Текст книги "Фотограф (СИ)"

Автор книги: Франсуаза о’Лик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Егор

– А вот и мы! Не ждали? – воскликнул я, входя в квартиру.

С кухни доносилось шкворчание сковороды и вкусные запахи. Вскоре оттуда выглянул Никитос и посмотрел на нас с командосом с облегчением:

– Рад вас видеть! Живыми и все такое.

– Где моя жена? – привычно взял быка за рога Костяныч.

– Отдыхает.

Мелкий махнул рукой вглубь квартиры, и командос, как истребитель, рванул прямо в спальню.

– Не туда! – крикнул ему вдогонку Никитос, но было поздно.

Костяныч рывком распахнул дверь в спальню и замер на месте. На лице его отобразилось величайшее изумление, да такое, что и я, и Никитос двинулись к нему.

– Мм, всем привет, – ласково проговорила стриптизерша, появляясь в это время из зала, но на неё, наверное, впервые в жизни, никто не обратил внимания.

Мы застыли в дверях спальни, глазея на… да, черт возьми, на разрумянившуюся девушку в сером. Не знай я ее, точно бы решил, что мы прервали ее в самый интимный момент – уж слишком румяны были ее щеки, слишком странно горели глаза, слишком сильно она цеплялась пальцами за одеяло.

– Представляешь, это девушка Никиты, – продолжила всё тем же сладким голосом стриптизерша, обращаясь к своему мужу.

Я вопросительно посмотрел сначала на девушку в сером, которая только и делала, что глубоко дышала и растерянно хлопала глазами, затем на Никитоса, который смотрел на неё с чертовым благоговением во взгляде, и только потом у меня вырвалось:

– Что, блядь?!

Теперь все смотрели на меня. Конечно, я же не ругаюсь матом обычно, я же не командос. Но… Серьезно, какого черта?! Она не его девушка! И не моя, правда, тоже, но ведь это был вопрос времени, так? Я ведь не то чтобы на неё запал, это уж перебор, но… Да в конце концов, у неё муж есть!

Этот последний аргумент я и выдал:

– У Милы есть муж!

Все повернулись к Никитосу, и теперь ему пришлось объясняться:

– Так ведь он ее избил. После такого, я думаю, Мила с ним разведётся.

Взгляды обратились к румяной девушке.

– Д-да, – еле выдавила из себя она.

– Вы такие милые, ребят, – хмыкнула стриптизерша.

– Насчёт милых ребят, – повернулся к ней командос и, прихватив за локоток, потащил ее в зал. – На два слова, м-и-л-а-я.

Он так выделил последнее слово, что стало ясно – разговор у них будет не самый приятный. Ещё бы, после всего! Угнать мою тачку, будучи беременной, и смыться от командоса – это было уж слишком авантюрным планом даже для стриптизерши.

– Омлет! – встревоженно бросил Никитос и умчался на кухню, откуда уже пахло горелым.

Я ухмыльнулся, зашёл в комнату и прикрыл за собой дверь.

– Нам бы тоже перекинуться парой слов, м-и-л-а-я.

Девушка в сером, а сейчас – слишком румяная девушка – испуганно натянула одеяло до самого носа.

– Ничего не хочешь мне сказать? – мягко спросил я, присаживаясь на корточки у постели девушки.

Она чуть шевельнула ногами, пытаясь видимо поправить съехавшее одеяло, и, судорожно выдохнув, прикрыла на секунду глаза. Когда она вновь распахнула их, то в ее взгляде я прочитал настолько неприкрытое удовольствие, что просто не мог удержаться и сказал:

– Да ладно, серьезно? Ты лежишь в моей постели и ласкаешь себя?

Девушка в сером покраснела так сильно, что невероятное стало очевидным, и я расхохотался:

– Черт возьми! Значит вот как обстоят дела? Ты встречаешься с Никитой, а удовольствие получаешь в моей постели?

– Егор, – просительно прошептала она, но я пропустил это мимо ушей.

– Застенчивая скромняшка оказалась не такой уж и скромняшкой, да? – продолжал ухмыляться я. – На что ещё ты готова, чтобы получить бесплатные фотографии? Может, примешь участие в следующей пятничной фотосессии? В прошлый раз, знаешь ли, многие птички выдохлись раньше времени…

Я нёс какую-то чушь, сам не понимая, почему скатывался в злость, в желание задеть ее по-сильнее. Возможно, во мне говорила обида – ведь я всё время заботился о ней, а она при первой же моей отлучке переметнулась в чужой лагерь. Но я видел, что мои слова не задевали ее, наоборот – ее зрачки расширялись и дыхание становилось всё глубже, словно она была не против моего предложения!

И мои тормоза совсем отказали:

– Так что ты могла бы поучаствовать, подставить свою попку для меня или ещё кого-то. Или ты бы предпочла получить сразу в два раза больше удовольствия, м? Ты не стесняйся, только скажи “да”, и я всё устрою. Поверь, тебе понравится, и ты будешь приходить ко мне на фотосессии ещё и ещё, как голодная кошка за добавкой…

Она вся как-то напряглась, а затем с ее губ сорвался полувздох-полустон, и я был готов поспорить на свою студию, что девушку в сером – такую стеснительную! – накрыл оргазм от одних моих слов.

Я мог бы продолжить, наговорить ей ещё много всего – а возможно и не только наговорить, потому что черт меня побери, если я не хотел нырнуть к ней под одеяло – но нас прервали. Дверь в комнату открылась, и вошёл Никитос:

– Вы почему закрылись?

Я взглянул на девушку в сером, но сейчас она явно была не в состоянии связывать слова в предложения, и ответил:

– Не хотелось подслушивать разборки командоса и стриптизерши.

– Разумно, – кивнул мелкий. – Но они уже закончили. Так что пойдёмте позавтракаем. Мы будем ждать тебя на кухне, милая, – сообщил он девушке в сером, та кивнула, а я скривился от его “милая”.

Никитос вышел и, обернувшись, многозначительно посмотрел на меня. Мол, дай даме одеться. Чертов джентельмен! Дама хотела как следует кончить, идиот! Дама нуждалась в рыцаре, умеющем трахать, а не готовящем омлет! Дама возможно была бы готова даже с нами двумя, если бы ты вёл себя, как мужик, умеющий брать!

От последней мысли меня передернуло – это было уже перебором. Делиться ею… нет, я был не готов. Тем более с мелким. Тем более девушкой в сером, которая была всё же моей находкой. Но какого черта она ничего не возразила и согласилась на статус его девушки?! Возбуждение весь мозг накрыло? Или она снова вела какую-то игру? С неё сталось бы. Что-нибудь в духе “окрутить трёх братьев и заставить их драться за неё”. Вот только братья попались неправильные – у командоса пассия уже была, да такая, что ему приходилось каждый день доказывать ей своё главенство, а мне… мне такие игры ни к чему! У меня вокруг полно других птичек – более честных и сговорчивых. Вот Лиля, например. При мыслях о ней я улыбнулся – вчерашнее обещание минета мне понравилось.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Ну а Никитос – он да, был готов служить даме сердца и до конца своих дней быть ее верным рыцарем. Тьфу блин! Аж противно. И как он только смог таким вырасти – на наших-то с Костянычем тусовках? Где даже пальцем шевелить не нужно было, птички сами спускали трусики и запрыгивали сверху?

Я вздохнул.

– Как думаешь, она согласится пожить у меня? – прервал мои мысли мелкий, заставив меня вздрогнуть.

– Пожить у тебя? В смысле… зачем?

Это была какая-то отчаянно безумная идея! Натуральный бред! Надо было срочно звать Костяныча, чтобы промыть мозги мелкому.

– Так ведь ей сейчас негде, – пояснил Никитос, поднимая крышку сковородки. – Дома муж, а других квартир у неё нет. Не у тебя же ей оставаться в самом деле.

– В самом деле, – ошарашено пробормотал я.

То есть вот так действуют джентельмены? Сходу отрезают все пути к своей, то есть чужой, даме?!

– Вообще она может и здесь остаться. У меня и студия вполне себе жилая, я мог бы там пожить, – тут же добавил я.

Да, я не джентельмен. Я хотел иметь возможность заявиться однажды и взять то, что мне положено!

– Ну, это как-то неудобно, – пожал плечами Никитос. – Да и к чему нам с ней жить раздельно, если…

За моей спиной раздались шаги, и я обернулся. На пороге кухни застенчиво стояла девушка в сером – в своих, разумеется, серых узких штанах и, черт побери, в моей белой рубашке.

Мила

Егор и Никита стояли на кухне – слишком разные и непохожие, чтобы их можно было принять за братьев. И, конечно, если уж и выбирать кого-то из них, то следовало выбрать Никиту, но… но я стояла перед ними в рубашке Егора, и наслаждалась тем, как приятно она ощущалась.

Я никогда не носила мужские рубашки – не было необходимости. Но сегодняшний день – точнее, последние сутки – рушили все мои привычные понятия и поступки, поэтому, когда я обнаружила дыру на своей футболке, то залезла в шкаф Егора. В конце концов, я побывала уже в его постели! И была уличена в развратных действиях – после этого, позаимствованная рубашка, наверное, была ерундой?

– Ничего, что я в твоей рубашке? – неловко спросила всё же я. – Моя футболка порвалась после… после всех событий.

– После всех событий… – с ухмылкой повторил Егор, явно имея ввиду одно конкретное событие, отчего щеки мои вновь заалели. – Конечно, ты можешь всегда пользоваться моим гардеробом… после любых событий.

Он выделил слово “любых”, давая понять вполне определенно свою мысль… и этот разговор – понятный лишь нам двоим – заставлял меня испытывать и волнение, и возбуждение одновременно. Как ему это удавалось? Как Егор мог заводить меня одними лишь словами? Как я смогла… испытать удовольствие от одних его слов тогда, в постели?

Для меня это было загадкой.

– Садитесь, – произнёс Никита, раскладывая тарелки с омлетом на столе.

Мы сели – каждый со своей стороны стола.

– Спасибо, – улыбнулась я Никите, который сидел напротив меня.

Он улыбнулся в ответ.

– И что, какие твои планы? – спросил Егор, когда тарелки наполовину опустели.

– Ну я… я не знаю, – стушевалась я. – Я просто… просто ещё не успела обдумать…

– Как же тут успеть, – хмыкнул Егор, заставляя меня смутиться ещё больше.

– Но ты разведешься с мужем? – спросил Никита, ничего не заметив.

– Да, да, только… – я опустила глаза. – Только мне не на что будет жить. А делать я ничего не умею…

Признаваться в этом было неприятно даже самой себе, а уж другим…

Отец считал меня непригодной к ведению бизнеса, а потому перед смертью поскорее подыскал мне мужа, понадеявшись, что тот будет содержать меня всю жизнь. На момент свадьбы мне только-только исполнилось восемнадцать, я была глупой и наивной. Эрик сказал, что мне не нужно учиться, что это ни к чему, так что кроме школы за моими плечами не было ни университета, ни хотя бы колледжа.

А теперь выходило, что если я разведусь с мужем, то он останется во главе бизнеса, а я останусь вообще ни с чем.

– Этот вопрос мы решим, – уверенно произнёс Никита, накрывая мою ладонь своею.

Я заметила, как лицо Егора скривилось от недовольства. Мне стало неловко перед ним, хотя я и не понимала почему. И в то же время я была благодарна Никите за поддержку.

– Спасибо, – сказала я ещё раз и, пожав его ладонь, убрала свою руку со стола.

– Ты могла бы пожить у меня, – ответил он и быстро добавил. – Я имею ввиду просто по-дружески, ничего такого.

Губы Егора вновь дрогнули в ухмылке, и я поспешила возразить:

– Это наверное будет неудобно. Ты ведь меня совсем не знаешь и…

– Значит, узнаю, – вновь улыбнулся Никита.

От его улыбки мне стало так тепло, так приятно, что мне даже захотелось его обнять в знак благодарности. Но я все же ограничилась очередным “спасибо”.

Кажется, Никита хотел сказать что-то ещё, но тут на кухню вошли тот незнакомый мужчина, который видел меня… за тем постыдным занятием, и яркая брюнетка.

– Мы не успели познакомиться, – кивнул мне мужчина. – Я – Константин, старший брат этих оболтусов. А это моя жена, Варвара.

– Очень приятно, – смущенно пробормотала я. – Я – Мила.

Константин кивнул и, подвинув братьев, уселся сам и усадил Варвару к себе на колени. Никита пошёл к плите, чтобы положить им омлет, а Константин строго посмотрел на Егора

– Ну, а теперь может расскажешь, что тут у тебя происходит? Почему девушка Никиты… м-м, – он бросил на меня задумчивый взгляд, подбирая слова, от чего мои щёки вновь загорели. – М-м… спит в твоей постели, Егор?

Возможно, мне и показалось, но Егор заметил эту паузу между словами и кажется он понял, чем она была вызвана. Но вида не подал, лишь чуть нахмурившись.

– Недоразумение с фотографией, – ответил он. – Одно пикантное фото Милы, которое сделал я, попало в сеть. Когда я приехал предупредить ее об этом, муж Милы… ее избивал, и я решил увезти ее сюда.

Константин удивленно повернулся к Никите:

– Ты отпустил свою девушку к нему на фотосессию? Ты же в курсе, как проходят его фотосессии?

– В тот момент я ее еще не знал, – покачал головой Никита.

– Даже так, – Константин присвистнул. – И что вы собираетесь делать со всей этой историей?

– Мила переедет ко мне и разведётся с мужем, – ответил Никита.

Он сказал это так просто и легко, но для меня всё это было гораздо сложнее. И мне всё же хотелось сказать, что я не его девушка, хотя он и заботился обо мне всё это время здесь.

– Насчёт того, что я девушка Никиты… – робко начала я, но Варвара меня перебила.

– Милая, мы тебя не осуждаем.

– Вот как? – Константин нахмурившись посмотрел на свою жену, и она принялась объяснять.

– Если ее избил муж из-за какой-то дурацкой фотографии…

– Мои фотографии не бывают дурацкими, – вставил Егор.

– … То он наверняка делал с ней вещи и похуже. И нет ничего удивительного, что у неё появился любовник на стороне.

Я залилась краской – в который уже раз? Никита, кажется, тоже смутился, а вот Константин наоборот стал похож на грозовую тучу.

– Значит, нет ничего удивительного, да? А не кажется ли тебе, что ей следовало сначала развестись, а уж потом искать любовника?

– Мы не любовники, – твёрдо влез в их спор Никита. – Я же говорю, мы были тогда ещё не знакомы, а пикантное фото было сделано Егором.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Так ты была любовницей Егорки? – удивилась Варвара. – А теперь встречаешься с Никитой? Ну ты даёшь! Или… о, ребят, у вас что, тройничок?

Она весело рассмеялась, и Егор рассмеялся следом за ней:

– А ты не завидуй! Или хочешь с нами, а?

Константин отвесил ему подзатыльник и рыкнул вполне по-доброму:

– Даже думать об этом забудь!

Они все рассмеялись так весело и непринужденно, что я вдруг поняла, что подобные шутки – вполне нормальны в их семье, что они умеют говорить о… о таких интимных вещах открыто, что они даже умеют смеяться над этим… Я тоже улыбалась – неловко, но улыбалась. Мне было приятно здесь и сейчас – сидеть с ними, следить за перепалкой и пикировками и видеть искреннюю привязанность между ними.

В этот момент я решила для себя совершенно точно – к Эрику я не вернусь.

– Никит, где же твой обещанный омлет? – отсмеявшись, спросила Варвара.

– А, точно, – подхватился он и поставил перед ней и Константином тарелки с завтраком.

Варвара, только взглянув на еду, изменилась в лице и бросилась прочь из кухни.

– Оливки! – сдавлено прошипела она, прижимая ладонь ко рту.

– А что с ними не так? – удивился Никита и заглянул в ее тарелку.

– С ними всё так, – улыбнулся Константин и, приосанившись, добавил. – Варвара беременна.

– Ого! Поздравляю! – хлопнул его по плечу Никита.

– Будем делать ставки на мальчика и девочку? – предложил Егор.

– Придётся ставить в два раза больше, – хмыкнул Константин. – У нас будут близнецы.

Егор

Этот идиллический семейный завтрак кончился тем, чем и должен был кончиться – командос увёз стриптизершу, а Никитос – девушку в сером.

Черт!

Меня это бесило. Да, они уехали вместе, чтобы “по дружески, ничего такого”, но… Я все равно был зол. Девушка в сером, кончающая от моих слов, предпочла другого! Девушка в сером, облизавшая мой палец, решила жить с другим! Девушка в сером, которая вполне могла бы стать моей уже этим утром, стала чужой!

Да к черту!

Я вскочил на ноги и бросился прочь из квартиры. Спускаясь к машине, я набрал Лилю.

– Алло?

– Птичка, твоё обещание ещё в силе?

– Конечно!

– Хочу тебя прямо сейчас. Где ты?

– Еду на работу. В офис.

Она сообщила адрес, и я попросил ждать меня на парковке.

Блондинка была так же хороша, как я ее помнил. А уж в узкой чёрной юбке и белой обтягивающей блузке… Я пересел на заднее сидение и затянул ее следом за собой. Она уселась сверху, разведя ножки с двух сторон от меня.

– Только не говори, что ты уже соскучился, – со смехом сказала она, запуская пальчики в мои волосы.

– Ни капли, – хмыкнул я, задирая ее юбку до талии и делая декольте у блузки неприлично глубоким.

– И конечно же, ты захотел меня увидеть не для того, чтобы сделать мне приятное, – продолжила она, расстегивая мои джинсы.

– Конечно же, нет, – согласился я, залезая пальцами в ее трусики и поглаживая клитор.

– И ты наверняка даже не подумал о том, что у меня может быть важная встреча в офисе? – птичка обхватила руками мой член.

– А вот об этом я подумал, – возразил я и резко вошёл в блондинку, заставив ее зашипеть от удовольствия и выгнуться. – Ты уже на этой встрече.

Наконец-то мы перешли от слов к делу. Птичке наверняка было неудобно, но сейчас мне было на это плевать. Мне нужна была эта разрядка, нужна были птичка, готовая услужливо раздвинуть ножки, и если бы Лиля мне отказала… что ж, на ее место было много желающих. Разумеется, кроме той единственной, которую желал я.

Какого вообще черта?! Я не понимал сам себя. Она же… обычная! Пусть притворщица и обманщица, пусть с горячим телом, которое она так тщательно скрывала, пусть она взрывалась в наслаждении от одних только моих слов, но… но ведь правда, обычная!

Почему же она так крепко засела в моей голове?!

Я рыкнул, выгоняя из головы паршивые мысли. Вот птичка, которая сейчас подпрыгивала и постанывала, чью грудь я уже давно освободил от лифчика, чтобы любоваться упругими движениями, – вот она, здесь со мной! На мне!

Я сильнее сжал ее попку в руках, насаживая ее на свой член всё жёстче и резче. Птичка откликнулась новыми стонами и жалобными “да, сейчас… пожалуйста… пожалуйста…”, но это чёртово “пожалуйста” звучало как тогда, из уст девушки в сером…

– Ты готова?

– Да, пожалуйста…

Стон вырвался из моей груди. Птичка судорожно схватилась за мои плечи, сжимаясь вокруг меня, растягивая мое удовольствие.

Черт, она была идеальна!

Почти.

– О, Господи, – выдохнула Лиля, приходя в себя.

Обычно я отвечал на это заезженной шуткой “можешь называть меня просто Егором”, но сегодня мне было не до шуток. Это чертово безумие выходило из-под контроля. Возможно, причина была в том, что ещё никто от меня не сбегал, никто меня не динамил. Никто не облизывал мне пальцы и не удирал потом с моим младшим братом!

Так что, это было желание запретного плода?

Я кивнул сам себе. Ничего серьезного, просто мне хотелось то, что было нельзя. По-хорошему, стоило переспать один раз с девушкой в сером, и тогда всё желание, весь накал испариться в момент.

Я достал влажные салфетки и вручил их птичке. В голове созрел план – забить на девушку в сером на неделю или две. Если не отпустит, то, что ж, придётся ее трахнуть. Никитос, конечно, такое не одобрит, но ведь они “по-дружески, ничего такого”, верно? Вот и я по-дружески, так сказать.

– Пойдём угощу тебя кофе, – приободрившись, предложил я Лиле.

– Нет, спасибо, – покачала головой та. – Ты не поверишь, но мне и правда нужно торопиться на встречу.

– Надеюсь, она пройдёт не так, как наша встреча, – хмыкнул я.

– Только не говори, что ревнуешь, – рассмеялась птичка, и я следом за ней.

– Конечно, нет.

Я шлепнул блондиночку по сладкой попке и поехал в студию. Сегодня меня ждала выездная фотосессия – птички в купальниках наслаждались купанием в арендованном бассейне под открытым небом. То, что доктор прописал!

Тут были и блондинки, и брюнетки, и шатенки, и даже одна рыжая! С большой грудью и крутыми бёдрами. Она была невысокой – относительно других моделей – но уж очень сочной. И, разумеется, яркой – ни капли серости! И ни капли скромности.

Мы вернулись в студию под вечер. Снежка в знак протеста сразу ретировалась домой, ну а мы с рыжей птичкой разогрелись прямо на столе ресепшн. Потом я сделал пару интимных фото – для личного архива – потому что есть какая-то особая прелесть в том, как выглядят рыжие во время секса. Словно горят им!

Птичка записала свой номер в мой телефон, но я удалил его через минуту после ее ухода – не хватало ещё память забивать. К тому же на вечер был назначен минет от Лили.

Последующие дни прошли в тумане работы и беспорядочного секса. Я не запоминал имён, не запоминал лиц. Только Снежка и Лиля стабильно мелькали в череде раздвигающихся ножек.

Суббота – вот, что меня тревожило. Встреча с Никитосом на традиционной утренней пробежке. Мне хотелось завалить его вопросами о девушке в сером и в то же время хотелось, чтобы мелкий даже рта не раскрывал на эту тему. Я весь извёлся, представляя один диалог за другим, пытаясь заранее подобрать правильные слова, и от этого бесился ещё больше.

Всего лишь какая-то серая мышка! А я как ястреб всё кружил и кружил над ней, не замечая, что рядом была гораздо более доступная добыча.

В субботу утром я специально выехал с опозданием, чтобы без лишних слов сразу начать пробежку. Но Никитос тоже опаздывал, и я оказался в компании командоса, который сразу поинтересовался:

– Ну что, как дела с Милой?

– Без понятия, – буркнул я, утыкаясь в экран телефона.

– Почему ты отпустил ее с мелким? – не отставал он.

– Да нафиг нужно ещё нянчиться с ней, – грубо фыркнул я. – И вообще, она сама…

– Она сама себя ласкала в твоей постели, брат, – перебил меня командос, и я резко вскинул на него глаза.

– Ты знал?

– Я видел.

В эту секунду мне захотелось придушить его. Как много он видел?! Она ласкала себя под его взглядом?! Или также кончала от его слов, как от моих?!

– Какого черта?.. – прошипел я, но командос лишь рассмеялся.

– Остынь! Я думал там стриптизерша отдыхает, помнишь? Заглянул в спальню, Мила мгновенно накрылась одеялом, но не сложно было догадаться, что она делала пальцами в трусах.

Я рванул на него, зная заранее, что он меня уложит на обе лопатки, что этим действием я выдаю свои чувства, что командос – не тот человек, на которого стоило прыгать с кулаками… Но я все равно это сделал.

Он со смехом блокировал пару моих ударов, а потом, когда я всё-таки достал его своим кулаком, командос в два счета повалил меня на асфальт и, зажав горло в удушающем захвате, четко произнес:

– Ты должен бороться за то, что тебе нужно.

Я хотел фыркнуть. Мне что, снова пятнадцать? И командос снова поучает меня жизни – он, “умудрённый опытом”, семнадцатилетний пацан!

Но вместо этого ответил:

– Мелкий сказал, что она – его родственная душа или типа того. Мол, увидел и влюбился.

– И ты ему поверил?

– Он был убедителен.

Костяныч наконец отпустил меня и поднялся на ноги:

– Я поговорю с ним.

Я встал следом за ним и упёрся взглядом в приближающуюся к нам парочку – Никитос и… да, девушка в сером.

Да что за дерьмо-то!