Текст книги "Не мир (СИ)"

Автор книги: Фэва Греховны

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 30 страниц)

Глава 16

Судя по оживлению в лагере, уже было утро. Парень открыл глаза. Лена всё так же обнимала его, но теперь лёжа на животе и отвернув голову. Под спальником оказалось достаточно жарко, и девочка стянула его с себя во сне. Футболка на её спине задралась, белая нежная кожа худенькой талии хорошо видна в полутьме.

Просыпаясь, какие-то неопределённые несколько секунд, он смотрел на обнажённый участок тела и испытал желание прикоснуться к нему. Влечение и любопытство взяли верх, громоздкая бледная рука скользнула из-под спального мешка и легла на поясницу девочки, для этого гиганту пришлось лечь на бок. Лена, не разобравшись сквозь сон, что произошло, попыталась сбросить руку, и тоже легла на бок, упёрлась бёдрами в жёсткую материю комбинезона. У безымянного перехватило дыхание, как будто снизу что-то надавило на лёгкие. Рука сама скользнула с тали вниз, вдоль ноги. Воздух стал тяжелее и заметно ощутимее скользил по горлу, неся с собой тёплый ароматом женского тела. И хоть это всего лишь запах пота или давно не мытых волос – но он заставляет хотеть, желать эту девушку… Но как? Что это? Рука прошла по внешней части бедра до колена и обхватив его – ещё медленнее заскользила обратно по внутренней стороне.

Парень, сам не понимая, что происходит и зачем он это делает, закрыл глаза. Мягкая на прикосновение худенькая ножка едва заметно пульсирует и трепещет под лёгкими спортивными штанами, которые походят больше на мужские подштанники, чем на женскую пижаму. Пальцы упёрлись в мягкое, но в тоже время упругое тело, замерли на секунду. Это ощущение спокойствия и безмятежности в соседстве с невероятной энергией, чувствуются прямо здесь и сейчас, хотя, на самом деле, кажутся невероятно далёкими, как будто прошло много лет. В памяти, перед глазами, возникло окно, с серо-голубым видом, чёрные ветви деревьев без листвы и снег, кое-где лежащий на толстых сучьях. В руке чья-то маленькая ладонь… Объятия… Первый поцелуй… Близость… За окном темнеет, комната наливается густеющей тенью… Комната… Мебель… Небо и облака снаружи приобретают оранжевый, затем розовый, пурпурный цвета, наконец становятся тёмно-синими… В окнах многоэтажного дома напротив загораются огни… Играет музыка… Он лежит с кем-то в обнимку на тесной кровати. Они оба часто дышат. Её длинные волосы щекочут лицо и тело. Юные… Совсем юные… Нужно идти… Не уходи… Парень открыл глаза.

Пальцы скользнули на низ живота, потом к пупку, поочерёдно, на мгновение, нырнув туда, словно сыграв на флейте.

Лена повернулась к нему лицом, глаза её были бодры. Она не спала уже некоторое время и просто молча принимала происходящим. В её взгляде нет ничего кроме наивного желания следующего шага. Большая кисть потянулась по рёбрам к груди, уже раскрывшись, чтобы взять её словно чашу, но остановилась.

До сих пор почти отсутствующие мысли ворвались в голову безымянному потоком черни, загрязняющей всё чего только коснутся.

…Я ведь не о ней сейчас думал… Я не могу себе этого позволить… У меня руки в крови по локоть, если не по самые плечи… Когда-то она будет кормить грудью ребёнка, а сейчас я прикоснусь к ней руками от которых за неделю погибло почти четыре десятка человек… Руки которые с удовольствием и уверенностью ложились на шеи, и те ломались… Давили на спусковой крючок… Не так должно быть…

Обуреваемый множеством фантомных понятий и представлений, принесенных с потоком обрывков воспоминаний, парень перевернулся на спину и в одно движение встал.

– Эй! Что такое? – возмутилась Лена.

В ответ последовало неуверенное покачивание головой.

Он вышел из палатки, в который раз оставив разочарованную девушку в одиночестве.

В лагере уже настало время завтрака и выжившие собрались на стульях около очага. Туда же направился и безымянный. Увидев его приближение, люди заметно оживились, кто-то украдкой рассматривал чёрный комбинезон, а кто-то откровенно нагло съедал глазами по-мужски красивое лицо, другие ждали исполинского голоса и чего-то нового, что он будет им диктовать. Кого тут точно не было, так это – равнодушных.

– Здарова, Никитос! – каркнула Борисовна – Нам тут как раз рассказали какой ты мастер в обращении с женщинами! – тётка рассмеялась и хлопнула по плечу спасённую вчера девушку, сидящую с консервной банкой в руках.

– Всё в порядке, я ничего… – она ещё не привыкла к юмору здешней командирши и хотела было оправдываться, но последняя не дала договорить.

– Да ладно тебе! Я же по-доброму. Слушай, золотце, – снова обращаясь к парню, старая лиса в одно мгновение умудрилась смазать язык мёдом – Юра тут предложил кое-куда сходить. Ты это место, кстати, знаешь… – женщина подняла брови – С мужиками нашими сходил бы, а?

…Схожу…

– Всем мужчинам и половине женщин собираться. Остальные остаются на охране лагеря, – объявила во всеуслышание Борисовна.

Повисшую тишину нарушал только звук методичного выскребания вилкой тушёнки со дна жестянки, это Андрей старался.

– Выступаем по готовности!

Народ разом принялся трудиться над остатками пищи, только присный новичок никуда не спешил, а его сестра, так и вообще, судя по умиротворённому взгляду на огонь в очаге – медитирует. Да и никуда не опаздывающая Даша сидит на том же стуле, на котором заснула прошлой ночью.

– Не спешите? – хриплый голос медика прорезался сквозь тихий гомон.

– Могу быть готова через… – Алина похлопала по автомату на коленях и продолжила – Через прямо сейчас. А ты?

Дарья театрально нахмурилась.

– Я тоже всегда готова, – её голос стал чуть звонче.

Новенькая сыграла бровями и ехидно, но слащаво уточнила:

– Прям ко всему?

Но и перед неуместным заигрыванием та не растерялась, поправила прядь длинных чёрных волос, спавшую на лицо и ответила таким же тоном.

– Да-а… Хочешь с нами? – в довершение девушка оглянулась на командира, не понявшего всех колкостей обоюдной словесной перепалки.

– Харэ паясничать! – перебила Борисовна, теряя кашу изо рта при этом возгласе.

– Мы нужны? – коротко и по делу спросил Андрей и получил в ответ утвердительный кивок.

Спустя несколько секунд, командир всё таки уточнил:

– Проверим руины, вокруг того супермаркета и, если никого не встретим, пройдёмся до церкви, о которой вы говорили.

Зачем – уточнять не стал. Бородатый паренёк поднял брови и покивал куда-то набок. Судя по реакции, общественная деятельность если и входила в планы парочки, то не в ближайшее время, и уж точно – не с утра пораньше.

Вторая новенькая пока что не вошла в ритм жизни лагеря и сильно выделялась из общей редкой суматохи, она просто не знала куда идти и что брать, вернее ей было просто некуда идти и нечего брать, а дерзость и предприимчивость куда-то улетучились. Выждав удобный момент, она приблизилась к своему спасителю и присмотрелась к его лицу.

– Повезло. Так, поцарапала слегка – прозвучал от неё виноватый комментарий, на который медик у костра резко обернулась, как-то зло супя брови. Внимательно изучив лоб парня со своего стула, Дарья встала и подошла, чтобы рассмотреть поближе. Действительно, разорванная кожа превратилась за ночь в едва заметную царапину, чего в принципе быть не могло. Брюнетка неуверенно посмотрела в глаза бугаю, перевела взгляд на Татьяну, снова на него, затем скрестила руки под грудью и молча направилась к своей палатке, так и не перестав супиться. Странность конечно, но не самая большая за последние дни.

Борисовна опять возникла откуда ни возьмись. Схватила под локоть и уверенно так поволокла безымянного прочь от костра. По дороге приговаривая.

– Ох и золотце… – причмокнула – Ловко ты это девок моих крутишь… – добавила угрожающим тоном, прижимаясь бронежилетом к мускулистой руке – Ну чо, было чо, или чо? – выпалила шёпотом тётка, стоило им пройти мимо лестницы и ещё немного, чтобы остаться, так сказать, наедине.

– Признавайся совратитель! – нетерпеливо вопросила она, заметно поменяв интонацию, словно бы радуясь – Юрка сказал, вы там в обнимку сопели как суслики!

В ответ здоровяк вручил ей так и не распечатанную пачку контрацептивов.

– Не пригодится, – железный голос разнёсся по этажу, ставя жирную точку в жиденьком диалоге.

– Дитя забахать решил? Вообще молоток! – Борисовна всё прекрасно поняла, но чтобы как-то отыграться, последнюю фразу изрекла особенно чётко и громко. Разговор завершился двумя взглядами – равнодушным и раздражённым.

Прошло десять минут. Большая группа собралась на выходе из лагеря, перед рамами-останками раздвижных дверей. Юрий инструктировал пятерых мужчин о состоянии супермаркета, даже не беря женщин во внимание.

– Мешаться не будете – и слава Богу! – сообщил он представительницам прекрасной части обитателей лагеря. Это утверждение поддело и дёрнуло какую-то неощутимую струнку в голове безымянного.

– Час – два ходьбы. До войны – час было, – сухо сообщил Андрей, поглаживая редкую щетину, хотя его об этом не спрашивали, – Зачем они тебе? – осведомился всё так же без эмоций.

Парень промолчал в ответ.

Его новые знакомые улыбались, как будто сейчас будут весело хулиганить. У троих боевиков – советские автоматы. У безымянного магазинный подсумок на поясе и обыкновенный ремень на плече. У парочки – одинаковые чёрные ременно-плечевые системы с широкими подсумками, в каждый, наверное, магазина по три влезет, и на обоих тактические оружейные ремни, удерживающие их автоматы на груди, прикладами вверх.

Дневной свет давно вступил в свои права, поэтому выходили наружу и добирались до ближайших развалин бегом и по двое, прикрывая друг друга во все стороны с максимального количества позиций, в том числе и женщины со второго этажа. Служивый-сорвиголова перебежал площадку перед супермаркетом и выглядывал через дорогу за торговые модули то тут, то там. Уже добежавшие до ближайшей разрушенной пятиэтажки расползлись по железобетонным развалинам и осматривали окрестности через прицелы.

Лидер и двое новеньких не стали идти в числе первых. Когда все мужчины вышли из-под прикрытия сводов супермаркета, троица рванула через площадку. Исполнение этой стометровка казалось достойным легкоатлетов, соревнующихся за золото. Но…

– Чёрт побери… Кони блин! – то ли восхитился, то ли удивился Николай, прикрывая выход группы, сам находясь где-то на развалинах хрущёвки, а Борисовна тем временем восхитилась, наблюдая от выхода – Го-о-осподи… – протянула женщина с удивлением.

– Ты зачем побежал? – удивился запыхавшийся Андрей, прижимаясь к руинам спиной и осматриваясь.

…Странно, что не стреляет никто…

– Рассеяться. Держаться на виду друг у друга, – прозвучала спокойная команда – Быть начеку, – он не кричал, но железный лязг его голоса слышали наверняка все. В том числе и сторонние наблюдатели, которых хватало.

Следом за основными силами выживших, если так можно называть нескольких доходяг и всего лишь троих серьёзных бойцов, последовали женщины, придерживая каски, оттопыривая в сторону на бегу руки, при этом манерно прижимая локоток, как это было бы к лицу скорее английской леди, но никак не исхудавшим замухрышкам в грязном рванье. Добежав, кто-то из них ойкнул, мол, не могли лучше место найти, железяки и бетон кругом торчат… Пожалуй, во время боя, эта часть воинства сыграет сугубо отвлекающую роль. Только Борисовна не была бы среди них, так сказать, для массовки, но она осталась в лагере.

Путь до обрушившегося супермаркета пролёг через внутреннюю часть сожжённого квартала Солнечный. Сегодня он тоже светится, но, увы, иначе – его лучи не видны для людского глаза. Продвижение незапланированно пошло по схеме – мясо идёт вперёд, опытные стрелки прикрывают, ещё большее мясо идёт сзади. Деловито перебегая от укрытия к укрытию, мужчины выглядывают из-за каждого подвернувшегося по пути угла, машут друг другу и кивают в ответ. Может быть и вышло бы повоевать у этой группы, встреться им неприятель.

Юрий беспечно свистнул командному эскорту, пальцем указывая выгодную позицию на высоченной руине кирпичного дома. Троица благоразумно присела поглубже, за обломки каких-то плит, за которыми находилась в момент демаскировки.

До супермаркета осталось меньше ста метров. Так как здание, где он был расположен до войны, имело всего два этажа – спрятаться большой группе будет попросту негде, обломков не хватит. Все возможные позиции находятся на виду у ТРК «Звезда», а стрелять троим по очереди из-за какого-нибудь одного выгодного угла – это русская рулетка для кого-то из участников.

– Вы идите наверх этой развалины, ищите противника в ТРК и той белой высотке рядом. Будет угроза – сначала стреляете, потом оповещаете голосом остальных, – продиктовал безымянный.

Брат с сестрой сразу отправились взбираться на огромную гору битого красного кирпича.

Жестом подозвав вовремя оглянувшегося Юрия, парень продолжил выставлять охранение.

– Разведи женщин вокруг супермаркета. Вон там, – вскинул руку в сторону сохранившейся до четвёртого этажа хрущёвки. – Пускай пара женщин как можно выше засядут. Смотреть не только в сторону ТРК, – Юрий кивнул и, пригнувшись, побежал к ближайшим женщинам.

Тем временем, мужчины продолжили приближаться к «Стопроценту». Крадучись, лишний раз не выглядывая из-за укрытий. Через несколько минут, когда вернулся Юрий, командир приказал спускаться под завалы. Самый далеко забравшийся добытчик лежал на животе за вздыбившимся бордюром, неловко, из-за бушлата, оглядываясь назад. Вняв команде Юрия, мужчина как можно быстрее пополз под прикрытием бетона. Стараясь не вдыхать пыль, он натянул на лицо серый шерстяной клетчатый шарф. Его примеру последовали и остальные.

Гуськом, по щебню и мелким обломкам поползли восемь человек, первый уже приблизился к провалу меньше чем на десять метров. Ожидая подхода остальных, он выглянул из-за глыбы железобетона и обеспокоенно оглянулся на командира.

– Там движение! – сообщил как можно громче, но без крика – В окне ТРК.

Все замерли.

– По-моему безоружный, – крикнула сверху Алина.

Её звонкий голос заставил тусклый сожжённый мир затрещать по швам. Кажется, скажет ещё что-то – и выглянет Солнце.

– Быстро внутрь! Кто прикрывает – стрелять при первой же угрозе! – разнёсся грохот исполинского механизма над завалами, погружая умы выживших обратно в прах реальности. Наверняка эту команду было слышно и через дорогу, и даже дальше.

Человек, примеченный в здании ТРК не спеша прошёлся вдоль окон через весь холл. Исчез из виду. Меньше чем через минуту появился и пошёл в обратном направлении. Оружия при нём действительно не было. Не было и одежды на верхней части тела. Лысый, как и большинство бандитов в крепости. Когда маневр гуляния перед окнами повторился по три раза в обе стороны, безымянный забеспокоился. Андрей с Алиной напряглись от необычности наблюдаемого. С горы обожжённого кирпича, где они лежали, до шестого чувства здоровяка донеслось опасение.

…Худой же, совсем не как те выродки в супермаркете… Странно… Бледный… Точно… Такой же бледный…

***

Тем временем Юрий с группой спустился в супермаркет. Преодолев около трёх метров крутого спуска, то и дело цепляясь одеждой и снаряжением за торчащие, на холоде – особенно острые, грани бетонных плит, мужчины наконец стали разбредаться по залу.

– Вон там, около стеллажа… – прошептал Юрий, показывая пальцем во мрак подземелья. Ощетинившись автоматами, выжившие двинулись от входа, расходясь в разные стороны.

– Не кисло так твой зятёк бандитов покромсал, – то ли возмутился, то ли восхитился Николай, когда его подошвы начали липнуть к тёмной, почти чёрной застывшей крови на полу – А где трупы?

Юрий оглянулся. Тел, там, где они были оставлены, действительно не оказалось, зато тёмное пятно на кафельном полу простирается далеко в сгущающуюся тьму.

Холодок пробежал по спинам мужчин. Инстинктивно потянувшись друг к другу, они собрались вокруг стеллажа с консервами. Всё, что не забрал Юрий в предыдущую ходку, до сих пор лежит на кафеле и полках. Этот факт ещё сильнее насторожил добытчиков.

– Я соберу, а вы постерегите… – прошептал самый пожилой участник похода.

***

– Что там?»– уточнил безымянный куда-то неопределённо наверх.

– Считать перестали, за ТРК не следим, – отозвался Андрей.

Скучать молодёжь ещё не начала, но ответ прозвучал как готовый заранее и уже с минуту ждавший своего места.

Ещё через несколько тягучих минут ничего-не-делания и ожидания, из-под завалов стали появляться добытчики. Один за другим, волоча за собой по два рюкзака или вещмешка каждый. Под пристальным вниманием пустых глазниц-окон руин, окружающих супермаркет, девять человек без помех, если не считать тяжесть прихваченного продовольствия, добрались до безопасного места.

– Ну что? – осведомился Юрий.

– Собирайтесь и аккуратно двигайтесь в лагерь. Про головной дозор не забудьте, – прогремел командир, как раз к моменту спуска прикрывающей парочки.

– А мы прогуляемся немножко… – Андрей как будто выругался этими словами, спотыкнувшись на последнем метре битого кирпича.

Николай с Юрием обеспокоенно переглянулись.

– Будем до ночи, – поспешил их успокоить здоровяк. – Идём! – и направился к руинам, в обход открытого пространства около супермаркета. Алина с Андреем поплелись следом.

В какой-то момент девушка ткнула брата локтем в бок, сбивая с не заваленной обломками тропы. Намёк на неуклюжесть был отомщён смачным ударом носком берца прямо под филе задиры, да таким, что она аж подпрыгнула. Николай покачал головой в след уходящим.

– Ну что, Юрка? Дойдём – хоть будет чем коня закусить, я как раз припрятал бутылочку…

– От Борисовны ты её припрятал! – улыбаясь, Юрий нарочно громко подколол друга.

– Ага. А то нажрётся и полезет! Прям как к тебе в палатку прошлый раз! – не растерялся старожил-охранник.

Кто-то из мужиков громко хохотнул.

– Да ладно тебе… Она пистолет мой забрать хотела. Ладно. Девочки! Собираемся! Домой пора! – окончательно беспечно воззвал он к женщинам, стоявшим в охранении.

– Ага, пистолет! – от души засмеялся Коля.

Глава 17

Путь, пролегающий через развалины жилых кварталов, не предвещал никаких приключений. Кругом серые бесформенные руины. Под ногами – один и тот же мусор. Часто попадаются обугленные столбы деревьев. Иногда, между кварталами попадается по несколько метров чистых дорог, но за ними снова застывшие волны железобетонного моря.

Гулко простонала сгоревшая машина, по которой прошли большие тяжёлые стопы. На шаги брата с сестрой – не отозвалась даже скрипом. Попались два трупа. Оба под стеной одной из сохранившихся хрущёвок. Дыры в стенах и характерные позы поведали прохожим о расстреле.

Безымянный было напрягся, поправил ремень автомата. Но быстро успокоил себя мыслью о своей сверхъестественной чувствительности. Да и спутники совершенно не беспокоились. Учитывая тот факт, что они до сих пор живы – их чутью тоже можно было довериться.

– Радиации не боитесь? – вопросил металлический скрежет.

Андрей резко оглянулся на звук.

– Неа. Время достаточно прошло, дождей много было, фонящую пыль вниз смыло, – махнул рукой неопределённо за спину. – В старый город, там частный сектор, он больше всего от взрывов пострадал, так что даже там радиации боятся некому.

Объяснение породило новые вопросы.

– Сколько было взрывов?

– Ну… Мы лично, да и вояки из церкви, три насчитали: один над железнодорожным вокзалом, другой – крупный завод сжёг, и третий – над местным военным городком. Там зенитная воинская часть была, кадетская лётная школа и кладбище самолётов, типа музей авиационный. Само собой, завод уже больше десяти лет, толком, не работал, солдаты-зенитчики если и тренировались, то только на каких-нибудь программах моделирования, а кадеты рабочего самолёта и в глаза не видели. А вот ЖД-шку жаль… Много людей пострадало кто в пути в это время был. Поезда и после всего этого прибывали, за городом останавливались. Друг об друга, по большей части. Интересный случай был: один поезд из Европы прибыл, полный облучённых людей. По всем вагонам одни трупы. Вояки его как-то издали засекли, заблаговременно сигнальщика поставили со стоп-сигналом, молодцы, короче. Ну поезд остановился, красивый такой, хай-тек, все дела. А в локомотиве машинист мёртвый, да не день и не два уже. Кто поезд тормознул, чёрт его знает… – замолчал, перепрыгивая расщелину в дороге, прижимая автомат прикладом плашмя к груди.

– Ты правда не помнишь ничего или это Борисовна нас байками кормила? – Андрей решил сменить тему

– Правда. Я так и не спросил, что за место.

– Это? – Алина нахально ухмыльнулась. – Луганск!

Но краткий ответ не удовлетворил любопытство парня.

– Мне сказали, что это восток страны, откуда тут европейские солдаты взялись?

Андрей пожал плечами.

– Немцы из церкви говорят, что их вообще бомбами засыпало, большая часть Европы вымерла от осадков что выпали после бомбёжек. Польшу в выжженную пустыню превратили, думаю Россия, а больше и не кому, если рассудить… Вот тебе и ПРО американская, как с козла молока, что называется.

Вполне логичное предположение, если основываться на совокупности событий на политической арене.

– Кто и за что начал войну, известно? – продолжил парень.

– Этого никто не знает. Командования всех стран участниц конфликта почти сразу погибли, хотя может и попрятались. Так что объяснять ситуацию стало некому. Как обычно короче, дел наворотили, а народ пускай расхлёбывает, – ироничная улыбка озарила лицо оратора.

– Блин… Каждый раз как с кем-то знакомимся сразу о политике и о причинах войны, и каждый раз одно и тоже… На кой хрен вам это нужно, если ничего больше нет? Давайте уже тему сменим! – возмутилась Алина. – Ну… Эм… Что за мазохистский костюм на тебе?

Андрей взглянул сначала на сестру, а потом перевёл глаза на безымянного, поддерживая вопрос поднятыми бровями. Взгляд, полный хорошо наигранного презрения, пал на молодых людей. Актёрского мастерства здоровяку было не занимать, ребята вмиг решили изменить своему интересу, начав лучше следить за обломками под ногами.

Внезапное напряжение охватило могучее тело. Перехватив автомат поудобнее, он направил ствол на угол ближайшего здания, откуда донеслось какое-то неопределённое опасение. Тот, кто там был, ещё не знал об угрозе, а боялся просто так, потому, что привык, потому, что так живёт, существует в собственном страхе. Возможно, всё ещё дышит благодаря своей трусости.

Из-за угла мелькнула чёрная пола одежды. Троица уже была готова. Андрей развернулся с автоматом и прикрывал тыл, а его сестра поддержала здоровяка. Показался бородатый мужчина. Худой. В грязном чёрном пальто и большой замусоленной шапке ушанке. Незнакомец заметил путников, уже сделав опрометчивый шаг. Не совладав с перепугу с собственным телом, при попытке быстро скрыться, он поскользнулся на мелких обломках и плюхнулся на задницу. Его страх заполнил всё вокруг и гибкой плетью прошёлся по спине парня.

– Всё в порядке! – Алина опустила автомат и подняла перед собой левую руку, показывая ладонь. – Не бойтесь!

Человек не был вооружён, и девушка распознала в нём одного из многих несчастных принуждённых к выживанию, обитающих на радиоактивных руинах.

Следом за упавшим мужчиной появился ещё один, одетый в дутую куртку, когда-то бывшую синей, но теперь почти не отличающуюся от камуфляжной, если так можно выразиться об очень грязной вещи. Он спешно сунул одну руку в карман.

– Мы не бандиты! – Алина не хотела, чтобы эти несчастные допустили трагическую для них ошибку.

Девушка заметила бельмо на правом глазу второго бродяги. Из-за угла выглянула женщина. Впалые глаза, бледная кожа, почти неразличимого с губами цвета. На голове замызганный платок. Она держит в руках какой-то свёрток. Один шаг и стало ясно – это ребёнок. Совсем маленький.

Алина размякла окончательно.

Затем показались ещё четверо: двое мальчишек, у них волосы на головах клочками, оба худые донельзя, что заметно, даже через одежду. И молодой мужчина, поддерживающий под локоть женщину средних лет, чьё лицо терзает постоянная гримаса боли.

Объяснив людям, как добраться до убежища выживших, закрепившихся лагерем в супермаркете, троица двинулась дальше.

– Ну а что? – Девушка поспешила оправдаться перед своими спутниками.

Угрюмый Андрей перевёл взгляд с сестры на безымянного здоровяка, ища поддержи в своём немом порицании, но его встретило холодное равнодушие.

– По-другому у них не будет никаких шансов!

– А так у его людей шансов меньше будет. Ты как будто этого всего не понимаешь, – парнишка запротестовал как-то наигранно ревностно, да ещё и принимая в оборот неоспоримый аргумент. Тон его, и вовсе был надменно брезгливым.

– Ой! Да пошёл ты! Тебе вообще по фигу, что… – она оглянулась. – Раз, два, три… Что ВОСЕМЬ человек сгинут вот так от голода и холода? Ты головы тех мальчишек видел? Сам знаешь, почему они без шапок!

Андрей шёл молча, принимая удары по собственной совести.

– Ты просто невыносим! – уж совсем беспечно громко выкрикнула Алина.

– Хватит, – моментально погасил пыл спутницы безымянный, своим контрастно безразличным голосом, хоть и с отголоском ржавчины в металлических нотах.

– Кстати! Кхм… – Андрей прочистил горло, обращаясь к гиганту – Ты так и не сказал, зачем они тебе?

– Могут что-то знать обо мне, – прогремел резонный ответ.

– Эм… Хех… – парнишка улыбнулся – Я не про военных, видишь ли, – и уточнил вопрос после короткой неловкой паузы – Зачем тебе весь этот сброд в супермаркете?

– Андрей! – девушка аж прошипела.

…Не зачем… Или жаль их… Не нужны, если подумать… Но почему-то я всё это делаю… Помогаю им…

– Так надо.

Уверенность в происходящем и вера в его правильность, вселяемые словами этого странного бесчувственного бугая, заставила замолчать дерзкого юношу. Его сестра тоже почувствовала странное успокоение трепещущих доселе струнок в груди.

«Всё будет хорошо.»– пронеслось сквозь её сознание твёрдое, но в тоже время неуловимое эхо.

…Всё будет хорошо…

Минуты тянулись. Квартал за кварталом, разрушенный город проползал мимо спутников. Развалины сменялись руинами, на смену которым появлялись горы обломков и кучи железобетона. Разнообразием останки города не блистали.

Один раз прямо перед троицей на дорогу вышла облезшая дрожащая собака. Сначала не заметив людей, остроносая дворняга принюхивалась, поджав хвост, но, повернув морду, тут же умчалась за ближайшие обломки как ошпаренная.

– Голод не тётка, голод – дядька, – шутливо прокомментировал Андрей сцену из жизни местной фауны.

Эти слова словно взбудоражили какую-то страницу памяти безымянного. Но переворачивать её было пока рано.

…Странное ощущение…

Вскоре над руинами мелькнула чёрная луковица с таким же обгоревшим крестом на ней. Из всех куполов, сколько бы их ни было до войны, уцелели только три. Один – самый большой и два совсем маленьких. Все – обгоревшие от вспышки взрыва и последующих пожаров.

– Свято-Владимирский кафедральный… – сказал Андрей, когда обгоревшие стены собора стали видны примерно на половину своей высоты. Но этот комментарий не пробудил ровно никаких воспоминаний и чувств в душе безымянного.

Высокие узкие окна замурованы кирпичом, кое-где заколочены досками. Там, где купола и части крыши снесены ударной волной, теперь лежит рифлёная оцинковка, наверняка бывшая когда-то чьим-то забором в окрестном частном секторе.

Пришлось сделать круг через повергнутые в руины дворы одно– и двухэтажных домов. Участки последних, а вернее оставшихся от них почерневших от дыма коробов, оказались легкопроходимыми. Когда-то построенные на совесть, теперь – почти не оставили крупных завалов и обломков вокруг себя. Препятствия создали только обрушившиеся беседки, навесы, поваленные деревья и сгоревшие машины. Ни одни ворота, ни одна калитка не оказались заперты. Все они либо мерно покачивались на собственных петлях, либо погрязли одним углом в застывшем чёрном грунте.

Когда компания вышла к прямому и очищенному от обломков проходу – стал ясен весь масштаб собора, это была громада высотой не меньше этажей семи или восьми. То, что она пережила ударную волну ядерного взрыва – говорило о капитальности постройки.

Парень остановился и призвал сделать тоже самое своих провожатых.

– Идите без меня, – проговорил своим скрипучим шёпотом как можно тише. – Разузнайте о человеке похожем на меня или об одежде как моя и выходите.

Ребята неестественно нахмурились, но вопросов задавать не стали.

Отпустив автоматы свободно болтаться на ремнях, молодёжь бодро зашагала к храму, оставив безымянного одного. Церковный двор огорожен решётчатым забором, почти не пострадавшим. На территории когда-то было длинное, но узкое кирпичное здание, теперь – сметённое взрывной волной и распластанное руиной на весь двор и даже дальше решётки. Когда до входа оставалось всего пара десятков шагов от ребят повеяло опасением и тревогой. Что-то не на шутку обеспокоило двух прожжённых, хоть и молодых, боевиков. Окна и вход церкви сразу были взяты безымянным на прицел. Пара шагала уже не так уверенно.

Андрей оглянулся и увидел чёрную точку ствола оружия, направленного куда-то у него над головой. Он что-то тихо скомандовал Алине, они схватились за автоматы и метнулись в стороны от двустворчатых дверей. Припав к обгоревшим стенам, сорвали с них чёрные хлопья. Ребята приблизились ко входу. Девушка толкнула одну створку дверей стволом, а её брат тут же туда посмотрел через прицел. Замерев на секунду, он отпрянул и опустил оружие.

…Что там?…

– Что там? – спросила Алина шёпотом.

– Трупы, – обеспокоенно выдохнул её брат.

…Заходи, проверь…

– Заходи, проверь, – сама того не понимая, девушка вторила мыслям безымянного.

Андрей кивнул. Беззвучно, одними губами, сосчитал до трёх и ринулся внутрь. Мелькая отражением в наполированном каменном полу, забежал за ближайшую колонну справа от входа и выглянул с другой её стороны. Его сестра повторила маневр симметрично, заняв позицию за колонной слева. Буквально в десяти метрах от двери лежало тело в зелёном камуфляже, рядом с ним – автомат.

Церковный холл – высокое помещение, всё сплошь украшенное иконами и изображениями святых и ангелов. Глянцевый каменный пол вымыт. Военные держали помещение в примерной чистоте, которой жёстко и наляписто контрастируют ещё два тела, лежащие прямо в центре холла в кругу света. Лучи проникают через бойницы и видные только изнутри щели в кирпичах и досках, намеренно оставленных в заслонах окон. Под стенами стоят в несколько рядов многоярусные строительные леса, скорее всего, установленные для доступа к бойницам.

– Держу проход за алтарём, проверяй тело, – сообщила из-за своей колонны Алина.

Её брат прикинул действия, на случай вскрытия засады, и быстрым мелким шагом приблизился к трупу, не спуская глаз с алтаря.