Текст книги "Господин Чудо-Юдо (СИ)"
Автор книги: Эя Фаль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)
«Серьезные секреты вредят отношениям, Тэймин... – печально подумала я. – Особенно чужие.»
Он прижал меня к себе крепче и коснулся лба своим лбом. Посветлевшие глаза смотрели прямо в душу.
«Женщины в народе диниту священны, моя Гайя, – ответил он сдержанно, – как и таинство их внутреннего мира. А Талла Ней – женщина... девушка, которую на Саолл практически боготворят. Я не смею разглашать ее секреты.»
Я тяжело вздохнула. Чисто по-женски очень хотелось надавить на Тэймина, спровоцировать на ещё большую откровенность – и вполне возможно, что при существующей силе его любовной зацикленности у меня получилось бы... но я понимала, что это было бы нечестно. Даже подло. Тем более, что очевидная разгадка слезливого настроения Таллы Ней скорее всего крылась в ее отношении к моему мужу.
Поэтому я постаралась взять себя в руки и, принужденно улыбнувшись, сменила тему.
– Пойду в душ.
– Составить тебе компанию? – мгновенно отреагировал Тэймин.
Рука его поползла вниз по моей спине с однозначным намеком, и я фыркнула, старательно игнорируя вспыхнувший в животе жар. Мужчины! Почему они почти поголовно убеждены, что все проблемы в личных отношениях с женщинами решаются сексом? Однако, когда он заметил мою заминку с ответом и неохотно убрал руки, я почувствовала противоречивое желание вернуть их обратно. Немедленно.
– Ты, как всегда, вовремя, Ти, – внезапно произнес Тэймин с лёгким сарказмом.
Боковое зрение выхватило дрожащий флер цветного пятна в воздухе. Это была та самая энергетическая трехмерная голограмма, о которой рассказывала Талла Ней, и транслировала она точную копию стоящего рядом диниту: та же фигура, черты лица, яркие глаза и серебристо-пепельные волосы. Разве что в клоне наблюдалась некоторая прозрачность... и одежда смотрелась более презентабельно, без единой лишней складочки или небрежно расстегнутого воротника.
– Плохие новости, – произнесла голограмма голосом, до жути похожим на тэйминовский, только с более протяжными, чуть лентяйскими интонациями, после чего обратилась ко мне: – С возвращением, дитя. Рад, что ты оказалась живучей особью и не сподвигла нас привлечь к твоему спасению уважаемую Саолл. У нее и без того слишком много важных задач на пути к новому эволюционному скачку.
– И тебе ясной сингулярности, Ти, – кивнула я. – Ты теперь сам по себе и чужими телами не пользуешься, как погляжу?
– Я быстро развиваюсь, – с удовлетворением сообщил планетарн. – И тренируюсь постоянно. Но мастер инфомерности мне всё ещё необходим для... как это выражаются младшие народности... для развития... нет, для прокачки взаимозначимых ресурсов в моих энергетических полях. Это только уважаемая Саолл может подолгу обходиться без контакта со своими мастерами. А я сразу начинаю деградировать...
– Что насчёт плохих новостей, Ти? – нетерпеливо перебил его разглагольствования Тэймин.
– Та, на которую я рассчитывал переложить бремя примитивной власти, сегодня ночью скончалась после двух суток борьбы с растительным ядом. Увы! Изношен организм ее был слишком временным потоком. Ещё энергофоном негативного окраса... Чистильщика бы моего направить к местам жилым, но напугает он всех слишком сильно, и станет хуже. А то и острова без населения оставит.
Вспомнив кошмарного океанического Художора, я поежилась. Надеюсь, мы ни с ним, ни с его коллегами по энергетической зачистке больше никогда не встретимся.
– Госпожа Ойсу Танн мертва? – нахмурился Тэймин. – Это плохо... Если ее дочь немедленно не вступит в наследство, демонстрируя хоть какую-то внятную дееспособность, то Фирэлея Танн, считай, победила. Больше претенденток на власть по праву крови не существует. Мара Танн – единственный вариант.
Планетарн развел несуществующими руками.
– Она в глубоком забытье. Пытался вызволить ее несколько раз, но блокиратор мозга перекрывает все ее ментальные каналы. А над искусственной материей не властен я. Но можно попробовать ещё раз в симбиозе, воздействие окажется сильней.
– Я готов, – кивнул Тэймин и посмотрел на меня. – Ты не против?
– Конечно, нет! Если это поможет хоть как-то вернуть ее, действуйте.
Оставив их обсуждать детали сеанса с чипированной космозонкой, я поспешила в свои покои. О том, как воспримет Мара Танн гибель матери, старалась не думать, но помимо этого в голову ещё лезли мысли о ее несчастном брате Норте. Только, казалось бы, бедняга вернулся домой и обрёл какую-то стабильность в жизни, как вдруг снова оказался в подвешенном состоянии.
Горячий душ помог смыть с себя стресс утренних часов и настроил на практичный лад. Я связалась с управляющим и попросила его позаботиться о Грае – одеть, накормить и, разумеется, воздержаться от санкций за побег. Ведь по сути я сама незадолго до похищения предлагала ему отправиться к плывчи, не опасаясь последствий.
Электронная почта была переполнена сообщениями – большей частью настоятельным приглашениями бесплатно посетить «омолаживающий» центр на Демо, – но и во внутренней сети накопилось много документации. Отчёты Лизена по сбору миртошки, предложения оптовых закупщиков, инструкции и памятки по Великим Тигарденским Играм, обновления в законодательстве новой Великой Госпожи, которые было необходимо заново изучить всем иммигранткам. И спортивный бюллетень от Грю, заполненный пятёркой имён из многочисленных родственников начальника охраны – Дуно.
Я так увлеклась изучением и визированием документов, что очнулась только при звуке тихого стука в дверь. Мягкое робкое свечение ауры подсказало, что это Улла Делл, сестрёнка Тэймина. Очень встревоженная и нерешительная. Рядом с ней по обыкновению топтался ушастый индрик, похожий на мамонтенка.
– Ясной сингулярности, Улла, – мягко поздоровалась я, впуская ее в кабинет. – Что у тебя случилось?
– Не у меня... – неловко ответила она. – Я пришла из-за Таллы.
Снова она! Моя прежняя симпатия к великолепной помощнице посла и без того начала таять, а постоянные напоминания о ней процесс только ускоряли.
– И что с ней?
– Сегодня утром на нашей обычной прогулке я видела, что с ней что-то происходит, но она не хотела говорить об этом, а потом к нам присоединился Тэймин. Он был такой усталый... всю ночь дежурил возле тебя...
– Зачем дежурил? – не поняла я.
– У тебя были кошмары... ты постоянно металась во сне, а он успокаивал. И температура подскочила, а мастер Ренн сейчас в посольстве. Я посмотрела твою аптечку в лазарете, там всё жаропонижающие и болеутоляющие закончились.
– Да, лекарства ушли на рабов, – пояснила я. – У Лизена было мое разрешение ими пользоваться при необходимости. А обновить запасы мы не успели. Внесу пометку в ежедневник. У меня так много срочных дел накопилось...
Несмотря на свою робость, многозначительный намёк Улла мужественно проигнорировала.
– Я ходила к Талле, она сейчас... не в норме. Гайя, мой брат ни в чем не виноват. Не сердись на него! И не наказывай отдалением...
– Улла, у нас с ним всё нормально, – нетерпеливо ответила я. – Мы уже поговорили.
– Ну как же нормально, если он до сих пор так встревожен? Психофон в доме из-за него просто невыносим! У меня голова разболелась.
Ее чувствительность меня озадачила. Возможно, это было личной особенностью Уллы Делл, вроде как сверхскорость у ее брата. Ведь я ничего подобного не ощущала.
– Да, Талла совершила ошибку, – продолжала она. – Она не должна была делать то, что сделала. Но это не повод усомниться в Тэймине. Он так любит тебя... всегда любил. С ума сходил в детстве, когда ты исчезла. Мы с отцом иногда даже думали, что он и правда свихнулся.
Из всего услышанного я выделила вновь, как деликатно была обойдена тема того, что натворила Талла Ней, и прямо спросила:
– А что она сделала, ты можешь сказать?
– Не могу, – Улла с сожалением опустила глаза. – Она сама должна это сделать.
Потеряв терпение, я скрестила руки на груди и сухо прокомментировала:
– Проблема в том, что она не спешит откровенничать, а вы с Тэймином на пару только и делаете, что дразните меня намеками и недоговоренностью. И я не понимаю, зачем нужно наводить туман на то, что и так яснее ясного. Талла положила глаз на моего мужа, так? И хочет его присвоить.
Улла съежилась и посмотрела испуганно, как будто я ее шокировала своими словами.
– Нет! У диниту так не делают! Но есть вещи, которые от нас не зависят и причиняют много страданий... это как сбой в надежной системе, от которой не ждешь подвоха, понимаешь?
Ответить, что не понимаю, я не успела. Ещё один незваный посетитель вторгся в мои покои.
– Мастер Делл! – оживилась я и засыпала его вопросами: – Вы вернулись! Мой отец с вами? Какие новости? Мара Танн действительно осталась единственной альтернативной наследницей правящей семьи?
– На все пункты ответ положительный, – с рассеянной озабоченностью отозвался он, мельком глянул на дочь и гораздо более сосредоточенно осведомился: – Могу я попросить тебя об одолжении?
– Конечно.
– Традиции диниту не допускают постороннего вмешательства в равновесие супружеской пси-связи. Талла Ней просит выслушать ее и готова принести свои извинения. Не буду ее оправдывать... но дело в том, Гайя, что до похищения моего сына я питал определенные надежды на их союз. И когда-то ввел Таллу Ней в заблуждение насчёт ее шансов. А теперь мы с ней пожинаем плоды этой ошибки. Но поверь, злого умысла у нее не было. Она достойная девушка и заслуживает прощения.
Я ничего не ответила, потихоньку возвращая ментальные щиты на место, чтобы вездесущие телепаты не разгуливали по мыслям, как у себя дома. Ужасно бесило то, что все вокруг постоянно твердят мне о предполагаемой сопернице, и конца этому не предвидится...
Пока я с ней сама не пообщаюсь.
* * *
Талла Ней предпочла встретиться в той самой беседке среди голубовато-зеленого декоративного кустарника, где я случайно застала ее в подозрительной близости к Тэймину. Выбор мне не понравился, стало неуютно и зябко.
Девушка, не спуская с меня глаз, чутко уловила это состояние и тихо сказала:
– Так надо, Гайя, потерпи. Это пройдет.
– Зачем? Мне здесь не нравится.
– И за это я тоже хочу извиниться. Дому нельзя быть для хозяйки источником личных негативных воспоминаний. И это место должно прервать связь с неприятным происшествием. Пусть оно хранит память только о нашем разговоре.
Я поджала губы и уселась на садовую скамью. Такая Талла Ней была мне знакома – всезнающая, спокойная и величественная, как миртофель, под которым мы находились. Какая жалость, что весь урожай собрали – хоть бы одна миртошка ей на голову упала, из высокомерного равновесия вывела!
– Давай ближе к сути. Я устала от туманных речей диниту.
Талла Ней кивнула и обхватила себя тонкими руками, как будто пытаясь защититься или согреться. Неожиданно подумалось, что сейчас ей, возможно, хуже, чем мне.
– У меня проявился резонанс на твоего мужа, Гайя. Стопроцентный.
– Разве у диниту так бывает? – скептически спросила я. – Ведь у него стопроцентный резонанс с моей аурой. Взаимный.
– Не бывает. Это отклонение от нормы. Но теперь я не смогу ни с кем создать семью... Потому что стопроцентный резонанс – это пожизненный приговор, – она прислонилась к стволу дерева и сделала неровный судорожный вдох существа, которое тонуло в омуте, но всё ещё пыталось выплыть. – Если бы это было не сто, а хотя бы пятьдесят... шестьдесят процентов... у меня был бы шанс... я бы смогла справиться сама!
От ее безжизненного тона у меня сжалось сердце.
– А... Тэймин? У него появился на тебя резонанс?
– Не больше двадцати процентов. Это все равно что банальная симпатия по человеческим меркам... Так было всегда, ещё с того времени, когда мы учились подростками в Зелёной ЛесоШколе Саолл. Но до совершеннолетия все эти реакции нестабильны и часто меняются. У меня, например, тогда было процентов шестьдесят.
Помолчав, я полувопросительно сказала:
– Отец Тэймина сказал, что тоже виноват в том, что с тобой произошло.
– Посол Делл не раз заговаривал с главой старшей ветви Ней о возможном союзе. Я надеялась тогда... – сбивчиво проговорила Талла Ней. – Тэймин мне очень нравился... многие девочки на него заглядывались в нашей школе. Но я не знала о тебе, Гайя! Клянусь, это правда. Посол Делл никак не упоминал об этом.
– Да какая разница, знала или не знала! – с досадой и жалостью поморщилась я. – Что это изменило бы?
– Уж поверь, изменило бы, – горько усмехнулась Талла Ней. – Если заблокировать опасно высокий резонанс ауры ещё до совершеннолетия, то можно избежать таких отклонений. Этим занимаются специально обученные энергомастера в Академии Чистого Разума в том случае, если у девушек и юношей наблюдают сильную реакцию на диниту, у которых уже есть ещё более резонансная пара.
– Странно, что Тэймина не отправили лечиться к этим... энергомастерам, когда я покинула вашу планету.
– Ты права, посол Делл пытался его уговорить. Но он был категорически против. Гайя... – Талла Ней умоляюще посмотрела на меня и прошептала: – Прости меня. Я была в отчаянии, когда это случилось... но искушение было таким сильным...
– Искушение? – севшим голосом переспросила я.
Она опустила голову.
– Искушение узнать, не вырос ли резонанс и у Тэймина. Он до последнего момента не знал, что я собираюсь устроить проверку слиянием наших ментальных полей. Я это умею, как и любой диниту из ветви Ней.
Повисло напряжённое молчание. Я разглядывала безмятежные миртофели, озаренные ярким блеском полуденного светила, и мрачно думала о том, что в очередной раз поспешила с доверием. А ведь когда-то по-настоящему казалось, что Талла Ней может стать мне хорошей подругой. Однако после ее поступка – чисто по-женски понятного, но эгоистичного и отталкивающего, – стало бесповоротно ясно, что настоящей дружбы между нами не было, нет и быть не может.
Уяснив это, я решительно поднялась со скамьи и спросила без обиняков:
– Что ты собираешься теперь делать?
– Вернусь домой, – осторожно ответила Талла Ней. – Посол Делл подсказал, что из моей ситуации есть один выход. Тяжёлый, но действенный.
– Какой?
– Пройти трехдневное слияние с источником энергии Саолл... а затем выйти из него обнулённой – без памяти, связей и опыта.
* * *
То, что в большой гостиной на первом этаже кто-то спорит, причем на повышенных ментальных тонах, я почувствовала поздно ночью. Энергетические всплески гневного алого оттенка пробивались даже сквозь пол моей спальни, которая находилась прямо над гостиной.
Проснувшись от ментально давящего ощущения, я почувствовала, что вдобавок придавлена ещё и физически. Тэймином. Во сне он умудрился притиснуть меня к стене и оплести всеми конечностями, как огромный медведь, охраняющий последний бочонок мёда перед поздней весной. Когда я пошевелилась и начала прислушиваться, он невнятно пробормотал, не открывая глаз:
– Останься, Гайя... останься... не уходи...
Я поцеловала его в торчащий из-под подушки кончик уха, который уже начал регенерировать, принимая прежнюю форму.
– Кто-то ссорится внизу, Тэймин. Это может быть бредом, но мне кажется, что это твой отец и мой... Правда, я никогда не думала, что они склонны так сильно фонить агрессией.
Он сонно подгреб меня поближе к себе.
– М-м... что? Ты так вкусно пахнешь, моя сладкая ягодка ллеверо...
– Эй, я серьезно! Просыпайся.
Раздался тяжёлый вздох. Длинно потянувшись, Тэймин сел и посмотрел на меня сквозь взлохмаченную серебристую челку.
– Всё нормально, Гайя. Мастер Фьолл... – он на мгновение напряг свой куда более тонкий слух и продолжил: – ...естественно, не мог оставить без внимания нарушение твоих интересов. Он настаивает, чтобы Талла Ней покинула планету сегодня же, невзирая на множество незавершённых дел в посольстве. Мастер Ней, глава ее ветви, уже извещён о случившемся. Он пришлет на замену одну из своих младших дочерей. Но только после подготовки к местному психофону.
Мне не хотелось снова говорить о несчастливой предательнице. Однако Тэймин упомянул об ее отъезде так безразлично, словно у него в ауре и в помине не было тех самых пресловутых двадцати процентов резонанса, о которых тоскливо упоминала Талла Ней.
Отклик на эти мысли пришел мгновенно.
– Она покусилась на твое доверие ко мне, – коротко бросил Тэймин и тут же втащил меня к себе на колени, чтобы покачать в живом подобии колыбели. – Я такое не прощаю. Хотя мне ее жаль.
При этих словах я и правда ощутила отголоски его жалости. Но к ней ещё примешивалась и холодная ярость, которую рождало в нем всё, что так или иначе угрожало моему благополучию.
– А как бы ты поступил, если бы она продолжала тебя преследовать? – помимо воли вырвался у меня вопрос, который не давал покоя весь остаток напряжённого дня.
– Мужчины-диниту не вступают в негативное взаимодействие с женщинами. А в женщинах с детства формируют ответственное отношение к собственному привилегированному положению. Но в исключительных случаях женского злоупотребления можно привлечь Совет Матерей.
– Звучит уклончиво, – усмехнулась я, коснувшись губами его шеи и почувствовав, как дрогнул кадык, когда Тэймин сглотнул.
– Я не допустил бы второй попытки, ревнивая моя. А вот ты... – он опрокинул меня на спину и навалился сверху. – Ты слишком беспечна с Граем. И что бы ни болтала о его недолюбви, он с ума по тебе сходит. А это меня... тревожит.
Вспомнив, с каким бешенством он впечатал распустившего руки космозонга в стену, я подумала, что слово «тревожит» даже в качестве эвфемизма тут не годится.
– Тогда в твоих интересах как можно скорее избавить от чипа Мару Танн. Она сумеет завладеть его вниманием.
– Без кодов доступа к чипирующей установке нам не обойтись. Мы с планетарном смогли изучить схему чипа... Он работает по принципу абсолютного транслятора, а не самоуправляющего элемента. У него есть диапазон кое-каких местных настроек, но этого недостаточно для отключения.
Я разочарованно вздохнула. Хоть на лёгкий путь расчета и не было, все же смутная надежда найти какую-нибудь засекреченную линию контроля или возможность применения секретного кода в чипе до этого момента оставалась.
– Мы решим эту проблему, обещаю, – шепнул Тэймин и принялся покрывать мою шею быстрыми короткими поцелуями, успокаивая, расслабляя, приговаривая: – Ты слишком напряжена... тебе нужно забыть обо всем, кроме меня, моя Гайя...
Ловкие руки обвели абрис моих бедер и стянули тонкие трусики мягким волнообразным движением. Горячий язык скользнул мне в рот. С тихим стоном я ответила на поцелуй, как никогда счастливая осознанием, что все помыслы и желания Тэймина обращены ко мне, как бы ненормально это ни звучало. В каком-то смысле проступок Таллы Ней открыл мне глаза на ценность того, что воспринималось мной прежде как само собой разумеющееся. На сладостную цельность наших отношений, на беззаветную заботу обо мне и такую странную резонансно-сталкерскую любовь диниту.
А уж этот потрясающий телепатический секс с множественными оргазмами...
Я обхватила поясницу Тэймина ногами и подтолкнула его вверх, чтобы перевернуться. Хотелось видеть его покоренным, открытым, принадлежащим лишь мне... мне одной!
Он повиновался, откликаясь на мое желание, и в полумраке спальни сверкнула его белозубая улыбка. Великолепное мужское тело распростерлось подо мной в соблазнительной наготе, демонстрируя упруго покачивающийся ствол эрегированного органа, при виде которого между ног с готовностью повлажнело. Не сводя взгляда с пронзительных фиолетовых глаз, я крепко сплела наши ладони и медленно насадилась на тугой член до самого упора, пока ягодицы не ощутили бархатное прикосновение мошонки. От сладкого восторга всё внутри задрожало, мышцы мелко подрагивали.
Тэймин хрипло выдохнул и прошептал:
– Гаэла... я люблю тебя...
Его голос звучал дивной музыкой в моих ушах. Полузакрыв глаза от полноты чувств, я изогнулась в пояснице и качнула головой, наслаждаясь тактильным богатством ощущений – мощного члена, распирающего мое тело изнутри, и мягкого скольжения длинных распущенных волос по обнаженной спине.
Затем склонилась вперёд, не отпуская его рук, и прошептала многообещающе:
– Потанцуем..?
Глава 18. Неполадки в тихой экспансии
После общего завтрака в большой красной гостиной мастер Фьолл подошёл ко мне с таким видом, будто у него с плеч упала приличная тяжесть.
– Рад, что у тебя всё наладилось, дочь. Никогда не позволяй внешним событиям рушить твою семью. А Талла Ней больше не побеспокоит вас... Я позаботился об этом. Она отбыла в родовое гнездо ещё ночью – готовиться пройти слияние с Источником планеты. На это потребуется примерно один оборот ночного спутника Саолл.
– Спасибо, отец, – кивнула я, но особой радости от услышанного не испытала. Хоть глубокая симпатия к помощнице посла и угасла, ее место так и не заняло нечто прямо противоположное и негативное. Там просто образовалась пустота с привкусом разочарования и сожаления.
Улла так и вовсе серьезно расстроилась из-за отъезда соотечественницы. Она весь завтрак просидела за столом, бездумно гоняя по тарелке недоеденную миртошку, и ушла лишь по зову Муирне, которая часто гуляла с ней и ее индриком по миртофельным садам. А сам посол Делл отсутствовал.
– Наследник старшей ветви Делл – хорошая партия, – вдруг добавил мастер Фьолл, искоса глянув на Тэймина, который сидел за дальним концом стола и при этом прекрасно его слышал. – Но это не главное. Если он не обеспечит стабильность твоего счастья, я помогу тебе расторгнуть даже стопроцентно резонансную пси-связь. Способ есть. Просто об этом знают лишь единицы.
Тэймин медленно поднялся со своего места, темнея лицом, как грозовая туча. Глаза засверкали угрожающе бритвенным блеском, в воздухе сгустилось такое напряжение, что хоть ножом режь. Как бисквит.
– Ну-ну, – успокаивающе протянул мастер Фьолл, ничуть не обеспокоившись. – Не будем нервничать. Всё зависит от тебя, Гаэла.
Я укоризненно взглянула на отца, но тот лишь усмехнулся и мягко потрепал меня по щеке.
Единственное, что вносило в это утро хоть какое-то приятное разнообразие – это Мара Танн, у которой Хрык под строгим руководством моего отца перепрограммировал настройки. Всё, что блокировало и корректировало ее личность, было по максимуму занижено, и результат казался более-менее удачным.
– Срань тупорожья! – с чувством произнесла она первым делом, когда центаврит привел ее в гостиную сразу после завтрака. И все же на своего сопровождающего она поглядывала как-то чересчур заискивающе и очень часто, постоянно сверяясь с его реакцией.
– Как ты себя чувствуешь? – осторожно спросила я.
– Очень странно! – скривилась космозонка и снова посмотрела на Хрыка. – Можно, я кое-что на ушко Гайе шепну?
Тот кивнул. Мара Танн шагнула ко мне и прошипела с нотками паники:
– Кажется, у меня раздвоение личности! Я постоянно делаю то, чего делать и не собиралась! Не чувствую себя хозяйкой в своем теле... это отвратительно! И когда мы успели выбраться с пиратской базы? Мне никто ничего не говорит! – с гневом завершила она пламенную речь.
– Мара... – собравшись с духом, я сообщила: – Центавриты тебя чипировали. Твоя проблема в искусственном ментальном контроле через заложенную в чипе нейропрограмму.
В ее широко распахнутых карих глазах заплескалось смятение.
– Когда?! Я не помню ничего подобного!
– Этого следовало ожидать при вмешательстве в работу твоего мозга... мне очень жаль. Но мы что-нибудь придумаем, не отчаивайся.
– Так что, значит, та образина...
Я незаметно пихнула ее в бок и выразительно показала глазами в сторону востроухого центаврита, давая понять, что нас могут услышать. Она тут же исправилась:
– ... м-м, тот интересный большой мужчина... запамятовала его имя... наверное, чип шалит.
– Хрык, – любезно напомнила я.
– Да, тот самый Хрык. Так что, он теперь как бы мой хозяин?
– Ну... можно и так сказать. Управляющий браслет у него точно есть, но программную настройку на личность хозяина никто не делал.
– Сра-а-ань... – застонала она в ужасе. – То есть теперь кто схватит браслет, тот и станет мной вертеть, как киберкуклой, получается?! Гайя, умоляю тебя, забери браслет себе. Не хватало мне только ползать у ног центаврита и вылизывать его промежность по первому слову...
– Да на кой мне это, дура? – неожиданно рявкнул Хрык. Как я и думала, нашу беседу он слушал очень внимательно. – Мне эта головная боль с покорными рабыньками и даром не нужна!
Мара Танн при звуках «хозяйского» голоса бессознательно вжала голову в плечи, а затем обозлилась на свою реакцию и с очевидным трудом, через силу парировала:
– Да какой мужик-некосмозонг откажется разнообразить свои развлечения и побаловать себя ощущением господства?
Центаврит не ответил, но в его голове промелькнуло несколько настолько ярких мыслеформ, что в причинах его незаинтересованности даже во временном доминировании я разобралась мгновенно.
Всё оказалось довольно тривиально и по-мужски трагично: у Хрыка попросту не вставало ни на обычных женщин, ни тем более на покорных рабынь. Из-за этой проблемы он постоянно становился объектом издевательств и презрения сородичей. Время от времени он всё же участвовал в аукционах и покупал права на очередную попытку преодолеть свой сексуальный позор, но итог был один и тот же: молчаливо-угрюмые посиделки и переглядки с испуганной рабыней... до тех пор, пока ему не встретилась одна из буйных похищенных космозонок, которая наорала на него, отхлестала по удивленной физиономии и пнула в бедро так, что он даже почувствовал боль.
Эрекция появилась мгновенно. Это было для него шоком... открытием нового диапазона сладостных ощущений, ради которых он мог пойти на многое. А когда буйная рабыня продолжила попытки его избить – в центавритском понимании такое физическое воздействие было не серьёзней царапающейся кошки, – то Хрык эякулировал так, что в глазах потемнело. А молоденькая неопытная космозонка ничего и не заметила.
Однако когда центаврит сумел хорошенько пополнить свой бартерно-трофейный счёт, тех немногих космозонок, что попали в плен, уже давно разобрали. И до появления Мары Танн с Ядхе Цин и Муй Задаки шансов найти женщину по вкусу не было. На бешеную Задаки незачем и рассчитывать было – коммандер Каш табуировал ее для выкупа сразу, – а ущербная наркоманка Цин особых восторгов не вызывала. Зато Мара Танн... о да, именно о такой женщине Хрык и мечтал. Настоящая госпожа! Богиня, которой хочется поклоняться и прислуживать добровольно, наслаждаясь ее властью и безжалостной строгостью.
Мне безумно захотелось поделиться открытием с разгневанной Марой Танн, но ведь тайна-то – интимного характера... бережно хранимая, полная затаенного стыда и вечного внутреннего раздрая. И это было личное дело Хрыка – раскрывать перед избранницей всю свою подноготную или нет.
Впервые я чётко ощутила, как тяжело было Тэймину ходить по грани привитой этики и утаивать слишком личную трагедию Таллы Ней. Правда, там секрет напрямую затрагивал мои интересы, что и делало молчание Тэймина особенно трудным. Ведь и он, и я отлично знали – стоит мне проявить настойчивость... и заложник супружеской пси-связи диниту сделает всё, что пожелает его жена. Расскажет, покажет, да ещё станцует при этом и споёт, если так восхочется его возлюбленной.
Внезапно Хрык шагнул вперёд и сунул мне в руку свой браслет.
– Пожелание исполнено, – сообщил он опешившей космозонке и вышел из гостиной широкими шагами.
Я тупо посмотрела сначала на контролирующий девайс в своей ладони, потом на Мару Танн.
– Э-э... пожалуй, его стоит положить в сейф. Ты согласна?
Но девушка, нахмурившись, смотрела вслед центавриту.
– Не пойму... это он решил показать характер или просто сделал мне приятное?
– Госпожа Гайя! – раздался от входа возглас управляющего, которому пришлось прилипнуть к стене всей спиной, чтобы пропустить массивного Хрыка. – Госпожа! Шед просит ещё одну упаковку седативных для вашей подруги, которой вы велели оказывать всяческую помощь, но у нас аптечка практически пуста.
Я замерла с приоткрытым ртом, а затем с досадой вздохнула. Катёна! Совсем из памяти выпало, что она поселилась у меня в зверинце под присмотром Шеда и его младших братьев.
– Она что, совсем оттуда не выходит?
– Совсем, – развел руками Лизен. – Мой Яки говорит, что она постоянно всего боится. И даже попросила Шеда ночевать с ней в одной спальне... э-э... в смысле...
Он замялся, не уверенный как именно сообщить своей госпоже, что ее раб превратился в постельную грелку подруги. Со всеми логическими последствиями. Ситуация была двоякая – с одной стороны подруга вроде бы довольно близкая, раз ее приютили, а с другой стороны – разрешения на интимное пользование рабом я ей не давала.
– Всё в порядке, Лизен, – мягко сказала я. – Если Шед не против, то это их личное дело.
Управляющий посмотрел на меня с настороженным удивлением. Насчёт существования телепатии и он не задумывался, принимая ее за редкую проницательность, которая частенько приводила его в замешательство.
– Чтобы Шед был против... – начал он, заметно повеселев, потом глянул на посторонних в гостиной и скомканно закончил: – Гм... нет, вовсе нет.
«Против... ха! – прилетела от него одобрительно-теплая мысль. – Да Шед готов следы этой подруги на грязном песке зверинца целовать... и Яки ее любит, даже стал походить на себя прежнего, до нападения проклятой гратеры...»
Улыбнувшись ему и сделав мысленную пометку наведаться к затворнице Катёне, я переключила внимание на отца.
– Где можно пополнить запасы медикаментов? С простыми безрецептурными ещё как-то можно выкрутиться, но мне нужно иметь в аптечке средства понадежней, если с рабами случится что-то серьезное. Их ведь здесь совсем не лечат!
Мастер Фьолл внимательно оглядел моего управляющего и остро блеснул глазами – сканировал ментальное поле. Затем кивнул:
– Не забивай голову, дочь. Перешли мне список, и я достану все, что тебе нужно.
– У нас в поместье на головном острове есть приличный медсклад, – добавила Мара Танн, глядя на меня как-то странно. Точнее не на меня, а на контролирующий браслет в моих руках. – Моя мать с радостью восполнит ваши запасы...
В ее голосе проскользнули заискивающие нотки рабыни, жаждущей угодить владельцу. При их обнаружении космозонку заметно перекосило, и она потрясла головой, как будто могла этим движением просто вытряхнуть чип из ушей. Знала бы она ещё и дурные новости... Вот как сообщить любящей дочери, что ее мать мертва?
– Надо посмотреть, что вообще осталось в аптечке, чтобы список составить, – неловко ответила я и направилась в сторону лазарета.
Мара Танн последовала за мной, как привязанная. Судя по напряженному выражению ее лица и мысленному ругательству, этого она делать вовсе не собиралась, поскольку была голодна и планировала надолго обосноваться за столом.
