Текст книги "Легион Урфина Джюса (СИ)"

Автор книги: Евлампий Агафонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

– У-у-у, у-у-у.

Это был сигнал от Гуамоко, который означал, что тупая стража покинула свой пост и бросилась тушить пожар.

Урфин рванул вперёд. Обежав чулан, он направился к двери, сдвинул щеколду, пинком открыл дверь влетел вовнутрь.

– Повелитель!

– Заткнулись все! Лежать и молчать! – рявкнул Урфин и кинулся резать верёвки дуболомов.

Первым он освободил 4-го Зелёного, затем капрала Ватиса.

– Капрал, выводи своих балбесов и строй их возле входа, и чтобы без звука мне!

Освобождённые дуболомы послушно направились к выводу.

– Ватис! – Прокричал Урфин, вспарывая ножом очередную верёвку.

– Да, сэр! – отозвался капрал.

– Увидишь бегущего к сараю чувака в кожаной куртке с капюшоном – не трогай его – это свой! Как понял меня?

– Так точно, сэр! Чувака в куртке не трогать, сэр! – отчеканил Ватис.

– Всё заткнись, дубина!

* * *

Нак, услашав сигнал Гуамоко, рванул к сараю, что находился неподалёку от чулана, где чудили дуболомы. Топотун оскалил клыки и был готов сразу же броситься в бой на тех, кто попробует помешать освобождению деревянных солдат.

Добежав до сарая, Нак услышал истеричные вопли, судя по которым – пламя с амбара перекинулось на жилые помещения. Привыкнув к темноте, кузнец видел, как из чулана выходят силуэты грозных дуболомов и как здоровенный капрал пинками и подзатыльниками выстраивает их в шеренгу. Теперь ему оставалось лишь ждать когда Урфин Джюс чиркнет огнивом.

Освободив последнего дуболома Урфин выскочил наружу и рявкнул:

– Капрал, слушай боевой приказ!

– Так точно, сэр!

– Луну видишь?

– Так точно, сэр!

– Веди взвод через поле. Ориентир – Луна. За полем роща. В рощу не входить. Встать на опушке и ждать меня. Понял?

– Так точно, сэр!

– Что именно понял?

– Иду через поле, сэр! Ориентир – Луна, сэр! В рощу не входить, сэр! Стоять и ждать вас, сэр!

– Всё, выполнять!

– Взвод! Слушай мою команду! Нале-во! Шагом марш! Песню запе-вай!

– Отставить песню! – взревел Урфин, – идти молча, идиоты!

– Есть – идти молча, сэр! Взвод!

Урфин схватился за голову. Дубина-капрал орал так, что от провала операции их сейчас спасало только то, что у противника творился полный бедлам, бардак, светопреставление, суета и прочий беспорядок. Если вы видели когда-нибудь пожар в дурдоме, то это самое оно.

Тем временем, Урфин поджёг оба факела. Одни из них он бросил во внутрь на лужу масла из разбитого им об пол кувшинчика, а вторым начал поджигать чулан снаружи. В это же самое время Нак Шед подпалил сарай. Через полминуты оба диверсанта уже уходили по полю в сторону рощи.

Медведь Топотун выбрался из канавы и поплёлся следом, прикрывая отход группы.

– У-у, у-у, у-у, у-у, – проголосил Гуамоко.

Урфин Джюс оглянулся. Картина была шикарнейшая – уж очень красиво и величественно полыхала усадьба, освещая окрестности. Казалось, что огни пожарища достают до самого неба. И самое главное – стреляя искрами и заметая следы пылал чулан, не отставал от него и сарай. А внезапно поднявшийся ветер перекидывал пламя на жилища и постройки соседей Према Кокуса.

Урфин улыбался – нет картины прекраснее чем охвативший врага пожар. Конечно же, пожар красив и днём, но ночью он красив вдвойне. Видимо контраст черноты ночной мглы и бушующего огненного света и давал тот эффект, то непередаваемое чувство удовольствия и восторга, что испытывал любой поджигатель, завоеватель, мятежник, бунтовщик, повстанец, революционер, мститель, каратель, партизан, в общем любой человек, кто своими руками порождал и выпускал на ружу это бушующее огненное чудовище. Причём тот, кто сжигал противника в открытую, не испытывал всей той полноты блаженства, всей глубины наслаждения, чем те, кто в тайне, под покровом ночи, пускал ненавистному врагу Красного Петуха. Это и есть настоящее счастье диверсионной войны.

В свете пожарищь, глаза дуболомов играли адским пламенем, и их довольные рожи говорили о том, что они тоже получают эстетическое удовольствие от созерцания охватившей противника огненной стихии.

Топотун уселся на задницу, и любуясь пожарищем, восхищённо развёл передние лапы в стороны.

Хлопая крыльями прилетел Гуамоко и фамильярно уселся Урфину на плечо. Огромные глазищи филина зловеще горели отражаемым, переливающимся пламенем.

Нак Шед тяжело дышал, утирая пот, но лицо его святилось счастьем, и он то и дело бросал восторженные взгляды на своего полководца. Кузнец был чертовски рад, что пошёл за этим человеком, а также горд тем, что большая часть того, что сейчас так красочно полыхало, было подожжено именно его мозолистыми руками.

– Это великолепно, повелитель! Это самое настоящее злое зло, – довольно проурчал филин, – злое и офигительно красивое!

– Это только начало, мой пернатый друг, только начало…

Дело было сделано. Пора было возвращаться домой.

Глава 3 Материальное обеспечение

РДГ блестяще выполнила свою задачу и теперь, совместно с освобождённым Зелёным взводом, ускоренным маршем возвращалась на базу. Шли почти без остановок. Урфин и Нак по очереди ехали на медведе и там в седле по возможности и кимарили. Топотун никогда бы не позволил ехать на себе кому-то другому, кроме повелителя. Однако, совместные действия в составе одной диверсионной группы сплотили маленький коллектив. К тому же, Нак относился к медведю с величайшим почтением, что естественно льстило бывшей шкуре. Ну и плюс к тому – Топотун оценил действия кузнеца во время проведения операции. Конечно же, каким-то особым умом медведь не отличался, если не сказать грубее, однако был абсолютно предан Урфину в частности и делу НАУД в целом, и поэтому умел ценить полезные делу кадры. Да и что там скрывать – Топотуну была очень приятна лесть Нака Шеда.

В пещеру Гингемы Урфин возвращался триумфатором. Правда, сам путь стоил ему нескольких седых волос, так как дуболомы мало предназначены для скрытого передвижения по тылам противника, и это очень мягко выражаясь. В общем, Джюсу и Топотуну приходилось постоянно следить за тем, чтобы деревянные солдаты себя не выдали. Однако, на второй день капрал Ватис стал более-менее привыкать к партизанскому способу перемещения, хотя было видно, что ему очень сильно хотелось горланить команды и устроить прохождение с песней.

Когда же до пещеры оставалось не больше тысячи шагов, и Гуамоко доложил, что всё спокойно, тогда Урфин позволил дуболомам показать себя.

Ватис построил взвод в две шеренги, и дуболомы, чеканя шаг, грянули: «Наш Урфин молодец!». Сам Джюс, с филином на плече, ехал на медведе. Нак Шед, гордо выпятив грудь, замыкал шествие.

Встречать победителей вывалил весь личный состав НАУД. Филины громко ухали и хлопали крыльями. Люди сначала просто выражали свой восторг бурными аплодисментами и приветственными выкриками, затем подхватили песню дуболомов.

В этот момент Урфин был счастлив. По-настоящему счастлив. После постигшей его катастрофы его армия вновь возрождалась и уже обретала свои очертания. А теперь его борьба, его НАУД стала всем смыслом его существования. И какой-то другой судьбы он уже не хотел. Да он бы уже и не смог вернуться к той серой жизни. Вкусив однажды наркотика власти, он уже не представлял для себя иной судьбы, и жизнь, где нет походов и сражений, была уже не для него.

А что касается прошедшей операции, то он теперь значительно поднимал себя в глазах своих подчинённых. Пусть их сейчас было не много, но все они видели, что он может не только посылать людей на смерть, но и сам готов рисковать своей жизнью ради своих солдат. Именно поэтому все они с таким восхищением смотрели на него. Именно поэтому они с таким воодушевлением горланили дуболомовскую песню. От избытка чувств его глаза намокли, однако он сдержался, а вот старина Нак всё-таки утирал слезу. Глядя на эмоции своих подчинённых и осознавая, что он смог окончательно завоевать их преданность, Урфин решил поощрить личный состав. Джус был равнодушен к алкоголю и практически не пил (ну за очень и очень редкими исключениями), поэтому, категорически не приемлел пьянства в своей армии, однако сегодня был особый случай. Во-первых – сегодня была его двойная победа: и над противником, и над подчинёнными, которые теперь из подчинённых становились соратниками, что было гораздо важнее и дороже, ну и во-вторых – личный состав необходимо было поощрить, а заодно закрепить их новый статус.

Пока РДГ ходила в рейд, братья плотники Том и Нен, вооружившись урфиновским арбалетом, отправились на охоту. Это увлекательное мероприятие значительно облегчалось тем, что поиск дичи осуществляли филины Гекки и Кекки. Таким образом охотники при поддержке авиазвена очень быстро заколбасили огромного оленя, для транспортировки которого пришлось привлекать весь человеческий личный состав. Также, гарнизон пещеры немного разобрал барахло в проходе, таким образом теперь даже Топотун мог проходить в чертог с очагом.

На праздничный ужин сегодня было жаркое из оленины, к которому (под всеобщее ликование и возгласы: «слава Великому Урфину!») Джюс присугубил бочонок сидра из закромов Гингемы. Старая ведьма любила порой побаловать себя бухлишком, но именно побаловать, так как для изменения сознания использовала грибы, либо всевозможные наркотические препараты собственного изготовления.

Праздник удался на славу. Как оказалось, филины тоже были не дураки похлебать яблочного винца… Было много радости. Было много тостов: за Великого Урфина Джюса, за НАУД, за авиаразведку, за диверсантов и тд и тп… Люди и филины наелись и напились, дуболомам было позволено вдоволь намаршироваться под их любимую песню под аккомпанемент клоуна Эота Линга, который довольно-таки ловко барабанил по перевёрнутому ведру, чем приводил деревянных солдат в полный восторг.

Медведь Топотун усевшись жопой своей на каменный пол, восхищённо подвывал и радостно хлопал в ладоши.

Гулянка затянулась далеко заполночь. А когда наконец-то все угомонились, Урфин выбрался из пещеры, уселся возле входа и стал думать о разном, любуясь на бездонное звёздное небо. Всё последнее время он думал лишь о том, как воссоздать армию, а точнее – создать заново, с учётом всех упущений и ошибок, а также исходя из знаний, получаемых из уставов, наставлений, методик и трактатов. А теперь, захмелев и уставившись на мириады звёзд, стал думать о судьбах человечества, и от этих дум, что называется: «чё-то приуныл»…

Гуамоко тоже выбрался из пещеры и наблюдал за своим шефом. Наблюдал долго, а потом всё же не выдержал:

– Не грусти, повелитель, ты обязательно найдёшь способ найти порошок. И вот тогда мы всем покажем.

– Эх, Гуамокушка… Да разве в этом дело… Ну найду я это поганое растение, ну настругаем мы деревянных дураков полную кадушку… Власть мы захватим, это лишь дело времени… А вот потом что? Они же больше не хотят жить по-старому. Они же теперь хотят свою поганую демократию.

– Мы заставим их подчиняться!

– Эх… Заставить то заставим, а дальше что? Тогда уже они партизанить начнут. Нет, ну были же люди, как люди, а теперь эти поганые Штаты засрали им мозги… А эти бараны и не понимают, что Штаты сперва навяжут им свои ценности, а потом отожмут себе весь Магиланд. Причём без всякой войны. Ловко, суки, действуют – марионеток своих уже сажают. А наши бараны и рады перед ними на задних лапках скакать. «Демократические ценности, права личности»… Идиоты… Своими же руками Родину губят и под врага укладывают… Ещё эти две cучки: Виллина и Стелла похоже тоже продались с потрохами… Эх… Власть то мы вернём… А вот как удержать, если народ против? Что же делать…

– Революция…

– Что?! Слушай ты, боевой дятел переросток, да тебе вообще пить нельзя! Какая нахер революция? С кем? Ни тебе нормального крестьянства, ни правильного пролетариата! Оглянись вокруг: кругом одна сплошная мелкобуржуазная сволочь! Одни сплошные деграданты: вырожденцы*, говноеды**, члонососы***! В общем, одна сплошная мразь и падаль! С кем революцию делать?

– Есть и другие народы…

– Это ты про весёлых хлопцев из нижнего мира?

– Угу.

– Я вполне допускаю, что они не довольны своими порядками. Нет, конечно же рудокопы парни суровые – нашему дерьму не чета, вот только мотивировать их – бросать работать и начать стучать касками я не возьмусь.

– Я помогу.

– Поможешь?! На, cука, смотри! – Урфин сорвал рубаху, демонстрируя звездообразный шрам на левом плече, – знаешь, что это такое?

– Стрела.

– Вот именно! Я знаешь где я её схлопотал?

– Знаю. В Подземелье. Гингема тогда тебя выхаживала.

– Вот именно! А знаешь, как именно я её схлопотал? Мне её всадил весёлый парень на драконе! На ДРАКОНЕ!!! Со ста шагов!!! И ты хочешь, чтобы я опять туда сунулся? Да невжизнь! Ну… Ну разве что с Деревянной Армией, причём в пять раз больше чем была. Да и то…

– А что вы там тогда делали? Что-то искали?

– Где? В Нижнем Мире? Я сам так и не понял… Сам же знаешь – Старая Хрычовка не любила делиться планами. Но видимо, что-то искали… Ты что-то знаешь?

– Нет, повелитель. Но думаю, что действительно что-то искали. И что-то важное.

– Какой смысл сейчас гадать… Ладно, Гуам, пойдёт спать – завтра дел много…

– Будем завоёвывать мир?

– Ага. Будем.

Человек и филин злобно захихикали.

Ночью Урфину снилась, какая-то хрень… Как будто бы он залез на какую-то бронированную повозку и, размахивая какой-то шапкой, орал:

– Товарищи деревянные солдаты! Помещики и капиталисты Англии, Франции и Америки хотят задушить свободу Магиланда! Но Деревянная Армия непобедима…

Он проснулся в холодном поту – «Приснится же такое… Нет, пить вредно».

Пока не было новостей от ушедшей в другие провинции авиаразведки, Урфин смог наконец-то заняться книгой Гингемы. Но прежде чем погрузиться в чтение колдовского фолианта, он озадачил личный состав. Ватис с дуболомами были отправлены в горы на плато Эдельвейсов, где они должны были проходить занятия по боевой подготовке – для этой цели Гуамоко (как умеющий читать) выучил несколько упражнений из Строевого Устава Дин Гиора, которые он должен был поочерёдно цитировать капралу, ну а тот, соответственно, должен был добиться от солдат их исполнения. Как только выполнение упражнения доходило до автоматизма, можно было выполнять следующее. И так каждый день по несколько новых упражнений. Правда, оружия у дуболомов совсем не было. Поэтому, Ватис должен был найти себе какую-нибудь дубину поувесистее, а также озадачить дендрозольдат наломать себе берёзовых орясин в три дуболомовских роста. Причём орясин потолще и потяжелее. В дальнейшем, Урфин планировал изготовить для них толстые крепкие пики из ясеня, ну а пока пусть обходятся подручными средствами – главное чтобы приобрели навык действия длинным дрыном и научились сражаться в строю, а не толпой, как раньше. Эот Линг тоже отправился вместе с дуболомами – лишний догляд за этим непутёвым воинством был совсем не лишний.

Нака Шеда Урфин усадил за чтение БУП (Боевого Устава Пехоты), а также штудировать наставления для разведчиков. А остальная его братия, при поддержке филина Кекки и вооружившись арбалетом Урфина (единственном на данный момент стрелковым оружием НАУД) и самодельными копьями, отправилась на охоту на горных козлов. Урфин решил по возможности запастись мясом – навялить, насушить, накоптить впрок побольше. Во-первых – неизвестно сколько придётся здесь торчать, во-вторых – вполне возможно, что противник решит установить контроль за пещерой и тогда вообще придётся сидеть в ней не высовывая носа, или вообще держись оборону. В-третьих – такое мясо удобно брать с собой в рейды, так что запас лишним точно не будет. В-четвёртых – спать личному составу было не на чем, а козлиная шкура куда лучше, чем ничего. В-пятых – их рога годились для изготовления боевых труб, в-шестых – из кожи можно было шить всевозможную экипировку, в-седьмых – можно было делать бурдюки для транспортировки жидкости, что было гораздо удобнее, чем таскать в походе глиняные кувшины и стеклянные бутылки. Ну и в-восьмых – люди должны были научиться совместным действиям в команде

и попрактиковаться в стрельбе по реальной цели.

К вечеру пришли первые новости. Как оказалось, благодаря устроенной РДГ диверсии сгорела почти половина Когиды. Человеческих жертв не было, но удар по экономике Блюланда был нанесён колоссальный – в огне погибло не менее половины зерновых и фуража, тоже самое касалось мастерских и жилого фонда столицы Голубой Страны. Дуболомы, к всеобщей радости местного населения, считались погибшими в огне. Таким образом можно было констатировать, что операция завершилась абсолютно успешно.

В установленном Урфином порядке НАУД прожила ещё три дня, а затем поступили данные о том, что засада, расположенная у его дома, снята и направляется в Когиду. Это было связано с тем, что через месяц начнётся сезон дождей, а огромное количество людей осталось без жилья, к тому же со дня на день начиналась уборочная, а складских помещений было категорически недостаточно. Именно из-за начала уборочной другие деревни не способны были послать иного людей на помощь Когиде. Именно поэтому, засаду и отозвали обратно, так как рабочих рук категорически не хватало. Мало того, Прем Кокус приказал пригнать для строительных работ каторжан с северных рудников.

Узнав об этом, Нак Шед предложил напасть на этап и отбить каторжников. Против дюжины стражников и одного главного надзирателя сил было более чем достаточно. Однако Урфин отверг это предложение, заявив, что необходимо как можно дольше скрывать своё существование. А восстановление Когиды, а также уборочная страда гарантировано давали им несколько недель безопасного существования. И этим временем необходимо было воспользоваться максимально.

Ночью, обдумывая текущий момент, Урфин устроил себе колоссальную экзекуцию. Выглядело это следующим образом:

– Ты осёл, Урфин. Ты – осёл! Сам же говорил, что будешь всё делать по-умному, а сам? Вот именно… Ты же, идиота кусок, талдычил, что сперва необходимо выстроить военную экономику, наладить материальное обеспечение вооружённых сил, а сам вместо этого бросился играть в солдатики!

К счастью, этот монолог происходил исключительно в голове Потрясателя Вселенной и никто этого не видел.

Выпоров себя, Урфин решил с утра начинать совершенно новую жизнь. Однако перед подчинёнными всё это надо обставить так, чтобы казалось, что, изначально, всё именно так и планировалось.

– Нак, сколько козлов добыли парни? – насупив брови, спросил Джус.

– Семь крупных самцов, повелитель.

– Отлично! Этого достаточно. Теперь пора заняться наведением порядка и изготовлением экипировки. Значит так: парни пусть занимаются выделкой шкур, а ты бери медведя, клоуна, дуболомов и шуруй вниз. Как пройдёшь грот со сталактитами, там чуть дальше по тоннелю будет дубовая дверь, размером с ворота. Задача: разобрать весь хранящийся там хлам, провести инвентаризацию – надо понять, что мы можем использовать, а что нет, – видя расширившиеся от ужаса глаза кузнеца, Урфин добавил, – да не бойся, Нак, там нет никакого колдунского барахла – чисто хозяйственный склад.

Надо сказать, что здесь Джус сильно лукавил. Он совсем не был уверен, что в закромах у колдуньи нет никой страшной магии. Мало того, сам бы он ни за что на свете не решился идти туда, но теперь у него было кого послать. Урфин вообще боялся подземелий, а уж о пещере колдуньи и говорить нечего. Что ни говори, а хорошо иметь того, кого можно отправить рисковать вместо себя.

– Ватис, берёшь взвод и поступаешь в распоряжение Нака Шеда. Выполняешь все его распространения. Понял?

– Так точно, сэр! Беру взвод и выполняю все распоряжения Нака, сэр! Разрешите вопрос, сэр!

– Отставить вопросы! – рявкнул Урфин зная, что сейчас комвзвода начнёт ставить под сомнение своё подчинение человеку непонятного статуса, – Топотун, если капрал начнёт качать права – ты знаешь, что делать.

– Знаю, повелитель, – медведь оскалил клыки и нехорошо посмотрел на Ватиса.

Снабдив Нака личным составом, Урфин выдал ему несколько листов бумаги и чернила – всё это хранилось в небольшом шкафу колдуньи, а перьев, благодаря филинам, было предостаточно.

Распределив подчинённых на работы, Джюс совместно с филинами решил разобраться с колдовскими принадлежностями. Гуамоко, Гекки и Кекки были самыми любимыми филинами Гингемы. Они очень много видели и знали. К тому же, колдунья часто разговаривала с ними, а порой даже делилась планами. И если уж кто-то и мог помочь разобраться, то только они. Да и поиск информации о живительном порошке, либо о неизвестном растении, из которого он получался, за три дня упорных поисков в книге, навёл Урфина на мысль, что он может всю жизнь на это потратить, и так ничего и не найти. Поэтому он решил пойти от противного – разобраться сначала с тем, что есть в наличии – глядишь, что и всплывёт. Тем более, что поиск информации в книге можно отложить и на потом, а сейчас лучше заняться содержанием пещеры, которую через пару-тройку недель придётся покидать, так как рано или поздно, но сюда придут. Именно поэтому Урфин и решил узнать, что он сможет использовать, либо забрать с собой, а что придётся бросить.

Не прошло и двух часов, как уже был первый положительный результат – был раскрыт секрет ножниц Гингемы. Подобный успех неимоверно вдохновил, как самого Урфина, так и филинов. Об этом стоит рассказать подробнее…

У колдуньи были огромные серебряные ножницы, которыми можно было спокойно разрезать даже жестяное ведро, да что там ведро – ими можно было стричь даже гвозди, и они при этом совсем не тупились. Как известно, серебро совсем не предназначено для того, чтобы им что-то резать, однако, ножницы Гингемы вели себя именно так, и при этом совершенно не тускнели, а сияли, как будто их только что надраили. Как оказалось – всё дело было в Лунном Масле.

Как изготовить это самое Лунное Масло, Урфин так и не нашёл (да и если бы нашёл, то вряд-ли бы решился на настоящее колдовство), но узнав название, он смог найти его в книге. Естественно, полностью прочитать рецепт он не смог – колдунья писала эту книгу так, чтобы её могла понять только она. Однако, раздел про это масло был помечен кругом, внутри которого был полумесяц. Вскоре, Урфин обнаружил большую бутыль синего стекла, наполовину заполненную мутной жидкостью и имевшую такой же знак.

Была ли это именно та бутыль, филины не знали, однако Гекки утверждал, что масло смертельно опасно, и что ведьма наносила его в толстых кожаных перчатках, пользуясь при этот пером филина. Причём, по его утверждению, только такие перья годились для колдовства, и все остальные филины в один голос подтверждали правоту своего коллеги. Делать нечего, пришлось поверить мудрым птицам и проводить эксперимент.

Для проведения научного опыта, Урфин решил пожертвовать свой нож. Перчатки у него были, а уж перо филина вообще не было проблемой, как раз наоборот – была проблема в их количестве.

Осторожно откупорив бутыль и смочив перо, он аккуратно смазал клинок ножа с двух сторон. Грязно-бурое масло с шипением впиталось в сталь, после чего клинок почернел, затем стал переливаться красным, синим и зелёным цветами. Так продолжалось несколько минут, после чего клинок стал заметно светлеть, и вскоре он уже блестел, как после самой лучшей полировки. Урфин решил испытать нож на дровах и совершенно спокойно, словно булку хлеба, нарезал полено ломтями. Обрадованный таким успехом, он смазал маслом свою саблю и когда закончились все происходившие с ней метаморфозы, выбрал полено потолще и косым ударом перерубил на две части, словно камышовый прут. Восторгу Урфина не было предела. Однако, с железом всё пошло совсем не так, как хотелось бы. Перерезать ножом гвоздь конечно же было можно, однако для этого его пришлось бы строгать и строгать и строгать… В отличие от ножниц, которые перерезали гвозди словно тростинки. Видимо, всё-таки неспроста они были именно из серебра, а не из железа. Сабля, конечно же гвоздь перерубила, однако он бил со всей силы, а ножницы резали легко, практически без усилий.

Тем не менее Урфин остался очень доволен: во-первых – его оружие, действительно, приобрело уникальные качества, а во-вторых – серебро со временем можно было и раздобыть.

Джюс хочел было ещё с чем-нибудь поэкспериментировать, однако вовремя осёкся – он помнил чем закончилась его расточительность с живительным порошком.

Когда его люди узнали о новых способностях своего повелителя, то пришли в неописуемый восторг. А далее началось самое интересное – каждый начал придумывать наилучший способ применения Лунного Масла. А поскольку все ребята были мастеровые, то каждый принялся выносить Урфину мозги именно со своим чудо-инструментом. В итоге, пришлось Потрясателю Вселенной объединить их всех в одину команду и отправить в заднепроходное турне.

Что же касается закромов, то инвентаризация заняла два дня, и в ходе её большая часть содержимого было признана ненужным хламом и свалена в одну кучу. К сожалению, за 2 года без хозяйки очень многое пришло в негодность. Не понятно с чем это было связано, может быть колдунья поддерживала в помещении какой-то особый микроклимат, но теперь установить это не представлялось возможным.

Но тем не менее, кое чем прибарахлиться удалось. Всё-таки Гингема была женщина запасливая. К огромному сожалению, очень мало было инструментов, ну тут уж ничего не поделаешь – баба есть баба. А вот всяких материй было навалом. Правда, к сожалению, большая часть льняной материи погибла под мышиными зубами. Также погибло до половины брезента: частично сгнило, частично постарались вездесущие грызуны, но тем не менее для нужд нынешней армии его было с избытком. С большим избытком. Погибла треть выделанной кожи, но это скорее было удачей, так как мыши предпочитали льняную ткань, которая уже заканчивалась, а вот заявись Урфин сотоварищи через месяц, то от кожи осталось бы совсем, совсем немного. А вот рулоны чёрного шёлка были совершенно не тронуты. А ещё совершенно не тронута была огромная бело-серая шкура Шестилапого. Ну оно и понятно – об такой деликатес мышки поломали бы зубки.

Ну а чего было с избытком, так это всевозможной стеклотары, всевозможной керамики и всякой прочей посуды. Также была вполне рабочая прялка и точильный станок, а также неизвестно откуда взявшийся телескоп. Также имелось в наличии: полдюжины ламп, пара столов, один стул, две связки цепей, два мотка бечёвки, пять мотков верёвки. Среди ненужного хлама, оказался какой-то совершенно никому не известный струнный музыкальный инструмент. Обзавестись собственной музыкой было бы конечно же шикарно, однако инструмент был безнадежно утрачен благодаря рукожопости и корявости дуболомов и его пришлось отправить в костёр. А вот его струны были взяты на вооружение, так как для диверсанта такой девайс был дороже любого золота. Струна – это лучшее средство для снятия часовых, гораздо лучше чем нож, так как рвёт глотку моментально – без малейших шансов для клиента издать хоть какой-то звук.

Вечером, по поводу трофеев был собран военный совет, на котором весь сухопутный состав НАУД было решено временно отправить на нужды Трудового Фронта, включая самого Урфина, а оба найденных стола было решено мобилизовать в качестве верстаков.

Перво-наперво решили заняться шкурой Шестилапого – благодаря ножницам Гингемы и ножу Урфина, её легко можно было раскроить, а вот для того, чтобы сшить – Джюсу пришлось пойти на уступки портному Вигу Салду и обработать его шило Лунным Маслом. Портной теперь жутко гордился своим неубиваемым инструментом, который легко пронзал даже шкуру Шестилапого. Из этой самой шкуры было решено изготовить полдюжины комплектов защитного снаряжения в виде курток с капюшонами и штанов. Такие доспехи давали гораздо большую защиту, чем кольчуги, к тому же обеспечивали почти полную защиту тела. Кстати, капюшоны было решено слелать в виде колпаков, наподобие ку-клукс-клановских, только с прорезями не только для глаз, но и для рта.

Для лучшей защиты головы, планировалось изготовить конусообразные шапки из козьего меха, надеваемые под капюшон. Шапки добавляла амортизирующий эффект, и в сочетании с прочностью капюшона воин получал вполне приемлемую защиту. В дальнейшем планировалось изготовить стальные, высокие конусообразные шлемы и тогда, в сочетании с шкурой Шестилапого и козьим мехом воин получал максимально возможный уровень защиты.

Кстати, бутыль с Лунным Маслом тоже получила своей чехол из непробиваемой шкуры и козьего меха и теперь её можно было безболезненно транспортировать.

Пока большая часть людей трудилась над доспехами, Урфин отправил плотника Тома Бода с двумя дуболомами, Топотуном и филином Могуаном на заготовку ясеня. Также, Том должен был построить сушилку и организовать правильную просушку стратегической древесины.

Сам же Верховный полководец смастерил для Эота Линга (который наконец-то получил нормальные кисти рук, вместо бесполезных кулаков) барабан и снабдил его двумя парами палочек. В качестве оружия, клоун выклянчил у портного шило, конечно же не то чудесное, а второе запасное. Жутко скрепя сердцем, но понимая перспективу, Урфин потратил пару капель на шило клоуна, и теперь этот маленький злодей стал очень опасным бойцом.

А барабанщиком Эот Линг стал великолепным. Дуболомы кипятком ссали от такой музыки и покорно ходили за клоуном, открыв рты. Таким образом появился новый рычаг влияния на деревянных солдат, а также стало возможным снаряжать их команды под руководством клоуна. Виноват, уже не клоуна, а Непобедимой Армии Урфина Джюса Первого Барабанщика!

В качестве первого самостоятельного задания Это Линг должен был взять четырёх дуболомов и под воздушным прикрытием филина Менга отправиться в свою Альма Матер – дом Урфина Джюса. Задача была: забрать всё, что можно было утащить. Потрясатель Вселенной, конечно же понимал, что его имущество наверняка реквизировано, однако предполагал, что люди Кокуса могли всё и не утащить, да и к тому же – у него был тайничок, где хранились дефицитнейшие и дорогущие мигуновские свёрла, саморезы, шурупы и болты. А с задачей обнаружения тайника мог справиться только Первый Барабанщик. Во-первых – он был умён, а во-вторых – прекрасно знал, как сам дом, так и мастерскую Урфина.

После изготовления барабана, Великий Полководец совместно с филинами опять занялся изучением колдовских зелий и прочих продуктов колдунского производства. Вот только пока безрезультатно.

А парини Нака Шеда после изготовления доспехов занялись производством кожаных ремней, портупей и брезентовых рюкзаков. В дальнейшем из всего это планировалось собирать ременно-плечевые системы (РПС), но это уже потом, на следующем этапе.

Пока шёл процесс раскройки, Виг Салт получил персональное задание – сшить знамя из чёрного шёлка.