Текст книги "По законам судьбы. Николь (СИ)"
Автор книги: Галя Шенец
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)
– Смотри, какой у меня хвостик. А у тебя хвостик есть? – игриво и очень двусмысленно задала очередной вопрос кошечка.
– Хвостик? – завис Илар, не вникнув в суть вопроса. – Какой хвостик?
– Ну, такой пушистый. У разных котиков он разный. У кого-то длинный, у кого-то короткий, но толстый. Так как? Есть у тебя хвостик?
Илар за это время успел оглянуться и увидел глаза хозяина, метавшего громы и молнии. Мужчина сразу сообразил, что не стоит вставать между этими двумя, поэтому спокойно ответил:
– Точно знаю, что у моего хозяина есть хвостик, замечательный хвостик.
– Пушистый? – уточнила весело Николь.
– Пушистый, – подтвердил, не задумываясь, Илар, во все глаза глядя на баловницу.
– Ты его сам видел?
Девчонка остановилась и стояла, глядя на охранника в ожидании ответа. А Илар опять обернулся к арабу, умоляя глазами о помощи. Араб в несколько размашистых шагов подошёл к Николь и, встряхнув за плечо, прошептал:
– Какой нахрен хвостик?
Поймав недовольный взгляд Николь, выдохнул, заставляя себя успокоиться.
– Не приставай к Илару. Я тебе его сам покажу свой хвостик. И, поверь, он у меня очень пушистый, к тому же длинный и толстый.
– О-о-о-о! Три в одном? А откуда у тебя хвостик, если ты сам говорил, что не котик? – неожиданно надула губки девчонка. – Опять обманул?
– Ничего я тебя не обманывал, – продолжал шипеть араб. – Хватит выкрутасов, быстро иди в номер.
– Как же не обманывал? Я уже видела твой хвостик, и он был … О-о-о-о. Я поняла. Ты на самом деле породистый котик, ты из этих лысых, как там их? Ну, тех, что совсем голенькие. Вспомнила – сфинксов.
Они стояли посреди площади и смотрели в глаза друг другу. Николь больше не решилась ничего сказать, понимая, что уже довела араба до той черты, после которой, он уже плюнет на всё и сам потащит её в номер. А там … Зажмурившись, Николь живо представила, что было бы там, но тут же открыла глаза, чувствуя, как тепло концентрируется внизу живота и хочется посильнее свести ноги, чтобы погасить желание.
Помахав хвостиком, вначале сжав его в ладони и медленно проведя по нему от начала до самого кончика, заставив все хвостики в округе непроизвольно дёрнуться в штанах, довольная пошла в отель.
Аль Хасиб тут же обратился к шейху:
– Вы отдавали мне эту девчонку в жёны. Сейчас я понял, что тогда поступил опрометчиво, отказавшись от неё. Прошу, отдайте мне её сейчас.
Зишан, который стоял рядом с отцом, округлил на аль Хасиба глаза, сжав кулаки, угрожающе шагнул на пожилого араба.
– Вы меня задолбали. Куда тебе она? Забудь, старик, о девчонке пока я не размазал тебя по этой площади.
– Зишан! – тихо, почти неслышно, но очень грозно, одёрнул сына шейх.
– Твой сын ведёт себя недостойно. Он забыл об уважении старших.
– Аль Хасиб, не стоит акцентировать внимание на Зишане. В своё время вы отказались от Николь, теперь даже я не в силах что-либо изменить. Она свободна и она гражданка другой страны. Отец так же потерял над ней власть. Просто примите этот факт и не будем больше возвращаться к этому вопросу.
Зишан, видя с каким недовольным видом отошёл от них аль Хасиб, зло ухмыльнулся:
– Старикан, а туда же, девчонку ему захотелось. Но предупреждаю, отец, эта дрянь моя. Её не получит никто.
– Возьми себя в руки. Что с тобой творится, Зишан? Такое впечатление, что ты себя вообще перестал контролировать и всё из-за этой русской. Ты уже женат, не смей марать честь нашей семьи недостойным поведением.
Зишан опустил голову, прекрасно понимая отца. Но его смирение было только внешним. Огонь вожделения, который с каждым разом разгорался в его душе, благодаря проделкам Николь, всё ярче и ярче, заслонял собой все доводы разума. А больше всего его злило то, что он мог ещё тогда оставить девчонку себе, а теперь бесился, ругая себя же последними словами.
Николь, идя по площади, успела услышать за спиной, как один из тех четырёх мужчин, с кем пришёл её знакомый араб, спросил:
– Где ты взял такое чудо? Какая сладкая кошечка. Может из её выводка не всех котят разобрали?
– Не всех. Парочка сидит в ресторане, в следующий раз покажу.
Двери отеля закрывались под одобрительный мужской смех. Николь, видя, как аль Забир быстрыми шагами пошёл следом за ней в отель, подхватилась и стремглав помчалась в сторону лифта. Илар, не отставая, прибавил шаг. Ей повезло, что пустой лифт стоял на первом этаже, она быстро поднялась на тридцать третий этаж, разблокировала замок и точно настоящая кошка шмыгнула за дверь, захлопывая её перед нежданным гостем, который уже вышел из другого лифта. Она слышала мужские голоса, различала спокойный голос Илара и требовательный аль Забира, но аль Забиру так и не удалось убедить охранника и вскоре всё стихло. Довольная Николь улыбнулась и звёздочкой упала на мягкую постель, закрывая от удовольствия глаза. Она каждой клеточкой своего, когда-то безжалостно израненного тела, ощущала бурю ярости, которая затапливала Зишана. Пусть её игра была грязной и бросала тень на её честь, Николь упрямо шла к своей цели. Прекрасно понимая, что, чтобы выиграть сейчас, нужно чем-то пожертвовать и она легко согласилась пожертвовать общественным мнением. Да и что это было за общество? Она не понимала и не принимала его устоев, где женщина была зависима от мужчины, от его желаний и прихотей, которые могли нести ей боль и унижение. Только взаимная любовь и мужчина, ценящий свою женщину, как великий дар, могли примерить Николь с этим обществом, снизить градус её личной неприязни и отвержения.
На следующее утро, когда арабы вышли из своих номеров они сразу же заметили стройную женскую фигурку около лифта. Девушка явно возвращалась к себе после бурной ночи.
– Опять, – недовольно скривился шейх, хотя никогда не позволял себе выражать свои эмоции прилюдно. – Она издевается? Неужели не понимает, что ещё чуть-чуть и Зишан взорвётся.
Шейх, как и все его сопровождающие, внимательно оглядел девчонку. У неё на голове уже не было пушистых ушек, как и не было игривого хвостика, от которого на плиссированной коротенькой юбчонке осталась хорошо заметная дыра, которая из-за повёрнутой юбочки теперь красовалась на боку. Белой манишки тоже не было, а пара верхних пуговиц на платье была вообще вырвана с «мясом». Стройные ножки привлекали своей белизной, потому что их уже не прикрывали, как вчера, ажурные чулочки. Вид у девчонки был откровенно потрёпанный. Но она невозмутимо шагнула в лифт и встала у самого края дверей, не проходя вглубь и не загораживая дорогу вслед входящим мужчинам.
– Николь, – выдохнул в ярости аль Забир, – как ты могла докатиться до такого? Хоть бы отца своего пожалела.
Девушка посмотрела на возмущённого араба в зеркало, когда их взгляды встретились, презрительно улыбнулась и холодным тоном ответила:
– Вы же сами хотели сделать из меня шлюху. Что же сейчас вас не устраивает? Неужели не заметили, что я пользуюсь успехом?
– Ты не должна была стать шлюхой. Ты должна была выйти замуж. Я уважаемый человек, но ты разыграла передо мной глупый спектакль, – прошипел араб.
– Твой отец, Николь, тоже уважаемый человек, – вмешался в разговор шейх.
– А вы, обесчестив меня, отдав на растерзание монстру, решили выдать за старика, третьей бесправной женой, всю оставшуюся жизнь, несущею на себе клеймо позора? Который, кстати, с презрением отказался, даже в этом вы разыграли Фаттаха, унизив не только меня, но и его. А сейчас вы говорите, что считаете его достойным человеком? Лицемерие родилось раньше вас.
Брезгливая ухмылка коснулась красивых, но припухших после проведённой ночи, девичьих губ.
– Я решила внести свои коррективы в ваш план. Как вижу насильник тоже в вашей компании. Хорошо живёте. Один творит зло, а другие прикрывают его или закрывают глаза на его похождения.
Шейх всегда чувствовал собеседника, чувствовал его настрой и предугадывал цели. Сейчас он насторожился, это самое природное чутьё подсказывало ему, что что-то не так, что девчонка не так проста. То, что она очень умна, уже не оставляло сомнения, но происходящее вокруг никак не складывалось в голове шейха в стройную и логически завершённую картинку. Прекрасно видел, как с каждым днём всё сильнее и сильнее злится Зишан, а Николь незаметно подогревает эту агрессию. «Но для чего? – в очередной раз задал себе вопрос шейх. «Ведь если Зишан сорвётся, то пострадает именно она, неужели одного раза этой девчонке было мало, и она не понимает с кем играет? Её не кому защитить и она сама загоняет себя в ловушку».
Девушка разорвала зрительный контакт и гордо, подняв подбородок, посмотрела на своё отражение. Двери лифта открылись, подняв бровки и выдохнув восхищённое «О-о-о-о-о» в лифт вошла одна из подружек Николь.
– Ты выглядишь просто ништяк. Ночка явно удалась, – оглядывая Николь, прошептала подружка, чтобы не привлекать внимание арабов, стоящих за их спинами.
Николь услышала, как переводчик на телефоне чуть слышно перевёл арабам слова подруги.
– Можем позволить себе крутой шопинг, мы сегодня идём грабить магазины, – подмигнула ей Николь и открыла небольшую чёрную сумочку, которая почти сливалась с её нарядом.
Девушка демонстративно провела пальчиком по толстой пачке денег, полностью заполнившей внутреннее пространство аксессуара.
– Ни фига себе, – даже присвистнула подружка. – Это он отвалил тебе за одну ночь? Наличными?
Они посмотрели друг другу в глаза, разговаривая без слов и одновременно хихикнули.
– Хочу, чтобы мои баснословные траты остались секретом, поэтому только наличные и никаких эсэмэсок из магазинов о покупках.
– А ты почему без чулок, Николь?
Подруга ещё раз оглядела Николь теперь уже критически.
– Они не подлежали восстановлению, пришлось выбросить, – пожала та плечами. – Мой ночной любовник, увидев, во что сам же их превратил, спросил: хватит ли этих денег купить новые.
– А ты что?
– Сказала, что на не очень дорогие чулочки хватит, а потом придётся добавить.
Девчонки снова заулыбались, явно сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Николь сняла свои серёжки и, вытащив из сумочки другие, сверкающие в отражённом от зеркальных стен лифта свете, словно огненные брызги, вставила в ушки. Подружка ахнула, уставившись на украшение огромными глазами.
– Ещё и серьги? Мама дорогая. Ты же с ним не рассчитаешься.
– Причём здесь я? Это он со мной рассчитывается, – улыбнулась Николь.
– Слушай, а как ты сейчас пойдёшь по отелю в таком виде и без чулок? Все же сразу поймут, как ты провела ночь.
– И не только без чулок, Алёнка, – загадочно ответила подруге Николь.
– Не поняла? – подняла та брови и тихо зашептала, – на тебе что и трусиков нет?
– Тссссссс! Не так громко.
Они какую-то секунду снова молча смотрели друг на друга, только если взгляд у подруги был ошарашенный, то взгляд Николь был наполнен лукавством. Они не замечали, как лифт останавливался на этажах и в него заходили и выходили люди.
– Зато у меня есть серёжки. Заметь, брильянтовые, – по всему видно довольная Николь гордо продемонстрировала подруге вначале одно ушко, а потом другое.
– Пипец, – выдохнула та и попятилась, двери лифта уже открылись на первом этаже.
Прозвенел звонок телефона и Николь поморщилась, посмотрев на экран, а потом показала его подружке:
– Долго же мы не виделись.
Глубоко вздохнув недовольно сморщив носик, приняв вызов, выдала:
– Да.
Арабам прекрасно было слышно, как мужик грозно приказал, чтоб сегодня была у него.
– Ага, – рассмеялась девчонка, подмигивая игриво подружке. Выходя из лифта, – Пока всё не пропью, домой не приду, хотела сказать в твой номер, – поправилась девчонка и поспешно сбросила вызов.
Подружки уже на несколько метров отошли от лифта, а потрясённые арабы продолжали стоять и пялиться на короткую плиссированную юбочку, которая так заманчиво развивалась при каждом шаге, обещая, что ещё чуть-чуть, небольшое дуновение ветерка и они будут вознаграждены самым запретным видом голой попки. Но чуда не произошло, толи ветерка не случилось, толи им изменила удача, но все они с испорченным настроением покинули лифт, направляясь на завтрак в ресторан.
Глава 27
Это был очередной вечер в отеле. Симпозиум закончился и на следующие дни для тех, кто оставался гостем отеля, была намечена развлекательная программа. Как всегда размеренный и тихий ресторан с одной стороны, с другой выглядел совсем по-другому. Танцпол, музыка и бесплатные коктейли создавали настроение, когда каждый окунался в праздник и сам становился частичкой этого праздника. Здесь смешивались национальности настолько, что для понимания собеседника не нужно было знания языков, каждый взгляд, жест, движение тела могли сказать всё без слов. Девчонки продолжали веселиться, у них оставалось ещё пара дней до отъезда в круиз по городам. Николь не стала дожидаться звонка араба. Легко отмахнувшись от мужчин, которые танцевали рядом и попытались задержать её на танцполе, девушка подошла к столику, за которым сидел её так называемый любовник и без приглашения плюхнулась на диванчик. Не спрашивая разрешения, налила освежающий напиток из каких-то экзотических фруктов, названия которых никогда не слышала, в пустой высокий стакан и сделала несколько больших глотков, жмурясь от удовольствия.
– Напрыгалась? – прозвучал ироничный грубый голос.
– Да. Нужно немного отдохнуть.
– Отдохни. Силы тебе ещё сегодня понадобятся, – даже не глядя на неё, но с ехидством в голосе предупредил араб.
Девушка открыла глаза и посмотрела на него, облизнулась, от чего тот невольно повторил её движение, пройдясь языком по своим губам. Поняв, что попался, улыбнулся, но проведя несколько раз вверх и вниз по своей покрытой коротким густым чёрным волосом щеке, уткнулся губами в кулак, подперев голову рукой. Они играли в гляделки. Никто не хотел уступать до тех пор, пока брови араба не поползли вверх и он невольно не опустил свой взгляд вниз. С невозмутимым видом девчонка, сидящая напротив него, продолжая следить за каждым его действием, только тихо прошептала:
– Проиграл. Проиграл!
Представительные арабы, которые все эти дни сидели поодаль за большим, специально накрываемым для них столом, замерли, вытянув шеи. «Как сурикаты», – подумала Николь, но не позволила себе ухмыльнуться, потому что сейчас она играла в другую игру. Губы араба, сидящего напротив и снова поднявшего на неё свои глаза, невольно дрогнули и их уголки приподнялись вверх. Сейчас всем хорошо было видно, что Николь, поставив свои ножки, как и в первый раз между ног араба, теперь откровенно нежно пальчиками ног ласкала сквозь жёсткую ткань джинсов уже явно, откликнувшееся на её запретную игру, восставшее достоинство араба.
– Прекрати, – прошептал араб, стараясь говорить спокойно, только вот это у него плохо получалось, его голос звучал хрипло, выдавая зашкаливающее возбуждение.
– А что будет? – игриво поинтересовалась в ответ Николь, мило улыбаясь.
Араб не успел ответить, телефон, лежащий на столе экраном вниз, резко завибрировал, требуя ответить на звонок. Вздохнув, мужчина, откинулся на спинку дивана, а Николь сразу сообразив, что звонок касается бизнеса, опустила ножки вниз. Она весело подмигнула арабу, когда услышала, как тот глубоко и облегчённо выдохнул. Посматривая на танцпол и на своих продолжающих веселье подружек, Николь допила напиток и не строя из себя даму из высшего общества, довольная, словно кошка, облизнулась. Если бы она только знала, как скрипнули зубы у тех, кто каждый вечер только ради неё приходил в ресторан и ловил каждое слово, каждый её жест и вообще всё, что происходило за их столом.
– Мне нужно уйти. Подъехали мои друзья и необходимо срочно решить кое-какие вопросы.
Николь вроде бы равнодушно пожала плечами, но было видно, что взгляд вспыхнул в предвкушении замаячившей свободы.
– Ты, как я посмотрю, этому обрадовалась. Поди, уже и хвостик распушила, почуяв свободу?
– Ну, что ты, какой хвостик? Забыл, что сам его вчера оторвал? – Николь обиженно, но явно наигранно надула губки, – Я же понимаю, что работа превыше всего, просто помни, что мысленно я с тобой, котик.
– Кто-о-о-о-о-о-о? – словно дракон выдохнул горячо араб.
– Прости, прости, прости, – засуетилась Николь, выставляя ладошки вперёд и всем своим видом демонстрируя раскаяние. – Больше не буду.
– Я вообще не твой. Запомнила? – грозно предупредил, а девчонка кивнула в ответ.
– Я виновата, признаю. Могу хоть как-то загладить вину? Ты только скажи, я для тебя всё, всё, всё. Всё, что захочешь. Только скажи.
– Сказать, говоришь? – араб задумался на секундочку и, уже вставая из-за стола, резко притормозил. – Не знаю, сейчас в голове совсем другие проблемы. Как освобожусь, позвоню. Придёшь ко мне и без выкрутасов. Сама. Короче, ты девочка с фантазией, удиви меня. Так чтобы ух, и как вы говорите, русские, дух чтобы захватило.
– Ну, тогда без выкрутасов не получится, – предупредила Николь.
Араб не обратил на её реплику никакого внимания, встал, и поспешно пошёл на выход. Николь, прищурившись, проводила его и, постучав пальчиками по столу, проговорила вслед:
– Удивить тебя, говоришь? Да запросто. Обещаю, твоему удивлению сегодня вечером не будет предела.
Она снова поискала глазами подружек, а те уже заметив, удаляющуюся широкую спину араба, активно замахали ей, зазывая на танцпол. Не раздумывая, Николь помчалась в нужном направлении.
– Точно распушила хвостик, стоило только уйти, – рыкнул араб, оглядываясь сквозь стекло огромных дверей, – ну погоди, маленькая вертихвостка, намотаю я твой хвостик на кулак. Даже мявкнуть не сможешь.
Николь снова влилась в веселящуюся толпу. Она и не предполагала, что за ней уже второй вечер наблюдает ещё одна компания совершенно ей незнакомых мужчин. Не сводил с неё глаз и отец, сидящий намного дальше со своим другом, он так и не решился подойти и заговорить. Теперь все, как один, они были заинтригованы дальнейшим развитием событий. Что ещё могла придумать эта наглая бестия.
– Ни за что не пропущу очередной спектакль этой парочки, – усмехнулся в бороду, красивый своей величественной красотой и зрелостью, пожилой араб, несмотря на возраст в нём чувствовалась сила.
– Отец, укоризненно покачал головой тот, что сидел рядом. – В этом спектакле участвует твой внук. Что ты здесь увидел интересного, кроме позора для нашей семьи?
– Я вижу чувства, эмоции. Всегда хотел, чтобы внук узнал, что такое любовь.
– Любовь? Ты что говоришь? Он развлекается с проституткой, а ты увидел в этом любовь?
– А ты, как я погляжу, Кодим, забыл с кем разговариваешь? Придержи свой язык и норов спрячь, – рыкнул на него старик, и взгляд его недобро сверкнул в сторону сына.
– Прости. Но раскрой глаза. Это любовь продажной девки. Любовь за деньги? Не поверю, что ты этого хотел для своего внука.
– Сынок, – старик снисходительно посмотрел на мужчину, сидящего напротив, – я уже давно живу и не всегда верю тому, что мне хотят показать. Но давай поторопимся, лучше пораньше занять места в зрительном зале. Не хочу пропустить очередной спектакль. Такое чувство, что самое важное и интересное ещё только впереди.
– Как посмотрю, для тебя это развлеченье, а то, что твой внук покрывает нашу семью позором – это тебя не беспокоит? Здесь столько не только знакомых, но и родственников, оглянись вокруг, Осман.
– Уймись! Я тебя не держу. Иди в номер, а я хочу ещё раз посмотреть, что придумает эта золотоволосая русская. Знаешь, Кодим, был бы помоложе, я бы сам с удовольствием потискал эту красотку.
Тот, которого звали Кадим, смерил отца долгим нечитаемым взглядом, а потом обречённо махнул на него рукой. Арабы встали и покинули ресторан, уже через несколько минут они усаживались на приличном удалении от лифта в роскошном холе на тридцать третьем этаже.
Тридцать третий этаж отеля славился великолепным огромным холлом с не менее восхитительной зоной отдыха. Номера для самых требовательных гостей на этом этаже были поистине роскошными. Толи из-за статуса, толи случайно, но вся компания во главе с шейхом, собравшаяся в отеле и участвующая в конференции, оказалась на одном этаже с тем самым арабом, который положив глаз на Николь чуть ли не забрал её себе, требуя неукоснительного подчинения.
Не прошло и получаса, как недалеко от двух мужчин, в холле расположилась группа мужчин, по разговорам, участников закончившегося симпозиума. Всем показалось странным, что, как только из номера вышли четыре молодых мужчины, сопровождаемые тем самым, что все вечера проводил в компании с Николь, все разговоры мгновенно стихли, как будто и правду, начался спектакль и в театре подняли занавес. Старик, которого более молодой араб называл Османом, внимательно отсканировал всех, кто сидел неподалёку и, снова ухмыльнувшись, потёр в предвкушении руки.
Уже выходя из номера, чтобы проводить друзей, мужчина набрал Николь и сказал, что освободился и ждёт её. Распрощавшись с гостями, он направился обратно, но тут один из друзей, окликая его, поинтересовался, весело ли по вечерам в ресторане отеля и стоит ли им сейчас спуститься, чтобы найти себе подружек на вечер. Араб скептически выгнул бровь и отрицательно помотал головой:
– Не стоит рассчитывать на хороший улов, это слишком дорогой отель, чтобы ты мог здесь кого-нибудь подцепить на одну ночь. Езжайте лучше в ночной клуб, а здесь без вариантов.
– Ты забыл, что обещал нам показать парочку хорошеньких котят, похожих на твою вчерашнюю кошечку?
Араб взволнованно посмотрел на часы и тут же замер, спрятав все эмоции, кроме одной хладнокровной и невозмутимой. Старик, следя за ним, снова ухмыльнулся: «Давно жизнь не дарила мне такого удовольствия».
После хорошего ужина нутро каждого араба, сидящего в холле, требовало зрелищ. И к их всеобщему удивлению зрелище не заставило себя долго ждать, потому что лифт мелодично известил, что на этаж кто-то пожаловал. Двери бесшумно открылись и из них на великолепную плитку, созданную руками итальянского мастера, шагнуло нечто эфемерное. Все в холле непроизвольно замерли, не веря тому, что видели их глаза. Всё та же яркая, смелая девчонка, всем своим видом говоря, а вот и я, уже уверенно шла по холлу. Ни кто ещё не успел выдохнуть и оценить её короткое сверкающее миллионом синих чешуек платье, как она легко подцепила пальчиками его подол и, не прекращая стремительного движения, одним рывком стянула его через голову. С этого момента в холле уже никто не дышал. Она, даже не посмотрев на четырёх арабов, истуканами, стоявших на её пути. Обошла эти живые статуи с замершим на лицах немым удивлением при этом синхронно механически поворачивающими головы вслед за её движением. Девушка шла на высоких каблуках, в тёмно-синих переливающихся при движении чулках, одетая в стиле минимализма. На ней был лифчик, напоминающий спортивный топик и короткие шортики. Весь наряд был выполнен из тонкого синего блестящего латекса, который безупречно подчёркивал то, что по идеи должен был скрывать. Не доходя до, таким же истуканом стоящего, своего личного араба, она надела на голову неизвестно откуда взявшийся ободок. Как волшебница, провела рукой по своей макушке. И в этот миг на её голове распустился большой синий бант, состоящий из многочисленных петелек, напоминающих лепестки, от чего бант больше походил на большую синюю хризантему.
– Как то, так, – весело прошептала, проходя мимо араба и не задерживаясь рядом с ним ни на секунду.
Девушка уверенно скрылась в его номере, из которого только что вышли молодые мужчины. Дефиле Николь по коридору было такое короткое, яркое и стремительное, что зрителям на всё это действие хватило одного вздоха, при этом показалось, что даже рождение сверхновой звезды происходит гораздо медленнее, чем то, что сейчас мелькнуло перед их глазами.
Как только девушка исчезла и дверь закрылась, ещё не отошедшие от шока друзья в раз посмотрели на невозмутимо стоящего на равном расстоянии от них и от своего номера мужчину. Тот, что спрашивал буквально минуту назад о девочках, поднял руку, указывая в сторону номера, и только успел замедленно произнести:
– А-а-а-а-а…..?
– Ты что-то хотел у меня спросить, ДРУГ? – спокойным голосом, в котором тем не менее угадывалось какое-то скрытое предупреждение, спросил араб.
– Нет, – слишком быстро, но всё же задумчиво ответил, тот самый друг. – Наверное, уже нет. Значит говоришь, без вариантов и в ресторане нам делать нечего?
Он растерянно, посмотрел на стоящих рядом таких же ошарашенных друзей. В какой-то миг наваждение спало и они, выдохнув, дружно рассмеялись.
– А этот вариант откуда опять взялся? – всё же, улыбаясь, уточнил один из них.
– А этот, как говорится, мне Бог послал.
– А-а-а-а-а-а, – протянул всё тот же первый самый молодой и самый любопытный. – А что сделать, чтобы и мне послал?
– Это была разовая акция, – пряча улыбку, ответил араб и пошёл в номер.
– Удачи, друг. А то может, пригласишь, познакомишь?
– Проваливайте. Забудьте, что вообще здесь что-то видели.
– А эта та же самая, что и в тот раз? – не унимался молодой, хотя и ему уже было около тридцати. – Это она в прошлый раз была кошечкой?
– Это моя ко-шеч-ка, – зло пояснил араб и захлопнул дверь.
Стоя у лифта, мужчины в деловых костюмах, продолжали удивлённо оглядываться на номер своего друга, тихо переговариваясь:
– Я так и не понял, это что сейчас было?
– Да хрен его знает, но я не прочь вернуться в номер и оказаться рядом с этой малышкой. Впервые такую вижу.
– А я и рассмотреть толком ничего не успел.
– Так может и вправду вернёмся?
– Он нас убьёт, видели же, как разозлился. Этой кошечкой он никогда не поделится.
В этот момент из номера выскочила Николь и бегом помчалась в сторону лифта. Теперь она была без каблуков, босиком, только в чулках и в мужской тёмно-синей под цвет своему нижнему белью рубахе, которая из-за того, что была не застёгнута, развивалась чуть ли не за спиной, позволяя видеть лифчик и трусики. Девчонка неподалёку от лифта в какое-то мгновение опустилась на четвереньки и поползла, периодически пригибая плечи и голову к полу, явно что-то выискивая, при этом её круглая попка, как поплавок, дразня, оказывалась вверху. Около самого оконного витража она подобрала маленькую фигурку лисички и, поднявшись по весь рост, победно показала зрителям, заявив:
– Вот, случайно обронила.
Может быть она ещё что-то бы сказала, но на весь этаж из распахнутой настежь двери номера раздался почти звериный рык:
– Вернулась! Быстро!
Девчонка демонстративно вздохнула, глядя на парней извиняющимся взглядом, заговорщицки прошептала, кивая на дверь:
– Отелло!
– Да я . . ., – араб, уже стоя в дверях номера, не успел договорить угрозу, как Николь взвизгнув, подпрыгнула на месте и тут же помчалась к нему. Секунда и снова с грохотом захлопнулась дверь.
За спинами друзей давно стоял открытый лифт, потому что его сенсоры чувствовали близко к дверям стоящих пассажиров, но те находились в очередном ступоре. Когда первый из них, мотнув головой и стряхнув наваждение, с тоской посмотрел на дверь номера друга, чтобы помочь таким же бедолагам, как и он стоящим рядом, скомандовал:
– Поехали на хер отсюда, пока живы, если она ещё хоть раз выскочит, то мы либо скончаемся сами от перевозбуждения, либо он нас прибьёт, забыв, что мы его друзья.
Те, что стояли рядом кивнули и, как зомби, зашли следом за ним в лифт. Не прошло и секунды, в холле раздался громкий хохот. Старик смеялся, не сдерживаясь и не обращая внимание на тех, кто сидел рядом. Вытерев с глаз выступившую влагу, он сказал:
– Контрольный выстрел. И так метко. Не девка, а огонь. Пойдём, сын. На это стоило посмотреть. Такого удовольствия я не получал, можно сказать ни разу в жизни.
Более молодой мужчина не стал спорить, вздохнул, тоже покосился на дверь номера и пошёл следом за уже бодро шагающим по коридору стариком.
Зишан вскочил с дивана и заметался рядом с лифтом, он пару раз даже добежал до двери, пока его не остановил шейх.
– Сделай же что-нибудь, отец. Эта тварь должна быть моей. А она нагло открыто издевается над нами. Дразнит, стерва. Она МЕНЯ дразнит. Ну я доберусь до неё.
– Она не твоя, – непозволительно грубо, оборвал его аль Забир. – Она изначально была обещана мне. Я впервые в жизни откажусь от своих слов и заберу девчонку себе.
– Себе? Ты что несёшь? Кто бы тебе её отдал? – бульдозером на более старшего мужчину пошёл Зишан. – Всё будет решать мой отец. Ты забыл, что он шейх?
– Хватит, – твёрдым голосом остановил перепалку уже не на шутку разозлённый шейх. – Забудьте про девчонку, она становится причиной раздора среди нас, а это недопустимо.
– Нет, отец, я не согласен, давай выясним этот вопрос до конца.
Видя, что все хотели бы присвоить девчонку себе, шейх решил пойти другим путём и согласно кивнул.
– Хорошо. Я услышал вас, отложим отъезд на день и проясним ситуацию. Завтра утром сам всё выясню и на этом мы прекратим споры.
Утром, пока ещё Николь с арабом валялись в кровати, в дверь кто-то требовательно постучал. Николь подпрыгнула первая и, попросив не открывать, быстро надела на себя красивое бельё. Оно на первый взгляд казалось прозрачным, но ткань белья была очень обманчивая, на самом деле надёжно скрывая под собой все женские прелести. Николь с довольным видом нырнула обратно под одеяло и натянула его до самого подбородка.
– Откуда? – нахмурившись, спросил араб, явно имея в виду шикарное бельё девушки.
– Ещё в прошлый раз у тебя оставила, так на всякий случай, – хихикнула Николь.
Араб вздохнул, подобрал разбросанные по полу синие латексные топик и трусики, накинул на плечи халат, и спрятал в его кармане бельё. Когда он открыл дверь, то на какое-то мгновение завис в пространстве. В номер, не спрашивая разрешения, вошли его родственники.
Самый старший, родной брат отца, тот самый шейх, ткнул пальцем в Николь и грозно заявил:
– Ты связался с этой девкой и позоришь и свою, и нашу семью. Она вносит раздор.
– Эта девушка – моя гостья, – парировал араб. – Вы без приглашения и не вовремя, – выдал гостям свозь зубы, собираясь снова открыть для родственников дверь и выпроводить их из номера.
– Вот такое твоё гостеприимство? – решил поддеть его двоюродный братец. – Девка дороже нас?
Сразу было видно, что Зишан на взводе и кое-как сдерживается.
Араб не успел ответить, как Николь демонстративно отбросив одеяло, поднялась во весь рост на кровати, ничуть не смущаясь своего полуобнажённого вида. Гости застыли в изумлении, не в силах оторваться от стройной фигурки. Проходя гордо мимо них, Николь улыбнулась, скользнув взглядом по оттопыренным ширинкам.
– Все стоят, как по команде «смирно». Мужики, так держать, считайте, что пришли на утреннюю зарядку. Можете пару раз передёрнуть, пока я в ванной. Обещаю, смущать не буду, так что не стесняйтесь.
