пост», и крупный промышленник, и банкир, которому оказались нужны десять девочек для вечеринки, устроенной для коллег по бизнесу, и известная спортсменка-лесбиянка, и множество менее популярных деятелей, желавших скоротать одинокий вечер. Через некоторое время мне наскучило все это слушать, и я присоединился к ребятам, которые сели играть в покер в нашей комнате, продырявленной с четырех сторон.

Часа в два дня кто-то позвонил во входную дверь. Я нагнулся к отверстию. Я увидел Пегги, которая впускала в дом двух девушек. Они были симпатичные, хорошо одетые, совсем не похожи на уличных шлюх. В их сфере бизнеса таких называли «классными штучками». Они сняли пальто. Пегги выдала им два больших банных полотенца. Она хлопнула их по упругим попкам и погнала обеих в ванную. Послышался шум душа; одна из девушек неплохо пела. Спустя несколько минут они вышли, завернутые в полотенца. Я сказал парням, что происходит. Они повскакали с мест, бросив игру. Мы стали смотреть в дыру по очереди.

Макси рассмеялся; он прижал палец к губам и прошептал:

– Спокойнее, ребята. Не слишком возбуждайтесь.

Косой и Патси взяли стулья и прильнули к двум отверстиям, проделанным в противоположных стенах. Но девушки вошли в комнаты, расположенные на другой стороне фойе, куда мы заглянуть не могли. Макси и я забавлялись, слушая разочарованные возгласы Патси и Косого. Мы вернулись к картам, но теперь нам было трудно сосредоточиться на игре. Через несколько минут у дверей снова зазвонили. Одна за другой стали появляться девочки, они входили в дом, болтая и смеясь, парами и поодиночке. В уличной одежде их можно было принять за продавщиц из какого-нибудь очень фешенебельного магазина. Все девочки – свежие и милые, с хорошими фигурками, которые не стыдно выставить в первой линии хористок в одном из бродвейских мюзиклов.

Все они делали одно и то же. Пегги выдавала им полотенца, и девушки отправлялись в ванную, чтобы принять душ. Когда они выходили, Пегги распределяла их по разным комнатам.

Мы с Максом обсуждали девочек.

– Глупые шлюхи, – говорил он.

– Да, – соглашался я, – если бы они только могли увидеть, что с ними станет через пару лет.

Одна из них была совсем юной, на вид не больше восемнадцати.

– Прямо с пенсильванской фермы, – прокомментировал Макс. – Да, еще два года такой жизни, и эта малышка будет выглядеть на пятьдесят. Мало кто так вынослив, как Пегги. Притом рано или поздно все они садятся на джанк или виски.

– А как еще они могли бы принимать мужчину за мужчиной? Жизнь очень жестока. Они быстро превратятся в духовных и физических развалин.

– Знаешь, что я тебе скажу, Лапша, – сказал Макси. – Еще несколько минут таких подглядываний, и я сам превращусь в духовную и физическую развалину.

– От неудовлетворенных желаний, Макс?

Мы оба тихо рассмеялись.

Косой и Патси прилипли к своим «глазкам». Макси лег на пол, чтобы посмотреть, что происходит в нижней комнате. У меня осталась самая неинтересная позиция – с выходом на фойе.

Судя по тому, как парни приклеились к своим отверстиям, как они возбужденно переговаривались и шепотом обменивались замечаниями, им открывалось очень волнующее зрелище. Косой стал вести себя слишком шумно. Макси завязал ему рот носовым платком, чтобы заглушить его восклицания, и пригрозил, что отлучит от «глазка». Косой пообещал, что будет вести себя тихо. Мы сняли ботинки, чтобы двигаться как можно бесшумней.

В моем отверстии не происходило ничего интересного, поэтому я подошел к Косому. Я оттолкнул его от «глазка» и заглянул внутрь. То, что я увидел, меня удивило. Я посмотрел на Косого. Он что-то пробормотал, но сквозь платок невозможно было разобрать. Я снова посмотрел в дырку. Да. Она сидела на стуле, полностью одетая, и красила ногти. Я подошел к Патси и оттолкнул его в сторону.

– Какого черта, – прошептал я, – тут не на что смотреть. Она в одежде и читает журнал.

Патси прошептал в ответ:

– Надо было смотреть до того, как она оделась. Классные сиськи у этой малышки.

Я лег рядом с Максом. Девушка внизу тоже была уже одета. Макси прошептал:

– Видел бы ты ее минуту назад. Это не девочка с обложки, но какое у нее тело!

Он послал ей воздушный поцелуй.

– Да, – сказал я, – Пегги понимает мужскую психологию. Она знает, что парни сходят с ума, глядя, как женщина медленно перед ними раздевается.

Макси сказал:

– Вот почему так популярна Джипси Роуз.

Около четырех часов дня появился первый клиент. Он выглядел как коммивояжер, который постучался в дом в поисках нового покупателя. Он протянул Пегги портфель с образцами. Пегги потрепала его по щеке. Она предложила ему фотоальбом, где в полный рост были сняты обнаженные девочки, которых она могла предложить. Он медленно, с видом знатока, начал листать альбом. Пегги время от времени указывала на разные анатомические подробности моделей, как опытный продавец, гордящийся качеством своего товара. Наконец клиент тщательно выбрал себе девушку.

Пегги проводила его к ней. Она находилась в комнате на той стороне фойе, недоступной для наших взглядов.

Пегги постучала к нам в комнату, просунула голову в дверь и прошептала:

– Он появится еще не скоро. Обычно он приходит в самый разгар веселья, когда в доме полно народу. Может быть, вы хотите пока развлечься с парой симпатичных девочек?

Макс с сожалением отказался:

– Мы здесь по делу, Пег. Как-нибудь в другой раз.

– К черту дело, – пробормотал раздосадованный Косой.

Примерно около шести часов гости пошли валом. Это были мужчины всех возрастов и типов: смущенные мальчики из колледжа, конторские клерки, солидные бизнесмены средних лет, которые чувствовали себя скованно и как бы виновато. Другие, наоборот, выглядели самоуверенно и бесцеремонно приступали к делу. Все комнаты были уже заняты. Пегги развлекала посетителей. Мужчины сидели по всему фойе, невозмутимо читали, курили и говорили о бейсболе, как будто собрались в парикмахерской в ожидании своей очереди.

Я продолжал смотреть в разные «глазки», оценивал мужчин, наблюдал за их действиями, стараясь понять, что могло их привести сюда.

Это было то, чего я никогда не понимал, – холодное, деловое расположение ума мужчины, который является в публичный дом, чтобы заняться любовью. Потом я подумал о самом себе. Чем это отличается от того, что было у меня с хористкой прошлой ночью? Меня интересовало семейное положение пришедших мужчин. Большинство были похожи на женатых. Почему они сюда пришли? Их жены уехали? Или больны? Или просто устали от секса? Или мужчины ищут какой-то перемены, экзотического сексуального приключения? Что-нибудь такое, за что им потом будет стыдно? Чего им не позволяют жены? На мой взгляд, то были обыкновенные люди с обыкновенными желаниями. Какого черта, подумал я, это всего лишь скрытая часть жизни любого ньюйоркца. Мужчины как животные. Если подумать, животное мужского пола обычно требует большего сексуального возбуждения, чем женские особи того же вида. Быку нужно целое стадо коров, чтобы почувствовать себя удовлетворенным. Петух не успокоится, пока в его распоряжение не предоставят всех наличных кур. А у людей каждый мужчина мечтает иметь гарем. Возьмем, скажем, меня, думал я, тихонько посмеиваясь, разве я сам не гуляю каждую ночь по Бродвею в поисках новой женщины? Разве я не содержу гарем? Гарем из целого миллиона женщин со всех концов света, которые каждый вечер выходят на Бродвей?

Где я это читал? У Фрейда или Крафт-Эбинга? Какая, к черту, разница; короче говоря, некий умный парень, специалист по этим вопросам, обнаружил, что те мужчины, которые не имеют моральных или эстетических предубеждений против контактов с проститутками, гораздо реже фигурируют в бракоразводных процессах. Логически это вполне понятно. Вероятно, данным способом такие мужчины избегают эмоционального тупика, к которому приводит постоянное общение с одной и той же женщиной.

Эмоционально они все моногамны. Физически – распутны. Точь-в-точь как я – эмоционально связан с женщиной, с которой ни разу даже не имел свидания, которую видел только издалека. Почему, черт возьми, меня так притягивает к себе Долорес? Или я извращенец? Все остальные телки нужны мне на одну ночь. Ладно, ну их всех к дьяволу.

Я обернулся посмотреть, что делают мои товарищи.

Патси и Косой стояли на своих стульях. Они развлекались вовсю. Они зажимали себе рот и корчились от смеха. Даже Макси, обычно сдержанный, катался по полу, прижав к лицу подушку.

Я прилег и стал смотреть вместе с Максом. Клиент уже начал одеваться. Он встал с кровати с выражением отвращения на лице. Когда мужчина повернулся к девушке спиной, она беззвучно открыла окно и кивнула кому-то стоявшему снаружи. Я почувствовал, как напрягся Макс, лежавший рядом со мной. Он толкнул меня локтем.

Мы увидели, как в окне появилась нога, а потом остальная часть тела. Это был большой парень с пушкой в руках.

Он потихоньку подошел к одевавшемуся мужчине и ударил его по голове рукояткой пистолета. Потом обыскал лежавшее без сознания тело. Девушка начала быстро одеваться.