Текст книги "Многоярусный мир. Весь цикл"

Автор книги: Филип Хосе Фармер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 104 страниц)

Глава 21

Анаиа решила, что лучше сделать три маленьких шара вместо одного большого.

– И вот почему. Чтобы обеспечить одинаковую подъемную силу, материал большого баллона должен быть значительно крепче, чем у маленькой оболочки. Поэтому, сделав три малых шара вместо одного большого, мы выиграем в прочности и одновременно уменьшим вес. Каждый из нас совершит подъем на своем аэростате. А так как мы сократим подветренную площадь шаров, ими будет легче управлять.

Кикаха попытался оспорить это утверждение, но ему не хватило аргументов. Маккею тоже не хотелось подчиняться женщине, однако он признавал, что в делах воздухоплавания она была среди них авторитетом.

Заканчивая последние приготовления, они работали не покладая рук. Шубам оказывала им посильную помощь, и даже тень близкой кончины не затмевала ее радости. Наверное, в глубине души она чувствовала и страх и печаль разлуки, но ей не хотелось смущать остальных слезами и скорбным видом.

А потом наступил решающий момент. Три оболочки лежали на земле за валом ветролома. К каждой корзине с помощью строп крепилась оплетка оболочки, изготовленная из свитых мембран. Концы оплетки заканчивались на круговой петле, ниже которой на стропах висела корзина. Такая конструкция обеспечивала наилучшую стабильность.

Сначала вместо круговой петли они хотели использовать деревянные кольца. Но для того чтобы вырезать ножами три массивных кольца, потребовалось бы много времени. Кроме того, деревянные кольца еще больше увеличили бы вес воздушного шара.

Концы строп крепились к углам и бокам треугольной гондолы, сделанной из кусков коры. Дно покрывал толстый слой земли, а в центре располагалась куча ветвей, под которую подложили сухую траву, древесные стружки и мох. Рядом лежали куски кремня, которыми следовало высечь искру.

Из–за мутаций почвы земляной ветролом разрушался уже четыре раза.

Последний вал был сделан вдвое выше и вчетверо длиннее, чем предыдущие. Насыпь укрепили корнями и ветвями, которые поддерживались поперечными бревнами.

У открытого конца ограды установили три простейших подъемных крана, похожих на виселицы. К горизонтальным балкам на скользящих петлях крепились верхние части баллонов.

Одну за другой мужчины подтянули оболочки вверх, и те свободно повисли под перекладинами виселиц. Концы якорных веревок были привязаны к вертикальным столбам. Маккей заметно нервничал. Он выразил желание подняться в воздух первым. Его костер запылал. Дым повалил в кожаный патрубок, подвешенный к горловине шара.

Когда первая оболочка начала разбухать, Анана развела огонь в своей гондоле. Подождав несколько минут, Кикаха тоже зажег костер.

На небе появились первые полосы «рассвета». С равнины доносились лай, рев и ржание зверей, пробуждавшихся к новому дню. Там снова кто–то ел, и вновь кого–то ели. Скорость ветра достигала восьми миль в час. Погодка выдалась что надо.

Шар Маккея продолжал раздуваться. Как только стало ясно, что он может уже держаться в воздухе, Маккей поднялся по оплетке к горизонтальной перекладине и перерубил топором веревку, на которой раньше висела оболочка. После чего спрыгнул в корзину и, подождав еще несколько минут, вытолкал шар из–под стрелы подъемного крана.

Когда шар Ананы поднялся в воздух, она перерезала веревку на перекладине, и вскоре Кикаха сделал то же самое.

Шубам, которая лежала на боку у ветролома, поднялась, опираясь на костыли, подошла к Анане и что–то сказала. Анана обняла старую женщину и перерезала ей вены на запястьях. Кикаха хотел отвернуться, но устыдился своей слабости. Поступок Ананы заслуживал уважения, поэтому он не стал отводить взгляд от этого зрелища.

Шубам опустилась на землю и запела жалобную песню. Она даже не заметила, как Кикаха помахал ей на прощание рукой.

Смахнув с лица слезы, Анана занялась поддержанием костра.

– До встречи! – закричал Маккей. – Увидимся позже! Я очень надеюсь на это!

Перерубив якорные ремни, он быстро забрался в гондолу, подбросил в костер несколько ветвей и стал ждать. Шар подхватило порывом ветра. Корзина немного накренилась, затем выровнялась и начала набирать высоту.

Через несколько минут в воздух взмыл шар Ананы. Следом за ней взлетел Кикаха.

Он взглянул на раздувшуюся оболочку. «Летающее крыло» крепилось к оплетке почти у самого купола. Парашюты привязали к шарам еще до того, как разводить костры. На расстоянии это выглядело, наверное, так, будто на гигантскую лампочку сел огромный мотылек

Кикаху возбуждал полет на аэростате – он словно парил на сказочном ковре–самолете. Однако ощущения движения не было, и он больше не чувствовал ветра. Шар двигался с той же скоростью, что и воздушный поток.

Над ним зависли два других шара. Анана помахала ему рукой, и Кикаха ответил ей тем же. А потом занялся костром.

Чуть позже Кикаха взглянул вниз. Шубам превратилась в крошечную фигурку и вскоре исчезла за краем ветролома. Обзор расширился. Горизонт отступил. Впереди тянулись вереницы гор и равнин, а между ними поблескивали лощины, заполненные дождевой водой.

Половину неба закрывало тело планеты. Огромная рана, возникшая после отрыва осколка, затянулась. Планета–мать ждала возвращения ребенка, предвкушая еще один гигантский катаклизм.

Мимо проносились стаи птиц и небольших крылатых млекопитающих. Они улетели с луны, а значит, до новых метаморфоз сателлита оставалось не так уж много времени.

Кикаха усмехнулся. Похоже, им троим удалось избежать довольно крупной неприятности.

Вскоре его шар пролетел сквозь облако крылатых семян. Они парили и кружились, как крупные белые снежинки.

Пламя костра пожирало дрова, и запасы веток быстро таяли. Однако чем меньше оставалось топлива, тем легче становился шар. Поверхность луны удалялась все быстрее и быстрее. На высоте пятнадцати миль Кикаха прикинул, что может подняться еще на пять–шесть миль.

Шар Маккея отнесло далеко в сторону. Анана находилась в полумиле от Кикахи, и это расстояние больше не увеличивалось.

Где–то на высоте двадцати миль Кикаха бросил в огонь последние дрова. Когда они прогорели, он сгреб горячие угли в одну небольшую кучу и накрыл их кожаным патрубком дымовой трубы. Это могло предотвратить быстрое остывание горячего воздуха.

Выбросив землю со дна корзины, он задумчиво осмотрелся по сторонам. Через несколько минут шар начнет спускаться на планету. Когда падение станет слишком быстрым, он воспользуется «летающим крылом». И тогда все будет зависеть от удачи, потому что мутация сателлита заранее поделит всех на живых и мертвых.

Внезапно ему в лицо ударил теплый воздух. Усмехнувшись, он помахал Анане рукой, хотя на таком расстоянии она не могла увидеть его жест. Быстрое изменение температуры указывало на то, что шар достиг так называемой «изнанки» гравитационного поля. Здесь энергетические структуры двух небесных тел стыковались друг с другом, и их диффузия приводила к нагреву воздуха. Восходящие потоки понесли шар вверх. Кикаха надеялся, что подъем продлится довольно долго.

Когда жар усилился, он отрезал ножом дымовую трубу и выбросил ее из корзины. Ситуация приближалась к критической точке. По идее, шар должен был упасть. Однако горячий воздух уносил его вверх быстрее, чем он спускался вниз. Струя восходящего потока поступала через отверстие внутрь оболочки, но на ней уже начинали появляться складки и морщины. Если она сплющится еще больше, падение станет неотвратимым. Представив себе свист ветра в снастях, Кикаха встряхнул головой. Ему бы не хотелось услышать такое наяву.

Пол гондолы начал медленно крениться. Кикаха взглянул на шар Ананы.

Ее корзину медленно заносило вверх и в сторону.

Они достигли зоны разворота. Теперь ему предстояло действовать быстро и смело, без колебаний и суеты.

Пролетавших мимо птиц разворачивало в воздухе. Однако стаи тут же восстанавливали порядок в своих рядах и продолжали спускаться на планету.

Кикаха вскарабкался по стропам на оплетку шара Воздух стал еще горячее. Ему казалось, что за минуту температура поднялась от ста до ста тридцати градусов по Фаренгейту. Добравшись до парашюта, он вытер пот, стекавший в глаза, и начал срезать ремни, которыми «летающее крыло» крепилось к оплетке. К счастью, оболочка еще не нагрелась до такой степени, чтобы обжигать руки и ноги.

Тем не менее работа требовала неимоверных усилий. Тонкие ремни не могли служить опорой. Кикаха цеплялся за снасть, с трудом просовывая стопы и ладони между веревками и оболочкой шара. Несколько раз его нога соскальзывала, и он повисал в воздухе на пальцах одной руки.

В процессе работы он даже не заметил, как шар закончил разворот. Диск планеты теперь находился прямо под ним, а чаша луны парила над головой.

Аэростат Маккея затерялся в просторах красного неба. Кикаха взглянул на шар Ананы, который завис неподалеку. Опустевшая гондола свидетельствовала о том, что Анана в данный момент освобождала парашют от крепежных ремней.

Внезапно воздух стал прохладным. Снасти запели под напором ветра.

Сморщившийся шар помчался вниз со скоростью, от которой замирало сердце.

Отвязав парашют, Кикаха просунул ноги в стременные петли и перерезал веревку, которой нос «летающего крыла» крепился к шару. Ему оставалось отсоединить лишь задний конец парашюта, но для этого надо было спуститься вниз по оплетке. Анана много раз просила его и Маккея не спешить и делать все по порядку. Сначала полагалось отсоединить верхний конец «летающего крыла», а затем нижний. В ином случае восходящий поток воздуха мог поднять парашют над шаром. Нос «крыла» тянуло бы вниз под тяжестью аэростата, а пилот болтался бы в оснастке, как лист на ветру. В такой ситуации он мог бы не добраться до крепежного ремня, поскольку ему пришлось бы преодолевать встречный напор воздуха.

– Конечно, у вас будет солидный запас времени, – говорила Анана. – До поверхности планеты восемьдесят миль, и вы, возможно, успеете исправить ошибку. Но, честно говоря, я в это не очень верю.

Кикаха спустился по оплетке к заднему концу «крыла» и отрезал последний крепежный ремень. Парашют подбросило вверх. От скорости у Кикахи замерло сердце. Шар остался далеко внизу и быстро исчез из виду. Ремни оснастки впились в тело.

Подтянув управляющую стропу, Кикаха приспустил нос «крыла» и перешел на быстрое нисходящее скольжение. Иначе говоря, он начал падать, но сравнительно медленно.

Кикаха торопливо осмотрелся по сторонам. Анана, похоже, потерялась в красном небе. Через минуту он обнаружил небольшой объект, который с равной вероятностью мог оказаться Маккеем, Ананой или одинокой птицей. Темная точка находилась значительно ниже его и немного левее. Увеличив угол наклона, Кикаха попытался приблизиться к ней. После долгой погони точка увеличилась и превратилась в прямоугольник парашюта.

Приоткрыв пропускной клапан, Кикаха уменьшил рабочую площадь «крыла». Скорость падения возросла, и вскоре он поравнялся с Ананой. Увидев его, она помахала крыльями. После нескольких маневров они сблизились до двадцати футов.

– У тебя все нормально? – крикнул он.

– Да!

– Ты видела Маккея?

Она покачала головой.

Через два часа Кикаха заметил крупный объект, который находился примерно в двух тысячах футах под ними. Он обрадовался, решив, что это Маккей. Однако очертания фигуры больше соответствовали птице, чем «летающему крылу». Объект быстро спускался вниз. Судя по траектории полета, он мог достичь поверхности гораздо быстрее Кикахи и Ананы.

Если это был Маккей, ему следовало немного поберечься. Впрочем, на вкус и цвет товарища нет. Возможно, ему понравилось летать с ветерком.

Через несколько секунд Кикаха и думать забыл о Маккее. Мимо промчалась стая гусей, а вслед за ней потянулись стаи больших и малых птиц. С луны улетали миллионы пернатых существ. Воздух потемнел от тел. Хлопот крыльев, крики, свист, карканье и трели оглушили Кикаху и Анану.

Их парашюты пронеслись сквозь клин журавлей, и те разлетелись в стороны: одни – вправо, другие – влево. Потом среди птиц началась паника. Кикаха подумал, что их напугали «летающие крылья», но через миг увидел истинных виновников переполоха. На них надвигалась армада гигантских рухлей.

Эти существа, размером с небольшой самолет, сопровождали их теперь, словно почетный эскорт. Одна из птиц поменяла курс и осмотрела бесстрастным желтым глазом Анану. Почувствовав недоброе, Анана закричала и замахнулась на рухлю ножом. Птица не спеша отлетела. Кикаха вздохнул с облегчением. Если бы эти гиганты предприняли атаку, им с Ананой пришлось бы несладко.

Однако у рухлей имелись какие–то свои дела. Они не стали спускаться следом за парашютами, и через некоторое время стая превратилась в маленькое пятнышко на небесном полотне.

Кикахе доводилось участвовать и в более длительных путешествиях, но ни одно из них не было таким болезненным. Наверное, поэтому оно и казалось неимоверно долгим. Перед стартом Анана предупредила его и Маккея об опасностях длительного полета, и уже тогда ему не понравилось то, что он услышал. Однако реальность превзошла даже самые худшие опасения.

Если «летающее крыло» использовалось как планер, скорость снижения достигала четырех футов в секунду. В этом режиме им потребовалось бы двадцать часов, чтобы достичь поверхности планеты. К тому времени на ногах могла появиться гангрена.

Если «крыло» использовалось как парашют, скорость снижения доходила до двадцати футов в секунду, то есть полет сокращался примерно до шести часов.

Отыскав друг друга в воздухе, Анана и Кикаха уменьшили несущую площадь «крыльев» и начали спускаться в парашютном режиме. В принципе, открывая особый клапан, они могли ускорять спуск, но эту процедуру приходилось выполнять только через определенные интервалы времени. При скоростном снижении возрастала нагрузка на стропы. Кроме того, резкий рывок во время торможения мог разорвать покрытие «крыла».

Когда до земли осталось каких–то десять тысяч футов, Кикахе начало казаться, что его руки и ноги вот–вот оторвутся от тела и улетят обратно на луну. Он висел, как марионетка, в стременных петлях и лишь иногда поворачивал голову, чтобы взглянуть на Анану, которая держалась на одном уровне с ним, хотя из–за разности в весе должна была находиться гораздо выше его. Скорее всего, она подвергала себя дополнительному риску и чаще использовала пропускной клапан. Однако большую часть времени она висела на веревках, как кусок дохлятины.

Кикаху тревожила встреча с сильными восходящими потоками, которые могли замедлить падение. К счастью, его опасения не оправдались. Они продолжали спускаться с той же скоростью.

Под ними проносились горы и небольшие равнины. Когда до земли оставалось четыре тысячи футов, внизу появился огромный водоем. Дождевая вода заполнила широкую впадину, и здесь на какое–то время образовалось озеро. Вскоре один из краев впадины приподнялся, вода потекла через горное ущелье, и стремительный поток застиг врасплох небольшое стадо антилоп на другой стороне хребта. Обмелевшая часть водоема превратилась в царство амфибий, которые тысячами карабкались на берег и искали спасения в многочисленных лужах.

Кикаху заинтересовала причина их поспешного бегства. Через несколько минут он заметил под водой огромных животных, которые немного походили на крокодилов. Они стремительно кружили по мелководью и зачерпывали пастями удиравшую добычу.

Окликнув Анану, Кикаха указал на монстров. Та прокричала, что им надо отлететь подальше от зубастых тварей и спрыгнуть в воду.

Кикаха с огромным трудом перерезал стременные петли и, выпустив стропы из рук, упал в холодную воду. Через две секунды новый всплеск отметил место падения его спутницы. Коснувшись дна, он попытался оттолкнуться, но у него ничего не получилось.

Ноги не желали подчиняться.

Сделав несколько гребков затекшими руками, Кикаха всплыл на поверхность и направился к берегу. Анана плыла впереди, и у нее тоже двигались только руки.

Выползая на траву, путешественники выглядели как русалка и водяной. Их ноги безвольно волочились по земле. После сильных и долгих болей нарушенная циркуляция крови восстановилась, и они, передохнув, поднялись на холм. Мимо пробежали длинные четырехногие существа с плавниками на чешуйчатых спинах. Зубастые твари делали ложные выпады, но приближаться боялись.

Кикаха и Анана едва держались на ногах. После нескольких месяцев, проведенных на луне, гравитация планеты изматывала силы. Тем не менее они продолжали идти. Им не хотелось оставаться на виду у крокодилов, которые теперь разгуливали на суше.

Сами того не ожидая, они перебрались на противоположный склон горы. Отыскав укромное местечко за большим валуном, уставшие путники легли на траву и закрыли глаза. Усталость заставила их забыть о львах, собаках и прочих хищниках, которые могли напасть на спящих. «Лишь бы луна не упала, – подумал, засыпая, Кикаха. – А все остальное – ерунда…»

Глава 22

Они бежали по равнине, сохраняя темп, в котором могли одолеть еще несколько миль. Если не считать поясов, ножа и рога, Анана и Кикаха были такими же голыми, как в тот день, когда появились на свет. Тела покрывал пот. Дыхание со свистом рвалось из груди. На этот раз они действительно могли догнать дворец – если только им ничто не помешает. Внезапно они увидели человека, который тоже гнался за летающей крепостью. Он скакал на «лосе» в полумиле от них. По росту и рыжевато–бронзовым волосам Кикаха узнал в нем Рыжего Орка.

– Черт! Как он здесь оказался? Интересно, что Орк будет делать, когда догонит дворец. Он же не знает кодового слова.

– Я думаю, не знает, – задыхаясь, ответила Анана. – Но ему может открыть дверь или окно тот человек, которого мы видели.

К счастью, Орк не оборачивался. Через десять минут на нижнем балконе открылась стеклянная двустворчатая дверь. Он ухватился за поручень ограды, и кто–то помог ему забраться внутрь. «Лось» тут же перешел на легкую рысь и побежал к роще шагающих растений. Стеклянная дверь закрылась.

Кикаха надеялся, что незнакомец во дворце поможет и им.

Впрочем, ему мог помешать Рыжий Орк.

Они медленно приближались к летающей крепости. Их босые ступни приминали траву. Груди вздувались и опадали. Пот струился с висков и бровей, стекая в глаза. Ноги с трудом подчинялись воле. Они чувствовали себя так, словно тела наполнялись ядом, который постепенно убивал мышцы. Хотя фактически так оно и было.

Будто для того, чтобы еще больше осложнить ситуацию, дворец свернул к горе, которая находилась в двух милях. Поднимаясь на любой склон, крепость сохраняла одну и ту же скорость. Но его преследователям пришлось бы карабкаться вверх. А это означало отсрочку на день или даже два.

Наконец правый край основания оказался на расстоянии вытянутой руки. Кикаха и Анана замедлили бег и попытались отдышаться. На равнине они могли сопровождать дворец шагом. Однако крепость приближалась к горе, а у людей уже не оставалось сил, к которым они могли бы прибегнуть в критический момент.

В нижнем углу располагалось высокое окно. Толстое стекло, резко изгибаясь, открывало вид на обе стороны. Края плотно стыковались со стенами, не оставляя ни щелей, ни выступов, за которые можно было бы зацепиться.

Кикаха и Анана перешли с шага на трусцу. Через окна первого этажа, мимо которых они пробегали, просматривался освещенный коридор. На стенах, окрашенных в яркие цвета, висели прекрасные картины. У дверей, которые вели во внутренние комнаты, стояли статуи стройных дев. Потом они увидели большой зал, обставленный роскошной мебелью. В дальнем конце находился огромный камин, в котором горел огонь.

Куполообразный робот на колесах, около четырех футов ростом, занимался уборкой помещения. Металлическая многосегментная рука передвигала широкий диск, который полировал поверхность стола. Другой рукой он перемещал по ковру какое–то устройство – по всей видимости, пылесос.

Кикаха побежал изо всех сил. Анана едва поспевала следом. Они хотели добраться до фасада, прежде чем начнется подъем на гору. Передняя часть дворца по–прежнему будет парить в футе над склоном. Но остальная часть, сохраняя стабильное положение, поднимется на такую высоту, что до нее будет уже не дотянуться.

Перед самым подъемом Кикаха и Анана поравнялись с передним углом летающей крепости. Однако теперь им предстояло взбираться по склону.

По пути они заглядывали во все окна, мимо которых пробегали. Но, как видно, добрый незнакомец находился где–то в другом месте.

Пробежав мимо углового окна, Кикаха и Анана увидели балкон, за который можно было зацепиться. Он располагался на уровне первого этажа в центре передней стены. Очевидно, Уртона выходил сюда подышать свежим воздухом и полюбоваться видами планеты. Вне всяких сомнений, он учел и возможность появления незваных гостей. Вряд ли им удалось бы пробраться через стеклянную дверь. Однако тот юноша мог намеренно или по небрежности оставить ее незапертой. Почти не надеясь на такое везение, они решили залезть на балкон и немного передохнуть.

Еще немного, и им бы это не удалось.

Они бежали наискось по склону, стараясь все время оставаться впереди дворца. Подъем на гору лишал их последних сил. Наверное, поэтому Кикаха и упал. Он поскользнулся, покатился под основание дворца, но в последний момент ухватился за край. Подтянувшись на руках, Кикаха выскочил из узкой щели, отчаянно прыгнул вперед, и тут его запястье схватила Анана. Она протащила Кикаху по земле, упала на спину, но к тому времени он уже пришел в себя и быстро поднял ее на ноги. Они возобновили бег, не дав дворцу промчаться над ними.

Кикаха прыгнул, зацепился за крепление балкона и помог Анане перебраться через ограждение. Они долго лежали на металлическом полу, втягивая в себя воздух с такой жадностью, будто на всей планете его осталось на дюжину–другую вдохов. Отдышавшись, они сели и осмотрелись. Двустворчатая стеклянная дверь, ведущая в огромную комнату, не имела дверных ручек и, по–видимому, открывалась с помощью потайной кнопки или кодового слова.

Кикаха осмотрел стекло и, не заметив датчиков сигнализации, изо всех сил ударил рукояткой ножа по прозрачной поверхности. Материал не только выдержал удар, но даже не треснул. Кикаха этого не ожидал.

– Ладно, по крайней мере мы едем, – успокоил он себя. Они осмотрели балкон, который находился двадцатью футами выше. К сожалению, добраться до него было невозможно.

– Неужели застряли? – воскликнул Кикаха. – Подумать только, какая ирония! После стольких усилий мы, наконец, догнали дворец Уртоны, и теперь нам предстоит умереть от голода перед этой дверью.

Их мучила жажда, и они едва держались на ногах от усталости. Тем не менее им не хотелось покидать дворец, за которым пришлось гоняться так долго.

Кикаха еще раз поднял голову и осмотрел набегавшие темные тучи.

– Вскоре пойдет дождь. Я думаю, он утолит нашу жажду. Что ты скажешь, если мы проведем здесь ночь? Возможно, утром у нас появится какая–то идея.

Анана согласилась, что лучшего пока не придумать. Через какое–то время начался ливень, который длился несколько часов. Они напились дождевой воды; однако, когда тучи разошлись, вид у обоих был как у утопающих щенят. Кикаха и Анана дрожали от сырости и холода. К началу ночи им удалось обсохнуть и согреться, но они так и заснули в объятиях друг друга.

К середине следующего «дня» их желудки рычали, как голодные львы, за клеткой которых лежала куча мяса.

– Нам надо отправиться на охоту, иначе мы совсем лишимся сил, – сказал Кикаха. – При желании эту штуку можно догнать еще раз. Вот только зачем? Впрочем, если нам удастся сделать веревку с крюком, мы можем подняться на этот балкон или даже на следующий. А вдруг какая–то дверь окажется незапертой? Почему бы нам, в конце концов, не попробовать?

– Двери будут закрыты, Кикаха. Уртона не стал бы рисковать. Кроме того, когда мы сделаем веревку, дворец улетит далеко вперед, и, возможно, мы даже потеряем его из виду.

– Ты права, – сказал Кикаха.

Он повернулся к двери и застучал по ней кулаком. В центре большой комнаты виднелся фонтан. Из рога, который держал во рту мраморный тритон, струилась вода.

Внезапно Кикаха пригнулся.

– Стой! Не двигайся, Анана! Сюда кто–то идет! Анана прижалась к ограждению. Она стояла сбоку и не видела того, кто вошел в комнату.

– Это Рыжий Орк! Он увидел меня! Попробуем его надуть! Спрячься под балконом! Там есть крепления, на которых ты можешь повиснуть! Не знаю, что он задумал, но если Орк выйдет сюда, ты можешь застать его врасплох. А я сыграю роль жертвенного козла!

Анана перелезла через ограждение и исчезла под балконом. Проследив за ней краем глаза, Кикаха повернулся к Орку и с нарочитым удивлением всплеснул руками.

Властитель был одет в роскошные одежды из яркого искрящегося материала. Наряд состоял из коротких штанов, доходивших до икр, алых туфель с загнутыми кончиками, двубортного френча, рукава которого расширялись книзу, и кружевной рубашки с широким отложным воротником, украшенным драгоценными камнями.

Орк улыбался и держал в руке довольно неприятный на вид лучемет.

Он остановился у двери и осмотрел балкон. Коснувшись рукой стены, властитель нажал на кнопку, и створки дверей скользнули в пазы стен.

Нацелив лучемет в грудь Кикахи, Орк ласково поинтересовался:

– А где Анана?

– Она умерла.

Властитель улыбнулся и нажал на курок. Кикаху отбросило от двери, и он ударился спиной об ограждение. Наполовину оглушенный, Кикаха смутно осознавал происходящее, по выглядел как настоящий труп. Орк вышел на балкон и перегнулся через перила.

– Залезай наверх, Анана, – произнес рыжеволосый властитель. – Я знаю, что ты здесь. И не забудь выбросить свой нож.

Через какое–то время Анана медленно перелезла через ограждение. Орк отступил к двери и направил на нее лучемет. Взглянув на Кикаху, она вздрогнула и встревоженно спросила:

– Он мертв?

– Нет, лучемет установлен на малую мощность. Я обнаружил вас еще прошлым вечером. На пульт поступил сигнал тревоги. Твой лебляббий оказался настолько глуп, что ударил по стеклу. А система сигнализации во дворце очень чувствительная.

– Так ты наблюдал за нами? Решил посмотреть, что мы будем делать?

Он заметил рог, висевший на ремне за ее плечом.

– Наконец–то он мой. Теперь я могу убраться с этой чертовой планеты.

Он нажал на курок, и Анана отлетела к ограждению. Кикаха почти пришел в себя, но по–прежнему чувствовал огромную слабость. Вот если бы Орк подошел поближе…

Однако властитель не собирался подходить. Он отступил назад, что–то сказал, и на балкон вышли два робота. На первый взгляд они выглядели как обычные люди, однако мертвые глаза и резкие ломаные движения, чуждые существам животного происхождения, не оставляли сомнений, что под слоем кожи находится металл или пластик. Один из них забрал у Кикахи нож и выбросил оружие через ограждение. Другой снял с плеча Ананы музыкальный инструмент. Потом роботы схватили людей за лодыжки и втащили внутрь. У одной стены на высокой платформе с шестью колесами стояла большая полусфера из толстых перекрещенных прутьев. Робот поднял Анану и засунул в клетку через небольшое отверстие. Второй сделал то же самое с Кикахой. Дверь захлопнулась, и двое пленников оказались в куполе, который походил на огромную мышеловку.

Орк нагнулся и, включив какое–то устройство под плат формой, с усмешкой сказал:

– Я подал на прутья ток, поэтому к ним лучше не прикасаться. Вас не убьет, но дернет основательно.

Он отдал роботам приказ, и те покатили клетку через комнату. Унося рог, Рыжий Орк вышел в широкий коридор с высоким потолком.

Кикаха подполз к Анане.

– С тобой все нормально?

– Через минуту приду в себя, – ответила она. – Страшно болит голова, и я чувствую сильную слабость.

– Я тоже, – шепнул Кикаха. – Но мы все–таки попали во дворец.

– Неужели ты никогда не думаешь о смерти? Знаешь, твой оптимизм временами… Ладно, забудь об этом. Интересно, что Орк сделал с тем парнем, который впустил его?

– Если он еще жив, то, наверное, сожалеет о своем добром поступке. Я думаю, этот юноша не властитель. Иначе он не позволил бы так просто обвести себя вокруг пальца.

Кикаха окликнул Орка и спросил его о незнакомце. Властитель ничего не ответил. Подойдя к развилке коридора, он остановился, повернулся к стене и тихо произнес кодовое слово. Часть стены отъехала в сторону. За ней открылся проход, который вел в пустую квадратную комнату. Скорее всего, это был лифт.

Рыжий Орк нажал одну из кнопок на приборной панели, и лифт помчался вверх. Когда кабина остановилась, вспыхнувший на двери символ показал, что они находятся на сороковом этаже. Орк нажал еще на две кнопки и положил ладонь на рычаг управления. Лифт выехал в широкий коридор и заскользил над полом. Манипулируя рычагом, Орк свернул за угол и, пролетев по другому коридору около двухсот футов, остановился напротив массивной двери.

Властитель вытащил из кармана небольшую черную книжку, открыл ее и тихо прошептал какое–то слово. Дверная панель откатилась в сторону. Роботы втащили клетку в большую комнату и установили в центре помещения.

Орк произнес несколько невнятных слов. Странные механизмы, расположенные на стенах в десяти футах от пола, вытянули металлические руки, которые заканчивались стволами лучеметов. На каждой стене имелось по два робота–охранника, и все они целились в клетку с пленниками. Над лучеметами поблескивали линзы видеокамер.

– Эй, Кикаха! – с усмешкой сказал Рыжий Орк. – Ты хвастался, что нет такой тюрьмы, которая могла бы удержать тебя Я решил проверить, насколько правдивы твои слова, Хотя не думаю, что тебе удастся похвастать об этом еще раз.

– Ты забыл сказать, что собираешься делать с нами, – скучающим голосом произнесла Анана.

– Вы подохнете с голода, – ответил Орк. – Но я буду давать вам воду, чтобы вы протянули недельку–другую. А потом в один из дней, о котором я вам пока ничего не скажу, эти восемь лучеметов разрежут вас на куски. И мне плевать, будете вы живыми или мертвыми к тому времени.

А тебя, Кикаха, я хочу предупредить особо. Если ты каким–то чудом действительно выберешься из клетки и ускользнешь от огня лучеметов, тебе все равно не выбраться отсюда. Из этой комнаты только один выход. И вам не удастся открыть дверь, пока вы не произнесете кодового слова.

Анана открыла рот, и Кикаха, увидев выражение ее лица, испугался, что она начнет умолять Орка о пощаде. Анана быстро опомнилась, и выражение мольбы исчезло с ее лица. Даже в такой безвыходной ситуации она не собиралась унижаться перед своим дядей. К тому же это все равно бы не помогло. Тем не менее она едва не поддалась панике.

– По крайней мере ты мог бы удовлетворить наше любопытство, – сказал Кикаха. – Кто тот человек, который впустил тебя? И что с ним случилось?