Текст книги "Исправить ошибку"

Автор книги: Эйлин Колдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

6

– Еще стакан клюковки, Беренис? – спросил Гай, когда в застольном разговоре образовалась пауза.

– Нет, спасибо. – Она старательно избегала встречаться с ним взглядом.

Ее отец снова завладел вниманием Гая. Они разговорились о футболе. Беренис, погруженная в себя, выхватила только одну фразу.

– Как ты думаешь, какой будет итог? – спрашивал Барт.

– Я думаю, они выиграют, – авторитетно заявил Гай и чокнулся стаканом с отцом. – В последней игре они были просто молодцы, в какой-то момент показалось, что они непобедимы.

Беренис с удовольствием послушала бы о чем-нибудь другом. На выручку пришла мама:

– А где ты будешь жить в Бостоне?

– Студия устроила для меня квартиру. Я сообщу вам адрес и телефон. Позвоню, как приеду.

– И сколько, как ты думаешь, ты там пробудешь?

Беренис только собралась ответить, как Гай сказал:

– Если хочешь, Барт, я достану билеты на эту игру. Мы могли бы пойти туда вместе.

– Правда?! Гай, эти билеты будут для меня, что золотые, – сказал отец, разволновавшись. – А как тебе это удастся?

– Ну, знаешь, в известности есть и свои плюсы. – Гай улыбнулся Беренис. – Разве не так?

– Не знаю, никогда не была знаменитой, – сказала она сухо.

Господи, во что это Гай опять играет? Вместо того, чтобы показать, что он больше не часть их жизни, он действует совершенно наоборот. Надо же! Предлагает ее отцу вместе сходить на футбол, как будто снова собирается стать членом семьи.

– Я не думаю, что у тебя получится выбраться на эту игру, Гай, – с нажимом произнесла Беренис.

– Нет? Почему же?

– Ну, во-первых, мы не знаем, выпадет ли у нас свободное время в ближайшие несколько месяцев. Ты ведь знаешь, что такое съемки фильма. – Она с прищуром посмотрела на него. После последнего разговора с отцом она чувствовала необходимость все прояснить до конца. Гай должен был заверить родителей, что он совершенно не заинтересован, чтобы вернуться к ней.

– Это правда. Но я могу переговорить с Раниди. Наверняка многие из съемочной группы тоже захотят сходить на этот матч.

– Будет здорово, если у тебя получится, – сказал воодушевленный отец.

– Предоставь это мне, Берт, – просиял Гай.

Он точно знает, что делает, поняла Беренис, проследив за ним взглядом. Явно гнет свою линию.

– Кому-нибудь еще пирога? – Луиза напомнила гостям, что они у радушных хозяев.

– Если честно, мам, я думаю, нам пора. – Беренис бросила взгляд на часы. – Нам еще ехать и ехать.

– А почему бы вам не остаться на ночь? – предложила Луиза. – А завтра вы можете выехать пораньше. Тебе же надо появиться на площадке только послезавтра, а мы так давно тебя не видали.

Беренис колебалась, она понимала, как много это значит для родителей.

– Спасибо, мам, но мы правда не можем. Нам нужно уже сегодня разъехаться по своим квартирам, а завтра кое-что придется утрясать, потому что съемки начнутся в среду с утра. И потом – у вас только одна свободная комната, куда ты собираешься положить Гая, не в гараж ведь? – Она старалась, чтобы ее слова прозвучали небрежно. Но в то же время нужно всем дать понять, что в одной комнате с собой она бывшего мужа не потерпит.

– В твоей комнате есть раскладной диван, Беренис, – напомнила ее мать. – В конце концов, вы же все-таки были женаты.

– Мама! – Беренис уставилась на нее в ужасе.

– Не думаю, что это для моих ушей, – заявил Барт, немного усмехаясь. – Прошу прощения, мне нужно принять таблетки.

– И не смотри на меня так, Беренис, – с укором сказала Луиза. А когда Барт вышел, она покачала головой и продолжила увещевать дочь: – Ты вполне можешь поделиться комнатой с Гаем. Вы уже оба взрослые. Не понимаю, из-за чего такой шум. – Она встала из-за стола. – Сейчас я вернусь, и за кофе мы все это прекрасно обсудим.

– Я не собираюсь ничего обсуждать, – сказала Беренис почти агрессивно. Похоже, мать сошла с ума.

Гай встретился с ней взглядом. В его глазах промелькнула смешливая искорка, что еще больше ее разозлило.

– А в чем дело? – спросил он спокойно. – Ты боишься, что наедине со мной сделаешь что-нибудь неподобающее?

Беренис в упор посмотрела на него.

– Да, я вполне могу сделать что-нибудь неподобающее, – угрожающе произнесла она. – Например, спутать тебя с мишенью для дротиков.

– Правда? – Гай усмехнулся. – У каждого свое хобби. А я люблю постельные игры.

Беренис метнула в него недовольный взгляд.

– Так что вы решили? – Мать вернулась с кофейником в руках и поставила его на стол. – Местные дороги довольно опасны, когда с океана приходит этот коварный туман.

– Знаю, Луиза. Но Беренис права – нам действительно надо ехать. – И Гай сокрушенно покачал головой.

Луиза явно огорчилась.

– Ну, если должны… – Она вздохнула. – Наверное, неправильно с моей стороны было настаивать. Просто… Я так соскучилась по вам обоим.

– Мамочка! – Беренис порывисто встала и крепко обняла ее. – Все будет хорошо. Я приеду к вам, как только смогу.

Луиза кивнула.

– Пойду посмотрю, что там отец, как разобрался со своими таблетками. У него их столько! Если за ним не приглядывать, он ненароком может выпить мои витамины.

Она поспешила из комнаты. Беренис перевела взгляд на Гая.

– Эти рекламщики мне за все ответят, – сказала она возмущенно. – Из-за их трепа расстроились мои бедные родители.

– Да не это расстроило Луизу, Беренис. – Гай встал и начал собирать посуду со стола. – Просто ей нелегко приходится с больным Бартом.

Беренис поглядела на него подозрительно.

– Но посмотри на обстоятельства с другой стороны, – продолжил Гай. – Во всем всегда есть светлая сторона. Я думаю, что когда они прочитали газету, то наверняка оба повеселели.

– Но там была неправда.

Он пожал плечами.

– Какая разница? Если это им действительно помогло?

– Есть разница, и существенная. – Беренис закрыла дверь посудомоечной машины и включила ее, а Гай начал полоскать хрустальные бокалы. – Нужно быть реалистом и смотреть правде в глаза, а не искать ложь во спасение.

– Я не слишком люблю реализм, – заявил Гай, улыбаясь. – Вот почему мне нравится то шоу, в котором ты снималась.

– Ты что, его смотрел? – Беренис удивленно подняла на него глаза.

– Да. Я даже его записал. Мне было любопытно, какая из тебя получилась актриса.

– И что ты думаешь?

– Критики были совершенно правы, когда говорили, что у тебя талант.

– Спасибо. – Беренис было приятно это слышать.

Гай улыбнулся и сказал, слегка поддразнивая ее:

– Хотя пару сцен можно было сыграть лучше.

– Какие именно? – Она нахмурилась.

– Тебе не слишком удаются любовные сцены. Насколько я помню, ты в них вкладываешь больше чувства, чем требуется.

Что-то в том, как он это произнес, заставило Беренис напрячься. А может, дело в подзабытой ею легкой хрипотце?

Конечно, он опять ее дразнит. Гай мастер на такие штучки. Настоящий, опытный мастер флирта. Беренис была готова предположить, что это часть его работы. Она видела его много раз в действии. Он мог погубить женщину одной фразой или небрежным поднятием брови. Беренис замолчала и стала методично вытирать бокалы, пытаясь не думать об этом.

Какая-то нереальная получилась ситуация. Она, рядом Гай, и занимаются они какими-то хозяйственными хлопотами. Почти как раньше. Мистика какая-то.

В последний раз они были здесь вместе на Рождество. Она уже была беременна, и будущее виделось таким многообещающим. Гай подшучивал над размерами ее живота и утверждал, что в их маленькой кухне ей скоро не хватит места, что ей нужен настоящий самолетный ангар. В отместку она обрызгала его водой из раковины, а он обнял ее и, хохоча, прижал к груди.

– Но я все-таки люблю тебя, – зашептал он ей в ухо. – На самом деле, я начинаю думать: чем больше, тем сексуальней.

Неужели это был последний раз, когда он признался мне в любви? – подумала Беренис.

Гай передал ей последний хрустальный бокал, который предварительно сполоснул под струей воды из крана, и их глаза на секунду встретились.

А он помнит тот последний раз?

Они продолжали работать в молчании.

– Ау! Что случилось? Почему затихла? – спросил Гай.

– Все в порядке, – ответила она легко, возможно, слишком легко.

– Ну и хорошо. – Он смотрел, как она расставляет бокалы в буфете. – Слушай, то что случилось между нами в гараже…

Воспоминание об их объятиях охватило ее с такой силой, что она едва не потеряла контроль над собой.

– Я думаю, надо забыть об этом. – Она умудрилась сказать это довольно спокойно.

– Но нам еще есть о чем поговорить, Берни. Надо еще многое решить. – Он явно колебался.

– Поговорить? О чем?

– Думаю, есть о чем. Во-первых, относительно нашей совместной работы. Как ты собираешься играть любовные отношения, если нам не удается быть даже друзьями?

Как же она забыла, что для Гая работа прежде всего. Возможно, не будь этого, они бы сейчас здесь не стояли. Может быть, он ради этого ее и поцеловал прошлой ночью. Но прежде чем она смогла придумать ответ, она услышала, как мать позвала ее из другой комнаты, и в ее голосе звучала тревога. Они оба сорвались с места и побежали.

Отец сидел в кресле у огня и был пепельно-серым. Мама склонилась над ним и спрашивала, не вызвать ли врача.

– Нет, я сейчас приду в себя. – Барт попытался улыбнуться дочери. – Извини, малышка, ничего серьезного. Сейчас отпустит.

Беренис встревожилась не на шутку. Отец выглядел таким истощенным и больным, что ее охватил страх.

– Может, все-таки вызвать доктора, Барт? – участливо спросил Гай, и его голос был мягким и успокаивающим.

– Нет-нет, я приму еще одну таблетку. – Барт посмотрел на жену. – Ты не принесешь, они лежат у кровати?

Луиза быстро пошла в спальню, а Беренис села на ручку кресла, где сидел отец, и обвила Барта рукой.

– С тобой все будет хорошо, пап, – говорила она тихо, склонив к нему голову. – Вот увидишь, все будет хорошо.

– Да… Слушай, дочка, ты не сделаешь для меня одну вещь? – спросил он внезапно.

– Все, что хочешь.

– Останьтесь с Гаем на ночь. Я-то ничего, но, думаю, матери будет легче… В смысле моральной поддержки. Завтра будут готовы результаты анализов, а она уже сегодня места себе не находит. Если ты останешься, это ее отвлечет, и ей будет легче.

– Конечно, мы останемся, – тут же заверила Беренис и посмотрела на Гая. – Ты не против?

– Нет. Вовсе нет, – ответил он уверенно.

– Спасибо. – Отец вытянул руку и положил на ее ладонь.

– Отличная новость, – обратился Барт к вошедшей Луизе. – Ребята согласились остаться у нас на ночь.

– Правда? – Луиза неуверенно посмотрела на дочь и улыбнулась. – Вот и хорошо. Спасибо, дочка.

– Тут не за что благодарить. – Беренис нахмурилась, когда отец отстранился от нее и взял в руки газету с программой.

– Через минуту начнется моя любимая передача, – объяснил он с улыбкой, – не могу пропустить.

Взгляды Беренис и Гая пересеклись.

– Пойду принесу чемоданы из машины, – сказал он, – если ты дашь мне ключи.

Беренис встала и пошла за сумочкой. Она огляделась по сторонам, когда Гай подошел к ней, и понизила голос:

– Как ты думаешь, с папой действительно все нормально? Может быть, надо настоять и позвать врача?

Гай заметно колебался.

– Мы понаблюдаем за ним, посмотрим, как он будет себя чувствовать. Сейчас он показался мне в норме. Похоже, это был приступ паники.

– Я тоже так думаю. – Беренис кивнула. – И ему явно стало лучше, когда я сказала, что мы останемся.

– Да, это точно.

Их взгляды опять пересеклись, и она поняла что они думают об одном и том же: отец мог просто притвориться, чтобы вынудить их остаться.

Но она не стала высказывать эту мысль. Вдруг, это не так? В любом случае, здоровье отца сейчас оставляло желать лучшего, и если их присутствие приносит ему хоть какое-то облегчение, то надо ему немного подыграть.

– Ты и вправду не против остаться? – спросила она, вспомнив, что совсем недавно он сам сказал, что им надо ехать.

– Нет. Если только ты не будешь использовать меня как мишень для дротиков.

Она криво улыбнулась, вспомнив, как была решительно настроена не оставаться.

– Удивительно, как одно событие все расставляет по своим местам, правда?

Их руки соприкоснулись, когда она положила ключи ему на ладонь. Его были почти горячие. Их взгляды слились и на мгновение застыли, но Бернис тут же отвернулась.

Убедившись, что отцу действительно стало лучше – кажется, он даже порозовел – Беренис пошла сварить еще кофе.

Она подумала о своей маленькой спальне наверху. Когда диван раскладывался, то вставал почти вплотную к ее двойной кровати, так что оставался только узкий проход. Как же она протянет эту ночь, деля такое маленькое пространство с бывшим мужем?

Ее рука, державшая чашку кофе, чуть вздрогнула и несколько капель выплеснулось наружу. Она услышала, как открылась, а потом закрылась входная дверь, впустив Гая.

Он, возможно, не больше Беренис хочет оставаться с ней в одной комнате. Оказаться запертым в одной спальне с бывшей женой на целую ночь, которую можно было бы провести гораздо веселее в другом месте. А вдруг он захочет спать внизу?

Она принесла поднос с кофейником в гостиную.

– Ты знаешь, что я подумала, – обратилась она к матери, – может быть, Гай мог бы поспать на диване здесь?

– Беренис! – В маминых глазах была укоризна. – Это же канапе, сидячий диванчик для двоих. Как его можно предложить Гаю? Он ведь крупный мужчина.

– Ладно, тогда я лягу здесь. – Беренис вздохнула.

– Пожалуйста, спи рядом с собакой, – пробурчала Луиза. – Хотя ты, между прочим, тоже длинновата для этого диванчика.

К ним подошел Гай.

– Вразуми Беренис, – немедленно обратилась к нему за помощью Луиза, – она хочет спать здесь, представляешь?

Гай пожал плечами.

– Меня Беренис послушает в последнюю очередь.

А Беренис с удовольствием отхлебнула кофе посреди воцарившейся тишины.

– Я могу чудесно устроиться на этом диванчике. Возьму только одеяло и устроюсь поближе к камину.

Она посмотрела на Гая в надежде, что он великодушно уступит ей комнату наверху. Но он ничего такого не сказал, а снова пожал плечами.

– Если хочется страдать, то ни в чем себе не отказывай. На здоровье.

Беренис скрыла разочарование и улыбнулась.

– И на том спасибо.

Отец в это время увлеченно смотрел на экран телевизора, вникая в горячую дискуссию. Неожиданно он потянулся всем телом к телевизору, его глаза засияли.

– Тебя сейчас будут показывать, – сказал он дочери, указывая на экран. – Эта Анни Фишер из «Горячих Новостей» только что объявила, что ты будешь через минуту.

Беренис допила залпом остатки кофе. Определенно, смотреть это интервью – последнее, что ей сейчас нужно. Краем глаза она увидела, что Джуди выжидательно сидит у двери. Повод исчезнуть напрашивался сам собой. Беренис решительно поднялась и сказала:

– Джуди зовет в дорогу.

Как только Беренис открыла входную дверь, собака стремительно рванула в темноту. С океана дул легкий бриз. К счастью, дождь и туман закончились. Молодая женщина шагнула с крыльца и с удовольствием окунулась в волну свежего воздуха.

Джуди в восторге залаяла и помчалась к берегу, радуясь такой славной компании.

– Ты совершенно сумасшедшая. Сумасшедшая и счастливая, – любовно глядя на нее, сказала Беренис.

А собака продолжала выписывать безумные круги между хозяйкой и берегом океана. Беренис подумала, что отец, наверное, теперь уже не гуляет с ней подолгу, как раньше.

Она глубоко вдохнула соленый воздух и подумала о его давешних словах: «Мне так хочется увидеть тебя снова счастливой, Берни, прежде чем…». Неужели он хотел сказать «прежде чем будет поздно»? Или еще хуже: «прежде чем я уйду»? Насколько он плох? Страх сковал стальным обручем. Она знала, никто не вечен, но отцу было только шестьдесят пять…

Вдруг она услышала, как ее зовет Гай и, повернувшись, увидела, как он приближается к ней.

– Ты простудишься, сегодня не слишком тепло, – сказал он, протягивая ей куртку Луизы.

– Я в порядке, у меня с собой хорошие пилюли. – Беренис почувствовала, что вовсе не злится на то, что он пошел за ней.

– Это какие?

– Что-то на травах, помогает иммунной системе работать на полную катушку.

Гай усмехнулся.

– Ты с каждым днем все больше перенимаешь замашки элиты кинематографа.

– Но это и в самом деле помогает, – сказала Беренис, позволяя ему накинуть на себя куртку. При этом она изо всех сил старалась не замечать прикосновения его пальцев, когда он нежно поглаживал ее кожу.

– Я вышел только, чтобы сказать: можешь возвращаться. Интервью закончилось.

– А-а. Хорошо. Но я хотела еще поразмяться.

– Это перед тем, как скорчиться на канапе?

– Ну, что-то в этом роде.

Он улыбнулся.

– А ты не против моей компании? Мне самому глоток воздуха не помешает.

– Нет… – Она замялась. – Я люблю гулять в компании.

– Тебя встревожил отец, да? – спросил Гай, зашагав рядом с ней.

– Да, конечно.

Они пошли по тропинке к океану. Это было тихое место. Единственный звук, нарушавший тишину, – шум то накатывающих, то возвращающихся восвояси волн, ровный и сильный. Океан дышал.

– Почему ты не сказала мне, что у него был инфаркт? – спросил Гай.

– Да? А я думала, что сказала.

– Нет. Ты сказала просто, что у него взяли какие-то анализы.

– Честно говоря, я не понимаю, почему вообще должна была что-то тебе говорить, – заметила она. – Ты вроде как не часть нашей семьи.

– Ты знаешь, мне кажется, нам пора заключить перемирие, – сказал он мягко. – Хотя бы ради твоих родителей.

Он был прав. Беренис закусила губу, поняв, что продолжает сводить с ним счеты. Если ее больной отец так рад видеть ее и Гая вместе, значит, ей стоит пару раз привезти бывшего мужа сюда. Но это значило, что следует изменить и свое отношение к нему, расстаться с обидой, злостью, раздражением. А что придет взамен? К этому Беренис не была готова.

Они вышли к берегу и немного постояли, глядя на океан. Небо очистилось, и по темному своду торжественно плыла луна, как китайский фонарик. В ее неверном свете была видна лодка отца, и отблескивали волны, бьющиеся о берег, казавшиеся почти молочно-белыми на фоне песка.

Джуди подбежала к ним и заливисто залаяла. Гай бросил ей палку куда-то совсем далеко.

– А что ты думаешь о здоровье отца? – вдруг спросила Беренис бывшего мужа.

– Я не врач, но из того, что твой отец мне рассказал, могу заключить, что все не так плохо. Сегодня он просто переволновался, вот и все. Мне кажется, ситуация под контролем.

– Ты в самом деле так думаешь? – Беренис посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

Гай кивнул:

– Да. Ведь твой отец из крепкого материала.

Странно, Гай по-прежнему мог ее успокоить. От него исходили сила и уверенность. Послушаешь – и становится легче. Так было и раньше. Когда-то она верила ему как богу.

Лишь однажды она ошиблась. Однажды она приняла эту его внутреннюю силу за бесчувственность, и обидела его, оттолкнула его от себя. Хотя тогда ей казалось, что она права. Думала, не нужна ему. И, подумав так, уверившись в этой мысли, она закрылась от него. Удивительно, насколько ясно она видела это сейчас. Как будто кто-то фонариком осветил ее промахи.

– Очень приятно повидать твоих стариков, – сказал Гай, когда они остановились. Собака мчалась к ним во всю прыть, разбрасывая в разные стороны мокрый песок. Ее уши при этом смешно развевались.

А ведь ему действительно здесь всегда нравилось, вспомнила она. Он ей говорил:

– Тебе так повезло с родителями – не принимай их как должное! Цени их!

Она думала, что все дело только в том, что его собственные родители погибли в автокатастрофе, когда ему было четырнадцать лет, и ему пришлось жить с тетей.

– А как тебе работалось в Голливуде? – спросила Беренис.

– Нормально. Конечно, многое изменилось с тех пор, как я был там последний раз. Но в общем все то же. Те же лица, те же проблемы. Главное, всегда оставаться собой.

– Ты встречался со своей тетей?

– Да, мы виделись несколько раз. Она держится молодцом, но все не может простить меня за то, что мы поженились так быстро, что не успели пригласить ее на свадьбу.

– Ну, может быть, это было и к лучшему – она не потратила времени зря, – заметила Беренис.

– Я пообещал ей, что следующий раз без нее не обойдется и что я куплю ей тогда сказочный наряд и широкополую шляпу в магазине на Пятой авеню.

– А что, ты собираешься снова жениться?

– Пока нет. – Гай улыбнулся ей. – Но мне тридцать восемь, Беренис, и я думаю, что когда-нибудь надо будет попробовать еще раз завести семью.

Ей показалось, что волны, следуя участившемуся ритму ее сердца, стали обрушиваться на берег гораздо чаще и яростней.

Обязательная Джуди принесла палку, брошенную Гаем, и положила у его ног. Глаза ее сияли, хвост вилял, и скоро берег огласился громким лаем – собака требовала повторить трюк. Гай опять бросил палку. Теперь она улетела еще дальше, так что Джуди совсем исчезла в темноте.

– А ты, Беренис? – спросил Гай. – Как ты мыслишь дальнейшую жизнь?

Беренис почувствовала себя как Джуди, потерявшаяся в темноте из-за деревяшки. Ей тридцать один. Время идет и, наверное, пора подумать о будущем. Но правда была в том, что для новой попытки ей не хватало смелости.

– Я не знаю, – призналась она. – Я правда не знаю.

– А что, с Биллом у вас все не серьезно?

– Дело не в этом. – Она засунула руки в карманы, пытаясь устоять перед ветром, который, казалось, хотел пробить ее насквозь. – Билли славный парень.

Почему ей казалось, что она должна продолжать свою игру? В ней боролись разные чувства. С одной стороны, ей хотелось ясности. Вот так взять и отмести все преграды, стоявшие между ними, и честно сказать, что о Билле как о муже она никогда не помышляла. Но что-то мешало ей сделать это.

Гай молча и пристально всматривался в ее лицо. Внезапно Беренис почувствовала себя маленькой и жалкой. Без макияжа, в бледном свете луны… Что у Гая на уме? О чем он думает, когда смотрит на нее так внимательно?

– Почему ты смотришь на меня так? – спросила она, занервничав.

– Мне нравится смотреть на тебя. – Он улыбнулся. – Твое лицо само останавливает взгляд.

– А может, это связано с поручением? И ты только репетируешь? – Беренис была рада возможности разрядить обстановку, которая становилась напряженной.

– Думаю, Виктора больше волнует твоя подготовка в этом вопросе, чем моя. – Он продолжал улыбаться.

– А ты что же, настолько совершенен?

Гай усмехнулся.

– Просто мне никогда не было трудно смотреть в твои глаза.

– Как и в глаза любой другой женщины, – поддела Беренис бывшего мужа, отвернулась и позвала Джуди. Та не слышала и продолжала нестись в сторону скал, куда Гай забросил палку.

– Ты скучала по мне? – неожиданно спросил он.

– Что? – Внутри Беренис все замерло. Она обернулась, притворившись, что не расслышала. Ну и вопрос!

– С тех пор, как мы расстались, и я уехал на Западное побережье, ты хоть когда-нибудь по мне скучала? Вспоминала обо мне?

По правде сказать, она очень сильно скучала. Сначала она приписывала это тому, что жила в том же доме, где совсем недавно они жили вдвоем. В доме, полном воспоминаний. Бывали дни, когда ей отчаянно хотелось поговорить с ним, расспросить о чем-то. Иногда она возвращалась домой поздно и машинально делала два коктейля, а потом вспоминала, что второй никому не понадобится… Его совет был ей необходим всегда – и по поводу какой-то проблемы, возникшей на работе, и что надеть, и как ей быть после смерти их малышки…

А когда продала дом и погрузилась в новую для нее жизнь, то решила, что все пройдет само собой. Но не получилось. Иногда тоска по Гаю выливалась буквально в физическую боль. Но этого она никогда не скажет. Не признается ни за что.

Беренис сделала вид, что задумалась над его вопросом, а сама вслушивалась в мягкий шипящий звук, который издавала вода, когда тянула песок за собой в открытый океан.

– Знаешь, нет. – И она легко ему улыбнулась. – Извини, если тебя это огорчило.

Гай пожал плечами.

– А я скучал. Очень, – сказал он просто.

– Не думаю, Гай. – Слова Беренис прозвучали довольно нервно. – Наверное, в те моменты, когда тебе казалось, что ты скучаешь по мне, ты скучал по статусу, к которому уже привык.

– К какому такому статусу? – Он удивленно поднял брови.

– К статусу женатого мужчины.

Гай нахмурился.

– Кстати, а как дела у Чармиан? – резко спросила Беренис. – Она все еще с Годфри?

Гай ответил не сразу.

– Да, у них все то же самое…

Беренис с трудом сглотнула застрявший в горле комок.

– Думаю, пора возвращаться домой. Я замерзла.

Джуди приближалась к ним. Она нашла другую палку, такую большую, что с трудом волокла ее по песку.

Беренис улыбнулась, увидев эту находку.

– Глупышка, нам такую не кинуть.

Джуди положила палку на песок у ног Гая и залаяла, глядя на него, видимо, ожидая продолжения увлекательной игры.

– Извини, Джуди, но нам пора возвращаться, – сказала Беренис и протянула руку, чтобы погладить ее.

Собака в этот момент нетерпеливо подпрыгнула, и с ее изрядно намокших лап, с хвоста, энергично вертевшегося из стороны в сторону, на них полетели брызги холодной воды.

– Уф! Джуди, прекрати! – Беренис отскочила и уткнулась прямо в Гая. Он поддержал ее, и, обхватив рукой, немного прижал к себе.

Какое-то время Беренис оставалась в таком положении, и Гай опустил руку ей на талию. И она внезапно ощутила вспышку желания и потребность прижаться к Гаю еще теснее…

Чтобы отстраниться, ей потребовались все ее силы.

– Извини, – пробормотала она, глядя в сторону. – Джуди, пойдем!

Беренис старательно занялась животным, похлопывая собаку по спине и легкими движениями теребя ее за ушами. А та время от времени норовила подпрыгнуть и лизнуть хозяйку в лицо. Затем они свернули на тропинку и до дома шли молча.