Текст книги "«Заказ» на конкурента"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

НИКОЛАЙ ЩЕРБАК

Щербак третий день наблюдал за Гмызой. Успел выяснить, что живет он в доме номер 9 по улице Звенигородской, ездит на белом «фиате». Но проблема была в том, что ездит он только из дома на работу, а с работы – домой. У дома покупает продукты на вечер и больше уже не выходит. Ни в кино, ни в театр, ни к девочкам на Тверскую. Если и поддерживает он связь с Коротаевой, то делает это, очевидно, посредством телефона. А значит, либо надо его прослушивать, либо вообще нет смысла ждать, надо брать и толковать предметно. Николай так и сказал Денису вчера вечером, но Денис предложил поводить Гмызу еще один день, для верности. И Николай уговорил свободного с утра Демидыча составить ему компанию. Утром движение сумасшедшее, и Гмыза по дороге на работу запросто может потеряться. Вчера Щербак его чуть не упустил. От Демидыча же еще никому уйти не удавалось.

Белую «Волгу», которая приклеилась к «фиату» Гмызы практически у самого дома, первым заметил тоже Демидыч. «Волга» шла аккурат перед ними, четко выдерживая дистанцию – две машины, и хвостиком перестраивалась за «фиатом» из ряда в ряд. Номера заляпаны грязью, да и сама машина не слишком чистая, явно простояла как минимум ночь на улице.

Демидыч зашел справа, поравнялся с «Волгой», и Щербак смог разглядеть водителя, благо стекла были не тонированные.

– Это же Быстров из «Зари»! – Николай даже присвистнул от удивления. – Им-то что здесь надо?

– А второй? – справился Демидыч, не отвлекаясь от дороги.

– Второй тоже из «Зари», не помню фамилию. Шариков что ли…

– Может, Шаранин?

– Точно, Шаранин.

Присутствие сотрудников «Зари» не предвещало ничего хорошего. Скорее наоборот.

Частных детективных и охранных агентств в Москве, конечно, сотни, и знать всех коллег по цеху в лицо, естественно, Щербак с Демидычем не могли, но вот людей из «Зари» знали всех, в лицо и поименно. И не потому, что дружили домами. А потому, что около года назад был совершенно вопиющий инцидент: из офиса Российско-немецкого общества кинологов украли собаку – медалиста, производителя, победителя сотни международных выставок. Кобель был жутко дорогой, застрахованный на полмиллиона долларов. Объявили награду в 200 тысяч тому, кто вернет, и когда так и не вернули, «Глории» заказали его отыскать. Они месяц бегали, ноги до колен стерли, но нашли. Приехали брать вора, а там засели архаровцы из «Зари» во главе со своим боссом Дер-качем. Собаку «заревцы» уже отобрали и требовали с владельцев обещанные 200 тысяч. Оказывается, весь этот месяц, пока «Глория» работала, «Заря» в полном составе сидела у нее на хвосте. Тогда, конечно, у Деркача дельце не выгорело, не заплатили ему кинологи, но для «Глории» это был хороший урок: оказывается, подвоха можно ждать не только от официальных властей и бандитов, но и от своих, казалось бы, от таких же, как Щербак и Демидыч, частных сыскарей. А Деркач после того инцидента и не застрелился от угрызений совести, и лицензию не сдал, наоборот – имел наглость явиться к Денису с предложением о слиянии «Зари» и «Глории» в одну большую компанию. Послан он был, конечно, куда следует, но первое время сыщики постоянно оглядывались, не топчутся ли следом «заревцы»?

Однако прошел уже почти год, бдительность притупилась и теперь Щербак с Демидычем одновременно соображали: а не повторяется ли история? Не захотел ли Деркач в очередной раз нагреть руки посредством «Глории», за Коротаеву тоже ведь можно срубить с ее родителей неплохую денежку…

Свернули на Кутузовский проспект.

– Смотри, та «девятка» тоже в деле, – заметил Демидыч.

Щербак понял, что Демидыч имел в виду. Подрезав «фиат», с Нежинской на Кутузовский выскочила бежевая «девятка».

«Волга» рывком сократила расстояние и оказалась чуть слева и сзади «фиата», «девятка» – прямо перед ним. Щербак еще толком не успел сообразить, что собираются предпринять «заревцы», когда «девятка», чуть вильнув вправо, резко тормознула, а «Волга», наоборот, ускорилась. «Фиат» оказался в «коробочке».

Гмыза, кажется, пытался что-то сделать, но слишком поздно. Его машину буквально согнуло в бараний рог. «Девятка» прилипла спереди, смяв правое крыло, капот, правую дверь. «Волга» запрессовала багажник. И вся эта сцепка на полной скорости пронеслась метров триста, после чего «Волга» и «девятка» синхронно отцепились. «Девятка» рванула вперед, а «Волга» свернула на Минскую.

«Фиат» пошел юзом и врезался в фонарный столб. Демидыч тормознул рядом через пару секунд. Щербак бросился к «фиату». Гмыза лежал грудью на руле, лицо в крови, руки изрезаны осколками разбившегося лобовика, но жив. Левую дверцу заклинило, Щербак отодрал с мясом правую, влез в салон, заорал мгновенно собравшимся зевакам, чтобы звонили в «скорую», осторожно потащил Гмызу на себя. Двигатель дымился, и хоть бензобак на первый взгляд был цел, все равно могло рвануть в любую минуту. Гмыза стонал и упирался, видимо не соображая, что происходит. Щербак подхватил его под руки и почувствовал, как раненый обмяк – потерял сознание. Скорее всего, сломаны ребра. Отключился от болевого шока.

Щербак почувствовал, как под ногой что-то хрустнуло. На полу под правым сиденьем валялся разбитый мобильник, и Николай, наступив, похоже, раздавил его окончательно. Механически сунул телефон в карман. Гмызу наконец удалось высвободить и вытащить на тротуар. Гибэдэдэшники, конечно, до сих пор не появились, и Николай решил, что ждать их не следует. А следует убираться отсюда подальше.

Демидыч был полностью с этим согласен.

Каково же было их удивление, когда в пробке у Калининского моста они увидели бежевую «девятку» со свежей вмятиной сзади слева.

– Совсем обнаглели, гады! – возмутился Деми-дыч.

– Потолкуем с уродами? – предложил Щербак.

Демидыч только мрачно кивнул.

«Девятка» вывернула на Конюшковскую, потом на Красную Пресню, на Звенигородское шоссе. Покатила к Армянскому кладбищу.

– Они ищут, где машину бросить, – предположил Щербак. – Она, скорее всего, в угоне.

Демидыч обогнал притормаживающую «девятку» и корпусом преградил ей дорогу. Щербак подошел к водителю:

– Мужики, разговор имеется.

За рулем сидел Клочко, известный Щербаку персонаж, но разговаривать ему явно не хотелось. Зато пассажир – «шкафчик» килограммов на сто двадцать – резво выскочил из машины и без предисловий заехал Щербаку прямой левой в челюсть. Николай увернуться успел, потому удар получился скользящий, но все равно ощутимый. Появление Демидыча с пистолетом и монтировкой несколько охладило пыл амбала, а Клочко, наконец выбравшись из машины, примирительно затараторил:

– Ну вы чего, мужики? Мы работаем, вы работаете, мы вам не мешаем, и вы нам не мешайте…

– Мы вам и не мешали, – заметил Щербак, – не успели. И теперь меня интересует, кто вам Гмызу заказал?

– Какую Гмызу?! Не знаю я никакой Гмызы! Чего надо – все к Деркачу…

Щербак одной рукой сгреб лацканы клочковской куртки и слегка потряс ее владельца.

– Повторяю вопрос, – угрожающе ласково произнес он, перестав трясти, но не отпуская «коллегу», – кто заказал спрессовать Гмызу, того парня, что сидел в «Фиате», который вы раздолбали пятнадцать минут назад?

– А какое твое собачье дело? – вызывающе поинтересовался Клочко. Он не сопротивлялся. Он гордо, как Зоя Космодемьянская, стоял перед мучителем. Амбал, контролируемый Демидычем, тоже не стоял смирно.

– Да, собственно, никакого, – Щербак отпустил его. – Я просто прикидываю: повязать вас лично или не марать руки – в 02 позвонить…

– Э! Вы это! – подал голос амбал. – Мы так не договаривались! Вы это, к Деркачу…

– Поехали отсюда, Демидыч, – предложил Щербак.

– Эй, Щербак! Ты своему шефу скажи, пусть с нашим договаривается! – заорал вдогонку Клоч-ко. – Не надо в ментовку звонить, ладно?

– Правда, позвони Денису, – сказал Демидыч, разворачивая джип.

– Щас, – кивнул Щербак, – смотри, какая лужа замечательная.

Демидыч все понял и, рванув с места, окатил Клочко с амбалом грязью из-под колес. Хоть какая-то сатисфакция.

Щербак полез в карман за телефоном и нащупал там же разбитый мобильник Гмызы. Достал. Надо бы вернуть, зачем подобрал – вообще не понятно. Но развороченные внутренности мобильника оказались весьма любопытными:

– Гляди, Демидыч, «жучок». А Гмызу-то, оказывается, слушали.

ДЕНИС ГРЯЗНОВ

1

Вступать в переговоры с Деркачем по поводу Гмызы Денис не захотел – бесполезная трата времени. Деркач ни за что не признается, кто его клиент и его ли «жучок» обнаружился в телефоне. Но и в милицию звонить не стал торопиться. Свидетелей происшествия было много, на первое время гибэдэдэшникам работы хватит. Попросив ребят понаблюдать за сотрудниками «Зари», Денис отправился навестить пострадавшего. По телефону удалось узнать, что «скорая» доставила его в 67-ю клиническую больницу.

Денис узнал Гмызу по описанию Щербака, он сидел в углу холла на одиноком диванчике со стопкой журналов на коленях и неловко их перелистывал. Из-под небрежно застегнутой на пару пуговиц длинной фланелевой рубахи навыпуск проглядывал гипсовый панцирь, покрывавший грудь и правое плечо, отчего рубаха выглядела так, будто была накинута поверх поврежденных в сражении готических доспехов, с которыми дон Родион Арнольдович не пожелал расстаться даже на больничной койке.

У противоположной стены сидело еще несколько человек, но всем им было не до уединившегося Гмызы. Денис убрал с лица усмешку, прикусив для верности кончик языка, присел на стул напротив больничного отшельника и протянул ему удостоверение частного детектива.

– Вы по поводу столкновения? – спросил Гмыза, с явным неудовольствием откладывая в сторону журналы.

– Вообще-то нет. Но если у вас возникли трудности, помогу, без вопросов! Мои сотрудники видели, как эти архаровцы из «Зари» вас помяли. Потребуется – дадут свидетельские показания, со страховкой проблем не будет, можете не переживать.

– Спасибо, мне ничего не надо! Никаких свидетельских показаний! Со страховкой я уже все сам уладил.

Денис отметил немного странный тон Гмызы: раздраженный, но без вызова, такое впечатление, что он опасается собеседника и сознательно подавляет все агрессивные нотки, в результате его неудовольствие оказывается обращенным к некоему третьему лицу, не принимающему участия в разговоре.

– Точно все уладили? – сознательно обострил Денис.

– Да! Точно. Со страховкой все в порядке. Все! Никакие свидетельские показания не нужны.

– Ну, раз все в порядке, значит не о чем беспокоиться. Я по поводу Марии Коротаевой.

– Что с ней случилось?! – встрепенулся Гмыза.

На лице его застыло испуганно-беспомощное выражение, которое промелькивает в первую долю секунды у поскользнувшегося на льду человека, когда он утрачивает точку опоры.

– Как что случилось? – Денис выдержал паузу. – Она пропала, вы разве не знали?

– Конечно, знал, но я думал…

– Что?

– Что вы выяснили что-нибудь такое…

Денис покачал головой.

– Пока мне, к сожалению, ничего существенного не удалось выяснить. Теперь на вас, Родион Арнольдович, вся надежда.

– Почему на меня? – не очень убедительно изобразил удивление Гмыза.

– Потому что ни Вюнш, ни лучшая подруга Марии, Карина Симонян, не в курсе, куда она могла подеваться. Остаетесь вы. На сегодняшний день вы самый близкий ей человек, если не принимать во внимание родителей. Но они тоже, как вы догадываетесь, ни сном ни духом.

– А откуда вам известно… о наших отношениях? – выдавил Гмыза совсем испуганно. – Может, это все сплетни!

Денис сально улыбнулся.

– Сплетни, значит. Сплетни?! А ради кого она собиралась в ближайшее время оставить Вюнша? Как бы это сказать… Перспективного жениха.

– Откуда у вас эти сведения?! – повторил Гмыза, явно теряя самообладание.

– Не нервничайте, Родион Арнольдович. Сведения из надежных источников, во-первых, и независимых, во-вторых. А в третьих, вы бы видели свое лицо, когда спрашивали: «Что с ней случилось?!» Тут к доктору ходить не нужно.

– Я бы попросил! – Гмыза несколько секунд лазал за словом в карман, – не совать свои руки в мои чувства.

– Я не «соваю руки в ваши чувства», как вы, Родион Арнольдович, изволили выразиться, а разыскиваю пропавшую Марию Коротаеву. Может, вас смущает, что я частный детектив? Но это, извините, глупо! По-вашему, какой-нибудь ментовский опер или следователь за зарплату, а взяткой в таком деле и не пахнет, станет землю носом рыть?! Вам когда-нибудь в жизни приходилось сталкиваться с нашей правоохранительной системой?

– Да уж! – пробурчал Гмыза, на сей раз не без некоторой гордости.

– Вы имеете в виду дело Попкова?

– К поискам Маши это не имеет ни малейшего отношения, – ответил он неожиданно спокойно и твердо. – Я не намерен обсуждать с вами данную тему.

– А ее саму допрашивали по делу Попкова?

– Вы что, не поняли? Это не имеет никакого отношения к исчезновению Маши.

– Тогда позвольте теперь мне поинтересоваться: откуда вам это известно?

– Кто работает аналитиком в министерстве финансов, вы или я? Я же не учу вас, как выслеживать неверных мужей. И вы меня не учите! Если я сказал: арест Попкова не имеет к исчезновению никакого отношения, значит, так и есть. Считайте, что это – заключение эксперта.

– Хорошо, – согласно закивал Денис. Он решил не усугублять: не хочет Гмыза говорить о Попкове, и бог с ним, пусть расскажет о Коротаевой. – Но исчезновение Марии, может быть, как-то связано с ее работой в Минфине?

– Не думаю. Нет. Никакой ответственной работы она не выполняла.

– А она могла, скажем, случайно прочесть какой-нибудь важный документ?

– Вы вообще имеете представление, чем она занималась?

– Нет. Это же вы сотрудник министерства, а не я! Вот и объясните мне.

– Она была практиканткой. Составляла разные справки по статотчетности. Но по большей части выполняла всякие мелкие поручения: принеси-подай.

– Справки, никому не нужные? – уточнил Денис.

– Учебно-тренировочные. Никому не нужные стряпают штатные сотрудники – целый отдел.

– Ладно, допустим. Но она была вхожа в кабинет Вюнша, так?

– По-моему, вы не там ищете. Если хотите убедиться наверняка, расспросите самого Вюнша. Вы же вроде сказали, что уже беседовали с ним? Или он вас отшил?

Денис неопределенно пожал плечами.

– А Вюнш знал о ваших отношениях с Коротае-вой?

– Н-ну… – Гмыза задумался, – я бы сказал, нет. Нет, точно нет.

– А когда вы последний раз видели Коротаеву?

– В пятницу, седьмого, в перерыв.

– И как обычно спросили, когда же она наконец решительно поговорит с Вюншем, и она, очевидно, ответила вам, что скоро?

– Да!

– И с тех пор ее больше никто не видел. Скажите, Родион Арнольдович, только подумайте как следует, после седьмого сентября не произошло никаких изменений с Вюншем? Не заводил ли он с вами разговоров о Коротаевой? Может, он делал какие-то намеки, которым вы не придавали до сих пор значения?

– Вы полагаете?.. Нет. Нет! Я думаю, Маша с ним так и не поговорила.

– А мог он, зная о ваших с Коротаевой отношениях или хотя бы догадываясь, не подавать вида?

– Вряд ли. Герман Александрович – решительный человек. Он бы обязательно объяснился.

– А если он все-таки не был уверен?

– Нашел бы способ. В случае чего, свел бы дело к шутке. У вас есть еще вопросы? Мне на процедуры.

– Всего один. Как, по-вашему, Мария могла уехать куда-нибудь подальше, уединиться, чтобы разобраться в своих чувствах?

– Наверное, могла. На пару дней. Но больше двух недель?!

2

Вечером Денис собрал совещание, на которое пригласил Гордеева. С поиском свидетелей по делу Попкова нужно было что-то решать. Последние несколько дней Голованов и Демидыч потратили на поиски хоть каких-то концов в делах об избиении, поджоге, ограблении соответственно Завьялова, Хомченко и Иванова, но концы были спрятаны глубоко и надежно. Гордеев захотел услышать окончательные выводы, и Денис дал адвокату такую возможность.

– Антона Бровкина, очевидно, следует искать во Владивостоке, – доложил Сева Голованов. – Под машину в конце июля попал действительно нужный нам Бровкин, но в начале августа он выписался из больницы и, по заверению бывших соседей, уехал вместе с семьей во Владивосток. Продал квартиру, то есть в скором времени в Москву возвращаться не собирается. Конечно, и во Владивостоке, особенно если он на самом деле во Владивостоке, его можно отыскать, но стоит ли оно того? Клиент согласен платить за мою командировку или за привлечение тамошних сыщиков?

Готового ответа у Гордеева, очевидно, не было, поэтому Сева продолжил:

– А авария, в которую попал Бровкин, была несколько странная. Из протокола опроса свидетелей можно заключить, что он сам ее спровоцировал – бросился под колеса трогавшейся машины. Может быть вполне, что свидетели все не так поняли, что машина стояла с работающим мотором у тротуара и водитель только и ждал появления Бровкина… Не знаю. Причастность ФСБ абсолютно исключать, наверное, нельзя, но непохоже.

Следов Чумака обнаружить вообще не удалось, как в воду канул. Ни семьи, ни друзей, ни одной зацепки пока. Опять же можно продолжать искать, но один человек, то есть я, не может прошерстить» всю Москву…

– Да, я понял, – кивнул Гордеев.

– Свидетелей избиения Завьялова, очевидно, не было, – рассказал о своей части Демидыч. – Заявление он в милицию так и не подал. Коллеги помнят большую шишку у него на лбу как раз перед увольнением, и все. Но если били профессионалы, следов и не должно было остаться, шишка – это он, скорее всего, сам упал во время или после того.

Иванов об ограблении заявил. Ограбление скорее было похоже на погром. Унесли на самом деле пару безделушек, а бардак устроили колоссальный! Кто? Выяснить не удалось. Громили в отсутствие Иванова и семьи. Больше похоже на акцию устрашения, старого человека бить было нецелесообразно.

Сгоревшая дача Хомченко на самом деле представляла собой старый сарай, малопригодный для жизни. Участок она купила всего год назад и собиралась строиться, так что сарай, очевидно, снесли бы. То есть поджигатели скорее оказали ей услугу. Странно, что сожгли не квартиру, например, если хотели пугать или серьезно насолить. Но, возможно, на то были причины. Поджог, по мнению деревенского участкового, был явно умышленным, а более серьезные специалисты на место не выезжали. Сама Хомченко дома не появлялась, я настоятельно просил соседей передать ей, когда появится, чтобы связалась с нами, но…

– Понятно, – откликнулся Гордеев. – Попковы, к сожалению, не Ротшильды, и я думаю, поиски следует приостановить. Пока, по крайней мере. Нужны радикально новые методы. К сожалению, я не знаю, какие. Опять же пока не знаю. Пойду думать, у вас все?

Денис только с сожалением развел руками и, когда Гордеев ушел, поинтересовался:

– Что, наблюдение за «заревцами»?

– Есть хорошая новость и плохая, – как всегда ухмыляясь, заявил Щербак. – Хорошая: присмотрели мы за ними не зря, плохая: они тоже ищут Коротаеву.

– А поподробнее? – попросил удивленный Денис.

– Мы с Демидычем проверили, правда только тех четверых, которые трамбовали Гмызу, но уже кое-что выяснили. Ханин – новенький амбал, который пытался мне врезать, работает исключительно на подхвате вышибалой. Сидит в офисе целыми днями.

Клочко и Быстров посменно дежурят с фотоаппаратом в высотке на Алтуфьевском шоссе, очевидно пасут неверного мужа или жену. А вот Шаранин сегодня засветился возле больницы, где лежит Гмыза, у дома Коротаевой и около гостиницы «Союз», где остановилась наша клиентка – мать Коротаевой, за ней он даже прошелся по магазинам. То есть Деркач, сволочь, похоже, опять хочет урвать у нас из-под носа кусочек пирога. Может, это он на тебя и «насе-комца» повесил, и сервер наш ломал, чтобы пронюхать, чем мы заняты?

– С Шаранина глаз не спускать, – распорядился Денис.

– Я вот что подумал, – сказал Демидыч. – Мы совершенно забыли, что распальцованная Коротаева наверняка не ездила на работу в метро, у нее ведь должна была быть машина.

– Родители о машине ничего не говорили, – возразил Денис.

– Знаю. И по гибэдэдэшным данным никакой автомобиль на нее не зарегистрирован. Но она могла взять машину напрокат или кто-то из любовников мог одолжить ей свою, родители могли и не знать об этом.

– Щас. – Денис набрал номер Карины Симонян и поинтересовался машиной у нее.

– Права у Машки есть, – ответила Карина. – Но машины своей не было, в случае крайней нужды брала машину у дяди, какую именно, не знаю, в марках не разбираюсь и не особо интересуюсь. Темнозеленая, кажется, один раз всего с Машкой ездила.

Поблагодарив Карину, Денис, недолго думая, позвонил домработнице Бешкетова Рите.

– Да, брала Маша машину иногда, но ведь сейчас Эдуард Андреевич на ней в командировке.

– Вопрос исчерпан, – кивнул Демидыч. – Хотя можешь, конечно, позвонить Бешкетову.

– Сам позвонит, – отмахнулся Денис.

Действительно, Эдуард Андреевич повадился звонить чуть ли не каждый день, порой в самое неурочное время. Интересовался, как продвигается дело, сетовал на тугодумистых украинских чиновников, на бесконечные проволочки, из-за которых он не может немедленно вернуться, просто болтал за жизнь, как будто поговорить там на Украине ему было не с кем.

– А что с Деркачом, гадом, делать будем? – напомнил Щербак.

– Если насчет «жучка» и сервера подтвердится, будем с Деркачом разбираться предметно.