Текст книги "Потерянный рай"

Автор книги: Гарм Видар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Глава 6

– Здесь не хватает Анны Вирт, Харви. – Берт перевёл мрачный взгляд с разношёрстного, разбавленного сотрудниками СПК, строя, выстроившегося вдоль стены – на лейтенанта и неожиданно подмигнул. – Ну и конечно же – нашего неугомонного Брайана.

Два экземпляра, представляющие полное собрание сочинений, именуемое в быту Клиф Клифски, стояли рядом, поддерживаемые под локти сотрудниками СПК, и сам чёрт не мог бы сказать который из них был подлинником, а который информационным гомункулусом.

Бывший ординатор Берта был в наручниках и блаженно улыбался при этом. А невзрачный чиновник из магистрата, носивший роскошный галстук и не менее шикарное имя – Клавдий Орст, испуганно жался к сотрудникам СПК, затравленно косясь на бывшего ординатора. Физиономия Клавдия являла собой единый багровый кровоподтёк.

Берт, вальяжно расположившийся в кресле, невозмутимо курил.

Харви неприязненно глянул на него и раздражённо подумал:

«Подумаешь, всеведущий…»

Один из Клифски судорожно вздохнул, а второй метнул на него злобный взгляд так и сочащийся ядом.

– Который из двоих подлинник, а который копия? – нарушил затянувшееся молчание Харви, кивнув в сторону странной парочки, но адресуя вопрос «всеведущему» Берту.

– Я думаю… – неторопливо начал Берт, но один из Клифски злобно тявкнул:

– Это ещё надо доказать!

– …тот, который более жизнеспособный, – невозмутимо завершил фразу Берт. – Ну и, конечно, являясь моделью исходной особи, более упрощённый и, как следствие, более агрессивный. Или, если хотите, целенаправленный. Избавленный от «излишней» рефлексии.

Клифски, уже подававший реплику, вновь открыл рот (в то время как другой экземпляр лишь испуганно хлопал глазами и… икал), но Берт всё так же невозмутимо, едва повысив голос, объявил:

– Я думаю, этот – копия!

Тот Клифски, которому Берт оставил роль оригинала, так шумно сглотнул, что расторможенный бывший ординатор откровенно заржал, а Клифски-копия, повернувшись к своему подлиннику, презрительно буркнул:

– Ну что, доволен?.. Недоделанный.

– Я не виноват!!! Это получилось случайно… – невнятно забормотал Клифски-оригинал. – Если бы Клавдий не наткнулся на ту дверь… А предшественник Любека не помог отыскать в архиве документы… А потом ЭТО проснулось… И всё вышло из-под контроля!

– Что «ЭТО»?! – резко спросил Харви, с трудом разрывая паутину невнятного бормотания, исподволь обволакивающего разум.

Секунду Клифски непонимающе глядел на лейтенанта, а потом испуганно произнёс:

– Я не знаю…

– А кто знает?! – рявкнул Харви.

– Знал Любек… Но… он… погиб. Да и деградация у него зашла слишком далеко…

– Может, ты?! – Харви стремительно повернулся к Клифски-копии.

Тот в ответ лишь злобно ухмыльнулся.

– Или ты?! – Харви раненным хищником рванулся к безумному бывшему ординатору.

– Ну-ну, пёс! Поаккуратней – наступишь. Я сканировал сознание Любека, но кроме голых баб там уже ничего не было…

– Тогда ты?! – Харви поймал бесцветного Клавдия за многострадальный галстук.

– Я вообще не понимаю о чём речь! – забубнил Клавдий, стараясь не смотреть в глаза разъярённому лейтенанту. – Оставьте меня в покое! Я никогда ничего не хотел, кроме покоя… Это у них вон – амбиция!!! – Клавдий попытался кивнуть в сторону Клифских.

– Кто убил Генри? – взревел Харви. – Кто устранял архивариусов? Как, входя в одно здание, человек оказывался в совершенно другом, удалённом от первого бог знает на сколько?

На мгновение в комнате повисла тишина, а потом раздался спокойный голос Берта:

– Я думаю, что в данный момент только один человек может ответить на все эти вопросы.

– Кто? – хрипло спросил Харви.

– Естественно, наш неугомонный Брайан. – Берт хмыкнул и лениво добавил: – ну, а на некоторые – Анна Вирт.

Глава 7

– Кто я? – эхом откликнулся Брайан. – Ещё одна несостоятельная модель человеческих отношений?..

– Кажется, ты начинаешь постигать всю глубину парадокса. Модель, заложенная в основе твоего функционирования, явно неадекватна средствам, затрачиваемым на его реализацию. Стоило чуть упростить критерии и…

– Вся система стала несостоятельной!

– Да! Как не удивительно. Хотя, казалось, что упрощение приведёт к стабилизации… Тогда, пришлось провести глубинное сканирование и анализ. Но это привело к ещё более катастрофическим последствиям.

– Повышенная смертность старших архивариусов?! Естественно, кому приятно заглянуть в тёмные пучины собственного подсознания…

– Не только. Именно тогда возникли первые случаи странной болезни, принявшие в дальнейшем устрашающие формы эпидемии.

– Идиосинкразия к печатному тексту, вначале служившая простой защитной реакцией, обернулась предвестником грозного недуга – Информационного Имунодефицита.

– Скорее, первым его проявлением.

– Но ответь мне: верно ли то, что ИИД имеет вирусную природу.

– Да! В некий момент информационные поля со специфическим набором дефектов породили информационный вирус, основной характеристикой которого является отрицательный объём.

– Как это отрицательный объём?

– Другими словами – это квант информационного поля не несущего информацию, а поглощающего. Вирус информофаг. Лёгкие симптомы заболевания отмечались у вас и ранее – отвращение к чтению, например. Но тогда вирус был ещё слаб, а условия для его мутации недостаточно благоприятные.

– Значит, косвенным виновником мутации…

– Да! Нарушив более-менее устоявшееся равновесие, я явился катализатором процесса мутации вируса ИИД… Хотя, возможно, немаловажным, если не определяющим, фактором здесь был новый аспект социального развития вашего общества. Так или иначе – в итоге – зыбкое равновесие рухнуло – коммулятивный эффект жизнедеятельности информофага стремительно разрушал связи в информационном пространстве. Ваша реальность стала распадаться на взаимонесвязанные обломки – на колапсирующие участки, внешне проявляющиеся как Приступ, а следующим этапом будет…

– Смотрите!!! Он исчез! – Клавдий Орст, вложив в истошный вопль всю свою хилую жизненную силу, обвис на руках, придерживающих его сотрудников СПК.

– Кто исчез?! – рявкнул Харви, но тут же увидел, как его люди, ещё недавно крепко держащие бывшего ординатора, затравленно озираются по сторонам.

– Так вот как он сбежал из клиники. – Среди общего переполоха голос Берта был раздражающе спокоен.

– Где он? – метнулся к Берту взбешенный Харви. – Мне осточертело ваше напускное всезнайство! Что это ещё за очередные чудеса?

Берт холодно глянул на лейтенанта и нехотя буркнул:

– Из-за чего это собственно вы так возбудились? Вас же уже не шокирует существование Клифски в двух экземплярах? А это явления одного поряд… Спятить можно!!! – последняя фраза относилась к внезапной материализации в комнате ещё одного персонажа.

Между, не пришедшими ещё в себя, после исчезновения ординатора, патрульными возник человек – и был это… третий Клифски.

– Короче – хрипло выдавил Харви, обращаясь к Берту, – или вы сейчас же, отбросив идиотский вид всезнайки, всё популярно разъясните или… или… – что или лейтенант так и не придумал. В комнате возник четвёртый Клифски.

– …замена всех поражённых участков на стабильный, приспособившийся к новым условиям элемент, обладающий нулевым объёмом информации, то есть, элемент не интересующий информофаг; клонирование нуль-объёмного элемента – восполнит урон, нанесённый информофагом…

– Боже мой, их уже семеро!

– Что нам делать, Берт? Не молчите: вы ведь знаете все ответы…

– Глядите восьмой! Девятый!

– Клифски, прекратите или я буду стрелять!!!

– Господи, неужели ничего нельзя сделать?

– А зачем? Трагедия плавно переросла в фарс. По крайней мере, теперь всё совершается вполне естественным путём – без насилия.

– Да как же вы можете так рассуждать, – Брайан наконец сделал последний шаг и оказался у крохотной двери. – Да кто вы такой, собственно?

И, не дожидаясь ответа, Брайан пинком распахнул дверь…

…гружёная вагонетка…

«Упорядочение информационных полей… Странная папка… По-моему, именно о ней спрашивал Брайан. Почему я её раньше никогда не видела?» – Анна Вирт, сидя у себя в кабинете, распахнула папку из старого пожелтевшего картона и, пробежав пару строк глазами, вдруг почувствовала страшное головокружение.

…и кровь на стенах…

Глава 8

– Кто я? – как-то жалобно прозвучал в сознании Брайана голос, привнесённый извне. – Впрочем, не всё ли равно? Возможно, я случайно разбуженный природный фактор, а разум это лишь побочный продукт моей жизнедеятельности. В папке, которую в данный момент держит в руках ваша подруга, о моём происхождении написано довольно скудно. Скорее всего я природная информационная аномалия, а может – созданный искусственно… Датировать мой возраст не удалось даже приблизительно. Что является катализатором моего пробуждения – неизвестно.

Впервые за последние пятьдесят лет я пробудился тридцать пять лет назад. Попытка контакта со мной была обоюдо неудачной и кратковременной. Одним единственным мертворождённым плодом этого контакта оказалась папка, где, кроме плана подземного лабиринта, служащего мне временной обителью, есть скучное описание массы научных и псевдонаучных экспериментов, а также растерянный вывод: что мол высокая комиссия столкнулась с рядом непонятных эффектов, повторить которые не удалось и, следовательно, необходимо считать их несуществующими, но на всякий случай засекретить.

О более ранних пробуждениях у меня весьма смутные воспоминания. С уверенностью можно сказать только, что они были, но когда и сколько… Но вот последнее пробуждение я осознаю хорошо. И не моя вина, что объекты, вошедшие со мной в контакт, явились катализаторами сокрушительного процесса, формирующего на руинах вашей реальности новый мир…

– Новый мир?!! – Брайан даже засмеялся, несмотря на всю трагичность ситуации. – Что ты называешь новым миром – поголовную интеллектуальную кастрацию?! Превратившую почти всю интеллигенцию в бациллоносителей вирусной имбецильности? Сводящей с ума не только всех окружающих, но и самих носителей! Да все эти Приступы – всего лишь защита от беззастенчивого, насильственного… сведения всей жизни к жизнедеятельности, от выхолащивания всех эмоциональных и интеллектуальных связей; от превращения каждого в изолированный оскотинившийся мирок, озабоченный лишь собственным бесперебойным функционированием, независимо от среды и от таких же самозамкнутых систем? Воистину разум у тебя – побочный продукт жизнедеятельности! Либо ты мне бессовестно лжёшь! Ибо такая картина издревле была питательной средой, порождающей… диктатора или идола. И в данном случае никуда не деться от банальной истины «кому выгодно?». А это значит, что либо ты само метишь в идолы, либо тебя жестоко надули, и за твоей спиной ублюдочный триумвират (не без твоей помощи!) чуть не завёл нас всех, нет, не в пропасть, а в топкое болото всеобщего нивелирования до серой безликости и интеллектуальной импотенции. Хотя даже они (точнее именно они) не смогли предугадать катастрофическую оборотную сторону процесса Интеллектуального Информационного Иммунодефицита.

– Так не должно было случиться! Упрощение конструкции ведёт к более надёжному функционированию, – голос, пронизывающий мозг Брайана, стал ощутимее более жёстким и холодным.

– Почему женщины не подвержены Приступам? У них деградация не приняла столь угрожающих размеров…

– Неверный термин: не деградация, а упорядочивание информационных полей. Особи, как вы их называете, женского пола, вообще, не алгоритмизуются и, вследствие нерациональности, должны быть упразднены.

– Это тебя Клифски надоумил? – уже, откровенно смеясь, спросил Брайан.

– Нет. Аналогичную позицию занимает Клавдий Орст.

– Ну, в его возрасте это не удивительно.

– В конце концов, моё существование лишь обострило противоречие вашего нелепого мира. И вирус Информационного Иммунодефицита не моё порождение, а ваше! И не я пытался переориентировать ваши разобщённые информационные поля по своему образу и подобию. Над вами слишком уж довлеет третий закон термодинамики. Тяга к накоплению энтропии у вас в крови…

…гружёная вагонетка…

…и кровь…

– …а ноль информационной особи стабильнее. Ну а Приступы – всего лишь побочный эффект, неконтролируемый выброс из глубинных отделов подсознания. При полной переориентации информационных полей Приступы исчезнут сами собой, точнее, плавно перетекут в новый более эффективный способ существования. Большинство из вас не сознавая стремится к этому.

– Это ты судишь по Клифски, Клавдию и иже с ними?

– В тебе тоже заложена тяга к самоуничтожению.

– И только?

– Нет. Ещё к продлению рода. Но стоит ли продлевать род, в котором априори заложена тяга к самоуничтожению? Ведь это абсурд!

– Скажи, ты можешь повернуть вспять процесс деградации наших информационных полей?

– То есть ты предлагаешь отказаться от их упорядочения?! Ведь эта система вновь будет нестабильна, и вновь вирус Информационного Иммунодефицита, которым заражено большинство элементов вашего сообщества, будет…

– Ну со своими элементами мы постараемся справиться сами.

– Не понимаю. Когда всё построено на одних лишь противоречиях, резонно должен возникнуть вопрос: как эта система просуществовала до сих пор, а не почему она, вдруг, начала разваливаться… Какая логика лежит в основе всего этого? Абсурда?!

– Будем считать, что… женская.

– Не понимаю…

Глава 9

Анна Вирт, смотрела на печатный текст и чувствовала, что буквы должны складываться в слова, но смысл ускользал, словно обмылок из неловких рук.

Странное головокружение прошло и теперь казалось несущественным.

«Господи, и что за ерунду вынуждены хранить порою в архиве…»

– Я не этого хотел!!! Я даже представить не мог, что всё так обернётся! – отчаянный визг Клифски, в котором Берт опознал оригинал, перекрыл переполох, вызванный безудержным клонированием его особи.

Все на мгновение умолкли, и Клифски-оригинал жалобно всхлипнул:

– Я хотел всего лишь УПОРЯДОЧИТЬ непредсказуемую хаотичность! Я мечтал, чтобы другие люди стали… – Клифски сделал паузу, набрал в лёгкие воздуха, мучительно выкатил глаза, словно кот, мучимый запором, и неожиданно для всех, и в первую очередь для себя, выпалил:

– …такие как… я!

– Это безумие!

– Позволь нам самим – каждому для себя – разобраться с этим вопросом, – Брайан вдруг почувстствовал какую-то неведомую ранее уверенность. Теперь он точно знал, что безумие, уже несколько лет подряд исподволь завоёвывающее всё новые и новые рубежи в его сознании, отступило. Не исчезло, нет! Лишь отступило, но это уже было победой! Идентификация противника – первый шаг к его уничтожению.

– Реальность – конструкция куда более сложная, чем кажется! – теперь голос оппонента, звучавший в мозгу Брайана был слаб и безжизненен. – Вы даже не представляете сколь своеобразны связи в ней! Хотя бы между пространством и временем…

– Я хотел лишь покоя! Это всё он!!! Уничтожьте его! – Клавдий Орст, на которого во время всеобщей паники перестали обращать внимание, ожил и, пользуясь неконтролированностью ситуации, подхватил бесхозный стул и метнулся к рыдающему Клифски-оригиналу. Но две-три копии кинулись наперерез, и началась общая свалка…

Анна Вирт закрыла папку с непонятными нудными отчётами, посвящёнными какой-то информационной аномалии и глянула в окно.

За окном была весна. Недавно прошедший короткий дождь смыл с усталого лица города всю серую пыль, которая неизбежно вновь станет скапливаться по углам и закоулкам. Наверняка снова попытается покрыть толстым слоем всё вокруг… И вновь будет смыта каким-нибудь шалым весенним дождём…

День был прекрасен, и хотелось улыбнуться и бежать из этих пыльных каменных лабиринтов туда, где воздух, вода и солнце… Туда, где расстояние измеряется не от стены до стены, а от тебя и до горизонта. Туда, где сверху падает не отставшая штукатурка, а звёзды. Туда, где жизнь, а не…

– Глядите!!! Они исчезают! Они тают, как прошлогодний снег! Берт, что происходит?! Не молчите, чёрт бы вас побрал! – голос Харви сорвался, и лейтенант, пустив петуха, лишь затряс головой, словно уставшая лошадь, отгоняющая надоедливых мух.

Все Клифски, включая оригинал, а также неприметный Клавдий Орст стали призрачными. Теперь сквозь их тела легко можно было различить детали обстановки. Сквозь Клавдия, например, было видно календарь, висящий на стене, в котором сегодняшнее число было обведено кружочком.

– Что происходит, Берт?!!

Берт, задумчиво поглядев на лейтенанта, спокойно сказал:

– Не знаю. Хотя, если хорошенько подумать, наверняка то, что уже давно должно было произойти.

– Большинство вопросов так и осталось без ответов. Разве ты не хочешь, чтобы…

– Хочу. Но не спеши отвечать! – Брайан устало опустился на корточки. У него было такое ощущение, будто по нему только что проехалась гружёная вагонетка. – У меня к тебе ещё одна просьба.

– Какая?

– Я хотел бы тебя увидеть.

– Я так и знал. Ты неисправим!

– Возможно именно это меня и спасает.

– Ну, что же… смотри!

В мозгу Брайана что-то вспыхнуло, а потом он различил смутный контур…

– Удовлетворён?

– Нечто подобное я и предполагал. А теперь – прощай!

– Я бы на твоём месте не был столь котегоричен.

– Поживём – увидим.

Глава 10

Часы на здании магистрата равнодушно пробили четыре раза.

– Господи, я же обещал Анне вернуться сегодня пораньше! – Брайан споткнулся и чуть не выронил папку с новым романом, которую держал под мышкой. – Странно, но у меня такое ощущение, будто часы находятся не на месте. Вот там, в скверике, такое место… Так и напрашивается какое-то специфическое сооружение… Какая-нибудь… старая башня. Надо будет использовать это в новом романе!

Брайан снисходительно ухмыльнулся и оглянулся вокруг.

Город сегодня был просто неузнаваем. После краткого весеннего дождя он был чист и свеж, словно влюблённый перед решающим свиданием.

«Жаль конечно, что мой визит в редакцию вновь был безрезультатным. Видите ли у них место главного редактора вакантно, и поэтому они – ВРЕМЕННО! – не принимают рукописей. Ну и чёрт с ними! В конце концов, не свет же клином сошёлся на этой «Шаровой молнии»! (Ну и названьице они себе выбрали!) Каким может быть журнал с таким названием? Потому и редактор наверное сбежал… Ничего, ведь не даром говорят, что рукописи не горят! А значит, писатели не тонут!» – Брайан невольно дурашливо хихикнул, отчего солидный дядька, проходивший мимо, ускорил шаг и пару раз оглянулся.

«Наверно, решил, что мужик, то есть я, окончательно спятил, весну почуяв… – Брайан вдохнул полной грудью свежий весенний воздух, отчего голова и впрямь пошла кругом, и радостно улыбнулся. – Ну, а сейчас – бегом домой! Анна через час придёт, а мы её – ужином, встретим… А потом…»

Представив, что будет потом, Брайан, уже не мешкая, поспешил домой, совершенно не обратив никакого внимания ещё на двух СЛУЧАЙНЫХ прохожих в отдалении – как раз на том месте, где ему почудилось будто бы там не хватает… какой-то башни.

Оба незнакомца проводили Брайана внимательным взглядом, а потом тот, что помельче и помоложе, мрачно сказал своему спутнику:

– А вы не боитесь, Берт, что взамен одной силы мы разбудили другую – ещё более изощрённую и непредсказуемую?!

– Ну почему же непредсказуемую, лейтенант? Да и кто кого разбудил – вопрос сложный.

– Даже, если она сама проснулась, то от этого она не выглядит менее сокрушительной. Так шутя манипулировать РЕАЛЬНОСТЬЮ…

– Я думаю, что на этот раз всё ограничится… папкой.

– Той, что у него под мышкой?

– Ну, может ещё одной-двумя…

– В прошлый раз тоже всё начиналось с папки.

– Но мы-то с вами, Харви, это не то что…

– Как вы любите говорить, поживём – увидим, Берт!

– Тут, Харви, с вами нельзя не согласиться. Поживём – увидим.

Когда Анна Вирт пришла с работы, Брайан её встретил роскошным ужином.

А потом была ночь!

А потом было утро…

Киев, 1995