Текст книги "Книга о языке"
Автор книги: Франклин Фолсом
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
ЧТО ТАКОЕ ЯЗЫК?
* * *
Ты говоришь: «Покидаем шарик?» Твой приятель слышит и понимает: ты хочешь сыграть в волейбол. Слова – как ниточка между вами. Можно, конечно, позвать приятеля сыграть в волейбол и не раскрывая рта. Просто сделать вид, что подаешь и отбиваешь мяч, а уж он поймет. Только знаки, жесты, вслух не сказано ни слова – и все равно это язык. И если ты написал другу записку, это тоже язык.
Спору нет, можно играть в футбол и за все время не произнести ни слова. Но такой игрой в молчанку ты только и докажешь, что выдержки у тебя хватает. А без языка все равно не обойдешься. Ведь нельзя играть, не зная правил. Футбол потому и футбол, что у него свои правила, а правила состоят из слов. Слова – это орудия: без них никакой игре не научишь, не соберешь игроков в команду, а зрителей на стадион.
Мало того, без этих орудий никаких других не сделаешь. У тебя не было бы ни клюшки – забросить шайбу, ни молотка – забить гвоздь, ни ложки – поесть супу, если бы люди уже давным-давно не пользовались языком, не советовались, как и что делать.
Слова нужны ученым и конструкторам – и немало! – чтобы вместе создавать космические корабли. Люди на этих кораблях, исследуя космос, разговаривают друг с другом. Космонавты посылают важные сообщения на Землю.
В обиходе космонавтов и ученых есть множество новых слов, вообще же язык наш очень стар: он существует со времен пещерных людей. Но было время, когда все слова были новыми. Самая мысль, что можно разговаривать, была тогда людям в новинку. Древние люди не с самого начала умели говорить. Им пришлось придумать язык.
Быть может, не так-то легко поверить, что язык надо было придумывать. Казалось бы, человеку так же свойственно говорить, как собаке – лаять, а птице – петь.
Говорят ли животные?
– Чьи вы? Чьи вы? Чьи вы? – так начинает одну из своих песен зяблик. – Те ли? Те ли? Те ли? – продолжает он. – Чьи-то, еле-еле!
Эта птичка как будто разговаривает по-русски, а ведь песенку ее можно услышать по всей Европе, и часто там, где люди совсем не знают русского языка.
Но скоро оказывается, что зяблика не так-то легко понять. «Тисси чии вии у-у» – так кончает он свою песенку.
На самом деле птица эта, конечно, не знает ни слова ни по-русски, ни на одном из 3000 других языков, на которых разговаривают люди в наши дни. И не от людей она научилась «словам» песни. И даже не то чтобы она научилась петь эту песню от других зябликов.
ЯЗЫК ПТИЦ. Зяблики умеют подражать друг другу. Попугай умеет подражать человеческим словам, которых он не понимает. Скворцы предупреждают друг друга об опасности особым криком. Они улетают, даже если слышат этот крик, воспроизведенный магнитофоном.
Просто-напросто зяблик появляется на свет, уже умея петь: «Чьи вы? Чьи вы? Чьи вы? Те ли? Те ли? Чьи-то, еле-еле! Тисси чии вии у-у».
Зяблик щебечет и чирикает, совсем как человеческий детеныш пищит, когда голоден. Никто не учит детей плакать.
Зяблик поет бессознательно, но на разные случаи у него есть разные песни. Одна песня поется, чтобы предупредить других зябликов: поблизости ястреб, но он сидит на дереве и потому не слишком опасен. И совсем другая песня, когда тот же ястреб взлетает в воздух, и тут уж он и вправду опасен: того и гляди, ринется вниз и схватит добычу.
Ученые установили опытным путем, что зяблик поет по-зябличьи, даже если он весь свой птичий век провел в таком месте, где никогда не мог услышать другого зяблика. А если вырастить двух зябликов вместе – но отдельно от их сородичей, – то каждый будет петь более сложные и разнообразные песни, чем если бы его держали в одиночестве. Каждый зяблик поет песню, с которой он появился на свет, и каждый немного по-своему. Но кроме того, они подражают друг другу. При этом каждый добавляет что-то новое к своей песне. А потом каждый пытается повторить, как другой его передразнивает. И так до тех пор, пока оба не исчерпают свое умение подражать и передразнивать.
Многие птицы и животные учатся друг у друга, совсем как наши общительные зяблики. Они друг от дружки зависят и общаются друг с дружкой.
Ученые не раз пытались проникнуть в мир животных и научиться говорить с каждым живым существом на его языке. Одному исследователю удалось подать скворцам сигнал «Берегись!» на скворчином языке. Он записал на магнитофон звуки, которые издают скворцы, чтобы предупредить друг друга об опасности. Затем он прокрутил пленку с записью, включив усилитель. Как только птицы услыхали громкие звуки знакомого сигнала опасности, они в панике скрылись.
ЯЗЫК ПЧЕЛ. Кстати, один язык животных уже переведен на человеческий – это безмолвный язык пчел. Пчелы общаются друг с другом беззвучно. Они танцуют. Если пчела находит цветы, в которых много нектара, она возвращается к своему улью и начинает особым образом двигаться. Движения этих похожи на танец, и по ним другие пчелы узнают, где искать нектар. Исследователь, который изучил язык пчел, понимает их танцы и по их указке мог бы сам отыскать нектар. На этой картинке показано, как одна пчела сообщает другим, куда лететь за нектаром Пчела танцует на сотах, которые расположены в правом верхнем углу улья. Покачиваясь, пчела все время кружит то налево, то направо, выписывая восьмерку. Каждый раз, когда пчела попадает на то место, где два кружка пересекаются, ее тело образует с вертикалью один и тот же угол. Этот угол показывает другим пчелам, в каком направлении им лететь относительно солнца. Число раз, которые пчела опишет эту восьмерку, объясняет, насколько далеко находятся цветы с нектаром.
Такой опыт показывает, что некоторые звуки из языка животных человек может воспроизвести и тем самым как-то с этими животными общаться. Но можно ли. животных научить человеческой речи? Могут ли они выучиться говорить, как мы, и понимать, что значат слова?
Кит Хэйз и его жена Кэти захотели это выяснить. Они взяли в дом малютку шимпанзе по имени Вики и воспитывали ее, как собственную дочь. Вики научилась говорить «мама» и «папа». Когда ей хотелось пить, она говорила «кап», что по-английски значит «чашка», но дальше этого дело не пошло.
Ей куда проще было объясняться жестами, чем словами. Вот какой штуке она выучилась взамен слов. Из нескольких картинок она выбирала одну, где было нарисовано то, чего ей хотелось. Ее глаза и руки работали по команде мозга куда дружнее и слаженнее, чем уши и язык.
Не так давно ученые стали приходить к мысли, что есть на свете животное, которому, пожалуй, легче научиться говорить, чем Вики. Они проделали немало опытов с дельфином – родичем кита – и надеются, что с их помощью он запомнит много слов и даже то, что эти слова означают.
У дельфина отличный мозг и к тому же отличный голосовой аппарат. Он умеет хрюкать, свистеть, фыркать, лаять и оглушительно щелкать – под водой это воспринимается как выстрел. Дельфины любят играть, они очень общительны. Если один из них ранен и не может вынырнуть и глотнуть воздуха, то двое товарищей поднимают его наверх, чтобы он мог перевести дух. Уж наверно, дельфины как-то общаются между собой, иначе они не могли бы так помогать друг другу. И когда-нибудь ученые узнают, что они говорят, оказывая друг другу первую помощь.
Очень по-разному общаются между собой животные, но, насколько нам пока известно, ни одному языку животных не под силу та большая и важная работа, которую выполняет язык людей.
ЧЕЛОВЕК СТАНОВИТСЯ ЧЕЛОВЕКОМ
* * *
В некотором смысле первые люди на земле были очень беспомощны. Если тигр гнался за человеком, тот не мог, как обезьяна, вскарабкаться на самую вершину дерева и оставить тигра с носом. Улететь от опасности он тоже не мог, да и бегал не так уж быстро – того и гляди, догонят четвероногие враги. Против клыков и длинных острых когтей бессильны были голые руки. И не защищали его ни густой мех, ни крепкая, толстая, как у слона, кожа. Во многом люди были слабы. Зато у них были и немалые преимущества. Они умели передвигаться на двух ногах. А значит, когда они стояли или ходили, они в то же время могли что-то делать руками. Пальцы их, как нарочно, будто для того и были приспособлены, чтобы держать и хватать. Держа в руке камень, человек мог ударить куда сильнее, чем просто кулаком. Он поднимал с земли палку, и рука его становилась длиннее. Камнями и палками он мог отбиваться от зверей, когда они на него нападали. А еще палки и камни служили ему орудиями – с ними он добывал больше пищи. Человек пользовался орудиями – вот что отличало его от большинства животных.
Некоторые животные тоже пользуются орудиями. Например, птичка, которая называется дарвинов вьюрок, зажимает в клюве шип кактуса и выковыривает им насекомых из-под коры дерева.
Некоторые виды ос откладывают яйца в землю – в ямку. А потом оса берет камешек и плотно утрамбовывает землю над яйцами.
Интересное млекопитающее, морская выдра, иногда разбивает камнем твердые раковины моллюсков – они ей по вкусу. Для морской выдры это хитрая задача: ведь вся ее жизнь проходит в водах Тихого океана. Сперва выдра ныряет и достает со дна камень и моллюска. Вынырнув на поверхность, она ложится на спину и плывет с камнем на груди. Потом она стискивает раковину лапами и бьет ее о камень до тех пор, пока не расколет.
МОРСКАЯ ВЫДРА – животное, использующее орудия.
Морская выдра, оса и дарвинов вьюрок пользуютсяорудиями. Шимпанзе может даже смастеритьорудие. Если он видит, что до пищи ему не дотянуться, он составляет длинное копье из двух коротких полых бамбуковых палок. Попросту втыкает одну палку в другую, узким концом в широкий.
Люди давным-давно научились делать одну палку из двух и еще многое другое. Оказалось, что можно заострить камень, ударяя по нему другим камнем. Острым концом камня можно резать кожу и мясо, обрубать дерево. Понемногу они научились заранее прикидывать, для каких работ какие орудия лучше годятся. Потом делали эти орудия. Со временем люди стали запоминать, как они;их делали, чтоб в следующий раз сделать так же – и гораздо быстрее.
Многие животные тоже умеют и запоминать и учиться. Причем животные, о которых вам и в голову бы не пришло, что они такие разумные.
ДАЖЕ ОСЬМИНОГ МОЖЕТ ОБУЧАТЬСЯ. Осьминог научился не трогать краба, привязанного к пластинке, которая ударяет током, но хватает краба, который не привязан к пластинке.
Вот, к примеру, осьминог. Он с удовольствием поедает крабов. Но если ученые привяжут краба к металлической пластинке, которая ударяет током, осьминог сразу же усваивает: нужно держаться от него подальше. Даже червяк может усвоить и запомнить, какая дорога ведет к пище.
Но человек умеет запоминать несравненно лучше любого, самого смышленого животного.
Мы запоминаем многое и надолго, потому что некоторые части нашего мозга велики и сложны. Можно сказать, что наш мозг работает, как пульт на телефонной станции. Глаза и уши, нос и язык посылают нервам сообщения. В мозгу они сортируются, и посылаются новые сообщения – мышцам.
Некоторые мышцы языка и горла могут выполнять очень тонкую работу. Язык, например, у нас двигается свободнее, чем у обезьяны, потому что у нас челюсть другой формы.
Это означает, что мы можем произносить более сложные звуки, чем обезьяна, и, в частности, потому мы и умеем говорить. Наш мозг – это отличный телефонный пульт. У нас гибкий язык. Когда легкие, точно мехи, выдувают воздух, голосовые связки дрожат и рождаются звуки. Уши слышат эти звуки. При таком оборудовании – уши, гортань, рот, легкие и мозг – у нас есть все, что нужно для речи.
У первых людей на земле тоже все это было, и, конечно же, им очень нужно было разговаривать друг с другом. Мужчинам – заранее столковаться об охоте на зверя. Женщинам – рассказать друг другу, где созрели орехи и где хорошие ягодные места. Дети, проголодавшись, хотели сказать об этом матерям.
МОЗГ И РЕЧЬ. Если вы видите что-нибудь зеленое, оно может напомнить вам какой-нибудь другой зеленый предмет. Звук, который вы слышите, похож на звук, который вы уже когда-то слышали. Одно напоминает другое. Все это происходит в том отделе мозга, где воспоминания связываются между собой самыми разными способами Этот отдел находится в передней верхней части мозга. Если сравнить человеческую голову с обезьяньей, то видно, что они разной формы. У человека больше пространства в передней части головы, там, где связываются между собой воспоминания. Над ушами и между ушами у нас тоже больше места. А там расположена часть мозга, которая отвечает за речь. Если только человек не левша, центр речи у него находится главным образом над левым ухом. По черепам, нарисованным на этой странице, вы можете сравнить размеры мозга современного человека (справа), древней человекообразной обезьяны (в центре) и шимпанзе (слева).
Все искали пищу и друзей, но никто не умел сказать вслух, что ему нужно.
В те далекие времена люди, наверно, как и мы, тоже любили побыть вместе. Дети наверняка играли друг с дружкой и, уж конечно, первые годы жизни оставались с матерями. Семьи, вероятно, были небольшими – мало было пищи, – и члены этих маленьких семей не могли обойтись друг без друга. Но ни у кого не было слов, чтобы предложить помощь и совет или сказать о своей любви.
Хотя у первых людей мозг был достаточно большой, чтобы думать, говорить они не умели. И хотя рот, язык, горло были вполне приспособлены, чтобы производить множество разных звуков, слов они не произносили. Первые люди на земле не умели разговаривать.
Никто не рождается, уже умея говорить словами. Даже и сейчас, когда мир полон слов. Каждому ребенку нужно учиться говорить. Но кто же обучил разговору первых детей, если никто еще не знал, как это делается?
МИР БЕЗ СЛОВ
* * *
РУССКИЕ, АНГЛИЧАНЕ, АМЕРИКАНЦЫ в качестве приветственного жеста пожимают друг другу руки; КИТАЕЦ в прежние времена, встречая друга, пожимал руку себе самому; ЛАПЛАНДЦЫ трутся носами; МОЛОДОЙ АМЕРИКАНЕЦ приветствует приятеля, хлопая его по спине; ЛАТИНОАМЕРИКАНЦЫ обнимаются; ФРАНЦУЗЫ целуют друг друга в щеку; ВОЕННЫЕ отдают честь; САМОАНЦЫ обнюхивают друг друга.
Когда Елена Келлер была маленькая, она не знала, что дети друг с другом разговаривают. Она не знала даже о том, что мир полон детей, понятия не имела, что они смеются, кричат и всерьез спорят. Она не догадывалась, что можно прошептать секрет подруге на ухо.
С полутора лет Елена была слепой, глухой и очень одинокой. Когда она потеряла слух, она только-только начинала узнавать первые слова, а потом ей пришлось жить в мире безмолвия. Даже самое воспоминание о звуке изгладилось из ее памяти, поэтому она не умела и говорить.
Однажды, когда Елене было уже семь лет, ее воспитательница, которая умела учить таких детей, взяла девочку за руку и стала нажимать пальцами на ладонь – то в одном месте, то в другом. В том, как она нажимала пальцами, был какой-то порядок, и Елена могла его ощутить. Это походило на игру, в которую могут играть двое, и Елена стала в том же порядке нажимать своими пальцами на руку учительницы.
РАЗГОВОР ПРИ ПОМОЩИ ЖЕСТОВ. Люди в наше время объясняют многое при помощи рук, совсем как их далекие предки. Вот несколько жестов, которыми вы часто пользуетесь, В других странах некоторые из этих жестов тоже применяются. У многих народов есть свои собственные жесты.
На самом деле эта игра подводила к письму. Нажатия пальцев в определенном порядке обозначали букву. Скоро Елена запомнила и могла передавать сама изображения простых слов. Только она не знала, что это слова. Она все еще думала, что это новое занятие – просто для того, чтоб веселее проводить время.
А потом она вдруг сделала удивительное открытие. Нажатия пальцев называли разные предметы. Когда ее учительница нажимала пальцами: «вода», она называла то, что пьют из стакана. У предметов были имена. Елена обрела язык.
Вскоре для нее ожил весь мир и окружающие люди. Каков он, этот мир, она узнавала только из слов, но слова творили чудеса.
В древности все дети – да и все взрослые тоже, – наверно, чувствовали себя немножко как Елена Келлер, до того как она обрела слова. Конечно, первые люди и видели и слышали, но они не слышали слов, потому что никто еще не умел говорить. Как и Елена Келлер, они жили в мире безымянных вещей – в мире без языка.
Вам бы в мире без слов показалось тесно и скучно. Но этот тесный мир, где жили первые люди, вмещал немало трудностей и опасностей. Случалось, что доисторические матери весь день напролет искали ягоды или съедобные корни – и ничего не находили. Нередко доисторический отец не приносил домой с охоты ни кусочка мяса. И в довершение всего ребенок не мог сказать: «Я хочу есть». Не умел.
Хотя он умел, конечно, поднимать крик в надежде, что ему дадут еды, да, наверно, и поднимал. Может, он хныкал и хватался за живот, намекая, что он пуст. Может, он пытался показать, что ему нужно, руками или губами. А может, и то, и другое, и третье, да еще и плакал вдобавок.
Без сомнения, дети пещерных людей как-то выражали свои чувства. Они кряхтели, показывая, как они, не жалея сил, помогают взрослым работать. Ворчали, когда им что-то не нравилось. Визжали от волнения, страха или злости. Наверно, какими-то звуками они выражали и дружелюбие. Звуками они выражали свои чувства, так же как делаем изо дня в день и мы. Но звуки радости, гнева, боли и т. д. не были словами.
Первые люди могли и по-другому обнаружить свои чувства. К примеру, покраснеть, когда что-то приводило их в замешательство. Ну, вогнало человека в краску – много ли нам скажет? Краска-то одна-единственная. Мы не зеленеем от радости и не синеем от удивления.
Вот руки куда лучше объяснят, что мы чувствуем. Сколько разных движений можно сделать руками? У нас 10 пальцев, каждый палец сгибается в трех местах. Да кроме того, каждая рука подвижна в запястье. А если двигать к тому же и локтем или предплечьем, то можно придать руке и пальцам еще больше разных положений. Один специалист подсчитал, сколько различных движений и положений доступно рукам. Он утверждает, что их 700 000!
Доисторические люди, должно быть, вовсю пользовались руками, показывая, что они чувствуют и чего хотят. Поначалу каждый должен был сам для себя придумывать жесты по ходу «разговора». Руками – да и всем телом – он показывал, он хочет сообщить. Потом всей семьей сходились на том, что такой-то набор движений будет обозначать то-то и то-то. Определенный жест приобретал определенное значение. Дети, подрастая, перенимали жесты у взрослых. Соседи тоже запоминали эти жесты. Постепенно все окрестные жители начинали определенные движения рук и тела понимать одинаково.
Люди и по сей день многое выражают определенными движениями рук, головы, плеч, губ и глаз.
Пожимая друг другу руки, хотя бы и молча, мы тем самым говорим «здравствуй». Махая рукой, говорим «до свидания», хлопая в ладоши – «хорошо» – и много-много есть еще других жестов-слов. Это видно по картинкам, приведенным выше.
В одних странах люди жестикулируют очень много. В других – очень мало. Но даже если человек в разговоре совсем не помогает себе руками, наверно уж, он кивает головой, улыбается или хмурится. А ведь это тоже «жесты», и зачастую они заменяют слова. Более того, мы часто словами описываем жесты. Например:
Он задирает нос.
Он рвет на себе волосы.
У него вытянулась физиономия.
Выше голову!
Не вешай нос.
На тебя будут пальцем показывать.
Что губы надул?
Вообразите, насколько с языком жестов легче – и интереснее – стало жить древним людям, которые словами говорить еще не умели. Движениями они могли «поговорить» о том, как будут охотиться завтра на оленя, или о том, что в дальней части леса можно набрать ягод. Люди могли извещать друг друга об охоте, которая была накануне, и обсуждать то, что может случиться в будущем.
Может быть, и не все древние люди научились разговаривать руками. Для тех же, кто научился, это стало большим подспорьем. Но не безупречным. Поставь себя на место пещерной женщины: ты собираешь зерна, и, чтобы «поговорить» с подругой, тебе всякий раз приходится бросать работу. А если ты доисторический охотник и заостряешь наконечник нового копья, тебе тоже приходится откладывать работу, чтобы «сказать» что-то собрату. Не видя друг друга – не поговоришь. В темноте – не поговоришь.
Нет, нашим далеким предкам нужен был другой способ общения, который помогал бы работе, а не прерывал ее. Им надо было сообщаться друг с другом и в темноте, и в лесу, где их заслоняли деревья. Ты скажешь: «А что бы им просто взять да и заговорить?»
Голос у людей, конечно, был, но за десятки тысяч лет никто не додумался, что звуками, идущими из горла и рта, можно заменить движения рук. Очень легко показать пальцем на камень, имея в виду камень. Легко изобразить, как плывет по реке олень с большими рогами. Легко завыть по-волчьи. Но ни жесты, ни звуки сами по себе не передают, какого цвета олень, какая мокрая вода, старый волк или молодой. Чтобы выразить подобные понятия, человеку пришлось обзавестись совсем новой привычкой. Пришлось звуками не изображать, а только обозначать понятия, действия, предметы. Странная это штука, если вдуматься. Звуком, который едва прозвучал и мигом растаял, можно обозначить камень – такой тяжелый и твердый. Люди, которые это придумали, открыли величайший секрет языка.
