Текст книги "Ключ от Венеции"

Автор книги: Френсис Дэрбридж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

– Нельзя бросить человека за решетку на основании подозрений, дорогая моя! Как я понимаю, он выяснил у Лютера все, что мог, и теперь предпочитает, чтобы тот оставался на свободе, рассчитывая на просчет с его стороны, который позволит узнать что-нибудь важное.

– Об этом я не подумала. А что с книгой, которую так рвалась заполучить Клер Сэлдон? Она все ещё у вас?

– Да, в машине. Позже мы ещё раз взглянем на нее.

– Разве вы не собираетесь сообщить Гайду о нашем последнем маленьком приключении?

Филипп посмотрел на часы.

– Уже поздно, он как раз сейчас по горло занят в Блэкгейте, да и сообщать-то особенно нечего. Подождем до завтрашнего утра. А нам обоим нужно плотно поесть и хорошо отдохнуть, чтобы завтра мы смогли основательно обдумать вместе с Гайдом это дело.

– Вы хотите сказать, что возьмете меня с собой в Скотланд-Ярд?

– Да, – улыбнулся Филипп, – хотя, если вы начнете одаривать каждого детектива дерзким взглядом своих нахальных зеленых глаз, то станете напоминать кошку среди стаи голубей.

– Звучит очень обнадеживающе, – ответила Рут со смехом. – Я просто дождаться не могу!

* * *

На следующее утро скромнейшая Рут, всем своим видом демонстрирующая сдержанную застенчивость, сидела в Скотланд-Ярде через стол от инспектора Гайда и очень рассудительно излагала историю её похищения. Гайд выглядел встревоженным и усталым, но когда задавал вопросы, в его голосе безошибочно угадывались восхищение и сочувствие.

– Вы и в самом деле выдержали целое сражение, мисс Сандерс?

– О, ничего особенного, скорее – небольшую драчку, не более. Когда я увидела в дверях здоровенного типа, то поняла, что открыв, совершила ошибку, и потому ударила его ногой в живот.

– Вы его ударили?! – воскликнул Филипп.

– И попыталась захлопнуть дверь. К несчастью, он успел просунуть в дверь ногу, и мне пришлось стукнуть по ней своим острым каблучком. Он захныкал как ребенок, а я бросилась вверх по лестнице к телефону. Вот тогда, наверное, я и порвала чулок. Этот тип оказался у телефона прежде, чем мне удалось набрать номер полиции, поэтому я огрела его трубкой по физиономии.

– Рут! Вы ничего не рассказали мне об этом, – запротестовал Филипп.

– Вот тогда-то, наверно, и порвался мой браслет. В это время кто-то подошел ко мне сзади и прижал к моему носу тряпку с хлороформом. Помню лишь, как меня тащили по лестнице и укладывали в машину.

– Вы смогли бы опознать тех людей, мисс Сандерс? – с любопытством спросил Гайд.

Она пожала плечами.

– Возможно того, кто звонил в дверь. Он же сторожил меня в пустом складе, куда меня отвезли. Толстый и мерзкий, по выговору – с юго-запада. На нем была армейская шинель и остроносые ботинки.

Подмеченные Рут детали Гайд заносил в блокнот.

– Склад находится вблизи какой-то станции метро. Я слышала отдаленный грохот проходящих под землей поездов. Шум затихал, а потом снова возобновлялся – значит, где-то рядом станция. Вероятно, неподалеку от Темзы – мне казалось, я улавливала запах реки. А когда меня с завязанными глазами затолкали в машину, дорога до телефонной будки у собора святого Павла заняла семь минут – я засекла по часам.

Брови Гайда одобрительно поползли вверх.

– В самом деле, мисс Сандерс, вас следовало бы пригласить на работу в полицию. Все, о чем вы рассказали, может оказаться чрезвычайно важным. Вы доставили к нам исключительно способную молодую леди, мистер Хольт.

– Да, эта мысль начинает постепенно проникать в мой железобетонный череп.

Рут покраснела от смущения и удовольствия.

– Нельзя ли прекратить разговоры обо мне и перейти к делу? Что вы думаете о книге, инспектор?

– Я все ещё жду от графологов, мисс Сандерс, подтверждения почерка Линдерхофа. Подозреваю, что это могла быть подделка, чтобы заманить мистера Хольта в Блэкгейт.

– Туда, где Флетчер должен был его убить?

– Флетчер или кто-то другой.

– Почему кто-то другой? Конечно, Флетчер! Ведь мистер Хольт рассказал вам о грязи на его ботинках.

– Вчера вечером грязь была во всех парках и скверах Лондона, мисс Сандерс. Другое дело, если бы мы вчера задержали Флетчера и сдали грязь на анализ.

Инспектор стал набивать трубку, а Рут заерзала на стуле, напоминая нетерпеливого терьера.

– Ну, хорошо, если нельзя ни в чем обвинить мастера поножовщины, можно же задать кое-какие вопросы Лютеру Харрису, и его ответы должны многое прояснить. В конце концов это его совет побывать в баре едва не завел Филиппа в ловушку.

– Харрис – негодяй, – согласился Гайд, – и рано или поздно ему придется отвечать за свои грехи. Однако я уверен, не он главный в этом деле, и потому до поры до времени позволяю ему разгуливать на свободе. Он обязательно совершит какую-нибудь глупость, которая приведет нас к организатору всего этого дела.

– И вы до сих пор не знаете имени моей анонимной покровительницы? – спросил Филипп. – Той, что предупредила вас о моей поездке?

– Боюсь, мы не сможем этого выяснить.

– Вы снова обвините меня в нетерпении, инспектор, – сказала Рут, – но я не могу понять, почему вы не задержите Флетчера и не предъявите ему обвинение в целом ряде убийств.

– Хорошо бы все было так просто. Мы расставили сеть, но ему пока что удается проскальзывать сквозь нее. И к тому же не вызывает сомнения, что он заготовил железное алиби в одном из своих клубов в Челси. Мы имеем дело вовсе не с дилетантом. – Инспектор выпустил облако дыма, критически разглядел его и продолжил: – Что меня действительно озадачивает, так это его одержимость в поисках ключа. И после такой напряженной и длительной охоты наконец-то заполучить его и тут же выбросить – этого я просто не понимаю.

– Может быть, ему нужен совсем другой ключ, – предположила Рут.

– Нет-нет, именно этот ключ ему нужен, – возразил Филипп.

– Не обязательно. Было же два ключа, верно? Оригинал и дубликат, сделанный вами в Виндзоре. Один вы отдали инспектору, а…

– Да, но дубликат был точной копией оригинала, в этом нет и тени сомнения.

Инспектор положил трубку в пепельницу и подался вперед.

– Ключ у вас с собой, мистер Хольт?

Филипп кивнул и достал из кармана ключ, а Гайд в это время порылся в ящике стола и вынул оттуда глянцевый снимок.

– Вы знаете, – сказал инспектор, – что оригинал я вернул миссис Кэртис, поскольку он несомненно принадлежал ей, но предварительно заказал несколько снимков в дело.

Он положил отпечаток рядом с ключом, который ему передал Филипп, и стал внимательно рассматривать их через лупу.

– Они абсолютно идентичны во всех отношениях… кроме… Бог ты мой! Вот так за деревьями можно не увидеть леса! Я сравнивал зубцы, а дело вовсе не в них. Посмотрите сами.

Филипп и Рут нетерпеливо вытянули шеи и подались вперед, чтобы лучше рассмотреть дубликат ключа и снимок оригинала.

– Не вижу разницы, – проговорила Рут.

– Погодите-ка! Номер! – голос Филиппа дрогнул.

– Точно! На дубликате номера нет, зато есть на оригинале. Флетчер гонялся вовсе не за ключом, а за его номером. В нем, видимо, заключена недостающая часть кода.

– Не понимаю, – удивился Филипп. – Какого кода?

– Помните фотографии с аккордеоном?

– Как их забудешь? – пробормотал Филипп.

– Совершенно верно. Подозревая, что в них заключена какая-то тайна, я послал их в шифровальный отдел и попросил поработать над ними. Они прислали ответ, в котором говорится, что для расшифровки текста им требуется вторая половина кода, – инспектор протянул руку к телефону. – Я послал им книгу Беллока, но они её вернули, заверив меня, что я ошибаюсь… Алло, говорит Гайд. Попросите майора Осборна.

– Инспектор, какой код может быть на пачке фотографий? – удивилась Рут.

– Код – в положении пальцев, мисс Сандерс. Вспомните: Квейл и Флетчер, фотографируя миссис Стэнсдейл, каждый раз иначе располагали её пальцы на клавишах. И мы думаем, что каждая фотография представляет какое-то число, либо ноту. Флетчер, видимо, считал, что у Квейла нет от него секретов, а Квейл утаил, что на ключе от квартиры его сестры – вторая половина кода. Думаю, из-за этого они и рассорились. С тех пор Флетчер рвет и мечет, чтобы заполучить… – Он оборвал рассказ на полуслове и стал говорить в трубку. – Алло, майор Осборн?.. Ох, черт… Говорит инспектор Гайд. Попросите его позвонить мне, как только вернется. Спасибо.

Гайд не скрывал разочарования. Встав, заходил по кабинету. Остановился рядом с Филиппом и внимательно посмотрел на него.

– Мистер Хольт, оставляя в стороне ваше вчерашнее прегрешение, наш договор о сотрудничестве все ещё в силе?

– Совершенно определенно. Но предупреждаю: я ничего не понял насчет кода. Код к чему?

– На сто процентов я ещё не уверен. Мы будем знать, когда майор Осборн и его команда займутся этим. Но им потребуется время, и нам не стоит прохлаждаться, дожидаясь их решения. У меня есть предложение – боюсь, немного неортодоксальное…

– Я голосую за все неортодоксальное, – с улыбкой заявил Филипп.

Гайд осторожно кашлянул.

– Да, я это заметил. Так вот что я вам предлагаю: отправляйтесь в больницу навестить капрала Вильсона.

– Что в этом необычного?

– В самом визите – ничего. Несколько необычно то, что вы ему скажете. Причем сделать это можете только вы, поскольку для меня – лица официального – это исключено.

– Звучит интригующе. Что я должен ему сказать?

– Слушайте внимательно, – сказал инспектор, усаживаясь за стол, и стал излагать свой план.

Глава 13

– Энди, ты когда-нибудь слышал о Сцилле и Харибде? – спросил Филипп человека, лежавшего на угловой койке в больничной палате. Тот упорно избегал его взгляда.

– Это кто? Новая бит-группа?

– Сцилла и Харибда – два знаменитых чудища греческой мифологии. Они жили на двух скалах по сторонам узкого пролива где-то между Италией и Сицилией. Моряки, проплывавшие между этими скалами, делали это с риском для жизни.

– А ко мне какое это имеет отношение?

– Я просто пытаюсь тебе пояснить, в каком положении ты окажешься, когда через неделю-другую выйдешь из больницы.

– А я не нуждаюсь ни в каких пояснениях.

– Нет, нуждаешься. Ты попадешь как раз в тот узкий пролив между Сциллой и Харибдой, и я не дам и пенни за твою жизнь.

– Я могу сам позаботиться о себе, приятель.

– Можешь? Очень сомневаюсь, Энди. Мне кажется, в твоем положении ты долго не продержишься. Ты нарвешься либо на многоглавого монстра – безжалостных людей, пытавшихся убить тебя и уже убивших Рекса, Квейла, Клер Сэлдон, либо тебя затянет в водоворот-западню, расставленную для тебя полицией. Когда это время придет, тебе понадобятся друзья, Энди, настоящие друзья. Не тешь себя иллюзиями относительно инспектора Гайда. Он временно оставил тебя в покое, пока ты в больнице, но поверь мне, он навалится как бульдозер, как только ты выйдешь из этой палаты. Теперь, когда они взяли Флетчера, их не удержать.

– Кого они взяли?

– Флетчера. Его арестовали вчера, – солгал Филипп. – Говорю тебе, теперь Гайда не удержать, он как паровоз прет на всех парах. Не думаю, чтобы Флетчер легко раскололся, но ты же знаешь, как это бывает: когда этих так называемых крутых ребят прижмут, они утопят кого угодно, лишь бы спасти свою шкуру.

Лоб Энди стал покрываться мелкими каплями пота. Он лихорадочно облизал губы.

– Черт меня подери, если я понимаю, о чем ты говоришь! Я никогда не слышал ни о каком Флетчере.

Филипп иронически хмыкнул.

– Да перестань же, Энди! Никакой судья в мире не поверит тебе, выслушав показания Флетчера. Имей в виду, что половина того, что он о тебе говорит, – неправда. Совершенно ясно, что желая выгородить себя, он валит все на других. А о тебе и Рексе он наговорил достаточно, чтобы посадить вас лет на…

– Проклятая свинья! – прошипел Энди. – Я знал, что ему нельзя доверять.

Сердце Филиппа забилось. План, задуманный инспектором, удался. Но, подавив волнение, он постарался взять себя в руки.

– Ты, конечно, здорово влип, – сочувственно согласился Филипп, беря из шкафчика журнал и лениво его пролистывая. Как ты умудрился связаться с таким типом?

– Ну… мы как-то были на стриптизе в Сохо, Рекс и я.

Клиф наткнулся на нас случайно. Я давным-давно его не видел. Он… э-э… ну, мы с ним проворачивали раньше кое-какие делишки – с армейскими припасами, которые я мог достать.

– Только не говори мне, что Флетчер служил в армии.

– Он – нет. Служил я. А он мог сбывать товар на черном рынке. Мы на этих делах неплохо погрели руки. Вот с тех пор я его и не видел! А с чего это вдруг я тебе все рассказываю? Ты же сказал, что Флетчер уже…

– Да ведь это долгая история, – поспешил перебить его Филипп. – Гайду, чтобы все распутать, понадобится не меньше месяца.

Филипп вел рискованную игру, но решил не отступать, не добившись главной цели.

– Гайд добивается правды о том, как взяли банк в Гамбурге.

Страх молнией сверкнул в глазах Энди – стрела попала в цель. Филипп подавил охватившее его волнение и добавил как бы невзначай:

– Если верить Флетчеру, организатором всего дела был ты.

– Проклятый лжец! Мы с Рексом были у него на подхвате. Если бы мы не залезли к нему в долги, никогда бы не пошли на это.

– В долги? Значит, он взял вас за горло? Как это случилось?

– Я уже сказал, что мы столкнулись с ним на стриптизе. Немного выпили, потом он пригласил нас в классное место, где веселились не одни проститутки и выпивка была настоящая. Местечко это на самом деле не для таких, как я, но Рексу оно понравилось, ну и, конечно, он понравился дамам, а я как бы в придачу. Я не очень-то соображал, что к чему, пока позже Клиф не отвел нас в заднюю комнату. Там играли в карты. Мне в свое время приходилось выигрывать и потому захотел попробовать. В общем нам перепало восемьдесят фунтов на всех. Потешили душу.

– Надолго хватило этих денег?

На лице Энди появилась грустная улыбка.

– Ты же знаешь Рекса – деньги у него текли сквозь пальцы, как вода. Женщины, выпивка, новые пластинки. Да и я от него недалеко ушел. Через пару дней мы снова сели за карточный стол, а Клиф изображал Санта Клауса, когда нам нужно было делать ставки.

– И сколько же вы проиграли?

– Почти шестьсот фунтов.

– О, Господи! Флетчер, конечно, взял с вас расписки?

Энди кивнул. Бросив журнал на кровать, Филипп спросил:

– Почему, черт возьми, Рекс не обратился ко мне? Я бы нашел где-нибудь деньги.

Смутившись, Энди не нашел, что ответить.

– И конечно, вскоре Флетчер стал давить на вас?

– Да, довольно скоро – как раз когда наш отпуск подходил к концу. Он знал о нашей службе в Гамбурге и сказал, что не будет требовать с нас долг, если мы окажем ему небольшую услугу. Надо было подружиться с парнем по фамилии Вестон.

– Кассиром банка в Гамбурге?

– Да.

– Этот англичанин, если я не ошибаюсь, работал там по годичному обмену?

– Верно. Нам нетрудно было с ним познакомиться. Клиф предупредил, что Вестон знает о пересылке кучи денег из гамбургского банка крупному заводу в Дюссельдорфе. Все, что от нас требовалось, – выяснить, когда и как произойдет передача. Если мы достанем эту информацию, то получим свою долю после ограбления, которое замыслил Клиф, и к тому же он порвет наши долговые расписки. Выглядело все довольно просто. Как я сказал, нашего участия не требовалось, только информация.

– Но, к несчастью, Вестон был убит, не так ли?

– Да, только поверь, Филипп, мы тут ни причем, честное слово!

Задержав на Энди испытующий взгляд, Филипп продолжал играть свою роль.

– Я-то тебе верю, но не уверен, что поверит Гайд. Флетчер в Скотланд-Ярде подает все совсем иначе.

Комментарий Энди по адресу Клифа Флетчера заставил бы покраснеть даже грузчика.

– Совершенно верно, – согласился Филипп, подсознательно копируя манеру инспектора Гайда. – Что было дальше?

– Ну, они успешно провернули дело и сумели переправить добычу в Англию частным самолетом. Я так и не выяснил, сколько там было, но думаю, что чуть меньше миллиона марок.

– Флетчер порвал ваши долговые расписки?

– Да, но мы не получили обещанной нам доли. Где-то произошел прокол.

– О каком проколе ты говоришь?

– Кто-то наверху сидел на деньгах и, похоже, не собирался выдавать нам нашу долю.

– А как Лютер Харрис угодил в это дело?

– Он был посредником, когда нам надо было связаться с Флетчером. Нам не велели связываться с Клифом напрямую.

– Понимаю. А дальше?

– Дальше нам надоело ждать, и мы стали давить на Лютера. Дело вроде пошло на лад, когда Лютер передал от Клифа, что Рекс должен снять номер в «Королевском соколе» и ждать, пока с ним свяжутся.

– Так вот что он там делал! Ожидал получки.

– Да. А та книга стихов, которую он таскал с собой, служила знаком, что все идет по плану; Рексу сказали, что по этой книге его опознают.

– Погоди, Энди. Зачем Рекса надо было опознавать, если Флетчер и так прекрасно его знал?

– Но расплачиваться должен был не Флетчер.

– А кто же?

– Не знаю. Я уже говорил тебе – мы были мелкими сошками, нам не позволяли знать слишком много. Флетчер никогда не говорил, от кого он получает приказы. Я так думаю: Рекс не поладил с кем-то на самом верху, и они убили его.

– Какой ужасный конец!

– Поначалу все виделось иначе. Мы думали, все будет очень просто.

Горькие слова вертелись на языке Филиппа, но он сдержался. Не стоило в этот момент читать Энди мораль. Если проявить терпение, можно выудить немало важной дополнительной информации.

– Одного не могу понять, Энди. Зачем ты унес эту книжку со стихами из моей студии?

– Потому что считал, если книжка будет у меня, человек с деньгами вычислит меня и заплатит то, что нам положено.

– По-моему, довольно наивно с твоей стороны. Вместо выполнения договора они едва тебя не убили, чтобы заткнуть рот, раз ты им больше не нужен.

Энди беспокойно заерзал на кровати и вытер пот со лба.

– Ты не представляешь, кто мог стоять за попыткой разделаться с тобой?

– Я уже говорил, что не знаю, кто отдает приказы наверху. Но я знал, чего ждал Рекс в отеле. Потому они могли подумать, – вдруг я донесу… В одном я уверен – с деньгами все было так, как я сказал. Кто-то их прятал и не желал говорить где. Мог знать только этот гей Квейл или любовничек миссис Кэртис – Тэлбот.

– Управляющий отелем?

Энди кивнул.

– Она была его любовницей. Неужели ты не понял?

– М-да… – задумчиво протянул Филипп. – Квейл наверняка знал, где были деньги, раз именно он придумал код.

– Клиф и это выдал?

– Нет, мы сумели вычислить его сами, сопоставив ключ и фотографии, – бойко ответил Филипп, думая о том, насколько преуспел в этом деле отдел майора Осборна.

В глазах больного мелькнул алчный огонек.

– Я бы ничего не пожалел, чтобы знать, где находится тайник, – прозрачно намекнул он.

С крайним изумлением взглянул на него Филипп. Невероятно! Едва не лишившись жизни, он продолжал проявлять такую безумную алчность! Филипп почувствовал, что сыт по горло Энди и всей окружающей того атмосферой. Его потянуло на свежий воздух и он поднялся.

– Ты уж замолви за меня словечко, Филипп, ладно?

– Если смогу.

– Мы в общем-то ничего такого не сделали, передали только кое-какую информацию.

Отвращение к этому человеку переполняло Филиппа. Он готов был бросить Энди обвинение в том, что его алчность стала причиной гибели слабохарактерного Рекса, привела к смерти кассира и бесконечным неприятностям в жизни многих людей по обе стороны Ла-Манша. Но сдержался.

– Конечно, Энди, – подтвердил он не слишком убежденно, – ничего такого вы не сделали.

Круто повернувшись, он вышел из палаты на залитую солнцем Ходж-стрит. Остановив такси – свою «лянчу» он поставил в гараж на замену масла – он велел шоферу ехать в Скотланд-Ярд.

* * *

Грязная история преступления, пересказанная Филиппом со слов Энди, была выслушана инспектором Гайдом с огромным вниманием.

– Очень любопытно, не правда ли, мистер Хольт? Итак, он клюнул на то, что Флетчер выдал сообщников?

Филипп утвердительно кивнул.

– Да, попался на крючок. Когда он представил себе Флетчера, сидящего за решеткой, это дало дополнительный стимул сознаться. Напоминаю вам, Энди – прирожденный лжец, потому нам не следует верить всему, что он рассказал, да и он, вероятно, откажется от своих слов, как только узнает, что Флетчер на свободе.

– Тем не менее, он дал нам полезный материал, который совпадает с тем, что мы знаем и о чем догадывались. Но увы, нам до сих пор неизвестно, где спрятаны деньги и кто стоит во главе организации.

– Если хотите знать мое мнение, все указывает на «Королевский сокол». Из того, что рассказал Линдерхоф, мы знаем, что в это дело каким-то образом вовлечена миссис Кэртис.

– Она или Тэлбот определенно могли убить вашего брата, у них была реальная возможность. Но я склоняюсь к тому, что мозговым центром операции был, по-видимому, Томас Квейл.

– Тогда почему же его убили?

– Думаю… заметьте, я не уверен, но думаю – потому что он сидел на деньгах, но отказывался делиться ими. И он был единственным, кто точно знал, где они спрятаны.

– Мистер Харрис, должно быть, ловкий парень, если сумел получить свою долю до того, как остальные деньги оказались в тайнике, – заметил Филипп. – Только я не могу понять, на что он рассчитывал, поднося вам деньги на серебряном блюдечке.

– Думаю, он испугался, увидев свое имя на том самом билете на танцы. И надеялся, что после того, как избавится от своей доли и одновременно сумеет навлечь подозрения на Вильсона, и полиция и люди Флетчера о нем позабудут. Так и в самом деле не раз случалось…

– Это верно. Скажите, как ваш шифровальный отдел – подает признаки жизни?

Вместо ответа инспектор придвинул к нему исписанный блокнот.

– Признаки жизни есть, но толку от них нет. Майор Осборн считает, что кодовое слово, получаемое из номера на ключе и фотографии, – «Венеция». Всего одно слово – «Венеция». Результат для нас крайне огорчительный. В таком огромном городе может быть миллион всяких тайников, поди разберись, откуда начинать поиски!

– «Венеция», – воскликнул Филипп, и отблеск какого-то воспоминания мелькнул на его лице.

Гайд с интересом посмотрел на него. Пальцы Филиппа нервно барабанили по краю письменного стола.

– Не знаю. Это… это маловероятно. К тому же, вы все обыскали…

– Где, мистер Хольт?

– В магазине. В антикварном салоне Квейла в Брайтоне… Послушайте, я знаю, это звучит глупо, но я там обратил внимание на большой сундук, на котором было табличка «Продано». На его крышке я видел репродукцию картины «Площадь святого Марка, Венеция».

Гайд выпрямился в кресле, издав какое-то восклицание, и Филипп тут же устыдился своей гипотезы.

– Конечно, идея абсурдная. Полиция перевернула салон вверх дном.

– Так пусть перевернут все снова, – Гайд схватился за телефон. – Не удивлюсь, если Ланг споткнулся на ровном месте. Соедините меня с инспектором Лангом! – рявкнул он в трубку.

Не успел он положить её, как раздался звонок. Это не мог быть Ланг – чтобы связаться с Брайтоном, требовалось время.

– Гайд слушает… О, привет, сержант… Где?.. Мейденхед… Вы уверены?.. Когда это случилось?.. Кто опознал тело?.. Понимаю. Нет, не делайте этого. Я переговорю по телефону и тут же выезжаю к вам.

Инспектор бросил трубку, встал и взял с вешалки плащ и шляпу.

– Похоже, что ряды подозреваемых редеют. Убит Дуглас Тэлбот. Кто-то изуродовал ему все лицо и бросил тело в канаву в двухстах ярдах от «Королевского сокола».