Текст книги "Тайна Ла-Манша (= Тайна 'Нимфы')"

Автор книги: Фриман Крофтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Есть!– Он отвел катер немного назад, а потом дал ход вперед, поставив катер строго параллельно корпусу яхты. Пока Макинтош спускал кранец {Кранец – деревянный брус или мешок, набитый пенькой и оплетенный веревкой, свешиваемые за борт для смятения улара при подходе судна к другому судну или к пристани}, Смит и Уилкокс закрепили носовые и кормовые швартовы, концы которых ловко швырнул им Нолан, и скоро оба судна уже покачивались на волнах совсем рядышком. Нолан лихо забрался к ним на борт.

– Святые угодники!– крикнул он, приметив кровавые пятна, а потом и холмик, прикрытый синим флагом.– Что тут такое стряслось?

– Похоже, что-то вроде... убийства, мистер Нолан. Да вы сами взгляните на все это.

Нолан уставился на Макинтоша непонимающим, ошарашенным взглядом.

– Что-что? Убийство? Нет, не может быть!

– Смотрите сами.

Макинтош взмахнул рукой, и его подчиненные приподняли синий флаг. С губ Нолана сорвалось тихое проклятье.

– Святые угодники!– снова вскричал он.– Дипинг!– Он беспомощно посмотрел на Макинтоша.– Дипинг мертв! Вы говорите, что его убили? Боже мой! Нет, конечно!

– Но согласитесь, что это не очень-то похоже на несчастный случай.

– Что бы это ни было, это ужасно... Бедняга Дипинг!

– Так вы его знали?

– Знал ли я Дипинга? Разумеется! Как можно не знать собственного сослуживца и партнера по бизнесу? Да, он был моим партнером. Я только вчера вечером с ним разговаривал, и он был в полном здравии, как вы и я.– Он, помолчав, покрутил головой, и еще более изумленным голосом добавил: – Но он ни словом не обмолвился о том, что собирается плыть на "Нимфе"! Ни единым словом! Правда, разговаривали мы очень поздно, но вполне можно было обсудить и это... Ничего не понимаю...

Макинтош снова взмахнул рукой, и край синего флага был опущен на прежнее место, прикрывая голову мертвеца.

– Это не все, мистер Нолан. Есть еще один сюрприз. Внизу. Давайте спустимся.

Увидев второй труп, Нолан впал в еще большее отчаянье. Ужас и удивление, отразившееся в его глазах при взгляде на мертвого Дипинга, теперь были поистине безграничны. Было очевидно, что это не просто естественная человеческая скорбь, тут речь шла о потере близкого человека. Он сразу его опознал. Это и был Моксон, о котором он спрашивал с самого начала. Моксон был не просто его партнером по бизнесу, но и другом. С ним он тоже разговаривал накануне вечером. Оба этих человека были живы и здоровы, и, само собой, им предстояло прожить еще много-много лет. Однако по каким-го неведомым обстоятельствам их лишили этой жизни. Мертвы! Оба! Нолан не в состоянии был это осмыслить, свыкнуться с этим чудовищным фактом.

Когда первое потрясение прошло, к боли и ужасу прибавилось удивление, все более нараставшее.

– Но почему?! Почему!– кричал он.– Что же это такое! Вчера вечером, вернее, уже ночью, Моксон говорил мне, что не сможет поехать! И просил меня отправиться в плаванье на "Нимфе" по Каналу вместо него. Потому, собственно, я сейчас здесь нахожусь.

Макинтош молчал. Пояснения мистера Нолана лишь еще больше все запутывали. Помощник капитана был не прочь задать новому знакомому кое-какие вопросы, но вспомнил о своих обязанностях и о доверенной ему миссии. Он понял, что пора остановиться: он и так потратил слишком много времени.

– Ничего, все обязательно прояснится,– неловко попытался утешить он мистера Нолана.– Мы не можем больше тут задерживаться. Мне приказано доставить груз и саму яхту в Нью-Хейвен. Давайте поднимемся на палубу, там и поговорим.

Нолан, кивнув, бросил прощальный взгляд на бездыханное тело, распростертое на полу, и покорно двинулся следом за мистером Макинтошем.

– Мы можем вместе отправиться на яхте. А ваш катер пока побудет здесь.

Нолан снова отрешенно кивнул, все его мысли были сейчас заняты свалившейся на него бедой, и его мало волновали такие мелочи, как собственный катер. Смит и Уилкокс отправились на свои места, снова заурчал мотор. Макинтош теперь уже в сопровождении гостя медленно прохаживался по палубе, рассказывая про то, как была обнаружена яхта, а потом выяснилось, что на ней творились такие страсти...

– Они были замечательными,– сказал Нолан, когда Макинтош умолк,– такие люди встречаются редко. Моксон... верный мой друг, мы знакомы с ним уж не помню сколько лет. Дипинг тоже благороднейший человек и отличный товарищ, я успел это понять, хоть с ним мы были знакомы не так уж давно. Надо же, они оба теперь мертвы. И какая страшная смерть! Боже ты мой, как все это ужасно!

– Как вы думаете, что же все-таки могло случиться?– осторожно спросил Макинтош.

– Что могло случиться?– Нолан растерянно взмахнул рукой.– Загадка. С таким же успехом можно гадать, кто родится, мальчик или девочка! Тайна, беспросветная тайна. Фантастика. Говорю же, я виделся с ними прошлым вечером или, если угодно, ночью. И ни слова о том, что они решили проехаться на "Нимфе". Моксон твердо сказал, что он не поедет. Вообще-то он собирался, но внезапно получил печальное известие, и ему пришлось отменить поездку. Понятия не имею, что заставило их все-таки отправиться в плаванье... Не представляю.

– Так вы говорите, что мистер Моксон попросил вас поехать вместо него? А вы не могли бы рассказать почему?

– Разумеется. Тут нет никаких секретов. Мы все были партнерами в одной компании. У Моксона в Генеральном банке ценных бумаг. Вы про нее, конечно, слышали. Одна из крупнейших английских финансовых компаний. Моксон был председателем, Дипинг его заместителем, ну а ваш покорный слуга – заведующим одного из отделений.

– И чем именно вы занимались?– с многозначительным видом поинтересовался Макинтош.

– Деньгами,– коротко ответил тот.– Инвестиции, ссуды и все такое прочее.

– В Лондоне?

– Да, наша контора в Лондоне, на Треднидл-стрит {Треднидл-стрит – улица в лондонском Сити, на которой расположены крупнейшие банки}. Ну так вот. Моксону понадобилось встретиться с одним французским финансистом, с мосье Пастером. Они довольно долго вели переговоры на уровне деловых писем, но Моксону хотелось пообщаться с ним лично. Мосье Пастер гостит сейчас у друзей в Фекане {Фекан – город и порт на побережье Франции}. И кстати сказать, он заядлый яхтсмен, обожает море. Моксон решил подъехать туда на своей "Нимфе" и пригласить мосье Пастера на морскую прогулку. Сугубо дипломатический ход, он подумал, что во время приятного путешествия гораздо проще будет обо всем договориться.

– Психологический фактор-р-р,– ввернул Макинтош.

– Вот именно,– усмехнулся Нолан.– Конечно, прогулка затевалась исключительно по деловым соображениям. Предполагалось, что вечером они с Пастером отобедают, а утром выйдут в море. Все вроде бы складывалось отлично. Но была одна заковыка. Вчера вечером у нас в Лондоне тоже был обед, очень ответственная встреча, на которой нужно было обсудить одну очень важную финансовую операцию. Компания собралась такая: мы втроем и еще два наших сотрудника. И, сами понимаете, у Моксона оставалось не так уж много времени, чтобы перегнать яхту в Фекан да еще успеть сегодня к восьми часам на встречу с Пастером.

Макинтош согласился, что график у Моксона действительно получался довольно жесткий.

– Он решил действовать следующим образом. Перегнать свою машину в Халлам, где мы должны были обедать, а из ресторана потом сразу поехать в Фолкстон, где он держал свою яхту, переночевать на борту, и с утра пораньше отчалить во Францию. Видимо, именно так он и поступил. Но почему? Он же сказал, что не сможет поехать. Я... я ничего не могу понять.

– А он объяснил, что именно заставило его переменить планы?

– Да-да, конечно. Как только мы собрались разъезжаться по домам, он подошел ко мне, очень расстроенный, сказал, что ему только что позвонила сестра, она живет в Бокстоне. В общем, она сказала, что на ее мужа напали и убили, когда он возвращался домой из театра. Разумеется, ему срочно нужно было отправляться в Бакстон. О поездке в Фекан больше не могло быть и речи, и он попросил, чтобы Пастером занялся я. Во-первых, потому, что я хорошо знаю все тонкости обсуждаемого дела, во-вторых, только у меня есть катер, и я смогу устроить Пастеру обещанную прогулку, столь важную для нашей фирмы. "И еще,– сказал он,– обязательно прихвати с собой Реймонда".

Реймонд тоже работает у нас. Я знал, что Моксон и сам хотел взять его с собою. Это молодой парень, самый младший из нас. Очень обаятельный и общительный малый, составил бы Пастеру отличную компанию, тот бы наверняка не скучал. А кроме того, он шикарно печатает на машинке и знает стенографию. То есть если бы вдруг – вроде бы экспромтом – начались какие-то важные обсуждения, Реймонд бы все отлично запротоколировал. Моксон специально не хотел брать с собой секретаря, боялся спугнуть Пастера, тот мог догадаться, что его решили... мм... так сказать, "дожать". Я спросил у Моксона, как нам теперь связаться с Реймондом, ведь он уехал домой. Но оказалось, что Моксон как раз его и попросил подогнать машину. И заверил меня, что обо всем с ним договорится. Реймонд приедет ко мне домой к назначенному мной часу, и мы на моей машине отправимся в Дувр, где стоит мой катер. Мы решили, что выехать мне лучше в четыре тридцать, чтобы в семь тридцать мы уже могли отплыть. Я подумал, что лучше выйти в море пораньше, чтобы не опоздать на обед с Пастером.

– Какая скорость у вашего катера?– спросил Макинтош.

– Предельная – десять узлов.

– Добрались бы до Фекана часов в пять, в шесть – самое позднее.

– Я так и прикинул, но решил на всякий случай подстраховаться. Только вошел в квартиру, звонит Дипинг. Ну надо же, кто бы мог подумать...– он молча кивнул в сторону прикрытого флагом тела.– Ведь получается, я последним слышал его голос! Ну вот... он сказал мне, что Реймонд захотел сам добираться до Дувра, оставить там свою машину, чтобы потом, после прогулки, без проблем сразу поехать домой. В общем, он подъедет утром прямо к причалу. Ну к причалу так к причалу, подумал я. Да, еще одна деталь. Моксон передал мне папку с нужными бумагами и страшно благодарил за то, что я согласился его выручить. Но как я мог не согласиться?

– Никак,– лаконично заметил Макинтош. И тут же недоуменно поинтересовался:

– А как вам удалось заполучить вовремя ваш катер?

– Тут я тоже все предусмотрел. Из дому – кстати, живу я неподалеку от Сент-Джеймс – сразу позвонил знакомому ночному портье, который работает в дуврской гостинице "Лорд Уорден", я там всегда останавливаюсь. Попросил его передать моему человеку, это тамошний лодочник, чтобы он подготовил катер к семи тридцати. Понимаете какая штука, я очень волновался, что начнется отлив. Катер мой стоит в Гранвилльской бухте, она мелкая, и если опоздаешь, ворота приливного бассейна запрут, и жди потом, когда начнется очередной прилив.

– Это уж точно. Я хорошо знаю их порядки.

– Я велел своему слуге поставить будильник на четыре. Пока одевался и разогревал машину, он приготовил мне завтрак. Выехал в четыре тридцать пять, не позже – сразу в Дувр. Там я был в семь пятнадцать. Портье мое поручение выполнил, лодочник все сделал как надо. Катер уже ждал меня у Кроссуоллской набережной, готовый к отплытию.

– Вам здорово повезло, что вы вовремя выудили его со стоянки.

Нолан невесело усмехнулся.

– Это как посмотреть. Если бы не сумел выудить, не был бы сейчас здесь, не видел бы всего этого...

Макинтош ответил лишь коротким "это точно".

– А потом все пошло вкривь и вкось,– продолжил свой рассказ Нолан.Во-первых, там не было Реймонда. Семь тридцать – его нет, семь пятьдесят его нет. Я ждал долго, но потом стал бояться, что опоздаю. В восемь я отчалил – один. Я был очень расстроен, ведь это рушило все наши планы. Но я действительно больше не мог ждать.

– Как видите, от вас уже все равно мало что зависело,– сухо заметил Макинтош.– Итак, вы отчалили и взяли курс на Фекан?

– Да, верно. Вы представляете, как я был поражен, увидев на горизонте "Нимфу"? Сначала заметил маленькое судно где-то там впереди и еще подумал, уж не "Нимфа" ли, вроде как пошутил сам с собой, мне и в голову не могло прийти, что это действительно она. А потом, когда я подошел к вам ближе и рассмотрел рубку, то уже не было никаких сомнений. Моксон все тут переделал по своему вкусу, рубки с такой крышей и так близко придвинутой к носу нет больше ни у кого. Я терялся в догадках. Как она здесь очутилась?– Он печально потряс головой.– А тут, оказывается, вон какие дела творились...

Некоторое время они шагали в полном молчании, потом Нолан, собравшись с силами, продолжил:

– Не представляю, что будет с миссис Нолан. Она этого не переживет... у нее такое хрупкое здоровье... А миссис Дипинг? Кошмар. У него сын, в этом году собирается поступать в колледж. Одно утешение, если его можно таковым считать: оба моих несчастных друга были людьми состоятельными. По крайней мере, их близкие не будут нуждаться.

Макинтош, кивнув, заметил, что это очень важно. Но говоря откровенно, его больше интересовала сама история убийств, чем страдания родственников погибших.

– Скажите,– решился спросить он о том, что давно не давало ему покоя,они были одни на борту? То есть только они двое?

– Не могу сказать ничего определенного. Мне известно столько же, сколько вам. Но, по-моему, наемного экипажа у Моксона вообще нет. Я понимаю, вас смутил его костюм: типичный делец из Сити. Но он бывалый яхтсмен, любому даст фору. Он не признавал помощников, справлялся сам. У него, разумеется, был человек, следивший за порядком на яхте, но в море он всегда выходил один.

Макинтош был в полном замешательстве. Рассказ Нолана ничего толком не прояснил, наоборот, все безнадежно запуталось. Однако, помолчав, он все же рискнул дать свое объяснение некоторым событиям.

– Я расскажу вам, как все могло сложиться, хорошо? А что, если он, приехав домой, получил другую телефонограмму от сестры? Выяснилось, что произошло какое-то недоразумение, и на самом деле его зять жив и здоров. Узнав это, ваш друг подумал: "Выходит, я зря втравил Нолана в эту историю, ему совсем незачем тащиться во Францию". Полагаю, он даже передал для вас сообщение, но вы его по чистой случайности не получили. Потому "Нимфа" и оказалась здесь, между Фолкстоном и Феканом. Что вы на это скажете?

На Нолана домыслы помощника капитана явно произвели впечатление. Он подумал, что действительно все могло случиться именно так. Но... это никоим образом не объясняло, почему его друзья были убиты.

– Конечно, это далеко не полное объяснение,– скромно признал Макинтош, но по его голосу чувствовалось, что он ожидал иной, более живой и восторженной реакции на его столь хитроумные рассуждения. Впрочем, в них не было главного – причины, приведшей к трагедии. Но, в конце концов, это не его ума дело. Он моряк, а не какая-то ищейка из полиции. Его дело смотреть на горизонт, а не рыскать с лупой.

– Да, я совершенно не представляю, что стало причиной гибели ваших коллег,– честно признал он, тем самым закрывая тему, и заговорил уже о другом: – но я точно знаю, что нам еще плыть и плыть, а мощности у "Нимфы" не так много, буксир из нее неважнецкий. Так что лучше вы перебирайтесь на свой катер, мистер Нолан, мы отцепим швартовы, и дальше двинем порознь. Вы ведь тоже теперь в Нью-Хейвен?

– Разумеется. Куда же еще? Честно говоря, вы правы, мистер Макинтош, порознь мы доберемся вдвое быстрее.

Еще несколько минут ушло на то, чтобы развести борта, и в половине шестого оба судна, заглушив скорость, медленно причаливали к одному из нью-хейвенских молов.

Глава 3

В игру вступает Закон

На моле их поджидала небольшая группа мужчин, и даже сходня была уже наготове. Прибыл сержант Хит и еще двое полицейских из окружного участка графства Суссекс, тут же присутствовал начальник порта и двое его помощников. А чуть поодаль за их спинами маячила кучка зевак, почуявших, что сейчас их развлекут чем-нибудь страшным, они напоминали слетевшихся на падаль стервятников. Они молча наблюдали за тем, как Макинтош пришвартовывает "Нимфу", завороженные ало-коричневыми пятнами на светлой палубе и красноречивыми очертаниями груза, накрытого британским синим торговым флагом. Потом к яхте подплыл Нолан, подсоединился к ней тросами и перекинул трап, то есть проделал тот же маневр, который был произведен раньше посреди Канала. Макинтош был известной личностью в Нью-Хейвене, его сразу все узнали, но на Нолана смотрели с подозрением и недоумением.

– Мы получили сообщение от капитана Хьюитта,– крикнул начальник порта, когда оба судна прочно угнездились у причала,– мы ждем вас, мистер Макинтош. Но кто это прибыл с вами?

– Это мистер Нолан,– ответил ему помощник капитана.– Этот джентльмен знал погибших. Мы встретились с ним на воде уже после того, как "Чичестер" отплыл.

– Вас понял,– сказал начальник порта и принялся что-то обсуждать с сержантом Хитом.

– Джентльмены, я покорнейше вас прошу пока не высаживаться,– крикнул прибывшим сержант и продолжил беседу со смотрителем бухты, причем было ясно, что они о чем-то жарко спорят. В конце концов смотритель удалился, а сержант и двое его подчиненных стали довольно неуклюже спускаться по трапу.

Сержант Хит был общительным приятным человеком и истинным профессионалом, который без лишней суеты и шума отлично делал свое дело, поэтому вся округа его обожала. Он сердечно приветствовал Макинтоша – как старого друга, потом доброжелательно поздоровался с Ноланом, абсолютно не корча из себя строгого слугу закона. И только после этого стал смотреть на палубу.

– История, конечно, кошмарная, такого и заклятому врагу не пожелаешь,сказал он, вглядываясь в кровавые пятна.– Я разговаривал с капитаном Хьюиттом и с доктором по телефону, они вкратце все мне изложили. Вам удалось разведать что-то еще?

– Нет. Только то, что рассказал мне мистер Нолан,– отчеканил Макинтош.Он хорошо знал погибших, как я уже сказал.

– Понятно. Об этом поговорим чуть позже. А сейчас придется заняться другим. Приподнимите флаг, мистер Макинтош.

И снова застывшая фигура в сером костюме и зловещая красная лужа рядом с головой убитого были открыты для обозрения.

– Тело кто-нибудь трогал?

– Нет, сержант, никто. Только врач, он приподнимал ему голову, когда производил осмотр.

– Доктор сказал, что погибший был застрелен. Вы не нашли пистолет?

– Нет, но мы пока не видели правую руку убитого.

Сержант кивнул.

– Пока не стоит ничего трогать. Давайте взглянем на второго.

Они спустились в капитанскую каюту. Хит остановился на последней ступеньке лестницы, Макинтош смотрел из-за его плеча. Два младших полицейских, вытянув шеи, посмотрели на труп и, видимо решив, что с них достаточно этого кошмарного зрелища, снова поднялись на палубу.

– Ясно,– сказал сержант.– Пока лучше оставим все как есть. А теперь я бы хотел, чтобы вы, мистер Макинтош, и вы, мистер Нолан, рассказали мне, что и как происходило, все по порядку. Пока самую суть. Деталями и уточнениями займемся позже.

Он вернулись на палубу, и Макинтош быстренько изложил результаты осмотра "Нимфы", строго по порядку, и описал, как они встретились с Ноланом.

Едва он закончил свой рассказ, как они заметили, что по береговому трапу на яхту неуклюже спускается бравый, ладно скроенный мужчина средних лет в очках. Сержант, резко развернувшись, приветственно взмахнул рукой.

– Добрый вечер, сержант. Добрый вечер, джентльмены,– бодрым голосом сказал он.– Так, значит, яхта прибыла? А я ехал домой, дай, думаю, заеду узнаю.

– Прибыла минут двадцать назад, сэр. Я уже приступил к расследованию.

– Это радует. А кто эти джентльмены?

– Мистер Макинтош,– представил сержант с легким поклоном.– Он помощник капитана на пароходе "Чичестер", который следовал в Дьепп. Он, собственно, и доставил обнаруженную яхту сюда. А это мистер Нолан, как я понял, он подплыл к "Нимфе" чуть позже, когда она уже направлялась к нам в Нью-Хейвен. Мистер Нолан пока не успел дать предварительные показания.– Он обернулся к Макинтошу и Нолану: – Джентльмены, хочу представить вам майора Тернбулла, начальника полицейского отделения нашего графства.

Начальник полиции церемонно поклонился.

– Не хочу вам мешать, сержант,– сказал он,– но раз уж я тут, пожалуй, взгляну, что у вас здесь происходит. Ну и ну! Страсть-то какая! Ага... тут первые следы?– Он указал на цепочку кровавых пятен, потом прошел к люку с трапом, ведущим в нижние каюты, спустился и бегло осмотрел вторую жертву преступления.

– Боже милостивый! Чудовищно! Нет слов! Страшно жаль этих двух бедолаг!– то и дело выкрикивал он.– Чудовищно! Надеюсь, тут ничего не трогали?

– Ничего, сэр. Только врач при осмотре, очень деликатно,– и он изложил своему шефу то, что рассказал Макинтош.

– Боже милостивый! Просто сердце кровью обливается. Вы, я смотрю, даже успели взять показания у мистера Макинтоша?

– Так точно, сэр.

– В письменном виде?

– Нет, сэр. Пока в устной форме и коротко, чтобы представить картину в целом.

– Резонно, весьма резонно. Но мы попросим мистера Макинтоша повторить свой рассказ – для меня. И заодно все запишем. Кстати, кто-нибудь из ваших полицейских умеет стенографировать?

– И тот и другой, сэр.

– Вот и отлично. А теперь нам не мешало бы присесть. Констебль сможет положить блокнот на колени. Мне очень неловко, мистер Макинтош, вынуждать вас сызнова все это переживать, но не откажите в любезности. Мистер Нолан, а вы, надеюсь, составите нам компанию? Ваши показания тоже очень для нас важны. Крайне важны.

Все направились к шезлонгам, стоявшим на краю палубы, у самого поручня. О шезлонгах позаботился Макинтош: он вспомнил, что видел несколько штук в кладовке и приказал своим парням их принести. Расположившись на одном из них, начальник полиции заметил, что чувствует себя ничуть не хуже, чем в кабинете у сержанта, и почти так же защищенным от посторонних глаз и ушей. Надо сказать, что в это время вода уже отлила, и яхта заметно осела, опустившись вниз, и была надежно загорожена молом, так что можно было спокойно разговаривать на палубе, не заботясь о том, что кто-то их услышит. А находиться в непосредственной близости от места преступления было чрезвычайно важно при неизбежном уточнении деталей.

– Кстати, сержант,– продолжил Тернбулл,– было бы неплохо, если бы вы послали одного их ваших подчиненных за фотографом. А потом пусть попросит наведаться к нам сюда доктора Нелсона. Думаю, нам пора взглянуть на правую руку жертвы, выяснить, нет ли там чего-нибудь. А теперь я весь внимание, мистер Макинтош.

Второму помощнику капитана пришлось снова все пересказывать, но уже более детально.

– Славненько,– одобрительно пробормотал майор Тернбулл.– Мы получили каблограммы от капитана и доктора, а ваш обстоятельный рассказ существенно дополнил картину, верно, сержант? Вы все успели зафиксировать, констебль?

– Так точно, сэр.

– Вот и отлично. Мы потом расшифруем стенограмму и попросим вас расписаться. Загадочная история, крайне загадочная! Но большинство убийств выглядят поначалу крайне загадочными. А теперь, мистер Нолан, мы бы с удовольствием послушали вас. Пожалуйста, назовите ваше полное имя и адрес.

– Джон Патрик Нолан. Сент-Джеймс, Мэриз-Меншинс, пятьсот шесть.

– Род деятельности?

– Сотрудничал с Моксоном, в его Генеральном банке ценных бумаг.

Начальник полиции пытливо на него посмотрел, будто хотел что-то сказать по этому поводу. Но подумав, почему-то не стал этого делать и задал очередной вопрос:

– Как я понял из показаний мистера Макинтоша, вы хорошо знали обоих покойных?

– Совершенно верно. Они были моими партнерами. Мистер Моксон возглавлял фирму. А Дипинг – его заместитель.

Шеф полиции лишь тихонечко присвистнул в ответ, ничего не сказав. Какое-то время он сосредоточенно что-то обдумывал, потом продолжил:

– Я бы хотел услышать происшедшее в вашей интерпретации, мистер Нолан. Я не требую от вас доскональных подробностей, это пока не к спеху. Я бы хотел услышать ключевые моменты. Понимаете, мне важно определиться. Возможно, расследование следует проводить на более высоком уровне, а не здесь у нас в Суссексе.

Нолан молчал, собираясь с мыслями, он чуть дрожащими пальцами зажег сигарету.

Стороннему наблюдателю происходящее на палубе "Нимфы" показалось бы по меньшей мере странным, если не невозможным. Уже наступил благодатный летний вечер, очень теплый и безмятежный. Дымка над морем все еще парила, окутывая сонные суда, стоявшие в маленьком порту, расположенном в устье реки. Замерла опустевшая пристань, смутно темнел трап, опутанный паутиной из тонких водорослей, тихо шелестели мелкие волны, больше похожие на зыбь, на них мягко покачивалась нарядная яхта, любимая игрушка преуспевающего богача... Эта идиллия совершенно не вязалось с кровавой трагедией и суровыми лицами полицейских. Толпа из любопытствующих успела потихоньку разбрестись, и теперь не слышалось ни людских голосов, ни шагов, только поскрипывал где-то поодаль подъемный кран, загружавший сухогруз, готовящийся отбыть во Францию.

– Основные моменты... Попробую быть кратким,– после довольно долгой паузы произнес Нолан и принялся рассказывать то, что уже изложил раньше Макинтошу. Про французского финансиста Пастера, с которым Моксон вел длительные переговоры, про назначенную на сегодня встречу за обедом. Про намеченную на завтра морскую прогулку, во время которой эти переговоры должны были бы наконец завершиться каким-то обоюдным решением. Рассказал про поздний, по сути дела ночной, обед в Лондоне, про просьбу Моксона выручить и отправиться во Францию вместо него. Про те усилия, которые ему пришлось приложить, чтобы вовремя попасть в Дувр и заполучить свой катер.

– Вы очень четко и доходчиво все изложили, мистер Нолан,прокомментировал шеф полиции,– думаю, все всё поняли. Представляю, как вы устали и как вам не терпится нас покинуть. И все же я прошу вас остаться. Мы не можем производить осмотр тел до прибытия врача и фотографа. А мне все-таки при вас хочется посмотреть, есть ли в правой руке убитого пистолет. Вы ведь никакого оружия не обнаружили, верно, сержант?

В этот момент на трапе появился маленький человечек с огромным фотоаппаратом и стал ловко спускаться вниз. Чуть помешкав, он повернулся к сержанту, но тут майор Тернбулл поднялся со своего шезлонга и подошел к вновь прибывшему:

– Вы, как говорится, легки на помине,– весело сообщил он.– Пойдемте, я покажу вам, что нужно снимать.

Сначала было сделано несколько снимков поручня – вдоль всей палубы, а майор Тернбулл произвел необходимые замеры. Потом снова был снят флаг с бездыханной фигуры в сером костюме. Фотограф зафиксировал тело, а сержант обвел фигуру мелом, обозначив контуры. Те же самые процедуры были проделаны и в капитанской каюте.

Очень скоро с мола донесся громкий оклик, и по трапу, пыхтя и отдуваясь, стал спускаться низенький толстяк.

– Добрый вечер,– он приветствовал всех дружелюбной улыбкой.– Как поживаете, сержант? Мое почтение, майор. А-а, и вы здесь, мистер Макинтош! Вы ведь главный герой в этой печальной сенсации? Благодарение господу, что такие происшествия в нашем Нью-Хейвене действительно сенсация. Двое убитых, я верно вас понял?

– Совершенно верно, доктор. Ваш коллега доложил нам, что они оба застрелены, но сами мы пока не делали никакого осмотра.

– Гм. Сейчас все увидим собственными глазами. Дырку от пули, знаете ли, не скроешь. Это не в состоянии сделать даже самый коварный убийца, ведь так, дорогой майор?

– Пока мы еще не можем утверждать, что это убийство.

– Думаю, это довольно просто выяснить. Как у нас с орудием убийства?

– В том-то и загвоздка, доктор. Мы пока не знаем, имеется ли на борту яхты это самое орудие.– Они подошли к убитому.– Видите, доктор? Правую руку не видно, она скрыта под торсом убитого. Возможно, он сам и стрелял. И мы хотели бы выяснить именно это.

– Боже, помилуй нас и спаси!– вырвалось у доктора, когда он увидел застывшую фигуру мертвеца.– А где же второй?

Все снова отправились в каюту.

– Но тут-то все предельно ясно, ведь так, майор? Стреляли прямо в лоб! Мгновенная ли смерть? Да, это уж как пить дать. Использовали очень серьезное орудие. Возможно, армейский револьвер. Впрочем, пока не стану ничего утверждать. У этого бедолаги никакого оружия нет, ни в левой, ни в правой. Надеюсь, дорогой майор, вы не станете просить меня отыскать его. Полагаю, это сделают ваши подчиненные.

– Да-да, конечно, доктор Нелсон. Помогите нам прояснить ситуацию с другим убитым, который наверху.

– Ладно, сейчас помогу. Ну пошли, что ли, ребятки?– обратился он к констеблям.

Под руководством доктора тело было осторожно перевернуто на спину. И тут же было обнаружено пулевое отверстие в голове. И в этом случае смерть наверняка была мгновенной. Но полицейских сейчас больше интересовало другое: в правой руке убитого не было ни пистолета, ни револьвера.

– Значит, все-таки убийство!– воскликнул начальник полиции, а потом на какое-то время воцарилось удрученное молчание. Доктор Нелсон, производивший осмотр, был, похоже, чем-то озадачен, потом на лице его отразилось удивление. Заметив это, Тернбулл тут же поинтересовался, в чем дело.

– Видите ли какая штука,– обернулся к нему доктор.– Этот выстрел в голову вызвал мгновенную смерть. Но нам с вами прекрасно известно, что мертвое тело не кровит, а если кровит, то совсем немного. А тут, видите, какая лужа крови. Из дырочки от пули, даже от пули крупного калибра, столько никогда бы не натекло. Должна быть еще какая-то рана, но я пока ее не вижу.

Тернбулл задумчиво кивнул.

– Вы правы, доктор, вы абсолютно правы. А я совершенно об этом не подумал. Значит, вы полагаете, что сначала он был только ранен. И какое-то время лежал, истекая кровью, а потом в него снова выстрелили – уже в голову, и все было кончено. Я верно вас понял?

– Похоже, события разворачивались именно так. Но пока ничего не могу сказать – я должен сначала хорошенько осмотреть тело.

– Думаю, что сейчас это делать не обязательно. Мы отправим оба трупа в морг, и там вы сможете проделать все, что полагается в таких случаях. Не возражаете, сержант? Огромное вам спасибо, доктор, что пришли сюда, на борт яхты.

Доктор сердечно всем поклонился и в сопровождении фотографа отбыл. Фотографу было приказано не вылезать из лаборатории хоть всю ночь, но чтобы к девяти утра фотографии были готовы. Когда все распоряжения были отданы, начальник полиции обернулся к помощнику капитана.

– Ну что ж, мистер Макинтош, полагаю, и с вас уже более чем достаточно. Можете отбыть в любое удобное для вас время. Вы оказали нам неоценимую услугу, я сердечно вам благодарен. Разумеется, мы бы хотели видеть вас на дознании.

Макинтош тут же с радостью ретировался, и майор, изобразив вежливую улыбку, обратился к Нолану: