Текст книги "Не мир (СИ)"

Автор книги: Фэва Греховны

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 30 страниц)

Глава 34

Из супермаркета, ковыляя на одну ногу вышел солдат в окровавленном бронежилете. Его руки висели вдоль туловища и покачивались при каждом шаге как тряпичные, а автомат свободно болтался ниже груди на ремне. Внезапно грудь бойца сдавило чудовищной силы спазмом, да так, что это было видно через всю его сбрую. Изо рта несчастного хлынул густой поток тёмной крови. Солдат дёрнулся, замер и завалился вперёд, не издав больше ни звука. Следом за ним из темноты и пыли появились длинноволосая и полный мужчина. Последний утёр тыльной стороной кисти потный лоб.

Взгляд девушки был озабочен, словно она что-то искала. На короткую секунду она с укоризной насупилась на безымянного, одевающего наручники на запястья всё ещё живого бога.

– Вот он! Помоги! – взволнованно выкрикнула она, обращаясь к тучному собрату, который, кажется, был абсолютно равнодушен ко всему кроме своей одышки и поиску источника чёрной жижи, в которую были вымазаны его ладони.

Длинноволосая подбежала к застывшей куче каменистой земли и стала руками, не жалея маникюра, откапывать Смерть.

– Ты превзошёл сам себя, братец. Браво! – толстяк обошёл вниманием просьбу сестры и, проходя мимо неё, редко зааплодировал сородичу.

Девушка потянула за найденное предплечье и из-под толщи земли сначала появился измазанный грязью с ярко-алой кровью череп, а затем и костлявый торс с сильно выпирающими сквозь комбинезон позвонками.

Не успев отплеваться от попавшей в рот земли, он воскликнул:

– Я бы даже на бис попросил! – Смерть начал было хлопать в ладоши, но запнулся, обнаружив что левая рука сломана в локте и свёрнута ладонью наружу.

Девушка прониклась немым возмущением старшего и лёгким движением перевернула кисть, вытягивая сломанную конечность. Пострадавший ни издал ни звука.

– Вставай давай… – прошептала она и, по семейному заботливо, помогла под локоть.

Безымянный поднял Бога на колени. Приводя его в чувства – постучал по дну ведра костяшками кулака.

Всезнающий, приходя в себя, беспокойно дёрнул руками.

– Всё… Приплыл! – ликующе объявил Смерть.

Здоровяк, на всякий случай, навёл автомат на спину пленника.

– Это вы трое приплыли! Нужно было убить меня, пока была возможность! – отозвался наследник всевышнего из-под ведра.

– Да нет, не трое… – ехидно и в тоже время загадочно поправил полный, но он не успел договорить.

Вокруг всезнающего на несколько метров вверх вздыбилась земля, на этот раз из грязевого месива кроме камней торчали ещё и обломки ржавых труб, и электрические кабеля. Масса мгновенно обрушилась на самоуверенного толстяка, погребая его под собственной толщей. Из бурлящей жижи вырвался второй меньший поток и ударил Смерти в грудь, не оставляя ни ему, ни длинноволосой ни малейшего шанса устоять. Кувыркаясь, они пролетели расстояние достаточное, чтобы всезнающий оказался вне досягаемости косы.

Безымянный, не представляя способа борьбы с волной мусора, открыл огонь. Пронзительную автоматную очередь поддержал оглушительный раскат грома с небес. Увы, словно живая, движущаяся стена обломков лишь поглотила пули, а вместе с раскатом, ослепительная кривая стрела протянулась от низко висящих облаков к крыше девятиэтажного дома. Просуществовав мгновение, молния исчезла, развеиваясь по воздуху крупными раскалёнными искрами.

Тучи неестественно быстро сгустились, образуя в небе, прямо над всезнающим, тёмно-серый глаз бури, а горизонт поглотила непроглядная мгла. Вдали, с земли поднялся вихрь, недалеко от него – ещё один, и ещё один, и ещё…

Изо всех сил гигант рванул в застывающую стену и, сокрушая её, вылетел с обратной стороны, приземляясь прямо перед смотрящим на него Богом. За спиной молодого человека, как на виселице, ни за что не держась – прямо в воздухе, болталась с обвитым вокруг шеи высоковольтным кабелем длинноволосая, вся измазанная грязью. Её ноги висели в метре от земли, а другой конец кабеля неподвижно указывал на страсти, свирепеющие в небесах. Девушка отчаянно вцепилась обеими руками в петлю на горле, жмурясь и скалясь, не ясно, от злости ли, или от боли.

– Я тебя не вижу. – Бог сухо констатировал свою растерянность, но она не долго продлилась – только безымянный потянул пальцем спусковой крючок, как сзади на него рухнула ещё одна волна взбесившегося асфальта, и погребла под камнями и разжиженной бурлящей грязью.

За эти несколько секунд, грозовой купол сгущался и сжимался, нагнетая наполненный озоном воздух. Под самым сводом бури тучи полетели с ещё большей скоростью. Стихия неистово гудела. Неестественно активный штормовой фронт начал поглощать приближающиеся к нему смерчи, достигающие, наверное, километра в высоту, а в ширину – способные спрятать внутри себя дом на несколько подъездов. Фрагменты строений, кажущиеся с нескольких километров игрушечными, кое-где вылетали изнутри шторма и разваливались среди руин, мгновенно развеивая по ветру исполинские тучи пыли.

Из-под только что улёгшейся и стремительно сохнущей толщи раздался неистовый рёв, смешавшийся с воем ветра. Земля затрещала и сквозь неё поднялся несокрушимый гигант. Весь вымазанный чёрным асфальтом, его волосы растрепались, белки глаз покраснели. Акцентировав внимание на ненавистном здоровяке, всезнающий потерял контроль над повешенной девушкой и погребёнными толстым и тонким.

Стоило безымянному бросится на Бога, как прямо из-под ног начал сыпать град из камней. Булыжники и куски асфальта полетели в него с невероятной силой. Каменюка, попавшая в челюсть – сбила парня с ног, усаживая на задницу. Молодой человек в пальто резко пригнулся и в тот же миг над его испорченной причёской свистнул воздух, рассечённый косой. В ответ косарю, из дороги под его ногами почти вертикально вырвалась железная труба диаметром никак не меньше запястья, вошла под острым углом в бедро и вышла из противоположного плеча, прошив тело наискось.

Костлявый издал протяжный хрип или даже вой но, спустя несколько секунд, переросший в смех:

– Хаа-а-а-ха-х…. Либо вступай на престол владыки… – повисший, как бабочка на шпильке, Смерть запнулся чтобы сплюнуть кровь, – …владыки этого мира и избавься от нас, либо умри!!!

Явно неуместный ультиматум взбесил Бога. Ещё бы! Ведь никто не смеет диктовать всезнающему и всемогущему, что и как делать!

А буря так и продолжала сжиматься, постоянно прибавляя скорости скользящим грозовым тучам. Молнии то и дело окрашивали их изнутри, одна за другой, наполняя тёмно-серые вздутые массы багряными вспышками. Шторм приблизился к девятиэтажному дому, в котором заняли позицию Андрей с Алиной. Чудовищной силы ветер, сначала подхватил и унёс в темнеющую бездну какой-то лёгкий мусор с верхних этажей здания. А через мгновение туда же полетели останки мебели и, затем, куски разбитых железобетонных плит.

Выбравшийся из ловушки толстяк совершил рывок достойный борца сумо: обхватил паренька, кажущегося стеблем камыша на его фоне, пронёс несколько стремительных шагов, пока не споткнулся, и навалился на него сверху всей своей тушей. Кажется, из-под него раздался хруст ломающейся кости, но это мог быть и далёкий раскат грома. Тот час отпущенная и упавшая длинноволосая, кашляя, схватила из грязи ржавый огрызок какой-то трубы и замахнулась для неистового удара, целясь в голову, торчащую вверх затылком из-под массивного брюха.

Прямо над бьющимися за судьбу мироздания, спиральное завихрение разверзло чёрную бездну, которая с оглушительным треском изрыгнула к земле молнию с густыми ветвями. Электрический разряд залил всё голубым светом, впился в железяку, поднятую длинноволосой над собственной головой и вышел из её живота на уровне пупка, в конце своего пути разя распластавшегося толстяка. Ни дымящаяся девушка, неестественно выгнувшаяся в спине и свалившаяся на бок, ни воняющий палённым мясом стонущий мужчина, даже не успели сообразить, что произошло.

Тем временем, сорвались и умчались с ветром очередные плиты панельной девятиэтажки, пережившие ядерную бомбардировку на своих положенных местах. Дом покосился к дороге, но очень быстро был затянут бурей в противоположном направлении. Плита за плитой, кусок за куском, шторм разорвал и засосал в себя руину.

Земля завибрировала. Чёрный бычий глаз в небесах стал ещё больше и полностью поглощал попадающий в него свет. Грохот грома уже не умолкал, за ним не было слышно даже воя совсем одичавшего урагана.

Бог материализовался из пустоты, среди несущегося с ветром пепла и пыли. Стоя на теле толстяка он протянул к небу руки.

– Сейчас вознесётся!!! – завопил пригвождённый Смерть.

Собравшись с силами, шатаясь, поднялся на ноги здоровяк.

– Война! – обратился к нему бог, голосом, перекрывающим даже грохочущий окружающий хаос, – Война! Ты хитёр! Даже хитрее меня! – слова раздавались со всех сторон и, кажется, рождались в переплетении раскатов грома, превращаясь в симфонию зловещих басов.

– Что ты имеешь ввиду? – равнодушно спросил доселе безымянный парень, прикрывая лицо от летящей пыли тыльной стороной ладони, не в силах сдвинуться с места.

Несмотря на гул, его вопрос достиг ушей юноши.

– Ты сумел выследить меня, хоть я и знал о каждом твоём шаге, сумел приблизиться… – молодой человек медленно опустил руки, грохот грозовых раскатов стал едва заметно реже. – …а потом… Потом ты пытался убить меня. Но у тебя не вышло. – кажется, уверенная до сих пор злоба в божественном гласе, начала подрагивать, равно как и гроза в почти чёрном небе. – Второй раз я бы не повторил своих ошибок, и ты не смог бы ко мне подойти. Ты это понимал… – всезнающий обвёл рукой изувеченных всадников апокалипсиса, – Понимал лучше, чем они… Они… Слишком самоуверенны! Тогда, как и сейчас, избитый и обессиленный, ты стоял передо мной и пытался найти выход из сложившейся ситуации…

Гром стал вовсе редким по сравнению с адом царящим ещё минуту назад, а мчащиеся по кругу тучи начали замедляться.

– И ты нашёл выход. – парнишка горько усмехнулся, пальцами зачесал назад волосы, спавшие на лоб. – Неожиданный на столько, что я не смог правильно сориентироваться. – наследник хозяина мироздания выдержал паузу, сопровождая её улыбкой, – Ты приставил ствол пистолета к своему виску, и молча нажал на спуск! – его улыбка стала совсем уж горькой. – Я был растерян более чем полностью. Видел, как твои мозги куда-то в темноту разлетелись, да у тебя в черепе дыра размером с мой кулак была!

Хриплым голосом его перебила длинноволосая, предпринимая попытки подняться:

– Зря распинаешься… Он не помнит… – она не смогла встать и снова растянулась на покорёженной дороге, но её мысли подхватил звучащий отовсюду голос:

– Не помнишь кем был! Поэтому я и не мог тебя увидеть. Тебя, как всадника апокалипсиса, больше не было! А я искал именно Войну! То и дело задавал в голове вопросы – где война, когда он объявится, чем занят… А тебя – не было!!! Ты стёр себя из собственного мозга!

Труба, до сих пор пронзавшая Смерть, с лязгом нырнула обратно в землю, костлявое тело содрогнулось и упало на колени. Больше не мчась в круговороте, грозовые клубни стали быстро подниматься вверх, купол сверхъестественного шторма рассеивался.

Завороженные тихим танцем расходящихся облаков, всадники не заметили, как всезнающий сошёл с тучного тела Голода, лежащего без сознания. Восторженную ярость на лице парнишки, кажущегося теперь ничем ни примечательным, сменила тихая грусть. Он повернулся к Смерти и сказал собственным почти мелодичным голосом:

– Я сдаюсь.

От удивления, у костлявого криво отвисла сломанная челюсть.

– Но только не откажи в последней просьбе, всё же я плачу всевластием сторицей.

С трудом опираясь на косу всадник кивнул сглатывая густую кровь.

Между смотрящими друг на друга глазами, живыми и мёртвыми, пролетела капля дождя.

– Позволь мне извиниться перед ней… – в голосе бога появился едва заметный хрип, – И сказать… сказать. – хрип стал преобладать, а уверенный приятный бас вот-вот должен был сорваться и стать беспомощным плачем.

Всезнающий замолчал, чтобы не проронить слёз. Его взгляд стал стеклянным и сверлящим одновременно. На его бледно-розовую щеку упала дождинка и скользнула к подбородку, вслед за ней вырвалась одинокая слеза и слилась с её ручейком.

Капли воды зачастили и сменили далёкое одинокое завывание ветра в небесах, глухой мелкой дробью по безжизненным обломкам мира вокруг. Тёплый дождь был не просто круговоротом воды в природе – плакала душа наследника мироздания. Размеренный, медленно рокочущий раскат грома, словно вой убитого горем, дополнил откуда-то издалека шёпот дождинок.

Понимая неустойчивое моральное состояние стоящего перед ним всезнающего, Смерть не стал дожидаться продолжения или, не приведи Бог, развития просьбы. Мерное кивание прекратилось, он сжал тонкие бледные губы и с пару секунд задумчиво смотрел себе под ноги.

– Нет.

Отказ прозвучал глухо и безнадёжно как щелчок курка револьвера. Наследник бога впился взглядом в несговорчивого всадника. После едва заметных колебаний, юноша опустился на колени.

– Мне ничего не нужно. Только это. – не веря в отказ он продолжал, – Ты же можешь, я знаю.

Костлявый выпрямился, он больше не опирался на косу, но менял положение рук, чтобы взять её поудобнее. Юноша перед ним сдался окончательно и совсем осел назад, сев бёдрами на пятки.

– Я знаю! Тебе это ничего не стоит! Знаю!! Просто позови её! – с выкриком крупные капли дождя слетели с напухших губ.

Оторвав косу от земли, Смерть пошатнулся, переступая со сломанной ноги.

Дождь обеднял тучи. Кое-где они стали светло серыми, предвещая наступающую ясную погоду. Рванная выжатая рябь посылала свои последние крупные дождинки на землю, омывая лезвие занесённой косы. Каждая следующая капля ударялась о рабочее полотно инструмента жнеца и со звоном разлеталась во все стороны, забирая частички грязи, гари и запекшейся крови, оставляя после себя чистый, блестящий металл.

Коса поднялась над головой Смерти и, двигаясь по кругу, скрылась за его спиной.

Ещё секунда… Ещё мгновение… Ещё один вдох… Последний вдох…

Воздух пронзительно свистнул.

Глава 35

Небо местами окончательно прояснилось. В прорехах между светло-серыми тучами, голубой свод как раз окрашивался алым закатом, в свете которого капли дождя сыпались на развалины яркими самоцветами, отдавая частым лужам в выбоинах дороги оранжево-опальный цвет заходящего Солнца. Над горизонтом проявилась чистая прослойка янтарного неба.

В закатном свете, и с неба, и отражаемом из луж, на дороге сгорбившись стояли четыре всадника апокалипсиса добившихся своего, осунувшихся, испытавших сладость победы. Но из-за кажущейся ранее недостижимости и неожиданности достижения – ещё не знающих, что делать дальше.

Силуэт между всадниками раздвоился.

Дрожащий наследник престола мироздания держал на коленях хрупкую спящую девушку, поддерживая локтем её голову, как обычно делают с грудными детьми. Лёгкий ветерок, несущий аромат озона, поднял её тёмные волосы. Длинные пряди ярко сверкнули Солнцем на фоне дороги, ослепляющей огненными лужами.

Вода размыла каплю крови по лезвию косы, упёршейся в щёку пареньку. Он выдохнул и округу наводнил то ли захлёбывающийся, то ли задыхающийся сухой плач. Всезнающий склонился к недвижимому телу девушки, крепко прижимая её к себе.

– Прости… Прости меня…

До сих пор свободно висевшая изящная ручка поднялась к нему на шею. Он оторвался и посмотрел в раскрывшиеся большие карие глаза возлюбленной. Его губы едва слышно или даже вовсе беззвучно вторили одно и тоже – просили прощения.

Нежная ладошка скользнула на небритую щёку.

Девушка улыбнулась.

– Всё хорошо… – произнёс хриплый, почти не слышный голосок, словно замученный криками от адских пыток на том свете.

Молодой человек несмело покачнул головой и поднял подбородок, чтобы посмотреть на своих палачей, но не смог оторвать глаз от улыбнувшейся ему любимой. От улыбнувшейся ему любви, удачи и…

Смерть, не расслабляясь, отвёл косу от щеки всезнающего. На лице всадника больше не было ни сарказма, ни издевательской ухмылки. Только хладнокровное спокойствие, присущее тем, кто ставит две последние карты на законченный карточный дом.

За спиной наследника бога наконец расслабился с глубоким вздохом, пожертвовавший собой ради мечты Война. Что-то перебирая в памяти, он посмотрел себе на ладонь и, сжав её в кулак, поднял глаза на длинноволосую подругу. Теперь он знал, она – Чума. Пышногрудая красавица, с растрёпанной мокрой гривой, и вся измазанная грязью, умилённо смотрела на сидящего перед ней Бога. Подняв голову, она улыбнулась здоровяку и поправила волосы, которые дождь затащил на её бледные щёки. Девушка замерла, оставив за ухом руку держащую прядь. Глубокий вдох и неторопливый выдох качнул её груди под комбинезоном. Близкая свобода, вперемешку с мечтой, с каждым таким вдохом наливали её лёгкие и всё тело едва ощутимым покалыванием.

Не насладился моментом только скупой толстяк. Отряхиваясь от грязи, он взялся за выпирающий живот и оттуда немедленно вырвалось голодное урчание, сравнимое, наверное, только с разочарованным рыком тигра. Мужчина скривил недовольное лицо.

– Я люблю тебя. – тихо признался Всезнающий, – Всегда любил, ни на один день не переставал думать о тебе…

Как будто освободившись от тяжести, парень нашёл силы оторвать взгляд от девчушки у себя на коленях. Зацепившись за горящий холодным пламенем взор Смерти, наследник всевышнего закрыл глаза и приготовился заплатить.

Заплатить за всё.

…жизни.

Глава 36

Несмотря на затянутое облаками небо, день предвещал быть тёплым. Начинается настоящая весна. Ветер, налетевший откуда-то издалека, зашевелил верхушки сосен, наполнив свежий воздух шорохом хвои. Как только порыв стих – из сосновых крон защебетала одинокая птица, несколько секунд спустя к ней присоединились ещё два звонких певчих голоска.

Лес разрезает гладкая асфальтированная дорога в две полосы. Вдали, на сколько хватает глаз, не видно поворота – дорога прямая и кажется, что где-то там её поглощают смыкающиеся сосны.

Вдоль бесконечного соснового бора, никуда не торопясь, идут четверо. Их шаги сливаются и легко гармонируют и с ветром, и с пением птиц, и вообще со всеми звуками мира вокруг.

Нежный, немного хриплый, женский голос дополнил окружающую атмосферу почти девственной природы сладкой песней:

– Думаете мы правильно поступили? – прошло всего пару дней и Чума ещё не оправилась от травмы горла, короткий вопрос заставил её закашляться, но даже хриплый кашель сумел слиться с окружающей идиллией.

С каждым шагом Смерть опирается на свою косу, ему досталось крепче всех. Мужчина нахмурился:

– Посмотрим сестрица… На моей памяти он первый наследник мироздания, который пожертвовал всем ради любви. – шелест его голоса растворился в шорохе хвои, принесённом с очередным дуновением ветра.

По дороге больше никто не шёл.