Текст книги "Сыщик, призрак и тетка Евгения(СИ)"

Автор книги: Галина Зорова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Когда она открыла дверь в комнату Алисы, та уже не спала и даже слабо улыбнулась:

– Который час?

– Десять с минутами. Доброе утро. Принёсти вам завтрак?

Голубые глаза слегка округлились, как будто блондинку поведение Ирины удивило.

– Завтрак? Я не знаю... Я так слаба... так сказала Дора...

– Ветчина, сыр, – принялась соблазнять её Ирина. – Яичница с ветчиной и луком, а? Творожок. Кофе. Чай.

В буфете ничего этого не было, но где-то же скрываются кухня и повар?

– О-о, я... да... наверное, – оживилась Алиса и даже села в постели.

– Замётано, – кивнула Ирина.

Но не успела она спуститься с лестницы в холл, как входная дверь открылась, и оттуда повалила толпа людей. Все они оглядывались, говорили и закрывали зонтики. На мгновение Ирину посетило ужасное подозрение, что прибыла новая партия гостей или родственников тёти Жанны. Но гомон перекрыл громкий и менторский голос Серафима:

– Вы видите перед собой одно из самых старинных помещений, относящееся ещё к...

Дальше можно было не вникать: экскурсия, а Серафим – гид. Вчера Ирина плохо рассмотрела его: ночь, темнота, волнение, да и не интересовал её этот человек. Но сегодня он выглядел очень представительно: в серебристом парике, сиреневом кафтане с золотистый шитьем, жемчужного цвета длинном жилете и шёлковой рубашке с брыжами, немного портили впечатление обычные коричневые брюки и ботинки. И всё же звучный голос буквально завораживал, раскатами отдаваясь под сводами холла. А когда Серафим привлек внимание экскурсантов к резьбе на перилах лестницы, то несколько десятков глаз уставились на Ирину, и она почувствовала себя экспонатом. "А может, они принимают меня за хозяйку?" – с приятным смущением подумала она и поспешила в коридор с буфетом.

Безошибочный инстинкт опять её не подвел, за коридором была именно кухня: огромная, с большущей печью, выложенной изразцами, и целой шеренгой старинных шкафов с кастрюлями, котелками, горшками, стопками тарелок и прочей посуды, в дальнем углу её скромно приткнулась электрическая четырехконфорочная плита. А ещё румяная женщина в цветастом платье и с бигудями в волосах, которая со смаком пила чай и заедала его печеньем.

– Прошу вас, нужна яичница и жареная ветчина, – сказала Ирина.

– У ея еееи, – последовал ответ. Наверняка это означало, что поварихе и самой не грех подкрепиться.

– Тогда где ветчина и яйца?

– Ееы е, а яа – от!

В указанном направлении находился ещё один буфет, там в глиняной миске лежало несколько яиц, а на расписной тарелке скучал крохотный ломтик сыра, который не соблазнил бы даже мышь.

Недолго думая и не обращая внимания на повариху, Ирина принялась шарить шкафам. Нашлось свежее масло, вполне удовлетворительная сырокопченая колбаса, большой пучок укропа и пакет печенья, на вкус сырного. Так что не прошло и получаса, как она уже входила в комнату Алисы, неся в одной руке большую сковороду с омлетом и колбасой, в другой – тарелки, вилки и две чашки, а под мышками термос с чаем и буханку хлеба.

Алиса спустила ноги с постели и пробормотала:

– Так много?

– Ничего, я тебе помогу, – успокоила её Ирина.

7

Помогать пришлось совсем немножко, Алиса ела с аппетитом здоровой молодой девушки.

– Я и не знала, что так проголодалась, – сказала она, намазывая маслом толстый кусок хлеба и накладывая себе очередной ломоть омлета. – Большое вам спасибо... Ой, я даже не спросила, как вас зовут!

– Ирина. И можешь говорить мне "ты", так будет проще.

Нет лучшего способа завоевать доверие молодой особы, чем предложить ей общаться запросто. Большинству из них наивно кажется, что это решает все остальные проблемы, и автоматически делает собеседника дружелюбным и милым.

– Спасибо, тебе, Ирина! – с радостью откликнулась Алиса. – Ты такая добрая!

Затем разговор перешёл на омлет, солнечное утро, вкусное сырное печенье и родственные связи. Выяснилось, что Алиса тоже племянница тёти Жанны, но тоже довольно дальняя и приехала на какой-то праздник. В общем, она хихикала, забыла о горестях, и стало ясно, что Доротея перегибала палку со своими жалостями и уходом за подопечной. Ведь, как сказал доктор Котиков, причина ночных криков девушки в реальном испуге. "Кто-то ходит по ночам. Как бы её расспросить?"

К счастью, Алиса тоже хотела поговорить об этом. Когда они допивали чай, она вдруг настороженно посмотрела в сторону окна и, понизив голос, сказала:

– Послушай, в этом доме творится что-то ужасное. Я не идиотка и не чокнутая. Понимаешь, я ни разу не открывала окно, тётя Жанна говорит, что можно повредить витражи. Я пользовалась только форточкой, вон там, справа на раме, она маленькая, в неё может залезть только кошка. Но и то вряд ли, ведь мы на втором этаже. И зачем бы я стала открывать окно вчера, когда был дождь? Ведь правда?

Ирина сочувственно кивнула ей в ответ, и Алиса продолжала:

– Я даже задернула портьеры, чтобы было уютнее. Ну вот, полежала, послушала музыку, потом пришла Дора и выключила свет, сказала, что мне пора спать. И я заснула и даже очень крепко. Но меня разбудил холод.

– Холод?

– Да, мне во сне стало холодно, и я вдруг подумала, что не закрыла на ночь окно. На самом деле я его не открывала, но ведь это был сон, во сне можно во всё поверить. И я так захотела встать и закрыть окно, что проснулась. А он стоит...

Алиса изменилась в лице и уронила печенье.

– Кто стоит?

– Не знаю. Сначала я подумала, что это кто-то из наших. Потом увидела, что он чужой. Тогда я подумала, что это вор залез в комнату через окно или не знаю как. Я уже хотела закричать, позвать на помощь. И вдруг поняла – он светится.

– Светится?

– Да. Только не смейся. Доротея сказала, что мне почудилось, что это луна отражалась в витражах, а мне полусонной привиделся человек. Но я не идиотка!

– Успокойся, я не смеюсь. Значит, он стоял возле окна и светился?

– Да. Ведь было темно, если бы он не светился, я бы не поняла, что это чужой. А ещё он был странно одет. Я вот даже не могу точно описать – как, но не так, как одеваются сейчас, как-то старинно. А ещё в шляпе и с такой, знаешь, палкой в руках. Я подумала, что это сон и сильно ущипнула себя, но это не помогло – он стоял на том же месте. А самое страшное, он протянул ко мне руки, и на них была кровь.

Алиса вздрогнула и закрыла глаза, лицо её начало бледнеть.

– Успокойся, – решительно повторила Ирина. – Сейчас день, рядом с тобой я. Вот, выпей ещё чаю!

– Спасибо тебе. Да, сейчас день, но всё равно... он, этот человек стоит у меня перед глазами.

– И поэтому ты закричала?

– Да. Я закричала даже не от испуга. Вернее, я закричала и от испуга, но больше всего хотела, чтобы он исчез. Я думала, что если закрою глаза и закричу, то он исчезнет!

– И он исчез?

– Не сразу. Он стоял и смотрел на меня. Настоящий призрак! Но я кричала ещё раз и ещё. И он исчез. А потом прибежала ты. Спасибо тебе! Ой, я тебя тоже испугала?

"Ну и физиономия у меня сейчас, – подумала Ирина. – А ведь всё сходится. Старинный дворец, кто-то ходит по ночам, волнение и слова доктора Котикова и смущение тёти Жанны. Они что-то знали о призраке. А вот остальные не в курсе. Правда, с ними не захотел бы связываться даже окровавленный призрак".

– Всё в порядке, – успокоила она Алису, – я не боюсь. А что это был за человек? Он был молодым, пожилым, высоким, низким?

– Да. Высоким, молодым.

– Красивым?

– Да! Знаешь, Ира, я тогда жутко испугалась. Но вот сейчас вспоминаю... Знаешь, я мало видела таких красивых, как он.

– Ну вот, не так уже всё и страшно, если он красивый, – попыталась пошутить Ирина.

– Это сейчас, – убитым голосом возразила Алиса. – А вот ночью...

И в этот миг открылась дверь. Нет, это был не призрак, а Доротея в своем скрипучем халате и с трагическим выражением лица, которое испугало бы даже духа.

– Алисонька, ну зачем же ты встала. Тебе нужно полежать. Такие волнения ночью! Я всё подам тебе в постель.

В коридоре, Ирина опять (это уже входило в привычку) наткнулась на тётю Жанну, которая хотела войти в комнату Алисы, но, заметив там Доротею, отступила вместе с Ириной.

– Ну, как она? – тётя спрашивала, конечно, не о накрахмаленной.

– Хорошо поела, – с нажимом сказала Ирина. – Мне кажется, что она вполне здорова.

– Нет, у неё нервы, слабые нервы...

У самой тёти вид был настолько замотанный, что расспрашивать её сейчас о призраке было садизмом. Поэтому Ирина покивала в ответ, и тётя Жанна заспешила куда-то дальше.

А Ирина задумалась.

Нервы? Возможно. Но нервы нервами, только голос Алисы, её слова не истерички, а здоровой, хоть и перепуганной девушки, убедили Ирину в существовании "высокого, красивого, светящегося", против чего протестовал здравый смысл. Вспоминался и разговор тёти Жанны с Котиковым. Интересно, если бы этот призрак появился, например, перед Ириной, смогла бы она любезно предложить ему рюмочку коньяка, который захватила с собой из дому? Смогла бы шутить с ним и болтать о пустяках? Кто его знает, но в любом случае попросила бы красавчика оставить Алису в покое. Если обязан кого-то пугать, то пусть это будут Елена или тётка Евгения!

Ирина покивала головой, теперь уже своим мыслям. Как непринужденно она обдумывала контакт с этим... э-э-э... субъектом! А ведь призраки живут в сказках, легендах... ну хорошо, в английских и трансильванских замках, из друзей и знакомых Ирины никто, насколько она знает, никогда никаких призрачных персон не видел. Когда-то у них с подругой даже спиритический сеанс сорвался: не стучал столик и блюдце не двигалось, хоть ты тресни его об стол, и, хотя была глухая полночь – самое время для появления духов, нигде не раздавалось ни шепота, ни стука...

8

Тук-тук-тук!

Чашка с чаем полетела на пол, только из-за ковра не разбилась вдребезги. Но стучала не призрачная, а очень живая, синеглазая и загорелая женщина лет тридцати пяти.

– Я не хотела, я совсем не хотела тебя напугать, – сказала она таким весёлым голосом, как будто это было не извинение, а самая лучшая шутка в её жизни. – Понимаю, сначала крики ночью, потом всякие разные врываются к тебе!

– Да нет, я... – начала бормотать Ирина, но синеглазая продолжала:

– Ты меня не узнаешь? Я Татьяна, Таня, дочка твоего дяди Тимы. Помнишь, как мы собирали кувшинки и утопили папин спиннинг? А как сплавлялись по Рике на старом заборе вместо плота? А как решили зарабатывать стрижкой пуделей?

– Конечно, узнаю! Как хорошо, что ты тоже здесь! – Ирина окончательно вернулась из мира призраков.

Таня всегда нравилась ей своим оптимизмом, прямолинейностью и тем, что на неё можно было рассчитывать во многих жизненных ситуациях. Как-то она единственная из родственников простодушно спросила её: "Почему у тебя всегда такое невозмутимое лицо... такое неподвижное?" И получила ответ, который интересовал всех: "Это сценическая привычка".

Вот и сейчас Татьяна начала спрашивать без всяких церемоний:

– Ты ведь водишь машину, да?

Радость Ирины немного "выцвела".

– Да, но у меня нет прав и...

– Права есть. Роксаны. Мне сказала тётя. Вы на фотографии похожи как две капли воды.

Таня вовсю цитировала тётю Жанну, хорошо хоть не называла ангелочком. Но Ирина всё же попыталась возразить:

– А если...

– Да ничего не случится. Роксана бывала здесь, нас тут все знают, любые патрули машину будут узнавать издалека. А я буквально опаздываю на работу. Ирочка, ну будь ангелочком!

Кто бы устоял перед таким напором? Кроме того, Татьяна была как раз тем человеком, к которому Ирина могла без стеснения обратиться с вопросами и недоумениями насчет странного дворца и его обитателей.

– Далеко ехать? – уточнила она.

– Нет, до Лесогорска. Серафим уже вывел машину из гаража. Я тебя жду внизу.

И Татьяна исчезла за дверью словно фея, которая пришла поторопить Золушку на бал.

Через несколько минут они уже ехали по аллее через старый парк. Вчера в темноте и из-за волнения Ирина почти не рассмотрела его, сегодня же была изумлена толстыми дубами, старыми липами, попеременно светлыми и мрачно-замшелыми аллеями, то асфальтированными, то выложенными каменными плитами, а то и еле-еле присыпанными гравием. Татьяна начала было болтовню на тему "Кто из наших знакомых где и почему?", но Ирина то и дело спрашивала её, куда повернуть и как объехать очередную живую изгородь. Надеялась поговорить о странном дворце и его обитателях на ровной дороге по дороге в Лесогорск, но времени не хватило из-за звонка тёти Жанны.

– Деточка, будь ангелом.

Опять? Ирина явственно ощутила, как у неё между лопатками свербят пробивающиеся крылья.

– Будь так добра, моя дорогая, встреть в Лесогорске на автостанции в десять минут мельника, мы его с таким трудом раздобыли...

– Кого?

– Ну знаешь, такой человек, который знает, куда сыпать зерно, а куда – муку.

Ирина представила себе огромные элеваторы в степи, цепочки барж и почему-то Дон-Кихота с Дульсинеей на крупе коня.

– Муку и зерно?

– Ну знаешь, такой человек, который умеет работать на мельнице.

Дон-Кихот и Дульсинея воинственно огляделись, а Ирина заинтересовалась:

– У вас есть своя мельница?

– Да, старинная, но дело не в этом. Мы его еле упросили приехать, так что поулыбайся ему, будь с ним заботливой и очень приятной.

– Понятно, не волнуйся, тётя. А как я его узнаю?

– Я описала тебя и машину. Хорошо?

– Хорошо, но...

– Здесь, здесь, вот тут! – перебила их разговор энергичная Татьяна. Разрываясь между ней и тётей, Ирина вдруг поняла, что говорит в выключенную трубку. Вчера из-за странного сна, чужой машины и других хлопот забыла подзарядить телефон, а после ночной катавасии во дворце тем более не вспомнила об этом. И это она, которая всю жизнь была пунктуальной и аккуратной!

Тем временем Татьяна исчезла в недрах высотки, да и не будешь же гнаться за ней и отнимать трубку. Зарядник в сумке и сейчас... Ирина обшарила всю панель и в районе пепельницы, и дальше, но прикуривателя или чего-то похожего на него не обнаружила. Та-а-ак, приплыли, зарядка не удается. Впрочем, почему приплыли? Мельник знает, на какой машине его встречают, и как выглядит та, кто его встречает. Что ещё нужно? Ирина махнула рукой, сосредоточилась на том, чтобы ни в коем случае не нарушать правила движения, и поехала в центр Лесогорска, к автостанции.

Однако через два часа она уже не была так самоуверенна, а через час гадала, что же делать.

Мельник не появлялся. Сначала она просто сидела в машине, потом ей это надоело, и она принялась ходить вокруг. Купила у разносчицы газету. Опять села в машину и попробовала читать. Снова вышла из машины. Купила у разносчицы два апельсина и съела один. Мельник не появлялся! Самое неприятное, что Ирина боялась отойти от машины, опасалась создать любую ситуацию, в которой ей придётся показать права. Наконец терпение у неё лопнуло.

Всё! Она едет назад во дворец! А мельника пусть забирает кто угодно. Она и так уже чувствует себя преступницей, за которой наблюдают все стражи порядка.

Но на всякий пожарный случай ещё раз вышла из машины и оглядела человеческий муравейник автостанции.

– Вы не меня встречаете? – спросил загорелый мужчина с весёлыми карими глазами. Ирине с мельниками встречаться не приходилось, но им не обязательно быть измазанными мукой. Правда, этот мог быть и потолще, но он ведь только делает муку, а булки пекут и едят другие. И вид у него достаточно уверенный, сразу понятно – опытный специалист, хотя из тех людей, чей возраст сразу не определишь: с равным успехом мельнику могло быть и около сорока, и почти пятьдесят, о возрасте говорили только резкие морщины к уголкам рта, седина на висках и тот взгляд, который бывает у мужчин, если им за сорок. Серые брюки, серая куртка, удобные ботинки, у ног – дорожная сумка...

– Наконец-то! Поехали!

Он прищурился, улыбнулся шире и кивнул.

Только усевшись за руль, Ирина сообразила, что, во-первых, не подсказала ему, куда положить сумку и куда садиться, во-вторых, она ведет себя не слишком заботливо. Но мельник не растерялся, пристроил свою сумку на заднем сидении, и проявлять заботу было поздно. На всякий случай она сказала ему как можно более приятно:

– Ехать совсем ничего, скоро будем на месте.

– Это хорошо, – сказал он и улыбнулся теперь уже насмешливо.

Помня, что его еле уговорили приехать, Ирина улыбнулась в ответ ещё более приятно, чем в первый раз. Но тут же вспомнила о правах и сосредоточилась на безошибочном вождении. Только когда они съехали на трассу, можно было опять продолжить улыбки и разговор.

– Вам там понравится, – заговорила она как можно более приятным тоном. – Я сама, когда ехала туда, не ожидала такого. Но уверяю вас, там очень красиво. Природа, пейзажи, очень хорошая мельница.

"Что я плету? Я же не видела мельницу! Но его-то должна интересовать именно она".

– Я рад, – ответил мельник, но посмотрел на Ирину с удивлением. – Хорошая мельница – это очень хорошо.

– Она даже замечательная! Очень замечательно... э-э-э... работает. Работает... э-э-э... как часы.

"Что я плету?! Совсем одичала в своей мастерской, не могу поддержать тары-бары с незнакомым, но нужным человеком!"

– Правда? – опять вежливо удивился мельник. – А она ветряная или водяная?

Это был настоящий удар под дых, но Ирина за свою жизнь держала и не такие хуки.

– И зерно замечательное, – непринужденно сменила она тему. – Качественное зерно очень много значит. Хорошее зерно – это очень хорошо.

"Что я болтаю? Совсем отупела среди поломанной мебели!"

– Да, конечно, хорошо, – рассеянно ответил мельник и глянул в окно, за которым тянулись рощи.

– Да, представьте себе, это очень важно.

"Какого черта я болтаю о зерне? Но мука зависит от зерна – это все знают, и он не возражает".

– Важно? Правда? – ещё более рассеянно отозвался мельник.

Видя, что он не отводит глаз от пейзажа за окном, Ирина решила передохнуть и помолчать. Она уже достаточно улыбалась и была приятной, даже скулы заболели.

– А куда мы, собственно говоря, едем? – вдруг спросил мельник.

– В "Лаславское", – машинально пробормотала она.

– В "Лаславское"? Вот это да! – он от души рассмеялся, как будто услышал забавнейшую шутку. – В "Лаславское"! А... э-э-э... что это такое – "Лаславское"?

– То есть, как? – изо всех сил хихикнула она.

"Будь приятной!"

– Видите ли, место, в которое вас пригласили, называется "Лаславское".

– Вот как, пригласили? Даже так? В "Лаславское"? – он уже опять только улыбался, но в этой улыбке чего-то не хватало. Добродушия? Юмора? Почему он так странно смотрит?

– Ну да, пригласили... Тётя Женя пригласила... то есть, Жанна Сергеевна. А в чём дело?

– Дело в том, что меня не приглашали ни в какое "Лаславское". Я собирался в Ключевой, а вы завезли меня в лес.

Вокруг был не лес, а дворцовый парк, хотя гуще и обширнее тех рощиц, через которые они проехали.

– Но вы же мельник? – с надеждой спросила Ирина.

– Так вот почему вы рассказывали о мельнице и о зерне? Нет, моя дорогая, я не мельник.

– Не мельник....

Только многолетнее умение сохранять выдержку в самых пиковых ситуациях – например, когда тебя с размаху роняет партнер, и ты летишь в оркестровую яму – не позволило Ирине врезаться в толстую липу.

Она опять посмотрела на своего пассажира и увидела на его лице бесовскую улыбку.

9

Грамотные все стали.

Насмотревшиеся, наслушавшиеся, начитавшиеся.

Чуть что – выброс адреналина, стресс, шок. Красивые, модные словечки.

Но она испытала обычный, старомодный стыд. Села в лужу, как не назови. Но голова продолжала работать и дала совет зря не париться и вообще прекратить панику. А неизвестный человек улыбался. Ехидно и с насмешкой, но всё же улыбался. Тогда в чём дело, из-за чего столько переживаний?

В конце концов Ирина сама пригласила человека в машину, завезла его за город в дремучий парк и вполне может оказаться атаманшей шайки разбойников. А он молодец, проявляет твердость духа, не кричит и не применяет оружие.

– Тысяча извинений! – сказала она опять приятным голосом и теперь уже искренне. – Я сию минуту отвезу вас в Ключевой. Но будьте ангелом!

"Вот те на, выскочило словечко тёти Жанны".

– Очень неловко получилось, но позвольте мне позвонить по вашему телефону. Я всё оплачу!

Вот когда оправдались Иринины предусмотрительность и недоверие ко всякой технике. Все номера телефонов она хранила не только в телефонных справочниках, но и в обычной записной книжке, которую носила с собой везде.

Тётя Жанна отозвалась тотчас же:

– Ах, Ирочка, а я всё звоню тебе и звоню...

– Мельник приехал?

– Так из-за этого я тебе и звоню! Он отказался и даже не думал выезжать. Удивительно некультурный человек.

– А в чём дело, тётя? – заинтересовалась Ирина. – Это так важно – молоть зерно?

– Нет-нет, этого ещё не хватало! Вернее, у нас есть два десятка курочек, сад и огород, и старинная мельница, и винные погреба, можно было бы и печь булочки из своей муки... о чём это я? Ах да... Важно, конечно! Мельник нужен для фольклорного праздника, праздник будет через три дня.

– И что теперь? Мельника не будет?

– Он был так невежлив, что сообщил об этом только полчаса назад, и найти ему замену очень сложно. Просто не знаю, что и делать! А ты уж извини меня и возвращайся. На обед будут жареные цыплята и шоколадный торт.

– Хорошо, тётя.

Ирина отдала своему пассажиру телефон и банкноту, он взял их машинально, а смотрел теперь с интересом и без всякой насмешки:

– Мельник не приехал?

– Не приехал. Срывает фольклорный праздник.

– Но это же очень интересно – фольклорный праздник. Очень жаль, если из-за такой мелочи он не состоится.

– Это не мелочь, говорят мельников найти трудно.

– Правда? Послушайте, а что если мне им всё же стать?

– Вам? Но вы же сказали, что вы не мельник.

– Я не мельник, я механик и в мельнице уж как-нибудь разберусь.

– Она старинная.

– Какая разница?

– Но праздник будет через три дня.

– Тем лучше, больше времени, чтобы разобраться в устройстве.

– Но вы куда-то собирались.

– Я в отпуске и свободен, словно ветер. И я никогда не участвовал в фольклорных праздниках. Ну же, соглашайтесь! Ведь сами сказали, что мельники – дефицит.

Чувство, что она зря убила полдня и вернётся во дворец, где тётя Жанна расстроена теперь не только призраком, сменилось у Ирины надеждой на лучшее. Этот человек, конечно же, разберется с мельницей, даже со старинной, вон какие у него умные глаза. А она сама разберется с призраком. И у тёти Жанны будет на две проблемы меньше.

– Хорошо, я отвезу вас к тёте.

И она поехала дальше.

Они ехали и ехали. Ехали и ехали. Ехали, ехали и ехали... Через полчаса Ирина уже была твердо уверена, что рискует попасть не во дворец, а в соседнюю область.

– Мы не заблудились? – нарушил молчание пассажир. Деликатный человек – брал часть вины на себя.

– Возможно, – сказала она. – Вы не...

– Телефон?

"Он не только мельник, но и телепат".

В этот раз тётя долго не отвечала, а потом пробормотала что-то непонятное.

– Тётя Жанна, я, кажется, не там свернула в парк. Не могли бы вы...

Тётя опять что-то пролепетала, наступило молчание. Где-то вдалеке слышался странный шум. Наконец ответил мужской голос, тоже взволнованный:

– Это Серафим. В чём дело?

Ирина объяснила.

– А, понятно, – быстро сообразил он. – В парк с дороги два поворота: первый – на объездную аллею, а второй – к дворцу. Вы, судя по всему, свернули на первом. Попробуйте на каждом перекрестке с другими аллеями поворачивать влево. Минут через десять вы должны выехать к огороду.

Совет помог. Вскоре по обе стороны от аллеи потянулись капустные ряды и вскопанные грядки, а впереди замаячила громада дворца. Но прежде чем они добрались до него, раздался звук мотора и мимо пронеслась "скорая помощь". Что ещё произошло? Светящийся красавец доконал Алису?

– Нет, – ответил Серафим, который ждал их у бокового входа. – Миля вывихнула ногу.

"Лучше бы призрак, а не Миля!" – чуть было не вырвалось у Ирины. Но она стиснула зубы и с приятной улыбкой повела механика в дом. Там было на удивление спокойно, только остро пахло жареным... даже не жареным, а горелым. Зато тётка Евгения не делала офранцуженных докладов насчет психики Алисы, Елена не стенала: "Как всё паршиво из-за вас всех!", а близнецы куда-то исчезли. Одна тётя Жанна стояла посреди холла, нервно перебирая в руках стопку полотенец.

Ирина решила начать с хорошей новости, а потом уже выяснять, что и как приключилось.

– Тётечка, я нашла мельника. Вот, это...

"Но я же не знаю, как его зовут!"

Однако механик был человеком светским и с улыбкой представил себя сам:

– Алексей Вадимович Рощин. Очень приятно с вами познакомиться.

А вот у тёти улыбка не получилась, но она компенсировала её отсутствие словами:

– Мне очень, очень приятно! Это так любезно с вашей стороны. Георгий Андреевич, не будете ли вы так добры провести Алексея Вадимовича в узорчатую комнату?

Можно было и не оглядываться, так она могла просить только благородного "идальго". Георгий Андреевич вежливо кивнул и увел Алексея Вадимовича с собой. Ирина и тётя Жанна остались одни.

– Что случилось, тётя?

– Всё сразу и всё на мою голову. Миля упала со ступенек в подвале, а Мария заявила, что ноги её здесь не будет. Хорошо ещё, что Евгения на прогулке, а Олег и Лена поехали с детьми в кино. Но сейчас они вернутся, и хоть какой-то обед нужно подать.

– Но есть цыплята и торт.

– Должны были быть цыплята и торт! Когда поднялся шум из-за Мили, Мария забыла о цыплятах и коржах для торта, и всё сгорело, а когда Миля рассказала о призраке, то Мария ушла, сказала, что ноги её в этом доме и на кухне не будет.

Вот он, подходящий случай всё выяснить о хождении по ночам! Но было верхом жестокости приставать к тёте в такой момент с привидениями, поэтому Ирина деловито спросила:

– Что у нас есть из продуктов?

Лицо Жанны осветилось счастливой улыбкой:

– Ты всегда была доброй девочкой и настоящим ангелом!

10

Ирина и до происшествия с Милей удивлялась такому малочисленному персоналу во дворце с многочисленным населением. Ведь здесь обитали тётя Жанна, Алиса, Георгий Андреевич, Олег, Доротея, Елена, близнецы, Татьяна плюс она сама. Нужно всех накормить, убрать комнаты, проследить за стиркой. А ещё куры, огород и сад, не говоря уже о парке и утках. И сам персонал тоже не бестелесен, его нужно кормить. Пока же выяснилось, что замены Миле и Марии не предвидится, в наличии остался один Серафим, который готовить почти не умеет, да и нанят не в качестве повара.

– Он и так ангел! – вздохнула Жанна. – Не знаю, что и придумать...

"Да, проблема! Сейчас появятся нагулявшие аппетит и капризные родственники".

– Что-то можно наскоро приготовить, – предложила Ирина. – Разносить по комнатам или даже накрывать на стол? Самообслуживание! Конечно, пустить всех в кухню невозможно, Елена и тётка Евгения тут же устроят дебош. Но готовые блюда каждый вполне может забрать, даже тётка Евгения донесет поднос до своей комнаты, а не донесет – можно поставить на стол в холле. Короче говоря, за исключением близнецов, все люди взрослые, дети тоже не пропадут, намажут масло на хлеб и нальют из кувшина молоко. А не смогут, пусть их кормят с ложки мама с папой.

– Ирочка, ангел мой!

Прижав полотенца к груди, тётя Жанна скороговоркой объяснила, где находятся кладовая и холодильники. По её словам всё было проще простого.

Но заглянув в разные уголки кухни и кладовой, Ирина приуныла. Не было ни мяса, ни рыбы, ни сливочного масла, ни сыра, ни колбасы, даже консервы отсутствовали. Вчерашняя копченость, которую она потратила на омлет для Алисы и себя, была последней. Яиц осталось только семь штук, хорошо ещё, что курочки несутся. В одном из шкафов нашлись большие запасы муки, риса, макаронных изделий и сахара, но соли, растительного масла и овощей было, как кот наплакал. Похоже Мария не утруждала себя мыслями о будущем, а тёте Жанне было некогда её контролировать.

– Не робей воробей! – сказала себе Ирина. – Если уж я смогла завербовать мельника, то приготовить обед – раз плюнуть.

Самым простым выходом из положения была запеканка, а лучше всего две: на первое и на десерт. И салатик из капусты с тех грядок, которые они проезжали.

Ирина схватила пустую корзинку.

Кроме капусты на огороде обнаружилось порядочное количество старого лука, немного свёклы, несколько морковок и сколько угодно осеннего молодого укропа и прочей зелени. Нагрузившись добычей, Ирина потащила её во дворец. Встретившийся по пути Серафим кинулся было ей помочь, но она отмахнулась:

– Мне нужен десерт, какие-нибудь фрукты.

– Много яблок и есть поздние груши.

– Прекрасно!

Велев Серафиму принёсти хотя бы по паре килограммов того и того, а также посмотреть снесены ли курами новые яйца, она поспешила к кухне.

Намаялась с готовкой!

В таком дворце полагалось бы, кроме мойки, стола и большой электрической плиты, иметь какие-нибудь кухонные электрические приспособления. Но наскоро обыскав все шкафы, полки и закутки, она нашла только двухконфорочную электроплитку и электрический чайник. Из остального самым автоматизированным были простые шинковка и мясорубка.

Так что через час, когда всё было готово, пар шел не только из кастрюль и противней, но и от новой поварихи. У Ирины никогда не было домработницы, она считала себя аккуратной и умелой хозяйкой, но и не подозревала, какое это тяжёлое и даже опасное занятие – готовить на десяток людей. Да какой там десяток, целая чёртова дюжина! От шинковки и ножей на пальцах появились водянки и царапины. Раз двадцать она обжигалась, теряя в огромном помещении хваталку или тряпку. Джинсы, рубашка и передник украсились калейдоскопом пятен. Очистками и тоже пятнами были щедро декорированы стол, пол и плита. Макароны пытались выкипеть, рис – пригореть, компот она чуть было не посолила, а в салат из капусты всё же умудрилась положить три горсти сахара вместо одной. Лучше всего вели себя яйца, но и они категорически не желали взбиваться.

Как бы то ни было, обед получился неплохой: макаронная запеканка с яйцами, рисовая запеканка с фруктами, овощной салат с вареными яйцами и натуральная отварная свекла. Компот. Чай. Сахар. Хлеба почти не оставалось, но Ирина решила, что теперешние жители дворца – не графья. А кто претендует на титул – может напечь блинов, милости просим к плите.

Вот так!

Чтобы освежиться, она вышла в холл. И словно нарочно, входная дверь распахнулась. Ирина шагнула назад, готовая скрыться от очередной экскурсии, – вид у неё был не ахти, но в холл ворвались сначала близнецы, а потом гордо вплыла Елена.

– Очень хорошо, – обрадовалась Ирина, – обед уже готов, можете его забрать, захватить подносы с собой.

Елена замерла, словно соляной столб, и смотрела с таким возмущением, словно ей предложили пройтись на руках или станцевать на крыше.

– Захватить? – наконец выговорила она. – Я должна носить подносы?!