Текст книги "Высший класс"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Декабрь 2004 г. Адвокат

Дорогу из Химок в Москву Юрий Петрович Гордеев мог, вероятно, уже проделать с закрытыми глазами – настолько часто приходилось ему по ней ездить с тех пор, как любимый шеф назначил Гордеева главой своего первого подмосковного филиала. В химкинском офисе адвокат проводил не менее пяти дней в неделю, а порой и больше – если, допустим, у него шел здесь очередной процесс. Но на этот раз Юрий Петрович даже не стал заезжать домой – на свою съемную квартиру, решив сразу же по завершении дела, которое привело его в Химки, вернуться в столицу.

Нельзя сказать, что упомянутый следователь – Зимин Иван Константинович – общался с адвокатом охотно. Но ордер на защиту, предъявленный Гордеевым, на козе не объедешь.

Между тем комнатенка, в которой убили Вениамина Кротова, оказалась своеобразной. И если бы не это своеобразие, вряд ли бы Диане удалось вырваться из суровых объятий Сопла. Довольно просторная, почти без мебели комната в двухкомнатной коммунальной квартире имела, как выяснилось, два выхода. Один – обычный, в общий с соседкой-бабулькой коридор. Другой выход, не указанный, кстати сказать, в поэтажном плане, предоставленном БТИ и подшитом к делу, видимо, по собственной инициативе и с совершенно неясными целями проделал кто-то из прежних хозяев, которые менялись довольно часто.

Малоприметная дверь, оклеенная такими же обоями, как и стена, находилась за громадным старомодным шифоньером розового цвета: такие шкафы для одежды выпускались, кажется, то ли в тридцатые, то ли в пятидесятые годы. Между шкафом и дверью, выходившей в самый темный угол общего коридора, было пространство сантиметров семьдесят, рядом – шаткая тумбочка, напоминавшая больничную, в которой, видимо, и хранился тот самый «небольшой чемоданчик», упомянутый соседкой.

– Вот, смотрите, ради бога. – Зимин пренебрежительно махнул рукой в сторону шифоньера, стоявшего к стене торцом. – Хотя чего тут смотреть? И так все ясно…

– Что именно? – поинтересовался Юрий Петрович вежливо, при этом косо глянув на отчетливо проступающий почти рядом с основной входной дверью меловой силуэт.

– Девица стерла все отпечатки, а один не углядела, – пожал плечами следователь. – Как раз на замке второй двери, через которую смылась, той, что за шкафом… Примочила дружка – и смылась!

– Убитый, между прочим, – мягко возразил Юрий Петрович, – физически был куда сильнее девушки… Вы полагаете, он вот так запросто подставил ей собственную глотку, чтобы ей было удобнее с ним расправиться?..

– На теле, если вы, конечно, видели результаты экспертизы, – полно прижизненных гематом… Явные следы драки, между прочим! Включая след удара по правому виску, от которого парень должен был как минимум на несколько минут отключиться!..

– Тем более трудно представить, что дрался он с женщиной… Кстати, именно результаты экспертизы убедили меня в том, что Гроднева тут ни при чем: вы ведь орудие, которым был нанесен удар, так и не нашли.

– И не могли найти, если, как предполагают эксперты, это действительно был пистолет! Вряд ли эта бандитка оставила бы здесь свое оружие.

– Вас не смущает тот факт, что соседка никакого шума, свидетельствующего о драке, не слышала?

– Ничуть! Если все происходило глубокой ночью, бабка просто крепко спала, вот и все…

Зимин упрямо сжал губы и отвернулся к окну. А Юрий Петрович покачал головой:

– Бабки, если вы не в курсе, спят весьма и весьма чутко. – Следователь, не желавший видеть очевидных, с точки зрения адвоката, вещей, начал отчетливо его раздражать. – Да и положение тела: оно вас ни на какие мысли не наводит?

– Что вы имеете в виду?

– Я видел фотографии. Лично у меня сложилось впечатление, что Кротова затащили в эту комнату уже мертвого, а убили в другом месте…

– Чушь собачья! – Зимин глянул на Юрия Петровича с откровенной злостью. – Вам, адвокатам, лишь бы убийцу оправдать, только бы заплатили за это как следует!.. Неужели не ясно, что история простая, как помидор?! Да такие на каждом шагу десятками встречаются: не поделили деньжата, поссорились, и вот результат: ясное дело – девка, чьей бы там она доченькой ни была, его пришила…

Гордеев понял, что дальнейший разговор на эту тему со следователем абсолютно бесполезен, ничего не сказал и подошел к окну. Выходило оно на ту же сторону, что и подъезд дома – то есть во двор, общий для трех пятиэтажек, расположенных «покоем». Квартира, в которой они сейчас находились, была в средней из них. Напротив окна – прямо посреди двора – пустая и голая по зимнему времени детская площадка с торчащей в центре избушкой и двумя качелями. Несколько уныло расчерчивающих обнаженными ветвями серое небо деревьев. За ними – какое-то длинное двухэтажное здание желтого цвета, явно казенное.

– А что у вас там? – кивнул на него Гордеев.

– Там-то? – Зимин пожал плечами. – Домоуправление, котельная и диспетчерская. С другой стороны – отделение милиции, дальше шоссе, на другой стороне лес…

– Ладно, – вздохнул Юрий Петрович, – спасибо за помощь, я, пожалуй, поеду…

Но прежде чем уехать, адвокат, дождавшись, когда зиминская машина скроется из глаз, заглушил движок своего «опеля-корсе», который якобы прогревал, и, выбравшись наружу, двинулся в сторону детской площадки. Благо ни прохожих, ни жильцов, прогуливающих детей или собак, в этот момент вокруг не просматривалось – удивительно тихая, хотя и явно обжитая окраина!

Ни на что особое Гордеев, решивший внимательно осмотреть в первую очередь площадку, не надеялся. Тем не менее и уехать, не осмотрев ее, не мог. С его точки зрения, события, развернувшиеся здесь той роковой для Вениамина Кротова ночью, выглядели приблизительно следующим образом.

По каким-то причинам Веня вышел из квартиры – возможно, намеревался добраться до ближайшего ночного маркета за продуктами, а возможно, парочка каким-то образом почуяла неладное и решила сделать ноги из Химок, и Кротов отправился на разведку к шоссе. Последнее, с точки зрения Юрия Петровича, было вероятнее. Но до шоссе Вениамин, скорее всего, не дошел, хотя случиться все могло и на обратном пути, если выходил он в магазин: кстати, надо проверить, есть ли тут поблизости таковой… Убийцы перехватили его где-то здесь, в пределах двора: трудно предположить, что сделали они это со стороны отделения милиции! А вот позади него… Опыт Гордеева свидетельствовал о том, что как раз прилегающие к отделению территории нарядами патрулируются редко, а зачастую вообще не патрулируются: мол, какому идиоту придет в голову совершать преступление рядом с милицией?.. Однако еще как приходит! На памяти Юрия Петровича имелось по меньшей мере четыре случая, когда преступление совершалось как раз в таком вот «охраняемом» месте, за спиной милицейских.

Побродив без всякой видимой пользы по детской площадке и под деревьями (впрочем, ни на какую пользу спустя столько дней Гордеев и не надеялся!), Юрий Петрович задумчиво оглядел многочисленные окна дома, выходящие на эту сторону, и извлек из внутреннего кармана свой мобильный.

Ему повезло: Денис Грязнов оказался на месте, хотя и в не слишком радостном настроении.

– Хорошо, что позвонил, я и сам собирался, – вздохнул он. – Короче, Макс тут влез на закрытый ментовский сайт посмотреть сегодняшние сводки… Подруга нашей клиентки Эльвира Сорокина погибла нынешней ночью… Якобы несчастный случай…

– Н-да… – Гордеев расстроенно отодвинул от уха телефон и глянул на него так, словно именно мобильник был виновен в случившемся.

– Ты куда пропал? – Голос Грязнова был хорошо слышен и на расстоянии.

– Никуда, – пробормотал Гордеев, вновь прижимая трубку к уху. – Где и когда?..

– Девица сковырнулась под колеса троллейбуса – на Кольце, возле Театра кукол… Какого дьявола она там делала без машины – неизвестно, свидетелей нет, поскольку троллейбус был последний за сутки, но у водителя впечатление, что ее под машину кто-то толкнул. Рыдает, утверждая, что никакой девицы на остановке не было, вообще никого не было, и откуда она взялась, когда та отъехала от остановки и начала набирать скорость, неизвестно… Как с неба, говорит, свалилась!.. С неба не с неба, а только девка изуродована так, что никаким троллейбусом этого не объяснишь… Будем ждать экспертизу. Что там у тебя-то?

– Я в Химках. – Гордеев немного помялся, но все-таки продолжил: – В общем, Денис, готов держать пари, Кротова убили не в комнате и даже не в доме…

– Продолжай, – буркнул тот.

– Думаю, нужен опрос жильцов, окна которых выходят во двор… Не может быть, чтобы никто ничего не видел!

– А если может?

– Тогда, – упрямо продолжил Юрий Петрович, – кто-нибудь в подъезде мог слышать, как заносили труп. Все-таки четвертый этаж, тащили довольно долго, не по воздуху же его доставили?!

– Ты вот так вот уверен, что парня действительно стукнули не в доме?

– Да! И Диана наверняка видела это из окна, потому и успела смыться… Присылай ребят, только предупреди, чтоб работали осторожно, не напарываясь на местных ментов: съедят!

– Подавятся! – парировал Денис. – Ты когда будешь в городе?

– Уже выезжаю… Если можешь, дождись меня в офисе! А то у меня, как я понимаю, впереди дальняя дорога…

Собираясь в упомянутую им дальнюю дорогу, Юрий Петрович имел ввиду вовсе не деревню Палиху Шацкого района Рязанской области. Туда, однако, наведаться тоже было необходимо, и на помощь Дениса Гордеев в этом смысле очень рассчитывал.

Время близилось к обеду, и в «Глории», как обычно в это время, собирались пить чай сотрудники, не задействованные на данный момент в оперативной работе. В частности, сам Денис, вылезший из своего подвала местный компьютерный гений суперхакер Макс, с недовольным видом потрошивший очередной пакет своих любимых чипсов, дикорастущая борода которого вкупе с давно не стриженной гривой придавала гению облик снопа из темной соломы. Из оперативников наличествовали двое: только что вернувшийся из очередной загадочной загранкомандировки Алексей Петрович Кротов – вопиющая противоположность встрепанному, неухоженному Максу, большую часть своей жизни проводившему в любимом подвале, в обществе компов. На Кротове, удивительно красивом мужчине с убедительно интеллигентным лицом, красовался аккуратный серый костюм явно бутиковского происхождения, под стать ему рубашка и галстук не менее чем от Версаче. Вторым из оперативников был Коля Демидов, или просто Демидыч.

В сухоньком Демидыче, несмотря на его жилистость, трудно было заподозрить ту поистине недюжинную силу, которой он на самом деле обладал.

Юрий Петрович поздоровался со всеми присутствующими за руку и с удовольствием взял протянутую ему Денисом чашку свежезаваренного чая, отказавшись как от чипсов, так и от «еще горячих», по уверению Макса, сосисок в тесте, явно доставленных из ближайшего ларька.

– Славный у вас чаек, ребятки, – похвалил Гордеев, осторожно отхлебнув темно-золотистого напитка.

– А то! – спесиво вздернул нос Денис. – Кто – заваривал? Мастер-класс!

– Да уж, тут с тобой точно не потягаешься, – прищурился Гордеев, а Денис с Демидовым переглянулись.

– Подхалимничает – значит что-то нужно, – констатировал Демидыч и горько вздохнул. – Небось на этот раз в какую-нибудь Башкирию норовит заслать, а то еще куда подальше!..

Гордеев смущенно отвел глаза и слегка пожал плечами.

– Какие вы все-таки… – посетовал он. – Я бы сказал – пессимисты… На самом деле все гораздо ближе…

– А что я говорил? – философски изрек Николай. – И на кой черт меня сегодня сюда принесло? Мог бы и дома чайку попить…

– Не огорчайся, друг, возможно, все не так страшно, – улыбнулся Денис. – До Нового года успеешь обернуться… Ну, что там у тебя, Юра?

– Между прочим, не у меня, а у нас! – Гордеев счел необходимым заговорить обиженным тоном. – Ваши семейные делишки, так сказать! И если ты, Демидыч, до Нового года точно обернешься, то про меня это можно сказать исключительно предположительно, ибо не тебе одному выпала дорога… Тебе-то хоть рядышком, всего лишь в Рязанскую область, а вот мне… – И не дожидаясь вопросов, сообщил: – В сторонку, ведущую на братскую Украину… Но прежде, Дениска, твоим ребяткам придется поработать с бригадой проводников одного поезда дальнего следования под названием «Ивано-Франковск – Москва»… Как думаешь, много времени это займет?..

– Зависит от расписания… Я даже не спрашиваю, на какую тему нужно общаться. Не беспокойся, снимки Дианы, у нас есть!..

Декабрь 2004 г. Сопло

1

Воистину в этом мире ничто не вечно! В особенности изменчива, как известно, госпожа Удача. Так что расхожая истина насчет черно-белой полосатости жизни и впрямь истина, а никакая не банальность, что и ощутил на себе в полной мере Георгий Сопелов, едва успев вернуться в Москву.

Заезжать ни домой, ни на дачу Сопло не стал, отправившись в «Техас» прямо из аэропорта: в роскошном кабинете своего самого успешного заведения он всегда чувствовал себя особо защищенным. Но сегодня даже родные стены, отделанные панелями из настоящей карельской березы, Соплу не помогли. Звонок из пропитанного заводскими дымами Ижевска раздался, едва Жора переступил порог кабинета, успев сбросить на руки охранника пальто и дойти до огромного, как надгробие, письменного стола. Звонил телефон, номер которого знал крайне узкий круг людей. И Сопелов на всякий случай вполне вежливо сообщил в трубку:

– Слушаю вас…

Другой вопрос, что всю его вежливость как ветром сдуло, едва он услышал далекий голос Димона, с которым расстался всего несколько часов назад.

– Шеф… – Голос самого лучшего из его охранников звучал хрипло, словно на шее у него была удавка. – Я тут того… в ментовке… Разрешили один звонок… Двадцать четвертое ихнее отделение…

На этом связь оборвалась, и Сопло, витиевато выматерившись, бросил трубку: причины, по которым Димон оказался в столь неподходящем месте и обществе, были ясны как божий день. Не ясным оставалась только степень вины Димона, суть которой изложить ему, видимо, не дали. Однако вряд ли он бы решился звонить Сопелову из ментовки, если б замочил эту сучку… Все равно идиот, какого черта он засветил своего хозяина, как посмел?! Да даже если он просто успел наступить девке на мозоль, нарушение железной дисциплины, царившей в созданном Соплом бизнесе, отступление от не менее железных понятий – налицо…

Георгий грохнул по столу кулаком, ощутив, как ярость, давно и из последних сил сдерживаемая, вырывается наружу, подобно лаве из жерла проснувшегося вулкана. В следующее мгновение попавшийся ему под руку мраморный стакан для карандашей и ручек со свистом полетел в физиономию побелевшего от ужаса охранника, не успевшего выйти из кабинета с Сопловым пальто. Кот отчаянно взвыл, отпрыгивая к двери, и распахнул ее как раз вовремя, чтобы просвистевший мимо его виска малахитовый стакан врезался во что-то хрупкое, рассыпавшееся звонкими осколками на столе секретарши. Раздался ее пронзительный визг, дверь кабинета захлопнулась, и Георгий Сопелов пришел в себя… Вспышки ярости, которыми он страдал, были краткими, обладали силой бьющей вслепую молнии и оставляли после себя долго длящуюся пустоту во всем теле…

Спустя несколько минут двери вновь приоткрылись и в кабинет просунулась голова все еще бледного и испуганного Кота.

– Заходи, – вяло бросил Георгий, которому в данный момент все происходящее было уже почти безразлично.

Брезгливо оглядев переминавшуюся с ноги на ноги фигуру охранника, Сопло поморщился:

– Езжай к Сорокиной, и пока не вытрясешь из этой б…, куда еще могла податься Динка, не возвращайся.

Кот опасливо глянул на хозяина, но с места не двинулся.

– Что еще?!

– А если она того… не скажет?..

– Делай с ней что хочешь, мне эта курва не нужна!..

Дождавшись, когда Кот отправится выполнять приказание, Сопло устало оглядел свой кабинет.

Потом, открыв правую тумбу стола, где был устроен мини-бар, извлек оттуда початую бутылку водки и, плеснув в высокий хрустальный стакан почти половину, выпил «дозу» залпом. Прежде чем звонить некоему господину Рыбцу, являвшемуся надежным гарантом Соплова бизнеса, следовало прийти в себя и обдумать не только каждое слово предстоящего разговора, но даже интонации, с которыми эти слова следовало произносить.

Полковник милиции, начальник УВД, на территории которого находился «Техас», Аркадий Георгиевич Рыбец был самым дорогим подарком Бороды Сопелову, сделанным около пяти лет назад. Дорогим во всех смыслах: ежемесячная сумма, отстегиваемая этому менту Жоркой, была не намного меньше той, что получал с «Техаса» сам Борода. Впрочем, с общим доходом Бороды от всего бизнеса Сопла она, конечно, ни в какое сравнение не шла. И все же! Правда, следовало признать, что Рыбец свои деньги, во всяком случае, до сих пор, отрабатывал с лихвой: благодаря давним и надежным связям крышевал он не только «Техас», но и с помощью своих подручных весь бизнес Сопелова. А возможно, как подозревал Жорка, и Бороду, посвящавшего своего подопечного далеко не во все делишки… Впрочем, Сопло был за это не в обиде, ему вполне хватало того, что он имел благодаря своей нежной дружбе с Ильичевым. Остальное его не касалось – ни по сути, ни по доходам. Хотя насчет сути кое-какие слушки до него за эти годы, конечно, доходили…

Например, слушок о том, что именно к его старшему другу следует обращаться, ежели на пути твоем возникнет недосягаемый, но крайне мешающий тебе персонаж. Допустим, не в меру принципиальный чиновник федерального уровня, до которого сам ты ну никак не дотянешься… Говорили, что контора, принадлежащая Ильичеву, и не таких устраняла, а имеющиеся в ее распоряжении киллеры не промахиваются никогда… Мысль о киллерах заставила Сопло зябко передернуть плечами и плеснуть себе еще одну «хирургическую дозу». После чего он наконец извлек из ящика стола еще один мобильный телефон, который использовал исключительно для связи с полковником. Номер этого мобильника был зарегистрирован на некую старушку-божий одуванчик, дальнюю родственницу Рыбца, даже не подозревавшую, что является владелицей столь современного средства связи.

Аркадий Георгиевич, как обычно, взял трубку сразу:

– Какие проблемы? – Здороваться было не в его привычках.

– Привет, полковник, – все-таки буркнул Сопло. – Проблемка действительно возникла, правда, небольшая.

– Ну?

– Город такой есть – Ижевск. Слышал, поди?

– Ну!

– Димона там за что-то ваши повязали, двадцать четвертое отделение… Вытащить сможешь?

– Я тебе что, адвокат? – сухо поинтересовался Рыбец. – К тому же насчет Приуралья мы, если не ошибаюсь, не сговаривались.

– Само собой, за отдельную плату… Если вытащишь.

– И сколько ж тебе не жалко? – И, выслушав ответ Сопелова, коротко завершил разговор: – Перезвоню.

Сопелов сунул мобильный за пазуху, поскольку знал, что перезванивать Рыбец будет тоже исключительно на этот номер, и, вздохнув, поднялся из-за стола, одновременно нажав кнопку селектора.

– Я слушаю, – робко пискнула секретарша, видимо, все еще находившаяся под впечатлением, оставленным малахитовым стаканом. Сопелов, успевший забыть о своей вспышке, криво усмехнулся:

– Вели подать машину и кого-нибудь из охраны. Еду на «дачку»… Да побыстрее!

Конечно, тянуть с визитом к Бороде, возможно, было рискованно: старый хрыч не ясновидящий, но все, что надо, а главное, все, что не надо, узнавал, как правило, с ловкостью и скоростью, наводившей на мистические размышления. Однако, пока Кот не доложится о результатах своего нелицеприятного общения с Элькой, торопиться с повинной тоже смысла не было.

Несмотря на выпитую водку, голова у Жорки была ясной, как никогда. И, быстренько обдумав текущий момент, он решил забиться до завтрашнего утра на «дачку», где и начался весь этот кошмар…

2

… В ту ночь Диана должна была ночевать дома: вроде бы из командировки возвращался наутро ее папаша – хилый интеллигентный очкарик, над которым она, к неудовольствию Сопелова, тряслась, как над хрустальной вазой. Похоже, не она одна: домработница, о чем Сопелов знал доподлинно, проживавшая в их доме, покрывала Дианкины ночные отлучки отнюдь не от доброты по отношению к ней. Впрочем, как утверждала Диана, девица, имени которой Жорка не помнил, спала с ее папашей, и отнюдь не для того, чтобы сохранить свое место. Скорее всего, девка и сама была не красоткой, иначе с чего бы ей позариться на этого хиляка? Конечно, деньги у него водились, но отнюдь не такие, из-за которых можно пожертвовать молодостью и красотой. Словом, зная, что Диану сегодня можно не ждать, Георгий был крайне удивлен и встревожен, когда в половине третьего утра заспанный охранник заглянул в кабинет хозяина, только что завершившего возню с бумагами, касавшимися его бизнеса, и сообщил, что внизу в холле его ожидает невеста. Поколебавшись, охранник добавил, что она «явно не в себе».

С незапамятных времен Сопло вел, можно сказать, ночной образ жизни – так уж устроен был его организм, что по-настоящему соображать, что к чему, он отчего-то начинал ближе к вечеру. Потому и предпочитал отсыпаться по утрам. Но в столь глухой час ночи даже его уже клонило в сон – правда, немедленно слетевший после слов охранника. Ответить ему он не успел, поскольку тут же, оттолкнув с дороги парня, в кабинет влетела Диана собственной персоной. И с первого взгляда стало ясно, что случилось что-то серьезное.

Шубка Дианы была распахнута, изящные итальянские сапожки намокли от снега почти до щиколоток, словно девушка не на машине добиралась на «дачку», а шла пешком от самой станции. Роскошные каштановые кудри тоже были влажными, губная помада размазана, в синих глазах метался страх, чего не замечалось за ней и вовсе никогда.

Мало того, прямо с порога Диана, ни слова не говоря, бросилась успевшему выйти из-за стола Соплу на шею и, крепко прижавшись к нему всем телом, разрыдалась… Каким бы трагичным для нее ни был этот момент, у Сопла на мгновение закружилась голова от близости вожделенного Дианиного тела, он даже испытал что-то вроде счастья оттого, что впервые за все эти годы она сама – сама! – кинулась в его объятия… Неужели оценила наконец его отношение к ней?!

Спустя минут пять мысль насчет того, что «оценила», развеялась в дым, однако острым разочарование Сопелова не было: из сбивчивого рассказа невесты Георгий понял не так уж много, но общая картина вырисовывалась довольно четкая: Диана, поскольку ее папаня, как выяснилось, задерживался где-то за границей еще на сутки из-за нелетной погоды, решила использовать свободный вечерок, как она выразилась, для девичника. То есть провести его в обществе подруги, о которой Сопло в ту ночь услышал впервые и тут же заподозрил, что как раз в этой-то части Диана брешет… Ибо подруга оказалась иностранкой, женой какого-то крутого перца, и пригласила Соплову невесту к себе домой…

На этом месте Жорка отстранил наконец продолжавшую висеть у него на шее невесту, дабы внимательно поглядеть в ее синие очи: уж не взялась ли его ненаглядная Дианочка за спиной женишка за старое? А иначе, спрашивается, откуда у нее, профессиональной проститутки, могут объявиться столь крутые, да еще зарубежные, подружки?..

Синие очи были абсолютно честными и правдивыми и истекали крупными слезами, усилившимися от обиды на Соплово подозрение: подруга «взялась» давным-давно благодаря все тому же папочке, у которого среди иностранцев куча друзей и знакомых!.. И вообще… Может он, в конце концов, перестать подозревать свою будущую жену во всяких гадостях и хотя бы дослушать ее до конца?!

Минуты три ушло на то, чтобы успокоить дрожавшую Диану заверениями в своей лояльности, после чего Сопло узнал главное – как Диана, отправившаяся ночью в туалет, обнаружила там эту свою приятельницу в виде трупа, да еще с огромным синяком на виске…

– Точно трупешник? – попробовал уточнить Жорка.

– Куда уж точнее… – мрачно всхлипнула Диана. – И замочил ее этот чертов Майк… Я слышала, как они цапались, понял?..

– О чем базар-то был?

– А я знаю? Они ж по-английски орали, чего там поймешь?!

– Н-да-а-а… – Сопло задумчиво поглядел на Диану. Он не хуже ее понимал, что именно она будет теперь для этого неведомого Майка козлом, точнее, козой отпущения. Вряд ли американец побежит с повинной по поводу убийства собственной жены, а Диана, особенно если до ее биографии докопаются органы (а докопаются, поскольку речь идет о зарубежном миллионере, обязательно), фантастически удобна в качестве убийцы… Вот же черт! Придется не просто просить Рыбца, а, скорее всего, на колени перед ним вставать… И это еще если связей полковника хватит на то, чтобы отмазать Диану… Должно хватить!..

– Гошенька, придумай что-нибудь, миленький, солнышко, очень тебя прошу… Ну, Гошенька!..

Она снова расплакалась и снова прижалась к Сопелову – дрожащая, мокрая и трогательная до такой степени, что Жорка, в последний раз плакавший лет эдак в шесть или семь, и сам едва не пустил слезу. Однако своего, разумеется, не упустил, тем более что звонить полковнику сданным щепетильным поручением в середине ночи было никак невозможно.

– Успокойся, девочка. – Он погладил мокрые Дианины кудри. – Я займусь этим делом прямо с утра, а сейчас – срочно в постельку. Тебе просто необходимо передохнуть… Но, возможно, одной тебе будет нынче ночью трудновато? Тем более что, кажется, твоя комната не убрана, постельное Машка сняла, но вряд ли перестелила…

– Одна?.. Ни за что!.. – Сопеловское сердце при этих словах дернулось и забилось в два раза быстрее, торжествуя нежданную и неожиданную победу. – Я. Мне нужно что-нибудь выпить…

– Сейчас, курочка моя, сейчас!

Жорка дернулся было к бару, расположенному тут же, в кабинете, но Диана слабым голосом остановила его:

– Нет, Гошенька… прикажи подать что-нибудь прямо к тебе… Ну, ты ж понимаешь… я…

И, к вящему потрясению Сопелова, Диана вопреки всему, что он успел о ней узнать за эти годы, слегка покраснела… Вот это да! Выходит, правду говорят, что самые лучшие жены получаются из профессиональных шлюх?! А он-то, Сопло, казнил себя втайне ото всех, подозревая этих самых «всех» в том, что смеются за его спиной над ним, казнил за то, что впервые (или не впервые?) в жизни не смог устоять перед бабой…

– Я сейчас! – Взволнованный Жорка кинулся к дверям кабинета, усадив прямо на глазах ослабевшую невесту в кресло, дабы собственноручно подготовить «плацдарм любви», в который должна была преобразиться его спальня, где все месяцы его «жениховства», то есть немерено сколько времени, не было ни одной бабы… Кинулся, напрочь забыв, что так и не убрал в сейф бумаги, с которыми занимался до появления Дианы, успев лишь сложить их в папку, а сам сейф, располагавшийся в стене над письменным столом, приоткрыть… Подготовка «плацдарма» отняла у Сопла не менее двадцати минут – его спальня за последние месяцы, несмотря на старания горничной, которую он впускал туда не чаще пары раз в неделю, превратилась черт-те во что. Слава богу, хоть запасы спиртного в баре не иссякли! Зато примыкавшая к ней ванная… М-да!

Будить прислугу он не стал, опасаясь, что Динка слегка очухается от своего страха, припомнит условие, выставленное ею и вынужденно соблюдаемое Соплом, и предпочтет ночевать в отведенной ей комнате, хотя бы и без постельного белья. Как умел, по-быстрому навел приблизительный порядок сам и кинулся назад в кабинет…

Поначалу Сопло ничего не понял, кроме того, что «невеста» куда-то исчезла, во всяком случае, в кабинете ее точно не было. Скорее всего, поднялась в свою комнату переодеться… А что еще можно предположить?

Исключительно на всякий случай Сопелов пересек холл и оказался в просторной прихожей, где дежурили двое охранников. Один из них с интересом глядел в небольшое окно рядом с входной дверью и слегка вздрогнул, услышав голос хозяина:

– Ты, часом, не видел, куда отправилась Диана Кирилловна?..

В доме Сопла Диану по ее настойчивой просьбе все звали по имени-отчеству. Сопелов про себя посмеивался, но не возражал. В глубине души он все еще надеялся, что ему удастся сломить сопротивление Дианы до рокового момента свадьбы. А там, там посмотрим, стоит ли вообще огород городить… А вдруг да проклятая страсть, схватившая Георгия Сопелова за глотку, отступит сама собой, едва он уложит дрянную девчонку в постель?..

– Так она ж уехала… – Лицо охранника выражало полнейшую растерянность, но в глубине вытаращенных на хозяина глаз уже зарождалось беспокойство. – Сказала, вы велели срочно… отвезти… Она джип взяла…

– Что-о-о?!

Здоровенный лоб, услышав, какой сделался голос у Сопла, в ужасе попятился в угол прихожей.

– Какой джип, что отвезти?! – На этот раз Жоркин голос сорвался в визг, и, круто развернувшись, он бросился назад в кабинет. Ему хватило одного взгляда, чтобы обнаружить приоткрытый сейф. И все время, пока он шел к нему, Сопло впервые в жизни молился: «Деньги… Пусть это будут деньги, только деньги… Пожалуйста!..» Кому бы ни предназначалась Соплова молитва – Богу ли, врагу ли рода человеческого, услышана она не была.

Помимо документов, остававшихся на столе и содержащих как списки девиц и сутенеров, работавших на Сопло в разных концах Москвы, так и реальные (а вовсе не те, о которых знал Борода) суммы поборов, получаемых Сопеловым от каждого из «сотрудников»… Георгий был большим аккуратистом в делах, а сейф, в котором содержались эти документы, самой последней модификации – при малейшей ошибке в наборе кода, не говоря о попытке взлома, железный ящик уничтожал в прах все свое содержимое… Код был весьма и весьма сложен, и, кроме самого Жорки, набиравшего его каждый раз с большой опаской, дабы не ошибиться, его не знал никто. На случай, если рука нечаянно дрогнет, Сопло ничего, помимо документов, не предназначенных для чужих глаз, а также расписок в полученных от него суммах за определенные услуги, в сейфе не держал. Деньги, сгори внутри ящика все синим пламенем, было бы жалко: их, в отличие от документов, не восстановишь. Потому и сумма, которую держал в кабинете на всякий случай, была маленькой – то ли две, то ли три тысячи баксов.

Но теперь ни баксов, ни бумаг с подлинными подписями в получении значительных сумм, ни тоненькой, но поистине драгоценной пачечки своеобразных контрактов-расписок, в том числе и от Рыбца, на месте не было. Гарантированный стальной сейф, нашпигованный дорогущей электроникой, выставил перед Соплом на обозрение абсолютно пустое, отливающее серебристым металлом нутро. В точности таким же серебристым был и джип, на котором сбежала негодяйка, прихватившая документы, исчезновение коих вполне может стоить Соплу жизни. Машину нашли в ту же ночь поднятые им на ноги парни. Собственно, не ночь уже, а утро. Часов, наверное, в шесть на нее наткнулись, словно в насмешку, совсем недалеко от дома: проклятая шлюха, так круто облапошившая своего «женишка», бросила ее в ближайшем к «дачке» лесочке…