Текст книги "Отравлена Плохим Парнем"

Автор книги: Эйприл Брукшайр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Солнце клонилось к закату, магазины скоро закрываются и посетителей совсем мало. В основном молодежь, использующая место, чтобы потусить в летнее время.

Джанна повернулась ко мне: боль все еще светилась на красивом лице. Мне не нравилось, что я должен был объясняться, но если мы хотим выйти из неприятной ситуации, не должно быть никаких секретов. Сегодня из ниоткуда возникла соседка Норы, и я не хотел, чтобы подобное повторилось.

– Калеб, что мы здесь делаем? – начала она, увидев, где я припарковался, и поняв, что ты тут не за покупками.

– Мы здесь, чтобы поговорить наедине о других девушках.

– Девушках? – встревожено, сказала она. – Так были не только Нора и девица на вечеринке?

Она отвернулась, но я ухватил ее подбородок, заставив смотреть на меня. Она не сопротивлялась, но взгляд стал боевым.

– Я люблю тебя, Джанна. Между нами не может быть секретов.

– Говори, что хотел, Калеб, а потом отвези меня домой!

– С девушкой на вечеринке ничего не было. Я слишком много выпил и старался избавиться от боли.

Она вздрогнула, зажмурив глаза, как будто ей стало невыносимо видеть меня.

– Замолчи, Калеб.

– Тогда позвонила ты. – продолжал я. – И мне хотелось, чтобы ты почувствовала мою боль.

– Миссия выполнена, той ночью я ревела, пока не провалилась в сон.

– А потом меня вывернуло прямо на пол спальни, где мы были.

– Ты прикасался к ней? – спросила она сдавленным голосом.

– Немного. – честно ответил я.

– Больно! – закричала она, закрыв лицо руками. – Не хочу слышать это дерьмо!

Она попыталась убрать мои руки.

– Но она всего лишь тело. – я отвел ее ладони, заставив встретить мой взгляд. – Ты моя душа.

– А Нора? Была ли она просто телом? – боль в голосе пробудила глубокую и тяжелую вину.

– С ней я познакомился чуть-чуть поближе. – объяснил я.

Джанна невесело рассмеялась.

– Да, я слышала об этом от Кристины.

Точно, Кристина, так звали соседку. Я думал, Кристина милая и симпатичная, но цыпочки бывают злыми, когда нападают на другую девушку.

– Не было ничего между нами. Нора казалась привлекательной, и только.

– А ее тело? – прошептала она жалобным голосом.

Черт, вот та самая плохая часть.

– Мы флиртовали и все зашло немного дальше, чем с той – с вечеринки, но сердце мое разрывалось на части, потому что это была не ты.

Взгляд Джанны скользнул по моей груди и сердцу, которое ей принадлежало.

– Знаю, не стоит спрашивать, но мне не удержаться. Ты поцеловал ее и все такое?

– Послушай, единственная причина, по которой я тебе все это рассказываю, заключается в том, что ты можешь увидеть ее в галерее.

– На твоей выставке?

– Да, но даже если это было единственное свидание, девчонка в ярости, что я не захотел ее снова увидеть.

– Действительно не хочешь? – спросила она, ее подбородок дрожал, как будто она боролась с набегающим потоком слез. – Ведь если ты поддался искушению, я хотела бы, чтобы ты рассказал мне.

Желая прижаться к ней всем телом, я схватил ее за талию, притянув на колени.

– Я буду ждать только тебя, до самой смерти, Джанна. После всего, я в этом просто уверен.

Прижавшись головой к моей груди, она прошептала.

– Я устала, Калеб. Можешь отвезти меня домой, пожалуйста?

* * *

Я перемахнул через забор, немного оцарапав руки. Рядом лаяла собака, судя по всему, здоровенная. Пройдя по траве, я подошел к другой стороне дома и отыскал дверь, ведущую в гараж.

Зажав в зубах фонарик, достал набор для вскрытия замка, который прикупил в хозяйственном магазине.

Это сложно, но я посмотрел видео, сидя в машине, чтобы убедиться в успехе операции.

Раздался тихий шорох, язычок дверной ручки повернулся, и я проскользнул в темный гараж. Весьма вовремя разглядел газонокосилку, чтобы не споткнуться об нее. Обошел машину сзади, держа путь до двери, ведущей в дом через чулан.

К счастью, там было открыто, и мне не пришлось снова пользоваться отмычками. Дверь я открывал медленно, и также осторожно закрыл ее за собой.

Снял ботинки и нес их в руке, преодолевая первый этаж, двигаясь к лестнице. Дом был довольно новым, половицы и ступени не скрипели.

Дверь в спальню оказалась заперта: весьма ожидаемо.

Вытащив инструмент, я поставил ботинки на пол. Зафиксировав дверную ручку одной рукой, я осторожно орудовал отмычкой, пока дверь не поддалась.

Подхватив ботинки, вошел в комнату, щелкнул замком и снова закрыл его. Мои ботинки и одежда образовали кучу на полу, пока я не остался лишь в белых боксерах.

Вероятно, это не самая чудесная идея: прокрасться к девушке, на которую напали, но после того, как испуг пройдет, я, надеюсь, она будет рада меня видеть.

Подняв одеяло, я увидел в темноте синий пижамный комплект, состоящий из шорт и майки. Улегся рядом с ней, притянув к себе. Одновременно, закрывая ей рот ладонью.

Она крепко спит, это я узнал во время поездки в Лас-Вегас.

– Джанна. – прошептал ей на ухо. – Проснись.

– А? – сонно пробормотала она мне в руку, и я не был уверен, что она действительно проснулась.

– Ты проснулась?

– Калеб? – сказала она, потянув меня за запястье и повернувшись ко мне.

Теплое, женственное тело, скользнувшее по моему, заставило меня немного отодвинуться от нее.

– Это я.

Мягкая рука коснулась моей обнаженной груди.

– Я сплю?

– Сон в руку? – поддразнил я. – Нет, не спишь.

Она ахнула, быстро зашептав.

– Что ты здесь делаешь? Отец прибьет тебя!

– Как я уже говорил, пусть попробует.

Я зарылся лицом в ее шею, вдыхая сладкий знакомый аромат.

– Что ты здесь делаешь? – повторила она, прижимаясь ближе.

– Скучал по своей девочке.

Ее вздох проник мне прямо в грудь.

– Я люблю тебя, Калеб.

Эти слова что-то затронули во мне. Когда немного раньше я отпустил ее, то она все еще была грустной. Между нами больше нет секретов, но откровения были болезненными.

Ее голова покоилась у моего сердца, которое она пробудила, моя девочка снова заснула.

* * *

Стук в дверь спальни сопровождался голосом.

– Джанна!

Вздрогнув, она распахнула в ужасе глаза и посмотрела на меня. Ее реакция вызвала у меня тихий смех.

– Да? – ответила она отцу.

– Просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Через двадцать минут уезжаю. Хочешь, я приготовлю тебе завтрак?

Она скатилась с постели, указывая на дверь ванной. Подняв руки, я встал и двинулся туда. Придерживая дверь открытой, я наблюдал, как она бросилась к двери спальни и глубоко вздохнула, прежде чем открыть.

– Да, можно мне французский тост?

Мне не было видно лицо ее отца из-за открытой двери.

– Конечно, принцесса.

– Спускайся вниз. – сказала она, прежде чем закрыть дверь и снова ее запереть.

Я выскочил из ванной, схватил ее и бросил на кровать.

– Плохая девчонка, затаскиваешь мальчиков в свою комнату.

– Это ты виноват. Ты ворвался в мой дом! Я была невинна, пока не встретила тебя.

Почти лежа на ней сверху, я убрал волосы с ее глаз.

– Не так уж сложно было забрать твою невинность.

– Придурок! – прошипела она, пытаясь столкнуть.

Я хмыкнул, притворяясь, что ее усилия имеют успех.

– Прекращай задираться, принцесса.

Она хихикнула, именно этого я и добивался.

– Ты сумасшедший, Калеб. – мгновение спустя она перестала улыбаться. – Я заметила что-то на твоей спине, когда ты вошел в ванную.

Совсем забыл, что она не знала о татуировке.

– Это то, что я сделал, прежде чем пойти под суд.

Стыд промелькнул на ее лице, и я поцеловал ее.

– Это я?

– Может быть. – поддразнил я, проведя большим пальцем по ее щеке.

– Можно посмотреть? – спросила она, глаза заблестели от предвкушения.

Не спеша, я оттолкнулся от кровати и повернулся, чтобы она могла взглянуть на татуировку, которую Донна набила мне на спине девять месяцев назад. Ее пальцы скользили по рисунку, тянущемуся вниз к резинке боксеров.

– Не могу поверить, что ты сделал это. – прошептала она. – А если мы расстанемся навсегда?

Я развернулся, схватил ее за бедра и прижал к себе.

– Ты планируешь снова расстаться со мной?

– Нет. – сказала она тихо. – Кстати, мне нравится тату.

– Хорошо, потому что я никогда тебя не отпущу. – касаясь ее улыбающихся губ своими, я попросил. – Скажи, что любишь меня.

– Нет. – сказала она снова. Схватив короткий пушистый халат, она обернула им тело, которое сводило меня с ума от желания. – Спущусь, прежде чем папа начнет искать меня. – она закрыла дверь только, чтобы заглянуть внутрь и шепнуть. – Я принесу тебе завтрак.

Улыбаясь про себя, я вернулся в ванную и взглянул через плечо в зеркало. Тату было рисунком, который я написал с Джанны в прошлом году. Она представала ангелом, голова слегка наклонена. Ян неустанно практиковался в остроумии, когда впервые увидел тату в тюрьме, но сдался, когда понял, что этим меня не проймешь.

Когда-нибудь в качестве свадебного подарка, я планировал добавить к тату ее имя.

Я подошел к окну спальни, чтобы увидеть, когда ее отец уйдет. Как только его внедорожник выехал с подъездной дорожки, я пошел в ванную, принять душ.

Ухмыляясь, я оставил дверь открытой, даже когда ступил под воду.

Сквозь мокрое стекло я видел, как Джанна вошла в комнату и остановилась, увидев меня.

Если бы я собирался помочь ей преодолеть ее страхи, возбуждение стало бы хорошим началом. Она пропала из вида, вероятно, поставив тарелку и стакан, которые принесла, на стол.

Я выключил душ и обмотал полотенце вокруг талии. Она сидела за столом и смотрела в ноутбук.

Обтеревшись насухо, я оделся, полагая, что пока ей хватит. Когда я отправился завтракать, то поцеловал ее в макушку.

– Спасибо, принцесса.

Она развернулась в кресле, чтобы посмотреть, как я ем.

– Какие у тебя планы на сегодня?

– Провести время с тобой. Удивлен, что отец оставил тебя одну.

Она покраснела, закусив губу.

– Я сказала ему, что ты заедешь за мной, и мы сегодня встречаемся с Сиси и Данте.

– Врушка. – возмущенно прошептал я, вонзившись зубами в кусок французского тоста. – Приготовься. Мы заедем ко мне, нужно переодеться.

Она встала, подошла к шкафу.

– Куда мы отправимся?

– Отвезти картину.

Она с опаской посмотрела на меня, и нерешительно спросила меня.

– В галерею?

После вчерашнего это совсем не то место, куда она захочет пойти.

– На склад, где хранятся произведения искусства. Администратор Тайлер следит за ними и проводит инвентаризацию.

Она исчезла в шкафу.

– Хорошо.

Я не стал упоминать, что Нора совершала поездки на склад иногда, по поручению владельца галереи или менеджера. Вряд ли она будет там.

* * *

Небольшой склад находился на окраине Денвера, в центре промышленной зоны. На другой стороне улицы расположились несколько предприятий, связанных с отделкой гранитом и реконструкцией домов.

Я взял картину, когда мы заехали к отцу. Джанна увидела мою маленькую студию в подвале. Я написал некоторые картины в квартире у мамы, но было удобно иметь рабочее место, и у отца.

Не думал, что Джим захочет использовать эту конкретную картину. На ней был изображен депрессивный подросток, в одиночестве ожидающий момента для самоубийства, его запястья уже покрыты бинтами после неудачной попытки.

Кто захотел бы такое купить? Это совсем не та картина, что можно повесить над камином. Джим поклялся, что необработанность моего искусства привлечет определенный тип покупателя, но я не понимал этого.

Когда Джанна увидела картину, прежде чем я ее завернул, все, что она сказала.

– Это печально. – голубые глаза скользили взглядом по моему лицу, словно искали, но я не знал что именно.

Единственными автомобилями, припаркованными перед складом, были черный фургон и белый грузовик, который Тайлер использовал для перевозки предметов искусства. Вчера я договорился с ним о времени, чтобы быть уверенным: он будет на месте.

Джанна стояла в нескольких футах от меня, когда я достал картину, лежавшую у меня в багажнике.

– Ты так вырос. – сказала она с задумчивым взглядом. – У меня даже работы никогда не было.

Я остановился перед ней, держа картину.

– Тебе не нужно работать. Я поддержу тебя.

Она состроила гримасу.

– У меня уже есть папа, Калеб.

– Серьезно, Джанна. Когда мы будем вместе..

Она перебила.

– Вместе? Ты с ума сошел? Мои родители убьют меня.

– Я не говорю: вот прямо сейчас, когда мы поступим в колледж или после первого курса.

– Ох. – ее губы восхитительно сложились в круг на этом слове.

– Пошли, Тайлер ждет.

Она побежала вперед, чтобы открыть передо мной тяжелую металлическую дверь, и я воспользовался возможностью рассмотреть ее задницу в юбке, которую она надела.

Тайлера нигде не было видно, поэтому я аккуратно положил картину на рабочий стол.

Как я понял, Джим Доран, владелец галереи, сам был коллекционером. Он занятой человек, а галерея для него по большей части хобби.

Наряду с необработанностью своих картин я знал, что мой настоящий талант тоже был не ограненным. Но такая диковинка, как несовершеннолетний правонарушитель, написавший реальность молодежного исправительного учреждения и городской жизни, будет представлена в галерее.

Если бы я решил сделать настоящую карьеру, мне пришлось бы пройти художественную подготовку, чтобы развить талант.

Тайлер появился в одном из коридоров, неся завернутую скульптуру.

– Привет, Калеб.

Тайлеру было за тридцать, и он был одет в серый комбинезон каждый раз, когда я его видел.

Я подошел помочь ему установить скульптуру на тележке.

– Я положил картину на стол.

– Хорошо, спасибо. – Тайлер заметил Джанну, стоящую у двери. – Кто это?

Я протянул руку.

– Иди сюда, детка.

Джанна подошла, взяв предложенную руку.

– Моя девушка, Джанна. Джанна, это Тайлер.

– Привет. – сказала она, забирая руку, чтобы пожать ладонь, извлеченную из рабочей перчатки.

– Приятно познакомиться, Джанна.

Понятно, он узнал ее по моим картинам, особенно с сюжетом нападений. Я помотал головой, и он понял намек.

– Последняя? – спросил он, подходя к картине и раскрывая ее.

– Думаю, да. – ответил я.

Тайлер снова свернул картину.

– Джим планирует приехать сюда на следующей неделе, чтобы принять окончательное решение по тебе и Сидни.

Мне стало любопытно, как работает другой художник. Однажды я встретил ее за ужином, но еще не видел картин.

Джим сказал, что у нее другой стиль, но работы будут дополнять мои.

– Если напишу что-нибудь еще, то позвоню тебе, Тайлер. – сказал я, прежде чем позволить парню вернуться к работе.

– Он довольно милый. – сказала Джанна, когда я открыл дверь ее машины.

– Мне он нравится. А теперь, как хочешь провести остаток дня?

– Мы можем пойти в зоопарк? – она смотрела с надеждой, и я не мог отказать.

– Конечно. – ответил я, закрывая дверь, прежде чем она смогла разглядеть полное отсутствие энтузиазма с моей стороны.

Итак, мы отправились в зоопарк, и мне впервые стало жаль животных, запертых в клетках. Я мог бы рассказать об этом.

Когда я тем вечером вернулся домой, то начал новую картину. На холсте я изобразил Яна в черно-белой тюремной робе и выглядел он удрученным, будучи заперт в клетке гориллы в зоопарке.

Знак, вывешенный за пределами клетки, гласил: «Не кормите животных».

ГЛАВА 19

«В прекрасном радость вечная живет: его очарование все растет и никогда в небытие не канет.»

– Джон Китс

КАЛЕБ

Я заехал на парковку недалеко от Итальянского ресторана, в котором мы запланировали ужин с родителями.

В воскресные вечера центр города был свободен: все прятались дома, готовясь к рабочей неделе.

Джанна сидела спереди в легком платье и на каблуках, которым я бы с легкостью нашел применение получше, чем семейный ужин.

Найдя место на втором уровне парковки и заглушив двигатель, я провел рукой по шелковистой коже ее бедра.

– Раздвинь ножки, детка.

– Калеб, прекрати. Не заставляй меня волноваться раньше времени. – с этими словами она оттолкнула мою руку и потянулась к ручке двери.

– Подожди, я обойду и открою сам.

Входя в ресторан, я приобнял ее за талию. На ресепшене я назвал фамилию отца, и нас проводили к столу в центре зала.

Мать Джанны и мой отец сидели напротив друг друга: наверное, для того, чтобы мы с ней не оказались рядом.

– Привет, милая. – Джулия привстала, собираясь поцеловать Джанну в щеку.

Отец поприветствовал нас, не вставая с места. Придвинув стул Джанне, я сел напротив, упершись локтями в стол.

– Дайте-ка угадаю, вы снова мутите?

– Калеб. – отец не собирался ничего объяснять, и молча передал слова Джули.

– Мы все еще любим друг друга и хотим, чтобы все наладилось.

Ее улыбка настораживала. Кажется, она не улыбалась так с тех пор, как узнала, что я трахаю ее дочь. Джанна была удивлена не меньше моего.

– Мам, вы снова женитесь?

– Зря только юристам платили. – пробормотав себе под нос, я поймал осуждающий взгляд отца.

На вопрос Джанны ответила она же.

– Если все сложится, то вы узнаете первыми.

Джанна посмотрела на меня, ухмыльнувшись.

– Мы снова будем сводными братом и сестрой? – я ей подмигнул, заставив хихикнуть. – Чэнс в курсе? – спросил я отца.

Довольно кивнув и улыбнувшись, он дал понять, что их разговор прошел удачно.

– Он рад за нас.

Заглянув в глаза Джули, я хотел увидеть ее истинные эмоции.

– Настанет день, когда ты станешь моей тещей, а пока можешь побыть мачехой.

Джулия отреагировала моментально: она сильнее сжала бокал с вином, и кончики ее пальцев побледнели.

– Калеб, твой отец говорил, что 12-го у тебя открывается выставка. Мои поздравления.

Джулия искала какие-то плюсы для будущего Джанны. Разве предстоящая выставка не делает меня более перспективным зятем?

– Да, на пару с еще одним художником. Придешь?

Она переглянулась с отцом.

– Твой папа пригласил меня.

Маме это не понравится. Она уже не любит отца, но Джулию терпеть не может.

– Мой папа тоже там будет. – Джанна сообщила им то, о чем я давно знал.

– Планируешь поступать в художественный колледж после выпуска? – спросила Джулия.

Не отрывая от нее взгляда и борясь с желанием разглядывать Джанну, я ответил.

– Я пойду в любой колледж, в котором будет учиться моя девушка.

– Все должно быть ровно наоборот, Калеб. – Джанна попыталась возразить. – Твое искусство гораздо важнее, тем более, я совсем не знаю, чего хочу. Если ты поступишь в художественный, я выберу какой-нибудь колледж неподалеку.

Я потянулся через стол и взял ее за руку.

– Они должны быть совсем рядом. Так будет удобнее, когда мы начнем жить вместе.

Решив, что я пытаюсь задеть ее маму, Джанна одарила меня не самым теплым взглядом. Я же, в свою очередь, повернулся к Джули, ожидая ответной реакции. Она ни капли не изменилась в лице, но я был уверен, что внутри бушует ураган. Натянув улыбку, она обратилась к отцу:

– Скотт, тебе не кажется, что нашим детям еще рано думать о сожительстве?

Отец своих эмоций не скрывал и явно был согласен.

– Калеб, вы встречаетесь не так давно, чтобы обсуждать общую квартиру или свадьбу.

Безразлично пожав плечами, я ответил.

– Ладно, вернемся к этому следующей весной после выпускного.

Что ж, это было весело. Джули пришлось делать вид, что она не против наших отношений, лишь бы вернуть расположение отца. Теперь уже совершенно не важно примет ли она меня. Хотя, это никогда не имело значения.

– Джанна. – решив сменить тему, ее мать добавила голосу нотку позитива. – Ты говорила, Сиси пригласили в Академию Балета в Колорадо.

– Она отказалась. – невозмутимости Джанны можно было позавидовать.

– Как же так?

Она залетела от Данте.

Решив не озвучивать настоящую причину, Джанна соврала – кажется, это входит в привычку.

– Она испугалась, что не справится.

Джанна взглянула на меня, заметно покраснев.

Интересно, когда она уверяла меня, что была с Гейджем, ее ложь была так же заметна? Одна только мысль о Гейдже вывела меня из себя.

Утром Джанна сказала, что у них запланирована встреча на завтра. Я был не в восторге от такой новости, но идти с ними в кино отказался. Если я сорвусь и врежу ему, Джанна вряд ли будет рада.

Мне тут же вспомнился тот случай с девушкой в театре. Ладно, может быть я присоединюсь к ним позже.

– Очень жаль. – кажется, Джули не лукавила.

Гейдж поступил в колледж в Боулдере и собирается переехать туда в августе, поэтому Джанна не сможет видеться с ним так часто.

С тех пор, как я освободился, Джаред ни разу не попадался мне на глаза, но я знал, что он тоже поступил в колледж. К сожалению, Метрополитан находится в центре города, так что он постоянно будет где-то рядом. Особенно, когда Сиси станет матерью.

Мы сделали заказ, и Джули стала расспрашивать Джанну о курсах на осень, на которые та записалась. Поскольку, находясь в колонии, я ходил на дополнительные занятия, у меня не было возможности закончить выпускной класс этим летом. И потом, мне совсем не хотелось оставлять Джанну одну на последний год. Мы столько всего упустили в прошлом году, так что в выпускном классе оторвемся по полной, чтобы воспоминаний на всю жизнь хватило.

Закончив с ужином и попрощавшись с родителями, мы вышли из ресторана. Я был не в восторге от новой волны их отношений, и знал, что все началось после дня рождения Чэнса.

Зуб даю, Джули пойдет на что угодно, лишь бы снова завоевать расположение отца. Она готова даже улыбаться мне, стиснув зубы, всем своим видом доказывая, что изменилась. Возможно, она наконец-то осознала, что Джанна теперь в моей власти, и решила воспользоваться ситуацией.

До того, как я переехал к ним, эта женщина сумела сделать моего отца счастливым. Если ей удастся повторить свой успех, еще и ко мне изменив отношение, то все останутся в выигрыше.

Мы уже подходили к машине, когда у Джанны зазвонил телефон.

– Это Сиси. – произнесла она прежде, чем снять трубку.

Мимо с ревом пронесся мотоциклист, так что ей пришлось закрыть второе ухо рукой.

– Я ничего не понимаю.

Я вел Джанну по подземному паркингу. Сиси выдавала такой уровень громкости, что я отчетливо слышал ее истеричные рыдания. Она всхлипывала после каждого слова, так что даже Джанна с трудом разбирала слова.

– Ты где? – спросила Джанна.

Сквозь нервные заикания я расслышал, что она у Данте. Бездонные голубые глаза умоляюще посмотрели на меня, когда мы подошли к машине.

– Ладно, скажи, что мы заберем ее.

– Сиси, мы будем через пятнадцать минут. Мне поговорить с тобой, пока мы едем?

Внезапно на том конце трубки раздался жуткий крик. Я решил, что она орала на Данте.

– Скоро увидимся. – Джанна тут же повесила трубку, а я как раз пристегнул ее ремнем безопасности.

– Гормоны скачут? – я попытался пошутить.

– Что-то скачет. – пробормотала она в ответ.

– Предлагаю не заводить детей еще очень-очень долго.

Джанна с большим круглым животом, кричащая на меня – это, конечно, забавное зрелище, но только в моих фантазиях.

– Вообще-то только ты все время говоришь о замужестве и общей квартире. – она решила меня подразнить.

– Я просто хочу потратить все силы на окончание школы.

– Постараюсь сделать все возможное, чтобы не беспокоить тебя.

Когда она засмеялась, я добавил.

– Все возможное – это противозачаточные.

Ситуация в доме Данте была не из приятных. Вся семья уехала на каникулы, оставив его за хозяина, потому что он только что устроился кладовщиком в продуктовый.

Сиси выбежала из дома еще до того, как я припарковался. Джанна вышла из машины как раз в нужный момент – подруга буквально упала в ее объятия.

Следом за ней с виноватым лицом медленно вышел Данте. Вот черт, мой малыш облажался. Если вспомнить наш прошлый разговор, то я вполне могу предположить что тут произошло.

Я огляделся вокруг: мимо проезжал мальчишка на велике, с интересом наблюдая за "концертом".

– Мы так и будем стоять на улице?

– Пойдем, моя хорошая. – Данте протянул Сиси руку.

Она резко повернулась к нему опухшим от слез лицом и снова закричала.

– Да пошел ты!

Мальчик на велике остановился возле соседнего дома.

Проигнорировав очередной всплеск эмоций, Джанна повела подругу в дом. Данте выглядел на редкость беспомощно, когда они проходили мимо.

– Советую не ходить туда. – с этими словами я вошел внутрь.

Он недовольно пожал плечами.

– Я думал, она поймет, что я хотел как лучше.

Покачав головой, я по-дружески похлопал его по плечу.

– Сомневаюсь.

Когда мы виделись в прошлый раз, он сказал, что считает аборт единственно верным решением. Сиси не придется бросать танцы, а они не станут малолетними родителями. Я посоветовал ему не предлагать такое своей девушке. Очевидно, этот придурок меня не послушал.

Девочки сидели на диване, и Сиси буквально обвилась вокруг Джанны. Плакать она перестала – видимо, слова подруги привели ее в чувства.

Поймав наш взгляд, девушки уставились на нас в ответ с нескрываемым недовольством. Беззащитно подняв вверх обе руки, я попытался оправдаться.

– Эй, я вообще-то говорил ему, что это плохая идея.

После этих слова Сиси снова изменилась в лице.

– Ты сказал Калебу, что хочешь убить нашего ребенка?

Данте закрыл лицо руками и громко выдохнул.

– Черт, да не знаю я. Мы сейчас не готовы к детям.

– Если бы ты любил меня, то хотел бы этого ребенка.

Ко всеобщему удивлению, Джанна встала на сторону Данте.

– Ты неправа, Сиси. Данте любит тебя, но он впервые в такой ситуации и просто испугался.

– Калеб? – Сиси не унималась. – А что бы ты сделал, узнав о беременности Джанны?

– Женился бы на ней. – тут же ответил я.

– Спасибо, чувак. – произнес Данте с нескрываемым сарказмом.

Не обратив на него внимания, я продолжил.

– Заделать ей ребенка было планом "Б" на случай, если она откажется снова быть со мной.

– Надеюсь, ты шутишь. – Джанна слегка прищурилась.

Я пожал плечами, решив уйти от ответа.

Данте осмелился подойти к Сиси, за что не слабо получил по руке.

– Не приближайся ко мне! Ненавижу!

– Если хочешь, можем оставить ребенка. – его голос слегка дрожал.

– О, какое благородство! – Сиси снова заплакала. – Спасибо, что даешь нашему ребенку шанс выжить.

К сожалению, Данте совершенно не знает границ.

– Я загуглил: это еще даже не ребенок.

Сиси была в ярости.

– Джанна, уведи меня отсюда, пока я правда не потеряла ребенка!

Охренеть, хуже уже некуда.

– Послушай. – я обратился к Данте. – Я сейчас отвезу ее к своей матери, чтобы дома ее не видели в таком состоянии. Вам обоим надо остыть.

Я дал Джанне ключи, и, когда они были возле машины, Сиси выкрикнула напоследок.

– Мы с малышом обойдемся без тебя!

– Завтра позвоню. – я похлопал Данте по плечу.

Он довел меня до двери.

– Может, позвонишь вечером? Хочу знать, что с ней все в порядке. На мой звонок она вряд ли ответит.

– Если ты ее любишь, поддерживай каждое принятое ей решение.

– Калеб, есть вещи, которые мне бы хотелось сделать до того, как я обзаведусь семьей.

– Типо весенних каникул в Канкуне?

– И объездить всю Европу, как мы планировали.

– Данте, я без своей девочки никуда не поеду, в этом вся разница.

Я оставил его наедине с мыслями о том, что ему сейчас на самом деле важнее.

ДЖАННА

Из моего айпода доносились звуки песни Ланы Дель Рей.

В кромешную тьму комнаты неуверенно пробивался свет уличного фонаря. Легкие, едва ощутимые поцелуи покрывали мою шею, скулы, касались уголков рта. Долгожданное слияние наших губ было верхом наслаждения.

– Калеб. – мое дыхание участилось. – Я люблю тебя.

– Джанна, я готов поклоняться тебе. – из его груди вырвался стон.

Я колебалась.

– Мне кажется, я не готова.

– Я хочу просто целовать тебя. – он слегка потянул вниз мои шортики. – Скажи "да".

Обхватив его руками и сильно прижав к себе, я старалась думать только о нем. Рядом с Калебом я всегда чувствую себя в безопасности.

– Хорошо.

Он громко выдохнул, и я почувствовала как напряглось его тело.

– Я буду осторожен. Если тебе будет неприятно, скажи, и я остановлюсь.

Осмелев, я сняла верх пижамы. Калеб стянул с меня шорты вместе с нижним бельем. Теперь только его боксеры были преградой между нами.

Его язык плавно скользил от одной груди к другой.

– Я люблю тебя, Джанна.

Я знаю.

Его слова помогли мне расслабиться.

Закусив губу, я старалась сдержать стоны. Мой отец спал внизу и он вряд ли обрадовался бы, застав нас вместе. Я бы чувствовала себя виноватой до совершеннолетия.

Калеб неожиданно вскочил с кровати, заставив меня содрогнуться. Включив свет в ванной, он снова вернулся ко мне. Черт возьми, да у меня самый сексуальный парень.

– Хочу видеть тебя. – он убрал мои руки с груди. – Тебе нечего стесняться.

– Такое чувство, что прошла целая вечность с последнего раза. Как будто этого вообще никогда не было.

Его тело нависло надо мной.

– Боже, это случилось. Я думал об этом каждый день целых девять месяцев.

– Бедный малыш. – я поддразнила его.

– На чем я остановился?

Он резко спустился вниз, поцеловав каждый сосок, прежде чем добрался до цели. Учитывая, как давно он в прошлый раз касался меня, этого было достаточно, чтобы я ощутила невероятный оргазм.

Закрыв глаза, я тяжело дышала. Он свалился на подушку рядом со мной.

– Твое выражение лица в такой момент высшее произведение искусства. – прошептал он.

Хихикая, я повернулась к нему.

– Я когда-нибудь говорила, что ты извращенец?

ГЛАВА 20

«На ошибках учатся, грехи же остаются с вами навсегда.»

– Корей Тейлор

КАЛЕБ

Мне нравилась наша выставка как минимум потому, что я ни за что не отвечал.

Джим попросил просто прийти и пообщаться с гостями.

Дебра, администратор галереи, чудесно все организовала вместе со своими ассистентами Дональдом и Тайлером. Была еще девочка-стажер, Нора, но ее пока не посвящали в нюансы работы.

Поскольку я должен был появиться на выставке еще до открытия, Джанна обещала прийти чуть позже вместе со своим отцом.

Стоявшая рядом со мной художник-реалист Сидни Этвуд наблюдала за последними приготовлениями. Наверное, Джим не собирался нас знакомить.

Это была симпатичная двадцати-двух летняя телочка с африканскими корнями. Длинные черные косы спадали вниз по ее спине, а полноту образу добавляли ярко-карие глаза.

Стоя на каблуках, она была с меня ростом, что прекрасно сочеталось с невероятно подтянутым телом. Я, в общем-то, тоже весьма привлекателен, поэтому Джим явно надеялся, что мы будем позировать журналистам, и фото будут идеальны.

К слову сказать, в Дэнвер Пост появится статья об открытии выставки. Джим, насколько мне известно, разослал рекламу в 5280 журналов и распространил в сети.

Несомненно, два юных, привлекательных художника из Дэнвера вызовут большой интерес. Мы работали в разных стилях: мои реалистичные картины о жестокой реальности были полной противоположностью ее произведениям, отражающим яркую жизнь юных горожан. Героями ее картин были музыканты, поэты и художники.

Сегодня я выглядел недурно: синий костюм без галстука и черная футболка по фигуре.

На Сидни было бирюзовое обтягивающее платье, на шее и запястье поблескивали камушки. Мы были идеальным образцом современной молодежи.

Моя мама помогала Дебре с таким усердием, словно сама работала в галерее. Кажется, даже меня эта выставка волновала не так сильно.

Сейчас единственное, чего я ждал с нетерпением – красное платье, которое Джанна обещала надеть. Оно было не таким длинным и привычным для нее, как другие экземпляры в шкафу, поэтому сегодня у платья случится дебют. Оно досталось ей от Сиси в качестве новогоднего подарка, и с тех пор мирно висело на вешалке.