Текст книги "По законам судьбы. Николь (СИ)"
Автор книги: Галя Шенец
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)
– Мерзавка, – задохнулся от злости самый старший.
– И не торопитесь, побалуйте себя, – перебила его девчонка, – я вас не побеспокою, переоденусь там же.
Когда она скрылась за дверью, араб отчётливо ощутил в какой ярости его близкие и дальние родственники. Не обращая внимание на их сопение, он спокойно оделся, а потом, недолго думая, ушёл в коридор и постучался в ванную. Гости слышали, как девчонка открыла дверь, и мужчина шагнул к ней, забыв о них. Вышли оба из ванной через через несколько минут. Араб застёгивал на ходу ширинку, а девчонка пуговички на блузке. Лица гостей вытянулись, когда они увидели в уголке её губ белую густую каплю. Девушка же посмотрелась в большое зеркало на выходе, потом нахмурившись пригляделась и, повернувшись к своему арабу, глядя прямо в его глаза, демонстративно кончиком языка слизала белую субстанцию.
– Вкусно? – спросил араб, как–то странно улыбаясь.
– Очень. Хочешь попробовать?
Не дожидаясь ответа, Николь притянула его к себе за лацканы пиджака и поцеловала прямо в губы. Все наблюдающие хоть и скривились, но почему-то не отвернулись, а араб уже сам прижал к себе свою ночную гостью и страстно поцеловал в ответ. Поцелуй был очень коротким, после чего, развернув к дверям, он легонько шлёпнул её по попке, придав ускорение. Николь мигом оказалась за дверью, её раздирал смех. Но сжав зубы, стараясь глубоко дышать, она кинулась к лифту. Смеялась она уже от души в номере, валяясь на кровати, в красках рассказывая девчонкам, как они разыграли непрошенных гостей, как специально оставила на губах капельку зубной пасты, а потом демонстративно слизала её, как заправская проститутка, намекая на недавний минет.
– При чём здесь проститутка? – удивилась Аленка. – С мужем – это вообще здорово. Ты его капельку слижешь, а он тебя всю оближет.
– Ну, никто не знает, что он мой муж.
Приняв душ и одевшись, подружки направились на завтрак. Но Николь не успела даже сесть за стол, как араб жесткими пальцами, молча схватил её за руку и утащил за свой стол. Как оказалось, он уже заказал завтрак на двоих и только и поджидал, когда спустится Николь.
Зишан, разрываемый от негодования, так и не успокоившийся после утреннего похода, отбросил салфетку и намеревался уже подняться, чтобы прекратить это откровенное безобразие, но под жёстким и пристальным взглядом шейха замер, проглатывая свой порыв.
– Не веди себя, как мальчишка. Не стоит торопиться, Зишан, давай насладимся моментом. Тем более, что я приготовил сюрприз для этой сладкой парочки.
Ни араб, ни Николь не слышали разговора за другим столом. Было такое впечатление, что эти двое просто поглощены друг другом и для них ничего не существует вокруг. Араб, опустив руку вниз рядом со столом, тихо приказал:
– Дай мне свою ножку.
Николь не задумываясь, скинула туфель и коснулась пальчиками тёплой ладони. Подхватив ножку за лодыжку и ласково поглаживая другой рукой, уложил на своё колено. Николь чуть вопросительно склонила голову. У шейха, да и у его соседей по столу, через несколько секунд вытянулись лица. Мужчина, не отрывая взгляда от глаз Николь, вытащил из кармана и застегнул на её ножке такой же браслет, как несколькими днями ранее надел на запястье девушки. Она отвела ножку в сторону, чтобы не мешал стол и, увидев очередное украшение, изумлённо посмотрела на мужчину, на лице которого играла загадочная улыбка. Не успела она спрятать ножку под стол, как мужчина перехватил её и, склонившись, нежно поцеловал вначале браслет, а потом и пальчики, которые девушка тут же, смутившись, поджала. Теперь они поменялись ролями, араб пристально, но с какой-то странной нежностью смотрел на Николь, а она с пылающими щеками прятала свои глаза, внимательно разглядывая оранжевую жидкость в высоком стакане.
– Посмотри на меня, – хриплым от возбуждения голосом, приказал араб. – Тебе не понравился подарок?
Николь не смогла не подчиниться, она посмотрела на мужчину, сидящего напротив, и вздохнула:
– Понравился, но не могу понять, что ты задумал. Если честно, то я растерялась от твоих подарков, они слишком дорогие. А то, что ты сделал сейчас, по-моему, шокировало всех гостей.
– Ты такая сладкая, что я готов купить алмазную цепь, чтобы приковать тебя к себе, чтобы не отпускать ни на минуту. Как только ты вырываешься на свободу, то сразу, как вы говорите, русские, «жди в гости настоящего пиздеца».
– Ты в последнее время что-то слишком часто стал цитировать русские выражения.
– Они очень точны.
Девушка надела туфли и встала, араб резко поднялся следом.
– Разве ты можешь себе позволить влюбиться в шлюху? – спросила достаточно громко Николь, укоризненно покачала головой и попыталась уйти, но араб схватил её за руку и притянул к себе.
– Разве я сказал тебе, что влюбился в тебя? Хочу, чтобы ты была рядом.
– Хочешь посадить на цепь? Я свободная женщина. Завтра ты съезжаешь и это хорошее окончание отношений. Спасибо за подарок.
– Ты так легко не отделаешься от меня, потому что ты едешь со мной.
Николь попятилась, но араб тут же притянул её обратно к себе и, уткнувшись в макушку, зашептал:
– Ты моя. Ты создана для меня. Красивая, умная и такая страстная, что никогда не отпущу тебя.
– Сделаешь узницей?
– Нет, дам свободу, но окружу такой любовью, что сама не захочешь уходить. А теперь сядь за стол и мы позавтракаем.
Не надеясь на безоговорочное подчинение, араб подвёл Николь к диванчику и снова усадил. Завтрак проходил спокойно и ели они молча, но только до того момента пока арабу не позвонили и он зло не рявкнул в трубку:
– Подожди, сейчас выйду на улицу.
Он предупреждающим взглядом посмотрел на Николь, и она тут же кивнула, добавив:
– Я ни куда. Не волнуйся.
– Попробуй только сдвинуться с места и твоя попа будет три дня гореть красным светом, трусы даже не сможешь надеть.
Николь обречённо вздохнула, а когда араб пошёл по проходу между столами, показала ему язык. Он словно почувствовав, вдруг остановился, а она тут же уткнулась в тарелку, вытянув губы трубочкой. Вот только судьба решила, что отдыхать ей ещё рано, потому что к столу быстрым шагом подошёл её или не её, но старший брат. Молча со злой усмешкой на лице он демонстративно бросил в лицо ей платок.
– А тебя откуда принесла нелёгкая? – лениво жуя, поинтересовалась Николь.
– Прикройся, не позорь нашу семью.
– Ты, братик выражайся конкретнее, тебя или семью? Что относительно тебя, – Николь скомкала в руках платок, зажала в кулаке и медленно поднялась из-за стола, – если ещё раз бросишь в меня этот платок, то я заставлю тебя его съесть.
Брат оторопел, никак не ожидая от девушки такого дерзкого ответа, а Николь с презрением швырнула смятый платок ему в лицо. Прищурившись, подозрительно ухмыльнулась. Брат в ярости бросился к ней, сжав кулаки, вот только за его спиной прозвучало короткое предостережение:
– Не советую.
От голоса, в котором для Николь опять послышалось рычание, у парня холодок пробежал между лопаток, и он оглянулся. Мужчина, с которым все эти дни веселилась Николь, обошёл его и сел на своё место, расслабленно облокотившись на спинку дивана. Вопросительно глянув на парня и на платок у него в руке, посмотрел на Николь. А та мило улыбнулась и пожала плечами, добавив:
– Как-то так получилось. Это мой сводный брат – Юсуф.
Араб в ответ не сказал ни слова, только одобрительно улыбнулся. Девушка села и облегчённо выдохнула. Брат снова дернулся по направлению к ней, но поймав предостерегающий взгляд араба, обманчиво расслабленная поза которого, сейчас явственно свидетельствовала, что он готов к нападению. В сердцах махнув рукой с зажатым в ней злополучным платком, быстро, почти бегом направился к выходу, убегая от позора, когда женщина при всех поставила его на место за проявленное к ней хамство.
Обменявшись взглядом с арабом, Николь снова принялась за завтрак, считая, что на сегодня все спектакли сыграны, но она опять ошиблась. Один из зрителей, сидящих за соседним столиком, который утром в составе делегации побывал в номере, сейчас подогретый увиденной сценой, поднялся и поступью хозяина жизни подошёл к их столу.
Араб устало вздохнул и представил подошедшего Николь:
– Это Зишан – мой двоюродный брат, его отец шейх и он управляет этими землями. В номере я не успел вас познакомить, но, полагаю, ты с ними и так знакома.
Он заметил, каким тревожным стал взгляд Николь и как она напряглась.
– Вижу ты много чего позволяешь этой женщине, а проще говоря, шлюхе, которую, не стесняясь, усадил за свой стол. Не думаю, что твой отец будет рад такому кругу общения.
– Брат, следи за своим кругом, а ко мне не лезь. Я сам решаю, кого приглашать за свой стол. Поверь, с тобой бы я завтракать не стал.
– Когда натрахаешься, я не побрезгую и заберу эту шлюшку себе. Может быть, она тебе не говорила, но мы с ней уже пересекались как-то в одной плоскости, правда я тогда был не в адеквате, так что ничего толком не помню, вот и освежу воспоминания.
– Упс! – выдохнула в этот момент Николь, виновато наивным взглядом, глядя в глаза стоящего почти в плотную к их столу, наглого и ненавистного обидчика.
– Что за «упс»? – процедил сквозь зубы непрошенный гость.
Девушка молча скосила глаза вниз. Араб только успел заметить, как она быстро убрала ладонь с большого красивого тюбика с томатным кетчупом. Кетчуп всегда был у них на столе, потому что мужчина, сидящий напротив, заказывал эту приправу именно в исполнении известного иностранного производителя. А ещё он заметил, как от удивления расширяются глаза его брата, смотрящую на девчонку.
– Что это у тебя на штанах? – спросил шейх, подходя к сыну, решив в самом зачатке предотвратить возможный скандал, зная взрывной характер своего отпрыска и то, что он решил снова затащить в свою постель девчонку. Идея очень не нравилась шейху, ему и в прошлый раз кое-как удалось замять скандал, тем более, что Фаттах – отец девчонки, сложил с себя все полномочия и стал настоящим затворником, ни под каким предлогом не покидая своего дома и не принимая никого, даже шейха. Это вызвало немало вопросов и пересудов, что никак не укрепляло авторитет правящей семьи.
– Где? – Зишан машинально провёл по ремню и, как и все мужики, автоматически проверил ширинку. Его рука размазала по ней какую-то вязкую субстанцию, от чего непроизвольно брезгливо скривился и посмотрел на свои пальцы. Они были покрыты чем-то красным, и на ширинке, красовалось большое размазанное красное пятно.
– Не понял, – нахмурился Зишан. – Это что?
– Похоже, это месячные, – сочувственно и очень натурально смущаясь, пролепетала Николь, – могу поделиться. У меня всегда есть на всякий пожарный.
Говоря, девушка порылась в своей маленькой сумочке и достала плоский квадратик шириной с ладошку, положила его на стол и аккуратно одним пальчиком пододвинула к краю прямо напротив замершего и не верящего своим глазам Зишана.
– Бери, хорошие прокладки, ультратонкие.
Араб под взглядами своих родственников и других любопытных посетителей сам покрылся красными пятнами и, уже не задумываясь над последствиями, ринулся к Николь, которая моментально юркнула под стол и вынырнула уже со стороны своего знакомого.
– Ты, ты, ты ..., – задыхаясь от ярости, на весь ресторан заорал Зашан, сжимая и разжимая кулаки, словно готовясь к бою.
– Что я? – смело, глядя ему в глаза спросила Николь. – Я тебя не избивала до полусмерти, не насиловала и не выставляла это при всех своих знакомых и при моём отце, как великую победу и достижение. Ты растоптал мое достоинство, унизил меня прилюдно, теперь ты побудь в моей шкуре, почувствуй разницу, когда вытираешь ноги ты, а когда их вытирают об тебя. А я всего лишь пошутила, но я выросла в другом обществе, где от того, что ты мужчина совсем не значит, что ты господин. А обижать женщину – это вообще большой и непростительный грех.
Её пламенную речь слушал весь ресторан, который сразу замер, услышав рёв араба. После того, как Николь села, в большом безупречно оформленном зале вначале послышались единичные хлопки, которые тут же переросли в настоящую овацию. Её поддержали не только женщины, но и мужчины.
– Тебе, Николь, позавидовал бы любой артист, – хмыкнул сидящий рядом араб.
– Я старалась, – потупив глазки и скатывая в трубочку, лежащую на столе салфетку, ответила девушка.
– Только не делай так больше. Нельзя, – араб ласково сжал её руку под столом.
Зишан попятившись, вернулся за свой стол, пробуя оттереть пятно и тихо матерясь. Вот только его отец, сам шейх остался рядом с парочкой, на приглашение присесть, он отмахнулся, возвышаясь над сидящими и чувствуя своё превосходство.
– Племянник, ты меня удивляешь. Ты, наплевав на семью и родственников, разговариваешь с проституткой, как с любимой женщиной, Видано ли ножки целовать продажной шлюхе. Ты при всех демонстрируешь своё отношение к ней. Может ещё и женишься?
Тот к кому он обращался, не успел и рта открыть, а потом только вздохнул и предупреждающе посмотрел на Николь, но было уже поздно. Искренне удивившись услышанному, она воскликнула:
– А по-вашему что, проститутка не женщина? Она такой же человек. Гражданские права никто не отменял, и они не зависят от сферы деятельности. Вы слышали – перед законом все равны, так и этот мужчина имеет право любить кого захочет, хоть принцессу, хоть проститутку.
– Ах ты, сука, – выкрикнул со своего места, Зишан. Пока шейх обернулся на реплику сына, чтобы заткнуть его, Николь выглянула из-за спины своего араба и, нагло ухмыляясь, показала Зишану средний палец. Тот на секунду замер, привстав, а потом, не разбирая дороги, запинаясь об ножки диванов, рванул обратно к их столу. Двое его родственников, благодаря тому, что он чуть не упал, успели схватить его за плечи и уволочь обратно, насильно снова усадив за стол, но только они не могли заткнуть ему рот и Зишан, сгорая от злости, заорал:
– Тварь, сука. Убью.
Ресторан затих. Шейх оторопело смотрел на сына, который рвался к девчонке, брызгая слюной, а потом сам развернулся к ней. С прищуром и одновременно с подозрением посмотрел на неё и сидящий рядом араб.
– И что вы так на меня смотрите? – пошла в нападение Николь. – У него вообще тормозов нет. Вон как ни с того ни с сего на людей бросается. Сегодня на меня, а завтра на вас.
Шейх с сомнением смерил оценивающим взглядом Николь, а потом обернулся к сыну:
– Возьми себя в руки, вокруг люди, какой позор на мою голову и всё из-за обычной девки.
Зишан уже немного успокоился, перестал вырывался, но продолжал исподлобья волком смотреть на Николь. Шейх выдохнул, но явно поторопился, потому что, услышав в свой адрес слово шлюха, Николь опять не сдержалась и кротко выглядывая из-за араба, на своего обидчика, а потом, переводя невинный взгляд на защитника, из-за его спины снова, погладив араба между лопаток, тут же выставила вверх средний палец и насмешливо покачала им, дразня. Словно в зале прозвучал выстрел стартового пистолета, по которому с низкого старта, а именно с дивана мгновенно сорвался Зишан и, теперь уже перепрыгивая через диваны и уворачиваясь от рук родственников, ринулся к Николь. Шейх понимая, что всё что было – это всего лишь капли позора, а весь позор в образе его сына несётся в сторону его племянника и девчонки именно сейчас, не смог придумать ничего лучше, чем со всего маха двинуть ему в челюсть, отправив обратно. Когда попятившийся от неожиданного удара Зишан, уселся с размаха на стол, Николь привстала, чтобы лучше его видеть и, выставив вперёд указательный палец, как раньше в детстве изображая пистолет, который направила на парня, громко выкрикнула:
– Бац!!!
Сама не ожидала, что её голос прозвучит так громко в притихшем зале, после чего все гости ресторана медленно повернулись к ней. Она же, как маленькая нашкодившая девчонка, шмыгнула носом, села за стол, пододвинула к себе тарелку араба, взяла его же вилку и как ни в чём не бывало принялась есть, заталкивая в рот, предусмотрительно нарезанные арабом кусочки мяса, правда не успевая их пережёвывать.
– И что это было? – услышала она над ухом вкрадчивый мужской голос. – Посмотри на меня. Николь?
Николь подняла глаза от тарелки и, как белка, с набитыми запасами щеками продолжая жевать, посмотрела на мужчину. Её честный взгляд так поразил араба, что он невольно приподнял брови, не веря, что эта милая лапочка только что устроила такую заварушку, что дюжина мужиков готова была убить её прилюдно.
– Довольна?
Глаза Николь ярко вспыхнули, отражая восторг, она наконец-то прожевав и проглотив мясо, радостно кивнула, а потом, в подтверждение своих слов, как это делают борцы не ринге, подняла ладони на уровень груди, резко зажала их в кулаки и выдохнула:
– Да!!!
Глава 28
К столу подошёл очередной паломник. Мужчина, не отрывая глаз, смотрел на Николь и в них даже не очень внимательный человек увидел бы боль. Когда девушка подняла глаза, она тут же отвела взгляд, пряча от всех свои эмоции. Непрошенные слёзы, заблестели искорками в уголках глаз, но только мужчина рядом успел их разглядеть, потому что они исчезли так же быстро, как и появились.
– Присаживайтесь с нами, господин Фаттах.
Николь насупилась и зло засопела. А её араб подозвал официанта и, спросив пожелание гостя, заказал для него чай.
– Николь, – позвал девушку её приёмный отец.
Она в ответ отвернулась, сидящий рядом араб хмыкнул, потому что Николь сейчас напоминала ему маленького обиженного ребёнка.
– Николь, прошу тебя, вернись к нам. Я был глуп, но сам себя не могу простить за то, что совершил. Хотел выдать тебя замуж за принца, а в итоге...
– Не надо, не продолжай, – глухим голосом попросила Николь, сглатывая рвущиеся на волю слёзы. – Мне не нужны воспоминания.
– Дочка, прости меня. Хоть ты и отказалась от меня, но я никогда не отпускал тебя из своего сердца.
– Я уже не та чистенькая и правильная Николь, которую ты звал принцессой. Как видишь я не она. Ты все дни был в ресторане и всё видел. Неужели ты, не смотря на устои и мораль своего общества, примешь меня обратно в семью такую вот, как сейчас. Оглянись вокруг, они все считают меня шлюхой, каждый второй осуждает меня.
– Я отказался от званий и должности в министерстве, я от всего отказался, каждый день молясь за тебя. Потеряв тебя и зная через что тебе пришлось пройти по моей вине, я узнал, что такое ад на земле. Прошу тебя, вернись. Какой бы ты не была, я буду тебе рад, ты моя дочка и ты моя принцесса. Даже если весь мир будет утверждать, что я не прав, мне больше нет дела до мнения других. Моя душа без тебя мертва. Наш дом замер в ожидании тебя, и мама тоскует, днями сидит в саду и смотрит на ворота.
Немного посидев, Николь всё же подняла голову и открыто посмотрела в глаза Фаттаха. Теперь они разговаривали без слов. Мужчина выпил чай и попросил:
– Приезжай домой, мы с мамой будем ждать тебя, как и ждали всё это время. Усман прилетел на каникулы из университета, если вернёшься и ты, то в наш дом снова вернётся солнце, в нём снова станет светло.
Мужчина не сводил глаз с девушки, а она смотрела на него настороженно и молчала. Вздохнув, гость поднялся, ещё раз покачав головой, повторил:
– Я виноват и мою вину не смыть, но у русских есть такое понятие, как милосердие. Я прошу тебя о нём, дочка.
Не дождавшись ответа, Фаттах попрощался и медленно пошёл по проходу.
– Господин Фаттах, она принимает ваше предложение и приедет в ближайшее время.
Мужчина обернулся, посмотрел на любовника дочери и согласно кивнул. Николь, не веря в услышанное, уставилась на араба, а тот только уже твёрже, глядя ей в глаза, повторил, выговаривая каждое слово:
– Приедет.
Мужчина непонимающе смотрел на того, которого каждый вечер в этом ресторане, готов был убить за то, что так обращается с его Николь, и не мог заставить себя сдвинуться с места. Понимая, что Фаттах растерян, молодой араб, кинув на Николь строгий взгляд, встал и почти вплотную подошёл к её отчиму. Склонившись к мужчине, он тихо что-то прошептал. От услышанного Фаттах замер, его тревожный взгляд метался от дочери к стоящему рядом молодому мужчине и обратно, словно в поиске подтверждения чего-то невероятного.
– Прошу прощения, господин Фаттах, у нас с Николь ещё есть дела, – отвернувшись, араб вернулся за свой стол.
Уткнувшись в тарелку, Николь подпёрла щёку кулаком и начала размазывать соус по её краям, всем своим видом демонстрируя, что она обижена.
Но Николь хватило ненадолго. Недовольство мигом растворилось, как только она услышала, что творилось за соседним столом. А за ним уже разгорался очередной громкий скандал. Когда аль Забир попытался урезонить и пристыдить Зишана, тот словно найдя на ком выместить свою злость, толкнул аль Забира с такой силой, что тот вывалился в проход вместе со стулом. Шейх готов был взвыть, понимая, что вокруг сотни глаз и чуть ли не у каждого телефон с камерой. Шейх не успел схватить сына, чтобы заставить сесть, как тот, глянув на улыбающуюся Николь, словно таран, оттолкнув отца в сторону, направился к ней.
– Ну всё тебе конец, маленькая тварь, – заорал Зишан, окончательно теряя человеческое лицо.
– Анвар, прошу тебя, останови его. Хватит уже позора. Только ты сможешь сейчас с ним справиться, – взмолился шейх. – Эта девчонка действует на него, как красная тряпка на разъярённого быка.
Понимая, что всё зашло уже слишком далеко, Анвар без раздумий, уворачиваясь от кулаков Зишана, схватил его, заламывая руку за спину, заставляя согнуться от боли и придавил грудью к столу. К нему тут же подбежал Илар и Анвар передал охраннику рычащего мужика. Пока мужчины решали, как успокоить Зишана, за их спинами нарисовала радостная Николь и милым голоском спросила:
– Можно я его пну? Вы его так удачно нагнули. Подержите покрепче.
Анвар, в одно мгновение, бросив Зишана на Илара, подлетел к Николь. Не прошло и нескольких секунд, как араб потащил упирающуюся девчонку из ресторана.
– Ну нет, так нет. Анвар, не злись, – закричала Николь. – Я не буду больше к нему приставать. Давай останемся. Хочу наконец-то насладиться отдыхом и своей победой, пойдём к девчонкам. Ан-ва-а-а-а-а-р! От-пу-у-у-у-у-с-ти-и-и!
Зишан матерился на весь ресторан, пытаясь вырваться, теперь прилюдно теряя человеческий облик и уважение людей. Николь могла только догадываться какими зверскими взглядами их парочку провожала чуть ли не дюжина жгучих мужиков, чья кровь сейчас бурлила похлеще, чем у их же знаменитых на весь мир арабских скакунов. Вот только до дверей им так и не удалось добраться, когда прямо перед Анваром встали два исполина, очень похожих, что внешностью, что комплекцией на него самого.
– А ты не скучаешь, как я погляжу, – строго сказал старший из них, сам при этом пристально разглядывая Николь.
– Дед? Отец? – только и смог выдавить из себя Анвар, так же покосившись на Николь. – Вы откуда здесь?
– Нас пригласили посмотреть, как ты развлекаешься с проституткой и как спускаешь на неё своё состояние, одевая в золото и брильянты.
– Дед!
– Осман, – строго поправил внука старик. – Что ты можешь сказать в своё оправдание? Отпусти девчонку. Думаю, она не убежит.
– Нет, не отпущу. И оправдываться я не собираюсь.
– Что ты вцепился в эту проститутку? – подал голос отец.
– Кодим, подожди, не мешай, – тут же остановил его Осман.
– Она не проститутка, – медленно и очень отчётливо заявил Анвар, от чего брови мужчин удивлённо поползли вверх. – Она моя жена.
– Чт-о-о-о-о? – выдохнули разом и отец, и дед Анвара.
– Ещё раз повторяю: Николь МОЯ жена.
– Вот это расклад, – хмыкнул Осман, потирая бороду. – Я предполагал, что здесь что-то не так. Но, чтобы всё было так серьёзно и эта красавица была твоей женой? Удивил, внук, удивил. Тогда позволь поинтересоваться, что здесь творилось все эти дни? Вы разыграли настоящий спектакль.
Анвар покосился на притихшую Николь. Заметив в её глазах тревогу, игриво подмигнул.
– Не раскисай, Николь. Мне кажется, ты должна быть довольна, пришло время открыть карты.
–А можно без меня? Вы так по-родственному всё обговорите, – девушка просяще посмотрела на мужа, а тот согласно кивнул.
Уже обращаясь к своим родственникам, предложил:
– Давайте сядем за стол, и я вам всё расскажу.
– Тогда мы с девчонками пока повеселимся, уходить ещё совсем рано, – напомнила о себе Николь, мельком поглядывая на мужчину, при этом каждый раз демонстративно опуская взгляд в пол.
– Хо-ро-ша, – пробасил Осман и довольно поцокал языком. – Ох и хитра, как лиса, но красавица.
– Дед! – нахмурился Анвар, видя, как заинтересованно дед оглядывает Николь.
– Не дед, а Осман, – в очередной раз поправил тот, но взгляда от девушки так и не отвёл, чем сильнее разозлил Анвара. – Я ещё вполне о-го-го, могу и молоденькую девушку порадовать.
Николь подняла на деда удивлённые глазки, не забыв улыбнуться. А дед в ответ поиграл бровями, делая не двусмысленные намёки.
– А ты не злись, дай полюбоваться, когда ещё разрешишь? Сыграли вы этот спектакль конечно знатно. Актёры, млять, даже я в начале повёлся. Честно скажу, если бы это был не ты, никогда бы не догадался, что здесь такой розыгрыш. Зишану от вас хорошо досталось, впрочем, он сам себя утопил. После такого с ним никто не будет считаться.
Николь, решив, что не стоит вмешиваться в мужской разговор, как самая послушная девочка тихо стояла рядом и ждала, когда её отпустят, давая Анвару возможность показать всем любопытным, какая она примерная и правильная жена.
– Иди, пока мы поговорим, – нехотя выдавил из себя Анвар, потом смерил Николь строгим взглядом и добавил, – и смотри, без фокусов.
Почти обречённо вздохнул, увидев, как на губах жены заиграла довольная улыбка и как она озирается в поисках своих подружек.
– Николь! – повысив голос, глухо прорычал, требуя внимания. – Отсюда ни ногой, поняла? Сидишь тихо, как мышь, ждёшь, когда я вернусь.
Николь послушно кивнула и тут же улыбнулась, наконец-то заметив своих на танцполе. Осман, приблизившись к внуку, шепнул:
– Ты сам-то веришь в то, что требуешь? Посмотри на неё. Интересно, она вообще когда-нибудь бывает послушной?
Самый молодой из этой троицы араб, ещё раз смерил девушку цепким взглядом, потом вопросительно посмотрел на Османа, а тот прищурился и пояснил свою мысль:
– Ты сказал, что она должна сидеть, как мышь. Какая она нахрен мышь? Вот, поверь мне, – это настоящая бомба. Давай, чтобы ничего здесь не случилось, возьмём её с собой и поднимемся в номер.
– Осман, пожалуйста, не вмешивайся, – остановил деда Анвар. – Жди здесь, Николь. Аким за тобой присмотрит.
Не успел он закончить, как Николь, стрельнув в него самым хитрым взглядом, подпрыгнула на месте и помчалась к столику, где её выглядывали подружки. Поравнявшись со столом, за которым сидел, держа у лица окровавленную салфетку Зишан, она весело подмигнула, но тому, мужики, сидящие с двух сторон, не дали даже дёрнуться в её строну, позволив только глухо зарычать в бессильной ярости.
– Стой, – крикнул вслед Анвар, собираясь немного построжиться, но жена уже была слишком далеко, чтобы услышать его.
Анвар недовольно махнул рукой, а сам тут же нажал вызов на телефоне.
– Аким, ты давай, выходи из тени, всё уже открылось. Следи за девчонками и ни на секунду не своди с них глаз.
Друг что-то ему ответил, но Анвар хмыкнул в ответ:
– Если бы не знал, то и не говорил. Ты сейчас залипнешь на свой Лизе и всё выпал из времени и пространства. Так что, помни, ты не на свидании, ты в охране и парней предупреди. Илар тебе в помощь.
Убрав телефон, Анвар посмотрел на отца и деда и вздохнул. Довольный Осман пригладил и так безупречную бороду и двинулся к своему столу. Сев напротив родных, Анвар, решил рассказать отцу с дедом всё, что произошло с ним в России. Сам, вспоминая эти последние полгода своей жизни, невольно улыбался, от чего отец хмурился, а дед вопросительно поднимал густые брови.
– Где ты такой огонёк раздобыл, внук? – широко улыбаясь, спросил у Анвара дед.
Анвар завис, не отрываясь глядя в глаза своего сурового деда, а Кодим зашипел:
– Осман, что ты говоришь? Это же шлюха, почему-то мне кажется, что ты ею ещё и восхищаешься. Какой она огонёк? Да таких и искать не надо, они сами слетятся только купюрами пошурши.
– А ты, сынок, попробуй, сам пошурши. А я посмотрю, кто к тебе слетится. Уверен, такая девочка никогда не появится в твоём окружении, она даже не обернётся в твою сторону – она эксклюзив.
– Ты лучше бы не одобрял, а приструнил своего внука, который повсюду таскает за собой эту … девчонку. Ты не видел сколько он на неё денег спустил, он же её брильянтами задаривал за ночные радости.
– Давай, внук, рассказывай. Смотри, как ты своего отца заинтриговал, думаю всё должно быть очень интересным. И, пожалуйста, поконкретней, с интимными подробностями.
– Отец, – попытался образумить его сын. – С ней вообще связана не очень красивая история. Нам не нужна такая невестка в семье.
– Кому это нам? – дед подозрительно посмотрел на сына. – Ты что-то перепутал, Кодим. Эта девочка жена Анвара и этот вопрос уже не обсуждается. Да и знаешь, то представление, которое они тут устроили …
Осман заговорщицки склонился к сыну и вроде бы тихо, но почему-то так, чтобы слышал внук, произнёс:
– Если бы они не были женаты, будь уверен я бы их сам поженил или сам женился на этой красавице.
Анвар просто, как говорится, выпал в осадок от слов Османа, при том, что отец обижено, отвернулся от них.
– Спасибо тебе, Осман. Не стоит строжиться на отца, я люблю Николь. Впервые в жизни люблю так, что места себе не нахожу если не знаю где она.
– Я это видел, внук. Такая яркая девочка. А ты, Кодим, сделай так, чтобы все вокруг заткнулись и ни один больше и слова не сказал про НАШУ Николь.
Кодим недовольно глянул на отца, потом на сына и, словно выполняя волю Османа, хищным взглядом оглядел зал. Это только перед отцом властным и несгибаемым Османом он не мог демонстрировать свой непростой, да, как впрочем, и у всех мужчин их рода, характер, но никто другой не мог даже помыслить, чтобы перейти дорогу Кодиму. Поэтому Зишан, готов был взорваться от злости, понимая, что теперь Николь стала для него абсолютно недосигаема. Если Осман не только принял выбор внука, а ещё и одобрил его, то вариантов заполучить девчонку уже не осталось никаких. Аль Забир тоже задумчиво смотрел в свой бокал, чуть поворачивая его в руках. Никто из сидящих за большим столом арабов и представить не мог, как повернётся ситуация. С этой золотоволосой девчонки в один миг слетела вся грязь, в которую её обмакнул когда-то Зишан. Она словно луч солнца всё равно пробилась из-за грозовых туч и засияла ещё ярче, стала ещё желаннее, но в тоже время и совершенно недоступнее. Теперь она принадлежала такому мужчине в чью сторону-то и смотреть стоило осторожно, а думать о его женщине и тем боле желать её было смерти подобно.
