Текст книги "Звездный путь (сборник). Том 4"
Автор книги: Фрэнк Патрик Герберт
Соавторы: Ли Дуглас Брэкетт,Джеймс Бенджамин Блиш,Бертрам Чандлер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 33 страниц)
Глава XIII
Пленник в окружении своих охранников уже был в кают-компании, когда туда пришли Гримс, Соня и Мэйхью. Он стоял в своем скафандре, с наручниками на руках и на ногах, в окружении шести мощных пехотинцев, которые были готовы броситься на него при малейшей попытке к бегству. Если бы не несколько странные движения его ноги и нечеловеческий блеск глаз за стеклом шлема, его вполне можно было принять за еще не успевшего переодеться солдата.
– Ну, мистер Мэйхью? – спросил Гримс.
– Это… он не человек, сэр, – пробормотал телепат. Гримс хотел сказать, что это и без того ясно, но воздержался.
– Я могу читать… в определенной мере его мысли. Там… ненависть и страх. Страх – безумный, парализующий.
«Вполне закономерно испытывать страх, – подумал Гримс, – когда находишься во власти своих бывших рабов».
– Может, его раздеть, сэр? – предложил майор.
– Давайте, – согласился Гримс. – Надо взглянуть, что он в действительности из себя представляет.
– Браун! Гилмор! Снимите с него скафандр.
– Сначала придется снять с него наручники, сэр, – с опаской сказал один из пехотинцев.
– Вас шестеро, а он один. Но если не хотите рисковать, освободите сначала руки, снимите скафандр и снова наденьте наручники, а затем то же самое с ногами.
– Хорошо, сэр.
– Я думаю, нужно действовать осторожно, – сказала Соня.
– Мы будем действовать осторожно, мадам, – заверил ее майор.
Браун взял у себя на поясе связку ключей, нашел нужный и очень осторожно освободил пленнику руки, держась наготове к любой выходке. Но тот стоял совершенно спокойно. Гилмор отстегнул застежки шлема, повернул его на четверть оборота и осторожно приподнял его. Люди застыли, глядя на открывшееся им лицо – поросшее короткой серой шерстью, с острыми желтыми зубами под тонкой верхней губой, длинными щетинистыми усами у острого носа, красными глазами, огромными, круглыми ушами, со свешивающимися концами. Существо пронзительно огрызнулось. От него шел странно знакомый тошнотворный запах.
Гилмор уверенно отстегивал от него ремни, крепившие баллоны с воздухом и оборудование, сдвигал скафандр на руки пленного, в то время, как Браун, у которого даже густая черная борода не могла скрыть гримасу отвращения, стаскивал с него рукава. Наконец, со вздохом облегчения он снова застегнул наручники.
«А во время допроса, – думал Гримс, – должны ли мы придерживаться принятых на этот счет конвенций?»
Браун подозвал еще одного человека, чтобы тот помог им освободить от скафандра ноги пленника. Гилмор высвобождал хвост, бормоча, что он не нанимался в слуги к змеям.
Хвост действительно напоминал змею. Неожиданно он взвился, схватил Гилмора за горло и сжался так, что тот захрипел. А руки в наручниках с такой силой опустились на Брауна, что лишь густая шапка волос спасла его от смерти. А острые когти на ногах распороли туловище третьему человеку от горла до живота.
Это было настолько быстро и жестоко, что никто не успел прийти на помощь. Существо металось, как ураган, и, несмотря на свои раны, тут же вывело из строя человека, пытавшегося с ножом спасти задыхающегося Гилмора. Это был ураган своей и чужой крови, когтей и зубов. Кровь мелкими каплями, как красноватый туман, висела в воздухе.
Теперь уже все достали ножи, и Гримс пытался убедить морских пехотинцев, что ему нужен живой пленник, а не мертвый. Существо орудовало когтями и наручниками, грозя вспороть живот и раздробить кости каждому, кто приблизится.
– Осторожней! – кричал Гримс. – Не убейте его!
Соня, казалось, единственная была готова к такому исходу и не растерялась. Она достала небольшой пистолет, казавшийся не больше игрушки. Но это была не игрушка – он стрелял усыпляющими зарядами. С оружием наготове она приблизилась к дерущимся и выстрелила, но промахнулась. Пуля попала в человека, и еще один пехотинец неподвижно повис в воздухе, раскинув руки.
Она подошла ближе, чтобы стрелять наверняка, прямо в цель. Цель находилась в самом центре шевелившейся массы ножей, когтей, рук и ног, человеческих и нечеловеческих. И когда она приблизилась, существо, воспользовавшись телом усыпленного Соней человека и замешательством остальных, вырвалось из окружения. Пытаясь схватить его, кто-то резко ударил Соню по руке, выбив у нее пистолет.
Не успев опомниться, она увидела этот ужас перед собой. Запачканный кровью, яростно сверкая глазами и зубами, он замахнулся руками с тяжелыми наручниками. Острыми когтями одной ноги он вцепился в ее одежду на груди и собирался нанести удар одновременно руками и второй ногой.
Забыв обо всем, Гримс выхватил свой кинжал (в области рукопашного боя он оказался способным учеником и прошел хорошую школу).
В одно мгновение все было кончено. Кровь брызнула из перерезанной шейной артерии, и когти, обагренные человеческой кровью, бессильно застыли в воздухе.
Гримс бросился к жене, но она оттолкнула его.
– Со мной все в порядке. Займись лучше другими.
Мэйхью пытался что-то сказать. Схватив Гримса за руку, он бормотал о своем живом усилителе, Лесси, и о сне, убившем ее.
Гримс уже думал об этом еще до того, как Мэйхью попытался объяснить. Командор уже понял, несмотря на размеры и видоизмененный череп, с какими существами они столкнулись. Он вспомнил, как в молодости однажды поднялся на борт судна с грузом пшеницы, пораженной неизвестной болезнью. Он вспомнил, каких вредителей отлавливали члены экипажа на атом корабле… И среди этих вредителей – огромная крыса…
Глава XIV
«Свобода» летела в Никуда. Не было принято никакого решения, куда им, собственно, лететь.
В каюте Гримса собрались все старшие офицеры экспедиции. Нужно было обсудить последнее происшествие и шаги, которые теперь предстояло предпринять.
Конечно, последнее слово было за командором, но он давно уже убедился на собственном опыте, что лучше задавать вопросы, чем знать все ответы.
Майор заново рассказывал о своей вылазке:
– Проникнуть на борт было не так сложно, сэр. Но они нас там уже поджидали, в скафандрах. У некоторых были пистолеты, один мы прихватили с собой.
– Да, – сказал Гримс. – Я видел его. Не слишком эффективное оружие. Думаю, мы сможем изготовить в мастерской улучшенный вариант.
– Действительно, не очень эффективное, сэр. К счастью для нас. И у меня сложилось впечатление, что они не слишком старались его использовать. Возможно, боялись повредить собственный корабль, – он позволил себе усмехнуться. – Полагаю, типичное поведение экипажа торгового судна.
– Вам легко так говорить, майор, потому что вам не приходилось писать начальству отчетов по поводу какой-нибудь дырки в корпусе в полдюйма шириной. Продолжайте, прошу вас.
– Их там были толпы, сэр, они буквально забили собой все проходы. Мы пытались пробиться сквозь них к контрольной рубке, и даже несколько продвинулись, и если бы вы не отозвали нас обратно…
– Если бы я вас не отозвал обратно, вы остались бы там навсегда. Лучше скажите, что вы заметили особенного в этом корабле?
– Мы были слишком заняты, сэр. Конечно, если бы мы были соответственно экипированы, прихватили бы с собой пару телекамер…
– Знаю, знаю… На вас не было ничего, кроме скафандров поверх ваших вечерних туалетов. Но у вас же сложилось какое-то впечатление о корабле?
– Просто корабль, сэр. Проходы, двойные двери и всякое такое. Ах, да… Вместо люминесцентных ламп фосфоресцирующие ленты… Выглядит очень старомодно.
– Соня?
– Похоже, просто торговая версия нашей колымаги, Джон. На таких у нас летают Приграничные алкоголики.
– Не язви. А вы что скажете, доктор?
– Пока я сделал лишь наружный осмотр – сообщил офицер медицинской службы. – Но могу сказать, что наш пленник принадлежит к типу земных млекопитающих, мужского пола, среднего возраста.
– Какому виду?
– Не знаю, командор. Если бы у нас были с собой лабораторные мыши или крысы, я мог бы провести сравнительный анализ тканей.
– Другими словами, вы подозреваете, что это крыса. Мы все думаем точно так же, – он заговорил мягче. – С древнейших времен крысы присутствуют на любых судах – морских, воздушных, космических. Однажды их завезли с грузом зерна на Марс, и они стали там настоящим бедствием. Но нам все равно повезло – мутации крыс никогда не угрожали нашему существованию.
– Никогда? – подняв брови, спросила Соня.
– Насколько мне известно, в нашей Вселенной – никогда.
– Но в этой…
– В этой они чертовски кровожадны, – вставил Уильямс. – Ладно, шеф, теперь мы знаем, в чем дело. Голосую за то, чтобы взорвать оставшуюся ядерную штуку и вернуться домой.
– К сожалению, это не так просто, как вы себе это представляете, командир, – ответил Гримс. – Когда мы перепрыгнули сюда, у нас были все шансы, если бы мы пожелали вернуться, попасть прямо домой, но сейчас у нас есть, я полагаю, лишь определенная тенденция к тому, чтобы попасть именно в нашу Вселенную. Мы можем оказаться где угодно, и не обязательно в нашем собственном времени. – Он замолчал, потом продолжил: – Надеюсь, вас это не слишком беспокоит. Мы все добровольцы, и с домом нас связывает не слишком много. Но сейчас у нас есть работа, и я предлагаю сделать ее, прежде чем пытаться лететь домой.
– И что же мы будем делать, шеф? – спросил Уильямс.
– Мы уже начали нашу работу, командир. Мы выяснили, кто такие наши враги – огромные крысы, поработившие человека на Приграничных Планетах.
Соня, вы ведь хорошо знаете, как обстоят дела в Правительстве Федерации. Вы бываете и в военных, и в политических высших кругах. Предположим, что сто лет назад, когда Приграничные Планеты были еще горсткой отдаленных колоний, требующих независимости, у нас произошло бы то же самое, что и в этой Вселенной?
Соня горько усмехнулась.
– Вы ведь знаете, что у нас есть планеты, где гуманоидные расы являются подданными Империи Схаара. И многие из них не просто рабы-гуманоиды, но люди, настоящие люди. Это потомки команд кораблей, оборудованных навигационной системой Эгренгафта, знаменитой своей ненадежностью. Но наше правительство никогда и не мечтало вести войну со Схаара, чтобы освободить себе подобных. Это попросту… невыгодно. И я думаю, что в данном пространственно – временном измерении людям невыгодно воевать с империей подвергнувшихся мутации крыс. А общественное мнение скажет, что Приграничные Планеты должны сами решать свои проблемы.
– Значит, вы, как представитель Вооруженных Сил Федерации, считаете, что мы ничего не добьемся, связавшись с Землей…
– Не только ничего не добьемся, но и, скорее всего, наш корабль конфискуют в счет оплаты штрафа за нарушение таможенного и визового режимов. И вряд ли мы до конца жизни сумеем расплатиться.
– Иными словами, если мы хотим что-нибудь сделать, нам нужно рассчитывать только на свои силы.
– Да.
– И что же мы хотим сделать? – спокойно спросил Гримс.
Ответная реакция на его вопрос была пугающая. Все заговорили громко и одновременно, с таким возмущением, будто Гримс предложил им немедленный отлет восвояси. Доносился тонкий голос доктора:
– А в консервах у них было человеческое мясо!
Рычание Уильямса:
– Вы видели поджаренные тела на этом корабле? А какие на них были рубцы?
Громкий бас майора:
– Морские пехотинцы сразятся со всеми Военно-Космическими крысиными силами!
Наконец Соня холодно подвела итог:
– Я думала, подобные всплески средневекового рыцарства уже невозможны в наше время, но я ошибалась.
– Спокойно! – сказал Гримс. – Спокойно. – Он улыбнулся офицерам. – Отлично. Вы очень ясно выразили свои эмоции, и я этому рад. Бывшие хозяева этого корабля – существа разумные, но их не украшает то, как они обращаются с другими разумными существами. Соня упомянула людей-рабов в Империи Схаара, но многие из этих так называемых рабов живут лучше какого-нибудь нашего крестьянина на Приграничных Планетах. Их не бьют и не обращаются с ними как со скотом. Мы видели тела мужчин, женщин и детей, погибших на этом корабле при попытке спастись. Будем надеяться, что их смерть не напрасна.
Соня примирительно улыбнулась.
– Но как? – спросила она. – Как им помочь?
– Это нам и предстоит выяснить, – Гримс повернулся к Мэйхью. – Вы слушали эфир, Мэйхью. Вы что-нибудь обнаружили? У них существует пси-связь?
– Боюсь, что да, сэр, – грустно ответил он. – Боюсь, что существует. И… к тому же…
– Ну, продолжайте.
– У них есть биоусилители, как и у нас… но…
– Но что?
– Они используют для этого не мозг собаки, а человеческий мозг.
Глава XV
– А что еще вы хотите сообщить? – быстро спросила Соня.
– Я… я слушал…
– За это вам и платят. Что вы еще обнаружили?
– Повсюду объявлена тревога. Всем кораблям, Ультимо, Тул, гарнизонам на Тарне, Мелиссе и Гроло-ре…
– А на Стрии?
– Нет, на Стрии нет.
– Это логично, – пробормотала Соня. – Это выглядит логично. На Тарне гуманоиды достигли развития уровня земных Средних Веков. На Гролоре индустриальное общество появилось лишь недавно. На Мелиссе – разумные амфибии, но полное отсутствие технологического прогресса. По уровню цивилизации наши друзья-мутанты выше всех обитателей этих миров…
Но Стрия… Мы ведь не знаем, какую поддержку эти ящеры могут нам оказать… мы с ними в дружеских отношениях… Но…
– Но мы все равно должны искать помощи у них, – сказал Гримс. – Мистер Мэйхью, связывались ли они с западно-галактическими мирами из антиматерии?
– Нет, сэр.
– Ас нашими ближайшими соседями – Шекспировским Сектором или Империей Вэйвери?
– Нет, сэр.
– Значит, дело касается только планет Конфедерации. Помочь – наша законная обязанность.
– Незаконная, шеф, – уточнил Уильямс. – Пиратство всегда было незаконным. Но я не прочь попиратствовать ради хорошего дела.
– Вы не против – и точка, – сказала Соня.
– Черт возьми, я действительно не против! Ведь есть же разница, ради чего пиратствовать!
– Прекрасно, командир Уильямс. Предлагаю сейчас взять курс на Стрию, – сказал Гримс. – А вы, мистер Мэйхью, продолжайте слушать. Сообщите мне сразу же, если появится другой корабль – даже без индикатора близости масс они могут высчитать степень прецессии временного поля и синхронизироваться с нами.
– А что вы собираетесь делать, прибыв на Стрию? – спросил майор.
– Как я уже говорил адмиралу, мы действуем наугад, – он отстегнул ремни своего кресла и двинулся к контрольной рубке. Соня последовала за ним. Закрепившись в кресле старшего пилота, он наблюдал, как Уильямс занимался сменой курса – выключил систему Мансхенна, развернул корабль, придал начальную скорость, включил систему Мансхенна… Это была обычная рутина маневров. Единственное, к чему Гримс никак не мог привыкнуть – это к надетому на всех тряпью. Но Уильямс, с тремя красными полосами, нанесенными на его крепких волосатых запястьях и обозначавшими его должность, справлялся ничуть не хуже, чем если бы на нем был отглаженный форменный костюм с золотыми нашивками.
– Курс взят, шеф, – объявил он.
– Спасибо, командир Уильямс. Все не занятые на вахтах офицеры могут быть свободны.
Вместе с женой Гримс вернулся к себе в каюту.
Все выглядело, как обычное межзвездное путешествие.
В отсеке навигационной системы Мансхенна вращающиеся гироскопы создавали прецессию времени, сжимая пространство и продвигая корабль, вместе с находившимися в нем людьми, к самому краю Галактики.
Но, как доложил Мэйхью, они были не одни. Вокруг них, к счастью, слишком далеко, чтобы можно было определить точные координаты, летали другие корабли.
Это было не совсем обычное межзвездное путешествие. Их окружали ненависть и страх, сказал Мэйхью. Естественно, он только слушал – но другие операторы пси-связи передавали свои сообщения. На орбитах вокруг Лорна, Фарауэя, Ультимо, Тула уже находились военные корабли; на Тарн, Мелиссу, Гролор и Стрию были направлены целые эскадры для их блокады. А одиночным кораблям был отдан простой и жестокий приказ: при обнаружении – уничтожить.
– Как ты это можешь объяснить? – спросила Соня.
– Я думаю, – ответил Гримс, – что эскадры им нужны для того, чтобы поймать нас.
– Зачем им это? Они ведь считают, что мы кучка беглых рабов, которые решили попытать пиратского счастья. В любом случае мне не хочется, чтобы меня поймали эти… твари.
– Ксенофобия? У тебя – ксенофобия?
– Нет, это не ксенофобия. С настоящими представителями чужих цивилизаций всегда можно договориться. Но это – это не настоящая чужая цивилизация. Это знакомые и опасные животные, они боятся нас и ненавидят, и борются с нами нашим же оружием. Мы никогда не любили их. Иногда человек испытывает нежные чувства к мышам, но к крысам – никогда. За что им нас любить? Это старая вражда.
Она задумчиво потерла красный рубец на груди, оставшийся после драки с пленной крысой.
– А что ты думаешь по поводу этой эскадры на Стрии?
– Простая предосторожность. Они считают, что мы можем туда прилететь, и тогда они смогут обнаружить нас, когда мы перейдем в нормальное пространственно-временное измерение. Но Мэйхью утверждает, что они не отправили им правительственных сообщений, как они это сделали военному командованию на Тарне, Мелиссе или Гролоре, – она замолчала, потом спросила: – Как ты думаешь, мы прибудем туда раньше них?
– Я думаю, да. Хочется верить. Наша система Мансхенна работает в режиме максимального сжатия. По причинам безопасности мы не можем ее раскрутить еще быстрее. Ты ведь знаешь, что произойдет, если не выдержит хоть один регулятор.
– Я не знаю, – ответила она. – И никто не знает. Я лишь слышала кучу разных историй о том, что может при этом произойти.
– Когда начинаешь неосторожно себя вести со сжатием времени, может произойти все, что угодно. И здесь самое главное – суметь предугадать то, что может произойти.
Соня усмехнулась.
– Кажется, я начинаю понимать, о чем ты думаешь.
– Всего лишь сырая идея, – ответил он. – Прежде, чем что-либо предпринимать, мне хотелось бы побеседовать с этими ящероподобными философами.
– Если только мы прибудем туда раньше вражеской эскадры.
– Если прибудем позже, опробуем прямо там нашу идею. Но думаю, они от нас здорово отстали…
– Что это? – вдруг спросила она.
Это был не звук. Это было худшее, что могло случиться с кораблем во время межзвездного перелета – прекращение всякого звука. Исчезло высокое, тонкое гудение раскрученных прецессионных гироскопов, а вместо него загудел телефон. Докладывал вахтенный офицер:
– Командор, чрезвычайная ситуация. Отказ межзвездной навигационной системы.
Гримс уже не раз испытывал жуткое чувство, когда отказывают сжимающие время гироскопы и человек выпадает из привычной временной ориентации.
– Не беспокойте инженеров, – ответил он в трубку. – Не стоит отвлекать их телефонными разговорами от починки. Сейчас я подойду.
– Похоже, наши друзья прибудут раньше нас, – спокойно заметила Соня.
– Боюсь, что это так, – ответил Гримс.
Глава XVI
Поломка системы Мансхенна сыграла с ними плохую шутку, но, думал Гримс, с ними могло случиться что-нибудь гораздо хуже. Корабль вошел в нормальное пространственно – временное измерение в нескольких световых годах от ближайшей населенной планеты и вне зоны действия радаров вражеских кораблей. На огромном расстоянии вокруг корабля не было ничего – ни звезд, ни планет, ни астероидов, ни даже космической пыли. Как знаток истории мореплавания, Гримс хорошо знал, что во время военных действий слепая случайность имеет огромное значение. Слишком часто судно, экипаж которого уже считал себя в полной безопасности и терял бдительность, попадало прямо в лапы своих преследователей. Правда, от шквального огня не могла спасти никакая бдительность, а именно бой, будь то при помощи старинных пушек на парусных судах, или управляемых ракет и лазерных прожекторов на современных кораблях, ставил последнюю точку в драке.
Сейчас, однако, не приходилось опасаться боя. Следовало оценить ситуацию, в которую они попали. И «Свобода» медленно, очень медленно притягиваемая далеким солнцем Стрии, начала ощупывать всеми радарами окружающее пространство. Мэйхью, вместе с неопытным и нетренированным мозгом другой собаки, заменившей его любимую Лесси, замер в своей каюте, ожидая малейшего всплеска чужой мысли, чтобы уловить вражеские планы.
Не получив никакого рапорта от инженеров, Гримс сам отправился в отсек системы Мансхенна. Он знал, что вся команда механиков сейчас напряженно трудится над починкой, и телефонный звонок вызовет у них лишь раздражение, и он сам пошел выяснять, что же случилось.
Он остановился в дверях отсека. С первого же взгляда стало ясно, что произошло – заел подшипник главного ротора. Вся команда инженеров с большим трудом отодвигала в сторону висевшее в воздухе огромное колесо ротора – в земных условиях оно бы весило по меньшей мере пять тонн. Необходимо было высвободить с оси неисправный подшипник, но при этом не повредить расположенные вокруг небольшие гироскопы. Наконец Бронсон, старший инженер, заметил командора и излил на него все свое недовольство.
– Сэр, нужно было установить здесь наше оборудование.
– Почему?
– Потому что на нашем есть автоматическая система проточной смазки, вот почему. Потому что эти мутанты, построившие корабль, никогда, наверное, о таком и не слышали, а перегрев подшипника они определяют по запаху, при помощи своих длинных носов.
– Возможно, – пробормотал Гримс, думая о том, что крысы, вероятно, еще не прогрессировали настолько, чтобы потерять нюх, как люди. – Сколько это займет времени?
– По крайней мере два часа. Может быть, три. Больше ничего обещать не могу.
– Хорошо, – сказал он, затем на некоторое время задумался. – А сколько времени может занять переделка системы смазки под наши стандарты?
– Даже не думал об этом, командор. Несколько дней, не меньше.
– Нам нельзя терять столько времени, – сказал Гримс скорее сам себе, чем инженеру. – Постарайтесь справиться как можно скорее, и дайте мне знать, как только все будет готово. Я буду в контрольной рубке. – Уже уходя, он повернулся и в шутку добавил:
– А было бы неплохо, если бы на вахту ставили людей с развитым обонянием!
В контрольной рубке он чувствовал себя более уютно. Офицеры сидели на своих местах, и перед ними светились абсолютно пустые экраны радаров. На миллионы миль вокруг них не было ровным счетом ничего.
Он рассказал Соне и Уильямсу о том, что произошло с главным гироскопом.
– Значит, они попадут на Стрию раньше нас, – сделал вывод Исполнительный офицер.
– Боюсь, что так, командир.
– И что же мы будем тогда делать?
– Хотелось бы знать, какова ситуация на Стрии, – пробормотал Гримс. – Но похоже, что этот мир они еще не завоевали, как другие Приграничные Планеты. Нужно будет рискнуть и сесть на Стрию.
– Попытаться сесть, – поправила Соня.
– Хорошо, попытаться сесть на Стрию. Будет ли риск оправдан?
– Да, – сказала она твердо. – Насколько я поняла Мэйхью, крысы боятся Стрии и ее обитателей. Они поддерживают отношения, но не больше. В общем, вы нас не трогаете – мы вас не трогаем.
– Я знаю их обитателей, – сказал Гримс. – И не забывайте, что это я первый опустился на их планету, когда открывал для торговли планеты Восточного Кольца. С нашей точки зрения они ужасно грубы, но не забывайте, что все-таки между млекопитающими и ящерами огромная разница.
– Хватит нам читать лекции, Джон. Лучше слушай: пока ты ходил к инженерам, Мэйхью позвонил в контрольную рубку. Он установил контакт с эскадрой, направляющейся к Стрии.
– Что?! Он совсем рехнулся? Немедленно вызовите его ко мне!
– Спокойно, Джон, спокойно. Наш Мэйхью немного не в себе, как и все его коллеги по профессии, ко он еще не сошел с ума. Когда я сказала, что он установил контакт с эскадрой, я не имела в виду командующих офицеров. Нет, он установил контакт с их, если так можно выразиться, подпольем.
– Не говори загадками.
– Я лишь постепенно подвожу тебя к главному, дорогой, чтобы ты не прыгал, как ошпаренный. Я ведь не хочу, чтобы ты выкинул Мэйхью за борт без скафандра. Так вот, их подполье состоит из человеческих мозгов, которые наши хвостатые друзья используют в качестве биоусилителей при пси-связи.
– Все равно это безумие. Ведь каждый мозг не существует сам по себе, он лежит на столе в комнате натренированного офицера – телепата, который видит его насквозь точно так же, как наш Мэйхью – своих собак.
– Так уж точно так же? Могут ли они это делать? Не забывай, что наши телепаты используют для биоусиления разум существ, заведомо значительно менее развитых, чем человек. Ты когда-нибудь слышал о собаке, выдвигающей экран перед своим хозяином? А любой человек-телепат способен экранировать свои мысли от другого телепата.
– Но почему тогда они используют человеческий мозг? А если будут саботированы жизненно важные линии связи?
– Чей еще мозг они могут использовать? Когда дело касается крыс, кошки и собаки не могут им помочь, потому что уж слишком, слишком сильна их взаимная ненависть.
– А разве между людьми и крысами эта ненависть не сильна?
– Не в такой мере. Я сомневаюсь даже, что они действительно нас ненавидят. В конце концов, многие столетия мы снабжали их прадедов едой и кровом. Они, конечно, выжили бы без нашего покровительства, но никогда не достигли бы такого расцвета, как здесь. Конечно, за исключением какого-нибудь юного любителя природы с его милыми зверьками, все люди недолюбливают крыс. Но ненависть – не единственное, что движет людьми.
– Что же еще?
– Постарайся представить себе, что ты телепат, ты родился на одной из Приграничных Планет этой Вселенной. Но прежде, чем твои таланты были замечены, ты жил с родителями, рос, приобрел друзей, и даже, почти наверняка, подругу.
– Я понял. Гонял мячик, и все такое.
– Да. А потом тебя… отозвали.
– Но зачем же им рисковать собой ради «всего такого»?
– А затем, что Мэйхью подкинул им пару подарков. Очень нежно, осторожно, он внушил им сны о жизни на Приграничных Планетах – но в нашей Вселенной. Конечно, он несколько преувеличивал все прелести жизни, но это не страшно.
– Могу себе представить. Мэйхью у нас отличается большим патриотизмом.
– Сначала он внушил им эти сны, а затем намекнул, что все это – правда, и такой же может быть жизнь их собственного народа. Он рассказал им историю сбежавших на «Свободе» рабов, и что мы прилетели помочь им, но нам самим, в свою очередь, нужна помощь.
– Но я не понимаю, как он мог все это сделать за такое короткое время?
– А долго ли длится сон? Известно, что за несколько секунд человек во сне может прожить целую жизнь.
Мозг Гримса уже трудился над планами, уловками и комбинациями. Он знал, что на войне обман является вполне законным средством борьбы. Правда, его не слишком волновала законность всего, что он делал в этой Вселенной. А может, волновала? Если бы в это дело была втянута федерация, он быстро бы очутился вместе со всей своей командой на скамье подсудимых за пиратство. Конечно, дело обстояло иначе, но, принимая во внимание нежное отношение Федерации ко всем негуманоидным цивилизациям, это было возможно.
Он усмехнулся. С точки зрения законов их дело было слишком сложным, и к тому же сейчас легальность не играла никакой роли.
– Вызовите ко мне Мэйхью, – сказал он.
