Текст книги "Проклятая дочь (СИ)"
Автор книги: Галина Краснова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Наш алхимик мне тут сделал предложение, от которого сложно отказаться – хорошая оценка за его экзамен при условии моего полного отсутствия на его практических занятиях. Я честно подумала, то есть вспомнила, что практические задания по алхимии составляют 30% всех практических заданий на выпускном экзамене и приняла волевое решение все-таки ходить на занятия. Естественно, никого мое решение не порадовало, к сожалению. Кроме ректора. Он один раз застав очередной неудачный эксперимент, долго восхищался и просил научить его так воспроизводить запах сварившегося в горячем серном источнике скунса на третьей стадии разложения. Меня тогда стошнило – слишком живое воображение.
– Не могу согласить, – мрачно отозвалась я, вызвав очередной душераздирающий вздох.
– Что вы здесь опять устроили, – раздался гневный голос драконши. Вот что секретарю ректора здесь понадобилось?
Нет, я понимаю, что с нашим ректором, который является очень сильным, но неорганизованным и постоянно витающим в облаках магом, справится только дракон. И эта женщина ему идеально подходит. Но меня она пугает больше, чем весь долбанутый Белый Орден. Она видит все мои промохи и в ее глазах явно отражается то, что я – полное ничтожество. Все-таки магистр Тенлин – страшная женщина. Дракониха, одним словом.
– Адептка Тиллиэр, сколько раз вам объяснять, что на этом курсе для вас алхимия является лишь факультативом, а потом не стоит подвергать однокурсников таким жестоким испытаниям. Отворись!
Кстати, дракониха – абсолют с магией повелевания. Ее слова, свказанные с особой интонацией, являются приказом, который невозможно не выполнить. Вот и сейчас, подчиняясь драконихе, окно распахнулись, выпуская наружу дым, созданный моим бесталантием. Сразу стало легче дышать – воздух постепенно начал очищаться от омерзительной, удушающей вони.
– Факультатив? – с надеждой прошептал преподаватель по алхимии.
– Даже не надейтесь, – огрызнулась я. – Я собираюсь стать лучшим адептом своего выпуска, поэтому алхимия мне жизненно необходима.
– Не стоит угрожать преподавателям, адептка, – приблизилась к моему укрытию магистр Тенлин. – Соберите свои вещи и следуйте за мной. У вас сегодня особые занятия с сиром Ректором.
Не задавая дополнительных вопросов, я покидала учебники и тетрадки в сумку и поспешила за драконихой. Особые занятия – это интересно. А то обычное поглощение и наполнение магией различных артефактов мне порядком надоело. Конечно, это важно для роста резерва, для развития чувствительности к разным типам магии. Это учит меня контролировать мой дар поглотителя. Это важно. Но, чертовски скучно! Хочу уже какого-нибудь разнообразия.
Вместо обычного кабинета для индивидуальных занятий, меня отвели в телепортационную. Я не возражала – обожаю телепорты. Словно зеркала из воды, они висят в воздухе, переливаясь всем многоцветием радуги. А если долго смотреть в глубь телепорта, то может показаться, что ты видишь там тени каких-то чудесных существ. Собственно именно поэтому многие боятся телепортов – считают, что там живет кто-то ужасный.
– Сир ректор ждет вас, – указала мне на один из телепортов дракониха. – И я прошу вас, адептка Тиллиэр, присмотреть за ним. Сами ведь знаете, каким он может быть беспечным. Мы ждем вашего возвращения через три часа.
Пожав губы, магистр Тенлин удалилась, оставив меня наедине с телепортом. Судя по оттенку синевы – довольно глубоким. Впрочем, вряд ли ректор и его личный дракон хотят меня убить. Им это совсем не выгодно. Так что я смело шагнула вперед, через мгновение оказавшись на вершине утеса.
– Добро пожаловать в Купель Мира, Эрриха Тиллиэр, – раздался позади меня голос ректораю
– Купель? – не совсем поняла я.
Да и не хотелось понимать – передо мной бушевали стихии в чистейшем виде – огонь и вода, земля и воздух, жизнь и смерть... Прекраснейшие магические потоки вперемежку с материальными частицами, невероятное завораживающее многоцветье.
Хотелось сделать шаг вперед и с головой окунуться в это чудо, полностью отпустить себя и слиться с... началом всех начал?
– Легенды говорят, что только те, кто связан с Хранителями могут увидеть истинную красоту этого места. Купель. Место зарождения этого мира. Именно отсюда пришла магия. Здесь родились первые Хранители, осознали себя и приняли свои обязанности. Все началось именно здесь. И когда-нибудь здесь все и закончится, хоть я и надеюсь не застать этого.
– А я тут, интересно, причем? – оторвалась я от созерцания.
– Ты – поглотитель. Нравится тебе это или нет, именно от тебя все зависит в ближайшие сто лет.
Опять о этом. Они все так давят на меня! Надоели! Я не хочу ничего решать! Я просто хочу жить! И чтобы все отстали от меня!
– Приглядись внимательно, – вдруг указал мне ректор. – Видишь что-нибудь... неправильное?
Сначала я не поняла в чем именно дело, но все же, как следует приглядевшись, я заметила нечто действительно неправильное. Потоки огня и земли то яростно вздымались, опаляя и разрушая, то пропадали. Это было похоже на болезненную пульсацию, наблюдение за коорой заставило мое сердце болезненно сжиматься и задыхаться.
– Я вижу лишь малую часть картины и не могу сравниться в этом с тобой, но зато я помню, какой была картина сто лет назад. Все было гармоничней. Но пришло время смерти и рождения Хранителя Природы и все изменилось. Около двух лет назад здесь был настоящий бурлящий котел. Все потоки смешались и пульсировали, раня любого осмелившегоя приблизиться. Честно говоря, меня тогда пару раз стошнило. Вооон там. И там.
Вот без этих подробностей я бы прекрасно прожила.
– А сейчас все стало намного лучше. Пусть это место не дарует такого ощущения рармонии с миром, что и раньше, но уже и не внушает ужас и отвращение. И знаешь что? Это результат твоего существования.
Он выглядел таким счастливым и самодовольным, что я еле удержалась от презрительной гримасы. Кого он пытается обмануть?
– Ну-ну, – скептически протянула я. – Куда уж без меня.
– А без тебя и правда сейчас только в никуда. И многих это не устраивает.
– А то я не знаю, – припомнила я последние покушения на мою персону. Если бы не Ирвинг, я бы уже давно отправилась к праотцам. – Зачем вы меня сюда привели?
Он беззаботно улыбнулся, покачавшись как ребенок с пятки на носок.
– Чтобы показать это.
Просто показать? Что ж, это... мило. Это место действительно прекрасно. На это действительно стоило посмотреть.
– И чтобы показать, насколько ты нужна миру, – неожиданно добавил ректор и столкнул меня с утеса!!
Я летела вниз, навстречу потокам магии, но против обыкновения жизнь у меня перед глазами не проносилась. В голове застряло лишь одно нецензурное слово, весьма точно описывающее ситуацию. И дикое желание выжить. Как угодно! Сейчас я бы даже убила за возможность выжить! Я не хочу умирать даже в таком прекрасном месте! Да ни в каком не хочу!!! Я жить хочу!!!
Неожиданно потоки магии будто подхватили меня, позволяя не только прекратить падение, но и взмыть ввысь подобно птице. Возможно, я не совсем контролировала этот полет, но я вдруг почувствовала, что здесь, в Купели, мне никогда и ничто не будет угрожать. Магия этого места всегда будет защищать меня, оберегать, помогать. Радовать, показывая все лучшее, что есть в этом мире. Все самое прекрасное, ради чего стоит жить. И я буду жить! Назло всем своим врагам, назло долбанутым на всю голову Белому Ордену, назло отцу. Я буду жить! Я выйду замуж за Ирвинга, который мне уже немного нравится. Возможно, я влюблюсь в него, нарожаю детишек ему, получу степень архимага и повидаю весь мир. Я проживу лет пятьсот, не меньше. И никто мне в этом не помешает!
Никто и никогда!
Потоки магию, показав себя во всей красе, вернули меня на утес, к моему сумасшедшему ректору.
– Ну что, полегчало? – невинно хлопая ресницами, спросило это недоразумение.
– Да, – была вынуждена признать я.
Мне действительно стало значительно легче. Моя душа обрела невиданный покой.
– Но больше так не делайте. Мой будущий муж подобного не одобряет, – со всей возможной строгостью.
– А больше и не надо, – ухмыльнулся он. – Ну что, приступим к основной части нашего урока? Твой контроль даже близко не приблизился к нормальному уровню. Нам предстоит очень долгая и кропотливая работа.
Ну вот, как всегда.
С небес на грешную землю.
Глава 18
Я не люблю свадьбы. Все считают, что девушка обязана приходить щенячий восторг от одного упоминания о данном мероприятии. Я, видать, к ним не отношусь. Я бывала на огромном количестве всевозможных свадеб благодаря бесчисленной родне отчима. И каждый раз для меня был пыткой. В первую очередь из-за многочисленных взглядов и шепотков.
Мало кто из родственников отчима принял меня так же безоговорочно как он. Я бы сказала, что таких меньше одного процента. В основном меня... не одобряли. Это можно было игнорировать большую часть времени. Но временами, на больших праздниках, семья собиралась в полном объеме и начиналась потеха. Галенор – один из самых богатых купцов гильдии. В тройке богатейших людей Архипелага. И до его свадьбы с мамой наследниками были многочисленная родня. Поэтому нашему появлению никто особо не обрадовался. Особенно мне – маленькая оборванка, претендующая на все наследство! Отчим ведь удочерил меня, полностью признав своей дочерью. На тот момент – единственно наследницей. Даже мама получала лишь пожизненное содержание в случае смерти мужа и право на мою опеку. Естественно, меня все сразу невзлюбили. Именно тогда я впервые познакомилась с отравленной едой, так же как и моя мама. Отчим был в ярости. Тогда и проявилась жестокая сторона его в целом добродушной натуре. Семья несколько поредела, покушения прекратились. Проболев полгода после особо удачной попытки, я поняла, что верить никому нельзя. Не все вокруг враги, но их большинство. А близкие, порой, не в силах защитить меня. В первую очередь я сама должна о себе заботиться. Я стала проверять свою еду анализатором, научилась сама готовить, прочитала все о ядах, стала тренировать...
И только с одним я справиться не могла – злыми языками. Каждый раз, собираясь вместе, семейство начинало испытывать мои нервы. Эпитеты 'замарашка', 'мелка неприятность', 'назойливая таракашка', 'неблагодарная тварь' и мой любимый 'ублюдок', звучали постоянно, заставляя возненавидеть все семейные праздники. Даже появление других наследников их не утихомирило, потому что я была не их крови изначально. Чужачка. Подкидыш. Ублюдок.
Я никогда не жаловалась, стараясь держать это в себе, но мама-то все замечала. Она пыталась меня успокоить, научить нравится, наладить контакт. Пару раз я честно попыталась. Один раз мне даже показалось что получилось, но все обернулось трагично. Поэтому я ненавижу свадьбы с обязательным сбором. Я ненавижу свою свадьбу за то, что мама пригласила всех родственников в порядке вежливости, а они взяли и приперлись. Все. Включая того подонка, моего двоюродного сводного брата. Он был моей первой любовью. Мне казалось, что мы не просто смогли поладить, но и... Это все было ложью от начала и до конца. Он сделал вид, что между нами есть взаимное притяжение, а потом... Они все смеялись надо мной. Его хлопали по плечу и поздравляли с удачным розыгрышем наивной идиотки. Тогда я впервые почувствовала в себе желание убить.
Сегодня оно посетило меня вновь, когда я увидела толпу этих родственников, жадно рассматривающих меня и обсуждающих несчастную Раххель, которой наконец-то удалось избавиться от столь 'некондиционного товара'. Ирвингу активно сочувствовали, тайком просвещая на счет моей никчемности. Меня неискренне поздравляли с удачным замужеством и открыто декларировали свою надежду на то, что муж найдет на меня управу.
– Теперь я понимаю, почему у тебя такой характер, – подкрался ко мне Ирвинг, чудом миновав всех этих пираний. – Твои родственники еще хуже моих. Настоящий серпентарий с парочкой крокодилов и пираний.
– Ты же говорил, что я добрая, – устало помассировала виски я.
– Добрая, – рассмеялся он. – Глубоко внутри. А снаружи сплошные колючки и недоверие. И теперь я понимаю почему. Такой толпы моральных уродов в одном месте я еще никогда не видел.
Счастливчик.. С некоторыми из них я сталкивалась как минимум раз в неделю. Думала, что уехав в Университет избавлюсь хотя бы на десяток лет от них, но нет, и тут достали.
– О, Ришка, поздравляю тебя с тем, что кто-то на тебя все же польстился, – вальяжно поприветствовал меня Терриэн.
Голубоглазый двадцатитрехлетний шатен разбил множество сердец. В том числе и мое.
– Эрриха? – удивился моему молчанию Ирвинг.
– Напитки в другом конце зала, Терриэн, – максимально вежливо послала я родственника. – Постарайся не напиться как обычно.
Все-таки не сдержалась. Плохо. Очень плохо.
– Все еще обижаешься за невинный розыгрыш? – мерзко ухмыльнулся он. – Да брось, это было сто лет назад. Все посмеялись, а ты надулась...
– Не знаю в чем дело, но мне ужасно хочется врезать тебе, – оскалился Ирвинг, задвигая меня себе за спину. – Милая, он тебе обидел или мне показалось?
И после этих странных, довольно грубых слов, холод отступил. Тот холод, который терзал меня долгие годы так, что я уже даже перестала его замечать. На душе сразу стало так легко и спокойно. Да, мама меня любит, но кроме меня у нее есть муж и другие дети. Отчим тоже меня любит, но у него так же есть другие привязанности, может даже более сильные. А Ирвинг... если он и не любит меня, то я у него единственная. И это именно то, что мне было нужно все это время – хоть для кого-то стать единственной. Центром мира. Купелью.
– Да нет, не обидел, – легко улыбнулась я, полностью отпуская прошлое. – Просто был дурацкий розыгрыш. Но если ты ему врежешь, то возражать не стану. Только не здесь, ладно? Не хватало еще испортить предсвадебный ужин.
– Ладно, уболтала, – немного удивился моему поведению оборотень. – Ты что, выпила?
– Почему если у меня вдруг поднялось настроение, то сразу выпила? – возмутилась я. – Потанцуешь со мной?
Ирвинг согласно кивнул и, взяв меня под руку, повел на небольшую танцевальную площадку. Тэрриэн лишь хмуро проводил нас взглядом – этому самодовольному хлыщу никогда не нравилось, когда его жертвы срывались с крючка.
– Итак, – повел меня в танце мой жених. – Что именно этот тип тебе сделал?
– Какая разница? – отмахнулась я, поглаживая своего жениха по плечу. – Это было давно.
– Есть разница, – нахурился он. – Я же чувствую, что он сильно тебя обидел. И чего ты меня все наглаживаешь? Соблазняешь что ли?
– Ну а если и соблазняю, то что? – не повелась я на очевидную провокацию. – Мы завтра женимся.
– Эрриха, – включил он предупреждающий тон
– Ирвинг – заигрывающее протянула я.
– Ты точно выпила. Или что-то запрещенное приняла, – фыркнул он.
Не выдержав комичного вида озабоченно-подозрительного лица оборотня, я негромко рассмеялась.
– Я не приняла, а поняла, – все же развеяла я опасения своего будущего мужа.
– И что же ты поняла? – еще более подозрительно уточнил Ирвинг.
– Секрет, – подмигнула ему я. – Скажи, я тебе нравлюсь?
Он аж споткнулся на ровном месте, из-за чего мы чуть не врезались в другую танцующую пару.
– Это тут причем? – возмущенно процедил он сквозь зубы, уловив несколько сочувствующих взглядов.
– Так нравлюсь или нет? – решила я не отступать.
Возможно, моя жизнь будет слишком короткой. Я и так слишком много времени потеряла из-за ошибок прошлого. К тому же парни очень долго осознают свои чувства и принимают решения. Их надо постоянно подталкивать, как говорит моя мама.
– С чего ты задаешь такие глупые вопросы? – покраснел и отвел глаза Ирвинг.
– Ты мне нравишься, – без обиняков заявила я. – Ты добрый, заботливый, красивый, благородный, сильный и пахнешь вкусно.
С каждым моим словом оборотень краснел все больше и явно хотел бы удрать, но совесть не позволяла.
– Я еще не уверена, влюбленность это, симпатия или все же любовь, но думаю скоро разберусь. И тогда я хочу иметь хотя бы надежду на ответнуые чувства, – он еще раз оступился и судорожно сглотнул.
– Я.. это... ты...
Его лицо уже напоминало мне спелую арбузную мякоть, что заставило меня почувствовать умиление. Я раньше не понимала всех этих сюсюкающих влюбленных идиоток, но именно сейчас мне захотелось потрепать Ирвинга за щеки, погладить, потискать и обозвать моим котеночком. Лапочкой. Пусечкой. Может я и правда выпила?
– Ладно, не отвечай сейчас, – сжалилась я над своим растерявшимся в конец женихом. – Расслабься. Это не вопрос для немедленного решения. Главное, что я тебе не противна, а с остальным можно справиться.
Но он не расслабился. Взгляд такой затравленный, что прям жалко его. Может, не стоило так прямо? Или как-то помягче следовало? Да нет, Ирвинг справится с этим. А намеков не поймет.
– Нравишься, – все-таки выдавил он из себя. – Мне надо выпить.
Я вцепилась в него крепче, так как музыка еще не закончилась.
– Бросишь меня посреди танца, и я тебе жестоко отомщу, – пообещала, вонзая в него подпиленные, но очень острые ноготки. – Неделю без молока!
Угроза его удивила и даже немного рассмешила.
– Ты неподражаема, – усмехнулся он, крепче прижимая меня к себе невзирая на правила приличий. – Постоянно меня удивляешь. И знаешь, сегодня я тебе еще не говорил, но ты великолепно выглядишь. Затмила всех в этом зале.
От столь нехитрого, но сказанного интимным шепотом на ушко, комплименто, покраснела. Действительно, когда мама сообщила о том, что будет семейный предсвадебный ужин и она купила мне платье, я впала в небольшую панику. Ненавистные родичи и нечто розовое в рюшечках – кошмарное сочетание. Но мама проявила редкостное понимание ситуации, купив прекрасное серебристое платье и удобные туфельки к нему. Высокая, но не слишком сложная прическа довершила образ. В своем зеркале я увидела красавицу, но к моему великому счастью я еще и не чувствовала обычного дискомфорта, доставляемого красивыми нарядами.
– Спасибо, – выдавила я из себя. – Тебе очень к лицу этот костюм.
– Хочешь его с меня снять? – неожиданно и с очень пошлыми интонациями спросил он.
– Придурок, – раздраженно прошипела я. – Такой момент испортил!
Ирвинг лишь рассмеялся и повел меня к столу с напитками, благо музыка уже остановилась.
– Никаких манер, – прошипела одна из моих тетушек. – Так обжиматься в приличном обществе! Говорила я ее матери, что девчонку следовало пороть в детстве. А лучше – отправить в монастырь.
– Все было в рамках приличий, – холодно оборвала грымзу мама. Ирвинг позволил себе небольшую вольность, но стоит учитывать с каким нетерпением молодые мужчины ждут первой брачной ночи.
Это было весьма грубо, но впервые мама столь явно встала на мою защиту. А вот оборотень так многозначительно посмотрел на меня, что даже уши затопило жаром.
– Даже не надейся. Пока не полюбишь меня – даже целоваться с тобой не буду!, – еле слышно прошептала я, стараясь не привлекать внимания родственников.
– Это мы еще посмотрим, моя драгоценная невеста, – жарко прошептал он мне на ухо. – Что будешь пить? Сок?
– Думаю вы ошибаетесь, тетушка Раххель, – влез в разговор Тэрриэн. – Ваша дочь недостаточно женщина, чтобы кто с нетерпением ожидал ночь с ней.
Он явно уже был пьян, так как вел себя слишком развязно. И это его выступление – громогласное и оскорбительное, в первую очередь ударило по нему. Я скрыла то маленькое происшествие между нами, как и другие инциденты с родственниками. Иногда мама случайно становилась свидетелем каких-то не особо жестоких шуток надо мной, но отчим – тот единственный человек, который никогда ничего подобного не видел. Он свято верил, что родственники убоялись его угроз и стали относиться ко мне лучше, а сейчас...
– Тэрриэн, – голос Галенора был полон льда, – повтори что ты сказал.
– Да ладно вам, дядя, – пьяно рассмеялся этот глупец. – Вы же видите – у нее ни рожи, ни кожи. Да и женского соблазнения в ней ни на грамм. Пустышка. Лишь магия, да и та не во благо.
– Не слушай его, ты очень соблазнительная, – снова зашептал мне оборотень. – Особенно в той пижаме с зайчиками.
– Я тебе сейчас врежу, – честно предупредила я.
– Тебя не задевают слова этого хлыща? – удивился он, по-видимому, пытавшийся меня отвлечь от пышущих злобой родственников столь экстремальным способом.
– Уже нет, – честно призналась я, беря со стола бокал с соком. – Я давно привыкла к подобным высказываниям.
– Почему ты мне не говорила? – подслушал наш разговор отчим. – Почему не говорила, что тебя оскорбляют и унижают?
Как ему объяснить? Он никогда не видел этого. В итоге получилось бы мое слово против слова его родственников. А кровь порой сильнее любых убеждений. Много раз я думала, кому он в итоге поверит?
– В этом не было ничего такого – просто слова, – пожала плечами я. – Если бы дошло до рукоприкладства, я бы сказала.
Тем более что были бы вещественные доказательства – синяки или даже раны
– Ты мне так и не поверила, – с горечью ответил Галеран. – Не приняла меня как отца.
– Да нет же, – попыталась я возразить, но это было бесполезно.
Кажется, я все сделала неправильно.
– Уберите этого пьяницу с глаз моих, – тем временем отдал распоряжение отчим. – Я поговорю с ним после свадьбы. А до того времени видеть его не желаю. И еще, теперь я приложу все силы для того, чтобы узнать, кто, когда и как именно обидел мою старшую дочь. Так что придержите свои языки.
Да, я действительно все сделала неправильно. Но, может еще не поздно все исправить.
– Спасибо большое, – дотронулась я до руки Галерана, – папа. Для меня большая честь быть твоей старшей дочерью.
Кажется, он немного оттаял. Накрыв мою руку своей он тепло улыбнулся.
– Для меня честь быть твоим отцом, милая. Просто чуть-чуть поверь в меня.
Да, я верю.
Глава 19
Вот и настал этот день, который все считают самым важным в жизни каждой девушки – день свадьбы. Для меня он начался слишком рано – часа в четыре утра. Впрочем проснулась я намного позже – когда меня уже выкупали, натерли разной гадостью, сделали маникюр и педикюр. Проснулась я от грубого дерганья за волосы в процессе сооружения прически. Проклиная все на свете, я лишь желала, чтобы все поскорей закончилось. К чему все эти страдания? Ирвинг и так меня видел в самых непрезентабельных обличиях – в дурацкой пижаме, пускающей слюни в подушку и даже обгоревшую и воняющую после очередного алхимического опыта. Да что там говорить, даже распустившую сопли из-за нелегкой жизни!! А теперь... все это больно смахивает на обман. Будто не очень качественный и залежалый товар пытаются приукрасить и втюхать на ярмарке.
– Ты сегодня будешь самой красивой невестой, – прощебетала мама. – Как же я ждала этого дня!
– Ты говоришь так, будто я безнадежная старая дева, – пробурчала я, морщась от очередного дергания за волосы. – И разве я не всегда красивая.
– Конечно, красивая, – сказала она таким тоном, что я поняла – обычно я – уродина, но сегодня из меня может получиться что-то путное.
– Не надо так сильно стягивать, у нее и так глаза маленькие, а вы еще и узкими пытаетесь их сделать, – отдала указание парикмахеру мама.
Это было довольно обидно.
– Нормальные у меня глаза, – пробурчала я.
– И сделайте что-нибудь с ее ресницами, – не обратила она на меня внимания. -
Такое ощущение, что они у нее вообще отсутствуют. И проредите эти заросли, что она называет бровями!
Закрыв глаза, я решила, как при любом насилии, расслабиться и получить хоть немного удовольствия. Все-таки это день моей свадьбы. И мой жених – самый лучший мужчина во всем мире. Ирвинг – потрясающий. Со временем, я уверена, мы будем очень счастливы. Возможно, мы даже...
– Пресветлая, да что с этими волосами! – воскликнула парикмахерша. – Они совсем не слушаются!
– Ты на эту кожу посмотри, – отозвалась раскрашенная девица, занимавшаяся моим макияжем. – Как такую неухоженную девицу вообще кто-то решил взять замуж.
– Зависть – плохое чувство, – фыркнула я.
– Эрриха, прекрати, – одернула меня мама.
Пришлось выражать свои чувства закатыванием глаз.
– Вечно лучших мужиков разбирают всякие уродины, – прошипела девица.
– Потому что всякие красотки слишком много о себе мнят, – тихо ответила я. – И всех считают ниже себя.
Кажется, девица разозлилась. Вполне возможно, что попытается отыграться на моем макияже, но плевать. Моя свадьба все равно состоится, а вот ее репутация будет загублена. Так что пусть делает, что хочет.
– Это ты считаешь себя выше остальных, – фыркнула она.
– Ну, не выше всех, – отчасти я признала ее правоту.
– Не шевелись – прорычала она. – Буду накладывать основу, чтобы скрыть ужасное состояние твоей кожи.
Я вновь расслабилась, мечтая о наступлении ночи. Ночью я смогу смыть с себя все это, снять зверски неудобное платье и выспаться... Дааа, выспаться. И забыть весь этот кошмар. Родственники свалят, останутся только я и Ирвинг и наш новый дом. А еще Университет, сир ректор и мои дурацкие способности. Все будет хорошо. Мне нечего бояться...
– Эрриха, – неуверенно окликнул меня Галеран. – Могу я с тобой поговорить?
– Ей сейчас не стоит разговаривать, пока средство не застынет, – предупредила девица. – Но слушать она в состоянии.
– Донюшка, – помявшись начал он. – Помнишь, ты обещала после учебы вернуться на Архипелаг, чтобы помочь мне. Сегодня я освобождаю тебя от этого обещания. Ты – моя дочь, чтобы там ни было. Я всегда буду рад тебя видеть, всегда поддержу твои начинания. Я всегда на твоей стороне. Но ты – маг. И не слабый. У тебя особый дар...
Он взял меня за руку, будто пытался поддержать.
– Твой дар... Преступление – растрачивать его на торговлю. Тебя ждут великие дела. Закончи Университет, получи магистерскую степень, поработай в Ковене и найди свой путь, девочка.
Да уж, свобода – лучший подарок. Еще недавно я чувствовала, что работа на отчима – то, что мне нужно в этой жизни. Но Университет, ректор, Ирвинг, герцог, Белый Орден – произошло так много. Я изменилась, как и мои планы. Я не хочу быть магом торговцев, я хочу чего-то большего. И он это понял!
– Дорогой, ты уверен? – явно расплакалась мама
Она уже два дня периодически плачет – наверно не может поверить своему счастью
– Конечно, уверен. И через пятьдесят лет мы с тобой, моя старушка, будем рассказывать внукам истории о ее подвигах.
Хоть мои глаза и оставались закрытыми, я все равно знала, что он улыбается, а мама на него шутливо замахивается.
– Никакая я не старушка, дурень! И вообще, не слушай его, Эрриха. Не хватало еще, чтобы ты погибла в этих приключениях! Или простыла. Или... Да мало ли что там может случиться! Сиди дома.
Рассмеялись все – даже девица. Ну да, моя мама в роли заботливой наседки выглядит комично, особенно когда уже проявила свой характер деспота и тирана во всей красе.
– Дорогая, с ней же рядом Ирвинг будет всегда.
Всегда – хорошее слово. Обнадеживающее.
– Ирвинг хороший мальчик, но балбес, – недовольно ответила мамаю – И он ей во всем потакает.
– Это не так, дорогая, – ласково возразил Галенор. – Я видел, как он ее защищал.
Ага, защищал он Помню я тот момент – молока осталось всего пол литра и этот хитрец сказал, что оно начало портиться. Пояснил, что мой нежный желудок не примет подобной кислятины и вылакал все сам! Это у меня-то желудок нежный? Да я стальную гайку переварить могу и не поморщиться!
– Так может свадьбу отменим? – миролюбиво предложил отец.
– Еще чего! – тут же взвилась мама. – Где мы еще найдем такого жениха этой обалдуйке?!
– Так он же тебе не нравится, – полушутя настаивал Галеран.
– У него есть свои маленькие недостатки, но в остальном очень милый и хороший мальчик, – сказала, как отрезала.
– Все, макияж окончен, – возвестила девица. – Принимайте работу.
– Великолепно получилось, – одобрила мама. – Вы действительно профессионал. Я буду рекомендовать вас.
– Не советую связываться с моими родственниками – шепотом посоветовала "профессионалу". Они все психи.
– Оно и видно, – фыркнула и девушка и, упаковав все принадлежности, громко хлопнула крышкой своего чемоданчика. – С вашего позволения, я пойду.
Дальше все завертелось в ускоренном темпе – закончили прическу, натянули на меня всю полагающуюся одежду, подшили то, что оторвалось, заменили все повредившееся, сто раз перепроверили, обвешали драгоценностями, покрутили, поохали, повосхищались.. И лишь потом, наконец, поставили перед зеркалом, чтобы я могла оценить плоды их трудов.
Я оценила – девушка в зеркале была прекрасна как богиня. Тонкая талия, пышная юбка, симпатичная грудь в декольте, огромные глаза, шикарная кожа... Проще говоря, красиво до тошноты.
– Мам... слишком много драгоценностей, – пожаловалась я.
– Так надо, – генеральским тоном отрезала она.
– Давай хотя бы из этих десяти ожерелий оставим лишь одно, – вопреки здравому смыслу принялась я возражать. – Это смотрится слишком нелепо! И фата скрывает половину платья! Мы же изначально на другой останавливали выбор!
Начался спор, да такой, что я вспомнила детство. Были времена, когда я чуть ли не с кулаками бросалась на маму, пытаясь доказать свою точку зрения. А она дергала меня за ухо, твердя об уважении старших. И все всегда заканчивалось одинаково – смехом и компромиссом. Иногда она даже уступала мне, твердя, что раз так, тогда она заставит меня мыть полы. Или посуду. Или окна и зеркала. А потом... Мне слишком хорошо объяснили мое место в этой жизни, и я перестала спорить, считая своим долгом во всем следовать воле родителей. Со временем, я вновь начала перечить, но быстро сдавала свои позиции, если не чувствовала уверенности.
Сегодня все не так. Не дождавшись помощи, я принялась сама избавляться от ненужных побрякушек, решив оставить лишь самую скромную нить жемчуга, украшенную одной единственной подвеской из розового жемчуга каплеобразной формы. Раздраженно фыркнув, мама смиренно стала освобождать меня от чересчур громоздкой фаты. Девушки забегали, доставая более скромный и короткий вариант, который требовалось отгладить и дополнить чем-то, что вместо огромных золотых гребней держало бы это на макушке. В итоге через сорок минут я стала не просто красивой, но... прекрасной.
– Боги, какая же ты у меня красивая, – вновь заплакала мама.
– Ты очень похожа на свою маму, – сдавлено сказал Галенор. – Ирвинг – счастливчик. Так, хватит плакать, нам пора ехать.
