Текст книги "Ключ от Венеции"

Автор книги: Френсис Дэрбридж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Глава 5

В дверях стоял Томас Квейл – с гвоздикой и маленькой белой собачкой.

– Позволительно ли вторгнуться на эту священную территорию без предварительной договоренности? – услышал Филипп и крикнул в ответ:

– Поднимайтесь наверх, мистер Квейл!

Филипп с интересом следил за посетителем, пока тот вслед за Рут взбирался по лестнице. Казалось, Квейл был едва ли не единственным представителем мужского пола, способным подняться по этим ступенькам, не испытав волнения от зрелища мелькавших перед ним точеных женских ножек. Когда Энди или Рекс приходили сюда, Рут готова была потребовать надбавку к жалованию за опасные условия труда.

– Что привело вас в наши края? – спросил Филипп, улыбаясь. – Хотите заказать свой портрет или у вас ко мне иное дело?

– Как здесь очаровательно, – заметил Квейл, игнорируя вопрос. Он подошел к окну в нише и взглянул на Биг-Бен и здание парламента. – О, какой великолепный вид – совершенно бесценный!.. Конечно, мистер Хольт, для меня было бы большой честью сфотографироваться у вас, но, во-первых, гонорар за вашу, несомненно, отличную работу превышает возможности моего бедного бумажника и, во-вторых, я не знаю никого, кто хотя бы в малейшей степени был заинтересован в по лучении изображения с моими мрачными чертами. – Он улыбнулся и погладил собачку. – Разве что Сквирли, а?

Сквирли широко зевнула в лицо хозяину, который, спустив её с рук, позволил побегать по комнате, волоча за собой поводок, половить свой хвост и попрыгать, пока она в конце концов не опрокинула на пол пачку фотографий, лежавших на краю стола.

Рут подняла с пола снимки, а потом, казалось, полностью отдалась игре со Сквирли. Это позволило ей отключиться от работы и сосредоточить все свое внимание на разговоре мужчин.

– Я позволил себе беспокоить вас подобным образом, – продолжал Квейл, – только для того, чтобы попросить вас вернуть мой ключ.

– Ваш ключ? – Филипп был искренне удивлен.

– Да, этот идиот в отеле отдал вам утром ключ, не так ли?

– Совершенно верно.

– Он сделал ошибку. Бог знает, чем думает этот человек. Несколько дней назад я сказал ему, что потерял ключ и что он должен поискать его.

Филипп решил потянуть время.

– Да, конечно… Ключ нашли в комнате моего брата, поэтому, я полагаю, естественно было подумать, что это его ключ.

– Совершенно с вами согласен. Альберт умом не блещет. – Квейл улыбнулся и протянул свою тощую руку. – Во всяком случае, если вы будете столь любезны и вернете мне ключ, мистер Хольт, я не стану более злоупотреблять вашим драгоценным временем.

Филипп поколебался долю секунды, прежде чем сказать:

– Сожалею, но у меня его нет.

Улыбка с лица Квейла тут же исчезла.

– У вас его нет? Что вы хотите сказать?

– Ну, когда я вернулся домой, то обнаружил, что произошла ошибка. Ключ не подходил к моему замку, и я подумал, что самое правильное – это послать ключ вашей сестре. И я тут же отослал его почтой.

– Ванессе?

– Да, миссис Кэртис.

Квейл недоверчиво взглянул на него и с довольно кислым видом вынул свои часы на золотой цепочке.

– Должен сказать, что вы действовали очень быстро.

– Я подумал, что ключ может быть от какого-то важного замка в отеле, – спокойно ответил Филипп. – Во всяком случае, ничего страшного не произошло. Конечно, произошла ошибка, но вам достаточно позвонить сестре, и она перешлет ключ по вашему адресу.

Квейл вновь попытался улыбнуться, но улыбка получилась кривой.

– Как вы сказали, достаточно позвонить? Очень хорошо, я, пожалуй, пойду. Мы просим прощения за то, что побеспокоили вас. – Говоря «мы», он, очевидно, имел в виду и собачку, спокойно лежавшую на коленях у Рут. – Пошли, Сквирли, – бросил он, сгреб собачонку и, отказавшись от предложения Рут проводить его до двери, спустился по лестнице.

Маленький носик Рут сморщился, выражая отвращение.

– Надеюсь, это очаровательное создание не станет претендовать на звание «Мистер Универсум».

Филипп ухмыльнулся.

– Мне следовало бы подумать о том, как лишить предприимчивых мужчин возможности ущипнуть вас на нашей лестнице.

Она быстро взглянула на него.

– Ну, смотря какой мужчина…

Последовала секундное замешательство, и Филипп поспешил сменить тему.

– Прошу прощения за каламбур, – сказал он, – но не может ли этот ключ стать ключом к нашей тайне, а?

– Похоже, слишком уж многим он понадобился, – согласилась Рут.

– М-да… Любопытно, как сказал бы инспектор Гайд. А что если этот столь привлекательный ключ мы обменяем на информацию?

– Во всяком случае, стоит попытаться, – с надеждой сказала Рут.

– Да, игра стоит свеч, – решил Филипп.

* * *

На следующее утро, без десяти одиннадцать, Филипп за рулем «лянчи» медленно двигался по узким виндзорским улицам, когда констебль, разгонявший неподалеку толпу зевак, подал знак остановиться.

– Здесь произошел несчастный случай, сэр. Прошу повернуть налево.

– Конечно, констебль… Кстати, не подскажете, как проехать к кафе «Выбор Хобсона»?

– Это как раз там, где случилось несчастье, – пояснил констебль. – Боюсь, что вам придется оставить машину и пойти пешком.

– А что случилось? Кто-нибудь серьезно пострадал?

– По моему, один мужчина довольно тяжело ранен. А теперь поезжайте, сэр, вы задерживаете движение.

Филипп свернул в переулок, поставил машину и быстро зашагал назад. При звуке сирены «скорой помощи» толпа нехотя расступилась, и он мельком увидел у тротуара лежащую ничком фигуру.

Крупная краснолицая женщина посматривала по сторонам, явно желая с кем-нибудь пообщаться. Филипп улыбнулся ей, и та с благодарностью обрушила на него поток слов.

– Я видела, как это случилось! Они записали мое имя и адрес как свидетеля. Шофер точно был пьян, так вильнул на дороге. – Она кивнула в сторону раненого мужчины, которого осторожно укладывали на носилки. – Бедняга, ему здорово досталось… А вот женщине чертовски повезло.

– А откуда женщина взялась?

– Она шла по тротуару, как раз перед этим мужчиной. И клянусь, ей крупно повезло, ведь машина мчалась прямо на нее. Она, должно быть, увидела машину в последний момент – отскочила, как ошпаренная кошка!

Филипп сочувственно кивнул.

– Она такая маленькая, такая тоненькая, только-только сама вылезла из машины – видите, вон там стоит, сиреневая.

Филипп взглянул на «остин», стоявший у тротуара, и почувствовал, как тревожный холодок пробежал по спине.

– А где сейчас та маленькая женщина, не знаете?

– Что? Что вы хотите? – запнулась краснолицая рассказчица, сбитая с толку неожиданной резкостью Филиппа.

– Женщина, которую чуть не сбили!

– О, её отвели в кафе напротив – «Выбор Хобсона»…

* * *

Да, это была миссис Кэртис. Очень бледная, потрясенная Ванесса Кэртис, смахивавшая на испуганного птенца, выпавшего из гнезда и едва избежавшего гибели.

Пока Филипп шел к столику, за которым под присмотром полицейского сидела миссис Кэртис, она успела увидеть его и даже сделала невольное движение в его сторону, но тут же отвела глаза. А когда он подошел, её приветствие прозвучало довольно небрежно и с деланным удивлением.

– Сэр, это вас ожидает эта леди? – обратился к Филиппу полицейский.

– Совершенно верно.

– Сержант Мэйси, – представился тот.

– Добрый день, сержант. Я – Филипп Хольт.

– Боюсь, леди попала в довольно неприятную историю, сэр.

– Я тоже так думаю, сержант, – ответил Филипп, и обращаясь к миссис Кэртис, спросил: – А что, собственно, произошло?

Ванесса Кэртис отвела глаза, нервно теребя в руках носовой платок. За неё ответил сержант Мэйси:

– Миссис Кэртис шла по тротуару в сторону кафе. По дороге с жуткой скоростью мчался потерявший управление автомобиль, который едва её не сбил. К счастью, леди вовремя его заметила и успела отскочить в сторону. Парень, что шел за ней, не был так ловок и угодил в больницу.

– Полагаю, водитель не остановился?

– Нет… такая свинья!

– А как с номером – кто-нибудь успел его запомнить?

Мэйси кивнул, и Филиппу показалось, что он заметил страх, промелькнувший на миг в глазах Ванессы Кэртис.

– Называют два-три разных варианта номера, – признал Мэйси. – Они более-менее схожи, и мы все их проверим. Хоть один да окажется верным. Шофер наверняка был нетрезв – потому они и не останавливаются, когда собьют человека.

Он взглянул на миссис Кэртис и встал.

– Если вы абсолютно уверены, что я ничем не могу быть полезен…

– Нет-нет, со мной все в порядке, спасибо. – Присущая ей вежливость одержала верх над стрессовым состоянием. Опустив ресницы, миссис Кэртис добавила: – Благодарю за вашу доброту.

После ухода сержанта воцарилась напряженная тишина. Кто-то принес чашку горячего чая, и миссис Кэртис сделала вид, будто поглощена размешиванием сахара.

– Вы бы выпили чай, пока он не остыл, – посоветовал Филипп.

Но она смотрела прямо перед собой, не желая встречаться с ним взглядом.

– Может быть, принести вам чего-нибудь еще?

Она покачала головой. Взяла предложенную сигарету – и рука дрожала, как осиновый лист. Выждав, Филипп взглянул на неё и очень спокойно спросил:

– Это был несчастный случай?

Она бросила на него тревожный взгляд.

– Что вы хотите сказать?

– Я задал простой вопрос, миссис Кэртис: было ли это случайностью?

– Да, конечно, случайность. А что еще?

– Наезд мог быть подстроен специально.

– Но зачем? Для чего и кому это могло понадобиться?

– Чтобы запугать вас. И сорвать встречу со мной.

Миссис Кэртис попыталась улыбнуться.

– У вас слишком богатое воображение, мистер Хольт.

– Или слишком бедное. Я никак не могу вообразить, чем на самом деле мой брат мог заниматься в вашем отеле.

– Он жил в нем, как любой другой постоялец.

– И как к любому другому, среди ночи вы зашли к нему в номер и затеяли ссору? И все это абсолютно нормально, по-вашему?

Миссис Кэртис приложила ко лбу тонкую бледную руку и пробормотала:

– Извините, но я не могу сейчас говорить об этом. Я… я не очень хорошо себя чувствую.

– Вы сказали полицейскому, что все в порядке.

– Да, действительно в тот момент я почувствовала себя немного лучше, но…

– Но теперь мои вопросы вас расстроили?

– Перестаньте, мистер Хольт! Этот случай подействовал на меня сильнее, чем я думала. – Она встала. – Если вы не возражаете, я хотела бы отправиться домой.

Филипп подозвал официантку.

– Очень хорошо. Я отвезу вас в Мейденхед.

– О нет! У меня здесь своя машина. И я прекрасно доберусь сама.

Филипп с любопытством посмотрел на миссис Кэртис. Эта крохотная, совсем растерявшаяся и явно беспомощная женщина, искренне потрясенная случившимся и вынужденная держаться за столик, чтобы не упасть, все же была полна решимости остаться одной.

– Вы действительно чувствуете себя достаточно хорошо, чтобы сесть за руль? – спросил Филипп.

– О, пожалуйста, не беспокойтесь из-за пустяков, мистер Хольт. На свежем воздухе мне станет лучше… Если только вы вернете мне мой ключ, – она протянула руку, жестом и тоном напомнив Филиппу визит её брата накануне, – я уже поеду.

– Да, конечно, ключ, – протянул Филипп, делая вид, что ищет в карманах. Ванесса Кэртис с тревогой наблюдала за ним.

– Очень сожалею, – наконец произнес он, – но я, видимо, забыл его дома.

Она одарила его взглядом, полным недоверия и холодного бешенства, повернулась на каблуках и вышла из кафе с тем чувством собственного достоинства, которое позволял ей продемонстрировать её маленький росточек.

За чашкой кофе Филипп обдумывал свой следующий ход. Ему не понадобилось много времени, чтобы принять решение. Выйдя из кафе, он направился к слесарной мастерской, которую приметил ещё по дороге в Виндзор. Спустя десять минут с дубликатом ключа в кармане он уже сидел за рулем своей машины, взяв курс на юг.

В будние дни дороги были относительно свободны, и «лянча» мчалась по шоссе, напоминая гладкого, прилизанного зверя из семейства кошачьих. На прямом участке Филипп с удовольствием включился в гонку с «фиатом-1300» – эту модель он как-то подумывал приобрести, – но «фиат» был так прекрасно отрегулирован, что не уступил ни ярда.

День был замечательным, на сочной зелени деревьев уже показались первые признаки осени, и, несмотря на одолевающие его заботы, Филипп испытывал душевный подъем.

Неожиданно в зеркале заднего вида появилось темно-красное пятно, и едва он успел разглядеть соперника, как тот с ревом промчался мимо и скрылся за крутым поворотом.

– «Форд-мустанг», двухдверный «хард-топ», – пробормотал он себе под нос. Вот это, действительно, машина! Он сомневался, что это было: «шестерка» с объемом в 200 кубических дюймов или фантастическая V-образная «восьмерка» – скорее всего, «восьмерка». Должно быть, приятно ездить на «мустанге». Конечно, «лянча» – машина высокого класса, никто не станет отрицать. Он был такого же мнения и о «бентли», на котором в свое время ездил, но его одолел зуд иметь более скоростную машину, и он переключился на «остин-хили» – вот уж приемистая машина была! Зуд начинал возвращаться, и когда Филипп остановился у Гилфорда, чтобы позвонить Рут из телефонной будки, его настроение было удивительно радостным.

– «Фотография Хольта», – послышался четкий голос Рут.

– Хотелось бы заказать у вас свой портрет, – сказал Филип, – но я – двуглавое чудище. Возьмете ли вы дополнительную плату за вторую голову?

– Кто это говорит?.. О, Филипп! – Рут облегченно вздохнула. – Как хорошо, что все в порядке. Я так беспокоилась.

– Из-за чего?

– Из-за вас. У меня было какое-то странное чувство – хотя я знаю, что это глупо. Так что произошло? Все благополучно?

– Если говорить откровенно, все пошло наперекосяк, – ответил Филипп, возвращаясь к своей обычной рассудительной манере.

– О, Филипп! Я же сказала, что у меня было странное чувство. Что случилось? С вами все в порядке? – в голосе Рут вновь прозвучала тревога.

– Да-да, со мной все в порядке, Рут, – и он дал ей короткий отчет о случившемся.

– О, Боже! Сначала Энди, а теперь миссис Кэртис, – с грустью произнесла она, вконец расстроенная. – Надеюсь, Филипп, вы будете осторожны на обратном пути?

– Я пока не вернусь, потому и звоню. Меня никто не спрашивал?

– Нет, никто. Но где вы? Все ещё в Виндзоре?

– Нет, я на пути в Брайтон.

– Брайтон? Зачем, черт возьми, вам туда понадобилось? О, понимаю! – К ней вернулся прежний энтузиазм. – Вы едете к мистеру Квейлу.

– Верно, мисс Сандерс!

– Но зачем, Филипп? Почему вы хотите увидеться с ним?

– Угадайте. Даю вам три попытки.

Помолчав немного, Рут спросила:

– Ключ все ещё у вас?

– Молодчина! С меня конфетка!

* * *

С помощью телефонного справочника графства Сассекс, который Филипп пролистал в телефонной будке, он уточнил адрес антикварного салона Томаса Квейла. Но нашел его не сразу – салон находился в старой части города, в узком переулке. Само здание не было архитектурным шедевром, но Квейл, очевидно, постарался привести в порядок нижний этаж и соорудил симпатичный застекленный эркер, сквозь который можно было рассмотреть внутренности магазина. Красивая металлическая лестница с перилами вела вниз, к двери в подвал.

В салоне никого не было; колокольчик негромко звякнул, когда Филипп открыл дверь. Просторное помещение было заполнено антикварной мебелью, картинами, фарфором, другими предметами искусства, и все, как очень скоро понял Филипп, – самого высокого качества. Цены на них красовались тоже высокие. Томас Квейл мог выражать отвращение к прозаической стороне жизни, но определенно не отказывал себе в наслаждении жизненными благами.

В глубине салона, за портшезом XVIII века в нише начиналась узкая лестница, очевидно в подвал. До Филиппа доносились звуки голосов, и в какой-то момент он услышал, как по лестнице поднимался Квейл со своей обожаемой Сквирли в сопровождении клиентки. Они были поглощены обсуждением предстоящей сделки, и Филипп успел уловить самый конец их разговора до того, как Квейл заметил, что его ждут.

– … Я наверняка возьму жардиньерку, – говорила женщина, – но согласится ли мой муж на эти белые кресла – это другой вопрос.

– Что ж, если мистер Сэлдон будет проходить мимо, – настаивал Квейл, – почему бы ему не зайти к нам и не взглянуть самому на эти кресла?

В тот момент, когда женщина пробормотала в ответ что-то одобрительное, Квейл, оказавшись в зале, увидел Филиппа. На какую-то долю секунды в его глазах мелькнул испуг, но он быстро овладел собой и изобразил вялую улыбку.

– Дорогой мистер Хольт, какой приятный сюрприз!

Вслед за Квейлом показалась покупательница – симпатичная и слишком нарядно одетая. Неработающая женщина, находящаяся в вечной погоне за покупками, – определил Филипп. Она бросила на него равнодушный взгляд и решила безраздельно овладеть вниманием Квейла.

– Вы можете послать мне жардиньерку в любом случае, мистер Квейл. Я не хочу ждать больше ни дня, это как раз то, что мне нужно для углового столика.

– Да, миссис Сэлдон, вам её доставят, – начиная раздражаться, ответил Квейл.

– Но когда?

– О, я смогу это сделать до конца недели… – женщина состроила недовольную гримасу… – Ладно, завтра вы её получи те, миссис Сэлдон, обещаю вам.

Миссис Сэлдон одарила его сияющей довольной улыбкой. Она, очевидно, привыкла к тому, что все её прихоти удовлетворяются.

– Чудесно, мистер Квейл… А я попрошу Фредди заглянуть к вам и посмотреть на кресла. Я рассчитываю, что ваши уговоры на него подействуют – мне так хочется заполучить эти кресла! Всего хорошего!

– Всего хорошего, миссис Сэлдон!

Она вновь сверкнула улыбкой, включив в её орбиту на сей раз и Филиппа, и величаво прошествовала к выходу.

Квейл с поклоном проводил её и закрыл дверь с очевидным облегчением.

– Боже мой! Ох уж эти люди с деньгами… Очень сожалею, что заставил вас ждать, мистер Хольт. Чему я обязан удовольствием столь неожиданного визита?

– Боюсь, я должен перед вами извиниться, мистер Квейл.

Брови Квейла полезли вверх, изображая преувеличенное удивление.

– В самом деле?

Собачка фыркнула у ног Филиппа, и он наклонился, потрепав её по холке. Этим жестом он скорее хотел вызвать одобрение Квейла, нежели искренне выражал любовь к животному.

Квейл снял с резной дубовой скамьи несколько экземпляров «Справочника антиквара» и устроился поудобнее с краю, поигрывая золотой цепочкой часов. Пока Филип говорил, Квейл внимательно слушал, отбросив подобострастные манеры, принятые им при покупателях.

– Когда мы виделись в последний раз, – объяснял Филип, – я сказал вам, что мой секретарь отослала ключ вашей сестре в Мейденхед. К сожалению, я ошибся. Она этого не сделала.

– Вы хотите сказать, что она забыла его отослать?

– Вот именно, мистер Квейл.

– Как странно, – протянул Квейл, – она произвела впечатление очень деловой молодой женщины. Но если мне память не изменяет, вы сказали тогда, что отослали ключ сами.

Филипп был захвачен врасплох острой памятью Квейла и его ироническим тоном.

– Да, ну что же… я неправ. Прошу меня извинить.

Квейл холодно кивнул.

– Не хотите присесть? – он махнул рукой в направлении старинного кресла. – Попробуйте «Гейнсборо», оно очень удобно.

Филипп с сомнением покосился на прекрасный образец антиквариата.

– Можно сесть?

– Безусловно. Красивые вещи создают для того, чтобы ими пользоваться, не так ли?

Надменные манеры Квейла начинали раздражать Филиппа, он быстро спросил:

– Как я понимаю, вы все ещё хотите заполучить ваш ключ, мистер Квейл?

– Конечно, хочу, мой дорогой друг! Он ведь принадлежит мне! Если бы ко мне попал ваш ключ, разве бы вы не ожидали, что я верну его вам?

– Справедливо. Если, скажем, я верну вам ключ…

– Что значит «если»?

– Я хочу уточнить: если я верну его, не могу ли я получить кое-что взамен?

– Что же вы хотите?

– Кое-какую информацию о моем брате.

Квейл подозрительно скривил губы, продолжая поигрывать цепочкой. Наконец он сказал:

– Почему вы думаете, что мне что-то известно о вашем брате сверх того, о чем писали газеты? Я даже не был с ним знаком.

– Возможно. Хотя ваша сестра была с ним знакома. И я почти уверен, что она знала его до того, как он приехал в Мейденхед.

– Весьма вероятно, – Квейл пожал узкими плечами. – Слава Богу, я не знаком со всеми друзьями Ванессы. Вы, конечно, не рассчитываете, что я веду список всех её друзей мужского пола с тех пор, как её супружеское ложе опустело. Предлагаю вам вернуть мне ключ и затем отправиться в «Королевский сокол» для дружеской беседы с Ванессой.

– Я уже сделал такую попытку. К сожалению, ваша сестра не склонна к разговору, по крайней мере со мной.

– Не совсем понимаю вас, мистер Хольт.

– Мне кажется, она боится говорить.

– Нонсенс! Чего бы, черт возьми, ей бояться?

– Ну, к примеру, шоферов, которые могут задавить и скрыться. Думаю, пора ввести вас в курс дела. Этим утром у меня было назначено свидание с миссис Кэртис в Виндзоре. Незадолго до моего приезда кто-то попытался её убить, задавить автомобилем. К счастью, ему это не удалось.

Потрясенный услышанным, Квейл оставил в покое цепочку и уставился на Филиппа.

– Это правда?

– Абсолютная. Если вы мне не верите, позвоните в виндзорскую полицию. Мужчина, шедший по тротуару позади нее, был тяжело ранен.

– Почему вы думаете, что это не несчастный случай?

– Я виделся с вашей сестрой через несколько минут после происшествия. Мне показалось, она не верит в такой вариант.

Квейл достал мундштук и не спеша вставил в него сигарету. Филипп пристально наблюдал за ним, будучи уверен, что Квейл потрясен услышанным, хотя и старается выглядеть невозмутимым.

– Разве не могло это случиться в результате неосторожности шофера?

– Могло, – согласился Филипп, – но я очень сомневаюсь в этом. Подозреваю, что ваша сестра вовлечена в нечто весьма серьезное и её жизнь в опасности.

Последовала долгая пауза, во время которой Квейл, казалось, никак не мог принять решение.

– Что бы вы хотели узнать от меня?

– Вы были знакомы с моим братом?

– Очень мало.

– Вы встречались с ним до того, как он явился в Мейденхед?

– Можно сказать, да.

– Почему же вы не сказали об этом раньше, Квейл?

Прежде чем ответить, Квейл достал из кармана элегантную серебряную зажигалку и закурил.

– А что бы это изменило? Я не убивал вашего брата, поверьте мне, мистер Хольт. На вашем месте я бы не стал заниматься этим делом. Игра в детектива ничего не даст.

– Я хочу знать, покончил Рекс жизнь самоубийством, или нет, и я это выясню!

Ответ Квейла, последовавший после долгого раздумья, не оставил сомнений в его откровенности:

– Он был убит.

В этот момент звякнул колокольчик на входной двери, и, к чрезвычайной досаде Филиппа, в лавку величаво вплыла миссис Сэлдон.

– Мне неприятно вновь вас беспокоить, мистер Квейл, но я решила договориться с вами о белых креслах, рискуя вызвать неодобрение мужа, пока их не забрал кто-нибудь другой.

Квейл выдавил из себя подобие улыбки, но не сдвинулся с места.

– Очень хорошо, миссис Сэлдон. Вам доставят их вместе с жардиньеркой.

– Я вам так благодарна, – глядя на него, она вся сияла, смахивая на учителя, радующегося неожиданному успеху отстающего ученика. – Я подумала… а нельзя ли мне ещё раз взглянуть на них?

Вздохнув, Квейл нехотя поднялся с дубовой скамьи.

– Конечно, миссис Сэлдон… Я не задержу вас, – добавил он, обращаясь к Филиппу и сопровождая покупательницу в подвал. По пятам за ним следовала собака.

Пока они отсутствовали, Филип лениво бродил по помещению, рассматривая предметы, выставленные на продажу. Его взгляд остановился на чудесном камине, облицованном итальянским мрамором. Массивная каминная полка покоилась на двух позолоченных кариатидах. Рядом стоял огромный сундук, на крышке которого красовалась репродукция великолепной картины Каналетто, изображавшей площадь святого Марка в Венеции. «Идеальное место для хранения моих бесчисленных отпечатков и негативов», подумал Филипп. Но от этой мысли тут же пришлось отказаться, поскольку на сундуке висела большая бирка с надписью «Продано».

Он полюбовался изящными фигурками из дрезденского фарфора, но сконцентрировать внимание на них не смог. Напряженные нервы все время возвращали его к только что сделанному признанию Квейла, и он проклинал миссис Сэлдон, прервавшую их разговор как раз в тот момент, когда продавец антиквариата, казалось, уже заговорил. Сумеет ли теперь Филипп убедить Квейла рассказать всю правду, или тот вновь уйдет в себя и откажется продолжать разговор?

Филип слышал доносившуюся из подвала женскую болтовню и редкие односложные реплики Квейла. Чтобы успокоить расшалившиеся нервы, закурил и огляделся в поисках пепельницы. Невзрачная стеклянная чаша на скромном письменном столе Квейла не похожа была на предмет старины. Он шагнул к столу и тут увидел книгу.

На подставке из слоновой кости рядом с переплетенными экземплярами ежемесячного художественного журнала была небрежно брошена книга Хилари Беллока «Сонеты и стихотворения». Филипп взял её в руки и дрожащими пальцами быстренько перелистал. Но услышав, что миссис Сэлдон поднимается по лестнице, был вынужден положить книгу на место.

– Нет, можете не заворачивать, благодарю вас, – звучал голос покупательницы, появившейся из ниши.

– Это не составит мне никакого труда, – послышалось снизу.

– Нет-нет, не хочу об этом даже слышать! Хочу, чтобы все мои соседи лопнули от зависти, глядя на сокровище, которое я нашла.

Она несла жардиньерку размером с крупный подсвечник, прижимая её к груди, словно это были украденные ею драгоценности королевской короны.

– Не забудьте про кресла, мистер Квейл! – Она бросила через плечо «До свидания!» и одарила сияющей улыбкой Филиппа, распахнувшего перед ней дверь.

Проводив её взглядом и облегченно вздохнув, он стал ждать появления Квейла. Тот задерживался внизу, и Филипп рискнул вновь заглянуть в лежащий на столе тонкий томик стихов. Он перелистал страницы, но не обнаружил в них ничего необычного. Внимательно осмотрел переплет и вновь стал просматривать страницы, когда его заставил вздрогнуть резкий звонок стоявшего на столе телефона.

Он положил книгу на место, быстро отошел к противоположной стене и сделал вид, что внимательно изучает репродукцию картины Каналетто на крышке сундука. Из подвала донеслись какие-то звуки, возбужденно заскулила собака. Филипп ожидал, что вот-вот на лестнице появится Квейл, но этого не случилось. Телефон в конце концов перестал звонить, и все погрузилось в тишину, нарушаемую лишь тиканьем старинных часов.

Филиппом постепенно овладело беспокойство. Он подошел к лестнице в подвал и позвал хозяина. Ответа не последовало. Тишина стала почти осязаемой – ему казалось, что протянув руку, он может до неё дотронуться.

Осторожно спустившись по лестнице, внизу он увидел большую дверь, обитую дорогой зеленой кожей на золотых кнопках. Квейл, очевидно, любил, чтобы его окружала полная тишина.

Филипп постучал в дверь и, не получив ответа, подергал ручку. Дверь открылась. Он вошел в комнату, покрытую толстым ковром, – явно персональное убежище Квейла. Но хозяина нигде не было видно. Он побывал здесь – это было заметно, – торопливо рылся в каких-то бумагах на откидной доске стоявшего в углу бюро восемнадцатого века и оставил кучу разбросанных вокруг писем и накладных. Ушел он, видимо, через другую дверь, воспользовавшись наружной железной лестницей из подвала на улицу.

Первым порывом Филиппа было пройти тем же путем: он горел нетерпением услышать, что ещё скажет Квейл. Уже подойдя было к наружной двери, он вдруг передумал: Квейл ушел несколько минут назад, и вряд ли его обнаружишь поблизости. Вместо этого стал разгребать кучу бумаг на бюро.

Из неосторожно выхваченного крупного конверта высыпалась, скользнув между пальцами, пачка фотографий и разлетелась по полу.

Два знакомых лица смотрели на него с глянцевых отпечатков – увеличенные копии фотографии Шона Рейнольдса со своей женой, играющей на аккордеоне; каждая из них – близнец той самой фотографии, в существование которой отказывался поверить инспектор Гайд…

Он склонился, чтобы собрать отпечатки, и тут же услышал звук мощного выхлопа, словно шумная спортивная машина взревела на старте, отправляясь в путь. С поворота долетел визг резины шин. Распахнув наружную дверь и прыгая через ступеньку, Филипп выскочил на улицу.

Легкий голубой шлейф выхлопных газов, плававший в воздухе, – все, что оставила умчавшаяся машина. Улица была пуста, если не считать его собственного автомобиля, стоявшего у тротуара. Закурив ещё одну сигарету, он задумчиво двинулся к «лянче», так и не решив, что же делать дальше.

Подойдя поближе, он заметил странный предмет, свисающий из-под крышки багажника. Золотая цепочка сверкала на солнечном свете гораздо ярче, когда-то на жилете Квейла в полумраке антикварного салона…

Филип рывком открыл багажник и едва успел подхватить вываливающееся тело Квейла. Меж лопаток торчал нож, вошедший в тело по рукоятку.