Текст книги "Корпус крылатой гвардии"

Автор книги: Филипп Костенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

лейтенант Н. Шульженко и другие. Они дали клятву еще беспощаднее бить

ненавистного врага.

* * *

Незадолго до начала наступления войск Брянского фронта дивизии корпуса

получили летчиков с самолетами для доукомплектования и восполнения боевых потерь.

[106]

63-й гвардейский полк пополнился целой эскадрильей. Привел ее штурман полка

Герой Советского Союза гвардии майор А. А. Федотов.

Приземлившись, Федотов подошел к капитану А. М. Числову, руководившему

посадкой, и спросил:

– Какой самолет сел лучше других?

Числов, не задумываясь, ответил:

– Если не считать твоего, то лучшую посадку произвел самолет с бортовым

номером сорок два.

– Так это же летчик без ног – лейтенант Маресьев! – воскликнул Федотов.

Числов сказанному не поверил, а Федотов загадочно улыбнулся. Через несколько

минут к командному пункту подъехала грузовая машина. Она привезла прибывших

летчиков.

Федотов незаметно поманил Числова:

– Смотри вон за тем летчиком, с черной шевелюрой. Обрати внимание, как он

будет слезать с машины.

Как только грузовик остановился, летчики быстро соскочили через борт, остался в

машине только тот, на которого указал Федотов. Он медленно перебросил через борт

одну ногу, осторожно поставил ее на колесо, затем перенес другую, затем поочередно

опустил ноги на землю. Числову бросилось в глаза то, что все летчики были в сапогах,

а черноволосый – в ботинках и брюках навыпуск.

Так в полку познакомились с Алексеем Петровичем Маресьевым. В составе 63-го

гвардейского иап он воевал почти до конца Великой Отечественной войны, стал Героем

Советского Союза, штурманом полка. Первоклассный летчик, Алексей Петрович был

грозой для немецких асов. В первых же воздушных боях он одержал несколько побед.

А. П. Маресьев летал столько же, сколько все остальные летчики, не раз выручал из

беды своих боевых друзей.

5 июля 1943 г. началась грандиозная битва на огненной дуге. Одновременно с

севера и юга враг перешел в наступление на Курск. Он бросил на позиции наших войск

50 дивизий, в том числе 16 танковых. Впереди огромной стальной армады двигались

60-тонные «тигры», «пантеры» и тяжелые самоходные орудия «фердинанд», увлекая за

собой остальную бронированную лавину.

Наступление фашистских сухопутных войск поддерживалось сильными ударами с

воздуха больших масс авиации. [107] Почти в каждом налете участвовало до 100—150

бомбардировщиков и 60—80 истребителей.

Гитлеровцы считали, что нет такой силы, которая могла бы остановить их. Но на

пути фашистских дивизий встали войска Центрального и Воронежского фронтов.

Опираясь на глубоко эшелонированную и хорошо подготовленную оборону, они в

ожесточенной борьбе изматывали и уничтожали живую силу и технику врага.

Брянский фронт, несмотря на то что враг в его полосе активности не проявлял,

привел свои войска в готовность к отражению возможного удара. 15-я воздушная армия

с рассвета 5 июля приступила к разведывательным полетам. Авиационные части и

соединения находились в готовности к немедленному вылету. В каждом

истребительном авиационном полку корпуса одна эскадрилья была в готовности номер

один, остальные силы в готовности номер два. Были усилены наблюдение за воздухом,

охрана штабов, линий связи и радиостанций; в полную боевую готовность приведены

средства противовоздушной обороны аэродромов.

Командир корпуса генерал Е. М. Белецкий, доложив командующему воздушной

армией о готовности корпуса к выполнению боевой задачи, убыл с оперативной

группой и средствами связи на свой передовой командный пункт, находившийся в

районе КП командующего 63-й армией.

Около полудня 5 июля корпусу была поставлена задача прикрыть обороняющиеся

войска правого крыла Центрального фронта в районе Малоархангельск, Александровка,

Протасово. Выполнение этой боевой задачи командиром корпуса было возложено на 3-

ю гвардейскую иад, полки которой базировались ближе к району предстоящих боевых

действий. Дивизия должна была в этот же день выполнить 150 самолето-вылетов.

После уточнения штабом дивизии позывных станций наведения, сигналов «Я —

свой самолет», «Мы – свои войска», установленных в полосе Центрального фронта, а

также вопросов взаимодействия с прикрываемыми войсками и авиацией 16-й

воздушной армии полки дивизии приступили к выполнению боевой задачи.

Прикрытие войск осуществлялось непрерывным патрулированием групп по 8—12

истребителей над заданным районом. [109]

4-я гвардейская иад находилась в готовности к немедленному вылету.

В течение первых трех дней сражения полки 3-й гвардейской иад почти без боев

прикрывали в заданном районе войска 48-й и 13-й армий Центрального фронта.

С утра 8 июля мощная группировка противника, включавшая до 300 танков с

автоматчиками, при поддержке артиллерии и авиации нанесла удар в стык 13-й и 70-й

армий Центрального фронта. На земле и в воздухе разгорелись ожесточенные бои.

О напряженности обстановки в воздухе 8 июля 1943 г. можно составить

представление на примере одного из многих воздушных боев, проведенных летчиками

63-го гвардейского истребительного авиаполка.

8 Ла-5 под командованием командира эскадрильи гвардии капитана П. Е.

Бунделева, прикрывая наземные войска в районе Малоархангельск, Александровка,

Протасово, встретили две группы бомбардировщиков противника из 16 Ю-87 под

прикрытием 12 ФВ-190 и 4 Ме-109. Превосходство противника было четырехкратным.

Но Бунделев твердо и властно подал команду «Атакуем!» и первым бросился на

бомбардировщиков. Стремительная атака достигла цели – бомбардировщики изменили

курс полета, заметались.

Истребители прикрытия противника противодействовали прицельным атакам. Но

наши летчики все же прорывались к «юнкерсам» и били вражеские бомбовозы.

Удачные атаки гвардии старшего лейтенанта А. В. Пашкевича и гвардии старшего

сержанта А. Н. Суханова завершились гибелью двух Ю-87. Через несколько минут

гвардии старший сержант Суханов поджег еще одного «лапотника». Фашистские

истребители, разъяренные тем, что сопровождаемые ими бомбардировщики один за

другим падают на землю, неистово атаковали советские самолеты, Им удалось поджечь

машину гвардии капитана Бунделева, тяжело ранить гвардии старшего сержанта В. С.

Романова, а самолет гвардии старшего сержанта К. И. Короткова повредить. Но и

фашисты получили отпор: первого «мессера» сбил Пашкевич, второго – гвардии

старший сержант С. Ф. Петров, один «фокке-вульф» уничтожил гвардии лейтенант

Кормышкин. Гвардейцы сразили шесть вражеских самолетов и не допустили

бомбардировщиков к району прикрытия. [110]

Итак, в течение 8 июля летчики 1-го гвардейского истребительного авиакорпуса

прилагали все усилия к тому, чтобы надежно прикрыть войска правого крыла

Центрального фронта и помочь им не допустить прорыва противником их обороны.

В последующие дни вражеский натиск на войска Центрального фронта стал

заметно ослабевать. Значительно снизилась и активность фашистской авиации.

К 11 июля немецкие войска, понеся огромные потери на земле и в воздухе и не

добившись успеха, прекратили наступление и повсеместно перешли к обороне. А наши

войска, обескровив противника в упорных боях, готовились к дальнейшему движению

на запад.

1-й гвардейский истребительный авиакорпус с началом наступления войск фронта

должен был вести борьбу за господство в воздухе над полем боя и частью сил

обеспечивать штурмовиков и бомбардировщиков. Исходя из этого дивизиям корпуса

были поставлены конкретные задачи.

3-я гвардейская истребительная авиадивизия в течение первого дня наступления

должна была вести борьбу за господство в воздухе над полем боя на орловском

направлении, одновременно непрерывным патрулированием в воздухе группами из 4—

16 самолетов надежно прикрыть от ударов авиации противника наступающие войска 3-

й и 63-й армий, обеспечить боевые действия штурмовиков и бомбардировщиков в

районе Евтехов, Черная Грязь, Протасово, Лосиноостровский. Высота патрулирования

устанавливалась 2500—3500 м. Высота более 4000 м отводилась для пар «охотников».

4-й гвардейской истребительной авиадивизии непосредственным сопровождением

надлежало обеспечить пять групп бомбардировщиков 113-й бад, наносивших удар в

полосах наступления 3-й и 63-й армий.

Один полк дивизии должен был обеспечить боевые действия 893-го шап на

болховском направлении, а часть сил во взаимодействии с 3-й гвардейской иад – вести

борьбу за господство в воздухе{32}.

День и час начала наступления знал лишь узкий круг лиц, но все говорило о том,

что наступление не за горами. Не успело зайти солнце за горизонт, как в воздухе

раздался [111] знакомый гул наших ночных бомбардировщиков дальнего действия. Они

шли на большой высоте, и по натужному рокоту их моторов можно было догадаться,

что нагружены они до предела.

Дальняя авиация наносила удары по вражеским позициям на участках

намеченного прорыва войск Брянского фронта. В это же время ночные

бомбардировщики 15-й воздушной армии наносили удары по узлам обороны в других

районах.

Летняя ночь минула быстро. В 5 часов утра 12 июля 1943 г. на всех аэродромах

корпуса состоялись митинги, посвященные началу наступления войск Брянского

фронта. На аэродромы были вынесены гвардейские Знамена.

В 32-м гвардейском полку митинг открыл Герой Советского Союза гвардии майор

И. Холодов. Он зачитал обращение к личному составу Военного совета фронта и

сказал:

– Сегодня начинается наступление войск нашего фронта. Наша задача —

завоевать господство в воздухе на направлениях главного удара. Для этого мы должны

драться с врагом смело и решительно, по-гвардейски!

На митингах выступили лучшие летчики, техники и другие специалисты, которые

призывали личный состав беспощадно громить немецко-фашистских захватчиков до

полного изгнания их с нашей родной земли.

После мощной артиллерийской и авиационной подготовки войска Брянского

фронта перешли в наступление.

Противник упорно оборонялся. Установив, что именно здесь, на орловском

направлении, войска Брянского фронта наносят главный удар, немецко-фашистское

командование перебросило сюда почти всю авиацию, обеспечивавшую наступление

гитлеровских войск на орловско-курском направлении, стремясь удержать оборону.

15-я воздушная армия всем составом включилась в ожесточенную борьбу с

фашистскими захватчиками. С рассвета по разработанному плану штурмовики и

бомбардировщики наносили непрерывные удары по живой силе и технике противника,

помогая войскам фронта прорывать вражескую оборону. Истребители прикрывали поле

боя и обеспечивали боевые действия штурмовиков и бомбардировщиков.

1-й гвардейский истребительный авиакорпус вступил в борьбу за господство в

воздухе. [112]

24 истребителя от обеих дивизий с рассвета патрулировали над полем боя. 10

самолетов Ла-5 вел Герой Советского Союза гвардии капитан А. Мошин, 6 Як-7б

возглавлял Герой Советского Союза гвардии капитан П. Муравьев, 8 Як-7б следовали за

гвардии капитаном А. Кривушиным. Все группы с ходу вступили в бой с вражеской

авиацией.

Группа Кривушина в районе Евтехов, Черная Грязь встретила 18 Ме-110 и 8 Ме-

109, пытавшихся штурмовать наши наступающие войска. Кривушин смело атаковал

противника. Завязался ожесточенный бой, в результате которого было сбито 4

вражеских самолета. Их уничтожили А. В. Кривушин, В. М. Титов, А. П. Кондрашов и

Ю. С. Захаров.

Группа Муравьева в другом районе встретила 8 Ме-110 и 6 Ме-109 и так же

решительно атаковала противника. В результате воздушного боя было сбито 5

самолетов врага. По 2 самолета уничтожили Герои Советского Союза П. Муравьев и П.

Вострухин. Одного «мессера» сбил А. Кокарев. Группа Героя Советского Союза А.

Мошина также сбила 3 фашистских самолета.

Рев моторов, треск пулеметно-пушечных очередей сливались с наземной

артиллерийской канонадой. То справа, то слева, то прямо перед командным пунктом,

где находился командир корпуса, падали горящие самолеты. Командир корпуса

приказал немедленно вызвать с аэродрома дежурную группу для наращивания сил,

чтобы в самом начале сражения добиться победы.

В эфире русская речь перемешалась с немецкой. Слышны команды, ругань,

угрозы, проклятия... Офицер, поддерживающий связь с летчиками, докладывает:

– Комаров подбит. Выходит из боя, просит прикрыть его.

Через несколько минут следует второй доклад:

– Руденко подбит, тоже выходит из боя.

Оба из группы Муравьева. Бой продолжается. У командира корпуса нервы

напряжены до предела. Он приказывает офицеру, поддерживающему связь с 3-й

армией:

– Уточните обстановку. Как прикрывают войска наши летчики?

Через две-три минуты последовал доклад. По выражению лица направленца было

видно, что ему сообщили хорошие вести. И он весело доложил: [113]

– Наши летчики дерутся геройски. Немцев хотя и больше, но им не позволяют

безнаказанно бомбить наши войска. На глазах у пехоты сбито уже пять самолетов

противника. Но, кажется, и наших стало меньше... – добавил он дрогнувшим голосом.

Генерал Белецкий вздохнул и, как будто оправдываясь, сказал:

– В начале боевых действий развернулись ожесточенные воздушные бои. Задачи,

поставленные корпусу, выполняются с большим трудом. Но хорошо то, что летчики

дерутся отважно, и это замечают наступающие войска.

Противник продолжал вводить в сражение большие группы бомбардировщиков,

штурмовиков Ме-110 и истребителей, стремясь остановить продвижение советских

войск. Однако успеха враг добивался не всегда даже при значительном перевесе сил в

воздухе.

Сменить своих товарищей пришли группы, возглавляемые гвардии

подполковником Н. П. Ивановым, Героем Советского Союза гвардии капитаном В. И.

Гараниным, гвардии капитаном К. Маношиным. Они тоже с ходу вступали в бой. [114]

Вскоре командир 63-го гвардейского иап гвардии подполковник Н. П. Иванов

доложил по радио командиру корпуса: «Веду бой с большой смешанной группой.

Противник наращивает силы и стремится прорваться к прикрываемому нами району.

Напряженные бои ведут группы 32-го и 64-го гвардейских полков. Прошу выслать

помощь».

Командир корпуса вызвал дежурную группу 160-го иап, которую возглавил

капитан А. Д. Гопак. Подкрепление подоспело вовремя. Умело взаимодействуя между

собой, летчики групп Иванова и Гопака преградили противнику путь к прикрываемому

району.

Вот так весь день 12 июля не прекращались воздушные бои с противником.

Аэродромы работали словно конвейерные линии: не успевала одна группа

самолетов произвести посадку, как очередная уже выруливала для взлета.

Командиров и политработников восхищал патриотический боевой порыв своих

питомцев. Несмотря на напряженные воздушные бои, все летчики рвались в воздух. Не

было случая, чтобы кто-нибудь пожаловался на усталость или под каким-либо

предлогом уклонился от полета на боевое задание. Каждый летчик беспокоился только

о том, чтобы техники вовремя подготовили его самолет к повторному вылету. И нередко

для ускорения подготовки самолета летчик засучивал рукава и вместе с механиком

устранял неисправности.

Первый день наступления не принес ощутимых успехов Брянскому фронту.

Несмотря на мощную артиллерийскую и авиационную поддержку, ударные

группировки фронта продвинулись 12 июля лишь на 5—8 км. Нелегко было преодолеть

оборонительные сооружения, которые противник создавал на орловском плацдарме

много месяцев. Танковые корпуса 12 июля в бой ввести не удалось.

Встретив сильное и решительное сопротивление наших истребителей, противник

13 июля значительно усилил свою истребительную авиацию, рассчитывая завоевать

господство в воздухе и тем самым обеспечить массированные удары своей

бомбардировочной и штурмовой авиации по наступающим войскам 3-й и 63-й армий на

орловском направлении. Кроме того, гитлеровцы изменили и тактику действий своих

истребителей: стали широко [115] применять так называемый способ расчистки

воздуха. Большие группы фашистских истребителей появлялись над полем боя за 5—10

минут до подхода бомбардировщиков, стремились связать боем наших истребителей и

увести их в сторону. Но наши летчики раскусили хитрость врага – бой принимали, но

из заданного для прикрытия района не уходили.

Летчики корпуса тоже вносили изменения в тактику боевых действий. Наряду с

патрулированием над полем боя стали практиковать полеты «свободных охотников».

Для этого использовались главным образом самолеты Ла-5ФН. Основной задачей

«охотников» было уничтожение отдельных самолетов и пар противника. По существу,

это была борьба с вражескими «охотниками». В дальнейшем наши «охотники» стали

действовать в глубине расположения противника.

Как всегда, примеры отваги, героизма и самоотверженного служения Родине

показывали прежде всего коммунисты и комсомольцы.

Вечером 13 июля в воздушном бою самолет пилота 66-го гвардейского иап

комсомольца гвардии старшего сержанта Г. Б. Рябкина был сильно поврежден. На

одной плоскости был отбит полностью элерон, несколько пробоин зияло в хвостовок

оперении. Сам Рябкин получил тяжелое ранение. Нужно было немедленно

выбрасываться с парашютом или садиться, так как самолет в любую минуту мог

свалиться в штопор, а тяжело раненный пилот – потерять сознание.

Но комсомолец гвардии старший сержант Рябкин помнил одно: машину во что бы

то ни стало нужно привести на свой аэродром. Рискуя жизнью, превозмогая острую

боль, он продолжал полет на поврежденной машине, привел ее на свой аэродром и

благополучно посадил. Командование высоко оценило этот мужественный поступок

пилота Рябкина – он был награжден орденом Красного Знамени. Таких примеров было

много.

Для развития обозначившегося успеха командующий фронтом генерал-полковник

М. М. Попов решил ввести в бой 1-й гвардейский танковый корпус.

Гитлеровцы обнаружили выдвижение корпуса к рубежу ввода в бой и пытались

подвергнуть его массированным бомбардировочным ударам.

Летчики 3-й гвардейской иад, прикрывая танкистов, [116] стремились преградить

путь вражеским бомбардировщикам. Над боевыми порядками танкового корпуса

разыгрались воздушные бои.

Во второй половине дня 13 июля группа из 8 Яа-5 32-го гвардейского

истребительного авиаполка под командованием Героя Советского Союза гвардии

капитана В. И. Гаранина, прикрывая боевые порядки 1-го танкового корпуса, встретила

36 бомбардировщиков Ю-87 и Ю-88 под прикрытием 20 ФВ-190.

Гвардейцы врезались в строй бомбардировщиков, расстроили их боевой порядок.

Но силы были слишком неравны. Потребовались героические усилия и неимоверное

напряжение летчиков, чтобы сорвать прицельное бомбометание по походным колоннам

1-го танкового корпуса.

В этом тяжелом бою наши славные гвардейцы сбили 7 вражеских самолетов, не

потеряв ни одного своего. За день 13 июля летчики корпуса в воздушных боях сбили 68

самолетов из 128 уничтоженных за этот день всеми частями и соединениями 15-й

воздушной армии. Наши потери составили 10 летчиков и 18 самолетов{33}.

12 и 13 июля напряжение было исключительно большим. За эти дни части корпуса

произвели 500 самолетовылетов, провели 60 групповых воздушных боев, уничтожили

122 самолета противника, из них 95 истребителей; свои потери – 29 летчиков и 45

самолетов{34}.

В воздушных боях 12 и 13 июля 1943 г. отличились многие летчики корпуса, сбив

по два-три вражеских самолета. [117] Вот имена героев: Н. П. Иванов, К. В. Маношин,

A. К. Горелов, В. Н. Кубарев, И. Е. Комаров, В. В. Пономарев, И. Д. Корчаченко, Н. Ф.

Горшков, А. М. Числов, B. П. Едунов, А. В. Пашкевич, А. Н. Суханов, П. И. Муравьев,

Н. Ф. Денчик, Ф. Я. Пускин, А. В. Кривушин, И. П. Кузенов, А. И. Максименко и

другие.

С большим напряжением трудились в эти дни инженеры, техники и младшие

авиационные специалисты корпуса – ведь в каждом воздушном бою самолеты

получали повреждения. Например, полки 4-й гвардейской иад к началу наступления

имели по 32 боеготовых самолета, а на 15 июля 1943 г. их осталось в 64-м гвардейском

иап – 9, в 65-м гвардейском иап – 16 и в 66-м гвардейском иап – 8.

Поэтому инженерно-технический состав корпуса днем и ночью восстанавливал

неисправные и поврежденные самолеты. В любое время суток можно было встретить

на аэродромах главного инженера 4-й гвардейской иад гвардии инженер-подполковника

Павла Степановича Сладкова и главного инженера 3-й гвардейской иад гвардии

инженер-подполковника Алексея Александровича Большакова. Они умели

мобилизовать людей для поддержания самолетного парка полков в высокой

боеготовности. Ближайшими их помощниками были инженеры А. X. Кабакчиев, В. С.

Шибаев, С. В. Крауз, И. Н. Борисов, Г. Н. Палиев и другие. Непосредственными же

исполнителями самой разнообразной работы являлись старшие техники эскадрилий и

звеньев, механики самолетов.

Политработники во главе с генералом И. И. Юхимчуком, полковниками А. И.

Яньковым и Н. Г. Волковым вели повседневную воспитательную работу среди личного

состава, пропагандировали опыт отличившихся в бою летчиков, поддерживали

моральный дух тех, кого постигла неудача.

* * *

12 и 13 июля 1943 г. полного господства в воздухе корпус не завоевал, но, изрядно

потрепав фашистскую авиацию, задачу по прикрытию наступающих войск и

обеспечению бомбардировщиков и штурмовиков выполнил. Войска Брянского фронта

продвинулись на участке главного удара на 15 км. Вражеская оборона была прорвана на

всю тактическую глубину. [118]

Командующий 15-й воздушной армией решил усилить корпус, передав ему в

оперативное подчинение с 14 июля 234-ю истребительную авиадивизию (командир

полковник Е. З. Татанашвили).

Бросив к участкам прорыва 3-й и 63-й армий значительную часть своих резервов и

применяя основную массу авиации, противник пытался остановить продвижение

наших войск и выиграть время, необходимое для занятия рубежа обороны по западному

берегу реки Олешня.

Войска 3-й и 63-й армий, преодолевая упорное сопротивление и отбивая

контратаки врага, медленно продвигались на запад. К 17 июля ударные группы обеих

армий вышли к реке Олешня и завязали упорные бои на тыловой оборонительной

полосе, которую успели занять свежие дивизии противника. 15-я воздушная армия,

содействуя наступлению войск фронта, в течение четырех суток днем и ночью наносила

удары по вражеским войскам.

Дивизии 1-го гвардейского истребительного авиакорпуса по мере продвижения

войск 3-й и 63-й армий переносили зоны барражирования вперед и теперь прикрывали

войска в районе Желябуга, Паниковец, Головинка и обеспечивали боевые действия

штурмовиков и бомбардировщиков.

С 14 июля 1943 г. активность авиации противника значительно снизилась. Но и в

дни относительного затишья в небе разыгрывались драматические события.

15 июля 1943 г. шестерка Як-1 65-го гвардейского иап сопровождала

штурмовиков, громивших войска противника в районе Кузьминки, Корнилово на

болховском направлении.

Над целью четверка ФВ-190 вынырнула из облаков и внезапно атаковала

штурмовиков. Один «фокке-вульф» устремился на ведущего группы командира полка

подполковника Хромова. Дистанция между атакующим истребителем и самолетом

командира штурмового полка быстро сокращалась. Фашист огня не открывал: он,

очевидно, старался подойти поближе и расстрелять «ильюшина» в упор. Хромову

угрожала неминуемая гибель. Это заметил молодой летчик гвардии младший лейтенант

П. Е. Королев. Он, быстро оценив обстановку, принял героическое решение – идти на

таран. Это была единственная возможность спасти командира полка. Королев резко

развернулся и направил свой истребитель в лоб «фокке-вульфу». Через [119] мгновение

сильный взрыв потряс воздух – вражеский самолет разлетелся на куски. Погиб и

гвардии младший лейтенант П. Е. Королев. Герой-летчик ценой собственной жизни

спас командира{35}.

С 15 июля борьба за орловский плацдарм вступила в новую фазу. После

артиллерийской и авиационной подготовки перешли в контрнаступление войска

Центрального фронта. С этого момента орловский плацдарм оказался под

комбинированными ударами советских войск, рассчитанными на раскол группировки

противника и уничтожение ее по частям.

Теперь и авиации врага пришлось поддерживать свои обороняющиеся войска

одновременно на трех направлениях: на болховском – против успешно развивавших

наступление 11-й армии Западного и 61-й армии Брянского фронтов, 3-й и 63-й армий

Брянского фронта на орловском [120] направлении и против перешедших в

контрнаступление войск Центрального фронта.

Продолжая наступление, войска 3-й и 63-й армий при активной помощи 15-й

воздушной армии сломили сильное сопротивление противника и за пять дней боев

продвинулись на 25 км, форсировали реку Олешня, захватив плацдарм на ее левом

берегу. Таким образом, были созданы условия для ввода в сражение подвижной ударной

группировки. Командующий фронтом генерал М. М. Попов принял решение ввести в

сражение на этом направлении 3-ю гвардейскую танковую армию.

Командование 1-го гвардейского истребительного авиакорпуса приняло все меры

к надежному прикрытию 3-й гвардейской танковой армии. 17 и 18 июля в район

сосредоточения танковых войск не было допущено ни одного вражеского самолета —

10 стервятников нашли себе могилу при подходе к этому району.

Для обеспечения ввода в прорыв 3-й гвардейской танковой армии около 300

бомбардировщиков дальней авиации нанесли массированные удары по вражеским

войскам. С утра 19 июля около 100 бомбардировщиков также подвергли ударам

скопление войск и техники противника на станции Моховое. Бомбардировщики 15-й

воздушной армии нанесли удар по артиллерийским позициям в районе Бортное, Титово,

Олешня. В это же время артиллерия обрушила шквал огня на вражеские

обороняющиеся войска.

После мощной артиллерийской и авиационной подготовки при поддержке

авиации части и соединения 3-й и 63-й армий прорвали тыловую оборонительную

полосу противника по реке Олешня и продвинулись в глубину на 3—4 км, расширив

прорыв по фронту до 8—10 км.

В 10 час. 40 мин. 3-я гвардейская танковая армия покинула исходные районы и

начала движение на фронте протяженностью 8—10 км.

Это был самый ответственный момент обеспечения танковой армии с воздуха.

Большие группы истребителей корпуса непрерывно патрулировали над районом ввода

3-й гвардейской танковой армии в прорыв. Вскоре противник обнаружил движение

наших танков и бросил против них авиацию.

Бомбардировщики врага группами по 8—35 самолетов Ю-88, Хе-111, Ю-87 под

прикрытием истребителей ФВ-190 [121] и Ме-109 пытались наносить удары по

выдвигающимся танковым колоннам. Снова разгорелись ожесточенные воздушные

баталии.

Летчики корпуса, воодушевленные успешным развитием наступления войск

Брянского фронта, надежно прикрывали танковые колонны от ударов немецких

бомбардировщиков.

12 Як-7б 64-го гвардейского иап под командованием гвардии капитана К. В.

Маношина вступили в бой с 30 ФВ-190, вылетевшими на расчистку воздушного

пространства. Маношин и его летчики решительно устремились на противника.

Запылал первый «фокке-вульф». Это сделал гвардии старший лейтенант Ф. Я. Пускин.

Наши летчики усилили натиск на врага. Меткой очередью гвардии капитан Маношин

отправил на землю второго «фоккера», а гвардии лейтенант Н. Ф. Денчик, умножая счет

поверженных гитлеровцев, сбил одного за другим два фашистских истребителя.

Добился победы и гвардии младший лейтенант И. Я. Горобец.

В этом тяжелом неравном бою смертью героев пали два наших летчика.

Группы И. М. Холодова, А. А. Федотова, В. А. Оводова и другие в это время вели

бои с бомбардировщиками Ю-88, Хе-111 и Ю-87. [122]

За день истребители корпуса произвели 268 боевых вылетов, провели 15

групповых воздушных боев. В результате было уничтожено 32 немецких самолета{36}.

Не считаясь с большими потерями, противник бросал в бой одну за другой

большие группы авиации, пытаясь приостановить или хотя бы замедлить движение 3-й

танковой армии. Подчас нашим летчикам трудно было сдержать лавину немецких

бомбардировщиков. Тогда врагу удавалось сбрасывать часть своего смертоносного

груза на наши танковые колонны.

Танковая армия, неся некоторые потери, все же продвигалась вперед. В полдень ее

части обогнали пехоту на рубеже Арсеньево, Бортное и ускорили движение, уничтожая

на своем пути очаги сопротивления противника на пути к Орлу.

20 июля 10 Ла-5 под командованием Героя Советского Союза гвардии майора А.

А. Федотова, прикрывая войска 3-й и 63-й армий, встретили 20 бомбардировщиков Ю-

87 под прикрытием 24 ФВ-190. Федотов, твердо памятуя приказ не допустить

бомбардировочных ударов по наземным войскам, не задумываясь, повел своих

товарищей на врага. Бой был исключительно напряженным. Гитлеровцы потеряли 13

самолетов. Их сбили летчики Н. П. Иванов, А. А. Федотов, В. Я. Шульга, В. И.

Ярославский, А. Д. Иванов, Н. Ф. Суханов, М. И. Березуцкий и другие. А. П. Маресьев

сбил 2 ФВ-190.

В этом неравном бою понесла потери и группа Федотова: не вернулся на аэродром

летчик В. П. Едунов.

Завидное мужество и боевую зрелость проявил летчик 66-го гвардейского иап

гвардии младший лейтенант Д. Г. Трушкин.

Четверка советских истребителей во главе с гвардии лейтенантом М. Л.

Сидоренко, прикрывая войска в районе Зыбино, Спасское, встретила бомбардировщики

Ю-88 и Хе-111 под прикрытием девяти Ме-109. Сидоренко всем звеном атаковал

первую группу вражеских бомбардировщиков.

Отбивая атаку, пара Ме-109 подбила самолет Сидоренко. Летчик под прикрытием

своего ведомого Д. Г. Трушкина вышел из боя. Но фашистам хотелось добить

Сидоренко, и они продолжали преследовать его. Трушкин [123] кружил вокруг

самолета командира, отражая атаки «мессеров». Появилось еще два ФВ-190, и теперь

стало четверо против одного советского летчика. Но это не испугало Трушкина. Он не

оборонялся, а нападал, атакуя то одного, то другого фашиста. После нескольких атак

ему удалось сбить один «мессершмитт».

Пара ФВ-190 ушла так же внезапно, как и появилась. Оставшегося Ме-109

Трушкин продолжал атаковать. Летчика охватила жгучая ненависть. «Не уйдешь, гад!»

– крикнул он и резко бросил свой самолет на фашистский истребитель. Когда

перекрестье прицела остановилось на черном силуэте «мессера», Трушкин подал себе

команду: «Огонь!» «Мессершмитт» задымил и развернулся на свою территорию. И тут

у советского летчика возникло дерзкое желание посадить подбитого фашиста на нашей

территории, и он заградительными очередями отрезал ему путь на запад. Фашисту

ничего не оставалось делать, как выброситься с парашютом над нашей территорией.

Трушкин решил взять гитлеровца в плен. Быстро выбрав подходящую площадку, он

произвел посадку в поле. Тем временем бойцы 235-й стрелковой дивизии 3-й армии

пленили немецкого летчика. Трушкин увидел уже немолодого человека. Заискивающе

улыбаясь, он снял с себя шелковый шарф и протянул его Трушкину. Советский летчик,

стоя в окружении бойцов, презрительно посмотрел фашисту в глаза и отвернулся.