Текст книги "Босс"

Автор книги: Гарольд Роббинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

– Нормально, – кивнул он. – Вам предстоит серьезная работа. Мэм, сматывайте леску, а не то рыба перекрутит ее с леской мистера.

Работа оказалась куда более тяжелой, чем предполагал Джек. Подтянув рыбу к яхте, Джек увидел, что он поймал большого марлина, который прилагал неимоверные усилия, чтобы сорваться с впившегося ему в пасть крючка. Мальчишка встал к штурвалу, а капитан, озабоченно глядя на Джека, подсказывал, как ему укротить рыбину. Джек поднимал удилище, подтягивая марлина на несколько футов, затем наматывал леску. Снова поднимал и снова наматывал. Его прошиб пот.

Диана поднялась с парусинового стула, подошла к Джеку и рукавом рубашки вытерла ему пот со лба.

Джеку стало не хватать воздуха.

– Слушай, может, ты разрешишь капитану обрезать леску?

Джек искоса глянул на Диану.

– Никогда. Этому сукиному сыну не взять надо мной верх.

Джек боролся с марлином полчаса. И победил. Но и марлин вымотал Джека. Как только рыбина оказалась на палубе, Джек свалился с парусинового стула, распластавшись рядом с марлином. Капитан приказал мальчишке на всех парах идти к берегу.

– Нет, – прошептал Джек. – Просто перехватило дыхание. Сейчас все придет в норму. Через две минуты все придет в норму. Диана еще не поймала свою рыбу.

Она опустилась на колени и поцеловала его.

Через две минуты Джек, как и обещал, поднялся и сел на парусиновый стул.

– Разворачивайтесь! – Он указал в открытое море. – В чем дело? Никогда не видели уставшего старика?

Капитан взглянул на Диану. Та кивнула. Капитан приказал мальчишке сменить курс. Диана достала из холодильника сандвичи и пиво и уселась на палубу рядом со стулом Джека. Капитан измерил марлина и объявил, что в нем шесть футов и одиннадцать дюймов. Экземпляр не рекордный, н внушительный.

На том для Джека рыбалка закончилось.Он сидел и следил за успехами Дианы. Она поймала еще одного тунца, а потом пятифутовую барракуду, которая тоже боролась до последнего.

В два часа дня они повернули к берегу. Капитан посоветовал Джеку и Диане уйти в каюту, слишком много времени проведено на солнце. Они спустились вниз, сели на койку, и тут импульсивно Джек обнял Диану и поцеловал. Она ответила на поцелуй.

– Господи, – прошептал он ей на ухо. – Ты вернула мне, казалось, безвозвратно утерянное.

– Что именно? – также шепотом спросила она.

– Мой оптимизм. Вдохнула в меня новую жизнь. Ты и представить себе не можешь, как я тебе за это признателен.

Диана понимала, что должна уехать из Флориды в конце января. Джеку врач рекомендовал провести там и февраль. Джек вызвал в Форт-Лодердейл самолет компании. В четверг, 1 февраля, вместе с Дианой Джек улетел в Вашингтон. Прежде чем она покинула самолет в Вашингтоне, они поцеловались, и Джек пообещал, что вернется в столицу через две недели.

5

Мэри Карсон собрала совещание в хьюстонском «Петролеум-клаб». В тот мартовский вечер она сидела за столиком с Билли Бобом Коттоном и Реем Ленфантом.

Когда принесли выпивку и пару минут продолжалась болтовня о пустяках, Мэри спросила: «В последнее время кто-нибудь из вас видел Джека Лира?»

– После инфаркта – нет, – ответил Рей.

Покачал головой и Билли Боб.

– Он уже три месяца не появляется в своем кабинете не интересуется делами. Когда умерла его жена, он отсутствовал еще дольше. Но, откровенно говоря, у меня возникло ощущение, что Джек полностью утратил интерес к нашей компании. В этом году ему исполняется шестьдесят семь лет, он перенес инфаркт и уже оглядывается, не стоит ли за спиной старуха с косой.

– Лучше бы ты этого не говорила, – усмехнулся Билли Боб. – Мне самому скоро стукнет шестьдесят пять.

– Но у тебя не было обширного инфаркта, – возразила Мэри. – Однако главное в том, что он потерял интерес к нашей компании. И, по правде говоря, джентльмены, Джек Лир никогда не сосредотачивался исключительно на Эл-си ай. У него более широкий круг пристрастий.

– К примеру, «Карлтон-хауз», – вставил Рей.

– И «Карлтон-хауз», и личная жизнь, – кивнула Мэри. – Джейсон Максуэлл не случайно назвал его Ле Метром. Знаете, с кем он сейчас спит? С Кэти Маккормак, бывшей секретаршей Дика Пейнтера. Господи, ей шестьдесят два года! Я удивлена, что он не попытался подкатиться ко мне!

– Разочарована? – улыбнулся Рей.

– В некотором смысле, – ответила она ослепительной улыбкой. – Но теперь Джек Лир не появляется на работе по другой причине. У него новая подруга. Похоже, это не простое увлечение. Диана Хеклер, член палаты представителей от одного из избирательных округов Нью-Джерси. Дважды в неделю Джек летает в Вашингтон на самолете компании.

– С какой стати мы все это обсасываем, Мэри? – нетерпеливо спросил Билли Боб. – Ты попросила нас приехать. Наверное, на то есть причина?

– Да. Я думаю, мы должны подумать о том, кто сменит Джека на посту главного управляющего Эл-си-ай.

Билли Боб покачал головой и нахмурился.

– Ты хочешь увести у него компанию?

– Он по-прежнему будет председателем совета директоров. Оставим ему кабинет и все привилегии. Но контроль за текущей деятельностью компании должен перейти к другому.

– Другому, – покивал Рей. – То есть к тебе.

– Компанией не может управлять человек, не отдающий ей себя целиком. Главный управляющий работает по четырнадцать часов в сутки. Джек Лир не из таких… насколько мне известно.

– На собрании акционеров нам придется собрать больше голосов, чем будет у него.

– У каждого из вас по пять процентов голосующих акций. Мой отец оставил мне пять процентов, а еще тринадцать я скупила. Эти акции записаны не на мое имя, но я их контролирую. То есть могу голосовать восемнадцатью процентами. Вы – десятью. У Дика Пейнтера так и остался один процент, и он проголосует заодно с нами. Получается двадцать девять процентов, вполне достаточно для того, чтобы поставить под свой контроль большинство компании, за исключением тех, где акции распространены среди ограниченного числа акционеров. Эл-си-ай к таковым не относится.

– Не забывай, что у Джека есть союзники. Шесть процентов акций Харрисона Уолкотта отошли Джони и Линде. Джони прикупила еще два процента. Фредерик, Дуренбергер, Моррилл и Салливан получали ежегодные премии акциями и сохранили по своему одному проценту. То есть это еще как минимум четыре процента в пользу Джека. Два процента у Салли Аллен, а она знает, что обязана Джеку всем. И, разумеется, у него есть свои десять процентов. Сколько получается?

– Двадцать четыре, меньше наших двадцати девяти. Кроме того, мы можем заручиться поддержкой мелких акционеров.

– Так же, как и он, а его имя – не пустой звук.

– У нас есть еще один козырь, – стояла на своем Мэри. – Я думаю, Джеку уже на все наплевать. Бороться он не будет. Нам достаточно бросить ему кость, чтобы он мог уйти достойно. Его это вполне устроит. Можете на это рассчитывать.

Билли Боб покачал головой:

– Я бы на это рассчитывать не стал, Мэри. Джек Лир не из тех, кому можно бросить кость. Он создал эту компанию и так просто ее не отдаст.

Рей Ленфант тяжело вздохнул.

– Заканчивается эра, – с грустью произнес он.

– Всему приходит конец. – Мэри пожала плечами. – И хорошему, и плохому.

Глава 39

1

1973 год

Джони держала пенис Дэвида в руке.

– Знаешь, чем меня привлекает твой «игрунчик»?

– Полагаю, не размерами, – ответил он. – Ничего выдающегося в нем нет.

Она пожевала губами крайнюю плоть, провела языком по головке. Дэвид шумно втянул воздух.

– Я тебе признаюсь. Об этом, кроме меня, знает только один человек. Ты должен понимать, как я тебе доверяю. Меня привлекает твой «игрунчик», потому что он очень похож на тот, который я видела впервые, впервые трогала. Хочешь знать, чей это был конец?

Дэвид скептически изогнул бровь.

– А надо ли мне знать об этом?

Джони наклонила голову, лизнула мошонку.

– Я тебе скажу. Моего брата. Такой же, как у тебя. Мне нравятся необрезанные пенисы.

– Твоего брата?

– Моего брата, который погиб. Я постоянно сосала его член. Хочешь знать почему? Чтобы он больше меня не накачал. Такое однажды случилось. Я делала аборт в четырнадцать лет.

– Боже мой!

– Я его любила. Он любил меня. Я хочу сказать, мы любили друг друга не только как брат и сестра. Но я научилась сосать в юном возрасте. – Джони улыбнулась. – Занятие довольно приятное. Я, возможно, последняя суперзвезда, которая…

– Вот тут ты, я думаю, заблуждаешься. Конечно, звезды не обязаны этого делать. Но когда речь заходит о больших деньгах, славе…

– Это вопрос и власти над человеком, не так ли? Такое ведь происходит всегда и везде. – Она пожала плечами. – Из-за этого я не устрою истерику. Меня не заставляли. Не заставляли и не принуждали. Для меня это – пара пустяков.

– А как насчет унижения? – спросил Дэвид.

– Первый раз – да.

– То есть ты занималась этим не раз.

– Будь реалистом, Дэвид.

– В последнее время?

– Нет, раньше. Давай сменим тему. Я лечу па Восточное побережье. На несколько дней. Надеюсь, ты составишь мне компанию.

– Только позови, я всегда готов.

– Мы приглашены на свадьбу. Мой отец женится в третий раз.

– Мне кажется, это произошло довольно неожиданно.

– Отец говорит, что в его возрасте времени на раздумья не остается.

2

Выбор Джека удивил всех.

Кимберли и Энн были утонченными красавицами. Диана Хеклер – женщина симпатичная, но не из тех, на кого оборачиваются на улице. Слишком длинное лицо. Слишком широкой рот с узкими губами. И серые глаза, полуприкрытые веками.

При ее высоком росте она еще и задирала кверху подбородок, поэтому при первой встрече многие воспринимали ее как весьма заносчивую особу. Но нескольких минут разговора хватало, чтобы от этого впечатления не осталось и следа. Диана продолжала держаться с достоинством, но, веселая и остроумная, умела расположить к себе собеседников.

В предшествующий свадьбе уик-энд многие члены семейства Лир прибыли в расположенный в Нью-Джерси загородный клуб, где собрались наиболее видные политики и юристы избирательного округа Дианы, чтобы посмотреть на президента одной из крупнейших телекоммуникационных компаний, будущего мужа женщины, которая представляла их в конгрессе США.

– Каждый из нас хотел бы оказаться на вашем месте, – заявил один из политиков Джеку. – Она – лучшая из всех.

Родители Дианы полностью одобрили выбор дочери. Уильям Хеклер возглавлял юридическую контору, в которой до избрания в конгресс работала и Диана. Ростом и стройностью фигуры она точно пошла в мать.

А вот сестра Дианы, Нелл Дэвидсон, скорее была похожа на отца. Родилась она на три года раньше Дианы, дети ее выросли, и теперь большую часть времени Нелл проводила у стойки бара загородного клуба.

– Жаль, что вас не было здесь двадцать лет тому назад, – подмигнул Джеку тот же политик. – Нелл добралась до четырнадцатой лунки. В гольф она играла в шортах и топике. Так размахнулась, что ее буфера выскочили из топика! Она-то этого не знала. Следила за полетом мяча. А вот те парни, что стояли у четырнадцатой лунки, не заметили, где приземлился мяч. Это я могу вам гарантировать!

Выяснилось, что сын Нелл, Джордж, знает Лиз Лир. Они не раз видели друг друга в библиотеке Юридической школы Гарварда, куда Джордж поступил на год раньше. Он так и прилип к Лиз, словно они заранее договорились о встрече.

Свадебные подарки от Нью-Джерси выставили в отдельной комнате, примыкающей к обеденному залу. Родители Дианы подарили молодым серебристый «мерседес», который красовался на автостоянке у здания клуба. Окружное отделение Республиканской партии преподнесло обеденный сервиз. Президент и миссис Никсон прислали серебряные кувшинчик для молока и сахарницу, украшенные гербом Соединенных Штатов.

Присутствие Лиров привлекло в клуб репортеров и фотокорреспондентов. Одни что-то лихорадочно записывали, другие щелкали фотоаппаратами.

Какой-то репортер поинтересовался у Джони, кто такая очаровательная семилетняя Мишель. «Не ваше гребаное дело», – отрезала она.

Но Джони и даже ее отец не получили и малой доли того внимания, которого удостоился здоровяк-футболист Эль-Джей Лир, фланировавший по клубу все с той же Глорией. Эль-Джей прекрасно понимал, насколько важны хорошие отношения с публикой вообще и с прессой в частности. Поэтому Глория держала наготове цветные фото Эль-Джея, который тот, вручая, тут же и подписывал.

Лиз по-прежнему презирала брата. Ей понравилось, что Джордж не предпринял попытки познакомиться с ним.

После коктейля самые близкие родственники собрались на обед в отдельном кабинете. Диана запретила речи, даже тосты, и сама расставила на столе гостевые карточки, чтобы перемешать членов двух семей. Перед самым обедом она успела проскользнуть в кабинет и переставить карточку Джорджа так, чтобы его место оказалось рядом с Лиз.

Перед самой полуночью Джордж тихонько постучался в дверь Лиз в номере мотеля, где остановились Лиры. Лиз его впустила. Ушел он в шесть утра.

3

Церемония бракосочетания состоялась в четверг, двенадцатого апреля, в половине двенадцатого утра, в гостиной гринвичского дома. Провел церемонию священник методистской церкви на Диамант-Хилл. Диана надела белое шелковое платье и держала в руках маленький букетик белых цветов. После короткой церемонии родственники и друзья выпили шампанского и закусили. А уже в начале второго Джон и Диана уехали в аэропорт Уэстчестера, откуда самолет компании доставил их в Сан-Франциско. Свою первую брачную ночь они собирались провести в отеле «Фэрмонт», а утром улететь в Токио. Их свадебное путешествие включало также Гонконг, Бангкок, Таити и Гавайи, откуда они намеревались вернуться в Сан-Франциско.

Пообедали Джек с Дианой в своем «люксе». За едой они поглаживали друг друга и улыбались, предвкушая предстоящую ночь.

Диана еще раньше призналась Джеку, что она девственница. Дожив до сорока семи лет, она ни разу не спала с мужчиной. Джек и Диана уже говорили об этом. Диана объясняла, что ей не хотелось ложиться в постель абы с кем, а вот мужчина, который покорил бы ее, до Джека ей так и не встретился. В принципе она не имела ничего против секса, но год уходил за годом, а достойного партнера не находилось.

Джек только целовал ее. Никогда не раздевал. Не прикасался к груди, не гладил по ноге. И мог лишь гадать, как Диана на все это отреагирует.

После обеда она попросила его задержаться в гостиной, а сама пошла в спальню переодеваться.

– Моя сестра помогла мне выбрать ночную рубашку. Надеюсь, тебе понравится.

Пока Диана переодевалась, Джек выкатил сервировочный столик с посудой в коридор, оставив только ведерко со льдом и бутылку с остатками шампанского.

Диана открыла дверь спальни. Лиф из белого шелка с кружевами поверху поддерживал грудь. Рубашка мягкими складками падала вниз, достигая лодыжек. По бокам складки были белыми, а посередине шелк разделял треугольник прозрачного материала, вершина которого упиралась в лиф. Этот треугольник открывал пупок, лобок, колени, лодыжки.

Диана замерла на пороге и улыбнулась. Джек видел, что впервые ее покинула привычная уверенность в себе. Он понял, что в премудростях семейной жизни Диана еще девочка-подросток. Она никогда не показывала свое тело мужчине и сомневалась, понравится ли ему увиденное. И она с тревогой ждала того, что могло за этим последовать.

– Ты великолепна, – прокомментировал Джек. – И ночная рубашка восхитительная. Где ты только такую нашла? – Он поднялся, направился к Диане. – Я самый счастливый человек на свете и надеюсь, ты знаешь, как я тебя люблю.

Его пенис, по словам Дианы, был первым, увиденным ею в натуре. Конечно, она видела мужской детородный орган на картинках, но и представить себе не могла, что он может быть таким большим, как у ее мужа

– О-о-о-о! – прошептала она. – И он войдет в меня? Весь?

Джек улыбнулся.

– Когда он войдет, ты нахмуришься и скажешь: «И это все?»

С губ Дианы сорвался нервный смешок.

Еще несколько минут они обнимались и целовались, потом Джек помог ей снять ночную рубашку. А когда он посмотрел на ее обнаженное тело, Диана просто залилась краской.

Она определенно стеснялась своих больших мягких грудей. Лишенные подпорки лифа, они, как два спелых грейпфрута, упали вниз. Джек наклонился, поцеловал сначала один сосок, потом второй. Поднял груди ладонями, чуть сжал и одобрительно кивнул.

Положив руку между ног Дианы, он коснулся ее «киски». Диана застонала и закрыла глаза. Все у нее было сухо, а потому Джек начал тихонько поглаживать «дырочку», пальцем возбуждая ее, прогоняя сухость. И не без успеха.

Потом он попросил Диану лечь на спину и широко раздвинуть ноги. Стал поглаживать «киску» уже не пальцем, а пенисом, все более возбуждая Диану. Решив, что она готова, Джек ободряюще улыбнулся Диане, а потом вставил в нее свои «инструмент». Диана закаменела, затем тихонько вздохнула и расслабилась. Джек продолжал вводить свой конец, пока их животы не соприкоснулись.

Поначалу Диана лежала смирно, с закрытыми глазами, привыкая к новым ощущениям. Потом задвигала бедрами и еще шире раздвинула ноги, как бы приглашая его войти глубже. У Джека не было уверенности, что эта женщина станет получать удовольствие от плотских утех, но она, похоже, получала, и его это безмерно обрадовало.

– Хорошая я женщина, муж мой? – прошептала Диана, когда они уже лежали бок о бок.

– Ты прелесть.

4

Диана, конечно, знала, что первая и вторая жены Джека были красавицами, а Энн постоянно упоминали в десятке самых элегантных женщин Америки. Он снова и снова повторял Диане, что ей нет нужды конкурировать ни с ними, ни с памятью о них. Но Диана твердо решила встать в один ряд с Энн и Кимберли и пришла к выводу, что достигнуть этого она сможет, лишь внеся новые нюансы в их с Джеком интимную жизнь.

В магазине на Гинзе она купила эротическое нижнее белье.

– Если дома кто-нибудь увидит меня входящей в такой вот магазин, скандал дорого мне обойдется. Если уж покупать, то только здесь.

В магазине в Бангкоке они увидели и купили зажимы для сосков. Раньше понятия не имели о том, что такие вещи существуют. Зажимы напоминали обычные «крокодильчики», какие используются в электротехнике. Разве что пружины были послабее, а зубчики покрывала резина. Маленький винтик регулировал размер и силу сжатия пружины. Продавались зажимы в паре, соединенные цепочкой.

В тот же вечер в номере отеля Джек, покатав соски Дианы между пальцами, пока они не затвердели, нацепил зажимы на набухшие «бутоны». Один соскочил, но Диана отрегулировала его и нацепила вновь. Потом она уже могла ходить по комнате, звеня цепочкой и не опасаясь, что зажимы свалятся.

Джек признал, что зажимы на сосках его возбуждают. Болезненных ощущений, по словам Дианы, они ей не доставляли, наоборот, возбуждали и ее. Она смеялась, когда любое движение грудей вызывало позвякивание цепочки.

В магазине продавались зажимы и для срамных губ. Поскольку зажимы для сосков обостряли ощущения, Диана и Джек купили и другую пару зажимов. Побольше размером и уже без резинового покрытия. Они не регулировались, просто сжимали пухлые срамные губы Дианы. Зажимы также соединяла цепь, которая болталась между ног. Вес зажимов и цепи удлинял «киску». Диана признала, что зажимы вызывают боль, но настояла на том, чтобы какое-то время поносить их. Ходила с зажимами до обеда, а когда они вновь вернулись в номер, попросила Джека опять нацепить их на нее.

Отрегулировав один зажим для сосков, Диана больше к ним не прикасалась. Хотела, чтобы Джек надевал на нее зажимы и он же их и снимал. Этими игрушками они пользовались каждую ночь до завершения своего свадебного путешествия.

5

Манхаттанский особняк более всего отражал вкусы и интересы Энн Лир. Диана это чувствовала, но старалась ничего не менять.

Часть Грюнвальдского алтаря по-прежнему украшала дом, так же, как и эскиз Дюрера, и обнаженная пухленькая девушка Буше, подарок десятого графа Уэлдонского (Джек обещал, что после его смерти картина вернется в Англию), мобиль Колдера, свешивающийся с потолка в гостиной, эротическая керамика из Южной Америки.

Диана знала, что ей далеко до утонченности ее предшественницы, и старалась ни в чем с ней не соперничать. Джек поневоле иной раз сравнивал двух своих последних жен. От воспоминаний об Энн щемило сердце, но еще большую тоску навевали мысли о том, что Диана попытается заменить собой Энн. Он от нее этого не ждал. Не хотел, чтобы Диана изображала Энн. И Диана оправдывала его ожидания, оставаясь сама собой…

Как-то к ним заглянул Билли Боб Коттон. Удобно устроился на диване, получив стакан виски со льдом. На ногах Билли Боба красовались привычные сапоги из змеиной кожи, другой обуви он не признавал. Правда, стетсон он оставил в прихожей. Пару минут они поболтали о пустяках, затем Билли Боб резко сменил тему.

– Прошу учесть, что о моем приходе сюда никто не знает.

Джек посмотрел на Диану.

– Зловещее начало.

– Да уж, я хочу поговорить о делах. Э… не заскучает ли от нашего разговора миссис Лир?

– Считай, что она мой адвокат, – ответил Джек. – Диана – опытный юрист высочайшей квалификации.

Билли Боб учтиво кивнул Диане и повернулся к Джеку.

– Мы с тобой дружим много лет. Я иногда вспоминаю тот день, когда мы ехали по Оклахоме и наблюдали за движущимся на юг торнадо. И мы всегда умели найти общий язык, не так ли, Джек?

– Умели, Билли Боб.

– Вот почему я хочу тебе кое о чем рассказать, хотя некоторые не представляют себе, что такое возможно. Джек, тебя собираются отстранить от управления компанией, назначив на почетную должность председателя совета директоров. При этом реальные рычаги управления перейдут к Мэри Карсон.

– Не могу сказать, что для меня это сюрприз. – Джек помрачнел. – Она использует деньги отца для скупки акций. Сейчас Мэри Карсон – крупнейший акционер.

– Ты должен принять решение, – продолжал Билли Боб. – Будешь ты бороться или нет? Мы с Реем хотим это знать.

– Естественно, буду. Или эта сука думает, что получит от меня компанию на блюдечке с голубой каемочкой?

– Тебе шестьдесят семь лет. Она считает…

– Даже в восемьдесят семь я…

Билли Боб улыбнулся:

– Я так и думал.

– А пока пойдемте обедать, – предложила Диана. – У нас тоже есть чем удивить миссис Карсон. Миссис Лир тоже вступит в борьбу… а миссис Лир неразборчива в средствах достижения цели!

Улыбка Билли Боба стала шире.

– Я ожидал, что вы не останетесь в стороне, мэм. Я слышал о вас еще до того, как Джек познакомился с вами, и никогда не сомневался в ваших бойцовских качествах.

6

Диана более не затрагивала этой темы, пока они не разделись и не утолили любовный голод.

Потом она встала с постели, прогулялась в гостиную, принесла бутылку шотландского.

– Давай прикинем, что к чему. Как нам поставить на место эту суку?

– Не знаю, сумеем ли мы, детка, – печально вздохнул Джек. – Расклад не в нашу пользу. Многих удастся убедить, что в шестьдесят семь лет и после инфаркта я староват для того, чтобы взваливать на себя руководство компанией. Мол, текущими делами должен заниматься кто-то помоложе.

– Мэри Карсон ставит на то, что ты сдашься. Но я уверена, ты будешь бороться.

Разговор увял, вскоре они заснули.

Проснулся Джек в три часа ночи. По ровному дыханию Дианы понят, что та спит. А к нему сон не шел. Он открыл глаза, уставился в потолок.

«Тебе не будет покоя, если кто-то еще встанет у руля компании, которую ты создал с нуля».

Эти слова произнесла Энн, когда в 1949 году он вернулся из Техаса и сказал ей, что продал большую часть акции «Лир бродкастинг» группе инвесторов во главе с Дугласом Хамфри.

Она произнесла эти слова в этой же комнате, но в другой кровати – ту, в которой он спал с Энн, Джек давно сменил.

Двадцать четыре года тому назад. А он услышал эти слова так отчетливо, словно их произнесла женщина, что спала сейчас рядом с ним.

«Тебе не будет покоя, если кто-то еще встанет у руля компании, которую ты создал с нуля».