Текст книги "Будь моей навсегда"

Автор книги: Фрэнсин Паскаль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

14

Макс стоял в похожем на глубокую пещеру главном вестибюле единственной больницы Ласковой Долины. Он, Джессика и Тодд примчались туда в порыве эмоций и вопреки интересам дела, но теперь, когда Макс остался один, он знал, что ему делать дальше.

Они решили разделиться, и каждый должен был обойти «свой» участок больницы имени Фаулера. Они решили спрашивать каждого, кого им удастся найти из работавших в субботнюю смену, в день исчезновения Элизабет. Надо было спрашивать их, где именно они находились, кого они видели и что вообще происходило. Эта троица могла лишь надеяться, что где-то в процессе всех этих наблюдений найдется кроха информации, упущенная полицией, некая нить, которая приведет их к местонахождению Элизабет.

Макс внимательно обозревал суетливое зрелище вокруг себя: медсестры в свежих хрустящих халатах и туфлях па резиновой подошве, врачи с разбухшими сумками с медицинскими инструментами, посетители, снующие туда-сюда через вращающиеся двери... Откуда же ему начать? Мог ли хоть кто-нибудь из всех этих людей рассказать ему что-либо об Элизабет Уэйкфилд? И в конце концов, набрав в легкие побольше воздуха, он подошел к женщине, сидевшей у справочного стола рядом с входом. Но она мало что сказала ему. Не лучше обстояло дело и со всеми остальными людьми, с которыми он заговаривал на этом этаже: с большинством из них уже беседовала полиция, и они не слишком-то рвались пересказывать то, что знали, какому-то мальчишке-школьнику.

Испытывая разочарование и в то же время твердую решимость сделать все, что в его силах, а заодно и не упустить случай очистить от подозрений свое имя, Макс доехал на лифте до четвертого этажа. Короткая прогулка от лифтовой площадки привела его в комнату ожидания, где он обошел сторонкой группку встревоженного вида людей и двинулся по другому коридору в сторону поста медсестер.

— Прошу прощения, – нервно сказал он дежурной медсестре. – Я расследую исчезновение Элизабет Уэйкфилд, и мне бы хотелось задать вам несколько вопросов.

Медсестра средних лет внимательно всмотрелась в Макса сквозь свои очки.

— Вы ведь не из полиции, нет? – в ее голосе отчетливо слышалась нотка сомнения.

— Нет, мадам, я ее друг. Я интересуюсь... может быть, вы могли бы сказать мне, работала ли она на этом этаже в прошлую субботу?

— Ах, эта бедная девочка, – печально сказала медсестра, – такая нежная, такая молоденькая...

Ожидания Макса окрепли.

— Значит, она работала здесь в субботу?

—Ну да, работала. Во всяком случае, я думаю, что это была Элизабет. Вы же понимаете, это могла быть и ее сестра-двойняшка. Я никогда не могла отличить их друг от друга.

— Спасибо вам.

Макс посмотрел в обе стороны коридора. Один его конец был пуст, если не считать угрюмого коренастого санитара, толкавшего перед собой тележку с бельем. Макс решил остановить его и спросить, не знает ли он что-нибудь.

В этот же самый момент Джессика выходила из комнаты в другой стороне коридора. По печальной сутулости ее плеч, с которой она двигалась в его сторону, Макс понял: Джессике удалось обнаружить ничуть не больше, чем ему.

И вдруг воздух расколол чей-то крик:

— Элизабет! Что ты здесь делаешь?

В изумленном ошеломлении Макс наблюдал, как санитар, толкнув свою тележку мимо него, торопливо идет в сторону Джессики. Лицо его было полно панического страха.

Оклик ее сестры по имени заставил Джессику застыть на месте. Элизабет здесь? Что происходит? Этот санитар все еще торопился к ней, продолжая выкрикивать имя ее сестры.

И тут Джессике все стало ясным. «ОН ДУМАЕТ, ЧТО Я — ЭТО ЭЛИЗАБЕТ». Он выглядел почти обезумевшим: его глаза буквально выкатились из орбит, голос, выкрикивавший имя ее сестры, был отчаянным. Джессика глазами поискала путь к бегству. Она резко развернулась на каблучках, рассчитывая найти убежище в ближайшей комнате, но Карл слишком стремительно двигался к ней. Он припер ее к стене свой тележкой для белья. Джессика закричала, зовя на помощь.

— Элизабет, я не понимаю, как же ты сбежала. Но теперь-то я тебя поймал!

И, оттолкнув в сторону тележку, он вцепился в Джессику.

— Нет, не поймал!

Подлетев сзади, Макс поставил подножку неуклюжему санитару, и тот рухнул на пол. И тогда всем весом своего тела Макс придавил более крупного, чем он, мужчину к полу, одновременно лишая его подвижности ловким борцовским захватом, которому обучился на уроках физкультуры.

А санитар продолжал бессвязно бормотать:

— Ах, моя Элизабет, ну что же ты делаешь? Что случилось? Ничего не понимаю...

— Вызовите полицию! – крикнул Макс пожилой дежурной медсестре. А Карлу он сказал: – Ты хочешь снова быть с Элизабет?

— Да, да!

— Тогда скажи мне, где она.

— Да вот же она! – закричал Карл.

— Все верно: я еще здесь, – сказала Карлу Джессика, перенимая манеру речи своей сестры, несколько более мягкую.

Она медленно приблизилась к Карлу, беспомощно лежавшему под тяжестью тела Макса. Этот санитар явно не имел ни малейшего представления о том, что у Элизабет была сестра-двойняшка. И Джессика задумала всеми силами сыграть на этом.

— Я желаю знать, как ты сбежала, – пробормотал Карл.

Джессика посмотрела на Макса.

— Все в порядке, можешь теперь слезть с него.

— Ты уверена? – прошептал Макс.

— Я хочу поговорить здесь с моим хорошим другом. – Выражение лица Джессики при этих словах показывало, что она не шутит.

Макс с неохотой слез с коренастого санитара. Предчувствие Джессики оказалось верным: Карл по-прежнему лежал на том же месте, словно только что срубленное дерево.

Джессике хотелось подпрыгнуть и завопить от радости. Вот он, человек, который приведет их к ее сестре! Тем не менее невероятным усилием воли она скрыла свой бурный восторг. Она должна была поддерживать этот спектакль, пока не прибудет полиция и не допросит этого человека дальше. Уж они-то точно знают, как с ним управиться.

— Ты злишься на меня? – спросила Джессика, стараясь, чтобы ее голос был кающимся, просящим прощения.

— Да, вроде того. Ты нарушила мои планы. Я не понимаю, как ты сбежала.

— Ах, это неважно...– Джессика импровизировала на ходу, стараясь представить условия, в которых этот человек содержал ее сестру-пленницу. — Я... хм... мне стало одиноко без моих друзей в больнице.

— А как же наши планы? Наше путешествие в горы?

«ИТАК, ОН ПЛАНИРУЕТ УВЕЗТИ ЭЛИЗАБЕТ ОТСЮДА». Буйная радость Джессики из-за приближающегося спасения сестры затмевалась жгучей ненавистью, закипавшей в ней. Этот человек хотел увезти от нее Элизабет! Она подавила поднимавшуюся ярость, понимая, что должна сохранять спокойствие санитара, пока он не будет надежно закован в наручники и не перейдет в руки властей.

— Так мы еще можем сделать это. Вот сразу после того, как закончится твоя смена, – ответила ему Джессика.

— Это значит, что ты вернешься со мной назад?

— Ну разумеется, – просто сказала Джессика.

И только после того, как двое полицейских защелкнули наручники на его запястьях и сообщили ему о его правах, Карл сообразил, что же происходило в действительности. Когда его уводили, он кричал высокой блондинке, теперь рыдавшей от облегчения на плече у Макса:

— Элизабет, почему ты это со мной делаешь? Все, что я хотел – это сделать тебя счастливой!

Джессика посмотрела на него с плохо скрываемой ненавистью, довольная, что она теперь может сбросить с себя притворную маску.

— Я не Элизабет. Я ее сестра, Джессика. Ты не сделал ее счастливой. Ты держал ее вдали от всех, кого она любит. Но теперь с этим покопчено. Покончено, слава богу.

Спустя несколько минут Джессика с Максом отыскали Тодда, беседовавшего на четвертом этаже с молодой студенткой-медичкой. Подбежав к Тодду сзади, Джессика вцепилась в его талию.

— Лиз жива! – заорала она. – Она будет спасена!

Тодд резко развернулся, и по его красивому лицу разлилась радость.

– Вот так, Уилкинз! А ты-то где был? Пропустил все самое волнующее! – Макс ухмылялся во весь рот.

А потом они с Джессикой поведали Тодду всю историю, усиливая свой рассказ счастливыми улыбками.

Когда они закончили, трое друзей, обняв друг друга, быстро двинулись вон из больницы с таким видом, словно им только что вручили ключи от рая.

Примерно через час Джессика ехала вместе с двумя полицейскими вниз по склону холма, мимо нескольких домишек захудалого вида. Было ясно: как только Карл сообразил, что его игра не удалась, он сознался во всем и рассказал полицейским, где можно найти Элизабет. И вскоре они увидели этот домик, в точности такой, каким описал его Карл: заколоченная хижина в самом конце авеню Сент-Джеймс, отделенная от прочих домов пустующими участками земли. Домик выглядел пустым и безжизненным. Джессика просто поверить не могла, что ее сестра провела здесь последние два дня. Она не могла представить, что кто-либо вообще способен выжить в подобной изоляции.

Элизабет услышала какую-то суматоху снаружи. Сирена полицейской машины становилась все громче и громче, пока в конце концов не стихла так близко, что Элизабет почти боялась поверить... поверить, что это, быть может, приехали за ней.

Ну, а все остальное произошло очень быстро.

Вслед за громкими ударами по двери появилось первое дружелюбное лицо, которое она видела почти за двое суток.

— С тобой все в порядке? – спросил полицейский.

— Теперь да, – радостно ответила Элизабет, а полицейский тем временем уже принялся развязывать ее.

— Ты свободна, Лиз! – в восторге завопила Джессика, устремляясь в объятия сестры.

— Джес! А я думала, что никогда уж тебя больше не увижу!

— О, я-то знаю, что в глубине души ты понимала: я приду тебе на помощь, – Джессика сказала это так небрежно, словно расправа над безумцем, но размерам вдвое больше нее, была для нее этаким будничным занятием.

Элизабет просто не могла поверить в происходящее.

— Но как же ты провела его?

— Один старый секрет близняшек, – небрежно ответила Джессика. – Этот людоед принял меня за тебя!

— Может быть, когда-нибудь я доживу до того, что буду сожалеть об этих словах, – сказала Элизабет. – Но как же мне повезло, что у меня такая близняшка, как ты!

—Еще бы!

Сестры сжимали друг друга в объятиях долго-предолго. Они еще никогда по-настоящему не осознавали, как много значат друг для друга.

— Я люблю тебя, Джессика! – воскликнула Элизабет.

— И я тоже, – отозвалась Джессика. Голос ее охрип, и она слегка захлюпала носом.

— Эй, в чем дело? – спросила Элизабет, отстраняясь, чтобы посмотреть на сестру. – Не плачь. Все ведь кончилось. Теперь все будет отлично.

— Кто плачет, я?! Плакать из-за тебя? Да никогда в жизни!

А потом они еще раз в неистовом порыве крепко обняли друг друга.

15

-Чего мне хочется прежде всего? – повторила Элизабет вопрос, заданный ей матерью после того, как девушка благополучно воссоединилась дома с остальными членами семьи, а также с Тоддом и Максом. – Прежде всего я хотела бы принять пенную ванну. Потом... потом мне бы хотелось что-нибудь поесть. Ну а после этого я хочу посидеть с Джессикой и составить план самого лучшего приема, который когда-либо видела Ласковая Долина.

Джессика, всегда обожавшая приемы, немедленно принялась всех обзванивать. Немного погодя к ней присоединилась Элизабет, чтобы договориться об оформлении и освежительных напитках.

– Просто не понимаю, как же ты сумела перенести это , — заметила Джессика, сидевшая «по-турецки» на ковре в комнате Элизабет.

Та ответила не сразу. Да, ее сестра и в самом деле купалась как рыба в воде в счастливых добрых временах и, казалось, готова была рухнуть замертво, когда смолкала приятная музыка, но в течение этого сурового испытания Джессика проявила удивительную силу. Ведь именно ее решимость и привела к возвращению Элизабет домой. Нет, что ни говори, Джессика была героиней.

Но она не смогла бы сделать этого, решила Элизабет, если бы не призвала на помощь какие-то внутренние резервы.

— Думаю, и тебе бы это удалось, – сказала Элизабет.

— Но вот то, что пришлось бы все это время носить эту отвратительную форму добровольцев при больнице... – Джессика зажала пальцами нос.

— Не беспокойся, я уже ее сожгла, – засмеялась Элизабет.

— Лиз, раз уж мы говорим об одежде... у меня, видишь ли, нет ничего подходящего для этого приема и...

— Джес, – с изумлением сказала Элизабет, – ведь до него еще четыре дня.

Джессика скептически посмотрела на сестру.

— Лиз, хозяйке никогда не рано запланировать свой наряд.

— Как насчет вот этого? – Элизабет показала на красную велюровую юбку и белую блузку, все еще лежавшие на ее постели, куда Джессика положила их в вечер приема у Регины.

— Нет уж, спасибо, они не в моем стиле, – решительно отказалась Джессика.

Элизабет захихикала.

— Полагаю, ты права. Я уж и думать забыла об этой юбке, но кто-то вот, видишь, откопал ее в моем шкафу. Она лежала на моей постели, когда я вернулась. Ты ничего об этом не знаешь?

— Нет! – соврала Джессика. Ну разве могла она рассказать сестре, что небрежно подбирала ей одежду для того званого вечера, когда Элизабет лежала связанная, с кляпом во рту в фургончике Карла? – Никогда и не видела ее раньше. Хм... а у тебя нет чего-нибудь еще, что я могла бы надеть?

— Ну, – лукаво улыбаясь, сказала Элизабет, – к твоим услугам всегда мой желтый свитер.

— Какой желтый сви...

И тут Джессика все вспомнила. Не колеблясь ни секунды, она схватила подушку с постели Элизабет и начала второе самое долгое сражение на подушках в их жизни...

Вечером в пятницу Элизабет закончила одеваться и обнаружила, что Тодд дожидается ее в общей комнате. Они молча смотрели друг на друга, все еще переполняемые чувством благодарности за то, что Элизабет снова была среди родных и близких. А потом, не сговариваясь, они потянулись друг к другу, словно пчелы к меду, их руки переплелись и, похоже, они были бы рады простоять вот так весь остаток вечера.

Миссис Уэйкфилд проходя мимо двери комнаты по дороге на кухню, с беспокойством взглянула на обнимающуюся парочку. Нет-нет, она была обеспокоена не самой этой лаской, но вот напряженность, стоявшая за этим, заставила ее слегка занервничать. Элизабет и Тодд встречались уже довольно продолжительное время, и миссис Уэйкфилд опасалась, что их отношения, возможно, продвигаются к чему-то более серьезному. Да, ей нравился Тодд, но и она, и ее муж боялись, что Элизабет, быть может, связывает себя по рукам и ногам слишком уж рано. В этом смысле им хоте лось бы, чтобы она была чуточку больше похожа на Джессику, которая меняла своих дружков с вызывающим тревогу постоянством. Но в тех нескольких случаях, когда миссис Уэйкфилд пыталась обсудить этот вопрос с Элизабет, ее дочь резко обрывала мать коротким:

— Пожалуйста, не беспокойся, мама. Я знаю, что делаю.

Именно это испытывала и сама Элизабет, когда она в конце концов прервала поцелуй с Тоддом.

— Ты просто не представляешь, как сильно мне недоставало этого, – прошептала она и со смешком добавила: – Может быть, и тебе тоже?

— Ты так прекрасна, Лиз. – Глаза Тодда буквально искрились от счастья.

— Вот в этом? – Элизабет глазами показала на свое простенькое платье спортивного покроя.

— Ты же понимаешь, что я говорю не о твоей одежде. Ты можешь надеть на себя хоть бочонок – а я все равно буду считать тебя прекрасной.

— Ну, я все же не выглядела столь замечательно, когда ты увидел меня несколько дней назад.

Лицо Тодда помрачнело.

— Лиз, это, должно быть, было так ужасно...

— Но все уже позади, – выразительно сказала Элизабет. – И сейчас мне просто хотелось бы отпраздновать то, что я снова здесь.

— Уже готова к повтору?

— Мог бы об этом и не спрашивать.

Их новый поцелуй был прерван Джессикой.

— Извините меня, голубки, но уже начинают подъезжать наши гости.

А следом за ней в комнату уже входили Инид и ее приятель Джордж Уоррен.

— Инид! – Элизабет оторвалась от Тодда и ринулась к своей подружке.

Они тепло обнялись. У девочек уже была бурная встреча в школе на этой неделе, но Джордж, который учился в колледже, видел Элизабет впервые после ее похищения.

— Ты выглядишь просто потрясающе, – сказал он, чмокая ее в щеку. – Здорово, что ты снова с нами.

Снова прогудел дверной звонок.

— Я открою! – опередила всех Джессика, бросаясь к дверям со скоростью реактивного самолета.

— К чему такая спешка? – поинтересовалась Инид.

Элизабет подмигнула ей.

—Джессика пригласила кое-кого особенного. За последние несколько дней ее сестра, мягко говоря, не скрывала от нее своего интереса к Николасу Морроу. Теперь, когда Элизабет была цела и невредима, Джессика вновь обратила свое внимание на более приятные дела.

— У меня есть очень хорошая догадка, кто это может быть, – предположил Тодд, представляя Джессику в ее черно-белом бикини, бешено флиртующую с Николасом на краешке его бассейна.

Но у дверей оказался вовсе не Николас. Это был Макс Делон в сопровождении остальных членов группы «Друиды». Теперь, когда он с небрежным блеском сдал экзамен по английскому языку, родители разрешили ему снова играть со своим ансамблем. И к большому удовольствию Джессики и Элизабет, «Друиды» согласились выступить на их вечере.

Пока Макс расставлял музыкальное оборудова ние, в гостиную забрел Тодд и направился в его сторону.

— Ну и как поживает наш знаменитый гитарист? – добродушно спросил он.

— Эй, да ведь это же тот самый парень, с коварным ударом с правой руки, – бросил в ответ Макс.

Но он тут же ухмыльнулся, показывая, что никакого зла не держит. Тодд ответил ему такой же ухмылкой.

— Знаешь, Макс, у меня от того удара даже рука распухла.

— Ну, теперь-то ты получил Лиз обратно, и она тебе ее вылечит. Гляди-ка: стоит заговорить о прекрасной даме, как она...

Элизабет подбежала к ним, мгновенно выкладывая свою новость:

— Вы просто представить не можете! Мне только что звонил Джереми Фрэнк. Он хочет, чтобы я выступила в его шоу и рассказала обо всем, что пережила.

— И ты готова к этому? – спросил Тодд.

— Думаю, что да, – ответила Элизабет. – Я вот оглядываюсь вокруг, вижу всех своих друзей, вижу, как они меня любят... это же в самом деле очень много значит. Зная, что все вы со мной, я чувствую, что смогу рассказать об этом ужасном кошмаре... – Она помолчала, а потом ехидно засмеялась: – Кроме того, не могу же я упустить шанс показаться на телевидении.

— И когда же ты собираешься выступать? – спросил Макс.

— Запись будет завтра, – ответила Элизабет. — А выпустить ее в эфир они собираются через несколько дней. Джереми говорит, что хочет заснять меня, пока я еще полна этих переживаний. – Она повернулась к Джессике, стоявшей поблизости вместе с Карой Уокер и Лилой Фаулер. – Разве это не потрясающе, Джес? Ты только подумай: мы с тобой будем в одном и том же телешоу!

— Да, потрясающе, – согласилась Джессика, стараясь говорить восторженно ради своей сестры.

Но ей очень не нравилось, когда ее кто-то опережал, пусть даже собственная сестра. Программа, в которой она записывалась у Джереми Фрэнка, должна была выйти в эфир не ранее чем через несколько недель, и теперь это событие больше не будет сенсацией: ведь теперь-то ее сестру покажут первой! Впрочем, она в то же время совершенно не хотела омрачать хорошее настроение Элизабет, во всяком случае не так быстро после этих ужасных событий минувшей недели.

— Прошу прощения, друзья, – промолвила она, направляясь в сторону кухни, чтобы взять себя в руки. — Я сейчас вернусь и принесу содовую воду.

Пока Джессика была занята игрой в хозяйку дома, раздался новый звонок. На этот раз открывать пошла Элизабет. Лицо ее пылало от счастья, когда она распахивала дверь.

По другую сторону порога стоял некто, ей неизвестный. Какой-то паренек... с красивыми чеканными чертами лица, настолько чеканными, что они скорее подошли бы обложке журнала мод.

— Джессика? – спросил он с явным смятением в голосе.

— О нет, – ответила она с дружелюбной улыбкой. — Я Элизабет. Но вы не огорчайтесь: нас все время путают. А вы?..

— Николас... Николас Морроу, – медленно, почти автоматически произнес он свое имя, чувствуя, что все его внимание сосредоточено на стоявшей перед ним девушке.

— Что ж, заходите, Николас. – Элизабет поманила его рукой. – Я рада, что наконец-то встретилась с вами.

— Нет-нет, это я рад, – возразил Николас, по-прежнему не сводя глаз с Элизабет. – И позвольте мне извиниться за то, что спутал вас с вашей сестрой. Я никогда больше не совершу этой ошибки.

— Я пойду и скажу Джессике, что вы пришли.

— Нет-нет, все в порядке. Не спешите, – сказал Николас. – Я хотел бы воспользоваться возможностью сказать вам, как я рад, что вы снова дома. Я так о вас беспокоился.

— Но вы ведь даже не знаете меня.

— Это не совсем так. Джессика очень много мне о вас рассказывала. Рассказывала так живо, как о человеке, которого непременно следует узнать... и теперь вот я и сам вижу, что она была права.

Элизабет просто не могла ошибиться, видя этот взгляд в его глазах, взгляд, который говорил: «Ты – та, которая мне нужна». И от этого взгляда она почувствовала себя стесненно и неловко. У нее было сильное подозрение, что на Джессику Николас отреагировал совсем не так. Она со страхом подумала: что же произойдет, когда об этом догадается сама Джессика.