Текст книги "По законам судьбы. Николь (СИ)"
Автор книги: Галя Шенец
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)
Аким, обошёл стол, достал из принтера чистый лист и положил перед ней.
– Список пиши.
– Какой список? – Лиза уже ничего не могла понять, что от неё хочет этот наглый самоуверенный араб.
– Пиши всех с кем трахалась.
– Это зачем?
– Чтобы впредь мне не врала и не огрызалась.
– Ещё скажите, что заставите меня съесть этот список, – нахохлилась Лиза.
– А что, это идея. Чтобы не трахалась с кем попало. Водички принести?
– Я ещё ничего не написала, – буркнула в ответ.
– Так сколько?
– Один, – вздохнула Лиза, понимая, что Аким от неё не отстанет пока не узнает всё что хочет.
– Когда?
– Давно, год назад.
– Ну вот и умница. Сразу бы так, честно всё рассказала и уже бы домой ехала.
– Правда? Тогда я пойду?
– Я тебя сам отвезу. Не вздумай мне сейчас хоть что-то сказать.
Увидев, как девушка сжала губки, Аким довольно хмыкнул и, подняв Лизу со стула за руку, повёл на выход. Каким-то неведомым образом, он, касаясь её, разглядывая и незаметно принюхиваясь, наверняка знал, что эту девушку он не выпустит из рук в ближайшее время, а дальше будет видно, как сложатся их взаимоотношения. Но что-то ему подсказывало, что именно её он ждал все эти годы.
Глава 23
Первые дни Николь, не смотря на то, что запретила Анвару возвращаться, всё же ждала звонка. Но прошла неделя, вторая и она успокоилась. Только по ночам, лёжа в пустой квартире, каждый раз вспоминала араба. Её сердце беспокоили последние слова про лисичку. Может быть, поняв, что она дорога, как память, он решил таким образом успокоить её?
Николь возвращалась домой в приподнятом настроении. Душу уже не так сильно тяготили воспоминания, их отодвинула в сторону недавняя история с Анваром. Бонусом ко всему сегодня была любимая пятница. Относительно выходных в жизни Николь ничего не поменялось. Она предпочитала проводить их дома, спрятавшись от мира и его проблем, потому что хватало своих. Анвар стал ещё одной её тайной и проблемой. Как ни старалась Николь, но так и не могла забыть, не могла не думать о мужчине, которому удалось взволновать её сердце.
Когда раздался требовательный звонок в дверь, Николь от неожиданности подпрыгнула и машинально посмотрела в окно. Но что там можно было увидеть в это время года? За окном было абсолютно темно. Подкравшись к двери, посмотрела в глазок. За дверью стоял Анвар, тот, кого она уже не ждала, но кто занимал все её мысли.
– Открывай, Николь, – приказал мужчина.
А Николь в ответ только затаилась.
– Открывай, я слышу, как ты дышишь за дверью.
Непроизвольно, сама не понимая почему, задержала дыхание, перестав дышать. Но тут же, словно в ответ, услышала из-за дверей приглушённый смех:
– А теперь не дышишь. Всё равно, открывай. Не надейся, я не уйду. Не откроешь всех соседей на ноги подниму.
Николь, мечтала о том, что Анвар ещё появится в её жизни, но в то же время безумно боялась этой встречи, поэтому медлила, перебирая в голове все варианты, как отделаться от незваного гостя, не впуская его в дом.
– Если сейчас же не откроешь, я вызову медвежатника и тот вскроет твою железную дверь за пару секунд.
– Не вскроет. Это мая квартира, – решила всё же подать голос Николь.
– Вскроет, потому что я скажу, что моя. Спорим, что мне он поверит и без документов? Короче открывай.
Не успел Анвар продемонстрировать свой телефон, как замок щёлкнул и в проёме показалась Николь.
– Ну, открыла. Что тебе надо? Говори и уходи.
– Я тащился через весь город, поэтому даже не надейся меня вытурить.
Подняв с пола высокий бумажный пакет, Анвар, нагло тесня хозяйку, ввалился в квартиру. Николь непроизвольно вжалась в открытый шкаф с одеждой. Сам, недолго думая и не давая опомниться девушке, араб одной рукой вернул её обратно и прижал к себе. Николь начала вырываться, но, ещё крепче прижатая к широкой груди, затихла и недовольно засопела. Они так и вошли в комнату, Анвар наступал, не ослабевая хватку, а Николь подталкиваемая его телом пятилась, не в силах вырваться. Когда Анвар всё же отпустил её, она тут же отпрыгнула от него подальше, чтобы не мог дотянуться. Анвар, улыбаясь, видя, как девушка шарахнулась от него, вытащил из своего большого и высокого пакета букет ярко-алых тюльпанов и, наслаждаясь, тем, что девчонка удивлённо зависла взглядом на цветах, всунул её букет в руки.
– Тюльпаны? В это время?
– Хотел тебя удивить и, заметь, у меня получилось.
– Спасибо. Они необычно красивые и пахнут весной.
– Зима закончилась, девочка, – приближаясь к Николь, как большой и хитрый хищник, промурлыкал Анвар.
Но Николь тряхнула своей копной золотистых волос, словно сбрасывая морок, подняла глаза, внимательно следя за передвижениями этого самого хищника.
– При чём здесь зима? За окном конец осени.
– Я говорю, про твою личную зиму.
– А-а-а-а, – протянула Николь, – а ты значит красное солнышко. Раз, пришёл и всё зима закончилась.
– А мне нравится, я согласен быть твоим красным солнышком.
– Знаешь, у нас на Руси князь такой был, Владимир – Красное солнышко.
– Ну, я конечно не князь. Я так …
– Что так? Договаривай.
– Бизнесмен, просто, – Анвар попытал увести разговор в сторону от того, чтобы объяснять свой статус.
– Ну вот, – недовольно поморщилась Николь и попыталась сделать шаг в сторону кухни, чтобы увеличить расстояние между ними.
– Что не так? – тут же преградил ей путь Анвар.
– Я-то думала, что ты арабский шейх, а ты всего лишь обычный бизнесмен. Нет, я так не играю. Уходи, Анвар, – Николь махнула рукой в сторону двери. – И не приходи больше. Не хочу твоих игр и отношений никаких не хочу.
– Это почему? – глаза араба сузились, превратившись в щёлочки.
– Мог бы уже догадаться. Потому что я шейха жду.
Видя, как от удивления вытянулось лицо мужчины, Николь уткнулась носом в нежные цветы, с упоением вдыхая их аромат. Она вдруг поняла, что рядом с этим большим и грозным на вид арабом, она почему-то не ощущает липкого чувства страха и незащищенности. Оно было первое время, когда он только появился у неё, а потом как-то незаметно растворилось. «Неужели, за то время, что он жил у меня, я к нему привыкла?». Но опасения всё же остались, потому что Николь не знала на что способен этот человек, они совсем мало общались.
– Вот значит как, – мурлыкание сменилось на рычание, и Николь поёжилась, перед ней стоял не мальчик, а властный и скорее всего жёсткий мужчина. – Прогоняешь? Извини, что не оправдал ожиданий.
– Анвар, что на тебя нашло?
– Девочка, шейхов на всех не хватает.
– А принцев?
Анвар скривился:
– Не думал, что для тебя это важно.
Не успела Николь и пикнуть в ответ, что просто пошутила, чтобы унять эту бурю, как Анвар швырнул пакет на диван. Пару раз сжал и разжал кулаки, видно сдерживая бьющие через край эмоции и пошёл на выход. Открыв дверь, оглянулся и перед тем, как хлопнуть дверью, зло произнёс:
– Принцесса.
Дверь хлопнула, как выстрел, а такое знакомое с детства и привычное слово, которое Николь в последний раз слышала из уст аль Забира на приёме, оглушило волной страшных воспоминаний. Всё, что за это время Анвар успел в её памяти заслонить собой, сам же и поднял, словно муть со дна реки. В душе Николь заметалась боль, она оцепенела от ужаса всего пережитого. Смотрела на давно закрытую дверь, но в реальности ничего не видела. Картинки страшной ночи сменяли одна другую, в голове постоянно словно заезженная пластинка крутилось одно слово: принцесса, принцесса, принцесса. И так до бесконечности, сквозь дикий, раздирающий душу смех довольного насильника.
Большой букет медленно высыпался на пол из безвольных рук Николь. Цветы, красивые, яркие и нежные цветы, словно воспоминание о той другой счастливой жизни лежали у её ног. По щекам текли слёзы, но Николь ничего не замечала. Она даже не моргала, выпав из этого мира и своё же прошлое. Когда ноги подкосились от усталости, медленно осела на пол и завалилась на бок. Это действие вернуло её в реальность, увидев перед глазами живые цветы, аккуратно трогала лепестки, ощущая пальцами их сочную, напитанную водой прохладу. Страшное прошлое наконец-то отступило, словно закончилась киноплёнка, на которую оно было записано, наступила апатия и полное безразличие. В голове не было ни одной мысли, хотелось закрыть глаза и раствориться в этой темноте и тишине, что Николь и сделала. Ей не хотелось сейчас сопротивляться тому, что невозможно уже было вычеркнуть из жизни. Не понятно, сколько она так пролежала, но сама не понимая как, всё же вынырнула из забытья.
– Принцесса, – теперь вслух произнесла Николь, словно пробуя звуки своего голоса на вкус. – Принцесса. Принцесса.
Каждый раз произнося это слово, которое когда-то ассоциировала с собой, Николь видела в своих воспоминаниях человека, говорившего его, слышала его голос. Лёжа на полу рядом с цветами, она видела свою мать, бабушку, Лизу, Алёну, смеющегося Усмана, серьёзного Фаттаха, удивлённую Наиму, равнодушного Али, безжалостного Зишана, ненавидящего аль Забира и Анвара. Николь никак не могла разглядеть Анвара, казалось – это должно быть самое яркое воспоминание, потому что последнее, но всё путалось перед глазами. Пыталась определить, что было в голосе араба, но сознание так и не выдавало чёткого образа.
Не заметила, как пропуская все эти образы через себя, начала сжимать в руках хрупкие и нежные цветы, превращая недавнюю красоту в однородную безликую массу. Бутоны, стебли и листья очень легко превратились в месиво, которое Николь продолжала снова и снова пропускать между пальцами. В какой-то момент, словно вернувшись из путешествия в прошлое, девушка посмотрела на свои руки и ужаснулась, поняв, что её жизнь по воли всего нескольких людей вот так из красивой наполненной мечтами, яркой и многоцветной превратилась в серую и безликую. Николь громко разрыдалась, скатываясь в истерику. Так резко пришло осознание, что она одна, что снова одна переживает эту боль, пытаясь справиться с судьбой. Брезгливо сбросив с ладоней влажную массу, закрыв голову руками, Николь уже не в силах была себя сдерживать.
Дверь открылась, оказалось, что Николь так и не потрудилась закрыться после того, как Анвар в сердцах захлопнул её за собой. Ему не надо было прислушиваться, чтобы ещё с порога услышать громкие всхлипы. Быстрым шагом Анвар вошёл в комнату и, мгновенно оценив ситуацию, бросился к Николь. Схватил её за плечи, отдирая от мокрого пола.
– Посмотри на меня. Посмотри, – приказал тоном, не терпящим никаких возражений, и Николь непроизвольно распахнула глаза, уставившись на мутный силуэт.
– Всё хорошо, принцесса, – Анвар легонько встряхнул девушку, приводя в чувство.
Вот только это имело совершенно обратный эффект. Глаза Николь мгновенно расширились, словно от испуга, а потом она начала яростно вырываться.
– Убирайся. Пошёл вон, – закричала, отталкивая. – Я уже давно не принцесса. Принцесса – это в сказках. Моя сказка закончилась однажды, одной страшной ночью. Понял? Кому нужна вывалянная в грязи и выставленная на всеобщее посмешище принцесса?
Истерика нарастала. Анвар понял, что скорее всего сам, случайно бросив в сердцах именно это слово, назвав Николь принцессой, стал виновником происходящего. Он крепко прижал Николь к себе и, уткнувшись носом в её висок, зашептал, равномерно укачивая, словно держал на руках маленького ребёнка:
– Прости меня, я – дурак. Я бываю резким и не выношу, когда что-то идёт не так. Прости, что сделал тебе больно. Всё пройдёт. Принцесса.
– Н-е-е-е-т! Зачем ты повторяешь опять это слово?
Анвар знал, что снова делает Николь больно, но он ко всему прочему прекрасно понимал, что именно сейчас в его руках она должна выплакать до конца эту боль, до последней капли, смириться, свыкнуться, отпустить своё прошлое, которое к сожалению уже никому не подвластно изменить.
– Ты всё равно принцесса. Для меня. Слышишь? Для меня ты принцесса. Если ты ждёшь принца, хорошая чистая девочка, то я стану для тебя этим принцем.
– Шейха, – сквозь всхлипы поправила Николь.
– Я стану шейхом.
Пока говорил, сам не заметил, как начал нежно целовать девушку. Вначале прошёлся губами по виску, поцеловал ушко, потом спустился к солёной и мокрой от слёз щеке. Почувствовал, как напряжение отпускает, как всхлипы становятся реже и тише. Он словно считал с неё чувства, которые ломали её и снова зашептал:
– Ты не одна. Слышишь? Ты не одна. Я рядом. Ты спасла меня, а я спасу тебя. Не отпущу, ни за что и никогда не отпущу.
– Ты что? Ты это из-за долга? Считаешь, что теперь сам должен меня спасать? – Николь снова попыталась вырваться, но безрезультатно, потому что мужские сильные руки ещё крепче сжали её, чуть ли не вдавливая в мужское тело, когда, не прислушиваясь, слышишь биение чужого сердца.
Анвар довольно улыбнулся, чувствуя, как девушка замерла в его объятьях.
– Это не долг. Слышишь, как бьётся моё сердце? Слышишь, – сам же ответил на свой вопрос Анвар. – А я слышу, как бьётся твоё. Знаешь, у китайцев есть поговорка, может быть я её немного перевру, но смысл у неё такой: Брильянт, упавший в грязь, всё равно останется брильянтом, а грязь, поднявшаяся до небес, всё равно останется грязью.
Николь, шмыгнув носом, удивлённо посмотрела на Анвара. Медленно разглядывала его лицо.
– Выискиваешь, какие-то знаки, что я лгу тебе? – усмехнулся Анвар. – Не ищи, не найдёшь. Я честен с тобой, ты брильянт, который судьба подарила мне, а грязь, мы её стряхнём.
– Это не меня судьба подарила тебе. Это тебя она бросила мне под ноги, – сквозь ещё не высохшие слёзы, улыбнулась Николь. – Это ты валялся на улице.
– Точно. А ты не прошла мимо, подобрала. Так что, принцесса, не послушалась старших, что нельзя ничего подбирать на улице, вот теперь пеняй на себя. Получай.
– Что получай? – не поняла Николь.
– Что, что. Меня получай.
– А-а-а-а-а! Типа на сдачу, что ли?
Анвар ещё крепче прижал её к себе, так что девушка недовольно пискнула, а он прорычал ей в самое ухо:
– На сдачу принцев, ой, прости, шейхов, не дают.
Подхватил на руки и понёс в спальню. Анвар прекрасно понимал, что Николь нужен отдых. Положил девушку на постель и начал медленно раздевать.
– Ты что творишь? – возмутилась Николь, вцепившись в пояс домашних штанов.
– Раздеваю тебя, что не понятного? Голенькой нужно спать, чтобы тело дышало.
Погасив сопротивление и стянув с неё штаны, Анвар обнял, чтобы не видеть её в одних трусиках, потому что желание, о котором активно сигнализировал член в штанах, просто зашкаливало.
– Не тронь меня, – Николь попыталась оттолкнуть араба и вырваться из объятий.
– Почему? – тот искренне удивился в ответ.
– Я ядовитая.
– Умнее ничего не придумала?
– Нет. Учти, от моего яда противоядия нет. Предупреждаю, чтоб потом не ныл.
– И какие же симптомы? В чём проявляется отравление?
Николь, внимательно посмотрела арабу в лицо, покрытое щетиной, и неожиданно ласково погладила.
– Руки не сможешь от меня оторвать.
– Ах, вот как, – облегчённо выдохнул Анвар, – меня это вполне устраивает. Мои руки и так сами тянуться к тебе, ничего поделать не могу. И, знаешь, по секрету, не только руки.
Араб, не давая ей отстраниться, наклонился к самым губам и прошептал:
– Я вообще не выпущу тебя из рук. Теперь у меня есть оправдание. Ты сама виновата, что буду трогать, гладить тебя везде-везде. Я же невменяемый рядом с тобой, так на меня действует твоя отрава.
Он долго целовал Николь, пока она на самом деле не начала пищать в его объятьях.
– Ты мой сладкий яд, так и знай. Знаешь, что я понял?
Николь молча, глядя в глаза Анвара, вопросительно махнула головой.
– Этот яд как-то по-особенному действует на мой организм. Совсем перестаёт меня слушаться самая чувствительная и сама подвижная часть моего тела так и тянется к тебе.
– Отстань, Анвар, со своими пошлыми намёками, – устало отмахнулась Николь, понимая, что араб сейчас не уйдёт. – Дай, я немного полежу, а ты мне что-нибудь расскажи. И перестань меня тискать.
Мужчина привстал, вытащил из-под Николь одеяло и заботливо укрыл. Начал рассказывать про корпорацию, про Акима и их дружбу. Николь хватило ненадолго. Наплакавшаяся и эмоционально вымотанная, она расслабилась за всей этой словесной игрой, а потом убаюканная монотонным голосом рассказчика, сама не заметила, как уснула в его объятьях.
Проснувшись уже утром, Николь нашла на столе записку:
«Не стал тебя будить, тебе нужно хорошо выспаться. Не грызи себя больше, принцесса. Ты, как была ею, поверь мне, так и останешься. Теперь ты моя принцесса. Знаешь, не могу выбрать, поставить тире или запятую. Мне нравится русский язык, он такой гибкий, яркий. Но, как я понимаю, для начала придётся остановиться на первом варианте: Теперь ты – моя принцесса. Чуть попозже мы перейдём ко второму варианту: Теперь ты моя, принцесса.
Мне нужно срочно улететь в Эмираты. В России за это время много чего произошло. Отец требует отчёта. Как улажу всё с ним, так сразу вернусь. Не скучай без меня».
Николь была очень рада, что Анвар уехал ещё до того, как она проснулась и не додумался разбудить её. Когда она глянула на себя в зеркало, открыв воду в ванной, то просто зависла, от того, что увидела. Ей бы совсем не хотелось, чтобы в таком виде её вообще увидел кто-нибудь из людей. После вчерашней истерики и диких рыданий, из зеркала на Николь смотрело нечто опухшее, красное, с узенькими глазками, с нависающими на них веками, ярко красными исцелованными губами и тоже опухшими.
– Красотка. Да, Анвар, поторопился ты свинтить, самое интересное пропустил. Может быть попроситься на главную роль в фильме про Шрека? Вечером принцесса, а утром … тоже принцесса? Посмотрел бы какие принцессы бывают по утрам.
Вздохнув, Николь оттянула пальчиками нижние веки на глазах и высунула язык. Посмотрела на себя ещё раз и выдохнула:
– Всё равно принцесса.
Она поднесла ладони с водой к лицу, но не умылась, вскинув голову, снова удивлённо посмотрела на себя в зеркало, только сейчас осознав, что сама несколько раз спокойно повторила слово, которое забыла несколько месяцев назад. «Он исцелил меня. Пусть совсем немножко». Умывшись, Николь пришла на кухню и попыталась снова не разреветься. На подоконнике стояло пластиковое ведёрко, наполненное разноцветными тюльпанами.
– Всё продумал, хитрюга. Не стал повторяться с цветом, чтобы не напоминать о вчерашнем.
Даже дизайнер в душе Николь был доволен. Цветы, несущие в себе ощущение весны, пробуждения и чего-то нового, на фоне укрытых снегом деревьев, заставляли поверить, что для чуда совершенно неважно тепло или холодно, темно или светло, потому что – это чудо. В холодильнике стояли контейнеры с наклейками из грузинского ресторана. Николь разогрела мясо с травами и овощами. Когда сидела и наслаждалась вкусом, пробуя мясо в сочетании с разными соусами, то вдруг вспомнила, что когда-то совсем другой араб, так же приносил ей мясо с овощами, а потом жарко любил её. Как же Николь хотелось вернуться в те ночи, в те сильные объятья, снова почувствовать страсть и окунуться в ту нежность. Вздохнув, уткнулась взглядом в цветы, немного переждав, когда откатится волна воспоминаний, снова вернулась к своему обеду. Она сознательно разделяла того араба и Анвара, потому что они были из разных миров, и Николь сильно боялась обмануться. Её сердце помимо воли и разума тянулось к Анвару, понимая, что это уже другая история, нежели чем та, что укрытая теплом воспоминаний хранилась в её сердце.
Глава 24
Почти три недели Анвар провёл на родине. Отец хоть и строжился всё же остался очень доволен тем, как разрешилась ситуация. Он всячески старался задержать сына дома, и Анвару приходилось несколько раз откладывать свой отъезд. Каждый день, когда Анвар оказывался в своей комнате, он набирал Николь и они рассказывали друг другу, что произошло за день. Болтали, как обычные друзья. Анвар, понимая, что девушка от него далеко не решался на какие-то откровенные требования, хотя сам каждый раз сходил с ума от желания, вспоминая, как в последний вечер перед отъездом держал её в своих объятьях. Понимал, что с ней нужно всё делать спокойно и не торопясь. Достаточно раз напугать и всё пойдёт насмарку, хотя его характер требовал другого подхода. Отец пробовал разговорить Анвара сам, видя, как тот старается уединиться, несколько раз подсылал к нему мать, но так ничего и не выведал. Дед Осман, который приехал к ним только ради любимого внука долго задумчиво следил за каждым шагом Анвара, а потом усмехался в бороду, но молчал, за что ловил на себе недовольные взгляды сына. Все, кроме пожалуй деда, удивились, когда увидели с какой радостью Анвар засобирался обратно в Россию.
– Мне кажется, что наш сын встретил свою любовь, – улыбаясь, сделала заключение мать. – Впервые вижу, чтобы он был таким довольным.
Осман пожал плечами, но через некоторое время всё же согласно кивнул. Его хмурый сын недовольно махнул рукой. Он очень не любил, когда не был в курсе того, что происходит в его семье. Прощался с Анваром, пробурчал недовольно:
– Ты смотри, не женись там, а то повиснет на тебе какая-нибудь.
– Да на нём повиснешь, как же Ты сам не смог на него никого повесить, ни кто, видите ли, ему не нравится, – дед крепко обнял внука на прощанье. – Если что, привози. Пусть и чужую, воспитаем, как свою.
– Ты у меня, дед, с самыми прогрессивными взглядами, – довольно пожал крепкую руку Анвар.
– Я не за прогресс, я за любовь. Найди там красавицу и чтоб любила тебя без памяти.
– Примешь?
– Приму, пора тебе уже, Анвар. Пора. Хочу продолжение своего рода увидеть и повоспитывать успеть.
Прилетев в Россию, Анвар снова окунулся с головой в бизнес. Накопилось много всего, что ждало его решений. Но как бы не был занят, он очень часто приглашал Николь провести с ним хотя бы вечер. Их взаимоотношения застыли на каком-то дружеском общении, что откровенно выводило Анвара из себя, но он ни как не мог подобраться к Николь поближе. Знал, что девушка всё ещё думает о том, что произошло, и что она до сих пор не отпустила эту ситуации. Смирилась, но не отпустила. Нет-нет, но у неё в разговоре проскакивало желание отомстить и пока не решить эту проблему, навряд ли получиться прибрать к рукам эту девчонку. Поразмыслив, Анвар предложил Николь свою помощь, но сразу честно сказал, что ей для этого придётся вернуться в Эмираты.
– Что ты планируешь делать, Николь? Ты должна понимать, что с обидчиками можно разобраться только там. Моя семья имеет определённое влияние в обществе. Я богат.
– Правда? Ты же вроде бы обыкновенный бизнесмен и с бизнесом в России, как я поняла, у тебя было не всё гладко, – Николь внимательно следила за Анваром, но того невозможно было вот так вот разом раскусить.
– Всё хорошо. Бизнес в России – это моё желание расширить горизонты. Мне нравится Россия. Я здесь учился, поэтому захотелось иметь повод прилетать сюда.
– Ты не представляешь, как я не хочу возвращаться в Эмираты, но сама понимаю, что ты прав и по-другому отомстить не получится. Али я не буду мстить. Люди всегда были падки на деньги. Да и кто в сущности я для него? Никто. Работа. Я это поняла, когда, утирая кровь, видела, как он спокойно смотрит на машину, в которую меня затолкали, и тихо переговаривается с Фаридом. Это я считала всю свою жизнь его своим другом. Он был для меня самым надёжным, потому что всегда был рядом в этом чужом и пугающем меня арабском мире. Тем более, что я ни своей внешностью, ни поведением, ни характером никогда не вписывалась в его устои, а он был надёжной защитой, рубежом и принимал меня такой, какая я есть. Маленькая я представляла, что он атлант, который держит огромный щит. Вокруг меня был свет, а за его щитом во тьме извивались страшные чудовища и булькала грязь. Я выросла, но продолжала верить в эту сказку, мне так было спокойнее, но он вдруг отвернулся и в тот же миг тьма накрыла меня, меня окунули в эту грязь с головой. А знаешь, что в этой грязи давало мне возможность дышать?
Араб чуть заметно качнул головой, молча спрашивая, пристально глядя в глаза.
– То, что у меня уже был мужчина, мужчина, который любил меня. Я не говорю о чувствах, хотя если верить, что существует любовь с первого взгляда, значит существует и любовь с первого прикосновения. Вот такие и были его прикосновения. Они дарили мне любовь.
– Этот мужчина, о котором ты говоришь, был твоим первым мужчиной?
– Да. А тот козёл, которому меня продали, утром орал и швырял всё, что попадалось под руку, бесился от того, что я была не девственница и ему нечем похвастаться, что его наеб…, короче обманули. А я смотрела на него и благодарила судьбу, что однажды она послала мне мужчину, который просто любил меня обычной чувственной самой земной любовью, без обещаний, клятв и ненужных признаний.
– Ты спрашивал, что это за лисичка, которую ты нашёл у меня. Эту лисичку подарил мне тот мужчина, это всё что у меня есть от него, не считая воспоминаний. Если бы не было их и не было в моей жизни красивого, нежного первого раза, я не знаю, как бы смогла выжить после той мясорубки, в которой меня перемололи.
Сердце Анвара от услышанного забилось так, что ему трудно стало дышать. Внутри бушевал ураган. Араб смотрел на эту девушку и не мог поверить, что за тысячи километров в другой стране судьба странным образом снова свела их и теперь по сути не он спас лисичку, а она спасла его. Но у него именно сейчас не хватило духу признаться, что тогда в закрытой тёмной комнате был с ней именно он и это он был её охранником. Не только тело, но казалось, каждая клеточка организма взбунтовалась, требуя обнять, прижать к себе девчонку, трогать везде-везде, и так же везде гладить и целовать. Руки чесались, а член стоял так, что даже не замечал, как швы грубой джинсы от дикого натяжения причиняют боль. Но внешне Анвар никак не показал, какой накал страстей бушует у него в душе.
– Николь, позволь мне быть рядом. Я хочу стать тем, кто будет держать для тебя щит, кто оградит тебя от темноты и грязи. Ты мой брильянт, поверь мне пока на слово, но наша с тобой встреча неслучайна. Я буду рядом.
– Прости, Анвар, но мне не нужен мужчина. Я, если честно, и тебя бы не стала спасать, вот только совесть заела. Постоянно крутилась мысль: как буду жить, когда узнаю, что этот человек, которого я видела ещё живым к утру замёрз. Знаешь, возможно прозвучит глупо, но иногда мне кажется, что ты мне знаком, есть в тебе что-то родное и тёплое. Но это ещё больше пугает меня, потому что это я уже проходила с Али. Нам лучше не сближаться. Ты не должен приходить в мой дом. Я всё сделаю сама, просто пока не придумала, как и пока не накопила достаточно сил, чтобы встретиться лицом к лицу с врагами.
За дружеским общением время всё равно летело быстро-быстро. Так всегда стремительно приближается самый главный и самый весёлый первый в году праздник.
Николь наотрез отказывалась от празднования Нового года. Девчонки уже не знали, как к ней подобраться, как уговорить и растормошить.
– Мне не нужен этот праздник. Веселитесь без меня, – отмахивалась от них Николь.
Она принципиально не ходила по магазинам и не покупала подарки. Новогодние украшения то же не привлекали, а наряд, по мнению Николь, надевать было некуда. Не собиралась, что-либо менять в своём доме и в своей жизни. Даже Лизины уговоры, которая, стесняясь всё же выдала, что хотела бы встретить этот праздник с Акимом, не произвели на Николь никакого впечатления. Без сожаления не пошла на корпоратив, отмахнувшись даже от идеи попробовать заказанные в дорогом ресторане блюда и просто повеселиться.
– Фигуру надо беречь, – скривилась на подружек и этим самым закрыла тему.
– Мне нечего праздновать, – отрезала, когда девчонки в очередной раз завалившись к ней домой, пытались настоять на необходимости весело встретить Новый год. Как всегда, как раньше, но Николь осталась непоколебима.
– Вам что, скучно без меня? Просто отстаньте. Попросите Акима, пусть позовёт своих друзей.
– Друзей? – округлила глаза Лиза. – Видела бы ты этих друзей, никогда бы такого не предложила. Они такие страшные.
– Врёшь ты всё, Лиза, – надула губки Алёнка.
– Не вру. Там реально четыре огромных бородатых монстра.
– Да ты, как будто, своего Акима обрисовала.
– Ничего подобного, Аким красавчик и борода у него аккуратная, не то, что у тех.
Николь переглянулась с Алёнкой, и они дружно рассмеялись. После этого разговора подружки пропали, больше не появляясь и не звоня.
Тридцать первого декабря Николь с утра отключила телефон и просто без дела слонялась по квартире. Приготовила себе нехитрый обед, а потом и ужин. Когда в квартиру прокралась темнота, не включая ни свет, ни телевизор, уселась в своё любимое кресло и смотрела в окно.
Погода была поистине новогодней. Невероятное тепло для середины зимы. С неба медленно падали огромные хлопья снега, превращая город в сказку. Николь наблюдала, как эти мегаснежинки кружили в свете уличного фонаря, который был установлен над подъездом соседнего дома, но разбрасывал свои лучи во все стороны. Ни о чём не думая и ничего не вспоминая, Николь достала, чуть ли не месяц назад купленную большущую пачку чипсов, вывалила их в подходящую по размеру железную миску и снова вернулась на свой наблюдательный пункт. Ей не хотелось ни с кем разговаривать, ни с кем делиться своим тёмным настроением. Сев по-турецки и поставив между ног миску, Николь принялась, как она решила для себя, праздновать. Она была дома и как хотела, так и запихивала чипсы в рот, то по одной, то сразу кучей, что рот и не закрывался, пока не удавалось хоть немного прижать языком и сломать изогнутые картофельные пластинки. С удовольствием, облизывала вкусные пальцы, с налипшей на них солью и специями.
– Кайф, – сказала вслух и всё же улыбнулась.
На улице раздались первые салюты и весёлые крики. Глянув на часы, поняла, что народ провожает старый год и именно в этот момент в дверь настойчиво позвонили. Поморщившись, сделала вид, что не слышала, продолжая дальше жевать. Не прошло и нескольких секунд, как в дверь снова начали звонить, вот только теперь, тот, кто пришёл, не отпускал кнопку звонка. Вздохнув, понимая, что если не послать незваного гостя, то всё это будет не понятно сколько продолжаться. Николь, как была с голыми ногами в старом вытянутом чуть ли не до колен свитере, пошла открывать. Как она и предполагала за дверью стояли девчонки. Весёлые, раскрасневшиеся от мороза и возможно уже чуточку пьяные.
– Что надо? – недружелюбно, заставив себя напрочь забыть все правила гостеприимства, уточнила у подружек Николь. Вы не по адресу.
– Мы к тебе. Одевайся и будем праздновать. Хватит страдать в одиночестве.
– Без меня, – Николь попробовала закрыть дверь вот только неизвестно откуда взявшаяся нога, просунутая между дверью и косяком, помешала это сделать.
