Текст книги "Возвращение в юность"
Автор книги: Ферн Майклз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
Кевин все еще улыбался и на этот раз – без всякого притворства.
– У меня кое-что болит, но не зубы…
Джуди рассмеялась в ответ:
– Держу пари, ты прав! Если соскучишься, приходи в торговый зал, и мы вмести будем раскладывать мячи.
– Хорошо, – ответил Кевин, поднимая коробку с футбольными шлемами. «Мальчик, я надеюсь, ты будешь знать, как поступить, если я дам тебе это». Он многозначительно пожал плечами. Теперь у него был опыт, и он может научить ее тому, чего она еще не знает. Кевин засмеялся про себя. Кейдер Хэррис называет это самым высшим образованием. И подумать только, если бы Кейдер Хэррис не вернулся в город, лето могло быть таким скучным…
* * *
Кели Макдермотт стояла у плиты и готовила спагетти, как ей показал Джин. Время от времени она смотрела на задний двор, где находился огород. Помидорная рассада вымахала почти с нее ростом, яркие плоды выглядывали из-за ароматной зелени, которая защищала их от солнца. Если погода не изменится, дети хорошо проведут время во Флориде и вернутся в отличном настроении, как это бывало каждый раз, а потом начнут так же весело готовиться к пикнику на берегу реки. Лето скоро закончится…
Все вокруг казалось таким ярким и чистым! Ночью прошел дождь, и свежий аромат зелени наполнял воздух. Как будто начиналась новая жизнь… Если бы Кели захотела, сегодняшний день мог стать первым днем ее новой жизни. Она где-то прочитала об этом. Сегодняшний день станет первым из тех, что ей еще осталось прожить.
Она услышала легкие шаги и подняла глаза. Дверь скрипнула, на пороге стояла Марша.
– Я должна поговорить с тобой, Кели, – произнесла она сдавленным голосом. – Ты не отвечала на мои звонки и не звонила мне.
Кели кивнула, ее глаза печально и внимательно смотрели на Маршу.
– Выпьешь чашечку кофе?
– Да, да. С удовольствием. Спасибо.
Марша наблюдала, как Кели двигалась по кухне, как будто для нее не было ничего важнее, чем приготовление кофе.
– У меня растворимый, – тихо, почти шепотом произнесла Кели.
– Прекрасно.
Глаза Марши следили за тем, как Кели ходила взад и вперед, ставила на стол чашки, кипятила воду. Яркий медный кофейник на фоне кирпичных стен, украшенных корзинками папоротника, не производили не Маршу никакого впечатления. Она могла думать только о том, что хотела сказать.
– Кели, мне необходимо поговорить с тобой. Что ты собираешься делать? – она импульсивно протянула руку, желая коснуться Кели, и поморщилась, когда та намеренно убрала свою руку со стола и положила на колени. – Я читала твою медицинскую карту, хотя не имела права. Но я должна была все знать. Ты меня понимаешь?
Этот день мог стать первым в ее оставшейся жизни. Если бы она захотела.
– Мне жаль, что ты это сделала, Марша.
– Кели! Ради Бога! В Новом Орлеане прекрасные хирурги. Я много слышала о докторе, о котором говорил Марк. Он замечательный специалист. Если… Если окажется, что все это серьезно, то он лучший специалист по восстановительной хирургии. Кели, откладывать нельзя! Боже мой! Почему ты не хочешь понять? Ты меня слушаешь, но не слышишь. Черт возьми, Кели, – Марша повысила голос, – ты можешь умереть! Ты моя лучшая подруга. Я не позволю тебе так с собой поступать.
Прежде чем Кели успела ответить, чья-то тень упала на поверхность стола.
– Джин!
– Марша, что тебе нужно от Кели? – требовательно спросил Джин, скрестив руки на груди. Его мощная фигура угрожающе нависла над ними.
– Пытаюсь обратиться к ее здравому смыслу, поскольку ты, похоже, не собираешься ничего делать, – огрызнулась Марша, нисколько не испугавшись.
– Дела Кели тебя совершенно не касаются. Я готов сделать вид, что не слышал твоих слов. Кели тоже сделает вид, что ничего не слышала. Я хочу, чтобы ты покинула наш дом и больше никогда не приходила. Я ясно выразился? Ты вмешиваешься в чужие дела, которые тебя совершенно не касаются. Ты ненормальная! – в его словах звучала неприкрытая злоба. – А теперь убирайся, пока я не вышвырнул тебя, как мусор!
– «Ненормальная»!.. – прошипела Марша. – Откуда тебе это знать? Если кто и ненормальный, так это ты! Нужно быть настоящим маньяком, чтобы запрещать Кели сделать операцию, которая может спасти ей жизнь! Ты что, хочешь, чтобы она умерла? И после этого ты называешь меня ненормальной? Я хочу, чтобы она жила. Да, я видела ее медицинскую карту. Если ты не позволишь ей оперироваться, я расскажу об этом всему городу. И тогда тебя попросту вышвырнут отсюда, Джин Макдермотт!
– Так решила сама Кели. Если будешь распускать сплетни, я тебя убью!
Марша в отчаянии обратилась к Кели, которая сидела за столом, опустив глаза и склонив голову.
– Это правда? Он позволил тебе самой решать свою судьбу? Или ты поступишь так, как хочет он? Разве ты не видишь, что он делает? Ему больше нравится видеть тебя мертвой, чем живой. Конечно, ведь если ты умрешь, то будешь принадлежать только ему. Его не волнует, что кто-то еще может любить тебя. Он сумасшедший, Кели. Я умоляю, не жертвуй собой ради его безумия!
Кели поднялась из-за стола и совершенно спокойно взглянула сначала на Джина, а затем на Маршу.
– Я буду сама решать, что мне делать. Я уже позвонила доктору в Новый Орлеан, и он записал меня на прием. Это мое тело и моя жизнь. Я поступаю так не ради тебя, Джин, и не ради тебя, Марша. Я делаю это ради себя самой. Я хочу жить и хочу любить, – тихо проговорила она, глядя в глаза Джину.
– Смотри, чего ты добилась! – в ярости крикнул Джин Марше.
Кели встала и направилась к двери.
– Сегодня первый день из тех, что мне остались, – тихо сказала она, обернувшись. – Сегодня я сделала выбор, и что бы ни произошло, я приму это. Это моя жизнь.
* * *
Кейдер Хэррис поднимался по лестнице, перешагивая через две ступеньки. У него такие хорошие новости, и нужно немедленно поделиться ими с Санни. «Быстрее! Боже! Я должен кому-то рассказать об этом!» Он взглянул на дорожку, где Санни обычно припарковывала свой автомобиль. Машина стояла на месте – значит, Санни должна быть дома.
– Санни! Боже мой! Открой быстрее! Я хочу с тобой поговорить!
Послышались неторопливые шаги, дверь распахнулась.
– Кейдер? Который час? Я уже спала.
– Да, я знаю, – пробормотал он, проходя мимо нее в полумрак квартиры. – Послушай, мне нужно поговорить с тобой. У меня все получилось. Я добился своего! Добился! – он не мог скрыть радости. – Давай бокалы, за это нужно выпить!
– Конечно, конечно, – улыбнулась она, прошла босиком на кухню и достала из шкафа два чистых бокала. – Ну, стреляй же! – сказала она, протягивая бокалы и наблюдая, как Кейдер раскручивает проволоку, открывая бутылку искрящегося бургундского вина.
– Я добился своего, малышка! Старина Кейдер Хэррис победил, несмотря на трудности! – Увидев ее вопросительный взгляд, он пояснил: – «Дельта Ойл». Моя взяла. Сегодня состоялось заседание городского совета, они проголосовали «за». Я узнал это из самого надежного источника.
Голубые глаза Санни вспыхнули, улыбка заиграла на губах. Вот таким она любила его. Победитель! Как хорошо, что он пришел поделиться своей радостью с ней, а не с Ирэн Хейден…
– Я знала, что ты добьешься этого, Кейдер. Я всегда это знала.
– Да! Выпьем за меня и за «Дельта Ойл»! – он чокнулся с Санни и осушил бокал. Затем снова наполнил и предложил следующий тост: – А теперь за то, чтобы я как можно быстрее убрался из этого вонючего места, из этого южного Пейтон-плейса [4]4
«Пейтон-плейс» – роман Г. Метэйлис, который в течение многих лет был бестселлером и лег в основу популярного телесериала. Название городка, романа и телесериала стало символом темных сторон души, укрытых от глаз людей, и ложности мифа об идиллической жизни в провинциальном городке (прим. пер.).
[Закрыть]. К черту этот город! – он снова выпил вино одним глотком.
Санни нахмурилась: ей не нравилось, когда Кейдер так говорил о Хейдене. В конце концов, она тоже была частью этого города и воспринимала его слова как личное оскорбление. Хотя справедливости ради стоило признать, что если бы Кейдер сказал: «Мы уберемся из этого вонючего города», его слова отнюдь не разозлили бы ее. Санни жаждала услышать о том, что он заберет ее с собой, но он ни разу не заговорил о совместном отъезде. Поставив на стол недопитый бокал, она направилась к плите, чтобы сварить кофе.
– Давай обо всем по порядку, – попросила Санни. – Откуда стало известно, что вопрос с «Дельта Ойл» решился?
– Надо иметь друзей, малышка! – не скрывал ликования Кейдер. – Нужные друзья в нужных местах…
– Ну так расскажи, кто эти друзья? А то я ничего не знаю… – она пыталась открыть банку кофе «Максуэлл хаус». – Черт! – Санни бросила ключ и стала рассматривать палец. – Я сломала еще один ноготь.
– Я же говорил тебе, что пора купить электроключ, – вскользь заметил Кейдер.
Санни бросила на него быстрый взгляд.
– Ненавижу таскать за собой много вещей. Я люблю путешествовать налегке. Понимаешь, о чем я?
Она умоляла его понять, хотела, чтобы он знал, что она говорит о нем, что готова уехать с ним, стоит ему сказать хотя бы слово.
– Я понимаю, малышка. Но вот ты никогда не угадаешь, о каком друге я говорю.
Санни сердито поставила кофейник на плиту. Временами Кейдер Хэррис становится таким же твердолобым, как кабак. Ну что ей делать? Назвать имя этого друга?
– Кто же это, Кейд? – спросила она безразличным тоном, надеясь, что Кейд заметит ее раздражение.
– Ирэн Хейден Томас! Ты можешь этому поверить? Она сражалась в городском совете за меня и за «Дельта Ойл».
Санни приподняла брови:
– Ирэн известно, что ты связан с компанией?
– И да, и нет. Маленькая Ирэн хочет, чтобы я остался в городе, а я сказал ей, что для этого необходим промышленный бум. Его может обеспечить «Дельта Ойл». Мы уже перетянули на нашу сторону мэра Гатри, этого жадного маленького человечка. О бизнесменах и городском отделе образования ты уже знаешь. Все получилось, Санни! Теперь дела пойдут, а возглавляет движение Ирэн Томас! А потом я уеду! И на этот раз покину город навсегда и с чеком на кругленькую сумму!
– Хочу надеяться, Кейдер, что так оно и будет.
– Что ты имеешь в виду, говоря «хочу надеяться»? Совершенно ясно, что я победил! – засмеялся он и налил еще один бокал сверкающего бургундского. – Что мне теперь может помешать?
Санни заколебалась. Его слова, произнесенные так уверенно, без тени сомнения, все еще звучали у нее в голове. Да, Кейдеру совсем не понравится то, что ей сейчас придется сообщить ему. Лучше бы он узнал об этом от кого-нибудь другого.
– Если бы ты пришел вчера, как обещал, я бы рассказала тебе раньше…
– О чем?
– Вчера вечером двое мужчин ужинали в «Лемон Дроп». Они остановились в мотеле под вымышленными именами. Я знаю точно, потому что они просили именно меня зарезервировать для них номер. Они поужинали, заплатили и ушли. Я убирала после них стол и вот что нашла, – Санди порылась в сумочке и извлекла оттуда длинную серебристую шариковую ручку. Она бросила ее на стол перед Кейдером, который смотрел, не веря своим глазам. Он осторожно взял ее в руки, словно что-то очень неприятное. Сбоку на ручке было выгравировано: «Дельта Ойл».
И сразу же игристое бургундское вино показалось ему безвкусным.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Ирэн Томас готовила на кухне, надеясь, что работа успокоит ее нервы. Она была уверена, что Фостер Дойль очень быстро узнает о том, что она выступила в отделе образования с просьбой открыть доступ в город компании «Дельта Ойл». Ирэн явилась на заседание во всеоружии, заручившись поддержкой городского женского клуба и Лиги женщин-избирательниц. Фостер Дойль должен простить ей выступление против него, ведь она его дочь. И, конечно же, Хейден должен простить всех остальных, кто пошел против него вместе с его дочерью.
– Прекрасный вечер для пикника, не правда ли, Бетт? – спросила Ирэн с выражением сочувствия на лице. – У тебя ничего не случилось, дорогая? Последнее время ты сама не своя. Бетт, если тебя беспокоит то, что произошло на вечеринке у Джеки, то можешь не волноваться. Я уверена, что все уже забыли об этом и ты прекрасно проведешь время на своем первом пикнике. Ты будешь с Лютером или с Кевином?
Ирэн начала взбивать венчиком яичные белки. Ее кухня сверкала безупречной чистотой.
– Я даже еще не решила, идти мне или нет, – вспыхнула Бетт. – Лютер пригласил Сью Эллен, а Кевин идет с Джуди.
– Разве можно не пойти на первый пикник? О чем ты говоришь, Бетт Томас? Если ты останешься дома, все в городе снова начнут сплетничать! Ты же ждала этого весь год. Не знаю, как такая мысль могла вообще придти тебе в голову! Ты не единственная из девушек, кто придет одна. Только подумай, отец и Дестри сейчас готовят место, и они позаботятся, чтобы вам было весело, – Ирэн поправила яркий шарф, которым повязала волосы. Бетт всегда казалось смешным, что ее мать повязывает волосы, как старые негритянки.
Она вполуха слушала болтовню матери, потому что знала, что обязательно поедет на пикник сегодня вечером. Ничто в мире не помешает ей отправиться на пляж. Ничто. Ей нужно поговорить с Кевином, ей нужно, чтобы он был один и чтобы никуда не мог уйти от нее. Все складывается из рук вон плохо. Как может Кевин так откоситься к ней – делать вид, словно ее вообще не существует? Должно быть, он занимается с Джуди Эванс любовью точно так же, как занимался этим с ней… Щеки ее вспыхнули и слились с золотистыми волосами. Ирэн продолжала свой бесконечный рассказ о том, как когда-то сама была молодой. С той самой ночи, когда Бетт почувствовала себя плохо, отправилась за помощью к Кевину и он сделал это с ней, одна мысль о том, что ей нужно воскресить случившееся в его памяти, приводила ее в дрожь. Это был секрет, ее секрет. Но сегодня вечером это станет их общим секретом. Секретом Бетт и Кевина. Она тешила себя этой мыслью. Кевин будет счастлив узнать, что она действительно любит его, и, возможно, перестанет притворяться, что ему нравится Джуди. Их отношения станут прежними, как когда-то, когда они были детьми. Тогда они всегда были вдвоем. А сейчас они повзрослели и должны стать еще ближе друг другу. Кевин будет счастлив, когда узнает, что сделал с ней в постели той ночью…
– Ты можешь надеть то короткое нарядное платье, которое я купила тебе на прошлой неделе. Я знаю, как девчонки любят показывать свой загар. В этом платье ты будешь выглядеть прекрасно, и Лютер еще пожалеет, что пригласил Сью Эллен. Мать Сью Эллен сказала мне, что Сью собирается надеть свои вульгарные голубые джинсы, которые она носит, не снимая. В таких случаях детям нужен совет. Я не думаю, что ее мать позволит ей пойти на пикник в таком неприличном наряде. А ты, Бетт, будешь настоящей леди. И никто не посмеет сказать, что ты выглядишь вульгарно, – Ирэн украсила фруктами лимонный пирог. – Как ужасно, что все так изменилось с тех пор, как твой папа и я были в твоем возрасте! Тогда мы часто купались в реке. Думаю, и в те времена это было опасно, но мы этого не осознавали. Я уже всех предупредила, чтобы вечером во время пикника никто не купался. Днем еще можно, но когда темно… – Ирэн передернула плечами и продолжила: – Слава Богу, что этим летом ничего не случилось, но в прошлом году утонул такой славный негритянский мальчик, его звали Джонсон…
Бетт откусила кусочек пирога и терпеливо слушала мать.
– Это хорошо, что большинство жителей имеют собственные бассейны и дети больше не плавают в реке так часто, как это делали мы. Бетт, учти, что такие купания очень опасны! Я специально заговорила об этом на вчерашнем городском совете. Ты же знаешь, что там решался вопрос о строительстве резервуаров для сжиженного газа в районе пляжей. У всех очень короткая память, но не у нас, Хейденов. Я напомнила всем, сколько жизней уже унесла река. И это действительно так. А что касается лодок, то нужно обязательно иметь спасательные круги, – Ирэн разгладила фартук и поправила шарф на голове. – Только неразумная мать может позволить своему ребенку купаться в этой реке!
– Мама, ты видела Кевина?
– После ленча не видела. Сегодня спортивный магазин работает только полдня, разве ты забыла? – что-то напевая, Ирэн поставила пирог в духовку, а потом вдруг обернулась и вопросительно взглянула на дочь: – Бетт, ты не знаешь, чем озабочен твой брат? Он ведет себя очень странно. Стал какой-то задумчивый и рассеянный и почти не разговаривает со мной, а ведь я его мать и так люблю его…
Бетт пожала плечами. Ирэн продолжала что-то говорить, краем глаза наблюдая за дочерью. Бетт заметила ее взгляд и начала как бы невзначай крутить в руке ложку.
– Возможно, он где-нибудь с Джуди Эванс, – заметила она, наблюдая за реакцией матери. Реакция последовала незамедлительно.
– Я пытаюсь говорить с папой о Кевине, но, как обычно, от твоего отца никакого толку. Он отказался меня выслушать и заявил, что Кевин достаточно взрослый, чтобы иметь подругу и самому заводить друзей. Больше всего меня беспокоит его отношение к тебе. Ты же его сестра! – Ирэн сердито фыркнула. – Кевин ведет себя бессердечно, словно мы его враги. Должно быть, все дело в этой девчонке Эванс.
Ирэн призналась себе, что ей совсем не по душе привязанность Кевина к Джуди Эванс. Но особенно ее раздражало то, что сын явно стремился освободиться от материнского влияния. Он слишком быстро становился самостоятельным.
– Да, мама, – лениво произнесла Бетт. – Это все из-за Джуди. Кев ведет себя так, будто для него не существует семьи, которая любит его. Но я знаю, что чувствует Кевин в глубине души. Он не считает меня своим врагом. Кевин любит меня, мама. Он все время любил меня. Нынешнее настроение пройдет, я знаю. Вот увидишь, мама! Может, завтра он будет совсем другим! У Кевина откроются глаза, и он поймет, как много я значу для него.
Бетт знала, что никому не выдаст своего секрета, за исключением Кевина, которому собиралась рассказать обо всем сегодня вечером на пикнике. Она должна ему рассказать. Это ее долг. А как мама тревожится за него! Она, Бетт, обязана сделать это ради их семьи, не так ли? Кевин поймет, как сильно он любит свою сестру.
– Конечно, ты права, дорогая. Я считаю, что только злые и жестокие сыновья восстают против семьи, – убирая кухонный стол, Ирэн снова начала напевать себе под нос.
Бетт с интересом взглянула на мать. Нет ли и у нее какой-нибудь тайны? В последнее время мама так и сияет, все время напевает старые песни о любви, которые были популярны в ее время. Она похудела и похорошела, стала подолгу проводить время в парикмахерской, не говоря уже о том, что ее гардероб полностью обновился. Бетт внимательно посмотрела на мать, в ее зеленых глазах светился вопрос. Какой бы ни была мамина тайна, она, наверное, такая же замечательная, как и ее собственная.
Ирэн продолжала что-то мурлыкать, а Бетт вышла из кухни и поднялась наверх. Проходя мимо комнаты Кевина, она остановилась и тихо постучалась.
– Кевин, позволь мне войти. Я хочу поговорить. Мама искала тебя, а я сказала, что не знаю, где ты, – солгала она. – Ты же здесь, Кев, – прошептала Бетт, прижавшись губами к двери. Ответа не последовало. – Если ты не откроешь, я расскажу маме, что все это время ты был дома, и тогда она накажет тебя и не разрешит поехать на пикник. Сам знаешь, Кев, она всегда требует, чтобы мы говорили, куда идем и где находимся. Она сказала сегодня, что у нее из-за тебя появилось еще четыре седых волоска. Открой дверь!
Но увидев лицо Кевина, Бетт отшатнулась. Его глаза были, как у папиных мертвецов, лицо совершенно бледное. Нет, он выглядел даже хуже мертвеца.
– Уходи, Бетт. Я не хочу с тобой разговаривать и не хочу тебя видеть, – холодным безжизненным голосом произнес он.
– Кевин, не надо так поступать со мной! Я твоя сестра, я люблю тебя так же, как ты любишь меня. Ты ведешь себя отвратительно, и мне это не нравится!
Кевин молча закрыл дверь. Щелчок замка прозвучал как ответ – окончательный и бесповоротный. Так папа закрывает в последний раз крышку гроба. Когда человек в гробу, он мертв. Это уже безвозвратно. Но Кевин не мертв, и она не мертва. А это означает, что у нее еще есть шанс. И у Кевина есть шанс. Она попытается поговорить с ним на пикнике, и тогда все будет хорошо.
* * *
На пляже было полно народу. В специально сделанном углублении горел костер, на котором готовились моллюски. Огромный гриль для приготовления сосисок и гамбургеров накалился докрасна, порции сырого мяса ожидали своей очереди. Для танцев над дощатым настилом были натянуты два огромных тента. Музыканты настраивали инструменты, повсюду звучал смех и слышались счастливые голоса.
Бетт стояла в тени деревьев и наблюдала, как Кевин бегал за «летающей тарелкой». На его стройном, мускулистом теле играли оранжевые отблески костра, окружающий пейзаж казался таинственным и мрачным. Как он мог так веселиться? Как мог быть таким счастливым, когда она чувствует себя несчастной? Глаза ее зло прищурились, когда она увидела, как Кевин побежал за еще одной «летающей тарелкой» только для того, чтобы столкнуться с Джуди. Они оба упали и, хохоча, катались по песку. Затем Кевин помог Джуди встать, обнял ее за плечи, и они пошли подальше от пламени костра и от всей беззаботной компании. Куда они? Что собираются делать? Ревность сжигала Бетт. Она покинула свое укрытие и направилась в сторону от узкой полоски пляжа, освещенной яркими дымящимися кострами.
Она знала, что ребята смотрят на нее, но ей было все равно. Бетт быстро побежала по пляжу. Надо скорее уйти от света костров. Кевин и Джуди скрылись в темноте, и ей тоже нужно быть там, где они.
Если бы она не услышала тихий смех Джуди, то прошла бы мимо. Бетт остановилась, затаив дыхание. Они находились как раз над ней, на песчаном холме. Она легла на песок, стараясь расслышать слова, которые не желала слышать. Но ей нужно знать, о чем они говорят… Однако слов не было, до Бетт доносились только стоны. Ей уже приходилось слышать такие стоны. Неужели Кевин делает это с Джуди? Он должен знать, что Джуди самая настоящая шлюха. Ее еще можно целовать, но остальное… Нет, этого нельзя допустить… Стало совсем тихо. Наверное, они целуются. Это похоже на Джуди. Конечно, она вцепилась в него и не хочет выпускать. Бетт осторожно подползла ближе к песчаному холму и замерла, когда руки нащупали что-то мягкое и шелковистое. Глаза ее расширились от удивления: кажется, это были нейлоновые трусики. Бабник говорил, что когда парень овладевает девчонкой в первый раз, он бросает ее трусики через левое плечо. Он сказал, что такова традиция. Бабник должен знать, он хорошо разбирается во всем, что касается девчонок. Только вместо трусиков Джуди потеряла нижнюю часть купального костюма.
Дрожа от гнева, Бетт отползла назад. Крепко зажав бикини в руке, она осторожно поднялась. Ноги были словно ватные, когда она возвращалась к кострам. Она взяла тарелку с моллюсками и кока-колу, села рядом с девочкой, которую едва знала, и начала есть. Еда показалась ей совершенно безвкусной, и Бетт запила ее кока-колой. Важно, чтобы никто ничего не заметил. Она ждала, глаза ее были устремлены в темноту, в сторону песчаного пляжа. Бетт отставила в сторону пустую банку от кока-колы и потрогала большой накладной карман платья. Когда кто-то что-то теряет, а другой находит, этот другой обязан вернуть находку. Так всегда говорит мама.
Бетт пошла вдоль пляжа, удаляясь в темноту, в то укромное местечко, где оставила Кевина и Джуди. Приблизившись, она услышала их приглушенные голоса:
– Где они, Кевин? Я нигде не могу их найти! Боже! Я не могу вернуться без них, у меня очень короткое платье! Давай, Кевин! Помоги мне, мы должны их найти! – Джуди была почти в панике.
Бетт погладила заветный карман и улыбнулась в темноте. Интересно, что они ищут?Пожалуй, нехорошо, отвлекать Джуди в столь важный момент. Она так занята сейчас какими-то поисками…
– Я ищу, Джуди, – ответил Кевин. – Я знаю, они должны быть где-то здесь!
– Привет! – радостно воскликнула Бетт, останавливаясь рядом с ними. – Что вы здесь делаете? Вечеринка в полном разгаре, музыка и все такое. Неужели вы не слышите?
– Бетт, какого черта ты сюда явилась? – сердито спросил Кевин. – Проклятие! Неужели я не могу побыть один? Черт бы тебя побрал!
– Кевин Томас! Если ты будешь и дальше так ругаться, мне придется рассказать об этом маме. Возможно, она попросит преподобного Конвея поговорить с тобой. Я просто решила прогуляться. Понятия не имела, что вы здесь, – солгала она. – Похоже, что ты что-то потеряла, Джуди? Может, помочь? Что пропало?
– …Э-э… мои сережки, – поспешно объяснила Джуди, голос ее слегка дрожал.
– Сережки! Разве возможно найти их в этом песке и в такой темноте, – хитро заметила Бетт, положив руку на карман. – Ты действительно потеряла сережки?
– Да… это… мои сережки, – ответила Джуди, натягивая платье на бедрах.
– Где ты их уронила? – упрямо продолжала Бетт, наслаждаясь ее смущением. Она чуть не вынула из кармана бикини и не потрясла этой уликой перед носом Джуди. Хотелось бы увидеть выражение ее лица… Но что-то удержало Бетт. В конце концов, она имеет право потребовать у Джуди ответа: что именно у нее пропало? Когда человек теряет деньги или еще что-то, разве он не должен назвать точную сумму или указать какие-то другие признаки пропажи?
– Не убраться ли тебе отсюда, Бетт? – прорычал Кевин. – Разве не видишь, что мы заняты?
– Я хотела бы поговорить с тобой, Кевин, – ласково проговорила Бетт. – Это очень важно.
– Ради Бога, только не сейчас!
– Нет, именно сейчас, Кевин. Мне нужно поговорить с тобой. Наедине! – Она с ненавистью посмотрела на Джуди.
– Ты… оставайся и поговори с Бетт, – сказала Джуди, чувствуя себя неловко под пристальным взглядом Бетт. – Мне нужно сходить в комнату для девочек и причесаться. Увидимся там, у костров.
Джуди оставила их вдвоем и направилась к освещенной полоске пляжа. Отойдя на несколько ярдов, она бросилась бегом, придерживая руками короткую пышную юбочку.
Кевин смотрел ей вслед. Бетт наблюдала за его реакцией, и чувство ревности вспыхнуло с новой силой.
– О чем собираешься поговорить, Бетт? Мне кажется, я уже слышал все, что ты хотела сказать, – голос Кевина звучал холодно и отчужденно. После вечеринки у Джеки он говорил с ней только таким тоном. Но Бетт была уверена: то, что она собиралась сказать ему, все изменит. С ней он будет куда счастливее, чем с этой шлюхой Джуди Эванс. Как только она расскажет ему все, он сразу же вспомнит ту ночь и поймет, что Джуди ему больше не нужна. У него будет ока, Бетт, а это все, что ему нужно.
– Давай, Бетт, быстрее! Я жду. О чем пойдет речь? Я хочу вернуться на вечеринку.
– Ты хочешь вернуться не на вечеринку, ты хочешь вернуться к Джуди! Но то, что я сейчас скажу, все изменит. После того, как ты выслушаешь меня, ты не захочешь видеть Джуди.
– Прекрати немедленно, Бетт! Я не хочу больше слушать никаких сплетен о Джуди, которые ты сама же и выдумываешь. Джуди хорошая девочка, и она мне очень нравится. Что бы ты ни сказала, мое отношение к ней останется прежним. Когда я уеду в колледж и стану жить в общежитии, мы с ней будем вместе. Поэтому прекрати нести всякую чушь и оставь меня и Джуди в покое.
– Что значит «будем вместе»? – Бетт была поражена.
– Мало кто знает об этом, но Джуди тоже едет учиться в Тьюлейн. Ее приняли несколько недель назад.
Кевин испытал тайную радость, увидев, что Бетт откровенно шокирована этим известием. Может, теперь она оставит его в покое. Может, она, наконец, поймет, что у него своя жизнь, в которой ей уже нет места. Может, тогда она прекратит мучить его.
У Бетт чуть не подкосились ноги: услышанное потрясло ее. Джуди Эванс едет вместе с Кевином в Тьюлейн! Джуди Эванс вцепилась в Кевина мертвой хваткой. Заставила полюбить ее, заставила целовать ее, касаться ее, заставила заниматься с ней любовью. Этого не может быть! Она не допустит этого! Кевин принадлежит ей и только ей! Так было всегда, сколько она себя помнит. Кевин и Бетт. Бетт и Кевин… Глаза ее наполнились слезами.
– Как ты мог так поступить со мной? – спросила она прерывающимся голосом. – Как мог бросить меня и связаться с этой проституткой? И это после того, что было между нами. После того, что ты сделал со мной…
– Успокойся, Бетт! Что было между нами? Мы просто брат и сестра. Что еще может между нами быть? И я ничего не сделал с тобой. У тебя своя жизнь, Бетт, а у меня своя.
– Ты отвратителен, Кевин Томас, но я тебя прощаю. Я всегда тебя прощала. Я… так сильно тебя люблю, Кевин. Так сильно! Я даже доказала тебе это…
– Я не хочу ничего больше слушать, Бетт! Я ухожу к Джуди, – Кевин отодвинул Бетт с дороги и шагнул вперед.
– Будет лучше, если ты выслушаешь меня, Кевин Томас. То, что я скажу, может полностью изменить твои радужные планы. Ты любишь меня. Я знаю, ты любишь меня… – донеслись до Кевина ее слова.
Внезапно он обернулся, обратив на нее горящий гневом взгляд:
– Мне хотелось бы любить тебя, Бетти. Мне нравилось заботиться о своей маленькой сестренке. Но ты очень изменилась. Ты не даешь мне прохода. Преследуешь меня, словно альбатрос. Не могу понять, как я до сих пор это терплю.
– Ты действительно любишь меня, Кевин, и я могу это доказать. Я это точно знаю! – волнение переполняло Бетт, зубы ее стучали. – Помнишь ту ночь? Ту ночь, когда ты поздно пришел домой? Я слышала, как ты разговаривал с папой внизу. Что-то говорил ему о пиве. Потом ты прошел наверх, включил душ…
Кевин замер на месте. Он чувствовал, что сейчас она скажет то, чего он не хотел слышать, но не в его власти было остановить ее. Его давно мучили сомнения по поводу той ночи, а теперь он прочитал ответ в ее глазах.
– Я… я себя неважно чувствовала. Я… мне было плохо, я пошла к тебе в комнату, Кевин, и… легла к тебе в постель. Мне просто хотелось согреться. Но тебе это понравилось, Кевин. Я точно знаю, что понравилось. Я поняла это, когда ты обнимал меня…
Лицо Кевина побелело. Руки сжались в кулаки. Он знал, что если решится ударить, то может убить ее. Если она говорит правду, то именно этой правды он и боялся. В голове у него пронеслись отрывочные воспоминания о той ночи, и к горлу подкатил комок. Ему захотелось все отвергнуть, разум отказывался признавать реальность случившегося. Она лжет! Конечно, она лжет!
– Почему ты так на меня смотришь, Кевин? Ничего ужасного не произошло. Мне было очень хорошо. Мне понравилось. Пожалуйста, не смотри на меня так, Кевин. Я совсем не собираюсь обвинять тебя в этом, ты ничего ужасного со мной не сделал. Я люблютебя, Кевин, и ты любишь меня! Я уверена в этом. Все было почти как в детстве, когда мы ходили с тобой в мамину комнату и смотрели папины журналы.
Она протянула руку, желая коснуться его, желая подойти к нему ближе, чтобы он мог успокоить ее и сказать, что любит ее и что все будет хорошо. И даже лучше, чем прежде. Что они будут принадлежать друг другу и что ни Джуди, ни кто-то другой не встанет между ними. Она думала, что Кевин сейчас скажет, что больше не будет встречаться с Джуди, что он подождет, пока она поступит в колледж и будет рядом с ним…
