Текст книги "Линия ангелов"

Автор книги: Фелиция Флакс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Фелиция Флакс
Линия ангелов

Пролог

Я держала в руках свежевышедший журнал, который запросто может стать раритетом уже завтра. Он разошелся огромным тиражом буквально за сутки. В том журнале содержалась приоткрытая тайна, и вожделеющая публика жаждала выпить ее до дна.

Интересующую всех тайну открыла я. Взорвала ее. Тайна разлетелась на сотни фотографий и осела на полосах «Наклонной плоскости» – журнала с известным скандальным реноме, где я работала вот уже почти десять лет…

Я скосила глаза на красочное фото, украшавшее глянцевую обложку. Огромная старинная кровать под роскошным бархатным балдахином. Надпись под фотографией гласила: «Ангел-cityпредпочитает черные шелковые простыни. В этом номере Мирмекс раскрывает для наших читателей интимные подробности из жизни таинственного мистера Стефана Гарланда».

Мирмекс – это я. Псевдоним ловкого и изобретательного папарацци, который не дает спокойно спать знаменитостям. Мирмекс – это образ жизни. Мирмекс – это сама жизнь.

Моя жизнь.

Заполненная лишь щелчками фотоаппарата «Никсон» и интимными фотографиями из чужого звездного бытия.

Но сегодня – день моего торжества. И торжества Мирмекс как фотографа. У нас с ней это получилось. Мы добрались до пресловутого Ангела-city, таинственного Стефана Гарланда, и выхватили вспышкой фотоаппарата кусочек его замкнутой жизни.

И показали всему миру…

1

– Не нравится мне это, – затушив только начатую смрадную сигарету, произнес Барни. – Очень подозрительная тишина. – Он потянулся за новой сигаретой, шумно затянулся и повторил нараспев: – Не нравится мне это.

Мне тоже все не нравилось. Включая подозрительную тишину. Со дня опубликованных снимков из особняка Ангела-city прошло практически три недели. Публика уже захлебнулась от эмоций, успокоилась и выдохнула, заново проголодалась, требуя новых «фотоделикатесов», а со стороны Стефана Гарланда не последовало никакой реакции. Как будто сенсационные снимки вообще никогда не появлялись в печати. Как будто он о них ничего не знает.

Барни, мой редактор, был страшно разочарован. Обычно, когда я взрывала очередную «бомбу», редакция на некоторое время превращалась в бедлам. Стены ее сотрясались от звонков рассвирепевших «звезд» и их буйных адвокатов, а также от трелей восторженных поклонников и невменяемых психопатов.

Барни весь этот дурдом чрезвычайно нравился, он буквально купался в волнах бушевавших эмоций, что девятым валом затапливали редакцию по самую крышу.

Он страстно надеялся, что, после того как в «Наклонной плоскости» появятся фото из особняка Гарланда, начнется новое извержение Везувия, что легионы адвокатов Ангела-city будут атаковать редакцию на бронетранспортерах, телефоны от триллиона звонков расплавятся и стекут жидкой пластмассой со столов, а почтовый ящик просто разорвет от обилия официальных и неофициальных бумажек.

А вместо всего этого – тишина… Ти-ши-на. Абсолютная.

Однако я не стала говорить Барни, что с некоторых пор мне начало мерещиться, что я теперь в этом мире не одна. Я ощущала всем своим существом незримого некто, кто отныне существовал параллельно со мной. Бесстрашная Мирмекс стала часто оборачиваться по сторонам, начала вздрагивать от телефонных звонков, с ужасом смотрела на запечатанные конверты, которые приходили на мое имя. И что хуже всего – боялась засыпать одна в своей крохотной квартирке. И помногу часов лежала в постели с распахнутыми глазами, цепляясь влажными пальцами за край одеяла и таращась во тьму. Как будто ожидая, что из живого мрака выйдет тот самый загадочный параллельный некто.

Расскажи я обо всех своих «фантазиях» Барни, он бы счел, что девочка сильно переутомилась. И посоветовал бы хорошенько отдохнуть. Впрочем, в последнее время он мне и так настоятельно рекомендовал взять хотя бы трехнедельный отпуск и уехать в глушь– неизведанную, подальше ото всех, отключив все телефоны и прервав любые контакты.

Я почти согласилась…

Но единственный вопрос, жгучий и мучительный, удерживал меня в душном городе, отгороженном от счастья густой ширмой из смрада выхлопных газов и горькой пыли.

Почему, Ангел-city, ты молчишь? Почему ты ничего не предпринимаешь? Я так много сделала, чтобы ты выдал-показал себя. Я прокралась в твой замкнутый мир. Я перетряхнула твои шелковые черные простыни. Я выставила твои тайны (жаль, что не все, лишь миллионную их часть) на всеобщее обозрение.

А в ответ – тишина.

Не может такого быть, чтобы ты не знал про опубликованные снимки.

Даже сидя на своем таинственном острове, ты всегда в курсе всех событий. А такое событие, как мои фотографии из твоего прелестного домика, должны вызвать гнев или хотя бы праведное негодование.

Почему же ты молчишь?

…Впервые я увидела Ангела-city около девяти лет назад. Тогда я только начинала работать в «Наклонной плоскости».

Случайное фото на столе редактора, запечатлевшее в анфас удивительное лицо: бледное, узкое, с огромными черными глазами, в которых не видно зрачка, слившегося с радужкой, и с выразительно изогнутыми губами, очерченными вечной потаенной усмешкой. Волосы, светло-серебряные, откинуты с высокого гладкого лба порывом ветра. Так выглядят эльфы, чьи кристальные сердца высечены из единого куска горного хрусталя.

Я невзначай поинтересовалась у Барни, кто этот человек. Барни многозначительно усмехнулся, стряхивая пепел прямо на ту фотографию. Помню, как меня замутило от подобного кощунства.

– Это, девочка, твоя проблема, – Барни с силой ткнул корявым пальцем в запорошенное пеплом лицо сфотографированного эльфа. – Стефан Гарланд собственной персоной, владелец знаменитой авиалинии «Линии ангелов». Второе его имя – Ангел-city. У него тайн больше, чем капелек в мировом океане. И если ты сумеешь хотя бы пару его капелек-тайн поймать в свой объектив, считай, что заслужила бессмертие. – Барни зло прищурился, глядя на серебряноволосого эльфа, который оказался ангелом. – Пока сей фокус никому не удавался. Ангел-city недоступен, словно священный Грааль. А это случайное фото мне посчастливилось украсть…

Я уставилась на своего редактора с непередаваемым выражением, смесью дикого ужаса и восторга. Барни довольно заржал:

– Да, да, дорогуша, именно украсть, потому что любую информацию об Ангеле-city обычным способом не добыть. И если ты вздумаешь гоняться за ним со своим «Никсоном», то уверен, что рано или поздно от отчаяния решишься на преступление.

Я была потрясена.

Ошеломлена.

Запрограммирована…

Я превратилась в зомби, у которого есть цель – Ангел-city. Я поклялась самыми страшными клятвами добраться до неуловимого эльфа-ангела, навеки поймать в свой объектив мгновения его скрытой жизни, заточить студеную душу ангела в вечный плен негатива…

…Барни говорил правду, когда утверждал, что Ангел-city недоступен, как священный Грааль. Гарланд почти всегда действовал исключительно через своих официальных представителей, не желая показываться публике лично. А там, где он все-таки появлялся, вход прессе был заказан строго-настрого! Словно в насмешку надо мной (именно надо мной, как я считала, ибо стала зомби, зацикленной на нем), Стефан Гарланд нарочно попадался в объектив другим фотографам в других странах. В Японии, Китае, Австралии, Бразилии… Но только не мне.

Барни оказался прав и тогда, когда говорил, что я решусь на преступление из-за Ангела-city. Первое злодеяние я совершила, когда выкрала у Барни ту самую фотографию, которой он хвастался и на которой ветер трепал светлые волосы Ангела-city. Я принесла ее домой, спрятала в глубину письменного стола и по большим праздникам извлекала на свет божий, позволяя себе посмотреть в черные глаза своему проклятию.

Потом были еще мелкие проступки и кратковременные сделки с собственной совестью. А пару месяцев назад случилось почти чудо, когда мы в редакции случайно узнали, что некое элитное кадровое агентство подыскивает в особняк Стефана Гарланда младшую горничную.

И той горничной стала я. Даже не хочется вспоминать сейчас, сколько клейкой лжи я нацедила, пытаясь с помощью поддельных документов пробраться в зачарованное место.

И очутилась-таки там! В том мрачном прохладном особняке я казалась самой себе Алисой, угодившей в страну чудес. Впрочем, не стоит кривить душой, утверждая, что я увидела там сверхчудеса. Я увидела обычную жизнь богатой обители, пребывающей в вечном ожидании своего хозяина, но где, однако, царил дух иного измерения. Огромный запутанный дом, обставленный с продуманной интимной роскошью, пропитанный покоем и тишиной, окутанный шелками и холодно сверкающий отполированными поверхностями, редко видел своего хозяина.

Я пробыла в нем полтора месяца, и за все это время Стефан Гарланд появился в нем всего лишь единожды, заскочив на два часа, наскоро перекусив у себя в кабинете, сделав пару звонков и снова исчезнув. Я даже не успела его заснять на пленку…

Как всегда.

Отчаявшись, я сделала кучу других снимков – интересных, занимательных, любопытных и откровенных, но, увы, второстепенных. И хотя Барни ликовал, кричал во все горло про мою победу и про мой триумф (в котором я пыталась убедить и саму себя), я-то знала, что главного снимка в той коллекции шпионских фото еще не было сделано.

Душа зачарованного ангела вновь избежала плена моих негативов. Пока…

* * *

Барни все-таки меня уговорил. Отдохнуть. Я сдалась, точнее, сломалась под напором его увесистых доводов, бьющих по голове, как удары кувалды. Во мне действительно силы едва теплились, а кровь разжижилась настолько, что должна бы уже стать розоватой водицей.

Я уеду. Неважно куда. Но далеко, где никогда раньше не бывала, чтобы из головы выветрилось все, что касалось моей работы. Я буду спать, гулять, плавать, любоваться на закаты, считать звезды и не думать о том, что где-то верстается очередной номер скандального журнала, где потный редактор со стоящими дыбом волосами орет в три трубки телефона и в распахнутую дверь одновременно, где ошалелые сотрудники сталкиваются лбами, не чувствуя ударов, где сверстанные красочные полосы превращаются в нечто…

…скандальное.

Я также забуду на время о том, что в ином, недосягаемом для меня измерении существует ангел-эльф, светловолосый и черноглазый, с хрустальным сердцем и свободной душой.

…Куда же мне направиться? Об этом я размышляла, стоя в несущемся наверх лифте, уставясь бездумными глазами в тусклую подмаргивающую лампочку. Где я не была? Гавайи? Но там чересчур жарко и людно. Мальта? Чересчур цивилизованно. Намибия? Чересчур экзотично. Сардиния? О-о, это просто чересчур для меня и моего кошелька.

Лифт остановился, и вращающиеся мысли мои тоже застыли на полном ходу.

Я отперла дверь, шагнула в привычную прохладу квартиры. Сбросив туфли, я прошлепала босиком в единственную комнату и… окоченела.

Я смотрела в черные глаза эльфа-ангела, непринужденно расположившегося в кресле. В моем кресле! В моей квартире! Запертой… С утра…

– Добрый день, мисс Шеритон. – Ледяной блик скользнул по изогнувшимся губам Ангела-city.

Он был весь в черном. На этом траурном фоне кипенно-бледное его лицо казалось совсем призрачным, нереальным. А мрачные глаза сделались совершено непроницаемыми.

Как будто я смотрела на негатив.

Черно-белый.

Я моргнула, словно надеясь, что от этого быстрого движения ресниц живой негатив исчезнет. Но он не исчезал. По-прежнему сидел в моем кресле, закинув нога на ногу, и поигрывал крупной серебряной монеткой.

Так близко.

От меня.

Неужели я очутилось в том самом зачарованном измерении? Или, может быть, сошла с ума?

Я молча прошла в комнату, остановилась посередине, не сводя глаз с неподвижного Ангела-city. Я должна была задать ему вопросы. Много вопросов!

Первый – как он сюда попал? Второй – почему он не звонил и не возмущался насчет снимков? Третий – каким образом он меня вычислил, как догадался, что Лайлия Шеритон и Мирмекс одно и то же лицо? Четвертый – что он тут вообще делает? Пятый… Но вместо этих логичных вопросов я задала совсем другой:

– Можно я вас сейчас сфотографирую?

– Можно. – Улыбка ожила на студеных губах, согрела их, и от этого жесткая линия мужских губ смягчилась. На мгновение.

Я действовала машинально и профессионально. Через пару мгновений раздался щелчок фотоаппарата, затем другой, третий…

– Не увлекайтесь, мисс Шеритон, у меня не так много времени, чтобы вам позировать, – усмехнулся Стефан Гарланд, постучав монеткой по подлокотнику. – Я знаю, что вы профессионал и легко теряете голову, как все одержимые гении. Таких, как вы, надо всегда останавливать…

Это походило на угрозу. Руки у меня дрогнули, едва-едва не выпустив «Никсон». Я осторожно положила его на столик и обернулась к Гарланду.

Наши взгляды пересеклись, и в воздухе запахло грозовым электричеством.

– Вам понравились снимки в «Наклонной плоскости», мистер Гарланд?

И почему я упорно задаю абсолютно не те вопросы? Ему!

– Отличные снимки, – слегка кивнул Ангел-city, не отводя от меня дьявольских очей, полных зовущего мрака. – Я и не подозревал, что мой городской дом так внешне уютен. Мне он всегда казался излишне вычурным.

– Вы не любите там бывать?

– Не люблю. У меня есть другой дом, где я живу по-настоящему и легко дышу.

– На острове?

– На острове.

– Как вы попали в мою квартиру?

Ну наконец-то я извлекла из себя хоть один вопрос по существу! Вопрос этот хлопнул в воздух, как рождественская хлопушка. Ангел-city наклонил голову набок, то ли задумываясь, то ли расчленяя меня на части пронзительным взглядом.

– Ваш хлипкий замок вскрыть было совсем не сложно, – наконец, отозвался он, и совершенно отвратительная ухмылка вдруг перекривила его рот.

Именно в эту секунду я поняла, как он опасен. Как циничен и как беспощаден. И вероятно, у него совсем нет сердца. Хрустальное, оно давным-давно разбилось, и лишь осколки со звоном перетряхиваются в его груди…

А может быть, я все-таки сплю? И мне снится кошмар, в котором неуловимый Ангел-city взламывает замки в моей квартире? И сидит в моем кресле, четко рассекая меня на равные части взглядом?

Ой, проснуться бы поскорее!

– Я кое-что смыслю в авиационной механике, и после двигателей самолета ваш дверной замок для меня – просто детская игрушка.

– Вскрывать чужие двери – противозаконно. – Я, наверное, выглядела в этот момент как дурочка и лепетала заплетающимся языком сплошные идиотизмы.

– А проникать в чужой дом по поддельным документам – это не противозаконно? – едко парировал Гарланд, делая выразительный упор на слове «противозаконно». – И делать шпионские снимки без ведома и разрешения хозяев – разве тоже не противозаконно?

Я на миг прикусила пересохшие губы, проколотая насквозь его метким туше.

– Как вы узнали, что горничная Джанет, фотограф Мирмекс и Лайлия Шеритон – одно и то же лицо?

– А я все о вас знаю, мисс Шеритон, – нежно уведомил меня Ангел-city – монетка взметнулась и пропала в его пальцах точно по волшебству.

– Так-таки и все? – не удержалась я от язвительной реплики, чувствуя при этом, колючий холодок, который ползет по моей взмокшей спине точь-в-точь как паучьи лапки.

– Все-все, – покивал Гарланд. – Даже когда у вас впервые начались менструации.

Нечто когтистое обвернулось вокруг меня и на мгновение заслонило свет. Ангел-city, который совсем не ангел, пропал с моих глаз, а затем вновь резко перед ними обозначился – ухмыляющийся, холодный, непонятный и опасный.

Реальный.

Нет, на всех фотографиях он выглядел иначе. Там он казался порождением зачарованного мира, ангелом и эльфом одновременно. И хотя в его глазах царил мрак, вокруг него было светло. На фото.

Я же видела сейчас перед собой черно-белого монстра.

И находилась с ним один на один…

* * *

Квартира вдруг показалась мне страшно маленькой, как тесный спичечный коробок. И в этой квартирке-коробке катастрофически заканчивался воздух. Я судорожно вдохнула в себя его остатки. В горле першило, как будто от подступающих слез. Но с чего бы мне плакать?

– И когда же у меня начались месячные? – поинтересовалась я не своим голосом.

Мой голос не мог быть таким глухим и обрывающимся на взлете, как у чахоточного больного.

– Согласно вашей медицинской карте, сие знаменательное событие случилось с вами в одиннадцать лет, – мягко сообщил Ангел-city, и взвившаяся из неоткуда монетка вновь блеснула в его длинных пальцах. – Вы довольно рано… э-э… созрели.

Я как будто получила удар под дых, едва не согнувшись. И не могла не почувствовать, каким мерзким и грешным получилось у Гарланда последнее слово. Липкое, оно прилеплялось, точно обрывок скотча.

– Откуда?..

– Я вами очень и очень заинтересовался, мисс Шеритон, – загадочно улыбнулся Стефан Гарланд, не давая мне договорить.

И его таинственная прохладная улыбка мне показалась самым страшным, что я видела до сих пор в своей жизни.

– И вы в этом сами виноваты, – добавил он, внезапно поднимаясь с места. – Вы самовольно переступили границы моего мира. Но вы, конечно же, не знали, что любого, кто незаконно вторгнется во вселенную Стефана Гарланда, ждет кара…

Я попятилась, когда он сделал ко мне два шага. Хотелось закричать, как обычной истеричке, чтобы он ко мне не подходил, но раскаленные губы просто прикипели друг к другу. Гарланд сделал еще шаг – я инстинктивно отступила тоже на шаг, и уперлась спиной в зеркальную стенку шкафа. Лед гладкого стекла обжигал.

Ангел-city остановился напротив меня – буквально в паре сантиметров. Господи, он такой высокий! Его черная фигура загораживала собой весь мир. Мой мир. Который в данную минуту неожиданно начал покрываться кривыми трещинами.

Гарланд слегка наклонил голову, и я увидела тонкие морщинки, летящие к вискам от уголков его траурных очей. На украденной фотографии тех морщинок еще не было заметно. Тот Ангел-city, на которого я тайком любовалась, казался младше нынешнего почти на девять лет. Этот же черный ангел, что сейчас стоял в паре сантиметров от меня, выглядел совсем иначе.

Годы заострили эльфские черты узкого лица, добавили теней вокруг глаз и сгустили мрак в самих глазах. Я знала, что сейчас Стефану Гарланду должно быть около 37 лет. Год больше, год меньше. И я знала также, что более его лицо не изменится, сколько бы лет ни прошло. Все изменения уже свершились.

Ангел-city протянул ко мне руку, приподняв указательным пальцем дрожащий подбородок. Мои глаза напряженно смотрели на его улыбающиеся губы. Мир стих, сузился, застыл. И больше ничего в мире не существовало.

Только Ангел-city и я.

Что бы он сейчас ни сделал, мне никто не поможет. Меня даже никто не услышит, вздумай я кричать, – соседи, что сверху, что снизу, приходили слишком поздно, и никогда не вмешивались в жизнь других, оставаясь безучастными и равнодушными.

– Что вы собираетесь делать? – спросила я, не желая услышать ответ.

Ангел-city мне и не ответил. Легкая ткань, издающая странный запах, вдруг опустилась на мое лицо, и я провалилась в абсолютную темноту, не успев выдохнуть.

2

…Мне казалось, что я лечу. Распластала руки-крылья и парю в теплом небе. Тепло обволакивало меня мягким флером, баюкало, гладило по голове, скользило по коже, подогревая кровь. Я пребывала в неге, кружась в бархатных небесах. За что мне такое счастье?

Я летела, летела, летела…

Стоп.

…Глаза мои открылись. Я увидела руку. Не свою. С длинными гладкими сильными пальцами. Рука была явственно мужской. Красивой. Эта рука покоилась на колене.

Моем.

Вторая мужская рука, надо полагать, в то же время обнимала меня за плечи. Чьи это руки?

Ангела-city.

Ответ бешеной искрой взвился из глубины прояснивающегося сознания. И я очнулась окончательно. Издав шипящий вздох, попыталась вскочить, и едва не упала. И даже не потому, что меня сильно качнуло, а потому, что вдруг поняла, где нахожусь.

В самолете.

Салон выглядел сказочно роскошно. Если бы не характерный гул и круглые иллюминаторы, то можно было подумать, что я пребываю в президентском номере отеля «Риц». Ковры, натуральное дерево, венецианские зеркала, резные позолоченные панно, изящные кресла и все достижения прогресса века нынешнего. На прелестном журнальном столике из красного дерева стояла высокая хрустальная ваза с розовыми орхидеями.

В ту секунду, когда мой мечущийся взгляд, зацепился за чудесные цветы, я даже не подозревала, что орхидеи – это роковое для меня обстоятельство…

– Мы уже подлетаем, – сообщил вкрадчиво-бархатный голос сзади. – Посадка через десять минут.

Я стремительно обернулась назад, и растрепанные волосы взметнулись вокруг моей головы, а после тяжело опали на плечи.

Ангел-city смотрел на меня в упор. Его лицо походило на неподвижную маску. И невозможно угадать, что скрывалось за ней.

Каким представлялось сейчас мое собственное лицо, я даже вообразить не могла. Но ощущала, как подрагивают пересушенные губы, как нестерпимо горят щеки, опаленные болезненным пурпуром, как затвердели скулы и сузились глаза.

Наверное, я была похожа на Морриган [1]1
  Древняя кельтская богиня войны.


[Закрыть] – такая же жуткая и страхолюдная.

– Куда мы приземлимся? – глухо поинтересовалась я, ощущая ширящуюся пустоту внутри себя.

– На остров Каланта, – коротко обронил Стефан Гарланд, потянувшись к столику и взяв с него круглый стакан с минеральной водой.

Каланта?

Значит, вот так называется его запредельная вселенная. Это название удивляло и западало в душу.

– Сверху он очень напоминает цветок орхидеи каланты, – негромко продолжил Ангел-city, отпивая из стакана. – Лучшего названия для него и не придумать.

Опять орхидеи.

Наверное, именно так сходят с ума. В самолете. На высоте в десять тысяч метров. Среди ковров и венецианских зеркал. В компании с черным Ангелом. И с сердцем, колотящимся со скоростью тысяча ударов в минуту.

Мои распахнутые глаза теперь ничего не видели. Мерный гул самолета отдавался в сердце. И воздух, что я судорожно пыталась в себя вдохнуть, перестал быть кислородом.

Спросить, зачем Гарланд меня похитил, я не успела.

– Советую вам сесть и пристегнуться, – последовал приказ, которому я не могла не подчиниться, – самолет пошел на посадку.

В иллюминаторе была сплошная синь – небес и моря. Или океана? Господи, я даже не представляла, в какой части света ныне оказалась! Но ясно одно, что очень-очень далеко…

…от своей прежней жизни.

* * *

Посадка прошла успешно и мягко. Я ее почти не ощутила. Дверь салона открылась, и в полумрак хлынул внешний солнечный свет. Стефан Гарланд, захватив небольшую спортивную сумку, вышел первым. Я последовала за ним на подрагивающих ногах.

Шагнув на трап, моментально сощурившись от пляшущих ярких бликов, я едва не задохнулась, глотнув жаркий и сладковатый воздух, пропитанный густым ароматом тысяч экзотических растений. Я как будто с головой нырнула в рай.

И все еще не могла опомниться, что все происходящее, происходит наяву. Что из своей крохотной холодной квартиры я переместилась в рай с именем Каланта. Теплые джинсы и вязаный джемпер, которые были на мне, здесь оказались абсолютно лишними. Я мгновенно взмокла.

– Добрый вечер, мистер Гарланд, – суховатый низкий голос поприветствовал моего похитителя с неподражаемой вежливостью.

Голос принадлежал подтянутому седому человеку без возраста, с пронзительными серыми глазами и загорелым до черноты лицом. Его длинные русые волосы были стянуты на затылке в хвост.

– Добрый вечер, Стив, – кивнул Ангел-city.

– Полет прошел успешно?

– Да, – опять кивнул Стефан Гарланд и обернулся ко мне, замешкавшуюся на верхней ступеньке. – Мисс Шеритон, позвольте вам представить Стива Уайлда, начальника службы безопасности острова Каланта.

Я едва не свалилась прямо с верхней ступеньки.

– Мисс Шеритон, – вежливо наклонил голову начальник безопасности.

– Мисс Лайлия Шеритон моя особенная гостья, которая будет находиться здесь на особом положении, – продолжал Ангел-city, стоя уже у трапа и наблюдая прищуренными глазами, как я пытаюсь попасть ровно на ступеньку подрагивающей ногой.

В его голосе плескался яд. И не почувствовать того прогорклого яда было нельзя. Он обжигал.

– За ней нужно хорошенько присматривать, – закончил Гарланд, и мне страшно захотелось его пнуть ногой. Куда-нибудь ниже пояса.

Все Гарланд произнес не для Стива Уайлда, которого, разумеется, он уже предупредил заранее, и потому лишь мельком взглянул на «гостью», то бишь на меня.

– Вы меня насильно похитили, – я, наконец, спустилась, на землю, изнемогая в плотных мокасинах, казавшихся мне теперь стопудовыми железными сапогами, основательно прокаленными на огне. – И вы, мистер Гарланд, за это ответите по всей строгости закона…

Стив негромко кашлянул и сообщил:

– Машина дожидается у левых ворот.

…Когда огромный темно-голубой «Лендровер» разворачивался, я успела узреть в окно, что аэродром острова Каланта очень маленький, а на небольшом самолете, доставившем меня из прежней жизни в тропический рай, красовалась знакомая надпись – «Линия ангелов».

Я начала беззвучно смеяться. Несмотря на мой вполне приличный заработок, я тем не менее обычная смертная и не могла себе позволить слетать куда-либо на самолетах этой авиакомпании. При всем своем желании… И вот надо же такому нежданному чуду случиться – слетала.

Бесплатно.

В одну сторону.

Вернусь ли я обратно? Смех умер, и в горле булькнули слезы. Я замотала головой, чтобы избавиться от накатившей паники. Но волны ужаса следовали одна за другой. Я сжалась на кожаном сиденье, и была готова взвыть.

Как же такое могло случиться? Это ведь не голливудский блокбастер, в котором все легко, просто и фантастично. В обычной жизни простые смертные не перемещаются по «Линии ангелов» в рай. Туда совсем другая дорожка ведет. Одна для всех.

Мне снова стало смешно. Только на этот раз смех, перемешанный с истерикой, вырвался наружу. Я расхохоталась, не в силах справиться с приступом. Так страшно я еще никогда не смеялась.

Я хохотала в полной тишине – ни сидевший за рулем Стив Уайлд, ни примостившийся рядом с ним на переднем сиденье Стефан Гарланд даже головы не повернули в мою сторону. Дребезжащий смех, как шарик пинг-понга метался в замкнутой машине от стены к стене, пока не сменился икотой.

Я зажала себе рот ладонью, но все оказалось бесполезно.

– Позади вас бар, – сказал Ангел-city, когда моя икота стала невыносимой. – Откройте его. Там стоит бутылка с минеральной водой.

– Мне бы лучше бренди, – икнула я вызывающе.

– Сбрендить вы всегда успеете, – парировал Гарланд, и икота у меня прекратилась сама собой.

Машина мчалась по абсолютно ровной асфальтированной дороге. Если остров Каланта – это рай, то очень цивилизованный. Распахнув глаза, я таращилась в окно, удивляясь и восхищаясь необычными видами, пронзительно прекрасными, при этом досадуя, что фотоаппарат остался дома. Пару раз я даже по привычке схватилась за левое плечо, чтобы сбросить лямку сумки из-под «Никсона», но рука натыкалась на пустоту…

Я тихонько ахала от восторга, узрев то одну невиданной красоты бабочку, порхающую над диковинным цветком, то другую великолепную бестию, переливающуюся на солнце всеми цветами радужного спектра.

Тысячи незнакомых, удивительных цветов мелькали перед моим ошалелым взором, и двух даже самых зорких глаз было недостаточно, чтобы узреть и постичь все разнообразие экзотической красоты. От нее легко можно сойти с ума. И, как мне казалось, подобный интересный процесс уже начался…

…Автомобиль плавно остановился. Стив выскочил первым и открыл дверцу с моей стороны. Я шагнула из машины и, подняв глаза, невольно издала восклицание:

– О-о…

Я смотрела на замок. Самый настоящий замок, окруженный тропическими пальмами. Созданный из серого светлого камня. Устремленный ввысь. С двумя угловыми остроконечными башнями, увенчанными замысловатыми шпилями; арочными окнами, витражами, лоджиями и галереями. Каменные фигуры белых ангелов на мощных стенах сверкали в солнечных лучах. Свет отражался от могучих расправленных крыльев и слепил глаза.

– Добро пожаловать в «Обитель Ангелов», мисс Шеритон, – мягкий голос Стефана Гарлан-да прозвучал мне прямо в ухо.

И, словно по мановению руки, тяжелые кованые входные двери замка распахнулись, приглашая войти.

Нас встретили прохлада и нежный полумрак. А также старик, одетый в строгий европейский костюм-тройку. У старика были молодые, синие и головокружительно-глубокие глаза, бело-седые волосы и черная окладистая борода, которая придавала ему сходство с Санта-Клаусом, сменившим имидж и перекрасившим бороду. Более экзотических старцев мне еще встречать не приходилось. У меня снова зачесались руки, чтобы сделать интересный снимок. Но, увы, все напрасно…

– Хелло, Скарамуш [2]2
  Название одной из масок венецианской комедии дель-арта.


[Закрыть], – широко улыбнулся Гарланд.

– И тебе доброго вечера, Стефан, – кивнул старик, сверкнув синими очами.

Я, задохнулась, не зная, чему удивляться в первую очередь: самому экзотическому старику, прозвищу старикана или его фамильярному обращению с хозяином фантастического замка.

– Ты ее все-таки доставил, – синеглазый старикан хитро подмигнул мне, стоящей за спиной Гарланда, и я аж подскочила от такого бандитского подмигивания.

Кто этот загадочный старик?

– Можно подумать, ты сомневался в этом, – хмыкнул Гарланд, пожимая старику руку в теплом приветствии.

– Я бы тоже ее украл, будь лет эдак на двадцать помоложе. – Старикан плотоядно прищелкнул языком и вновь подмигнул мне. – Хороша девушка.

– О да, – рассмеялся Ангел-city, оборачиваясь ко мне.

Его лицо казалось просветленным от незлобивого смеха, который больше всего плескался в глазах, нежели в голосе. На мгновение он снова стал эльфом, запечатленным на украденной фотографии.

– Позаботься о прекрасной гостье, – Гарланд махнул Скарамушу. – Только, смотри, ловелас, не обольщай украденную мисс. Она не твоя.

– Э-эх, – демонстративно вздохнул старикан, всплеснув руками, – никакого уважения к старшим. Мог бы и уступить девицу, хапуга.

– Тебе – ни за что, – погрозил пальцем Стефан. – Ты мой самый главный конкурент в сердечных делах.

Глядя на виртуозно разыгранную передо мной комедию, я обнаружила, что улыбаюсь. В сердце совершенно не осталось страха. Он куда-то исчез, едва только синие-синие глаза Скарамуша глянули в мои.

– Пойдемте, мисс, – поманил меня хитрый старик к лестнице, убегавшей в головокружительную высь, – чем быстрее мы уйдем от этого агрессора, тем больше шансов, что битва не состоится и замок останется цел. Мне этот домик нравится. А вам?

– Красивый замок, – пробормотала я, напоследок обернувшись и взглянув на оставшегося внизу Ангела-city. Он смотрел нам вслед. Черные глаза на мгновение пересеклись с моими глазами, и я увидела в темных очах нечто, похожее на… обещание. Я мгновенно отвернулась, устремившись за шустрым Скарамушем, обогнавшим меня на полтора десятка ступенек.

Мы миновали второй этаж, поднимаясь все выше и выше. Я слегка запыхалась, а Скарамуш, похоже, даже не заметил четыре десятка крутых ступеней. Он по-прежнему меня обгонял. Разноцветные витражи проливали под ноги потоки радужных бликов.