Текст книги "Отравлена Плохим Парнем"
Автор книги: Эйприл Брукшайр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
– Но почему они так долго не звонили нам? Авария случилась, по крайней мере, пару часов назад.
– Место аварии это полный хаос, и мама была без сознания, понадобилось какое-то время, прежде чем она могла сказать, кого уведомить.
Он продолжал поддерживать меня рукой за спину, и мы вернулись в больничную палату.
– Эй, приятель. – сказал папа, присев на край кровати Чэнса. – Я спущусь вниз, убедиться, что с твоей мамой все хорошо, и скоро вернусь. Твоя сестра и Калеб останутся здесь с тобой, пока ты не уснешь.
Чэнс не проявил волнения, и снова зевнул.
– Ладно, ты будешь ночевать со мной?
– Ага. – подтвердил папа. – И утром я принесу тебе блины из столовой.
– Хорошо. – сказал Чэнс, его веки потяжелели.
– Скоро вернусь. – произнес папа, выходя из комнаты.
Я тяжело опустилась обратно на стул, взяв Чэнса за руку. Молчание было не просто неловким, а мучительным.
Ведь Калеб, казалось, ждал от меня каких-то слов, или, по крайней мере, я так думала, и, наконец, я тихо сказала.
– Спасибо, что побыл тут с Чэнсом.
Когда он ничего не ответил, я подняла голову и посмотрела на него. Он откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди.
– Без проблем.
Опустив глаза, я играла с мизинцем Чэнса, когда он уснул.
Если Калеб не хочет разговаривать, то мне только лучше.
Когда отец вернется, я уйду к маме.
– Это все, что ты можешь сказать? – огрызнулся Калеб, застав меня врасплох.
– Шшш…! Ты разбудишь Чэнса.
Калеб хохотнул.
– Да парень не проснется до завтрашнего утра. – он наклонился вперед, и я внезапно поблагодарила судьбу за кровать, которая стала барьером между нами. —Ты не ответила.
– Каких слов ты хочешь от меня? – спросила я, начиная испытывать раздражение.
– Как насчет извинений за то, что трахалась с другим чуваком у меня за спиной?
– Словно ты еще не занимался сексом с кем-то другим, зная тебя, вероятно, этих «кого-то» было несколько. – сердито ответила я.
– Целый отряд болельщиц. – он растягивал слова.
– Не буду обсуждать подобное при Чэнсе, даже если он спит.
– Тогда давай выйдем. – предложил он, уже встав и обходя кровать.
Он подошел ко мне и замер рядом со стулом.
Я упорно продолжала сидеть.
– Иди домой, Калеб.
Схватив за руку, он поднял меня.
– Мы поговорим сейчас, и после этого, надеюсь, никогда больше не увидеть твоего лживого лица.
Это также больно, как и его властный захват.
Я отдернула руку, направляясь к двери, чтобы покончить с этим, прогнав боль из своего сердца и его глаз.
Осмотрев коридор, я увидела только медсестру, уходившую в противоположном направлении.
Обернувшись, я не был готова к конфликту, но начала готовиться к тому, что все закончится плохо.
Калеб стоял, расставив ноги, его руки снова были скрещены на груди.
– Ты когда-нибудь меня любила?
Я рассматривала пол. Разум кричал мне солгать, ведь я уже так много раз предала свое сердце.
– Разве теперь это имеет значение?
– Это чертовски много значит для меня. – сказал он.
Я посмотрела на стену справа от него.
– Я переживала за тебя.
Он издал звук, в котором слышалась издевка.
– Значит, ты лгала о любви ко мне? Большой гребаный сюрприз. Какова мать, такова и дочь.
– В каком смысле? – спросила я, встретив его презрительный взгляд.
Жестокая ухмылка ранила меня.
– Она тоже утверждала, что любит моего отца, но отказалась от него, когда все стало сложно. – он сделал шаг вперед, вторгаясь в мое пространство. – Вы обе бессердечные.
Нет, мое сердце тут, оно бьется, но кровоточит. Его удар пришелся точно в середину.
– Безнадежно. – добавил Калеб, отступая назад, и вдруг принял скучающий вид. – Я закончил. Останусь, пока твой отец не вернется, и уйду отсюда. – он зашел в палату Чэнса, оставив меня в коридоре.
Не хочу, чтобы парень, которого я люблю, думал, что я изменница и лживая сука, но как еще удержать его на расстоянии?
Это же Калеб. Однажды он ворвался в мою жизнь, заставив открыть разум и сердце. Я боялась, что он снова попытается сделать то же самое. И даже если он никогда не покидал моего сердца, сумеречная часть моего разума не могла принять его.
Это агония, представлять его с другой девушкой, но я не могла дать ему то, в чем он нуждался.
Я медленно вошла в палату, Калеб уставился в телефон.
Села, сделав глубокий вдох, и пришла к решению. Я не могла быть с Калебом, это совершенно ясно, но еще больнее для него думать обо мне плохо.
– Я соврала.
Его взгляд лишь скользнул по мне.
– Нет, вот дерьмо.
– О Гейдже. – имя привлекло его внимание, телефон в руке оказался забыт. – О сексе с ним.
– Что? – карие глаза потемнели от избытка чувств.
– О любви к нему.
– Соврала? – его ранее расслабленное тело, теперь звенело от энергии.
– О том, что не люблю тебя. – мой голос дрожал, я вцепилась в подлокотники для поддержки.
– Тогда почему ты с ним? – спросил он.
– Я не с ним. – закончила я.
– Не понимаю. – сказал он, встав, но, не приближаясь ко мне. Хорошо, ему нужно держаться подальше. – Почему тогда? – спросил он.
– Потому что не хочу больше быть с тобой.
– Не хочешь быть со мной? – задал он вопрос, в его лице что-то изменилось, но я не могла понять что именно.
– Не могу. – поправила я себя, готовясь уклониться от его руки, если он потянется ко мне.
– Ты меня любишь? – спросил он.
Я должна была знать, что он сосредоточится на этом.
– Не могу быть с тобой. – подчеркнула я, не обращая внимания на вопрос.
К счастью, папа вернулся, остановив разговор, который я считала завершенным.
ГЛАВА 14
«Сердце навсегда остается неопытным.»
– Генри Дейвид Торо
ДЖАННА
– Твоя мама будет в порядке. – сказал папа, войдя в комнату.
Увидев Калеба, стоявшего слишком близко ко мне, он остановился.
– Все хорошо?
Калеб вернулся на свое место у окна.
– Все хорошо.
Отец ждал, пока я не добавила.
– Хорошо.
Папа подошел к спящему Чэнсу, положив руку на его узкую грудь.
– Я побуду с ним ночью. Почему бы тебе не спуститься к маме, а потом пойти домой, Джанна?
– Могу остаться на ночь в палате у мамы. – сказала ему, желая быть рядом с семьей.
– Нет, Скотт ночует с ней. Мне было бы легче, если бы ты отправилась домой, или еще лучше, переночевала у Сиси.
– Наберу ей. Могу взять твою машину? – я спросила, полагая, что либо так, либо нужно позвонить Сиси и просить забрать меня из больницы.
– Я могу подбросить ее. – вдруг предложил Калеб.
Взглянула на него, он, казалось, абстрагировался от нашего предыдущего разговора. Но меня не так просто обмануть. Его тело гудело от внутреннего напряжения.
– Звучит отлично. – согласился папа, не сильно отвлекаясь от того, что читал.
Он взял карту Чэнса, это, я думаю, просто привычка врача.
При отце не стала спорить с Калебом. После того, как навещу маму, просто позвоню Сиси и попрошу забрать меня.
Я встала и обняла отца на прощание. Мы оба достаточно перепугались, но нам повезло не потерять в аварии маму и Чэнса.
– Ты слышал что-нибудь о других людях, попавших в аварию? – спросила я, образы иных матерей и детей возникали в моей голове.
Папа поцеловал меня в лоб.
– Один человек в критическом состоянии, но врачи думают, он поправится. Остальные в порядке.
– Хорошо. – ответила, глядя как Калеб, ожидает в дверях.
– Вернусь завтра утром.
Уже утром Чэнса выпишут, а, возможно, и маму тоже. Конечно, я должна быть тут пораньше, чтобы помочь.
– Хорошо, милая. – ответил папа, у него зазвонил телефон.
Он начал говорить, и я вышла, делая вид, что не вижу протянутую руку Калеба, когда мы оказались в коридоре.
– Меня могут забрать Сиси или Джаред. – сказала Калебу, пока мы шли мимо поста медсестры.
– Спасибо. – адресовала я медсестре, которая все еще сидела там.
– Пожалуйста. Спокойной ночи! – прощебетала она.
Дама внизу не светилась дружелюбием, но эта веселая медсестра идеально подходила для детского отделения. Дети, вероятно, любили ее.
Калеб первым добрался до лифта, нажал кнопку и повернулся ко мне лицом. Он выглядел горячим парнем, конечно же, он всегда так выглядел.
Даже роба в тюрьме для несовершеннолетних не могла скрыть его соблазнительности. И хотя я боялась прикосновений, ничто не мешало мне смотреть.
Молчание беспокоило меня. Двери открылись, и мы вошли внутрь, где я намеренно прижалась к стене напротив него.
Внутри лифта, он пробормотал.
– Это напоминает мне о моей любимой поездке в лифте.
Что ж, теперь лифт и мне напомнил о горячем парне, который шептал грязные словечки и не получал тогда от меня никаких возражений.
– Ты не обязан идти со мной к моей маме. Уверена, тебе есть куда спешить.
– Мне в любом случае нужно поговорить с отцом.
Я уставилась на шлепанцы, думая об одежде Калеба. На самом деле он не был «парнем в сандалях». Даже в июне носил ботинки, джинсы с футболкой, на запястье красовались часы с толстым кожаным ремешком.
Я заметила, как он рассматривает мои ноги, почти неприкрытые шортами. Это заставило почувствовать себя преследуемой.
С тихим дзинь, двери открылись, и я выбежала. И в этот момент поняла, что не знаю номера палаты.
– 214. – шепнул он мне на ухо. – Мой папа немного раньше написал мне. – и схватил меня за руку, ведя в правильном направлении.
В 214 дверь была открыта, и было видно сидящего Скотта.
– Эй. – сказала я, привлекая его внимание.
Не уверена в том, что происходит между мамой и Скоттом. Чувства еще были, но они причинили боль друг другу. Я внутренне поморщилась от сравнения с собой и Калебом.
– Джанна. – прошептал Скотт, подходя ближе. – Она спит.
Я бы хотела поговорить с ней, пусть она знает – я здесь.
– Они вкололи ей сильнодействующие лекарства?
Мама по-прежнему была закрыта простыней до талии, различные аппараты мониторили ее состояние, мне захотелось плакать.
– Нет. – сказал он. —Медсестра будит ее каждый час из-за сотрясения мозга.
– Когда следующий раз? – спросила я, решив подождать.
Скотт посмотрел время на своем телефоне.
– Через сорок семь минут.
– Подожду. – сказала ему, решив поговорить с ней.
– Ты поел? – спросил Калеб у меня за спиной.
Скотт встрепенулся.
– Не могли бы вы сбегать и купить что-нибудь?
Мой обед был прерван, и теперь, когда все улеглось, я снова почувствовала голод. Плюс можно убить время до пробуждения мамы.
– Чего бы ты хотел? – спросила я Скотта.
Он пожал широкими плечами.
– Гамбургер, буррито, что проще достать.
– Есть пара кафешек с фаст-фудом в торговом центре через дорогу от больницы. – произнес Калеб.
Скотт снова посмотрел на телефон, прежде чем сказать мне:
– Сорок шесть минут.
Я достала собственный телефон, и установила таймер.
– Мы вернемся вовремя.
– Пойдем. – позвал Калеб, снова взяв меня за руку.
Я отдернула ее, как только мы вышли из поля зрения Скотта.
– Прекрати делать это.
Выражение его лица подсказало, что с этим только у меня проблема.
– Просто предлагаю комфорт, ведь тебе это необходимо.
– А что случилось с тем, что ты не хочешь больше видеть мою лживую физиономию? – пришлось напомнить.
Он рассмеялся, его настроение улучшилось с того раза, когда мы были наедине.
– Ты лгунья, и ловкая, должен признать.
– Где припарковался? – спросила я, когда мы спустились на первый этаж.
– Довольно близко к отделению скорой помощи. – ответил он, проходя первым через автоматические раздвижные двери.
Я поплелась за ним, заметив, что его спина выглядела невероятно мускулистой под тонкой белой футболкой, которую он носил. Не уверена, можно ли такое представить, но похоже, он либо поддел вторую футболку, либо сделал новую татуировку на спине. Очень большую.
Как обычно уверенная походка, синие джинсы, облегающие идеальный зад, немыслимо раздражали меня. Должно быть, приятно чувствовать себя настолько уверенным, понимать, кто ты и не бояться жизненных коллизий. Даже в исправительном учреждении он не растерял кураж.
Открыл пассажирскую дверь, и терпеливо ждал, пока я проскользну в салон. Я нарочно тянула время. Пока он обходил вокруг капота, чтобы сесть за руль, осмотрелась внутри Камаро.
Прошли месяцы с момента моей последней поездки в этом авто. Сопротивляясь множеству воспоминаний атаковавших мой разум, взялась писать Сиси, Джареду и Гейджу – всем сразу – сообщая об аварии.
Сиси отписалась немедленно, ее пальцы такие же быстрые, как язык.
Сиси: Тебе нужно чем-то помочь?
Телефон запищал, извещая о другом сообщении, пока я отвечала Сиси.
Джанна: Уже все в порядке. Не могла бы ты или Джаред забрать меня из больницы через час?
Смс Гейджа.
Гейдж: Позвони мне, если захочешь поговорить.
Джаред ответил через минуту.
Джаред:Сиси сказала, тебя нужно забрать. Какая больница?
Калеб завел машину, выхватывая телефон из моих рук.
– Какого черта? – воскликнула я. – Отдай!
Он засунул телефон в левый карман.
– Я отвезу тебя домой.
– Нет, не ты. – твердо заявила я. – Если придется, вызову такси.
– Тогда просто отберу у тебя деньги. – ответно заявил он.
– Сейчас не время для этого. – сказала я ему.
Он медленно кивнул.
– Ты права. Лучше не спорить со мной об этом, потому что так мы лишь расстроим наших родителей.
– Ненавижу тебя.
Он подъехал к автокафе Jack in the Box.
– Думаю, в этом ты тоже можешь лгать.
Я глядела в окно, отказываясь смотреть на его великолепное лицо.
– Без разницы. Хочу гамбургер, картофель фри и клубничный молочный коктейль. – и с удовлетворением добавила. – Ты платишь.
Он раздраженно хохотнул и опустил стекло.
– Как будто я позволю тебе заплатить.
После оформления заказа, он скользнул рукой в задний карман за бумажником. В этом движении было нечто невероятно сексуальное. Кассирша вручила ему напитки на подносе.
Он вставил соломинку и сделал глоток из моего молочного коктейля, прежде чем отдать стаканчик мне.
Я бросила такой взгляд, который заставил его хихикать.
– Закажи себе отдельно.
– Мне нравится твой молочный коктейль. – многозначительно рыкнул он.
Протянул мне бумажный пакет с едой, и мы поехали обратно в больницу, потом припарковались в том же самом месте.
Я выскочила из машины, прежде чем он смог даже заглушить двигатель, надеясь оторваться. Он мог взять другой лифт.
Неудачно.
Он догнал меня, неся поднос с напитками, и взял из рук пакет с едой. Я надавила большим пальцем на кнопку со стрелкой вверх, с угрюмым видом потягивая свой коктейль.
Калеб не пытался закончить нашу прежнюю беседу, и по какой-то причине, это злило меня. Вполне возможно, за последние две недели ему понравилась свобода, и он не имел никакого намерения снова связывать себя подругой.
Именно то, чего я, разумеется, хотела, для него: возможность двигаться дальше.
Так будет лучше.
Шагнув из лифта, я думала о завтрашнем дне, вместо размышлений о бывшем бойфренде. На несколько дней я бы осталась с мамой и Чэнсом, заботилась о них. После того, как маме станет лучше, мы могли бы по очереди ухаживать за Чэнсом, пока его нога не заживет.
Отец обрадуется, если он проведет летом несколько недель с нами. Плюс у мамы появится возможность прояснить то, что происходит между ней и Скоттом.
Я чуть не споткнулась, когда в голове возникла ужасная мысль. Проклятье, если мама и Скотт влюблены, снова поженятся, Калеб опять станет моим сводным братом. И мне уже никогда не сбежать от него или собственных чувств.
Как быть, если придется годами сталкиваться с ним на семейных мероприятиях? Что делать, когда он приведет другую девочку на какой-нибудь праздник? Я буду дурацкой тетей для его детей!
Мне нужно серьезно задуматься о переезде на другой конец страны. Нет, за океан! В Европу или Австралию, или куда-нибудь, но за тысячи и тысячи миль. Всегда хотела жить в Лондоне. Но у австралийских парней самый сексуальный акцент. Я была бы абсолютно счастлива в любом месте!
– О чем ты думаешь? – спросил Калеб, шагая рядом со мной.
– Об иностранных акцентах. – выдавила я.
– Они тебя раздражают? – спросил он, вероятно, сбитый с толку моим сердитым поведением.
– Мы пришли. – объявила я, останавливаясь перед Калебом у палаты 214.
Медсестра порхала над койкой, где мама еще спала. Будь у меня телефон, я бы проверила таймер. Уверена, мы вернулись раньше.
Скотт повернулся ко мне.
– Еще шесть минут.
Калеб протянул отцу поднос с напитками, забирая одну содовую. Затем он жестом показал мне, сесть в кресло у окна и вытащил гамбургер, даже развернув обертку у меня на коленях. Картошку фри он поставил на обертку рядом с гамбургером.
– Спасибо. – неблагодарно огрызнулась я.
Не хочу, чтобы он был милым. Он мог бы приберечь это для той безымянной девушки, которую приведет домой на праздники.
Уверена, сельская местность в Англии невероятно красива под Рождество. Я бы арендовала коттедж с друзьями, у которых клевый британский акцент, и наслаждалась проклятыми живописными пейзажами.
Пока мы ели, медсестра сказала, что пришло время, разбудить маму.
Я положила еду на стул, и встала. Медсестра разбудила ее, и мама сонно открыла глаза.
– Я здесь, мама. – слезы навернулись на глаза, хотя старалась удержать их.
– Дорогая, не плачь. – прошептала мама.
Вот и все, что понадобилось: хлынули соленые реки.
Я наклонилась вперед обнять ее, и заплакала от облегчения. Мы не можем находиться вместе или соглашаться друг с другом девяносто девять процентов времени, но я люблю свою маму. И хотя ее любовь часто непонятна, знаю, она существует.
– Я очень волновалась, что твоя голова взорвалась. – шутила я сквозь рыдания.
Она тихо рассмеялась.
– По МРТ се в порядке. Но моя голова пульсирует так сильно, словно и правда собирается лопнуть.
Когда я выпрямилась, то увидела: медсестра ушла, но Калеб и его отец наблюдают за нами.
– Смотри, мама, Калеб здесь, увидеть тебя.
Может быть, она сможет прогнать его.
Я ожидала определенной гримасы, но она осмотрела комнату, найдя его сидящим в кресле рядом с отцом.
– Как ты, Калеб?
Выражение его лица было настороженным, он сказал.
– Хорошо. Спросил бы, как ты, но уже знаю.
– Хочешь есть? – спросила я маму.
– Нет, только устала. – ответила она, закрывая глаза.
Я повернулась к Скотту.
– Ей можно поспать?
– Да, но медсестра вернется, чтобы разбудить ее через час.
Мама выругалась, вызвав у меня удивленный смех.
– Хорошо, поспи, мама. Скотт побудет с тобой ночью, а я вернусь утром к тебе и Чэнсу.
– Где твой папа? – спросила она.
– Он с Чэнсом. Я переночую у Сиси.
– До свидания, дорогая. – пробормотала она.
Я сжала ее вялую руку.
– Спокойной ночи мама.
Завернула остатки еды и бросила смятый пакет в мусорный бак у двери. Скотт заключил меня в свои объятия, когда я подошла к нему.
– Я присмотрю за ней.
– Спасибо, Скотт.
Калеб и я уже не спешили, выходя из больницы.
– Можешь подвезти меня домой, я взяла бы вещи и поехала к Сиси?
– Конечно. – сказал он, направляя автомобиль в сторону шоссе.
– Отдашь телефон? – попросила я.
– Неа.
– Придурок. – выругалась я, он лишь рассмеялся.
Резинкой стянула волосы в низкий хвост и опустила окно, пока мы ехали по городу до автострады. Вечерний летний воздух свеж.
Калеб включил альтернативную рок-радиостанцию и заиграла оптимистичная инди-поп-песня. Дорога до папиного дома оказалась короткой, час пик миновал.
Солнце зашло, и большие здания Денверского технологического центра светились окнами, ночные уборочные бригады приступили к своей тяжелой работе.
Папин дом стоит кучу денег, находясь так близко к Технологическому центру в Инглвуде. Они пытались поменять DTC на север Брумфилда, поближе к дому мамы, но с этими экономическими кризисами, так ничего и не вышло. Жизнь здесь была намного оживленней.
Калеб въехал на подъездную дорожку, выключая двигатель.
– Отдай телефон, прежде чем уйдешь.
Вместо того, чтобы отдать телефон, он открыл дверь, выбрался из салона и направился в мою сторону.
Я вышла из машины, держа руку ладонью вверх: как требование вернуть телефон. Умышленно игнорируя мою безмолвную просьбу, взял меня за руку.
– Пока мы ели, я написал Сиси, что проведу с тобой ночь в вашем доме.
– Что?
Он скользнул свободной рукой в мою сумку, порылся и достал ключи.
– Пойдем.
– Ты не будешь здесь спать.
Он взглянул на меня, но я сделала вид, что не понимаю взгляда.
– Мы не станем спать.
ГЛАВА 15
«Если любите что-то – отпустите. Если не вернется, то у вас этого никогда и не было. Если вернется, любите вечно.»
– Дуг Хортон
КАЛЕБ
В глазах Джанны плескалось безумие и, я бы сказал, страх, но было в них еще что-то. Волнение?
Я провел рукой по линии челюсти, осматривая нижний этаж нового дома Джанны.
– Утром мне понадобится бритва твоего отца.
Она последовала за мной на кухню, где я открыл холодильник и угостился пивом ее отца.
Глядя на нее, пил прямо из бутылки. Моя красивая девушка стояла по другую сторону гранитной стойки, ухватившись за спинку причудливого барного стула.
– Калеб, вернешь мне ключи?
– Нет. – вот не настолько я глуп, чтобы помочь ей реализовать побег.
Взяла из холодильника бутылку воды, и сердито глотнула. Несколько капель пролилось из уголка рта, заставляя меня засмеяться.
Она со шлепком поставила полупустую пластиковую бутылку на стол.
– Пойду спать.
– Не покажешь комнату для гостей? – спросил я, провожая ее взглядом вверх по лестнице.
Попка в джинсовых шортах преступно совершенна.
Наверху она остановилась, слегка повернувшись ко мне
– Поспи на первом этаже, на диване!
Мои губы сложились в полуулыбку в ответ на колкость. Черт, я скучал по этому.
– Тебе нужно отослать меня подальше, иначе не сможешь держать свои руки при себе?
Только насмешки Джанны могут быть очаровательными.
– Размечтался! – дерзость исчезла, она побежала в свою комнату: захлопнула дверь и заперлась.
Я посмотрел на белую дверь и начал смеяться. С кем, она думает, имеет дело? Будто хлипкий замок на дверной ручке сможет удержать меня.
Присвистнув достаточно громко, чтобы она услышала, открыл первую дверь рядом с ее комнатой.
Эта спальня была завалена коробками, и я закрыл дверь, просто чтобы попробовать следующую – кладовка.
Дальше нашлась и открытая дверь – ванная комната. А в конце коридора за дверью оказалась просторная спальня.
Ее отец явно предпочитал зеленые тона.
Я вошел в гардеробную и дернул с крючка один из ремней. Иисусе, у мужика только галстуков десятки.
Вернувшись к двери Джанны, вставил заостренную часть пряжки в небольшое отверстие дверной ручки, отбрасывая грязную метафору, пришедшую на ум.
Пока возился с замком, ожидая щелчка, Джанна крикнула с другой стороны.
– Ты не посмеешь, Калеб! – характерный щелчок совпал со звуком моего имени.
Ее комната оказалась оформлена оттенками желтого и синего. Легко узнаваемая комната принцессы дома с фантазийной мебелью, плюс кровать с балдахином в окружении инкрустированных комодов и ночного столика.
Скрестив ноги, она сидела в середине огромной кровати, с абсолютно несчастным выражением лица.
– Где комната Чэнса? – спросил я.
При упоминании брата ее лицо несколько расслабилось.
– Дальше по другой стороне коридора.
Мои брови взлетели вверх.
– Твой папа зарабатывает хорошие деньги на человеческих телах, ага?
Голубые глаза сузились.
– У него есть трастовый фонд.
Ничего себе, не удивительно, что Джулия забеременела в старшей школе. Она сорвала куш и при разводе с моим отцом.
Шальная мысль поразила меня.
– У тебя тоже есть?
– Трастовый фонд? – настороженно спросила она.
– Да.
– Есть, поменьше, но я не смогу воспользоваться им, пока мне не исполнится двадцать восемь лет. Жаль, он мог бы пригодиться, когда в следующем году я перееду в Австралию.
Я сел на кровать, заставив ее сместиться на другой край.
– Мы переезжаем в Австралию?
– Ты останешься, и будешь жить своей жизнью!
– Но ты любишь меня. – сказал я спокойно, потянувшись рукой к ее локонам. – Словно шелк. Распусти хвостик.
Она отпрянула, слезая с кровати.
– Калеб, я не могу заниматься этим с тобой.
– Чем заниматься?
– Ты знаешь. – упрямо твердила она.
– Объясни мне. Черт, пока ты лишь запутывала меня своей ложью и играми. Кстати, прекрасно выглядишь.
– Заткнись! – она направилась к двери, вероятно, желая отыскать комнату с замком понадежней.
– Ты моя девочка, Джанна?
Она замерла, и развернулась ко мне: я мог видеть ее профиль.
– Больше нет.
– К черту рассудок, послушай свое сердце. Ты моя девочка?
Она смотрела на меня, по лицу было видно, как она мучается внутри.
– Я не могу быть твоей, Калеб.
– Конечно, можешь. Иди сюда и будь моей девочкой.
В панике она затрясла головой, в голубых глазах застыла мольба.
– Не могу быть с тобой.
– Прямо сейчас ты со мной.
– Нет, Калеб, я не могу быть с тобой.
Через некоторое время меня осенило.
– Ты говоришь о сексе.
– Да. – выдавила она.
С меня хватит.
Я двинулся, чтобы получить мою девочку. Не встретив сопротивления, подвел к постели, усадил на краю рядом с собой, стараясь не напугать. Медленно поднял ладони, обхватив самое симпатичное личико, из когда-либо виденных мной.
– Я приму тебя любой, принцесса. – веселье отразилось в ее глазах, и я понял почему. – Ты не говорила, что твой папа так тебя называет. – я обвел рукой комнату, одновременно забавную и величественную, и продолжил. – Ты должна сказать ему, что больше не его принцесса. Теперь ты принадлежишь мне.
– Он надерет тебе задницу.
– Пусть попробует. – я провел большим пальцем по розовым губам. – Не нужно было лгать мне.
Хлынули соленые слезы, синие глубины сменились океанами боли. Своей ладонью она накрыла мою руку.
– Не могу быть той, кто тебе нужен, Калеб.
Ее губы нерешительно встретившиеся с моими – словно личное чудо.
– Секс или боль в яйцах, ты все еще моя девочка.
– Калеб! – ее щеки вспыхнули, кожа покраснела еще больше: смущение смешалось с плачем.
– Почему ты такой извращенец?
– Ну, скорее всего, я таким навсегда и останусь.
Она потерлась щекой о мою ладонь, ища более интимного прикосновения.
– Калеб, я боюсь. Думаю, я неадекватна.
Вот оно – зерно истины. Я читал об этом в нескольких книгах по психологии и обсуждал с доктором Адлер во время наших психо-сессий. Она подтвердила написанное в книгах: после сексуального насилия женщины могут отвергать интимные отношения.
– Я все еще нравлюсь тебе? – задал вопрос.
Ее глаза расширились, прежде чем она нахмурилась.
– Было бы странно, если бы не нравился. Ты такой горячий, Калеб.
Я засмеялся, и прижал ее голову к своей груди.
– Приятно слышать. Я обходился без секса восемь с половиной месяцев, Джанна. Могу подождать и дольше.
– Сколько? – спросила она, отклонив голову назад, чтобы посмотреть на меня. – Подожди! Без секса? Думала, ты переспал с той цыпочкой на вечеринке.
Черт, спасибо, что не переспал.
– Нет, я не смог. Член был готов, но сердце и желудок – опротестовали его решение.
Не стоит упоминать то, что желание выблевать кишки, и остановило мою пьяную задницу.
И я еще не рассказал ей о Норе. С Норой все зашло немного дальше, но я только что, вернул свою девочку.
Она ударила меня в грудь.
– Проклятье, Калеб! Ты не должен был говорить мне, что твой глупый член побывал в какой-то другой девчонке!
– Во-первых, никогда не называй его глупым, ты ранишь мои чувства. А, во-вторых, я сидел на диете восемь месяцев и был возбужден после заключения. Давай не будем забывать, я не смог заняться сексом с другой девушкой, потому что мое сердце принадлежит тебе, маленькая лгунья.
Она опустила глаза.
– Злишься на меня?
– Черт, да, но еще я рад, что ты вернулась. Позлюсь попозже. – я привлек ее в объятия. – А теперь скажи мне, что ты моя девочка.
Хихикая, она произнесла.
– Я твоя девушка.
– Скажи, что ты любишь меня. – скомандовал я.
Смех замер, а пальцы гладили мое лицо.
– Я люблю тебя, Калеб.
– Хорошо, а теперь удали Гейджа из списка контактов в своем телефоне. – я вынул телефон из кармана, передав ей.
– Гейдж мой друг. – сказала она строго. – К тому же, думаю, он понравится тебе, как только ты по-настоящему узнаешь его.
– Не смогу противиться соблазну отпинать его задницу снова, как только увижу.
– Ты не будешь колотить моих друзей, Калеб.
– Ну, не на твоих глазах. – поддразнил я. – И, отвечая на предыдущий вопрос, скажу: я буду ждать столько, сколько понадобиться.
– А если это продлиться еще восемь месяцев? – спросила она совершенно серьезно.
Мне удалось не вздрогнуть.
– Хоть восемь лет, если так будет нужно.
Она усмехнулась.
– Так долго не должно быть.
– Черт побери, спасибо. – пробормотал я. – И пока секса не будет, чем мы друг с другом займёмся?
Ее робкая улыбка заставила меня еще больше захотеть проделать с ней всякие грязные штучки.
– Будем обниматься и смотреть фильмы.
Сохраняя невозмутимое выражение лица, я сказал.
– Неплохо для начала.
* * *
Ты не позвонил.
Вполне ожидаемая смс, но не желательная.
Это потому, что у нас не было секса?
Вторая смска просто смешна. Ведь именно я отказался от секса.
Но уж если я собрался прояснить все между нами и закончить то, что так и не началось, то должен сделать это лично. Только слабаки расстаются с девчонками по телефону или написав смс.
Поэтому я заскочил в галерею.
Подойдя ко входу, увидел ее через окно. На ней было еще одно обтягивающее платье, белое. Блестящие каштановые волосы распущены и темными волнами спадают по спине.
Дверной колокольчик зазвенел, когда я входил внутрь. Она посмотрела и улыбнулась, увидев меня, и что-то сказала клиенту, изучавшему картину.
Двинулась ко мне красивой сексуальной походкой, и я на самом деле удивился: во мне это не находило совершенно никакого отклика. Даже член в ней больше не заинтересован. А я всегда знал, что он вовсе не глуп.
– Калеб! – улыбалась она, поглаживая пальцами мою руку. – Поцеловала бы тебя, но я на работе.
Не возвращая приветствие, я осмотрел галерею. В конце зала была еще одна потенциальная клиентка: пожилая женщина.
– В ближайшее время у тебя будет перерыв?
Она опустила взгляд на изящные часы на запястье.
– Через двадцать минут обед.
– В квартале отсюда – кафе. – предложил я.
– «Полевой цветок»?
– Да, встретишься со мной там? – спросил я, переживая о последствиях, но желая, чтобы она поторопилась туда, и я мог бы закончить интрижку.
Вдохновение увяло на ее лице, когда она, наконец, поняла, что я рад видеть ее совсем не так, как она меня.
– Хорошо. – несмотря на ее утверждение о важности профессионализма в поведении пару минут назад, она подставила губы для поцелуя.
Я наклонился, легко коснулся щеки и, развернувшись – вышел.
Если бы я ждал Джанну, то заказал бы для нее сэндвич, чтобы к ее приходу он был готов, и осталось больше времени на еду. Но не стал заказывать ничего, кроме кофе, который пил и сам. Вряд ли это по-джентельменски, но я планировал поспешное отступление.
По крайней мере, я оказался достаточно вежлив, чтобы заказать кофе и для нее. Надеюсь, она проявит выдержку и не выплеснет горячий напиток мне на колени.
На двери в кафе тоже висел колокольчик. Он зазвенел, и вошла Нора, по лицу было видно – она в режиме ожидания.
– Ты еще не сделал заказ?
