Текст книги "За кулисами Антанты (Дневник британского посла в Париже)"

Автор книги: Фрэнсис Берти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Глава пятнадцатая
Октябрь 1915 года.

3 октября. Мы, по-видимому, ввязались в войну с болгарами, руководимыми гуннами. Сазонов больше беспокоится о религиозном престиже своего хозяина, чем о военных делах своих союзников.

4 октября. Фердиианд связал свою судьбу с бошами, чего можно было ожидать.[50]50
  Вступление Болгарии в войну. Противосоюзническая ориентация Болгарии была предопределена решениями Бухарестского мирного договора, подписанного 10 августа 1913 г. и закончившего так называемую вторую балканскую войну Болгарии против Сербии и Греции, ведшуюся за раздел территорий, отнятых этими державами в совместной войне против Турции в 1912-1913 гг. Во второй балканской войне Болгария потерпела поражение, и львиная доля отвоеванных у Турции территорий досталась Греции и Сербии с Черногорией, тогда как Болгария, понесшая наибольшие потери в войне, получила лишь незначительное приращение территории и вынуждена была сверх того отдать Румынии Добруджу. За спиной Сербии и Греции стояли державы Антанты, подготовлявшие себе союзников для будущей войны против Австрии и Турции. Болгария все же выступила не сразу, а сохраняла нейтралитет в продолжение более, чем одного года, в течение которого вела одновременно торг с центральными державами и с Антантой. Решающую роль в выступлении Болгарии сыграла уверенность руководящих кругов ее во главе с королем Фердинандом в победе центральных держав, основанная на положении, создавшемся во вторую половину 1915 г.: поражение России в Галиции и неудача дарданелльской экспедиции союзников. 12 октября 1915 г. Болгария объявила войну Сербии.


[Закрыть] Я не понимаю, как можно было предполагать, что он не продался, принимая во внимание, что его правительство получило заем в Германии и получало оттуда военное снаряжение, а также отправляло туркам разного рода грузы из Германии; несмотря на все это, русские удивлены и говорят о неблагодарности болгар. Возможно, что если бы в начале войны Россия не медлила высказать свои намерения недвумысленным образом, и если бы она пригрозила избалованному ребенку или подготовила бы посылку войск в Варну или Бургас, дела приняли бы иной оборот.

6 октября. Не может быть никаких сомнений в том, что в течение всего времени Фердинанд имел соглашение с австро-германцами о присоединении к ним в момент, когда они проникнут в Болгарию через Сербию, если им вообще это удастся. Румыния еще не имеет окончательного мнения о том, кто будет победителем в конечном счете. Король, в качестве слабого Гогенцоллерна, желает победы Германии, но правительство его выжидает, так как Румыния получит больше в случае поражения австрийцев и немцев, нежели в случае их победы. В последнем случае ей досталась бы Бессарабия и еще кое-что; в первом же – Трансильвания, Банат и еще кое-какие обрезки. В Салониках создалось любопытное положение. Венизелос подбивал нас, англичан и французов, на высадку: протест против десанта должен был иметь лишь формальное значение. Десант был сделан, Венизелос ушел в отставку, и нас обвиняют в нарушении нейтралитета Греции по образцу немцев в случае с Бельгией. Король имеет на своей стороне штаб и маневрирует с целью сохранения благожелательного нейтралитета по отношению к Германии.

Сегодня утром здесь был Эшер. Он приехал от Френча, который настроен оптимистично. В Официальных кругах Лондона, по его словам, господствует угнетенное настроение. Добровольные зачисления в армию сократились до 12 000 в неделю. Имеется 1 миллион 200 тысяч молодых людей в возрасте 19-24 лет, которые не хотят зачисляться, а всего имеется около 4 миллионов годных для военной службы мужчин, которые не явились. Вчера в Калэ встретились Китченер, Бальфур и Мильеран для обсуждения вопроса, откуда взять силы, необходимые для Салоник. Китченер обещал Мильерану 75 дивизий в определенные сроки; однако, откуда мы можем взять их, если салоникская экспедиция прибавится к необходимости держать известное количество войск на полуострове Галлиполи? Как Жоффр, так и Френч настаивают на том, чтобы им предоставили обещанное, и являются противниками дарданелльской и салоникской экспедиций.

13 октября. Жоннар посетил меня сегодня утром. Он критиковал методы правительства и в частности образ действий его на Балканах, в каковом сказалось полное отсутствие политики. Министерство, по его словам, плыло по течению и было взято на буксир русским правительством с его абсурдными выдумками. Пользуясь отсутствием Делькассе, кто-то стал от имени Франции напоминать России о жертвах, принесенных Францией и Англией, и о причинах, по которым балканские государства так неохотно нам помогают. Салоникская экспедиция должна продолжаться в большом масштабе, при участии французов или без них, но не решено еще, что будет с галлипольскими войсками: останутся ли они на месте, пойдут ли вперед, или отступят.

Что станут делать итальянцы, никто не может сказать, но следует ожидать, что они будут делать как можно меньше.

15 октября. Гг. Ходж и Робертс, члены парламента, а также Смис сделали мне вчера визит. Они продолжают объезд провинциальных городов. Ходж просил у меня подтверждения или опровержения того, что ему говорили в социалистических кругах, а именно, что гражданское население в настоящее время за мир на каких угодно разумных условиях. Я разуверил г. Ходжа и компанию. Ходж сказал мне, что, по его мнению, у нас будет принудительный набор, так как требуемое количество людей не может быть получено иным способом.

17 октября. Нам передают, что 200 000 турок намерены выступить на помощь болгарам. Греки говорят, что условия договора не подходят, что они неприменимы к настоящей обстановке, и заявляют: «Мы не сдвинемся с места, тем более, что противная сторона, по-видимому, победит». Румыны говорят: «Мы душою с вами, но пока что просим извинить нас».

Сегодня утром здесь был X. Он приехал по делам, связанным с поставкой леса для траншей. X. привез с собой угнетенное настроение Лондона; ему говорили, что во Франции есть движение за мир, который может быть заключен в течение ближайших шести недель. Ходит слух, что, в виду истощения Германии, император хочет заручиться поддержкой президента Вильсона для осуществления следующего благородного проекта. Восстанавливается довоенный status quo. Все отнятые у Германии колонии возвращаются ей. Германия удерживает Антверпен и, должно быть, некоторую часть Бельгии, достаточную для осуществления непосредственной связи с Германией. Президент Вильсон, будто бы, считает эти предложения великодушными, так как Германия занимает Польшу и часть России, Бельгию и часть Франции и до сих пор не была бита. Напротив, Германия была и остается повсюду победительницей. Американская публика поддержит президента, который окажет давление на союзников, угрожая, в случае непринятия этих условий, запрещением всякого вывоза в их страны из Америки.

То, что он рассказывал о внутренних делах, было интересно. Кабинет раскололся. Артур Бальфур написал убедительную статью против принудительного набора. X. не мог припомнить его аргументации, за исключением указания на то, что такой набор расстроил бы промышленность… X. сказал, что произведенная недавно перепись доказала, что в стране имеются многие тысячи здоровых мужчин, рабочих и других, которые не желают зачисляться, и он, X., не может сказать, каким образом их можно заставить служить. Джордж Керзон – единственный член кабинета, который стоит без оговорок за принудительный набор.

18 октября. Итальянец, занимающий довольно видное положение, работающий в Турции и выехавший из Константинополя девять недель тому назад, утверждает, что короли Греции и Болгарии совершенно несомненно приняли на себя личные обязательства по отношению к германскому императору в том смысле, что ни Греция, ни Болгария не нападут друг на друга, и что румынский король пообещал германскому императору, что Румыния останется нейтральной. До того, как состоялись эти соглашения, Джавид-бей не мог получить в Берлине ни копейки, после же Турция получила 5 милл. ф. ст. при условии территориальных уступок Болгарии вблизи Адрианополя. Переговоры между Германией и Турцией протекали очень неблагоприятно до тех пор, пока не было произведено первое наступление на Дарданеллы: тогда турки стали шелковыми в руках немцев. Турки были очень перепуганы, когда Италия объявила войну; они думали, что это означает посылку 300000 итальянцев против Турции. Тот же итальянец говорит, что добиться сколько-нибудь реального успеха в Салониках может лишь армия, насчитывающая не менее чем 500 000 человек. Между тем, снабжать такое количество войск, действующих внутри страны, при наличии одной только железнодорожной линии, почти невозможно.

Положение складывается, по-видимому, следующим образом: греческий король получил заверения от германского императора, что Болгария не нападет на Грецию, а будет компенсирована за счет разбитой и расчлененной Сербии. Греческий король уверен в том, что, в случае возможного нарушения этого обещания, он может рассчитывать на защиту со стороны англо-французских войск. Румынский король обещал германскому императору оставаться нейтральным: он должен быть вознагражден Бессарабией, которую отнимут у разбитой России. Какое влияние окажет на болгар манифест российского императора, сопровождаемый бомбардировкой Бургаса и Варны?

19 октября. Эшер был у меня сегодня утром. Он много рассказывал о разногласиях в кабинете, но не упоминал о мире во что бы то ни стало в том виде, как его предлагает президент Вильсон.

Кабинет сейчас разделился, одни хотят обсудить и провести билль о принудительной военной службе, так как введение ее оказалось необходимым, другие хотят ждать, пока не выяснится неудача попыток Дерби.[51]51
  Принудительная военная служба в Англии. До войны в Англии не существовало обязательной воинской повинности. Осенью 1915 г. после образования коалиционного правительства был сделан первый шаг к введению принудительной воинской повинности, а именно был проведен закон о принудительной регистрации всех мужчин от 16 до 65 лет. К концу 1915 г. сделалась совершенно очевидной необходимость усилить кадры английской армии в связи с неблагоприятным положением на фронтах, Однако, была сделана еще попытка обойтись без принуждения. Лорду Дерби было поручено руководство комплектованием армии добровольцами. К ноябрю выяснилось, что требуемого количества добровольцев не набрать. 21 декабря 1915 г. правительство в принципе согласилось на введение принудительной военной службы.
  В начале 1916 г. в парламенте был принят законопроект об обязательной воинской повинности для холостяков и бездетных вдовцов в возрасте от 18 до 40 лет. Законопроект не распространялся на Ирландию, кроме того, исключались священники, лица, работающие на оборону, кормильцы семьи и, наконец, «противники войны по убеждению». После долгих колебаний правительство, наконец, решилось провести действительно всеобщую воинскую повинность (3 мая 1916 г.)


[Закрыть] Асквит одобряет эту последнюю идею. Он говорит, что Дерби может еще иметь успех, и тогда не будет надобности ни в каком законодательном принуждении; если же он потерпит неудачу, то тогда найдется достаточно времени для подготовки билля. Дерби говорит, что, если к концу ноября ему не удастся получить 600000 рекрутов, он будет считать, что добровольческая система не удалась, и что должна быть введено принуждение.

20 октября. Мёррей-оф-Элибанк завтракал у меня. Он прибыл из Лондона вчера вечером. Он считает, очевидно, что Асквиту придется уйти, и что преемником его будет Ллойд-Джордж, который уйдет в отставку, если не будет введена принудительная военная служба, так как иным способом он не может получить людей для заводов, изготовляющих снаряжение. Не так давно Китченер соглашался, что принуждение необходимо. Теперь же он бьет отбой и не знает, какая сторона в кабинете победит. Артур Бальфур решительный противник принуждения. Карсон за принуждение, но, как мне передают, по другому пункту он разошелся с большинством кабинета, именно в вопросе о салоникской экспедиции: он хотел, чтобы вопрос этот решался чисто военными, а не политическими соображениями.

22 октября. Из слов Мёррей-оф-Элибанка я заключаю, что дни пребывания Асквита в кабинете сочтены. Ллойд-Джордж говорит, что принудительная служба необходима для его военных заводов. Старые бабы в [военном министерстве продолжают отстаивать шрапнель {против снарядов большой разрывной силы и пытаются доказать, что наша артиллерия превосходит французскую.

Глава шестнадцатая
Ноябрь-декабрь 1915 года.

3 ноября. Вчера я сделал визит Бриану.[52]52
  Отставка Вивиани и кабинет Бриана. В начале 1915 г., когда выяснился затяжной характер воины, Сенат и Палата депутатов потребовали предоставления им более широкого участия в политическом и военном контроле и руководстве. Был выделен ряд комиссий. Палата депутатов стала требовать от военного министра Мильерана объяснений стратегического характера, на что тот не соглашался. В виду этих расхождений. 29 октября Вивиани подал в отставку. Новое министерство было составлено Брианом (он же мин. ин. дел). Военным министром был назначен ген. Галлиени. Партийным составом новый кабинет мало отличался от предыдущего. Социалист Самба и Гэд остались в кабинете Бриана.


[Закрыть] Он сказал, что я слишком хорошо знаю его политику, чтобы на ней стоило останавливаться. Он настроен не очень оптимистично в вопросе о балканских делах, но он решительный сторонник борьбы до конца.

9 ноября. Анри де-Бретейль только что был здесь. Недавно он встретил одного французского морского офицера, который сказал, что согласно существующему мнению, в том числе мнению нового министра, Дарданеллы могут быть форсированы ценою потери пяти или шести кораблей и 15 000 человек. Как бы то ни было, если даже предположить, что союзнический флот прорвется, не уничтожив турецких фортов, орудий и т. д., то как смогут наши корабли снабжаться всем необходимым и быть уверены в возможности возвращения в Эгейское море? В 1878 г., когда британский флот прошел проливы до Константинополя, он не встретил никакого сопротивления со стороны турок, которые были в восторге от нашего появления, положившего конец русской диктовке. В настоящее время мы имеем совершенно иной случай.[53]53
  Англия и Турция в 1878 г. Обеспокоенные успехами русских войск, разгромивших турецкую армию и подходивших к Константинополю, Англия и Франция, опасаясь захвата Россией Дарданелл и проливов и усиления русского влияния в М. Азии, выступают в защиту Турции. После Берлинского конгресса (1878 г.) Англия заключает с Турцией дружественный договор, согласно которому Англия обязалась препятствовать дальнейшему разделу Турции и выступать в случае какого-либо осложнения на Ближнем Востоке в ее защиту.


[Закрыть]

Германские подводные лодки проявляют слишком большую активность в Средиземном море. Помощь, оказываемая нам на Балканах продвижениями русских в других местах, в настоящее время равна нулю: русские и на этот раз, как всегда, опаздывают, и глупости, допущенные императором, Сазоновым и компанией, поразительны.

Возможно, что Китченер отправится в Салоники, после обследования положения на полуострове Галлиполи. Он взял с собою очень способного французского офицера, который только что приехал с полуострова. Китченер поехал, чтобы самому посмотреть, сможем ли там удержаться, на что он надеется, так как наш уход оттуда повлек бы теперь за собою огромные потери и мог бы иметь неблагоприятный политический Эффект в Египте и Индии. Он говорил, что вернется к исполнению своих обязанностей в военном министерстве как можно скорее, после того как осведомится о военном положении в восточной части Средиземного моря.

Я не пессимист, но наши министры, по-видимому, неспособны ни на какие решения. Китченер сказал мне, что Асквит превосходный человек. В подтверждение этого он сказал мне, что Асквит нашел формулу, удовлетворившую всех, когда кабинет разделился по вопросу о принудительной военной службе. Однако, формула эта, насколько я могу судить, не дала никакого решения. Каждый министр несомненно ждет и надеется, что его точка зрения победит в ближайшем будущем. Между тем быстро проходит драгоценное время.

В качестве председателя сенатской комиссии по иностранным делам, Буржуа допрашивал Делькассе. Он был поражен и ужаснулся, когда этот министр хладнокровно признал, что Константинополь был обещан России соглашением между русским, британским и французским правительствами. Делькассе изображал дело так, что Грей был инициатором этого. Буржуа отнюдь не пессимист, но он хочет советов, координации и сотрудничества между союзниками. Нынешняя система, или отсутствие системы, лишена какого бы то ни было порядка: необходим более тесный контакт между военными и морскими штабами держав Антанты и их правительствами, которые должны в точности выяснять свои намерения на суше и на море и сотрудничать для их осуществления. Он говорит, что мы не в состоянии помешать Германии захватить Константинополь, где она фактически уже давно присутствует духовно, но она растягивает свою линию до опасных размеров, и остатки сербской армии в соединении с франко-британскими экспедиционными силами в Салониках будут представлять постоянную угрозу для ее сообщений; позднее Россия окажется большой вооруженной силой, действующей из Бессарабии, и время решит в пользу союзников, так как Германия истощается. Он решительно высказывается за то, чтобы оставаться в Галлиполи. Китченер рассказал мне по поводу Дарданелл следующее: когда Винстон Черчилль выдвинул свой план, согласно которому проливы могут быть форсированы флотом без участия сухопутной армии, Китченер сказал, что он рад слышать, что таково мнение морских властей. Военные эксперты не были запрошены.

14 ноября. Греки становятся очень решительны. Они заявляют, что всякая сербская часть, перешедшая при отступлении греческую границу, будет интернирована, и обещают разбросать мины за пределами греческих территориальных вод. Однако, против кого направлены эти меры защиты? Несомненно не против немцев. Я бы запретил такого рода действия, так как они могут быть направлены исключительно против французов и нас. Я завладел бы Салониками, быть может Пиреем, и высадился бы в Корфу, чтобы разрушить установленную там радиотелеграфную станцию, которая информирует немецкие подводные лодки о местонахождении наших судов.

Органы германской печати сообщают о предполагающейся встрече королей Румынии, Болгарии и Греции. О, эти шакалы, лижущие сапоги императора гуннов!

12 ноября. Мы должны будем в конце концов применить силу по отношению к грекам, которые действуют по приказу Германии. Чем раньше мы это сделаем, тем лучше. Сделает ли что-нибудь президент Вильсон, чтобы практически выказать свое возмущение по поводу пиратского захвата «Анконы» Германией? Я сомневаюсь в этом. Он станет цитировать Иезекииля! Его нота, обращенная к нам, не из приятных. Он ссылается на парижскую декларацию 1856 г., к которой американское правительство никогда не присоединялось, и требует, чтобы мы обыскивали суда в море, вместо того, чтобы приводить их в порты, что, как ему известно, невозможно в наши дни, при больших размерах судов и огромном грузе. Эти американцы – прогнившая шайка жуликов распевающих псалмы и гоняющихся за барышами.

14 ноября. Вчера вечером я обедал по соседству. В числе присутствующих был г. Виктор Берар, ученый востоковед, сотрудник разных обозрений. Г. Берар решительный противник неумелого залезания Франции в Сирию. Ввязываться в сирийские дела она могла бы только в качестве католической державы, для каковой, однако, разделение церкви и государства явилось бы аномалией. Кроме того, Франция не сможет поддерживать мир между мусульманами, евреями и христианами различных исповеданий. Англия является единственной державой, имеющей успех в таких делах. Она господствует над Персидским заливом и Красным морем, и ей надлежало бы заложить основы Арабской империи под своим протекторатом, дав Франции гарантии, подобные тем, которые она имеет в Египте. Он высказывался в этом смысле перед комиссией по иностранным делам в палате депутатов. Я не думаю, чтобы у него нашлось много сторонников, или хотя бы один.[54]54
  Английские интересы в Сирии и Палестине. Договор Сайкс-Пико. 13 марта 1916 г. Англия и Франция тайно заключают между собой соглашение (так называемый «договор Сайкс-Пико»), по которому все земли, населенные арабами, в том числе Сирия и Палестина, были разделены на пять зон. Месопотамия и южный берег Сирии отходили Англии. Большая часть Анатолии, Ливан и часть прибрежной полосы Сирии предоставлялись Франции. Кроме этих двух зон, предоставленных согласно договора в прямое распоряжение Англии и Франции, следовали так называемые «Соеры влияния». Договор Сайкс-Пико лег в основу последующих соглашений о судьбе Сирии и Палестины. Постановлением сессии Верховного совета в Сан-Ремо (25/1 1920 г.) мандат на Сирию был передан Франции, а мандат на Месопотамию и Палестину – Англии.


[Закрыть]

19 ноября. Греческий король, очевидно, предвидит либо окончательную победу Германии, либо ничью. Китчепер намерен иметь с ним беседу.

29 ноября. С Френчем покончено. Возможно, что он станет главнокомандующим в Англии. Я очень сожалею о нем. Мне бы хотелось знать специальные обстоятельства, приведшие к его падению.

1 декабря. Мне дана инструкция настаивать перед французским правительством, что, поскольку попытка генерала Саррайля установить связь с сербской армией не удалась, вступило в силу соглашение, по которому все союзнические силы должны вернуться в Салоники и использоваться, как того потребуют обстоятельства. Что касается действий в Салониках,[55]55
  Салоники. История союзнической экспедиции в Салоники ярко иллюстрирует отношение Антанты к нейтральным государствам, а также трения между кабинетами, с одной стороны, и верховным командованием, с другой. Задуманная первоначально в небольшом масштабе высадка английских войск для оказания помощи сербской армии разрослась затем в широкий план кампании на Балканах. Высадка в Салониках была произведена в октябре 1915 г. Значение этой экспедиции для союзников возросло вследствие выступления Болгарии на стороне центральных держав. В то время как союзники подвозили в Салоники все новые войска, Греция продолжала упорствовать в сохранении нейтралитета, что не помешало союзникам ввести в этой нейтральной стране настоящий режим военной оккупации (см. прим. 49 и 66). Распределение союзнических сил между Дарданеллами и Салониками являлось источником постоянных трений между Англией и Францией. Салоники были по преимуществу французским, а Дарданеллы английским предприятием. С другой стороны, высшее командование обеих стран очень неохотно отдавало силы на обе экспедиции, опасаясь ослабить западный фронт.


[Закрыть]) то британское правительство высказывается за увод союзнических сил, однако, лишь при наличии определенного соглашения с греками, обязывающего их защищать свои границы. Далее, должно быть сделано сообщение греческому правительству, что если оно разрешит центральным державам занять Салоники, то это будет повод к войне. Ответ, который я передал по телефону, заключался в том, что сделанное мною сообщение произвело угнетающее действие на Бриана и Жюля Камбона. Я добавил, что, на мой взгляд, отношения между британским и французским правительствами стали бы очень натянуты, если бы мы настаивали на очищении Салоник, которое французами рассматривается, как пожелание, высказанное греческим королем и его правительством по просьбе германского правительства. Военный министр, которому военный атташе передал взгляды британского правительства, сказал ему, что совет обороны на днях согласился с необходимостью подпой или частичной эвакуации полуострова Галлиполи, по совету лорда Китченера, и высказал пожелание, чтобы салоникский вопрос был немедленно разрешен соглашением между обоими правительствами. Французы считают, что беседы Китченера с греческим королем наделали много зла; они укрепили короля в мысли, что мы с радостью оставим Салоники, на условиях, желательных для германского правительства и подходящих для короля. Начальник греческого штаба, германофил Матаксос, указал Китченеру, что лучшим средством спасения Египта была бы экспедиция на юг от Александретты. Французы считают, что если Салоники будут оставлены, то их займут неприятельские силы, будь то болгары, немцы или австрийцы, будь то при содействии греков или против них; очищение Салоник имело бы серьезные и неблагоприятные последствия для всей балканской и восточной политики.

5 декабря. Я сообщил Бриану дальнейшее представление британского правительства, говорящее, что продолжающаяся посылка войск в Салоники заставляет британское правительство опасаться катастрофы, так как его военные эксперты единодушно пред видят такой исход. Они считают, что если решение увести союзнические силы из Салоник не будет принято немедленно, то все англо-французские силы в Македонии и Салониках могут быть потеряны. Представление настаивает на том, чтобы французское правительство либо тотчас же согласилось с этой точкой зрения, либо встретилось с британскими министрами на конференции в Лондоне.

Позже. Конференция соберется завтра в час дня в Калэ. Бриан, Галлиенп и морской министр примут в ней участие.

5 декабря. Из бесед, которые я имел сегодня с различными лицами, бывшими на конференции в Калэ, я собрал следующие сведения: Бриан выдвигал взгляды французского правительства, уже изложенные мною. Китченер говорил с волнением и сказал, что, в случае решения остаться в Салониках, он должен подать в отставку, так как не может принять на себя ответственность за решение, которое, по его мнению, повлечет за собою военную катастрофу. Бриан напомнил Китченеру о взгляде, высказанном им 30 ноября, что Салоники должны быть удержаны в качестве базы для возможных операций в будущем. Французские министры уступили.

Никакие окончательные решения не были приняты британским кабинетом относительно полуострова Галлиполи. В военных кругах считают, что полуостров должен быть очищен. Китченер высказался за удержание позиции длиною в четыре километра у мыса Геллес, но, по мнению генерального штаба, эту позицию нельзя будет удержать, когда снаряды неприятельской тяжелой артиллерии начнут достигать ее. В кабинете вождем противников оставления является Джордж Керзон. Генеральный штаб считает, что эвакуация сможет оказаться невозможной, если решение будет откладываться. Правительство желает, чтобы Китченер отправился с Мудроса в Египет и принял там на себя командование; Китченер ответил, что должен вернуться в Англию, чтобы наблюдать за проведением своей политики.

8 декабря. Э. говорит, что Френч знает о своем предстоящем уходе, и что он распрощался с Жоффром, который, услышав о предстоящей отставке, поднял руки и сказал: «Если мы будем так продолжать, то мы проиграем!» Галлиени полагает, что, что бы ни говорили Китченер и Грей, эвакуация Салоник окажется невозможной, а это потопит Бриана и его правительство. Китченер и Грей ожидаются здесь завтра.

9 декабря. Тяжелые вести из Салоник. Возможно, что мы потеряли или теряем целую дивизию.

10 декабря. Из Афин приходят немного лучшие и более ободряющие вести: согласно сообщению французского посланника Гиллемана, король настроен гораздо более примирительно, а господин Гиллеман считает, что можно достигнуть соглашения между англо-французскими и греческими военными властями для обеспечения безопасности французских и британских войск.

В своем желании остаться в Салониках французы не вполне единодушны, но французский взгляд, как говорят, заключается в том, что мы думаем исключительно об охране Калэ и защите Египта.

Передают, что греческий король и его министр Гунарис пришли к соглашению с Германией о сохранении благожелательного нейтралитета по отношению к Болгарии до тех пор, пока немцы не окажутся вблизи Салоник, с тем, чтобы тогда ввязаться в борьбу против нас. Говорят, что немцы готовят серьезное наступление на Ригу. Они надеются, что внимание публики будет отвлечено от финансового положения победами на Балканах, турецкими успехами в Багдаде, занятием Константинополя и приготовлениями к наступлению на Египет.

12 декабря. Вчера вечером я встретился за обедом с Б. Он недавно делал визит Кайо;[56]56
  Кайо во время войны. Во время войны Кайо оставался депутатом и занимал пост казначея армии. Кайо считался очень влиятельным и был близок к правительству, благодаря своей дружбе с бессменным мин. вн. дел Мальви. В то же время было известно, что Кайо не был сторонником войны до полного разгрома Германии. Он считал, что интересы Франции и Англии сталкиваются гораздо больше, чем интересы Германии и Франции, поэтому он стремился к скорейшему заключению «справедливого» (для обеих сторон) мира. Вследствие этого Кайо скоро сделался средоточием всех сторонников мира. Во время своих заграничных поездок он также сталкивался с немцами и с агентами германского правительства, которые старались использовать его для агитации в пользу мира во Франции. Его друг Боло-паша был арестован и уличен в том, что он получал значительные суммы из Германии для подкупа французской печати. По аналогичному обвинению был арестован другой его друг Аль-мерейдо. Все громче раздавались голоса, что сам Кайо изменник и что его надо судить наравне с его «сообщниками».
  Наконец, когда Клемансо встал во главе правительства, Кайо были предъявлены определенные обвинения. В декабре 1917 г. Кайо был лишен депутатской неприкосновенности, а в январе 1918 г. арестован. Однако, судили его лишь в 1920 г. и признали виновным в «сношении с неприятелем». Он был приговорен к трем годам тюремного заключения, лишен права жить в столице на 5 лет и лишен гражданских прав на 10 лет.


[Закрыть] мне кажется, что дело шло о какой-нибудь интриге правых против министерства. Байо настроен очень анти-британски. Он считает себя новым Наполеоном и имеет в виду заключение мира с Германией при помощи Джолитти; Германия вместе с руководимой им Францией должны умерить гордость и заносчивость Англии; Эльзас и Лотарингия возвращаются Франции, Австрия разбивается на части, при чем главные куски отходят к Италии, а осколки присоединяются к Германии. Что касается Бельгии, то об этом еще придется подумать! Кайо рассчитывает, что поражение при Салониках даст ему пост председателя совета министров и министра финансов. Клемансо согласен с ним в вопросах внутренней политики: расходятся они только во внешней политике, а это значит расходиться во всем.

18 декабря. Вчера за обедом предсказывали, что чем больше затянется война, тем лучше это будет для политического положения социалистов. Если надет министерство Бриана, то возможен приход Клемансо, а на смену Пуанкаре придет Рибо, который ради президентского места пообещает что угодно и сколько угодно.

20 декабря. Вчера вечером я беседовал немного с Френчем. Он говорил о военном невежестве Китченера, ставшем теперь явным, о недостатке у него познаний в области стратегии, о том, как он часто меняет свое мнение и упрямо возвращается к своим идеям после того, как они оказываются разбитыми на голову.

24 декабря. Итальянцы ведут себя нехорошо: остатки сербской армии достигли побережья и должны были отплыть из Сан-Джованни ди-Медуа в Дураццо; так как высадка там представляет трудности, то оттуда предложили принять их в Валопне. Итальянцы возражают на это и говорят: «Берите их в Салоники». Даже после того, как итальянцы вступили в войну, они делают все, что только возможно, для самих себя, а не для общего блага всех союзных держав, и сверх того они не находятся в состоянии войны с Германией!

22 декабря. Германские радио-телеграммы сообщают, что греки заняли форт, господствующий над Салониками, и в пятницу на прошлой неделе открыли огонь по французскому патрулю, который приблизился к форту и не остановился на окрик!

Камбон заметил сегодня, что путь, по которому идет царь, напоминает путь Людовика XVI; возможно, что он будет устранен таким же способом, но, по русской манере, придворными кругами и аристократами.