Текст книги "За кулисами Антанты (Дневник британского посла в Париже)"

Автор книги: Фрэнсис Берти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Глава восьмая
Март 1915 года.

2 марта. Делькассе сказал мне сегодня утром, что Германия делает энергичные попытки оторвать Россию от ее союзников; он говорит, что это ей не удастся. Однако, я отмечаю некоторую нервность, которая усилится, если Россия будет недовольна позицией Франции и Англии по константинопольскому вопросу.

5 марта. Я встретил Извольского, ожидая на приеме у Делькассе. У Извольского и его хозяина закружились головы – надутые головы, надутые ноги, все надутое. Общественное мнение будет выдвигаться в России в качестве оправдания всякого рода нелепых требовании, что восстановит против России Румынию, Болгарию, Грецию, Италию и, как мне думается, общественное мнение в Англии и Франции.

6 марта. Известия о Дарданеллах благоприятны. Комичное зрелище – небольшое русское судно в Средиземном море, присоединившееся к крупным бомбардирующим судам Англии и Франции только для того, чтобы засвидетельствовать свое присутствие.

12 марта. Мне передают, что некоторые из наших высокостоящих военных сомневаются в успехе нашей атаки на Дарданеллы, если она не будет поддержана крупными сухопутными силами.

14 марта. Во время продолжительной вечерней прогулки в Во я имел беседу с Мёррей-оф-Элибанком. По его сведениям, делаются подозрительные шаги к организации партии, которая будет настаивать на заключении мира раньше, чем война будет доведена до конца; в состав ее войдут пацифисты, германофилы, квакеры и часть рабочей партии; член парламента Томас[40]40
  Пацифизм в Англии. В начале войны пацифистские течения были очень сильны не только среди английского пролетариата, но и среди значительной части английской буржуазии. Часть либералов, во главе с известным теоретиком пацифизма Норманом Энджелем, стояла на той точке зрения, что война «невыгодна», так как она подрывает английскую торговлю; очень многие были противниками войны по религиозным соображениям («квакеры»), наконец, часть рабочей партии, вернее, громадное большинство Независимой рабочей партии, во главе с Рамзеем Макдональдом, занимало определенную социал-пацифист -скую позицию: социалисты-де против всякой войны, так как война означает гибель миллионов людей, разрушение культуры и т. д., и т. д. Нередки были случаи индивидуальных отказов итти на военную службу под предлогом религиозных или социалистических убеждений. Правительство беспощадно расправлялось с такими уклонявшимися, ко всему же пацифистскому движению в целом оно относилось без особых опасений, прекрасно понимая всю его слабость и внутреннюю противоречивость. После того как Независимая рабочая партия приняла участие в Лондонской конференции союзных социалистов, в глазах широких масс окончательно стерлась разница между социал-пацифистами и откровенными социал-патриотами.


[Закрыть] используется правительством для противодействия этому движению.

20 марта. Дела под Дарданеллами идут не так хорошо, как мы надеялись: течение очень сильно, и плавучие мины, пускаемые немцами, представляют новую опасность, против которой еще не найдено надлежащее средство.

27 марта. Делькассе сделал в комиссии палаты по иностранным делам сообщение по вопросу о Константипополе и проливах; ничто не держится здесь в тайне так же, как и в Лондоне. О дарданелльской экспедиции было известно только узкому кругу лиц, но Луп Малле услышал о ней во время обеда от Луи де-Ротшильда, узнавшего эту новость от Альфреда де-Ротшильда, который, в свою очередь, мог подцепить ее во время ежедневных своих визитов к Китченеру в военном министерстве на Даунинг-Стрит 10. Секретов сейчас не существует. Я знаю только одну женщину, которая не болтает.

28 марта. Мне сообщили подробности о разъяснениях, сделанных в комиссии по иностранным делам. Более чем неделю тому назад Делькассе сообщил комиссии, что Франция «приняла формальные обязательства» по отношению к России и ее желания касательно Константинополя. Комиссия высказала признаки серьезного недовольства. Два члена комиссии, из них один – Дени Кошен, заявили решительный протест – последний, быть-может, отчасти с точки зрения католика – против того, чтобы св.София оказалась в руках православных. Делькассе указал тогда, что Франция получит Александретту! Грею приписывают следующие слова, якобы сказанные им Камбопу, когда вопрос этот обсуждался между ними: «Но вы, ведь, не станете требовать от меня признания Александретты за часть Сирии?». Осенью Делькассе говорил депутатам о Палестине, но в последний раз он не упоминал о ней; из этого депутаты заключили, что Россия ставит препятствия в этом пункте. Предполагают, что во время посещения президентом республики Петербурга, в июле 1914 г., русскому правительству дана была надежда, и, быть-может, больше чем надежда, что французское правительство не будет возражать против передачи Константинополя во владение России. Многие французские общественные деятели ожидают, что Англия станет возражать против того, чтобы британские и французские силы заняли Константипополь раньше русских, для гарантии хорошего поведения России. Здесь существует авторитетное мнение, что имея, Россию на Кавказе, на Босфоре и на северном конце Багдадской железной дороги, Англия окажется выданной на произвол России в Месопотамии.

Сазонов обнаруживает полную меру глупости. Он воображает, что победа русских под Перемышлем делает его диктатором.

29 марта. Сегодня утром здесь был Эшер. Он намерен посетить Френча в субботу. Он рассказывает, что английские рабочие, занятые в производстве снарядов, так высоко оплачиваются, что отказываются работать более четырех дней в педелю. Я боюсь, что запрещение крепких напитков может вызвать беспорядки. Положение очень затруднительно. Найдет ли в себе правительство смелость, чтобы принять временную воинскую повинность, дабы мобилизовать и подчинить военным законам непокорных рабочих? При таких затруднениях, какие мы теперь переживаем, принципы должны быть выброшены за борт, несмотря ни на какие издевательства политических противников.

Глава девятая
Апрель 1915 года.

2 апреля. Итальянские газеты публикуют цену, которую Италия хочет и рассчитывает получить за свою честь. Оттеснить Австрию от Адриатического моря значило бы толкнуть ее в объятия Германии или какого бы то ни было иного государственного образования, которое окажется на месте Германии после войны, и в то же время выдать ее на милость России, так как, вместо прямого выхода к морю, у нее останется лишь выход в Черное море через Дунай или путь через Германию к Балтийскому и Северному морям, если ей только не будет предоставлено право прохода в Триест через итальянскую территорию. Мне думается, что было бы очень ошибочно доверять России и Италии и сделать первую владычицей Черного моря, а вторую сильнейшей державой в Адриатике.

7 апреля. Я получил от Делонкля, – он не играет сейчас политической роли, но знает, что говорят в публике, – меморандум о Константинополе и проливах. В нем говорится: «Недостаточно подготовить и завоевать победу дорогой ценой, но надлежит обеспечить ее будущее. Между тем, забота об этом будущем, по-видимому, со слишком легким сердцем откладывается руководителями общественного мнения. Тезис союзнической прессы заключается в том, что следует разрушить германскую империю, создать государство польское из части Восточной Пруссии и Силезии, из русской Польши и Галиции, вернуть Триест и Трентино Италии, увеличить Сербию, дав ей Боснию и Герцеговину, Хорватию и Далмацию вплоть до Триеста, и по исправлении границ Румынии, Болгарии, Сербии и Греции, «оставить Константинополь России».

Обсудив вопрос об образовании Польши и стоящие на этом пути трудности, он говорит: «Беспокойство возрастает, когда видишь, что святейший синод близок к осуществлению своих давних мечтаний о проникновении на Западе, посредством Сербии, до Адриатики, и на востоке – до Константинополя».

Он протестует во имя цивилизации против позора, каким явилось бы господство синода над Полой и Стамбулом, нашествие славян на Адриатику, греческий крест на воротах Рима и Россия, в роли владычицы Константинополя господствующая над Румынией, Болгарией, Грецией и Анатолией, проникающая вплоть до святых мест, угрожающая Суэцкому каналу и держащая в своих руках два пункта Багдадской железной дороги, т.-е. Скутари в Малой Азии и Кавказ. Вся работа Англии и Франции на Западе оказалась бы бесцельной, не было бы более свободного Средиземного моря, и пришлось бы совместно с остатками Германии ковать новое оружие против гегемонии, которую трудно было бы одолеть.

Далее он говорит о необходимости противодействовать замыслам св. синода. «Будет ли Восток русским или международным?» Так стоит вопрос. Международный режим был бы осуществлен Англией, Францией и Россией совместно; две первые державы смогли бы установить по своему усмотрению режим справедливости, потребовав после совместного занятия Константинополя совместного же управления как в Константинополе, так и в Иерусалиме, создания в Адриатике государства, гарантирующего против св. синода, и, наконец, восстановления действительно независимой Польши.

«Ради такого дела готовы притти в движение все либеральные и революционные силы Европы. Неужели Англия здесь впервые не окажется во время на месте?»

8 апреля. То тут, то там, и вообще повсюду, Винстон Черчиль поступает опрометчиво: его импульсивность – прямое несчастье. Как мне передают, недавние действия судовой артиллерии против Дарданелльских фортов произвели на него такое сильное впечатление, что он готов был приказать бомбардировку Гельголанда и Куксгавена, совершенно забывая о том, что там имеются германские суда для поддержки обороны берегов, тогда как у турок нет ничего сколько-нибудь значительного, за исключением надувательских «Бреслау» и «Гёбена».

9 апреля. Превосходно будет, если изданное королем запрещение «пить» во дворце приведет к большей умеренности в этом отношении среди рабочего люда. Но мне кажется, что опасной и глупой была бы попытка прекратить законодательными или административными мерами потребление питей – считая и пиво – рабочими. Это вызвало бы очень сильное недовольство, – если не больше. Более того, в силу привычки и, в некоторых случаях, в силу конституциональных особенностей алкоголь в той или иной форме или пиво почти что необходимы. Если сокращение пьянства абсолютно требуется интересами национальной безопасности, и питейные дома должны быть закрыты, то на нанимателей рабочих следовало бы возложить обязанность выдавать ограниченное количество питий тем рабочим, которые потребуют этого, и вычитать стоимость этих питий из заработной платы.

15 апреля. Люди, приезжающие из Англии, передают о царящем там угнетенном настроении; здесь господствует твердая уверенность.

17 апреля. Вечером я встретился за обедом с Пирпонтом Морганом. Я узнал от него, что полковник Гауз[41]41
  Полковник Гауз – друг и ближайший советник президента Вильсона. В начале войны он, не занимая никакого официального поста, объезжал всю Европу в качестве личного представителя президента. Его заявления считались не менее, а скорее более авторитетными, чем официальные выступления государственного департамента Соед. Штатов. После вступления Америки в войну он был назначен представителем Соед. Штатов на междусоюзнической конференции в Париже в ноябре 1917 г., а затем в Верховном военном совете в Версале. Наконец, он участвовал в выработке условий перемирия и мира.


[Закрыть] понимает, что еще не наступило время для американского вмешательства. Присутствовавший на обеде м-р Гаррет заметил, что если бы скупили весь урожай хлопка в Соединенных Штатах, то это обошлось бы нам меньше, чем одна неделя войны, и явилось бы хорошим помещением капитала в двух смыслах: мы лишили бы Германию средств для производства взрывчатых веществ и имели бы запас для собственного потребления или продажи после войны. Титтони говорит, что Италия готова присоединиться к нам.

27 апреля. Сегодня утром я встретился с Русполи. Я спросил его, как он себя чувствует; он посмотрел удивленно, так что мне пришлось сказать: «быть может я ошибся, но я думал, что вы не спали сегодня ночью!». Я полагаю, что он очень глуп, – ведь, он не может не знать, что с Италией дело сделано.

Я видел Делькассе сегодня днем. Все либо хотят больше, либо отказываются от своих обещаний: аппетиты Румынии выросли, сербы, в виду плохого поведения Болгарии, берут обратно свои обещанные уступки Болгарии, которая хочет больше, чем кто-либо согласен ей дать. Греки говорят, что если мы хотим их присоединения, то должны быть готовы предоставить 400 000 человек или больше! Между тем Грезил подбивает сербов напасть на Далмацию.

Глава десятая
Май 1915 года.

2 мая. Стид, редактор иностранного отдела «Таймса», посетил меня сегодня утром.

Стид, который хорошо знает Адриатическое побережье, – он был корреспондентом «Таймса» в Вене, – говорит, что из территорий, требуемых Италией, только западное побережье (вернее узкая полоса) Истрии населено итальянцами, все же острова и Далмация, а также большая часть Истрии имеют хорватское население и язык.

В Лиссе есть небольшая итальянская колония, состоящая из рыбаков. Для обоснования своих претензий итальянцы восходят к временам республики Венеции (600 лет тому назад) и даже к писаниям Плиния! Если Италия получит то, чего она добивается, то это будет основано не на национальных, а на чисто стратегических соображениях. Если Австрия будет разумна, говорит Стид, то в момент, когда неизбежность войны станет очевидной, она освободит хорватских вождей, находящихся в заключении с начала войны: хорватские части австрийской армии охотно будут драться с итальянцами, которых они ненавидят гораздо больше, чем своих нынешних правителей. Несколько времени тому назад австрийцы считали войну с Италией неизбежной. Австрийские позиции на итальянской границе потребуют со стороны атакующих немалого труда, быть-может, превышающего силы итальянской армии. По мнению Стида, Делькассе в отчаянии от общего положения, а Коффц и Френч сердятся, что им урезывают подкрепления ради дарданелльской экспедиции.

Мортира, бомбардировавшая Дюнкирхен, находится от этого города на расстоянии 22 1/2 миль!

5 мая. Немцы утверждают, что они приближаются к Риге со стороны Либавы; русский военный атташе, с которым я встретился вчера вечером за обедом, назвал это набегом в форме кавалерийского рейда, который не имеет военного значения и не приведет ни к чему. Я подозреваю, что дела обстоят не совсем удовлетворительно как в этом случае, так и в Галиции. Все союзники in spe занимают позицию, которую можно выразить словами: «Прошу уволить меня, если вы не пообещаете гораздо больше, чем я просил несколько времени тому назад». Все они мастера петь и все они подозрительны, и не без основания.

8 мая. Италия бесповоротно решила отдать свои прелести своим поклонникам, но, подобно Ромео и Джульетте, она не дает до сих пор определенного ответа на вопрос «когда и где».

Как будет реагировать правительство Соединенных Штатов на новейшее преступление гуннов – на потопление «Лузитании»?[42]42
  «Лузитания», английский пассажирский пароход, шедший из Нью-Йорка, 7 мая 1915 г. был потоплен германской подводной лодкой у ирландских берегов, при чем погибло 1500 человек, среди которых было свыше 100 американских граждан. Потопление «Лузитании» было лишь эпизодом в борьбе Германии за прорыв английской блокады. Германское военное командование все время настаивало на том, что сломить блокаду можно только «беспощадной подводной войной», т.-е. потоплением всех не только военных, но и пассажирских и товарных судов, даже нейтральных, идущих в Англию. Однако, германское правительство долго колебалось, боясь, чтобы Соед. Штаты не вступили в войну на стороне Антанты. Не принимая никакого определенного решения, немцы в течение долгого времени топили пассажирские суда от случая к случаю, а потом оправдывались перед Соед. Штатами. С другой стороны, Антанта использовала каждый такой случай для проведения широчайшей кампании за вступление Соед. Штатов в войну. Однако, Вильсон не только не сделал из факта потопления «Лузитании» тех выводов, которых от него ожидали в Англин и Франции, но ограничился протестом, в котором выражал уверенность, что потопление произошло без ведома правительства, и что в дальнейшем такие факты больше не повторятся. Германский ответ был довольно двусмысленным. 19 августа был потоплен почтовый пароход «Арабик», опять-таки без предупреждения. На новый протест Вильсона последовало обещание Германии воздержаться от потоплений торговых судов, и от «беспощадной подводной войны» было решено отказаться. Вопрос этот был поднят вновь уже в 1916 г., началась же эта война уже в начале 1917 г., что и послужило формальным поводом к разрыву между Соед. Штатами и Германией.


[Закрыть] Мы здесь еще не знаем, скольку человек было потоплено и сколько среди них американцев. Хотелось бы знать, пойдет ли Вильсон дальше протеста против потопления американцев, находившихся на «Лузитании».

9 мая. Я не думаю, чтобы война между Соединенными Штатами и Германией дала нам какое-нибудь преимущество, так как американцы не в состоянии еще активно помочь на поле сражения, а между тем они стали бы добиваться участия в установлении условий мира.

11 мая. По-видимому, Джолитти намерен свергнуть кабинет в Италии. Он считал себя незаменимым, когда покидал свой пост, и не может вынести мысли, что Италия предпримет что-либо серьезное без его участия: помимо того, вероятно, что он подкуплен Бюловым. Он надеется, что располагает большинством в парламенте, и что голосование произойдет в согласии с его желаниями. Между тем, агитация и демонстрации в пользу войны в разных местностях Италии могут послужить предметным уроком для палаты и заставить ее поплыть по течению: если принято будет предложение министерства воздержаться от войны или вотум палаты против войны, то что останется от обещаний и подготовки к войне?[43]43
  Торг Италии с центральными державами и с Антантой. Вступление Италии в войну. Вступлению Италии в войну на стороне держав Антанты предшествовали длительные переговоры, сперва с центральными державами, затем с Антантой. В первом случае речь шла о цене итальянского нейтралитета, большего центральные державы не требовали. Сменивший С.-Джулиано (ум. в окт. 1914 г.) на посту мин. ин. дел Соннино предъявил Австрии ряд «минимальных требований». Австрия (в марте 1915 г.) после долгих оттяжек согласилась отдать Трентино, но, несмотря на давление Германии, отказывалась уступить территории на балканском побережьи Адриатического моря (г. Триест, Истрию, Далмацию и т. д.). После этого Соннино начал переговоры с Антантой. Результаты этих переговоров были зафиксированы в секретном лондонском договоре 26 апр. 1915 г. По договору Италии были обещаны: Трентино, Истрия (без Фиуме), далматское побережье и острова (населенные преимущественно хорватами), приобретения в Малой Азии, компенсации в Африке, в случае расширения африканских колониальных владении прочих держав Антанты. Стремясь заполучить помощь Италии, Антанта надавала обещаний не только за счет Австрии и Турции, но и в ущерб претензиям Сербии и Греции (в Адриатике). Условия «секретного» лондонского договора (полностью обнародованного лишь в 1917 г. Советским правительством) не остались секретными и во время войны и обострили до крайности отношения между Италией, с одной стороны, и Сербией и Грецией, с другой. Заручившись этими обещаниями, Италия 3 мая объявляет о своем выходе из Тройственного союза, 23 мая объявляет войну Австрии. Однако, итальянские империалисты стремятся как можно меньше связывать себя и поэтому всячески оттягивают присоединение к соглашению держав Антанты о не-заключении сепаратного мира (подписано Италией лишь 30 ноября 1915 г.) и объявление войны Германии (последовавшее лишь 27 августа 1916 г.).
  Джолитти, бывший премьером до войны (ушел 10 марта 1914 г.), сторонник нейтралитета, сделал попытку свергнуть кабинет Саландры парламентским путем накануне выступления Италии. 13 мая Саландра, не имевший прочного большинства в палате, вышел в отставку. Но уже через неделю настроение палаты изменилось под влиянием шовинистических демонстраций, и 20 мая Саландра вернулся к власти. – Кн. Бюлов, германский посол в Риме, ведя переговоры о сохранении Италией нейтралитета, поддерживал постоянные сношения с Джолитти.


[Закрыть]

21 мая. Военный корреспондент «Таймса» своими разоблачениями неверных сообщений Китченера относительно достаточности снарядов, как видно, вызвал кризис кабинета.

Я опасаюсь, что политика Винстона будет продолжаться в кабинете. Здесь против него имеется серьезное недовольство из-за того, что он начал морскую атаку Дарданелл, не имея достаточно военных резервов. Французский адмирал, командующий флотом в Адриатическом море, согласился дать в виде подкрепления лишь несколько старых судов, так как считает все предприятие необдуманным и весьма рискованным.

24 мая. Итак, Италия находится в состоянии войны. Король объявил об этом вчера.

26 мая. Я опасаюсь, что русским недостает амуниции. Великий князь – главнокомандующий отказался в первые дни войны от предложенных ему 5 000 000 снарядов под предлогом, что в конце войны окажется излишек. Сейчас он не знает, откуда их взять. Теперь он уполномочил Китченера получить то, что следует, из Америки, но на это уйдет время. Мы, по-видимому, обречены на вторую зимнюю кампанию.

28 мая. Дело, по которому обращался ко мне Мильеран, заключается в следующем: Ллойд-Джордж хочет, чтобы Тома, депутат-социалист, недавно назначенный на должность субсекретаря по наблюдению за производством военного снаряжения, отправился в понедельник в Лондон, в сопровождении военного директора артиллерийского управления и г. Рено, чтобы научить там привлечению частных промышленных заведений к производству снарядов. Такая просьба не может быть оправдана: недель пять или шесть тому назад комиссия Ллойд-Джорджа, в целях получения информации по этому поводу, послала двух джентльменов для обследования; им были предоставлены все льготы; они посетили предприятия Рено и другие частные заводы, получили все необходимые сведения и вернулись вполне удовлетворенные. Теперь Ллойд-Джордж «по-русски» хочет начать дело сначала и оторвать людей от их работы во Франции. Мильеран, естественно, не может обойтись без французов, о которых идет речь: чиновники не могут бросить свою работу, а Рено должен ежедневно участвовать в совещаниях по обороне в военном министерстве. Если Ллойд-Джордж и его комиссия не удовлетворены информацией, доставленной гг. Нуаром и Лобнитцем, то они могут прислать других экспертов, которым будут здесь предоставлены все льготы.

Глава одиннадцатая
Июнь 1915 года.

1 июня. Ни Румыния, ни Греция, как видно, не намерены выступить сейчас; мы не одержали еще достаточного успеха у Дарданелл, чтобы подбодрить их, а отступления и поражения русских было достаточно, чтобы их обескуражить.

Мне передают, что «в надлежащий момент» Винстон Черчиль докажет, что не он ответствен за дарданелльский план и его неудачу.

2 4 июня. До меня дошли слухи, что в некоторых провинциях народ ропщет, требует мира, и контролеры в некоторых крупных предприятиях предсказывают революцию, если мир не будет заключен. Я произвел обследование в ряде мест и узнал, что кой-где крестьяне ворчат из-за недостатка рабочей силы для сбора хлебов, но что хлеб все-таки будет собран, отчасти женщинами и детьми. Слухи, распускаемые заводскими контролерами, рассматриваются как пустая болтовня. Наша политика по отношению к балканским государствам оказалась сплошной блестящей неудачей.

27 июня. Я отказался от поездки в Диепп, так как на Валентина Чайроля возложена специальная и секретная миссия в Афинах, Нише, Бухаресте и Софии, и я должен повидаться с ним в субботу, чтобы разъяснить ему точку зрения Франции, которая соответствует постоянно меняющейся позиции России. Грей считает, что постоянно возрастающие предложения принуждают малые государства сойти с безопасных высот нейтралитета в долину битв и риска. На мой взгляд, они не сдвинутся с места раньше, чем мы займем проливы и Константинополь, а русские начнут продвигаться, вместо того, чтобы отступать.

29 июня. Вчера был здесь Эшер; я не видел его – настроен он очень пессимистично. Он объехал армии и после того стал говорить даже о возможности возвращения посольства на осенние квартиры. Он считает, что прорыв нашего расположения превосходными силами немцев вполне возможен. Кого можно упрекнуть за это? Очевидно, никого из членов кабинета. Делькассе очень обеспокоен военным и политическим положением. В России газеты ревут о недостатке помощи со стороны Франции и Англии!

30 июня. Что делает Болгария? Она осведомляет Германию и Австрию о тех предложениях, которые ей делаются со стороны четверного Согласия. Фердинанд радуется каждому поражению России и содрогается при каждом успехе западных держав: за последнее время ему мало от чего приходилось содрогаться. Румыния до сих пор остается в нерешительности и ждет, чтобы Россия повысила цену.

Глава двенадцатая
Июль 1915 года.

2 июля. Французы настроены критически по отношению к нам. Нас считают ответственными за дарданелльскую неудачу, что безусловно верно. Мы потеряли страшно много людей и несколько судов. Французская публика считает, что мы занимаем недостаточно большую часть фронта и что мы недостаточно активны; даже в правлении компании Суэцкого канала делались саркастические замечания по поводу того, что Френч спокойно живет в комфортабельном доме, уделяя часть своего времени уходу за цветами! По стране прокатывается волна пессимизма, так как ожидания, что война закончится самое позднее осенью, оказались необоснованными, и публика видит неизбежность еще одной зимней кампании в траншеях, при этом, весьма вероятно, не на германской территории. Для некоторых это является очень большим разочарованием; нужно найти козла отпущения – почему бы не в лице Альбиона? Он не торопится закончить войну, прежде чем приняты меры для захвата германской торговли, так говорят жалующиеся Французы! Не думаю, чтобы могло последовать с нашей стороны сколько-нибудь серьезное наступление во Фландрии, пока не выяснился окончательно успех или неудача дарданелльского предприятия.

4 июля. В высоких кругах здесь начинают поговаривать о политической необходимости победы для поднятия духа публики, так как перспектива провести зиму в траншеях угнетающе действует на общественное мнение и вызывает проклятия со стороны малодушных. Нас считают ответственными за фиаско в Дарданеллах, так как Винстон Черчиль уговорил Оганьера участвовать в экспедиции, план которой не был надлежащим образом продумай. Нам нужен крупный успех в Дарданеллах, чтобы обеспечить наше положение в Египте и в Индии; Французам нужна победа во Фландрии, чтобы обеспечить положение кабинета и репутацию Жоофра. Боюсь, что оба эти стремления могут привести к поспешным действиям.

Болгария делает А же, что и остальные: ждет, чтобы увидеть, какая сторона является более вероятной победительницей, и сколько можно путем обещаний вырвать у каждой из них. Если бы мне пришлось решать вопрос о линии поведения России, то я посоветовал бы отдать Бессарабию Румынии, пообещать ей Буковину, Трансильванию и от Баната столько, сколько она сможет усвоить. Судьба Константинополя, Босфора и Дарданелл должна быть решена всеми заинтересованными державами совместно, т.-е. Россией, Румынией и Болгарией, как прибрежными государствами, и Англией, Францией и Италией. Греция вела себя недостаточно хорошо, чтобы и ее привлечь к совещанию. Грецию мы можем держать в руках при помощи наших морских сил. Впрочем, Россия всегда уступает слишком поздно, когда уступки не имеют уже цены.

6 июля. Господин Мак-Кормик, совладелец и главный редактор «Чикаго Трибюн», по-видимому, не рассчитывает на то, что удастся вторгнуться в Германию и нанести ей решительное поражение, и полагает, что все бои на севере Франции и на русском фронте окончатся как бы в ничью. Что касается поставок оружия и военного снаряжения союзникам со стороны Соединенных Штатов, то он опасается, что американским немцам и нанятым ими газетчикам, быть-может, удастся добиться запрещения вывоза оружия и т. д. Поднимется агитация и крики, что безнравственно снабжать союзников средствами для убийства немцев. Я сомневаюсь, чтобы американскую публику можно было убедить отказаться от прибылей, даваемых поставками оружия и т. д. Такого рода поставки являются вполне законной торговлей для отдельных лиц, рискующих тем, что их оружие и т. д. может быть перехвачено кем-либо иным из участников войны.

8 июля. Вчера я видел одного румына, только что прибывшего из Бухареста, кузена здешнего посланника и Лаговари, вождя части консервативной партии. Он заявил себя решительным сторонником выступления Румынии совместно с нами, при условии, что последние предложения России будут гарантированы остальными союзниками; однако, Румыния не может одна противостоять удару австро-германского наступления. Россия должна быть готова принять участие во вторжении в Австрию, чего она в настоящее время, по-видимому, не в состоянии сделать. В первый период войны, когда Россия с успехом вторглась в Австрию, но в то же время нуждалась в помощи со стороны Румынии, она с пренебрежением относилась к румынским условиям, теперь, попав в тупик, она становится благоразумнее и, по-видимому, готова уступить то, что ей на деле вовсе не принадлежит, – Буковину, Трансильванию и Банат. Однако, после опыта 1877 г.[44]44
  Россия и Румыния в 1877 г. Во время русско-турецкой войны 1877 г. Румыния воевала на стороне России и участвовала в осаде Плевны. По мирному договору Румыния не получила никакой «награды»: Добруджа перешла к ней взамен возвращаемой России Бессарабии (см. прим. 32).


[Закрыть] для Румынии были бы желательны лучшие гарантии, нежели слово России.

9 июля. Уволенный управляющий заказами военного министерства допрашивался относительно недостатка орудий; его спросили, между прочим, почему он отменил крупный заказ, данный Шнейдеру. Он ответил, что налицо было слишком много орудий, и что нет смысла снабжать ими полевую армию, так как они разрываются при употреблении! Эти показания он дал в заседании финансовой комиссии палаты. 5000 орудий были захвачены немцами.

15 июля. Сплетня, рассказанная мне сегодня одним русским, утверждает, будто герцог Гессенский отправился в Россию: предполагают, что он намерен сделать попытку отвлечь своего шурина от франко-британского согласия, что дало бы возможность заключить мир между Германией и Россией.

14 июля. Итальянцы надеются, что не будет второй зимней кампании, это довольно смешно! Они не объявили войны ни Германии, ни Турции, по причинам, известным им одним; тем временем, в виду отсутствия состояния войны с Германией, немцы ездят в Италию и обратно, сколько им угодно. Есть опасения, что австрийцы ворвутся в Италию.

17 июля. В свете ходят слухи, что отношения между Извольским и Сазоновым натянуты: говорят, что недавно Извольский указал Сазонову на целесообразность пойти на крайние требования Румынии, чтобы заручиться ее военной поддержкой. Один раз в жизни он оказался правым, но Сазонов посоветовал ему помнить, что он не является министром иностранных дел, и заниматься своим делом.

Забастовка углекопов в Уэльсе[45]45
  Забастовка углекопов в Уэльсе. В 1915 г. федерация горняков Южного Уэльса, при заключении нового коллективного договора с шахтовладельцами, выговорила себе право выступать от имени всех рабочих, занятых в угольной промышленности независимо от того, являются ли они членами федерации или нет. В дальнейшем федерация потребовала одинаковой оплаты рабочих во всех шахтах. Вследствие предательства союза кочегаров, машинистов и работающих на поверхности земли, заключивших сепаратное соглашение с шахтовладельцами, требования федерации были отвергнуты. В ответ вспыхнула стачка, длившаяся неделю и принесшая убытку в 15 мил. руб. Требования углекопов частично были удовлетворены.


[Закрыть] приобретает очень серьезный характер. Что может сделать правительство и что оно сделает? Как покрыть крупный ежедневный убыток? Нельзя же засадить в тюрьму тысячи людей, даже в том случае, если бы невыработка каралась тюремным заключением, и в то же время вы не можете заставить людей работать. Если бы углекопы из соседних округов захотели бы работать в Южном Уэльсе, что мне представляется очень сомнительным, то дело, вероятно, дошло бы до сопротивления и кровопролития. Смогло ли бы правительство справиться с такой ситуацией, приказать солдатам стрелять по забастовщикам? Я в этом сомневаюсь.

21 июля. Русские, подобно Бурбонам, ничего не забыли и ничему не научились; они продолжают до сих пор говорить: «Этого мы не хотим, то нам нужно, этого мы не позволим и т. д.». Несколько месяцев тому назад они относились к Румынии с пренебрежением, а теперь румыны не хотят сдвинуться с места. Когда русские возобновят наступление, румыны с удовольствием присоединятся к ним, пока же они будут выжидать.

22 июля. Падение Варшавы представляется почти неизбежным, и, в лучшем случае, можно надеяться на то, что русская армия не будет окружена немцами. Извольский очень угнетен.

26 июля. Донэ, член одной из комиссий сената по иностранным делам, сказал вчера Ли, что единственной причиной отсрочки подписания соглашения с Румынией является неуверенность относительно возможных событий в России. Имеются сведения о том, что движение в пользу мира растет в России; здесь, несомненно, есть беспокойство о судьбе русской армии на фронте, а также о событиях внутри России, где, как предполагают, разрастается революционное настроение. Но смыслу соглашения, подписанного 4 или 5 сентября, Россия не может заключить мира отдельно от союзников, но некоторые думают, что Россия может отнестись к этому соглашению «по-немецки», как к клочку бумаги.

26 июля. Британский офицер, возвращающийся домой с Дарданелл, говорит, что мы сможем форсировать их в сентябре месяце, если нам удастся приостановить провоз оружия и т. д. в Турцию через Румынию и Болгарию.

Мне передают, что большое количество оружия и снаряжения прибыло в Россию. Однако, если не считать германского сообщения сполна ложным, то оказывается, что русские потеряли и продолжают терять огромные количества запасов во время отступления под давлением германских армий. Французы не верят в возможность русского наступления через несколько месяцев, и они также угнетены и разочарованы медленными успехами под Дарданеллами. Я не могу поверить, чтобы Америка стала воевать против кого-либо. Вильсон будет писать высоко-моральные ноты, одинаково неприятные для Германии и для Англии; однако, он должен быть в хороших отношениях с гражданами, заинтересованными в хлопке, и если бы мы объявили хлопок абсолютной контрабандой, мы нанесли бы ущерб интересам хлопководов, и Вильсон смог бы отплатить нам приостановкой вывоза оружия и снаряжения – под предлогом, что они нужны Америке для собственного употребления. Мы не можем установить действительной блокады Германии из-за германского подводного флота, а американцы утверждают, что поскольку продолжаются торговые отношения между Скандинавией и Германией, фактически блокада Германии не существует, и что мы не имели права препятствовать торговле между двумя или несколькими нейтральными государствами, т.-е. между Америкой, Норвегией, Данией и Швецией, даже в том случае, если товары, выгруженные в одном из этих нейтральных государств предназначены к отправке в Германию. Правда заключается в том, что Америка ведет превосходную торговлю одной частью товаров и сокращенную – другой, и она хочет вести превосходную торговлю всеми товарами так, чтобы одна отрасль торговли не имела преимущества за счет другой: она хочет иметь свой пирог и кушать его спокойно. Быть-может, нам следует сделать какие-нибудь приготовления для скупки части будущего урожая хлопка; затруднения заключались бы в установлении количества и цен, так как потребление хлопка, за исключением военного, уменьшается во всех странах, ведущих войну. Взять ли нам хлопок в размере нормального потребления Германии и Австрии или весь американский излишек? Они говорят много вздора по поводу свободы морей; между тем, во время войны между Северными и Южными Штатами, Север объявил южный хлопок контрабандой. Была объявлена блокада побережья на протяжении около 3000 миль. Недовольство нами, господствующее в части Французской публики, о котором сообщают некоторые люди, и которое распространяется сплетниками, преимущественно женщинами и бездельниками-мужчинами, не обосновано; но здесь считают, что мы могли бы занимать большую часть фронта во Фландрии, что мы делаем хорошие торговые дела, тогда как у французов дела идут плохо: козел отпущения – превосходное животное и оно особенно излюблено французами.

28 июля. Сегодня днем я видел поляка, только что прибывшего из Варшавы, где все еще господствует уверенность в военном отношении, по вместе с тем растет негодование и разочарование из-за невыполнения русским правительством обещаний, содержащихся в воззвании великого князя Николая, а также злоба по поводу нашествия на страну целой орды попов, которые пичкают поляков-католиков русским православием. Он сообщил, что последние перемены в составе русского правительства, а именно отставка министров – юстиции, внутренних дел и обер-прокурора святейшего синода может привести к кой-каким хорошим результатам, так как они заменены либералами.