Текст книги "Фотограф (СИ)"

Автор книги: Франсуаза о’Лик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Франсуаза о’Лик
Братья. 2. Фотограф

Аннотация

У меня самая лучшая работа в мире. Я фотографирую красоток-моделей, а потом сплю с ними и получаю за это деньги. Сплошь наслаждение и разнообразие, пока однажды в отделе интимных товаров я не столкнулся с девушкой в сером. Секундная встреча – и вся моя жизнь с грохотом полетела под откос.

Строго 18+

Егор

Короче, это случилось в отделе интимных товаров. Я зашёл за смазкой – на предстоящем мероприятии она могла понадобиться – и как всегда засмотрелся на женские ролевые костюмы. Не знаю, кто их придумывал, но фантазии этого человека можно было позавидовать – тут прорези, там заклепки, сверху просвечивающая ткань, а снизу кое-что ещё для чертового наслаждения. Даже закрывать глаза было не нужно, я как наяву видел один из костюмчиков на девушке. Не на какой-то конкретной девушке, конечно, а лишь на образе. К черту конкретику, я за разнообразие.

И вот шел я к полкам со смазками, а сам в голове целое кино прокручивал – как я сзади, а она в этом костюмчике стонет, выгибается. В этот-то момент я и врезался в нечто серое. Даже не сразу понял, что это передо мной. Но это “что-то” оказалось девушкой, завёрнутой в какие-то дурацкие серые одежды. Просто тотальная серость с головы до пят. Даже глаза, испуганно хлопавшие ресницами, – и те были серыми.

От нашего столкновения из рук девушки выпала коробка с фаллоимитатором, на который она бросила взгляд полный отчаяния.

– Извините, – хмыкнул я и только потянулся за упавшей вещью, как девушка, рвано выдохнув, умчалась прочь из отдела испуганным кроликом.

Может, украсть хотела, – промелькнуло у меня в голове. Я посмотрел в сторону кассы. Там стояла Карина и с интересом смотрела на разворачивающуюся сцену.

– Привет! – кивнул я ей и помахал в воздухе коробкой с фаллоимитатором. – Она оплатила его?

– Ага, – кивнула Карина.

Выходит, постеснялась поднять? Тут мне стало даже неловко. Та девушка, видно, собрала всю свою смелость ради этой покупки, а я всё испортил. Надо бы ее догнать.

Развернувшись, я помчался за беглянкой. Она серым пятном маячила впереди, и мне бы ее окликнуть, но как?

Девушка, постойте, у вас фаллос упал!

Или:

Девушка с фаллоимитатором, постойте!

Дерьмовые варианты, как ни крути. Так что я молча бежал за ней по торговому центру, а она ускользала от меня. Просто удивительно, как быстро порой бегают девушки по магазинам. То их часами не дождёшься, то не догонишь никак.

В конце концов она забежала в закрывающийся лифт, и мне пришлось потратить время, чтобы понять вниз она поехала или вверх. Оказалось, что вниз. Там была парковка, и, конечно, девушку я там не нашёл – только вызвал подозрительные взгляды охранников, поглядывающих на рисунок на коробке. Ну да, ну да, фаллоимитатор, здоровенный и серый. Что за странная любовь к серости у этой девушки?

Махнув на беглянку рукой, я вернулся обратно в отдел интимных товаров. Подумал было вернуть чужую покупку, но заболтался с Кариной – которая делала непрозрачные намеки насчёт подсобки и небольшого перерыва в работе отдела – и так и утащил серую штуковину в свою студию. Цвет, ясное дело, дурацкий, но вполне может и пригодиться.

***

Мероприятие, к которому я готовился, было назначено на вечер пятницы. Фотосессия для крупного мужского журнала, на который я в основном работал, намечалась масштабной. В заказе значилась реклама презервативов, и мне пришла в голову отличная идея изобразить бордель. Ну, понятное дело, стильный и возбуждающий. Чтобы лакомые птички на любой вкус и нормальные такие мужики, не вызывающие отторжения у читателей журнала.

Модели нашлись быстро – ещё бы, ведь платил я прилично (не из своего же кармана) и не требовал ничего экстравагантного. Только лишь сыграть возбуждение и страсть – или не сыграть. Ведь зная птичек, я понимал, что для многих желания будут самыми настоящими. Потому и закупился смазкой – а презервативами в огромном количестве меня снабдил заказчик в качестве бонуса.

Все модели отлично понимали, на что они соглашались. Называя вещи своими именами, фотосессия должна была плавно перейти в оргию, и я заранее потирал руки, предвкушая отличные и чувственные снимки. Ну и секс, конечно же. Я был знаком с каждой птичкой, обещавшей прийти, и знакомство это носило весьма глубокий характер. Так что в пятницу, встречая их, я шепнул двум длинноногим блондинкам, чтобы располагались в фотозоне не слишком далеко от меня. Птички всё поняли и, радостно порозовев, упорхнули в гримерку.

Вскоре работа уже кипела во всю – раздавались щелчки затвора фотоаппарата, шлепки по округлым голым попкам и женские игривые смешки. Мужская часть моделей, по-началу лишь сидевшая и изображавшая избирательных клиентов, зарядилась атмосферой вседозволенности, и вот уже к общим звукам добавились вполне натуральные стоны. Птички охотно позволяли делать с собой то, что хотели от них мужчины, – прямо передо мной, на столах удобной высоты, на креслах с правильными подлокотниками, на диванчиках с нужными подушками.

Я и сам давно уже чувствовал чертово возбуждение, но я в конце концов был профессионалом в своём деле, и мой стояк был стойким в обоих смыслах. Кадры получались яркими, эмоции на них – насыщенными, а игра – настоящей. Заказчик будет доволен, получив массу материала для выбора, и я был готов побиться об заклад, что после просмотра этих фото он поедет к подружке разрядиться. Или снимет кого-то. Ну или трахнет какую-нибудь симпатичную коллегу прямо на офисной кухне. В общем, спокойно работать дальше он просто не сможет.

Я, довольный, улыбнулся и отложил фотоаппарат. Пора было и самому присоединиться к всеобщему бесстыдному занятию – вместе с теми двумя птичками, которые нежились на тахте рядом. Они так сладко ласкали друг друга, что я сделал пару весьма интимных снимков – без лиц, разумеется, – и наконец упал в их нежные и чуть влажные объятия.

– Его-ор, – простонала одна из них и, перевернувшись на живот, подставила мне свою нежную попку.

– Ты ещё в джинсах, – покачала головой вторая и принялась избавлять меня от лишней одежды, заодно лаская мой член.

Я принялся трахать пальцами первую, хотя она и хныкала, желая большего. Вторая птичка ласково погладила подругу по попке, а потом, облизнувшись, начала делать мне минет. Я знал, что она хороша в этом, и не возражал. К тому же моя вторая рука была свободна, а на полу я заприметил серый фаллоимитатор. Я не помнил, чтобы приносил его сюда при подготовке к съемке. Видимо, кто-то из птичек сделал это. На секунду я вспомнил ту девушку в сером и тот отчаянный взгляд, который она бросила на свою покупку, постеснявшись ее поднять или принять из моих рук. Наверное, в ее сером мире было совсем туго с сексом, и окажись она сейчас здесь… возможно, это стало бы для неё настоящим праздником. Никаких запретов, никаких сомнений – только расставляй ножки шире, и вознаграждение не заставит себя долго ждать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Мои птички вовсю следовали этому правилу – одна из них насаживалась на мои пальцы, а вторая удовлетворенно застонала с моим членом во рту, когда я изловчился и вставил ей между ног серый фаллоимитатор.

Оглянувшись по сторонам, я заметил, что почти все оказались в подобном тройничке – птичек было больше, чем мужчин, а секса хотелось всем. Кое-кому однако повезло наоборот – неподалёку от меня и от двери в эту развратную фотозону двое мужиков трахали одну птичку на двоих. Лично я никогда не любил делиться, но смотреть на это… было любопытно. Мужчины двигались в разном темпе, но птичке, казалось, именно это и нравилось.

Только из-за того, что я разглядывал эту троицу, я и заметил, как дверь в фотозону приоткрылась – кто-то вечно забывал закрывать за собой дверь на защелку. Сначала я решил, что у меня проблемы со зрением, раз уж я видел серое пятно вместо части двери. И только через пару секунд до меня дошло – в постановочный, но по-настоящему развратный бордель заглянула девушка в сером. Та самая, из отдела интимных товаров. Она даже не дышала, расширившимися глазами оглядывая происходящее вокруг. Должно быть, она выхватывала отдельные картинки – вот одна птичка широко раздвигает ноги, лёжа на столе, вот другая опускается на четвереньки и подставляет попку, вот третья ласкает сама себя, делая кому-то минет.

Девушка в сером стояла не шелохнувшись, а мне вдруг пришла в голову мысль – что, если она меня выследила? Тогда из магазина я уехал на машине. Если она пряталась на парковке, то вполне могла поехать за мной. В таком случае она пришла за своей покупкой?

Смешок вырвался из моего рта.

– Простите, птички, – произнёс я и высвободился из сладких объятий, заодно вытащив и серый фаллоимитатор под протесты второй птички.

Он влажно поблескивал, и я, конечно, понимал, что шутка будет идиотской, но остановиться уже не мог.

Широкими шагами я двинулся к двери. Девушка в сером – она ведь снова была в сером! – не сразу заметила меня. Ее взгляд пленили те двое, что делили одну птичку пополам, – она разглядывала их со смесью ужаса и любопытства, а потому увидела меня, когда я был уже совсем близко.

Ее брови удивленно взметнулись вверх, а взгляд пробежался вниз по моему телу и, замерев где-то по середине, в панике метнулся обратно к моему лицу.

– Добрый вечер, – усмехнулся я и протянул ей ещё влажный серый предмет. – Вы за своим фаллоимитатором? Или секс с настоящим членом вас заинтересует больше? Готов предложить свои услуги.

Жестом я указал на свой горделиво стоящий член, но девушка отшатнулась назад и, пискнув что-то неразборчиво, умчалась со скоростью ветра.

– Зря отказываетесь! – со смешком крикнул я ей вдогонку и, убедившись, что она окончательно ушла, закрыл дверь на защёлку.

Вероятно, на этом девушка в сером растеряет всю свою храбрость, и больше я ее не увижу. Жалко ее, конечно, но я ведь был настоящим джентльменом, пригласив ее присоединиться. Она сама отказалась… зато другие птички не отказались и послушно ждали меня на тахте, удовлетворяя желания друг друга в меру своих возможностей. Пора было доставить удовольствие им обеим.

Мила

Я даже не знала, что могу испытывать такую степень стыда. Увидеть такое – после всех своих мыслей, после советов подруги, после слов мужа… Эрик хотел, чтобы я была такой же? Как те… те девушки? Вот так же откровенно при других позволять себе вольности? Быть так интимно открытой? Раздвигать… открываться так широко?

Мои щёки горели огнём при одном только воспоминании. Я сильнее запахнула на себе домашний кардиган, пытаясь закрыться от холода и от тех картин, что раздражали сознание.

И надо же было такому случиться, чтобы среди этих… этих извращенцев был тот мужчина, который поднял мой… мою покупку.

Я прижала холодные ладони к щекам и прикрыла глаза.

Решиться на ту покупку было и так не просто. Сначала я вообще хотела заказать эту штуку через интернет, но там был слишком большой выбор, и я просто не могла, никак не могла читать описания и сравнивать. Уж лучше самой прийти в магазин и попросить самый простой… самую простую штуковину.

Я заранее нашла магазин, где продавцом была именно девушка – не хватало ещё просить продавца-мужчину о подобном. Девушка к счастью оказалась понимающей и не задавала лишних вопросов. Всё шло хорошо, и я уже почти положила покупку в свою сумку, как врезалась в того высокого мужчину. Он увидел меня, мою покупку… и это оказалось выше моих сил. Я просто не смогла бы пользоваться этим прибором, зная, что тот мужчина знает обо мне и этой штуковине. О том, что я буду… что эта штука будет делать со мной… внутри меня.

Я позорно капитулировала. Сбежала.

Оставался ещё один способ, о котором говорила мне моя подруга.

– Если хочешь разбудить свою чувственность, то научись доставлять себе удовольствие сама! Купи себе фаллоимитатор, и дело с концом, – громко предложила она, когда мы сидели с ней в кафе. Не замечая моего шикания, она продолжила, задумчиво мешая кофе ложечкой. – Или запишись на фотосессию к одному фотографу. Он тебя просто фотографирует – в одежде, ничего такого – но под его взглядами и от его слов трусики промокают моментально.

Она хихикнула от воспоминаний и облизнулась.

– И не у меня одной! С моей коллегой случилось тоже самое.

Лора подмигнула, а я залилась краской. Мне было страшно испытывать нечто подобное… мокрое… в присутствии незнакомого мужчины, но Лора таки засунула ко мне в сумочку его визитку, и я записалась на фотосессию через форму на сайте.

В конце концов это ради мужа, верно? Он ведь сам сказал. Правда, не мне, но от этого было ещё хуже.

– Я раньше думал, что все эти анекдоты про девушек, которые как брёвна в постели, – что всё это выдумки, – жаловался он своему другу однажды ночью на кухне. Я шла попить воды и замерла в коридоре, услышав его слова. – Но оказалось, что это чистая правда! Моя жена… по-другому и не скажешь! Бревно, как есть бревно.

Я прикусила губы до боли, чтобы не издать ни звука, ни писка, ни шороха.

– Может ей какие-нибудь возбуждающие таблетки подсыпать? – хохотнул друг.

Вообще-то они оба были изрядно пьяны, и моя кожа покрылась холодным и липким страхом. Они же не будут?.. Не станут этого делать со мной?.. На мгновение я представила, как они заталкивают мне в рот таблетки, а потом я превращаюсь… становлюсь похотливой и начинаю… как прямо на столе… и голая… раздвигаю ноги, как будто я – одна из тех девушек…

Крик ужаса чуть не вырвался из моего горла, и я зажала рот ладонями.

– Ага, чтобы она потом вешалась на каждого встречного? – хмыкнул муж.

– Ну, главное с дозировкой всё рассчитать. Чтобы ночью она была неутомимой любовницей, а днём вновь превращалась в бревно

Они посмеялись и сменили тему, а я, постояв на холодном полу ещё несколько минут, вернулась в спальню на негнущихся ногах.

Услышать подобное вот так – было уже само по себе противно. Меня тошнило от обиды и боли в груди, и до утра я так и не уснула. Муж с другом куда-то ушли, и я была даже этому рада.

Но с рассветом мне вдруг пришло в голову, что возможно Эрик был прав. Мы поженились, и он стал моим первым. У него опыт, разумеется, был, ведь он был старше меня на 19 лет. Мой отец устроил этот брак, и теперь, когда прошло несколько лет с его смерти, мне искренне хотелось вернуться в прошлое и… не знаю, может быть, сбежать? Хотя я знала, что не ослушалась бы отца. Но могла ведь хотя бы спросить, почему именно Эрик, или попросить дать мне время?

Возможно, могла.

Но теперь было уже поздно. Теперь Эрик называл меня бревном в разговорах с друзьями, и мне было неприятно. Я… я ведь никакое не бревно! Хотя я и не делала всех тех вещей, что вытворяли те девушки. Они были так раскрепощены, так обнажены, так ярко получали удовольствие, что я засомневалась – по правильному ли адресу я пришла?

После того столкновения с мужчиной в магазине для взрослых мне позвонила секретарь фотографа. Крайняя занятость, срочные дела – она скороговоркой объясняла причины переноса даты фотосессии с утра субботы на вечер пятницы. Я пришла и…

Щеки запылали вновь. Там даже запах стоял какой-то особенный. Тревожный. Опасный. Или скорее – если признаваться самой себе – возбуждающий. Хотелось и исчезнуть оттуда, и остаться. Да, остаться – мне пришлось зажмурить глаза, чтобы мысленно признаться себе в этом.

Тот мужчина пригласил меня и указал на свой… Я сглотнула. Конечно, я не могла остаться. Не хотела. Не имела желания. Это было слишком противно – без разбора раздвигать… раздвигать свои ноги перед всеми подряд. Хотя те девушки и выглядели довольными… Я не понимала, как это могло нравится. Может быть, их профессия была той самой, древнейшей? Возможно ли, что я и правда ошиблась адресом и случайно пришла не в фотостудию, а в… в дом увеселений?

Да, наверняка этим всё и объяснялось.

Только удивительное совпадение, что там был тот мужчина. Мне запомнился тоннель в его ухе. Это было так… так раскованно. И мелированные волосы с небольшой челкой, из-под которой он смотрел на меня своими голубыми глазами каким-то особенно наглым взглядом. В нем чувствовалась свобода, которой не было внутри меня – ни капли не было. И мне бы хотелось стать хотя бы немного такой же как он. Разумеется, никакого тоннеля в ухе и никакого мелирования, но возможно челка? Или прическа короче сантиметра на три, например.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Изменило бы это меня?

Я вздохнула. Что-то мне подсказывало, что прической моему делу не помочь. И уж конечно этим не разбудить мою чувственность, не превратиться из бревна в неутомимую любовницу.

И, естественно, снова за тем… за той большой серой штукой я не пойду. Во второй раз мне не найти столько смелости, не пересилить себя, не заставить себя произносить все эти слова, стоя в окружении… в окружении разных вещей, назначение половины из которых я даже не знала, но чувствовала их развратно-пошлую суть.

Не говоря уже о фотосессии. Прийти туда вновь и, возможно, вновь стать свидетельницей, как люди… с таким бесстыдством… с таким развратом… Я подавила судорожный вздох от воспоминаний.

Похоже, быть мне бревном.

Егор

Я не был бы профессиональным фотографом, если бы на следующий день после во всех смыслах изматывающей фотосессии не смог бы проснуться рано. Вечером я почти не пил – как и другие присутствующие – и, хотя остался ночевать в своей спальне при студии, чувствовал себя вполне хорошо. В постели рядом тихо спала птичка – та, которая делала сногсшибательные минеты. Она в очередной раз доказала своё мастерство, и я был доволен своим выбором цыпочки на ночь.

Приняв душ, я оделся в спортивный костюм и быстрым шагом отправился в центральный парк. По субботам мы с братьями бегали – это было нашей многолетней традицией, прерванной лишь однажды, когда командос – старший брат – не на шутку увлёкся одной сексуальной любительницей матросов (1). Черт знает, как ему удалось приручить ее (потому что он любил подчинять, а она была слишком свободолюбива), но тем не менее эти двое уже пару лет были вместе, периодически доводя друг друга до белого каления.

Мой младший братиш – Никитос – ничем подобным похвастаться пока не мог. Как собственно и я сам. Но жизнь была хороша в своём разнообразии, и лично я от души наслаждался таким положением дел.

Когда я пришёл на место встречи, то увидел привычную картину. Командос разминался, делая уж очень резкие выпады в стороны с сосредоточенным лицом, а Никитос сидел, развалившись на скамейке, и попивал воду из запотевшей от жары бутылки.

– Все в сборе? – вместо приветствия проговорил старший. – Тогда побежали.

– Что, даже без обнимашек, братиш? – хмыкнул я, удивляясь его торопливости.

– Заткнись, – бросил командос и побежал.

– Лучше не доставай его сегодня, – посоветовал младший, вставая со скамейки.

– А что с ним?

– Да черт его знает. Может опять со своей стриптизершей поссорился.

Я ухмыльнулся. Никитос как всегда с видимым удовольствием называл жену командоса стриптизершей – разумеется, не в присутствии самого командоса. Кажется, в тайне он надеялся, что она и впрямь была настоящей стриптизершей, а не то что бы Костяныч просто дал ей такое прозвище за ее склонность к излишнему оголению.

Старшего брата я догнал через минуту и сразу спросил:

– Какие-то проблемы?

– Заткнись, – снова ответил он.

Ничего необычного, в этом был весь командос, и я продолжал наседать.

– Проблемы в школе?

– Нет.

– Значит точно дело в стриптизерше.

Командос без предупреждения круто повернулся ко мне и зарядил кулаком в мою скулу. Я даже толком увернуться не успел.

– Эй-эй, полегче! – рассмеялся я. – Мог бы просто сказать “да”!

– Не смей называть ее так! – прорычал он. – Особенно теперь! Когда она… Да пошёл ты нахрен!

Командос прервал сам себя и, припечатав меня злым взглядом, вновь побежал вперёд.

– Когда она – что? – кинул я ему в догонку, но увидел лишь взмах руки и средний палец.

Я снова ухмыльнулся. Как бы командос ни старался, но я всегда умел докапываться до сути, пусть даже выведя его из себя. Любительница матросов встряла в очередную порцию проблем, и я решил узнать подробности у неё самой. В конце концов, я мог бы ей помочь, кто знает.

Оставшаяся тренировка прошла под болтовню Никитоса. В учебе он пошёл по стопам наших родителей, и теперь работал в дипломатической службе, горя желанием перевестись в посольство куда-нибудь в Латинской Америке.

– Держу пари, там самые горячие птички мира, – поддел его я.

– Вряд ли там будет кто-то, горячее стриптизерши, – задумчиво пробормотал он, но тут же одернул себя. – И вообще я там нормально работать собираюсь! А не как ты…

– Братиш, у меня самая нормальная работа в мире, – насмешливо заверил его я. – Смотришь на красивых птичек, трахаешь их и получаешь за это деньги!

– Это потому что ты всегда только членом своим и думаешь, – парировал мелкий.

– Завидуешь мне, да? – ухмыльнулся я.

– Как попадёшь в КВД (2), так сам себе и будешь завидовать, – отбил он, посмеиваясь.

Так препираясь и перебрасываясь колкостями, мы пробежали за мрачным командосом весь наш маршрут, и только в самом конце пробежки я внезапно вспомнил – на сегодняшнее утро была запланирована фотосессия! Стоило поторопиться, чтобы не опоздать. Так что до своей студии я мчался в два раза быстрее, чем на пробежке, и прибежал весь взмокший.

– Клиент уже на месте? – спросил я Снежану, пытаясь отдышаться.

Снежка сидела за столом ресепшн и выглядела по-настоящему свежо – коричневое то ли платье, то ли рубашка (со случайно или неслучайно расстёгнутой пуговицей, благодаря которой сложно было не нырнуть взглядом в ее декольте), длинные русые волосы и нежный блеск на пухлых губах. Эти три детали я выхватил первым делом и в очередной раз порадовался, что у моего друга была такая сладкая птичка-сестричка

– Клиент? – удивленно переспросила она, хлопая густыми ресницами. – Но на это время у тебя нет записи.

– В смысле?

Я отчетливо помнил, что кто-то там должен был прийти на стандартную фотосессию. Быстрыми шагами я пересек холл и навис над Снежаной, оперевшись руками о стол с двух сторон от неё. Взглянув на экран монитора, я и сам убедился – записи не было. Бросив взгляд ниже, я узнал ещё кое-что – на Снежке был лифчик с тигровой расцветкой, а длина платья заставляла думать, что это таки рубашка. Девушка тем временем дышала полной грудью и слегка опёрлась головой о мое плечо.

– Только с пробежки? – мягко спросила она.

– Постой, но ведь запись была здесь, ещё пару дней назад, – я вопросительно взглянул в глаза девушки.

– Была, – кивнула Снежка. – Клиентка позвонила и перенесла на вечер пятницы. Вчерашний вечер. Разве она не пришла?

– Но… – я выпрямился, пытаясь сообразить. – Почему ты согласовала этот перенос? Вчера вечером была… другая фотосессия.

– Ты сам согласовал, – Снежка пожала плечами. – Забыл?

Это было странно, я не мог согласовать такой перенос, я же не идиот. Если только Снежка не уточняла этот момент, когда я был занят обработкой фотографий и отвечал ей на автомате. Такое иногда случалось… и всё же это было странно.

– Ладно, – махнул рукой я. – Что за клиентка-то была?

Я снова наклонился над Снежаной, заглядывая в монитор.

– Некая Мила Рейниц, – сообщила девушка, щёлкнув мышкой пару раз. – Позвонить ей с извинениями и послать цветы?

Такова была наша практика для подобных случаев, и я чуть было не кивнул, когда вдруг понял – та девушка в сером! Она не выслеживала меня, она пришла на фотосессию! На стандартную фотосессию, а попала прямиком в сердце разврата – она, застеснявшаяся взять оброненный фаллоимитатор! А я, придурок, ещё и пошутил над ней.

Дерьмово.

Глазами я нашёл адрес, указанный в ее карточке.

– Нет, я сам это решу, – ответил я наконец.

Что-то было в той девушке, что заставило меня изменить привычную схему действий, – возможно, жалость к ней? Или к ее зажатому серому миру?

– Как знаешь, – пожала плечами Снежка и мягко добавила. – Пойдёшь в душ?

Она смотрела на меня снизу вверх с такой откровенной надеждой, что я ухмыльнулся и, оперевшись бедром о стол, сообщил:

– Только если на тебе лифчик тигровой расцветки, птичка.

– Ты не поверишь, – заговорщицки подмигнула мне Снежка и ловко расстегнула две верхние пуговицы, явив мне то, что я уже и так успел увидеть.

– Бинго! – я победно щёлкнул пальцами, а второй рукой чуть поправил штаны. – Дальше я сам.

Я быстро расстегнул остальные пуговицы и скинул рубашку девушки на пол. Снежана встала и покрутилась передо мной, соблазнительно повиляв бёдрами.

– Горячая птичка, – я одобрительно шлепнул ее по попке.

Она хихикнула и отправилась в душ, кидая на меня манящие взгляды через плечо. Иногда мне казалось, что она работала здесь не из любви к фотографии, а от желания заниматься со мной сексом. Снежка была из тех всегда готовых девушек, о которых так мечтаешь в средней школе и которых становится слишком много после универа. Впрочем, я был только за – иметь безотказную помощницу здорово помогало делу, потому что на самом деле она вела себя так не только со мной. Некоторым клиентам и моделям – мужчинам – требовалась укладка волос или немного макияжа, и тогда за дело бралась Снежка. Она усаживала клиента в кресло, вставала так, чтобы его нога оказывалась у неё между ног, а ее декольте – прямо напротив его глаз. Дальше дело было за клиентом, точнее за его руками. Легкий петтинг во время укладки волос – вот на чем я пару раз ловил ее. Клиенты после такого были особенно довольны, ну а мне большего и не нужно было.

Я привычно ласкал ее в душе – она не была той пылкой любовницей, с которой каждый раз был особенным, но ее старательность, готовность и яркие оргазмы нравились мне – а сам в это время думал о том, как объяснить девушке в сером сложившуюся ситуацию. Можно было свалить всё на Снежку или признаться в собственной невнимательности, но мне казалось, что на неё гораздо большее впечатление должно было произвести увиденное в студии, а не сам факт ошибки. Мне стоило быть особенно тактичным в разговоре с ней. И уж конечно предложить всё же провести фотосессию! Может, уже завтра – хотя это и выходной.

(1) – речь о героях книги “Господин директор”.

(2) – кожно-венерологический диспансер, куда попадают с болезнями, передающимися половым путём.