Текст книги "Забыть Миссанрею (СИ)"

Автор книги: Галина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Директорки школ, фабрик, заводов, любых корпораций и даже министерки и сенаторки – женщины, ибо женщины правят миром. Президентка – женщина, ибо избирается из их числа. Мужчины во власть не допускаются – они излишне агрессивны, умственно ограничены и принижают роль женщин. Так было даже в прошлом Миссанреи, пока женщины не взяли власть. С тех пор вот уже больше трехсот лет на планете царит матриархат.

Всем правят женщины. От мужчин требуется одно – подчиняться. У них, конечно, есть скрытые таланты – многие мужчины хорошо готовят, умеют, как никто, выслушать твои сетования, некоторые отменно шьют или разбираются в электронике и высшей математике. Даже кое-какие научные открытия и достижения сделаны мужчинами. Но большинство из них все-таки довольно ограниченные субъекты, чьи интересы не простираются дальше дома и семьи. Некоторые даже не работают и всю жизнь сидят на шее у хорошо зарабатывающей жены, воспитывая детей и занимаясь исключительно хозяйством. Так, как, например, его отец.

В обычной жизни за женщинами закреплены многие права. Выбор всегда и во всем за нею. В том числе и выбор будущего супруга.

…Нет, в его случае это было немного не так. В его случае выбор сделала мать.

Она проговорилась случайно. Уже после того, как невеста отбыла и оставила будущих родственников одних.

– Не упрямься, – сказала мать, едва закрыв за нею дверь. – Будь хорошим мальчиком. Ты еще не знаешь, какое будущее тебя ждет.

– Не знаю и знать не хочу, – он на миг перестал ходить из угла в угол, взглянул на окно. Как ему хотелось очутиться где угодно, только не здесь.

– Это ведь сама госпожа Оория У-Дора Шестая. Она сказочно богата. Ты ни в чем не будешь нуждаться. Сейчас у тебя только своя комнатка, а у нее ты будешь жить в роскошном особняке. Она подарит тебе машину. На отдых вы будете летать на курорты Лучезарии и Снежные Искры. Тебе все будут завидовать. Она в тебя влюбилась.

– Но я ее не люблю.

– Это пустяки. Стерпится – слюбится. Радуйся, что тебя выбрала такая женщина. Знаешь, как мне тяжело было все устроить. Ты мне в ноги должен поклониться за то, что все так получилось.

– Что – все? – похолодел он.

– Да все. Эта твоя работа в ресторане, куда она заглядывает… Госпоже Оории нравятся такие мальчики, как ты – она всегда предпочитала мужчин помоложе и девственников. Надо было только сделать так, чтобы ты попался ей на глаза и сумел ее заинтересовать.

– Зачем?

– Как – «зачем»? Ради твоей сестры. Ты разве не хочешь Арене счастья? Госпожа Оория обязательно поможет своей родственнице сделать карьеру. У Арени талант. Ей только недостает связей. Но если мы будем в родстве с представительницей совета директорок, ей все будет обеспечено…

– И для этого, – Ренн похолодел, чувствуя, как в душе начинает закипать ненависть. – Как вещь? Как… раба?

Сестра замялась, отводя глаза.

– Ну, почему сразу продать? – мать рассмеялась, и от звуков этого смеха у него потемнело в глазах. – Просто обменять. Ты получаешь богатую обеспеченную жену. Госпожа Оория – юного красивого мальчика. Твоя сестра – карьерный рост, ну а мы с отцом… нам достаточно того, что мы будем гордиться своими детьми.

– Нет...

Пытаясь осмыслить произошедшее, он забился в свою комнату, стараясь не обращать внимания на крики из-за двери. Жизнь рушилась у него на глазах. Это было невероятно. Мать его продала. Продала женщине старше его, женщине, которую он не любит и боится. Продала ради того, чтобы помочь своей дочери. Пожертвовала мужчиной… существом второго сорта.

– Я не хочу, – он прижался лбом к окну. Восьмой этаж. Маловато. Насмерть не разобьешься. С другой стороны, смотря, как падать. Если головой вниз, то от удара о мостовую наверняка треснет череп. А если плашмя? А если повреждения будут недостаточно серьезны? Матерь Мисса, о чем он только думает.

– Оставьте меня в покое. Уйдите все. Слушать ничего не хочу.

За дверью повозились, о чем-то пошептались.

– Хорошо, – после паузы послышался голос матери. – Мы уйдем. Но и ты отсюда не выйдешь. Ни сегодня, ни завтра, ни, – рядом сдавленно охнул отец, – да, не выйдешь до тех пор, пока не дашь своего согласия. Это мое последнее слово.

Снаружи что-то звякнуло. Потом затопали шаги. Ушли.

Он мигом метнулся к двери, отодвинул кресло и дернул ручку. Бесполезно. Его заперли.

Комната Ренна представляла собой бывшую кладовую, в которой просто-напросто пробили окно. Она была узкой, почти на ширину этого самого окна. Дверь имела щеколду, простую, но тяжелую, расположенную достаточно высоко, чтобы до нее не могли дотянуться любопытные дети. Чтобы отжать ее изнутри, речи не шло – дверь прилегала слишком плотно.

Ренн заставил себя отойти от двери и сдержал порыв начать трясти и дергать дверь, пытаясь ее высадить. Это глупо. Все глупо и неправильно. И его порыв, и странное наказание. И сама ситуация со свадьбой.

Он сел в кресло, задумался.

Несколько минут спустя снаружи послышались осторожные шаги и царапанье в дверь.

– Ренни, ты здесь?

Сестренка. Старшая, вечно опекающая и снисходительно фыркающая на младшего братишку.

– Ареня, выпусти меня.

– Братик, не упрямься. Госпожа Оория хорошая. Немного жестковата, но таковы все начальницы. Я это знаю…

– Вот как? – он так удивился, что с готовностью поддержал разговор.

– Ну, я же с некоторых пор работаю в ее корпорации, – сестра хихикнула за дверью. – Прежде, чем сюда явиться, она вызвала меня в кабинет и все-все про тебя расспросила – что тебе нравится, а что нет, какие у тебя привычки и любимые блюда… Она в тебя влюбилась, глупый. И хочет, чтобы тебе было хорошо. Она ведь принесла к чаю ореховые тартинки, как ты любишь. И мороженое на меду. Специально для тебя. И она не собиралась торопиться со свадьбой. Ей хотелось, чтобы ты сначала поближе ее узнал…

– А что теперь? Свадьбы не будет?

– Не знаю, – вздохнула сестра. – Если честно, мы все этого очень хотим. Госпожа Оория богата. Она столько обещала нам заплатить…

– Ну, знаете, – выдохнул он, когда снова смог нормально дышать, – это уже… я не знаю, что это такое. Я думал, вы меня любите… а вы…

– Это ты нас не любишь. Тебе наплевать не только на свою семью, но и на обычаи и традиции твоей родины. Но у тебя одна родина – Миссанрея. И у нее свои законы. Другой родины с другими законами у тебя не будет никогда. Так что смирись.

Экзамены, вопреки обыкновению, не явились полной неожиданностью. Младший курс за декаду до начала экзаменов полностью освободили от всех силовых упражнений. Не было больше ежедневных пробежек на две-три лиги. Не было полос препятствий и обязательных рукопашных схваток. Лишь немногие желающие после занятий отправлялись в тренажерных залы или в зал борьбы. Остальные продолжали корпеть над учебниками, раз за разом проходили многочисленные тесты, штудировали методички и учебники, копались в файлах или зубрили то немногое, что успевали записывать за лекторами.

Лейа, как остальные девушки, была раньше парней избавлена от силовых упражнений. Вместо этого ее и трех ее товарок – еще одну отчислили «за слабость духа», а вторую перевели в смежные части, собираясь готовить ее в связистки – готовили по иной программе. Девушки учили языки, наречия, учились распознавать диалекты и без конца смотрели познавательные фильмы, посвященные самым диким и экзотическим обычаям других планет.

Прошла почти тысяча лет, как человечество расселилось в космосе. Девятьсот восемьдесят пять лет тому назад началась космическая эра – эра, когда люди покинули Солнечную систему и вырвались к звездам.

Первые попытки были не совсем удачными. Звездолеты уходили вдаль – и не возвращались. Связь с ними обрывалась, едва они разгонялись до некоей скорости. Люди долго были уверены, что все-таки придется ограничиться девятью планетами родной системы и еще двумя-тремя колониями на ближайших системах. Помогли другие господствовавшие в космосе расы, поделившись секретами межзвездных перелетов. Получив доступ к «лазам» или «норам», человечество за считанные годы наверстало упущенное. За первое десятилетие было основано шесть колоний на других планетах. За следующие десять лет – семнадцать, за третье десятилетие – двадцать одна. Колонии плодились, как грибы после дождя. Недавно основанные старались не отставать. В результате через двести лет после начала космической эры люди обитали на сорока восьми планетах и активно продолжали расселяться. Конечно, не обходилось без конфликтов. У землян оказалось одно преимущество перед большинством других разумных рас – их скорость размножения. И первые звездные войны разгорелись именно из-за того, что быстро растущему человечеству даже в космосе порой не хватало свободного места – особенно, если это место располагалось на планете, богатой природными ресурсами или идеальным климатом.

Тут-то стало известно о судьбе некоторых из пропавших без вести кораблей. Они, оказывается, тоже напоролись на «норы» или «лазы», но, поскольку капитаны тех звездолетов понятия не имели, с чем пришлось столкнуться, то корабли выбирались из них целыми и невредимыми, но… в прошлом. Одних отбрасывало всего на пару-тройку десятилетий, других – на пять-шесть веков даже не от начала космической эры, а от года первого выхода человека в космос. Таким образом, земляне, расселяясь по миру, столкнулись со своими потерянными сородичами, которые успевали не только пустить на своих планетах глубокие корни, но и измениться внешне, подвергнувшись мутациям. На данный момент в мире насчитывалось два вида человека разумного – номо сапиенс вульгарис и гомо сапиенс космикус с шестью разными подвидами. Соответственно, у каждого вида, подвида, расы и национальности имелись свои языки. И эти языки сейчас наскоро, с пятое на десятое, вбивали в головы девушек частично благодаря интенсивным ассоциативным методам обучения, частично посредством обычного гипноза.

– В кого они нас готовят? – ворчала Угона Тин, единственная среди девушек иномирянка, прибывшая с другой планеты. Она отличалась от подруг оранжевым цветом кожи и резкими, какими-то угловатыми чертами вытянутого лица. – В полиглоты? В переговорщики? Или в связисты?

– И то, и другое, и третье, – проворчала Лейа, с трудом приподнимаясь на кушетке после очередного сеанса гипноурока. – Как получится. Мы должны быть готовы ко всему.

– Будет война? – прищурилась Угона.

– Очнись, подруга, – подала голос Сайла Буок с соседней кушетки. – Война уже идет. Собственно, она и не прекращалась. Империя постоянно с кем-нибудь да воюет.

– На сей раз все кажется серьезным, – возразила Лейа. – Кузен Тобир рассказывал, что во время его учебы все было совсем не так. Их не гоняли до седьмого пота и не заставляли часами валяться в гипносне. У них даже в конце первого года обучения экзаменов не было. Просто зачет – выполнение задания в условиях, максимально приближенных к боевым. Курс «слепышей» против «подростков». Одни следуют из пункта А в пункт Б, а другие не дают им этого сделать. Уложились в норматив – это хорошо. Больше ничего не надо. А у нас…

– А у нас как будто начальство хочет, чтобы как можно больше народа отсеять. Из нас четверых выгнали.

– Троих. Роню всего-навсего перевели в связистки. Будет сидеть на пульте и координировать наши действия, попутно покрывая ногти на ногах флуоресцирующим лаком, – сказала Лейа.

– Откуда знаешь? – вытаращились подруги.

– А, – небрежно отмахнулась девушка, – у меня тетка связистка, мамина сестра. И меня хотела пристроить к себе под бочок. Даже на пульт управления системы таскала. Думала, я проникнусь важностью сидеть на одном месте и таращить глаза на экран компьютера в надежде, что однажды машине понадобятся мои мозги. За три дежурства, которые я провела на работе у мамы, этого не случилось ни разу. И я решила, что мне это не нужно.

– Ты не говорила, что у тебя тетя связистка, – покачала головой Угона. – Ты только про кузена и братьев рассказывала.

– А смысл? – пожала плечами девушка, приводя себя в порядок.

– Ну, как же. – всплеснула руками Сайла. – Информация из первых рук. Ни слова, отфильтрованного цензурой. Все в чистом виде…

– Засекречено, – отрезала Лейа. – Тетушка ужасно не любит говорить о своей работе. Да и общаемся мы с нею только по видеофону по выходным, реже, чем с мамой.

Девушки оделись, привели себя в порядок и покинули комнату гипносна.

– Кстати, про выходные, – подала голос еще одна девушка, с параллельного потока, старше их всех, которая утверждала, что на гражданке ее ждет жених. – Никто не знает, когда у нас первое увольнительное?

Все, как по команде, посмотрели на Лейю.

– Я что, обязана все знать? – ощетинилась та. – После экзаменов, не раньше. И не спрашивайте, когда это случится на самом деле.

Девушки действительно замолчали. В самом деле, глупо гадать, когда до экзаменов каких-то три-четыре дня. Тут гораздо важнее справиться с тем объемом информации, который запихали в их мозги. Головы болели, мысли путались, некоторые курсанты начали заговариваться. И неудивительно, что в назначенный час вся группа явилась на экзамен задолго до начала.

Кептена Ким явилась не одна. Ее сопровождали два старших преподавателя и куратор всего курса. Неизменные ее помощники, старты Смон и Такер, отсутствовали. Их место заняли совсем незнакомые парни с нашивками сержантов.

– Похвальное стремление, – усмехнулся куратор курса, оглядев вытянувшихся в приветствии курсантов. – Видимо, они горят желанием поделиться с нами знаниями…

– Я на это надеюсь, – ответила кептена Ким. – Во всяком случае, в отношении некоторых…

Взгляд ее задержался на Айвене Горе. Тот проигнорировал и этот взгляд, и ее слова. И продолжал хранить молчание, пока не открыли двери, пропуская курсантов в экзаменационный зал.

Внутри на равном расстоянии друг от друга были установлены зеркальные кабинки с оптическим эффектом – все могли прекрасно видеть отвечающего, а вот сам он никого видеть не мог. Избирательной была и звуковая изоляция – чтобы услышать курсанта, надо было подключить микрофон.

Сделав несколько шагов по залу, Айвен приостановился, выбирая, к какой кабинке подойти. И раздумывал бы он, наверное, долго, если бы кептена Ким не взяла его за локоть, решительно подводя к той, что стояла в первом ряду ближе всех к одному из окон.

– Сюда, – произнесла она. – Именно сюда.

– Но…

– Это приказ. – женщина легонько шлепнула его между лопаток, подталкивая вперед.

– Итак, курсанты, – куратор дождался, пока все займут свои места, – вам предлагается ровно сто вопросов теоретического теста и двадцать тактических заданий, выполняемых в виртуальном режиме. Задания строго индивидуальны, вопросы подобраны с таким расчетом, что ни один вариант не совпадает с другим. Тот, кто первым выполнит все задания, включает сирену. В строении пульта разберетесь сами. Это – одно из тактических заданий. Приступайте.

Айвен сидел, опустив руки на пульт. Одного беглого взгляда было достаточно, чтобы разобраться в его строении. Звук, клавиатура, регистры, функциональные клавиши не обозначены определенными символами, но подсказка в их расположении – она в точности повторяет расположение клавиш на пульте разведывательного зонда РЗ-18-«дельта», который они изучали на днях. Надо было всего лишь повернуть вот этот тумблер, затем ввести код доступа – свой личный номер – и отрегулировать настройки. Но он не двигался с места, прислушиваясь к своим ощущениям.

Послушание. Когда кептена Ким решила все за него и буквально приказала занять именно это место, он испытал странное чувство покоя. Не переживай. Не волнуйся. Она все сделает за тебя. «Мамочка обо всем позаботится, мой красавчик.»

Нет. Он зажмурился, помотал головой. Только не это. Это все в прошлом. Оно не вернется. Не думать. Забыть.

Ища спасения в работе, он чуть ли не на ощупь подключил аппаратуру, активировав пульт.

– Ну, – прошелестел в динамиках женский голос. – Ты готов?

– К чем-чему? – вот уж чего он не ожидал, так это голосовой обратной связи. И ведь наверняка у остальных этого нет.

– Разве тебе нечего мне сказать?

Айвен открыл глаза. Кептена Ким не сидела на своем месте на кафедре. Она прохаживалась между кабинками вместе с молчаливыми сержантами, контролируя экзаменуемых. Ее взгляд был прикован к его кабинке, в ухе слабо поблескивала капелька аудио-гарнитуры, и до Айвена внезапно дошло, почему его посадили именно сюда. Она была настроена немного иначе, для того, чтобы удобнее было вести приватную беседу, не привлекая ничьего внимания.

– Нет, – прошептал он.

– Тебе нечего мне сказать? – с нажимом повторила наставница.

– Да. Нечего. Я… простите, я не выполнил вашего задания.

– То есть, ты до сих пор не вычислил чужака?

– Да. Я… не смог. Не знаю, кто это.

– Жаль, – промолвила женщина после паузы. – Очень жаль. Что ж, не буду тебя отвлекать. Выполняй задания, курсант.

Что-то щелкнуло. Прозрачная поверхность передней стенки кабины затянулась мутью, полностью изолируя курсанта от внешнего мира. И никто не увидел, как Айвен уронил голову на руки. Нет, он не должен ничего говорить. Он не имеет на это права. Он обязан молчать. Молчать до последнего, пока есть возможность. Любыми средствами и способами оттянуть неизбежный финал.

Глава 5

Новость, разлетевшаяся на другой день, поразила группу своей невероятностью. Айвен Гор не сдал тест.

Новость принесла Лейа и сама была этому не рада.

Группа отдыхала – день после сдачи экзамена был объявлен выходным. То есть, их не только не таскали на полигон, не гнали на стрельбище и в тренажерные залы, но и не заставляли корпеть над методичками и лекциями. Хотя в передвижении по корпусу существенно ограничили, так что большая часть первокурсников убивала время, торча в казарме. Лишь несколько человек отправились в читальный зал, да еще двое уединились с видеофонами, чтобы позвонить родителям. Остальные маялись от скуки, и известие Лейи повергло всех в шок.

Вокруг девушки мигом образовался кружок.

– То есть, как это – «не сдал»? – воскликнул Суаза Смелый, когда она по чьей-то просьбе повторила новость дважды. – Скажи, что это неправда. Скажи, что ты выдумала это.

– Скажи, что это ошибка. – вторил ей Чев-Чень. – Скажи, что просто перепутали задания. Этого не может быть. Он не мог ошибиться.

– Действительно, это похоже на вранье, – откликнулся Джон Пейн. – Чтобы красавчик Айвен и не смог ответить на сотню вопросов? Уж на половину-то он обязан был найти ответы. Там иногда такие глупые вопросы задавались… и грудной младенец бы справился. «Каким оружием должен уметь пользоваться «звездный кот»?» – процитировал он. – И варианты ответа: «Любым» и «Никаким».

Но Лейа только разводила руками. Как говорится, за что купила, за то и продала. Девушка сама до сих пор отказывалась в это верить.

– А, кстати, кто тебе это сказал? – прищурился Джон. – Не сама ли ты это выдумала? Ты ведь одно время засматривалась на красавчика Айвена. Вертелась возле него, в глазки умильно заглядывала…

Красоте Айвена так или иначе завидовали многие курсанты, поскольку девушек было мало. Утешало немного только то, что сам он старался от женщин держаться подальше. Поэтому слова Джона Пейна никого не удивили.

– Точно, мы видели, – поддакнул Суаза Смелый.

– А он на тебя ноль внимания… И ты придумала, как ему отомстить. Умно, ничего не скажешь. Только что будет, если это дойдет до кептены Ким?

– Мне сказал кузен, – призналась Лейа. – Старт Смон.

– А он узнал откуда? – Джон, казалось, был полон решимости провести собственное расследование.

– Он был в числе проверяющих, – развела руками Лейа. – Ему, кстати, и попался вариант Айвена…

– Ну, все ясно, – Джон прямо-таки засветился от удовольствия. – Красавчик Айвен тебя отшил, ты поплакалась в жилетку своему двоюродному братцу, и тот сделал все, чтобы утопить обидчика любимой сестренки. Это, по-моему, низко…

– Она права, – вдруг послышался голос из дальнего бокса. Оттуда неспешно выбрался Айвен Гор, смерил курсантов холодным взглядом. – Я действительно не сдал тест.

– Как? – чуть ли не хором выкрикнули все. – Откуда знаешь, что не сдал?

– Оттуда. Я не ответил ни на один вопрос.

Курсанты переглянулись.

– Совсем? – почему-то уточнил Чев-Чень.

– Да. Я просто не стал его писать.

– Ну и дурак. – высказался за всех Джон. – Не знаешь ничего – так наобум бы кое-чего нацарапал, глядишь, минималку и наскребли бы.

Судя по изменившимся лицам некоторых слушателей, они так и поступили.

– А теперь тебя отчислят…

– Ну и хорошо. – буркнул Айвен, хотя внутри все сжалось при этих словах. Все-таки он привык к академии, к ее распорядку и нагрузкам. Привык к жизни, которая его окружала. Успокоился, поверил в будущее и перестал жить прошлым. И понадобилось много сил, чтобы решиться на такой шаг. Опять рисковать, опять быть предоставленным слепому случаю, убегать в вечном страхе быть пойманным…

– Чего же тут хорошего?

Сказать или нет? А, не все ли равно? Хуже уже не будет…

– Помните, некоторое время назад я сказал вам, что кептена Ким дала мне задание вычислить шпиона, который затесался в наши ряды? Шпиона, который якобы внедрился в Академию, дабы помешать, испортить репутацию «звездных кошек»?

– Злокозненного пришельца из-за границы империи? – припомнил Джон. – Было дело.

– Да. Так вот, я его не нашел.

Вокруг засмеялись.

– Тю, – отмахнулся Джон. – Нашел, из-за чего в петлю лезть… С чего наше начальство вообще решило, что шпион здесь есть?

– С того, – тяжело вздохнул Айвен, – что шпион… ну, на самом деле он никакой не шпион. Просто он поступил в Академию под чужим именем, прилетел с другой планеты, а не с той, которая у него названа в документах, и вообще он не тот, за кого себя выдает. Но он и не шпион… я хочу сказать, по-настоящему. У шпионов ведь есть какие-то спецзадания, а у него нет ничего. Только желание скрыться подальше, чтобы его не нашли подольше. И это все.

– Откуда знаешь? – все придвинулись ближе. Лейа перестала дышать. С нею тоже разговаривал кузен, прося проследить за сокурсниками, и девушка действительно долгое время внимательно наблюдала за парнями и девушками. Она согласилась на это потому, что жизнь «под прикрытием» давала ей шанс приблизиться к Айвену Гору. Однажды ей это удалось – в тот раз, когда она нашла драгоценный камень, подарок от погибшей сестры Айвена. Правда, тот откровенный разговор был ее единственным достижением на поприще агента. И сейчас девушка приготовилась узнать тайну.

– Я просто знаю, кто этот человек. Но, повторяю, он ни в чем не виноват. И если его выдадут… я не знаю, что с ним будет. Я просто хочу ему помочь. И прошу помощи у всех вас.

Курсанты переглянулись. Целый учебный год им втолковывали как прописную истину то, что «звездные коты» горой стоят друг за друга. Что они должны быть единым организмом, защищать друг друга, доверять друг другу, работать вместе, плечом к плечу, спиной к спине. И «сам погибай, а товарища выручай» есть негласный девиз их полка.

И вот им представился шанс перейти от слов к делу. И парни с девушками молча переглянулись, смутно понимая, что экзамены продолжаются. Только теперь в роли сурового наставника выступает сама жизнь.

– Что надо делать? – за всех ответил Суаза Смелый.

– Молчать. Просто никому ничего не говорить.

– Проще простого, – криво усмехнулся Джон. – Лучший способ не выдать тайну – это вообще ее не знать. И поэтому ты нам ничего не скажешь о том, кто такой этот шпион.

Айвен вздохнул.

– Понял, – Джон встряхнулся, как настоящий кот, выбравшийся из воды. – Мы не знаем, кто такой этот шпион, даже если он один из нас… Кстати, он сейчас здесь? В этой комнате? Я хочу сказать, что девчонки вот ушли, и Торн с парочкой типов тоже… Они-то как?

– Нет. Среди них шпиона нет. И, повторяю, он никакой не шпион. Просто… чужак.

– И ты не хочешь его выдавать?

– Да. Это сломает его жизнь. На самом деле сломает. Все… очень сложно.

– Так, погоди-погоди, – Суаза Смелый снова потряс головой. – То есть, дело вот в чем. Кептена велела тебе вычислить чужака, которого наше начальство считает инопланетным шпионом. Ты его вычислил, понял, что он обычный парень, который не работает ни на какую разведку, а просто скрывается тут… ну, скажем, от уплаты алиментов… Знаю-знаю, про алименты это я так, для примера, – примирительно выставил он ладони. – Ты вошел в его положение, проникся, что там все сложно и речь идет о жизни и смерти, так? – он дождался кивка и продолжил. – И решил молчать. А, поскольку кептена с тебя требует отчет о проделанной работе, ты предпочел сам отсюда отчислиться, только бы этому типу не ломать биографию? Я правильно излагаю?

Айвен кивнул снова.

– Бред какой-то, – промолвил Джон.

– А, по-моему, это благородно, – подал голос Чев-Чень. – В духе «звездных котов». Помните: «Сам погибай…»

– Интересно, а этот тип, которого ты спасаешь, он хоть понимает, чем ты для него жертвуешь? – Джон окинул взглядом собравшихся. – Эй, ты. Шпион-диверсант…отзовись.

– Он не шпион, – снова, с каким-то безнадежным упрямством уточнил Айвен.

– Да ладно, все все поняли. Я хочу знать, понимает ли этот тип… Эй, ты, тип. Ты хоть понимаешь, что происходит?

– Хороший человек жизнью за тебя жертвует, а ты… – всплеснул руками Чев-Чень.

– Не жизнью, а просто… так получилось, – пробормотал Айвен. Он выглядел спокойным, но Лейа чувствовала, что парень по-своему несчастен. – И все он понимает. Я знаю.

– Знаешь, но не скажешь, кто этот тип?

Айвен помотал головой.

– И тебя отчислят. – возмутилась Лейа.

– Пусть. Но я…

– Нет. – вырвалось у девушки. – Только не это.

– Что ты предлагаешь?

Но она только отмахнулась, не желая раньше времени обсуждать мысль, которая всего на миг мелькнула в ее голове.

Ночью Суаза Смелый проснулся от легкого прикосновения. Тонкие и сильные девичьи пальцы коснулись его губ.

– Тс-с… тише, – над ним нависал силуэт с коротко остриженными волосами. – Одевайся и пошли.

– Э-э… куда? – тренированный будущий «звездный кот», тем не менее, мгновенно проснулся и приподнялся на локте.

– Ни слова. Разбудишь остальных. Одевайся и за мной.

Лейа отступила, давая Суазе Смелому простор для маневра.

Когда он оделся, девушка тихо поманила его за собой, выскальзывая в коридор. На цыпочках, «на мягких лапках», как учили, они, никем не замеченные, проскользнули мимо боксов, где спали остальных курсанты.

То есть, почти никем. Ибо в оном из боксов внезапно шевельнулась тень:

– Вы куда?

Девушка невольно вздрогнула, стиснув зубы, чтобы не заорать. Чев-Чень, наполовину одетый, сидел на постели.

– Никому не говори. – прошептала Лейа.

– А ты скажи, куда вы идете.

– Да, – кивнул Суаза Смелый. – Ты не думай, я не боюсь, но… мне надо знать, чем я рискую.

Лейа покачала головой. И это будущие «звездные коты», которые, по идее, должны, не рассуждая, выполнять любой приказ. Но рано или поздно они все равно узнают. И потом – одно дело приказ начальства, и совсем другое – отношения между друзьями.

– Это тайна. Ото всех, – сказала она.

Парни одновременно прижали ладони ко ртам и провели пальцами по губам, словно застегивая невидимые замочки.

– Ладно… Вы хотите помочь Айвену сдать тест?

– Спрашиваешь. – Чев-Чень вскочил. – Он мне помог остаться здесь. Я должен…

– Тогда за мной… если не боитесь.

Суаза Смелый насмешливо фыркнул, намекая на то, что имя он заслужил не просто так.

Добравшись до двери, Лейа тихо отжала створку и бочком, бросив взгляд по сторонам, выскользнула в коридор.

– За мной.

Корпус спал. Тускло мерцали светильники под потолком. В целях экономии они горели через один, да и то в половину мощности. Ярко был освещен только ресепшен в противоположном конце коридора.

– Куда мы идем? – шепотом поинтересовался Суаза Смелый, когда девушка решительно направилась в другую сторону.

– В деканат.

– Зачем?

– Исправлять тест Айвена. Неужели еще не понял?

– Мы перепишем его тест?

– Да. А одна я боюсь, – добавила она смущенно.

Парни переглянулись. Действительно, страшновато. То, что они собирались сделать, называлось подделкой документов. Но отступать было поздно.

Деканат размещался в соседнем корпусе, куда надо было еще добраться. Выйти через дверь, как все нормальные люди, новоиспеченные диверсанты не могли – их бы зафиксировала следящая аппаратура. Поэтому пришлось сперва проникнуть в тренажерный зал. Вернее, в его душевые кабины, чьи окошки никогда не запирались, а лишь закрывались на простые щеколды. Дальше все трое спустились по стене, цепляясь руками и ногами за выбоины и трещины. Суаза Смелый справился первым, а вон Чев-Ченя пришлось ждать. Он едва не сорвался и удержался лишь чудом.

Затем они перебежками, то и дело прячась в кустах и за бордюрами, добрались до учебного корпуса, где помещался деканат.

– Третий этаж, вон те четыре окна, начиная от шестого справа, – шепнула Лейа. – Опять придется лезть. Справитесь?

– А то, – выпятил грудь Суаза Смелый.

– Постараемся, – вздохнул Чев-Чень.

Этот подъем длился дольше – лезть пришлось на этаж выше, потому что оказалось, что окна деканата плотно закрыты изнутри. Поэтому «диверсанты» вскарабкались на нависающий над ними карниз, проскользнули, прижимаясь к стене, до угла, где нашли плохо закрепленное окно. Вернее, нашел его Суаза Смелый, тщательно ощупывавший все рамы, попадавшиеся им на пути. Он сумел отжать форточку, и, открыв ее, распахнул окно, которое, как оказалось, выходило в уборную.

– Здесь держим ухо востро, – шепнула Лейа, – По этажам деканата ходят часовые.

– Откуда знаешь? – нахмурился Чев-Чень.

– У меня тут родня. Ты что, забыл? Так что, если кого увидите, вырубайте, пока тревогу не подняли. Если это не будет мой кузен Смон.

– Если мы их вырубим, тревога будет в любом случае, – рассудил Суаза Смелый, но решительно задвинул девушку себе за спину.

По счастью, до дверей деканата нужно было пройти всего шагов тридцать, прижимаясь к стенам и пытаясь слиться с ними. Пол был с пружинящим покрытием, которое глушило звук шагов, а сама дверь справа и слева была огорожена декоративными выступами, напоминающими барельефы колонн. Курсанты нырнули в эту нишу, задыхаясь от облегчения.

– Дошли, – высказался Чев-Чень.

Суаза Смелый протянул руку к дверной ручке:

– Кодовый замок. Наверное, настроен на отпечатки пальцев…

– Палец можно и отрезать, – усмехнулась Лейа, – но мы так делать не будем.

Подмигнув парням, она извлекла из-за отворота плоскую пластиковую карточку-ключ.

– Откуда это у тебя?

– У брата стащила. Он мне по секрету рассказывал, кто как тест написал, ну я улучила минуту и…Тихо всем.

Парни заткнулись. Девушка повертела карточку в пальцах, приноравливаясь. У нее была одна попытка. Брат, конечно, не сообщил ей, как надо действовать – то ли приложить карточку-ключ к считывающему устройству, то ли вставить в щель… Намекнул только, что карточка многоцелевая, и все зависит от типа замка. Щели тут не нашлось. Значит, надо приложить. Только вот какой стороной? Попробуем наугад.