Текст книги " Самое естественное обезболивающее (СИ)"

Автор книги: Фил Бандильерос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Спустя пару минут молчания Гермиона сказала:

– Я... я всё же хочу извиниться. Я... я думала о тебе и о Роне как о... маленьких детях, которых надо оберегать и удерживать от всяких глупостей.

– Ну... что могу сказать. Ты наполовину права. Рон жить не может без твоих подсказок и советов.

Гермиона, наконец, улыбнулась, а я продолжил:

– Но я не Уизли, я не люблю, когда мне говорят, как мне надо поступать, и как не надо, в разумных пределах, конечно. Но я ненавижу, когда кто-то решает мою судьбу за меня, спасибо, этого «счастья» я хлебнул сполна и от Дамблдора, и от родственников-садистов. Так что... прости, но тебе придётся привыкнуть. Или хотя бы постараться, – закончил я, а Гермиона пристыженно молчала.

– Ладно, Гарри, я попробую. Но если что не так, ты напоминай, хорошо? – примирительно сказала она. Разговор опять свернул на меня:

– Но, Гарри, разве Сириус не против, что ты...

– Что я пришёл домой с девушкой? – спросил я, улыбнувшись. «Эх, наивная Гермиона...» – Нет, Сириус точно не против. Просто... мы вчера втроём пошли в клуб в поисках женского внимания. Я, Лунатик, он же профессор Люпин и Сириус, он же Бродяга. И никто не ушёл обиженным, правда Сириус и Ремус ушли рано утром, вместе со своими пассиями, зато мы с Джесси выспались.

На это заявление Гермиона широко распахнула глаза, глядя на меня. Я, увидев в её глазах не сказанное «Они тоже!??» только рассмеялся. Даже в ладоши похлопал, приговаривая, «О боже, Гермиона, какая невинность, какая чистота. Я в восхищении». Гермиона сглотнула, глядя на моё веселье, и сказала:

– И ничего смешного, Гарри. Ещё недавно ты был нормальным подростком, а сейчас...

– Им и остался. Только кое-чему научился у Сириуса. И... стал чуточку взрослее. А ещё меня Сириус и Ремус учат.

– Гарри, нашёл, чем хвалиться перед девушкой! – воскликнула она, снова, розовея.

– Эй, ты о чём подумала, пошлячка! Я говорил о магии! – Рассмеялся я. Гермиона, поняв, что кое-где поспешила, пристыженно замолчала.

– И всё-таки, Гарри, это немного.. Странно, не находишь?

– Нет, подруга, не нахожу. Всё совершенно нормально. И вообще, пойдём, а то тут на кухне даже присесть негде, – сказал я. Мы действительно стояли, прислонившись к кухонной мебели, стулья тут не предусмотрены, кухня только для готовки.

Гермиона, согласно кивнув, тут же пошла обратно в гостиную и села на диван. Я занял кресло рядом.

– Гермиона, а ты не знаешь, как там Рон? – спросил я интересующий меня в последнее время вопрос.

– Э... видишь ли, Рон... обиделся на тебя, наговорил всякого... – опустила Гермиона взгляд в пол. Я же прикрыл глаза, вспоминая, как мы познакомились с Роном.

– Плевать, Гермиона, плевать. Рон... не хочет взрослеть. Ему страшно за ответственность, страшно то, что придётся принимать решения самому. Он... не хочет взрослеть. Я полагаю, учитывая некоторые моменты нашей дружбы, мне следует оставить всё как есть.

Гермиона снова удивлённо на меня посмотрела. Я же, развалившись в кресле, размышлял.

– То есть, Гарри, ты...

– Я не хотел бы быть необъективным, но из всей семьи Уизли во мне видят Гарри Поттера, а не мальчика-который-выжил только близнецы. Остальные...

Гермиона замолчала, раздумывая. Но потом сказала:

– Джинни влюблена в тебя.

– Изволь, Гермиона, посмотри на Джинни и на меня. Мы точно не пара. Ни при каких обстоятельствах, – сказал я, вспомнив девочку, которая явно видела во мне... – Я не принц на белом коне, и уж точно не сказочный герой. Я... простой человек. У меня есть слабости, даже слишком много, есть странности, коих на взгляд постороннего человека должно быть ещё больше.

Гермиона одобрительно кивнула и отвернулась, глядя на не зажжённый камин.

– Тогда...

– Мы остались вдвоём.

– Только не...

– И не подумаю. Мы не подходим друг другу. К сожалению, – вздохнул я. Гермиона была красивой девушкой, и станет ещё красивее, как и её сестра, но... характер несовместим с моим. Мы друг друга запилим, если попробуем быть вместе.

– Спасибо, – смутившись от моего последнего замечания, сказала она и, поднявшись с дивана, продолжила: – Если хочешь, мы можем, как-нибудь увидеться летом. Всяко лучше, чем поодиночке.

– Ладно. У тебя есть адрес?

– Да, Дамблдор дал.

– Тогда приходи в любое время, – сказал я. Гермиона достала из кармана какую-то бумажку и протянула мне, – вот мой адрес. Если что...

– Я обязательно зайду, – сказал я искренне. Было бы интересно навестить подругу.

– Спасибо за всё и... – она густо покраснела, – Не увлекайтесь... слишком. Ну, ты понял.

Я лишь рассмеялся, напомнив ей, что она обещала не читать нотации. Гермиона попрощалась и ушла камином обратно, назвав в качестве адреса кабинет Дамблдора.

========== 4. День рождения, а тут на тебе – ни хвоста, ни подарков ==========

        Осёл Иа.

Гарри ещё немного посидел в кресле, крутя в голове произошедший разговор и поражаясь тому, что Гермиона поняла, в чём её главный недостаток. Это было странно. Гарри привык, что она слепа к тому, насколько она надоедает порой с нотациями, но подруга смогла его удивить. Возможно, просто признала, что он может в чём-то быть взрослее её, и что она, пусть и самая умная из его друзей, но это не даёт право выказывать свои непрошеные советы. Гарри с сожалением подумал, что Гермиона отнюдь не одинока, многие женщины, будучи от природы гордыми, полагают, что именно они соблюдают все правила и могут, без какого либо стеснения выговаривать мужчинам, что им следует делать, а что нет.

Открыв глаза, сохатый встал с кресла и, пройдясь взад-вперёд по комнате, погруженный в свои мысли, пошёл в библиотеку, что бы хоть как-то сменить направление мыслей, которые крутились в его голове, словно рой пчёл. Зубодробительный талмуд по теории боевых заклинаний как раз подойдёт.

Гермиона Грейнджер, переволновавшись, вернулась камином к директору и, найдя старика за своим столом, с улыбкой поведала ему, что теперь всё точно в порядке. Дамблдор, услышав, что у Поттера всё в порядке, просиял и помог задумчивой ученице добраться до дома.

Сириус Блэк, пользуясь редчайшим случаем хорошего настроения лунатика, повёл того в Косую Аллею. Там они решили несколько накопившихся вопросов и купили книги, которые понадобятся Гарри для дальнейшего обучения. На умении убивать врагов не заканчивается обучение, необходимо было ввести новые предметы, а времени становится всё меньше и меньше...

Гарри перечитал последние главы книги, по которой они с Ремусом занимались и, открыв следующую, решил, что на сегодня ему хватит.

Сириус прибыл домой на... мотоцикле.

Гарри сначала услышал непривычный рокот со стороны площади, а выглянув в окно, обнаружил своего крёстного, вместе с Ремусом восседающего на чёрном чоппере. Удивившись такому представлению, Поттер вышел встречать их – Сириус поставил своего железного коня около двери, наложив на него несколько заклинаний, не знакомых Гарри. Поттер уже стоя в двери, застал эту картину – «мародёры и железный конь».

– Бродяга, что это? – спросил, невежливо указывая пальцем на мотоцикл, Поттер.

– Как что, мой новый мотоцикл! Старый я отдал Хагриду, так что не захотел его расстраивать и купил новый. Поверь, Сохатый, несколько заклинаний и рун, и он будет летать как метла. Только на нём можно и на дорогу спуститься, и летать намного удобнее. Это Артур Уизли лет двадцать назад изобрёл способ зачаровывать так магловский транспорт...

– Вот как? Да, я летал на его колымаге, – с сомнением сказал Гарри, вспоминая машину, на которой близнецы спасли его из плена Дурслей.

– Поверь, на мотоцикле в сто раз круче, чем на метле, – без всякого сомнения, сказал Бродяга, входя в дом.

Ремус же вставил:

– Но бродяга, Гарри пока опасно, так что я не позволю...

– Лунатик, ты никак с дуба рухнул? Гарри ловец с одиннадцати лет, летает как бог. Уверен, на матче летать намного опаснее, чем в седле, на нормальном мотоцикле, – отмахнулся от него Сириус. Но, тут же, без перехода продолжил, – Гарри, ты выпроводил свою даму?

– Сама ушла. Э...

– Что? – спросил бродяга, когда Поттер замялся.

– Тут, понимаешь, пришла Гермиона...

– Это та, которая огрела Нюниуса по темечку ножкой от стула? – спросил Бродяга, улыбнувшись, – Как же, помню, помню.

– Ну, они встретились, и Джессика поскорее удалилась.

– Оу, похоже, подруга кое-что про тебя прознала? – игриво спросил Сириус и добавил, уже более серьёзно, – Надеюсь, ты попросил её никому не говорить?

– Эм... я не думаю, что Гермиона кому-нибудь скажет. А «кое-что» она прознала давно. Видишь ли, Катрин, как оказалось, её старшая сестра...

– Это та, из «Карго»?

– Ага, – вздохнул Гарри, пригорюнившись. Но Сириус отмахнулся и вместе с Ремусом вошел внутрь, занося новые сумки с покупками.

– Что там? – последовал за ними Поттер.

– Тут снова учебники. Будем тебя учить всему, что должен знать юный лорд Поттер.

– Сириус, – с укоризной взглянул на него Гарри.

– Гарри, – с нажимом сказал Блэк.

Гарри сдался. Учиться, так учиться. Ничего не поделаешь.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – сказал Поттер и, взяв у крёстного сумки, понёс их в библиотеку. Сириус же пошёл на кухню, а Ремус следом за Гарри. Следовало расставить по местам все книги и объяснить, чему его будут учить и зачем. Сириусу достались только танцы, тогда как Ремус взял на себя уроки по иностранному языку (на выбор), традициям, законам, финансам.

 * конец июля *

Именинника в этот день никто не будил. Сириус и Ремус молчали как партизаны, тогда как Поттер явно видел, что они что-то затевают. Сегодня Гарри исполнилось четырнадцать лет. Нарушив давнюю традицию, Сохатый заснул вечером после трудных уроков у Блэка и Люпина. Гарри многому научился у них и был рад, ведь его обучали тому, что не преподают в Хогвартсе – разрушительные заклинания, традиции чистокровных семейств, даже иностранный язык. Точнее французский. Но тут помог лунатик, вспомнив, что есть одно зелье... в общем, проглотив бяку, которая стимулировала запоминание новых слов, Поттер начал в ускоренном темпе учить французский. О стоимости зелья Сириус тактично молчал, но, похоже, оно было очень и очень дорогим.

Гарри.

Ремус, после того как мы его вытащили из его тесного, замкнутого мирка, немного повеселел, даже появился оптимизм и вера в будущее.

Зато я выглядел всё угрюмей и угрюмей. Если бы не Сириус, который помогал расслабиться, то я, наверное, сошёл с ума. В пику славе ловеласа и прожигателя жизни, Сириус не раз демонстрировал познания, нехарактерные для чистокровного лорда Блэка. Например, он умел хорошо водить мотоцикл, машину, хорошо ориентировался не только в ночных клубах Лондона, но и в типично магловской его части, имевшей парки развлечений, музеи, мы даже посетили знаменитую лондонскую картинную галерею. Это было действительно интересно, ведь раньше я совершенно не интересовался магловской культурой, если не считать передач по ТВ, которые смотрел Дадли. Но их интеллектуальный уровень не превышал интеллекта самого Дадли, то есть были для «особо одарённых». От воспоминания о каком-то мультфильме, где два подростка-дегенерата вечно мерзко хихикали, у меня даже задёргался глаз, так что пришлось быстро переключать мысли на что-то более приятное, разумное, доброе, вечное...

Однако и походы по более злачным, нежели, музей местам, тоже были. Сириус, устав удивляться, сказал, что так я скоро переплюну его, ловеласа со стажем. Мне же было всё равно, но это звучало то ли как комплимент, то ли как укор. Или и то и другое вместе взятое.

С утра я проснулся свежим и отдохнувшим. Никто меня не будил, но я, не успев удивиться, вспомнил, что сегодня мой день рождения. Поднявшись с кровати и приведя себя в нормальный вид, наконец спустился вниз, предвкушая подарки и поздравления. Слова «нормальный вид» ввиду последних изменений в виде уроков у Ремуса, Сириуса, изменения в какой-то мере самосознания и посещения стилиста приобрели несколько другой оттенок. Раньше я бы сказал, что выгляжу нормально тогда, когда мне удобно, и я более-менее опрятен, но сейчас к этому добавился противоположный пол, и «нормальный вид» значит «привлекательный». Не то что бы я всегда наряжался как на свидание, но старался всегда выглядеть так, как подобает юному мародёру, лорду и достаточно частому гостю некоторых лондонских мест, где легко найти себе вторую половинку на ночь по обоюдному немеркантильному желанию. Дошло до того что бармен в «Карго» начал меня узнавать и звать по имени, как и Сириуса.

Сегодня было тридцатое июля тысяча девятьсот девяносто четвёртого года, десять часов тридцать две минуты утра. Ремус и Сириус, стоило мне показаться на лестнице, совершенно вразнобой запели «с днём рожденья тебя», на разные мотивы.

Прослушав эту какофонию, где Ремус пытался изображать оперного певца, а Бродяга какого-то рокера, я, улыбнувшись, поблагодарил их:

– Ну, друзья мои, спасибо вам, – обнял Бродягу и Лунатика, а потом взглянул на подарки. Подарки лежали на столе в гостиной.

– Это совы принесли, – сказал Сириус, прежде чем я мог спросить. Ремус только улыбнулся и я, под их взглядами прошёл и распечатал несколько конвертов. Там оказалась книга по теории зельеварения от Гермионы. Следующий подарок был от Дамблдора, который прислал в цветастой коробочке с изображением звёздочек и полумесяцев, ожерелье. Увидев его, я чуть не выронил из рук, но сдержался. Сириус, глядящий на меня, спросил:

– Гарри... Что-то не так?

– А? Нет, всё нормально, – поспешно сказал я. Слишком поспешно.

– Это... клыки? – спросил, посмотрев через моё плечо Ремус. Я же взял приложенное письмо и прочитал вслух:

«Гарри, мы с Фоуксом решили подарить тебе твой трофей. Когда я думал, что тебе подарить, Фоукс улетел и вернулся с этими клыками. Судя по обломанному клыку и их фантастическому размеру, они принадлежали очень старому василиску. Вы с ним случайно не были знакомы? В любом случае, ты заслужил этот трофей и можешь с гордостью говорить, что один-на-один убил обладателя этих клыков. Я лишь взял на себя смелость уменьшить их магией и создать оправу. Кстати, заклинание для увеличения: «vere amplitudo». С днём рождения, Гарри.

Альбус Персиваль Ульфрик Брайан Дамблдор»

Ремус, прочитав это, тут же побледнел как лист мелованной бумаги. Сириус даже заволновался:

– Эй, лунатик, с тобой всё в порядке?

– Гарри, ты... убил василиска? – спросил Ремус, сглотнув.

– Ну да, – ответил я и, направив палочку на клыки, сказал заклинание. Получилось, правда, только со второго раза, когда я вспомнил из уроков Ремуса, что необходимо чётко представлять результат. Клыки приобрели свой изначальный размер, ещё больше взволновав Ремуса, ведь они были большими. Василиски вообще отнюдь не маленькие змейки, а древний василиск и вовсе гигант среди змей. На мой взгляд, убиенная особь могла посоревноваться за звание самой большой змеи в мире. Двадцатидюймовый изогнутый, словно арабский кинжал, клык, лежал на столе и тут же приковал внимание мародёров. Сириус, увидев его, присвистнул, а Ремус потрогал недоверчиво, словно это бутафория. Но нет – он выглядел слишком достоверно и, несомненно, это были они, клыки, которые оставили мне пару ужасающих шрамов в районе ключицы, обычно скрытые рубахой. Оглядев клык, я продемонстрировал ещё и шрам от него – большой звездообразный, над левой грудью, на пару дюймов выше сердца. Ремус и вовсе спал с лица, спросив севшим голосом:

– Так... он тебя укусил?

– Ну да. Только Фоукс выручил, спас от яда. Зато я убил василиска и спас Джинни, – радостно сообщил я, не желая вдаваться в подробности. Конечно, это не успокоило Ремуса, но я-то жив и здоров, перед ним стою... так что отдышался, Лунатик, отошёл. Пока он справлялся с собой, я уже, уменьшив ожерелье и надев его, распаковывал другие подарки. Там было то, чего я явно, совершенно точно, не ожидал. Был серый конверт, который напоминал своим видом макинтош лондонского клерка, от него прямо таки веяло официозом. Открыв конверт, я прочитал вложенное письмо. Оно, оказалось, от министра магии. Если опустить все завуалированные просьбы показаться с ним на публике и поддержать его начинания, то он прислал мне три билета на чемпионат мира по квиддичу, на самые «тёплые» места. Наверное, думал, что я приду с Роном и Гермионой. Ага, как бы не так!

– Сириус, это от Фаджа. Приглашает на чемпионат мира по квиддичу, в министерскую ложу.

– О, круто! – оживился Бродяга, беря у меня из рук билеты.

– Тут написано, что финал чемпионата будет двадцать второго августа.

– Гарри, ты думал, кого пригласишь? – спросил Ремус.

– Это же очевидно, – сказал я, улыбнувшись и хлопнув друзей по плечам.

– Но... а как же твои друзья?

– Ты о ком? С Роном я пока не разговариваю, а Гермионе квиддич неинтересен и вообще она считает его варварским видом спорта. Так что остаются мои друзья, месье Лунатик и месье Бродяга, – улыбнулся я. Луни и Бродяга вернули мне улыбки.

– Постой, Гарри, остался подарок от нас, – сказал Сириус. Ремус почему-то грустно вздохнул и встал с места, как и Сириус. Я последовал за ними, предвкушая то, что могли бы подарить безбашенные мародёры.

А перед домом...

– Вот, Сохатый! Только для тебя, владей! – гордо сказал Сириус, когда я заметил перевязанный алой ленточкой мотоцикл.

– Это же...

– Харлей. Зачарованный на полёт, как метла. Ещё на невидимость, защиту от ветра, обогрев. Ремус помог мне, наложив чары, так что это подарок от нас, – Сириус подтолкнул меня, а Ремус, выудив из кармана ключи, с сомнением во взгляде, протянул мне.

– Сириус, это... – я не знал, что сказать в благодарность за такой подарок, но Бродяга остановил меня:

– Не надо слов, Сохатый. Садись, погнали, полетаем, – сказал он и пошёл к своему мотоциклу.

Я, честно говоря, никогда не управлял мотоциклом. И никаким другим транспортным средством тоже, но тут пришлось заняться непривычным для меня делом – оседлать большого, чёрного «стального коня» и вставить ключи. Мотоцикл послушно завёлся, и Сириус тоже завёл свой. Примерно зная, где тут газ и тормоз, я повернул ручку газа, включая передачу. Мотоцикл тут же рванул, но я был приклеен к сиденью. Похоже, не обошлось без магии. Под неодобрительное ворчание Ремуса, мы с Сириусом поехали по улице.

А вот летал мотоцикл прекрасно. В отличие от метлы, на нём было комфортно, да и принцип управления тот же.

Тут я быстро обошёл Сириуса, сделав в воздухе несколько крутых разворотов. Перекрикивая расстояние, бродяга сообщил мне:

– Эй, Сохатый, не гони так. Я тебе не ловец, что бы выписывать такие кренделя.

Я улыбнулся. Да, точно не ловец. Зато выглядит потрясающе, да и заклинание невидимости очень кстати.

Я, поглядев на Сириуса, решил воспользоваться новым транспортным средством и кое-куда слетать. А именно – к Гермионе! А что, вот будет потеха. Если только она дома... Но раз адрес дала...

– Сириус, давай за мной, – сказал я и двинул в направлении района, где располагался дом Гермионы. К счастью, мы не заблудились, так как за последнее время я кое-как научился ориентироваться в Лондоне.

Гермиона Джин Грейнджер сидела на заднем дворе своего дома и читала книгу по истории магии, нежась под лучами солнца в открытом купальнике. Она уже привыкла проводить лето либо в разъездах, либо дома, в компании своих многочисленных книг. Это лето не стало исключением, хоть и отличалось от предыдущего в лучшую сторону.

От размышлений о судьбе древних магов, её отвлёк шум мотоцикла. Подождав несколько секунд, думая, что сейчас байкер проедет и снова воцарится тишина, Гермиона не дождалась – шум всё усиливался и, к её удивлению, приближался к ней. Гермиона спешно вскочила и стала оглядывать окрестности, но байкера на заднем дворе не было. Зато шум приблизился почти вплотную и спустя секунду, знакомый голос, чертыхнувшись, поприветствовал её:

– О, привет, Гермиона. Позволь заметить, у тебя отличная фигура. – Грейнджер повернулась на голос, но застала расплывчатое пятно дезиллюминационных чар. Спустя секунду пятно превратилось в Гарри Поттера, и Гермиона смогла высказать ему всё, что о нём думает:

– Гарри, с каких это пор ты подглядываешь за мной? И вообще, – тут она смутилась, порозовев, – спасибо, – закончила она, вспомнив, что ей вроде как сделали комплимент.

– Да не за что.

– Гарри, а что это за... мотоцикл?

– Сириус? – спросил Гарри в воздух, но на том месте тут, же показался Блэк на своём байке. Он спланировал на газон, оставляя колею на зелёной траве и, заглушив двигатель, обратился к Гарри:

– О, вот куда ты намылился, развратник, – улыбнулся бродяга. Гарри, слезая с байка, ответил:

– Не в этом случае, кобель. Итак, Гермиона, я всё-таки решил навестить тебя, – повернулся к ней Поттер.

– О, я рада. У тебя же сегодня день рожденья? Как...

– Книга?

– Да.

– Замечательно. Я уверен, она мне понадобится для того что бы не завалить С.О.В. Видишь, какую красоту подарил мне Сириус? – кивнул Гарри на свой байк. Гермиона сделала вид, что он (байк) ей очень понравился, хотя к этой грохочущей машине она не испытывала такого пиетета, как четырнадцатилетний мальчишка – подросток.

– Гарри, да ты проходи, чего стоишь? – сказала спешно Грейнджер, поняв, что повисла пауза. И, уже обращаясь к Блэку:

– И вы, мистер Блэк.

– «Бродяга», если тебе не сложно, – улыбнулся Сириус. Гермионе такое обращение к старшему было неприятно, но она стерпела, проявив вежливость, – И вы, мистер Бродяга.

Гарри и Сириус прошли внутрь.

Сохатый тут же поинтересовался:

– Ты что, тут одна сидишь?

– Ну... родители на работе, – развела руками Гермиона, вздохнув про себя.

– Понятно... – задумчиво протянул бродяга, с интересом оглядывая магловское жилище. Впрочем, Гарри тоже не остался в стороне. Его взгляд зацепился за семейное фото на стене – Маленькая Гермиона, родители и...

Заметив, куда смотрит Гарри, у Гермионы перехватило дыхание, хотя повода для этого вроде, как и нет, но она постеснялась заговорить с ним по поводу Катрин... да и не её это было дело, как думала сама Гермиона, однако всё же, странные чувства поднялись в душе юной гриффиндорки, когда её лучший друг оказывает такое внимание её сестре. Гермиона никогда не распространялась в волшебном мире про свою семью и искренне считала, что это не должно касаться родителей и Кэтрин.

Гарри, отведя взгляд от фото своей первой девушки, заметил непривычное порозовение в щёчках Гермионы, и спросил её прямо:

– Тебя... что-то беспокоит?

Гермиона, не ожидавшая, что Гарри заговорит об этом, мысленно ругала его за то, что он не промолчал, сделав вид, что ничего не заметил. Но Гарри ждал ответа.

– Ну... нет, нет, конечно же, – Грейнджер прошла мимо, чуть не задев плечом Поттера, но Гарри, пользуясь тем, что Сириус ушёл без спроса куда-то на кухню, придержал подругу за локоток:

– Гермиона, я же вижу, что что-то не так. Ты... не могла бы мне рассказать? Уверен, нам обоим станет легче.

– Гарри, – ещё больше покраснела Гермиона, бросив быстрый взгляд на ту фотографию, что так привлекла внимание юного мародёра.

– Знаю, – уверенно сказал он, – но что это меняет?

– Но ты...

– Понимаю. Не понимаю лишь того, почему ты так волнуешься, когда думаешь, как я и Кэт...

Гермиона, услышав заветные слова, ещё больше покраснела и отвернулась, а Поттер, тяжело вздохнув, начал говорить:

– Надеюсь, это просто волнение за сестру, но если тебя что-то гнетёт, то думаю мне надо сказать что... ни я, ни она не пожалели о том, что мы познакомились. Думаю, я теперь знаю, какое воспоминание выберу для Патронуса, – сказал Поттер тихо, и отпустил локоть Гермионы. Она ещё немного постояла и повернулась, что бы сказать:

– Гарри, я так... мало рассказывала родным про магию. Кэт даже не знает, что я учусь на волшебницу, а родители не балуют нас вниманием. Просто... узнать, что твой друг и твоя сестра были вместе, а при этом я...

– Ты чувствуешь себя ущемлённой? – удивился Поттер, поняв, что на душе у Гермионы. Та покраснела как переспелый томат, но нашла в себе смелость кивнуть.

– Гермиона... – с сожалением сказал Гарри, – Я не думаю, что такая умная и красивая девушка как ты должна стесняться того, что пока не нашла своего принца. Уверен, скоро за тобой парни будут в очередь выстраиваться. Просто... это будет в своё время, не так что бы сразу. Жаль, что мы никак не подходим друг другу... – повесил голову Поттер, заставив Гермиону ещё больше волноваться.

– Гарри... ты, что ты такое говоришь...

– Нет, я прав. Ты умна и красива, но твой характер несовместим с моим. Я бы даже мог захотеть немного... помочь, но не хочу терять хорошего друга ради одной жалкой ночи, – ещё более пригорюнился Поттер, а Гермиона, поняв, на что намекнул Гарри, совсем воспылала, так, что Гарри даже забеспокоился за здоровье подруги.

Тут неловкую сценку прервал Сириус, который к шоку Гарри и Гермионы, стоял неподалёку и смотрел на них. Бродяга улыбнулся от уха до уха и хлопнул несколько раз в ладоши, изображая овации,

– Сохатый, я рад, что ты понимаешь в чем разница между другом и... Ну, ты понял, – улыбнулся он. Тут настал черёд Гарри краснеть, а Гермиона вспылила:

– Так вы знали! – от волнения она даже повысила голос, что считала совершенно неприемлемым.

– Милая моя, пока Гарри там миловался с твоей сестрой, я очень интересно провёл время с некой Эми. Не знаешь такую? – подмигнул Сириус, на что Гермиона совсем раскрасневшись, под улыбки мародёров, покинула их быстрым шагом.

Когда Гермиона скрылась в кухне, Гарри спросил у Сириуса:

– Бродяга, это, по-моему, уже слишком. Незачем невинной девочке знать такие подробности сексуальной жизни её родственниц.

– Фигня, – отмахнулся бродяга, и пошёл вслед за Гермионой. Поттер не одобрял поведения крёстного в данном, конкретном случае, но промолчал.

Гермиона, поняв, что кое-кто слишком, на её взгляд, сблизился с её семьёй, разволновавшись, пошла на кухню и осушила пару стаканов холодной воды, думая, что это поможет от нестерпимого жара на лице.

Но побыть одной ей не дали, Сириус и Гарри бесцеремонно вторглись на кухню, и Гарри взял слово:

– Гермиона, пожалуйста, прости Сириуса. Это он не подумав, брякнул. Ты же ещё и добрая, и отзывчивая...

– Гарри, нам что, не о чем больше говорить, кроме как о том, как ты с Блэком развлекаешься?

– Прости, прости, – поднял Гарри руки, – И вообще, я бы хотел пригласить тебя вместе с нами...

– Идиот! – крикнула на него Гермиона и кинула стакан в голову Сохатого. Тот, увернувшись, удивлённо посмотрел на Гермиону, но поняв, о чём это она, продолжил уже с улыбкой, – В музей сходим, или в парк развлечений...

Гермиона, в который раз за сегодня поняв, что она погорячилась, пристыженно замолчала и не могла отказать.

– Хорошо, Гарри. Я... приведу себя в порядок. А мотоциклы?

Но тут в разговор влез Блэк:

– Сначала оставим транспорт на Гриммо, потом аппарируем. Или на такси, если так вам будет привычней.

Гермиона кивнула и пошла в свою комнату, собираться и приводить себя в порядок.

Гарри, в компании Гермионы, летя на мотоцикле, подумал, что Сириус нашёл отличный способ передвижения, наложив чары на мотоцикл. Всё-таки было намного удобнее, чем на метле, на которой можно чуть что, лишиться самого важного для мужчины. Девушкам-игрокам в этом плане легче, травмобезопасней.

Пролетев до Гриммо, они поставили мотоциклы у входа и, зайдя внутрь, перекусили. Ремус на этот раз расстарался, командуя домовиками, и устроил мини-пиршество.

Гермиона по привычке поздоровалась «здравствуйте, профессор Люпин», но Ремус пресёк её фамильярность. Попытался пресечь – гриффиндорка ни в какую не хотела звать мародёра иначе, даже учитывая, что Лунатик уже не профессор Хогвартса.

День рождения запомнился Гарри как самый счастливый из всех. Мало того что он получил интересные подарки, которые для четырнадцатилетнего парня были просто мечтой, но и приятно провёл время в компании друзей. Гермиона по случаю праздника ни разу не заговорила об учёбе, и в общении показалась Поттеру чрезвычайно похожей на свою сестру, что к своему сожалению и смущению Гермионы он и высказал вслух.

Сириус повёл именинника и его подругу в обычный парк развлечений, что было для Гарри весьма интересно, учитывая, что в таких местах он пока ещё ни разу не был. Гермиона тоже, немного стесняясь своей компании, посетила с ними все аттракционы, поужинала в ресторане и даже посетила салон красоты. Это так, за компанию конечно, хотя она понимала, что Гарри и Бродяга отнюдь не от нечего делать зашли именно сегодня в такое место, где их привели в подобающий для соблазнения юных леди вид.

После этого Гермиона безапелляционно заявила, что ей пора домой и уехала на такси, которое поймал Сириус. Гарри проводил кэб долгим взглядом, тяжело вздохнув, когда машина скрылась за поворотом.

– Ну, что, сохатый. Переходим ко второй, ночной части праздника? – весело спросил Блэк, задумавшись, куда он пойдёт с крестником сегодня.

– Пошли, чего уж там, – вздохнул Гарри, вернув улыбку бродяге.

Август для Гарри Джеймса Поттера начался в чужой постели. И, как бы это странно ни звучало, он был отнюдь не одинок.

Выскользнув из под положившей на его грудь голову девушки, Сохатый быстро оделся и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Сириус ушёл со своей пассией ещё в середине ночи и Гарри остался один-на-один со своей спутницей.

Аккуратно начеркав несколько благодарственных строк на записке и наколдовав втихаря шикарный букет белых роз, Поттер, взглянув на себя в зеркало и удовлетворившись увиденным, вышел из дома, закрыв дверь заклинанием. Жаль, конечно, она может подумать, что у Гарри есть ключи, но что поделать, не оставлять же ранним рассветным утром дверь дома открытой.

Делвин Делакур вышел из своего кабинета, коротким взмахом палочки наколдовав табличку с надписью «обед». Однако, в приёмной советника министра, коим и являлся Делакур, никого не было, что не могло не радовать Делвина – в последнее время все только и говорят о предстоящем финале чемпионата мира по квиддичу, так, что второстепенные проблемы отходят на полагающийся им второй план.

Делвин, насвистывая весёлую мелодию, спустился на лифте в столовую и, заказав себе стандартный обед из трёх блюд, не без удовольствия принялся поглощать еду.

Билеты на финал чемпионата он достал, аж в министерскую ложу, так что ни о чём не беспокоился, даже не делал ставок, что нынче было чрезвычайно модно. Финал был назначен на завтра, так что сегодня всё министерство было в несколько необычном предвкушающем настроении, и было заметно, что мысли сотрудников витают далеко от повседневной рутины министерской работы.

Гарри, наконец, к его облегчению, закончил занятия. Только на это лето, конечно же, но от такой сверхинтенсивной учёбы Поттер устал, и морально, и физически, так, что даже периодические прогулки в Лондоне, и ночи, проведённые вдали от дома Блэков, не могли дать ему долгожданное спокойствие. Но, стоило Сириусу и Ремусу сказать своему ученику, что занятий пока не предвидится, как Гарри, устало, прикрыл глаза и поблагодарил Мерлина, магию, Бога, духов предков и всех богов хаоса за такое долгожданное спокойствие и ничегонеделанье. Сириус, переглянувшись с Ремусом, заметили его состояние, и на их лицах появилось обеспокоенное выражение. Тут-то Ремус и подумал, что, наверное, взятый ими ритм был слишком интенсивным. Но Поттер не жаловался, так что мародёры и не думали его жалеть.