Текст книги "За кулисами Антанты (Дневник британского посла в Париже)"

Автор книги: Фрэнсис Берти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Глава вторая
Сентябрь 1914 года.

1 сентября. Французы отступают, вследствие чего наши фланги обнажены. Френч приехал сюда на несколько часов, чтобы встретиться с Китченером, который прибыл из Лондона сегодня утром. Между двумя штабами нет согласия.

Междуб и 7 часами вечера я слышал шум аэроплана; он пролетел над домом и сбросил бомбу, кажется, где-то вблизи от Плас-де-ла-Конкорд. Я слышал взрыв и непрерывную пальбу по аэроплану. Относительно отъезда ничего еще не решено.

2 сентября. Мы очень заняты упаковкой. Мы уезжаем в Бордо сегодпя вечером, и возможно, что я в последний раз пишу в этом доме, так как война, повидпмому, затянется надолго. Французы не оказали нам поддержки в той мере, в какой мы могли ожидать; на нас выпала вся тяжесть сражения, и мы все время вынуждены отступать.

Бордо, 3 сентября. Мы прибыли сюда сегодня между 1 и 2 часами дня; сообщение об отъезде было передано нам вчера только в час дня, а отъезд был назначен на 10 ч. 50 м. вечера, т.-е. мы узнали об отъезде всего за 10 часов. Но мы уже заранее сделали приготовления; иначе мы никогда не были бы готовы. Русским было предоставлено восемь вагонов первого класса, и они увозили с собой, повидпмому, жен, детей, слуг и их детей. Англичане имели в своем распоряжении три вагона. Вследствие нескольких продолжительных остановок и зачастую тихого хода, путешествие продлилось около четырнадцати часов вместо обычных семи.

4 сентября. Сегодня я видел Делькассе. Как бы я желал узнать о победе на нашем Фронте, подобной той, которую одержали русские над австрийцами.[24]24
  Победа русских на австрийском фронте. Имеется в виду русское наступление в Галицию, приведшее 7 сентября к занятию гор. Львова.


[Закрыть] Если бы не большое количество солдат и военного снаряжения, то нельзя было бы подумать, что происходит нечто необычное. Здесь незаметно никаких ужасов войны, нет раненых и нет несчастных беженцев из занятых областей.

5 сентября. Сегодня вечером меня посетил Делькассе; он описал военное положение на севере и востоке от Парижа, в котором я не смог разобраться. Цель его визита заключалась в том, чтобы просить меня обратиться по телеграфу непосредственно к Френчу, чего я не мог бы сделать даже и в том случае, если бы знал шиФр. Написанное им обращение гласило:

«Генерал Жоффр заявляет о своем решении двинуть все части и резервы для завоевания победы, так как положение превосходно, и мы не можем рассчитывать на лучшие условия для нашего наступления.

«Генерал Жоффр считает существенно необходимым, чтобы маршал Френч, заверивший его в энергичном содействии, обратил внимание на решающую важность безоговорочного наступления».

Я сказал Делькассе, что мне неизвестно положение британских сил в настоящий момент. Но я знаю, что в понедельник 31 августа британская армия не была в состоянии наступать вследствие сильного истощения и тяжелых потерь людьми и орудиями, понесенных ею в ожесточенных боях. Получил ли сэр Джон Френч подкрепление, мне неизвестно. Делькассе сообщил мне также, что состоялась встреча между генералом Галлпени, военным губернатором Парижа, и начальником штаба сэра Джона Френча, и что сэр Джон Френч получил заверения в поддержке со стороны парижской армии.

6 сентября. Досадно, что немцы оказались способны потопить наши пятнадцать рыбацких лодок. Это доказывает, что они могут выступать и действовать, не вызывая нашего непосредственного вмешательства. Поскольку германцы были в непосредственной близости национального порта, они не имели права топить лодки, а должны были привести их в порт для решения призового суда.

Я получил записку от Делькассе о том, что предстоит наступление и что необходима полная связь между Френчем и Жоффром.

8 сентября. Нам удалось несколько оттеснить немцев, но не на много. Их сообщения о боях более чем значительно отличаются от Французских и русских. Многие хотят здесь уверить, что 50 000 русских высажены в Англии на пути во Францию; как они достигли Англии, не объясняется! В качестве хорошего авторитета назвали мне одного из директоров Французского банка; я ответил, что бывают дураки среди директоров, так как с момента начала войны Бельт закрыт, и, если бы даже этого не было, все равно транспорт не мог бы миновать кулак германского Флота в Балтийском море.

Вчера я имел беседу с министром Финансов; он был изумлен отсутствием приготовлений к обороне Парижа: прежний военный министр не считал нужным сделать что-либо, а губернатор Парижа мягок, как воск; новый губернатор решительный человек. Здесь находится много людей без определенных занятий, из породы: «я должен участвовать в движении», среди них актрисы Барте и Сорель.

11 сентября. Благодарение судьбе, военные сообщения сегодня благоприятнее! Почему нейтральные государства не протестуют против разбрасывания мин в открытом море? Какой блестящей демонстрацией являются предложения индийских туземных князей послать нам войска и деньги! Каково должно быть отчаяние и огорчение «честного и верного» Вильгельма! Он испытал ряд разочарований, чего не может скрыть ворох 28 лжи, нагромождаемой его министрами и им самим. Впрочем, если бы бельгийцы не оказали сопротивления, притом хорошего сопротивления, и если бы мы не подошли с нашими войсками и флотом, то немцы сейчас были бы уже в Париже.

13 сентября. Наконец-то действительно хорошее известие. Немцы бегут, и, судя по сообщениям, они очень утомлены и деморализованы; отмечается, что офицеры и люди в Шампани напиваются допьяна.

Каким сюрпризом должна явиться для кайзера поддержка, оказываемая Англии колониями и Индией; как горько ему придется раскаиваться в Лувене и в злодеяниях его героев-солдат. «Deutschland uber Alles»![25]25
  «Германия выше всего».


[Закрыть] Какой будет парадокс, если цивилизация будет спасена русским самодержцем!

14 сентября. По-моему, адмиралтейство напрасно в официальном «Коммюник Пресс» говорит, что германский флот «прячется в портах»; недостойно пользоваться таким термином, и, на мой взгляд, это отдает Винстоном (Черчиллем).

15 сентября. Один день здесь очень похож на другой, за исключением военных известий, которые поступают скудно. Здесь уже много народа ходит в трауре, между тем война только что началась. Последние победы оживили дух Французов, и они уже готовы делить шкуру неубитого медведя. Даже если победы над немцами будут продолжаться беспрерывно, то все же пройдет немало времени, прежде чем русские захватят Берлин, а Французы продвинутся вглубь Германии настолько, чтобы поставить на колени императора и Кº; возможно, что голод придет на помощь, особенно в том случае, если русским удастся разбить австро-венгерские армии и, таким образом, прекратить доставку хлеба в Германию из Румынии и Болгарии.

16 сентября. Отступление Френча и его депеша (которую я получил только сейчас) изумительны, и наши войска сражались спокойно и великолепно. Театральный удар по Эльзасу и Лотарингии, рассчитанный на политический Эффект, был крупной ошибкой.

Жестокости в Бельгии, приписываемые немцам некоторыми нашими офицерами, невероятны; виновность Вильгельма и Кº ужасна, но при каком угодно исходе они все же не получат возмездия в этом мире: монархов и министров не вешают, ведь, за их злодеяния.

18 сентября. Бои до сих пор продолжаются и затянутся, по-видимому, еще на несколько дней. Немцы сильно укрепились в траншеях и, кажется, намерены занять во Франции на некоторое время оборонительную позицию, чтобы использовать наибольшее количество войск против русских. Когда же итальянцы найдут момент достаточно благоприятный, чтобы продаться? Газеты предсказывают отставку Джулиано, а затем войну. Здесь дела идут по-обычному; нет сильного возбуждения; господствует убеждение, что в конце концов Франция, Россия и Англия выиграют войну. Каково представить себе Россию спасительницей цивилизации! После войны у нее должны появиться учреждения более современного типа, чем нынешние.

20 сентября. Поведение правительства в вопросе о гомруле[26]26
  Гомруль и ирландская политика Англии в начале войны. К началу мировой войны ирландское национальное движение уже разделялось на умеренных националистов, возглавляемых Редмондом, готовых удовольствоваться самоуправлением (Home Rule), обещанным английским правительством, и на шинфейнеров (Sinn Fein, древне-ирландское слово, означающее «мы сами»), требовавших отделения и полной независимости всей Ирландии, включая северную часть ее – Ульстер. Проживавшие в Ульстере английские лэнд-лорды и капиталисты не довольствовались парламентской оппозицией консерваторов проектам гомруля, но организовали отряды для вооруженной борьбы с ирландскими националистами. В ответ на это ирландцы также вооружились, и накануне войны Ирландия представляла собою два вооруженных лагеря.
  Когда началась война, закон о самоуправлении был подписан королем, но не был введен в действие. Редмонд удовлетворился этой чисто бумажной «уступкой» и стал энергично вербовать ирландских добровольцев в английскую армию. Но уже в сентябре 1914 г. политика Редмонда встретила отпор в рядах ирландских волонтеров. Меньшинство волонтеров организовалось под руководством Мак-Нила и, постепенно откалывая от волонтеров Редмонда все большие части, положило начало подготовки к вооруженному восстанию против Англии, разразившемуся в 1916 г. О нем см. прим. 61 и 62.


[Закрыть] не из достойных; ради того, чтобы не потерять поддержки Редмонда, оно сделало то, что будет беспокоить совесть кой-кого из нпх. Военные сообщения, которые Винстон дает прессе, отличаются вульгарным тоном; они подвергаются некоторой тенденциозной обработке, прежде чем попадают во Французские газеты! Выражения, в роде «пусть немцы придумают другое вранье», являются мальчишеством; предпочтительно опровергать лживые заявления, не употребляя излишних эпитетов и давая голые Факты в достойных выражениях.

22 сентября. Кайо, являющийся генеральным казначеем армии, выказал себя здесь в дурном свете. Он считал себя всемогущим и незаменимым. Когда в конце августа здесь происходила реконструкция кабинета, он рассчитывал попасть в него, в качестве главы партии социалистов-радикалов, он неохотно согласился на участие в кабинете Бриана, Рибо и Мильерана; но Барту, главного свидетеля обвинения против Кайо на процессе об убийстве, он не хотел терпеть, и Барту, ожидавший назначения, был отвергнут и удалился в свой департамент по уходу за ранеными. Кайо, которому надлежало исполнять свои обязанности в Руане, приехал сюда для интриг; он явился в министерство внутренних дел; министр Мальви, член партии социалистов-радикалов, был в отсутствии; Кайо устроился в помещении, стал давать приказания начальнику министерства, телефонировал своей жене, и вел себя, как будто он был министром. Мальви нашел в этом признак дурного вкуса. Военный министр Мильеран вынужден был внушить Кайо, что, будучи теперь солдатом, он должен вернуться к исполнению своих военных обязанностей.

25 сентября. «Тан» возвращается в Париж. Некоторые думают, что переезд этот является предвестником возвращения в Париж правительства. Мы только что узнали по телеграфу о потоплении германскими подводнымп лодками трех наших крейсеров, по 12000 тонн каждый; крейсера были старого типа, но все же это тяжелый удар, и я боюсь, что мы не сможем добраться до германских судов. Недавно здесь был бельгиец, рассказывавший, что немцы убили его мать и изнасиловали его жену, после чего он вооружил свой автомобиль пулеметом и отправился на охоту за немцами. По его словам, он убил 120 человек; позже цифра эта понизилась до 80. Ему устроили большею овацию в ресторане, где он завтракал и откуда он отправился дальше, чтобы продолжать убийства немцев; автомобиль его был забросан цветами; он получил букеты цветов и множество рукопожатий! Эти люди очень курьезны и театральпы. Бельгией, быть-может, и обманщик; если он охотится на немцев, то в этом районе он сможет найти только раненых.

24 сентября. Мы все еще с тревогой ждем исхода боев, идущих уже несколько дней. Здешняя публика, на мой взгляд, слишком сильно уверена и том, что немцы вскоре будут оттеснены на большое расстояние от Парижа, и даже из Франции вообще. Сегодня утром я получил от Грея письмо, в котором он склоняется к мысли, что Жоффр проявил большое искусство, так как отвел свою армию на парижскую линию, имея против себя численно превосходного неприятеля, и сумел повести свою армию в наступление столь скоро после длительного отхода, выбрав момент, когда германская армия во Франции оказалась ослабленной вследствие переброски многих частей на восточную границу. Грей опасается, что успех последней недели слишком велик, чтобы дело могло продолжаться в том же духе, но добавляет, что этот бой имеет очень большое моральное значение, да и, кроме того, немцы сейчас оказались на пятьдесят миль дальше Парижа, чем были.

25 сентября. Из неофициального и конфиденциального источника я узнаю, что с начала войны Французы потеряли 40 000 убитыми, 240000 ранеными и 80 000 пленными. Госпитали совершенно не в силах справиться с таким количеством раненых.

27 сентября. Окончательные сведения об идущем сражении мы получили через два дня. Здесь уже поговаривают о возвращении в Париж. Речь Винстона Черчилля, быть-может, соответствует вкусу его аудитории, но, по-моему, она очень дурного тона. Глупо было говорить, что мы «разгоним немцев, как мышей»: непосредственно после этого они потопили три наших крейсера по 12 000 тонн каждый, при чем мы потеряли много людей. Упоминания Ллойд-Джорджа об императоре были недостойны: лучше было бы говорить о нем с презрением, нежели с издевкой, и не следовало делить шкуру неубитого медведя.

29 сентября. 26 августа, когда вступал в исполнение своих обязанностей нынешний кабинет, не было еще ничего сделано для подготовки внешних фортов Парижа; Галлиени, в ответ на заданный вопрос, сказал, что на установку необходимых крупных орудий потребуется не менее трех недель; орудия эти доставлялись из Шербурга и Бреста. Если бы немцы прибыли в Шантильи немного раньше, они смогли бы занять Париж, так как на линии внешних Фортов не было ничего, что могло бы задержать их. Катастрофа была предупреждена сочетанием чрезвычайных событий: немцы ворвались в Бельгию, чего Французы не ожидали. Бельгийцы оказали сопротивление и не ограничились одном лишь протестом, на что немцы надеялись и рассчитывали. Наше активное вмешательство застало немцев врасплох; они думали, что поскольку Бельгия будет только протестовать, мы сделаем то же самое. Далее следует отметить изумительные арьергардные операции Френча, а также стоическую смелость и дисциплинированность наших войск, ободрившие Французов, а также наше сопротивление немцам, несмотря на утомление наших людей и сокращение численности наших войск, вследствие потерь убитыми, ранеными и взятыми в плен. Французы, потерпевшие до прибытия наших войск страшное поражение при Шарлеруа, оправились и стали сражаться превосходно. Каждый день мы слышим, что должно закончиться крупное и решающее сражение, но каждый день это оказывается «завтра».

30 сентября. Для защиты своего нейтралитета датчане минировали вход в Балтийское море, и если даже нашим судам удастся пробраться, то они не смогут вернуться обратно; очень тяжело не иметь возможности добраться до германских кораблей и сознавать, что они могут делать что угодно с русскими в Балтийском море. Я боюсь, что мы можем помочь не иначе, как денейтрализовав Данию убеждением или силой, и в обоих случаях нам грозила бы опасность германского вторжения в Данию по суше.

Глава третья
Октябрь 1914 года.

1 октября. Газета Клемансо «Свободный человек» закрыта на неделю в наказание за статью, критикующую санитарные учреждения в армии; эта мера скандальна; вчера газета вышла под названием «Человек в цепях», но и в таком виде газета подверглась закрытию. Нам все время говорят, что германские армии на севере Франции будут окружены, – своего рода Седан, – но до сих пор это не удается.

2 октября. У немцев были некоторые основания рассчитывать, что их проход через Бельгию не встретит вооруженного сопротивления. Бельгийский министр иностранных дел отклонил первую просьбу германского посла о свободном проходе, но когда последний вернулся с новым заверением, что в случае отказа требование будет поддержано 1 200 000 солдат, бельгийский министр воздел руки со словами: «Что можем мы сделать в таком положении?» Из этих слов германский посол сделал вывод, что реальное сопротивление не будет оказано. Бельгийский миллионер, владелец одной из газет, узнал об этом свидании и опубликовал статью со словами: «Долой немцев!» За это он был арестован бельгийским правительством, однако это настроение и публичные демонстрации, вызванные этим арестом, заставили правительство освободить арестованного и убедили короля и правительство в необходимости оказать немцам сопротивление.

4 октября. Один Француз, вернувшийся недавно из Антверпена, говорит, что парод будет требовать сдачи, когда германские снаряды начнут летать вокруг города. Какое несчастье, если Этот город падет! Жестокости немцев – я хотел бы сказать: императора – продолжаются. Как бы найти для него подходящее наказание, если Германия будет завоевана? Боюсь, что в наши дни трудно будет повесить монарха, хотя и это было бы слишком хорошо для него.

11 октября. Антверпен пал! Ради смягчения этой потери можно сказать только, что обстоятельства потерн могли оказаться хуже: бельгийская армия могла бы быть разбита и вынуждена к сдаче, наши суда с их командами могли попасть в руки немцев. Нага план кампании должен подвергнуться пересмотру. Я надеюсь, что смерть румынского короля изменит позицию румынского правительства; но я сильно сомневаюсь в такой возможности, если Италия не выступит против Австрии. Между тем Италия ждет, кто ей предложит больше. Итальянцы воображают, что они значительно превосходят древних римлян и что они призваны стать великой средиземноморской державой и завладеть Тунисом, Мальтой, Египтом и турецкими островами.

12 октября. По вопросу о падении Антверпена здесь принята следующая версия: падение Антверпена хоть и печально, но не имеет большого значения! Мы все еще ждем победы, столь давно возвещенной.

15 октября. В Испании господствует резко выраженное антифранцузское настроение. Дарданеллы блокированы немцами; немцы Фактически распоряжаются Турцией; Италия «ждет, что будете; Румыния не с нами, и Болгария против нас. В общем положение наше не из счастливых. Нам предстоят очень трудные минуты.

14 октября. Сегодня я видел главного директора таможни; он говорит, что пшеницы и ржи немцам хватит на год, и что если нам не удастся прекратить подвоз всех прочих предметов питания, а также керосина, то война затянется надолго. Все время приводятся новые основания для Жоффровских оттяжек: а теперь говорят, что он ждет дождей, так как тогда германская тяжелая артиллерия увязнет в грязи; между тем Французские 75-сантиметровые орудия менее дальнобойны, но зато более подвижны и эффективны.

16 октября. Я имел очень интересную беседу с Официальным военно-экономическим экспертом Французского военного министерства: он говорит, что промышленная жизнь идет в Германии своим обычным порядком, что в стране достаточно продовольствия. В Австро-Венгрии продовольствия хватит на семь месяцев. Он полагает, что, поскольку мы допускаем обильный ввоз в Германию сырья и продовольствия через нейтральные государства, нет иного средства закончить войну, кроме военной оккупации; это же средство применить трудно, если не невозможно, так как, имея в своих руках Антверпен и Фактически всю Бельгию, Германия сможет еще легче, чем до сих пор, использовать Голландию (захочет она или нет) для своего снабжения. Он говорит, что мы должны объявить блокаду Германии, окружить ее, подобно тому, как Наполеон пытался окружить нас континентальной блокадой. Ему это не удалось, но мы, владея морем, можем иметь успех. Ввоз в Норвегию, Швецию, Данию и Голландию очень сильно возрос по всем товарам, возрос также и вывоз из них в Германию лошадей, железа, никеля, меди, керосина, нефти, продовольствия и т. д. Мы не можем объявить блокаду германских портов в Балтийском море, мы не можем проникнуть в это море, а если бы и проникли, то не смогли бы выбраться оттуда. Нам следовало бы объявить блокаду Норвегии, Швеции, Дании и Голландии, а также германских портов в Северном море. Но это, конечно, невозможно. Достигнуть цели – взять Германию измором – можно было бы, пожалуй, заключив с названными нейтральными государствами соглашение, по которому они обязались бы запретить вывоз в Германию тех предметов, которые будут нами указаны. Возможно, что нейтральные не пойдут на такое соглашение, но даже если бы они и приняли наши условия, то правительство Соединенных Штатов смогло бы возразить, что лондонская декларация (1909 г.,[27]27
  Лондонская декларация 1909 г. и блокада Германии Англией. Лондонская декларация 1909 г. явилась результатом работ созванной по инициативе Англии международной конференции. Наиболее существенным пунктом этой декларации является разделение военной контрабанды на безусловную и условную. К первой относятся предметы вооружения, ко второй продовольствие и прочие предметы гражданского потребления. Таким образом, по смыслу декларации, англичане не имели права захватывать предметы продовольствия, если они направлялись в нейтральные порты. Между тем, весь смысл блокады заключался для Англии в том, чтобы взять Германию измором, а для этого необходимо было лишить Германию возможности снабжаться через нейтральные страны. Поэтому, согласившись в начале войны соблюдать «в принципе» лондонскую декларацию, английское правительство тотчас же принялось «разъяснять» ее отдельными «распоряжениями королевского совета» так, что вскоре от декларации ничего не осталось, а место ее заняла хорошо сорганизованная машина по контролю над всей морской торговлей нейтральных государств. Всякое нейтральное судно обязано было являться на английскую контрольную станцию, подвергалось тщательному обыску и осмотру документов, и, в случае доказанности предназначения груза для Германии, он задерживался. Решения английского призового суда нередко приводили к спорам и осложнениям между Англией и нейтральными странами Европы. Этим обстоятельством, впрочем, англичане смущались очень мало. С нейтральной «мелочью», как Дания, Норвегия и т. д., можно было не церемониться. Сложнее обстоял вопрос об отношениях с Соед. Штатами, по торговле которых английская блокада ударяла с немалой силой. Трения на этой почве с Соед. Штатами окончательно были ликвидированы в сущности только к моменту, когда сами Соед. Штаты выступили против Германии.


[Закрыть] – которую мы в начале войны обязались соблюдать в принципе, – положила конец теории непрерывного пути следования, и что мы не в праве поэтому настаивать на указании окончательного назначения грузов, направляемых в нейтральный порт на нейтральном судне. Единственный способ обойти это затруднение, это – воздействовать на правительство Соединенных Штатов обещанием скупать все грузы, увеличивающие ввоз в нейтральные страны сверх его обычного размера; я сомневаюсь в осуществимости такой системы. «Экономист»[28]28
  «Экономист» – либеральный английский экономический еженедельник.


[Закрыть] заявляет, что, поскольку Германия нарушила все свои обязательства, стоящие на пути к осуществлению ее стремлений, мы в праве поступать по отношению к ней так же. Между тем, мы обязались перед американским правительством действовать по принципу лондонской декларации. «Вот в чем загвоздка!»

20 октября. Здесь жалуются на медленность продвижения русских войск; сначала они шли слишком быстро; они все же, быть-может, побьют немцев количеством, если не военным превосходством. Что нас страшно затрудняет – это глупая лондонская декларация, мудро отвергнутая палатой лордов и немудро принятая частично правительством в отношении к нынешней войне; она лишает пас контроля над ввозом в Германию через нейтральные государства тех продуктов, которые дают ей возможность вести войну гораздо дольше, чем она смогла бы при отсутствии такой декларации. Это может иметь для нас очень серьезные последствия. Настаивать на своем мы не решаемся из боязни перед Соединенными Штатами, которые пользуются блестящей возможностью вести прекрасную торговлю с Германией. Мы не постеснялись бы с другими государствами, как Италия, Испания, Норвегия, Швеция, Дания и Голландия.

26 октября. Сегодня ко мне приезжал Жюль Камбон. Он рассказал мне ряд интересных вещей, между прочим, о том, что в стране заметно широко распространившееся недовольство по поводу нелепой и недостаточной подготовки к войне: неудачи эти приписывали так называемой «политической кухне». По окончании войны, которого можно ожидать не ранее, чем через год, начнется движение за новые выборы, при чем нынешняя палата будет стремиться их избегнуть. Камбон видел Сан-Джулиано.[29]29
  Италия, Тройственный союз и Антанта. С 1882 г. Италия состояла в союзных отношениях с Германией и Австрией. Однако, еще задолго до войны 1914 г. постоянно существовавшие серьезные противоречия между итальянским и австрийским империализмом, главным образом, на почве стремления обоих государств к господству на Адриатическом море получили перевес над итальянско-французским антагонизмом в отношении колоний. С другой стороны, наметившееся в начале XX века англо-французское сближение настолько увеличивало и без того подавляющее господство Англии в Средиземном море, что итальянским империалистам и думать не приходилось о возможности бороться против Англии. Вместе с тем, Италия была недостаточно сильна, чтобы пойти на открытый разрыв с Германией. Соотношение сил складывалось в пользу нейтралитета Италии. Такую позиции Италия и заняла в начале войны. При этом она сумела в полной мере использовать также свою формальную принадлежность к Тройственному союзу, фактически распавшемуся в июле 1914 г., постоянно подчеркивая перед Антантой, что, выступив на ее стороне, она нарушит обязательства к своим союзникам («моральность»!), что для этого необходим серьезный повод («удобный случай»!) и серьезная гарантия помощи со стороны Антанты («легкость»!), а также солидная доля в будущей общей добыче. Такова была позиция, занятая С.-Джулиано, тогдашним итальянским министром иностранных дел. О дальнейшем торге Италии с центральными державами и с Антантой см. ниже прим. 43.


[Закрыть] Относительно позиции Италии Сан-Джулиано сказал, что в вопросе о присоединении к Антанте играют роль три соображения: моральность, удобный случаи и легкость. Должны быть налицо хорошее оправдание и удобный случай; кроме того, и армия должна быть подготовлена, чего сейчас пет. Жюль Камбон рассказал мне, что германский император отослал обратно в Италию тех мобилизованных немцев, которые имели там работу в качестве рабочих или предпринимателей; эти немцы должны явиться в Италии апостолами Германии и ее методов. В Италии ведется хорошо организованная пропаганда в пользу Германии. Я спросил Камбона, действительно ли за войну выступал сам император, или же он был втянут в нее кронпринцем и военной партией, я интересовался также ролью германской императрицы во всей Этой игре. Камбон в ответ на это сказал, что в частых спорах между кронпринцем и императором императрица всегда становилась на сторону сына, и что император стал очень завидовать той популярности, которой пользовался в армии и в народе его сын, в качестве апостола антифранцузских, антирусских и особенно антианглийских настроений. Император был побежден кронпринцем и военной партией и увидел, что ему предстоит выбор между объявлением войны и потерей своего положения в Германии.

30 октября. В начале войны я говорил Севастопуло,[30]30
  Поверенный в делах русского посольства в Париже.


[Закрыть] что Россия поступила бы мудро, выступив за существование независимой Польши,[31]31
  Польша. В начале мировой войны самостоятельного польского государства не существовало. Польская республика еще в XVIII веке (1772, 1792, 1795 гг.) была поделена между Россией, Пруссией и Австрией. Во время войны державы обеих коалиций поочередно пытаются привлечь симпатии поляков обещаниями той или иной формы «автомонии», а когда дела шли плохо, то и «независимости». В момент, когда лорд Берти считал уже необходимым говорить о независимости Польши (разумеется, как всегда, имея в виду также и ослабление России), русское правительство успело еще только в весьма неопределенной форме пообещать полякам Царства Польского и завоеванных областей самоуправление – воззвания вел. кн. Николая Николаевича от 15 и 16 августа 1914 г.


[Закрыть] в качестве католического славянского буфера между Россией и Германией, и согласившись на возвращение Румынии, в виде приданного за союз, Бессарабии,[32]32
  Румыния и Бессарабия. В 1856 г. по Парижскому миру, закончившему проигранную Россией крымскую войну, Россия лишилась Бессарабии, которая вошла в состав образованного в 1859 г. княжества Румыния. В 1878 г. Бессарабия возвращается России, по Сан-Стефанскому миру, в обмен на завоеванную у Турции Добруджу. Разногласия между союзниками и Россией по вопросу о привлечении Румынии на сторону Антанты касались не только «цены»: для России польза от участия Румынии в войне вообще была сомнительна, главным образом, вследствие того, что присоединение Румынии увеличивало и без того огромное протяжение русского фронта.


[Закрыть] которою она владела по договору 1856 г.; он ответил, что это невозможно.

Теперь, когда Турция начала войну против России, благоразумие диктует последней отдать Бессарабию и предоставить Болгарии удержать за собой Адрианополь, если та сможет это сделать. Я думаю, что на Балканах опять вспыхнет пожар. Я не считал бы нужным рассматривать нападение турок (германцев) на Одессу, как такое военное действие, на которое мы обязаны отвечать. Пусть турки нападут на пас или объявят нам войну, чтобы наши мусульманские подданные не могли считать нас нападающей стороной.[33]33
  Выступление Турции. Начало германского влияния в Турции и ориентация Турции на Германию восходит к концу XIX века. После революции 1908 г. внешняя ориентация Турции не изменилась, а вскоре после балканской войны, в которой Англия оказала поддержку Греции и другим балканским государствам, расчленявшим Турцию, и сама еще более укрепилась на Кипре и в Египте, враждебность Турции к Англии еще усилилась. Для реорганизации турецкой армии в 1913 г. были приглашены германские инструкторы. Наконец, отпало последнее обстоятельство, которое могло бы удерживать Турцию в английском фарватере, именно резкий антагонизм между Англией и Россией на Ближнем Востоке (см. прим. 35). Когда началась война, Турция все же медлила выступить против Англии, Англия же, в свою очередь, не хотела дать повода считать ее нападающей стороной, опасаясь возбудить панисламистское движение в своих колониях. События были форсированы германским правительством, направившим 28 октября 1914 г. в Черное море свои крейсера «Гебен» и «Бреслау», которые еще в начале августа были впущены Турцией в Дарданеллы. 29 – 30 октября турецко-германская эскадра минирует Севастопольский порт, топит транспортное судно и бомбардирует Одессу, Феодосию и Новороссийск. 31 октября Россия объявляет Турции войну, а 3 ноября британский флот уже бомбардирует дарданелльские форты.


[Закрыть] Если дело дойдет до войны с турками, то мы должны будем выступить за арабский халифат.[34]34
  Англия, арабский халифат и военные операции в Аравии. Еще в начале XX века Англия умела использовать натянутые отношения между арабами и турками. За исключением Геджаса и Йемена, где Турки держали свои гарнизоны, Турция ужо после младо-турецкого переворота (1908 г.) фактически не имела никакого влияния в Аравии, и там укрепилось английское влияние. После заключения в 1914 г. соглашения Англин с Ибн-Саудом, султаном Неджда, по которому последний обязался не нападать на страны, находящиеся под протекторатом Англии, и но входить в соглашение с другими державами, Англия старается привлечь на свою сторону шерифа Мекки, эмира Геджаса-Хуссейна. После длительных переговоров (с июня 1915 г. по май 1916 г.), Хуссейн летом 1916 г. окончательно переходит нй. сторону Англин и выступает против Турции. 13 июня 1916 г. войска шерифа Хуссейна берут Мекку, а к концу 1916 г. очищают от турок Геджас. Выступление против турок Ассира и Йемена и взятие Акабы и Адена наносят окончательное поражение турецким войскам, оперировавшим в Аравии.


[Закрыть]