Текст книги "Эра осторожности [Эпоха нерешительности; Век нерешительности]"

Автор книги: Фредерик Пол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Глава 16

Но он так и не смог добраться до Тайко.

Согласно программе джоймейкера, Форрестер оказался перед зданием из рубинового стекла, на входной двери которого была надпись: «Общество Неда Луда». Он зашел в современное подобие офиса: сыроватое помещение с фонтаном среди мха. Вокруг никого не было.

– Что это значит, джоймейкер? – спросил он. – Где Тайко?

– Человек Форрестер, – ответил джоймейкер, – это аномалия. Мои датчики отмечают присутствие Человека Хирониби в этом месте, но это явная ошибка. Такого раньше никогда не было.

– Хорошо, но мне необходимо с ним поговорить. Он ведь должен был оставить специальные инструкции.

– Да, Человек Форрестер.

Пауза. Затем послышался голос Тайко.

– Это ты, Чарльз? Рад тебя слышать. Сейчас у меня дела, но я переговорю с тобой в ближайшее время, хорошо?

И это было все.

– Минутку! – закричал Форрестер. – Тайко!

Неожиданно вмешался джоймейкер.

– Человек Форрестер, это была запись.

Форрестер грубо выругался. Он прогулялся по офису, тщательно высматривая что-нибудь, что помогло бы ему найти Тайко.

– Ладно, черт, – сказал он, – из моих знакомых кто-нибудь еще жив?

– Человек Форрестер, Эдвардино Рой доступен для связи. Является ли он одним из тех, о ком вы спрашивали?

– Не думаю. Впервые слышу об этом… Погоди. Это не один из избивших меня?

– Да, Человек Форрестер.

– Хорошо, я не хочу его видеть. Запомни это, джоймейкер, – сказал Форрестер. – Я предпочитаю дождаться Тайко.

Три или четыре раза ему казалось, что перед ним люди, но когда он приближался, то в ответ слышал:

– Мы не люди, Человек Форрестер. Мы специально подготовлены для дополнительного обслуживания холодильных агрегатов.

Перед ним была молоденькая блондинка в бикини, по всей видимости, из сферы обслуживания. Кроме этих подобий людей в Шогго никого не было.

Он растерянно бродил, в недоумении покачивая головой.

За долгие дни самоизоляции чувство вины притупилось. Он не боялся разоблачения и унижений; сирианин использовал его как слепое орудие, правда, если бы не было Форрестера, то нашлись бы другие. Он переживал за этот мир. 2527 год принес ему разочарование. Реакция населения на угрозу смерти не укладывалась ни в какие определения. Это было повальное безумие…

Разумеется, он понимал, что они принимают смерть как развлечение. Смерть была явлением бессмертия. Так же, как в двадцатом веке, люди скрывались от ужасов войны в нейтральных странах, так сейчас они прятались в дормах.

Мир 2527 года, по мнению Форрестера, был просто труслив.

Форрестер напряг легкие и закричал:

– Вы все слюнтяи! Мир без вас лучше! – И голос его эхом отразился от фасадов домов.

– Человек Форрестер, – сказал джоймейкер, – вы обратились ко мне?

– Нет! Замолчи! – ответил Форрестер. – Стоп. Вызови такси.

Когда оно прибыло, он отправился на ховершоссе, где раньше он и Джерри Уитлоу прятались, пребывая среди Забытых Людей. Но Забытые Люди, похоже, тоже исчезли. Он никого не увидел, и никто не отозвался на его призывные крики.

– Доставь меня домой к Эдне Бенсен, – скомандовал он, и такси послушно залетело на стояночную площадку среднего уровня дома, где они жили.

Здесь тоже никого не было. Ни на улицах, ни в холле, ни в квартире, куда, согласно распоряжению, проводил джоймейкер Форрестера.

Он приказал джоймейкеру открыть квартиру, заказал еду и грустно присел на диван в детской комнате. Закончив есть, Форрестер сказал:

– Джоймейкер, свяжись еще раз с Тайко.

– Да, Человек Форрестер… Новых сообщений не поступало, Человек Форрестер.

– Оставь меня в покое! Укажи на приоритетность, как ты любишь делать для меня.

– Вы не имеете достаточной классификации для приоритетных сообщений, Человек Форрестер.

– Может, я собираюсь его убить, – хитро сказал Форрестер, – ты ведь должен его предупредить, правда?

– Да, Человек Форрестер, но вы не имеете предварительных бонов и гарантий. Пока вы не начнете юридическую процедуру, ваше заявление не будет эффективным. Желаете зарегистрироваться, Человек Форрестер?

– Ладно, – сказал Форрестер, представив себе всю эту тошнотворную бюрократию, – пожалуй, нет. Как я еще могу связаться с Тайко?

Джоймейкер ответил:

– Я имею видеосообщение от него, которое могу передать через экран видеостены, Человек Форрестер. Но оно не является адресованным вам лично.

– Воспользуйся экраном, – приказал Форрестер, – и побыстрей!

– Да, Человек Форрестер.

Когда видеостена засветилась, то возник на ней отнюдь не Тайко Хирониби. Это была высокая крупная женщина начальственного вида. Она сказала:

– Девочка Голдилокс и террор медведей!

Джоймейкер меланхолично заметил:

– Неисправность, Человек Форрестер. Выясняю причину.

Форрестер напрягся.

– Что за дьявол! – закричал он.

Голос продолжал.

– Медведи! Думай о медведях. Громадные, жестокие существа, косматые, воняющие звериным потом и гнилью. Медведь может убить человека – крак, раздавил голову, шмяк, сломал спину, зип, вырвано сердце.

Каждое слово женщина сопровождала давящими, ломающими, вырывающими движениями рук.

– Эй! Я не просил колыбельных историй.

Джоймейкер произнес извиняющимся тоном:

– Человек Форрестер, технические неполадки анализируются. Я предлагаю посмотреть вам эту пленку до конца.

Тем временем женщина продолжала декламировать:

– Маленькая девочка, такая же, как и вы. Еще меньше. Меньше, чем вы в детстве. Назовем девочку… выберем ей имя… назовем ее Голдилокс. Рыжие волосы, золотые локоны. Маленькая, беззащитная девочка.

Форрестер рявкнул:

– Убери это с экрана!

– Человек Форрестер, – сообщил джоймейкер, – я не могу. Пожалуйста, потерпите.

– И вот эта девочка сделала плохую вещь! – кричала женщина. – Представьте себе, она пошла туда, куда ходить было нельзя, туда, куда запрещали ей ходить мама и папа. Представьте себе, она их не послушалась!

Форрестер лег на диван и мрачно сказал:

– Если ты не можешь это отключить, то приготовь мне выпивку, пока я жду. Виски с содовой.

– Да, Человек Форрестер.

Видеостена показала настоящих медведей, больших и свирепых гризли. Женщина продолжала:

– И Голдилокс попала в логово медведей – страшных, когтистых, острозубых! Но их не было дома. Их нет, а она ест их пищу. Она сидела там, где сидели они, легла там, где ложились они, и уснула. Она спит, а медведи вернулись домой!

Появилась заказанная выпивка. Форрестер отхлебнул и нахмурился. Это было не виски. По вкусу это напоминало соленую яблоневую настойку.

– Медведи вернулись домой! Медведи вернулись домой, и пена текла у них изо рта. Они приготовились напасть, они вернулись, и пасти их широко открыты! Глаза их налились кровью (она спит и ничего не знает). Когти готовы разорвать (неужели, это конец?), лапы готовы все сокрушить (она начала просыпаться), клыки готовы вцепиться… И Голдилокс открыла глаза, громко закричала, вскочила на ноги и бросилась прочь.

Женщина на видеостене печально посмотрела в глаза Форрестера. Она уже не ораторствовала, глаза ее утратили блеск, а голос потерял драматический оттенок. Уже спокойно она продолжила.

– Теперь вы видите? Вот какая ужасная история произошла с маленькой девочкой, которая не слушалась своих родителей. Она бежала и бежала, бежала и бежала долгое-долгое время и вернулась к своим папе и маме, пообещала их слушаться и вести себя хорошо. А сейчас, пожалуйста, приготовьтесь ответить на вопросы по теме: «Нужно ли посещать места, куда вам запретили ходить папа и мама?»

Женщина улыбнулась, раскланялась и исчезла.

– Человек Форрестер, – сказал джоймейкер, – спасибо за ожидание. В настоящее время неполадка все еще не устранена, и мы приносим извинения за допущенные неудобства.

– Что это было? Колыбельная для детей Эдны?

– Правильно, Человек Форрестер. Наши извинения. Попытаться вывести на экран пленку Тайко?

– Я думаю, – сказал Форрестер с нехорошим предчувствием, – что начинаю чувствовать себя одиноким.

– Это не является следствием наших неполадок, Человек Форрестер, – гордо отметил джоймейкер. – Причина в том…

Тишина.

– Что ты хотел сказать? – взорвался Форрестер.

– Причина в том… Причина в том… – джоймейкер издал непонятный звук. – Причина в том, что многие из обслуживающего персонала поступили во фризариумы.

– Мне кажется, что ты сломалась, машина, – заметил Форрестер и насторожился.

– Нет! Человек Форрестер! Вышли из строя некоторые микросхемы, что вызвало алгоритмические сбои. Это временные технические трудности.

Машина сделала паузу и продолжила в совершенно другом тоне:

– Технические неполадки повлекли неисполнение приоритетных программ. Мои извинения, Человек Форрестер.

– Что такое?

– Не оглашено приоритетное сообщение о вашем немедленном аресте.

Форрестер остолбенел.

– Что за чепуху ты несешь!

– Нет, Человек Форрестер. Это правильное сообщение. Полицейские сейчас придут за вами.

Глава 17

Дверь с треском распахнулась, и в комнату ворвались два копа. Один из них схватил его (весьма грубо, как подумалось Форрестеру) и посмотрел в глаза.

– Человек Форрестер! – закричал коп. – Вы арестованы на достаточных основаниях и можете не делать заявлений!

Как будто это возможно, подумалось Форрестеру, пока, копы скрутив ему руки, тащили его мимо стены в коридор, а потом ниже, прямо в поджидавший полицейский флайер.

Он крикнул им:

– Подождите! Что вам от меня надо?

Они не ответили, запихнули в кабину и закрыли дверцу. Наверное, все это проделки сириан, подумалось Форрестеру. Он стал наблюдать за стоящими на площадке копами. Но почему сейчас?

– Я ничего не сделал! – крикнул он, прекрасно понимая, что врет.

– Это будет определено, Человек Форрестер, – сказал зарешеченный громкоговоритель прямо над его головой. – А сейчас любезно пройдите с нами.

Слово «любезно» не имело никакого смысла, разумеется. Но у Форрестера не было ни малейшего шанса.

– Но что я сделал? – жалобно проблеял он.

– Вы арестованы на основании приказа, Человек Форрестер, – сказал равнодушный металлический голос Центрального Компьютера. – Желаете ли вы выслушать выдвинутые против вас обвинения?

– Могу поспорить! – Форрестер затравленно осмотрелся. Он не увидел контрольного пункта, по всей видимости, тот был не нужен. Машина, быстро рассекая воздух, неслась вперед.

– Вы арестованы на основании приказа, Человек Форрестер, – повторил голос компьютера. – Желаете ли вы выслушать выдвинутые против вас обвинения?

– Черт побери, разумеется, да!

Они быстро пролетали над голубым водоемом. Форрестер безуспешно пытался высадить рукой иллюминатор, но стекло отказывалось разбиваться. Может быть, и к лучшему, все равно далеко убежать он не мог.

– Вы арестованы, – сказал спокойно компьютер, – на основании приказа. Желаете ли вы выслушать выдвинутые против вас обвинения?

Форрестер яростно и безнадежно выругался. Они приближались к металлическому острову посреди озера, быстро снижаясь.

– Разумеется, хочу, – сказал он. – Какого дьявола все это происходит? Джоймейкер! Ты можешь это объяснить?

Но жезл, прикрепленный к его поясу, произнес:

– Мы едины, Человек Форрестер. Желаете ли вы выслушать выдвинутые против вас обвинения?

Когда аэрокрафт произвел посадку, Форрестер уже восстановил душевный контроль. По всей видимости, неполадки были в самом Центральном Компьютере, но здесь он был бессилен. Он не сопротивлялся, когда двое копов вытащили его из кабины. Сопротивление было бесполезным, те были слишком сильны. Он не увидел ни одного человека или автомата на своем пути. Его протащили по коридорам и запихнули в камеру, надежно закрыв дверь.

Он осмотрелся. Кровать, стол, стул – вот и все. И начиненные электроникой стены, из которых раздался голос:

– Человек Форрестер, сообщение.

– Заткнись, – сказал Форрестер. – Не желаю слушать никаких сообщений.

Но сообщение не было новым повторением заезженной пластинки компьютера. Раздался голос Тайко, после чего показалось его лицо.

– Салют, Чак! – сказал он. – Ты говорил, что хочешь на меня посмотреть?

Форрестер облегченно вздохнул.

– Слава Богу! Смотри, Тайко, в результате ошибки машины я оказался в заключении.

Лицо Тайко довольно расплылось.

– Во-первых, – сказал он, – с машинами все в порядке. Во-вторых, разумеется, ты в заключении. Как ты думаешь, кто тебе в этом помог?

– Ты? Твоих рук…

Тайко улыбнулся и кивнул.

– Нас разделяют меньше пятидесяти метров, дружок. Учитывая то, что компьютеры дают сбои, самым простым выходом, для того чтобы доставить тебя сюда, был арест. Я так и сделал. Теперь попытаюсь тебе все правильно объяснить. Ты поддерживаешь Общество Неда Луда или нет? Потому что нам дан шанс. Мир в смятении, он панически боится вторжения сириан, и мы можем повести его по правильному пути. Понимаешь ли ты, что я называю правильным путем?

– Уничтожить машины? – высказал догадку Форрестер. – Ты считаешь, что мы вместе должны сломать Центральный Компьютер?

– О, не только мы! – триумфально заявил Тайко. – Очень многие будут нам помогать. Хочешь взглянуть?

Тайко прикоснулся к джоймейкеру, и обзорное поле расширилось. Форрестер увидел просторную комнату, в которой толпилось множество людей.

У Тайко действительно было много помощников. Их было около дюжины, Форрестер не смог подсчитать точнее. Он испытал шок, когда обнаружил, что только двое из «помощников» были людьми. Совсем непохожими на людей. Они смотрели на Форрестера множеством глаз, точнее множеством кругов зеленых блестящих точек. Они были сирианами.

– Видишь, дружок, – беспечно сказал Тайко, – ты немного удивлен. Признаю, наши друзья непривычны для взгляда. Но они органические.

Форрестер остолбенел. Сириане, одетые в конусообразные скафандры, очень напоминали ему друга и благодетеля Эс-Четыре. Идея о сотрудничестве с чужаками была для него отвратительна. Не потому, что он видел в них врагов, просто общение с Эс-Четыре убедило его, что люди и сириане никогда не смогут понять друг друга.

Тайко засмеялся.

– Я смотрю, ты удивлен. Но это было просто, очевидно, необходимым для нашего дела. Эти ребята гении в электронике, абсолютные гении. Они дали нам возможность воплотить идеалы Общества Неда Луда на практике… Я смотрю, ты заинтересовался, или нет? Я ведь легко могу отправить тебя туда, откуда ты пришел.

– Я заинтересован, все хорошо, – ответил Форрестер.

Тайко проницательно уловил подтекст.

– Заинтересован работать? Или вредить? – Но он не стал дожидаться ответа и продолжил. – Какая разница? – весело звучал его голос. – Что ты можешь сделать? Поднимайся наверх, поговорим…

Со слабым щелчком дверь камеры Форрестера распахнулась, и вспыхнула линия зеленых огоньков, указывая дорогу.

Жаль, подумалось ему, что нельзя поговорить с Эдной.

Но Эдна спала в жидком гелии сном смерти, со своими детьми, рядом со знакомыми Форрестера в этом веке. И они не могли ничего ему посоветовать.

Он шел вдоль зеленой линии, и лампочки на ней, казалось, исполняли какой-то танец. Это неверно, думалось ему, что путями развития мира могут управлять существа с другой звезды. Здесь нарушались принципы равноправия и человеческих прав.

С другой стороны, в действиях Тайко был какой-то смысл. Разве правильно вручать судьбы мира горстке компьютеров?

Хотя, думалось Форрестеру, делая свою домашнюю работу, люди представляют государство и управляют им. Действительно ли компьютеры управляют миром? Кто принимает фундаментальные решения? Может ли государство быть богатым, если нет механизма принятия фундаментальных законов? Не существует возможности использования их на практике, если люди не интересуются этими законами?

Он покачал головой. Нет смысла решать глобальные проблемы в такой ситуации. Он находился в сотне метров под озером, в мире, не принявшем его, а сейчас агонизирующем.

Зеленая линия уперлась в дверь, которая при его приближении открылась. Перед его глазами предстала виденная им на экране комната.

– Вовремя! – сказал Тайко, улыбаясь, и похлопал его по плечу. – Знаешь, Чарльз, ты должен мне доверять. Если бы не мои друзья, – он показал на сириан в конусообразных скафандрах, – я никогда бы не узнал о том, как ты нам помог. Ха! Ты говорил, что поможешь нашему обществу, если оно тебя примет. Это была великолепная мысль!

– Ты знаешь, что Эс-Четыре обманул меня, – сказал Форрестер.

– Не прибедняйся! Это был благородный поступок, даже если сирианин и переусердствовал в твоей обработке. Я удивляюсь, – доверительно продолжил Тайко, – как я не додумался до этого сам. Очевидно, таков путь воплощения идей Неда Луда – вынудить перетрусившее человечество забраться в холодильники и передоверить свою судьбу более достойным. Нас мало, и мы смогли действовать только сейчас.

Один из сириан беспокойно зашевелился. Поблескивающий овал зеленых глаз слегка затуманивался стеклом скафандра, защищавшего от сокрушительной атаки земного воздуха. Сириане не могли разговаривать, но Тайко прекрасно понимал, что они думают.

– Они не хотят тебя здесь видеть, – сказал он, указывая большим пальцем в сторону сирианина. – Их нельзя назвать неблагодарными. Они уже выразили свою благодарность в полном объеме. Но они не хотят лишних неприятностей, это уменьшает их шансы.

– Должен ли я буду дать обязательство о невмешательстве? – изумленно спросил Форрестер.

– Нет! Кто поверит, что ты его сдержишь? В любом случае это не имеет значения. Что ты можешь сделать?

– Я не знаю.

– Ничего! Мы полностью контролируем компьютерный центр и прервали всю связь. За исключением полиции – она нами контролируется – и реанимационных аппаратов. На этом я настоял. – Он сделал паузу. – Потому что, естественно, не хочу вредить людям. Я хочу им помочь. Пот! Я хочу их спасти!

– А что думают по этому поводу твои друзья?

– Забудь, Чарльз, – беспечно сказал Тайко. – Не переживай, они всего лишь технические эксперты. Я полностью контролирую ситуацию, и когда мы разрушим машины, то они отправятся домой.

– Откуда ты знаешь? – спросил Форрестер.

– О, пот, Чарльз, – вздохнул Тайко. Он посмотрел на сириан, покачал головой, затем взял Форрестера за руку и провел его к обзорному экрану.

– Изображение мелковато и расплывчато, – извинился он. – Поскольку Центральный Компьютер не может его качественно обрабатывать. Но взгляни. Ты видишь, как сейчас выглядит мир?

Форрестер смотрел. Он видел опустевшую ховертрассу и машину, застывшую посредине, все вокруг замерло. Изображение сменилось. Теперь было желто-красного цвета пламя, жадно пожирающее центральную часть города. Кажется, это был не Шогго.

– Ты думаешь сириане будут бояться Земли без Центрального Компьютера? – спросил Тайко. – Пот, нет! После того как компьютерные системы будут разрушены, они будут рады убраться домой. Земля больше не будет им угрожать. А они существа не воинственные.

– Ты в этом уверен?

– Перестань, Чарльз. Некоторые вещи приходится принимать на веру.

Форрестер осторожно заметил:

– Ты, наверное, хороший эксперт по сирианам? Извини, я не хочу тебя унизить. Я хочу знать. Откуда у тебя такая уверенность?

– Логика! – отрезал Тайко. – О, Чарльз, я знаю, ты думаешь, что я своими действиями напоминаю клоуна, идиота, который думает, что только один человек из ста тысяч боится и понимает опасность, которую несет в себе изобилие… Но я не дурак. Я быстро и решительно действовал, а ты мне в этом содействовал, правда? Я использовал все возможности, чтобы не упустить свой шанс. Доверься мне. Я уверен, что сириане не станут завоевывать Землю. Зачем им это делать? Они не смогут здесь жить без скафандров. Они могут покорить тысячи планет, но Земля им не нужна.

Послышался сигнал из звукового модулятора одного из сириан. Тайко подпрыгнул и развернулся, затем сказал:

– Все в порядке, подождите минуту. – И снова обратился к Форрестеру. – Пусть так. Я сентиментальный болван. Я хотел бы, чтобы ты к нам присоединился, ведь ты нам уже помог. Решай. Или – или?

– Я не знаю, – честно ответил Форрестер.

– У тебя есть время, – улыбнулся Тайко. Подумай. Но помни, что ты ничем не сможешь нам навредить. У тебя нет связи, нет транспорта. У тебя вообще ничего нет.

Форрестер вышел в освещенные, пустые коридоры шоггской подводной тюрьмы. Никто его не остановил. Не было и зеленых указательных цепочек. Он пошел влево, затем вернул вправо. Он думал. Тайко прав? Основываясь на собственном опыте, он мог предположить, что это общество наполнено жестокостью и трусостью. Но может ли Тайко распоряжаться судьбами этого мира?

Он увидел источник яркого света и подошел к нему. Это были лучи солнца! Они заливали туннель, а немного вдали виднелся ожидающий реанимационный аэрокрафт.

Пилот, который издали так напоминал человека, вызывающе проговорил, глядя в глаза Форрестеру:

– Человек Форрестер! Вы арестованы на основании приказа. Желаете ли вы выслушать выдвинутые против вас обвинения?

– Машина! – сказал он. – Ты испорченная пластинка! – Затем ему кое-что пришло в голову. – Увези меня отсюда! – приказал он, забираясь в р-флайер.

– Человек Форрестер! Вы арестованы на основании приказа. Желаете ли вы выслушать выдвинутые против вас обвинения?

Безнадежно, разумеется. Но стоило попытаться. Автомат оставался недвижим и вовсе не собирался пилотировать p-машину. Форрестер выбрался оттуда и пошел прочь.

– Наверное, стоило согласиться, – произнес он.

Но он этого не хотел. Он не собирался успокаиваться, он должен был помешать планам Тайко. Его бесила вероятность только одного выбора.

Но Форрестер не мог ничего сделать. Он мысленно перебирал множество вариантов, пытаясь найти единственный, правильный. Но в голову не приходило ничего подходящего. Никаких возможностей. Его джоймейкер онемел. Из тюрьмы не было выхода. А p-машина вывезет его отсюда только тогда, когда он умрет, или…

В случае гибели?

Быстрыми шагами он вернулся к p-машине. Как он и думал, на ее борту красовалась эмблема Западного Центра Выписки. Он спросил:

– Машина, ты можешь доставить меня в 3ападный Центр?

Робот посмотрел ему в глаза.

– Человек Форрестер! Вы арестованы на основании приказа. Желаете ли вы выслушать выдвинутые против вас обвинения?

– Разумеется, – твердо сказал Форрестер, – не помешал бы страховой полис. Но придется без него обойтись. Надеюсь, что у тебя неисправны только речевые центры.

Он забрался в машину и принялся искать так необходимую ему сейчас вещь. Она обнаружилась в аптечном ящике.

Когда он его вскрыл, то в глаза сразу бросился блестящий скальпель. Форрестер мрачно осмотрел его, затем оторвал кусок картона и прислонил его к борту машины. Крупными буквами он написал:

НЕМЕДЛЕННО ОЖИВИТЕ МЕНЯ! Я ДОЛЖЕН РАССКАЗАТЬ О СИРИАНАХ!

Он тщательно приколол картон к своей рубашке. Затем…

– Машина! – закричал он. – Исполняй свои обязанности!

И резким движением перерезал себе горло.

Появилась боль, но стихла через мгновение. А затем краски и голоса мира выпали из его сознания.