Текст книги "Легион Урфина Джюса (СИ)"

Автор книги: Евлампий Агафонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Глава 23 Берлога

В Нигаде на строительстве укреплений творилось что-то несусветное… Несколько раз имели место быть крупные кражи строительных инструментов. Естественно, что сроки из-за этого срывались.

Бургомистр Сельман по этому поводу какал кирпичами. Да и как же тут не какать, когда сам Кокус выражает крайнее недовольство происходящим. Да и к тому же, командиры вояк стучали на него его превосходительству. Хорошо ещё, что вояки сами обделались дальше некуда – кто-то подрезал из оружейки гарнизона целую дюжину арбалетов. В результате начальник караула отправился на рудники.

Не менее вопиющий случай произошёл и с двором господина Волпа. Этот крепко стоящий на ногах патриот был одним из богатейших людей города. Так вот, какие-то злоумышленники под покровом ночи пробрались к нему на двор и вынесли целую кучу нажитого непосильным трудом добра, которое преступники погрузили на две телеги (тоже принадлежащие Волпу) и скрылись в неизвестном направлении.

Такого уровня преступности Дарум не знал за всю свою историю. Что поразительно, поиски не дали совершенно никаких результатов.

* * *

Мак Бэлдон прибыл в условленное место на лесной поляне без опозданий. Вот только в этот раз он нёс большую и явно тяжёлую корзину.

– Берлога, ты по грибы собрался? – весело хохотнул Кадл Одл.

– Ага, за соплятами, – отшутился тавернщик.

Последняя партия леса была реализована, и теперь оставалось только расплатиться с компаньоном. Мак бросил Одлу увесистый кожаный кошель с монетами. Последний, поймав деньги, удивлённо выпучил глаза – мешочек был гораздо тяжелее, чем должно было быть.

– Мак, это что?!

– Твоя доля, Кадл.

– Но здесь гораздо больше?!

– Тебе нужнее…

– Братан, ты что-то темнишь? Тебе что-то надо?

– Не суетись, Заноза. Свои ребята… Давай лучше по-маленькой? Я тут прихватил кой-чего… А там может и о делах поговорим…

Как оказалось, у тавернщика в корзине нашлась большая бутыль хорошего бренди, а также свежий хрустящий хлеб, сыр, ветчина, чесночная колбаса, лучок, редисочка и даже сало. В общем поляну Мак накрыл шикарную и по всем понятиям правильную. Естественно, пластун не смог устоять перед таким угощением. Налили. Чокнулись. Выпили. Одл замастырил себе нехилый бутерброд, который теперь планомерно, основательно и аппетитно употреблял, вкусно захрустывая его лучком. Под это дело выпили ещё по одной. Потом ещё по одной.

– Скоро нерест, братан. Будем в хорошем барыше, – пластун закатил глаза и замычал от удовольствия, отдавая должное отлично засоленному салу.

– Есть новый маршрут?

– Ну… Скажем так – к тому времени будет. Железно будет. Планируем не менее пяти ходок. И объёмы гораздо больше. Гораздо больше… Сможешь реализовать? – Одл опрокинул в себя стаканчик, зажевал его ароматной колбасой и с блаженным видом стал хрумкать редиску, макая её в крупную соль.

– Не проблема… Что-то оставлю себе на реализацию, а основную массу можно толкнуть в Когиду, оптом. Если, как ты говоришь, себестоимость дармовая, то это лучше всего.

– Полностью согласен, братан. Полностью.

– Сопля приходил…

– Твою мать! Когда? – глаза Одла округлились и легкий хмель сдуло, как ветром.

– Позавчера…

– Ну и?

– Походу почву пробивал, на предмет, как я с властью – всерьёз или краями.

– Ну а ты?

– Ну, а что я… Сказал, что исключительно коммерческий интерес и ничего более. Ну и если что по икре, то я всегда в деле.

– Про меня спрашивал?

– Спрашивал. Только не конкретно про тебя, а вообще за парней… Ну я сказал ему, что пока никого не было, но жду. И что если появитесь, то чем смогу – помогу.

– Ну и правильно всё сказал… А как у них у самих дела?

– Хреновые у них дела, Заноза… На маршрут одним идти стрёмно. Сам понимаешь – если с ними чё, то всё – хана маршруту и всему делу хана. Пока другие маршрут пробьют – сколько людей положат… Если вообще пробьют. В армию их зовут, да только не плющит их в солдаты. Хотя им вроде и хорошие деньги предлагают, как специалистам, но они не хотят…

– Да уж… А с другой стороны – если зовут, да за хорошие… Можно и пойти…

– Пачкаться не хотят.

– В смысле, пачкаться?

– Об Кокуса… Он мне знаешь, что сказал? «На тот случай если парни появятся, то передай: мы с Бурым всегда за каторжан, и к парням всегда с уважением. То, что на маршруте пройдено, то никогда забыто не будет. Так что мы с Бурым за любую их тему вписываемся. Особенно если кокусовских резать».

– Херасе! Крепко же их припёрло…

– Крепко, Заноза, крепко. Я Сопле денег дал. Он не просил, но я дал. Он ещё просил передать – если объявитесь, чтобы к ним зашли – они ждать будут. Ну и это… В общем, братан, если кокусовских резать, то я тоже вписываюсь.

– Берлога, ты дурак что-ли? Ты с чего взял, что я кого-то резать собираюсь?

– А это я тебя спросить хочу, Заноза, ты давно меня за дурака стал держать? Думаешь, я не понимаю, что ты из «Набата»? Да не гоношись ты, – видя, что собеседник напрягся, тавернщик потянулся к бутылке, – давай лучше ещё по одной? А потом послушаешь, что я тебе скажу.

– Ну давай, братан. Даже самому интересно…

– Если бы не твой ворон, я может быть и сроду бы не догадался, – Мак, опорожнив стаканчик, смачно крякнул и занюхал сыром, – вот только, братан, я всегда отличался наблюдательностью… И на то, что правильные птицы начали долбить кокусовское пернатое стукачьё, я обратил внимание сразу же. А ведь я уже тогда подумал, что всё это неспроста. Ну, а когда твой ворон вышел со мной на связь, я стал наблюдать, как за ним, так и за всем его племенем. И сделал выводы… Они ведут наблюдение. Грамотно ведут. Причём наблюдают за ключевыми объектами: за строительством крепости, за войсками гарнизона, за магистратом, за бургомистром, за Кокусом и даже за мной. А затем я понял, как именно вы распространяете эти ваши листки. Кокусовские не въехали – они не знают про птиц. Ну, по крайней мере, пока не знают. А ваш последний листок я осмотрел очень, очень внимательно. Через солнышко. И на листке следы когтей и лап. Вороньих, естественно. А разбрасывают листки ваши птички по ночам. Всё грамотно, братан! Красиво работаете. С размахом. По всем городам. И в листках ваших правильно всё написано. Всё, как было и есть. Всё по-чесноку. Раньше, – тавернщик набулькал ещё по одной, – кто кормился с леса, кто с поля, кто с ремёсел, кто с торговли, ну а кто и с маршрута. И всем всего хватало. А сейчас: сплошные поборы, налоги, штрафы, запреты… Кстати, как сало?

– Шикарное, братан! Сто лет такого не пробовал! – ответил пластун, закусывая салом и репчатым луком.

– Вот именно! Раньше у каждого в подполе шмат сала был, а то и не один. А сейчас его могут себе позволить только самые богатые. Так что верно вы всё пишете в вашем «Набате». И про то, как было раньше, и про то, как сейчас. Раньше по-людски жили, а сейчас задушили совсем. И ещё война эта сраная! Кому она обосралась, а? При Старухе сколько веков жили без всякой войны, а? Вот то-то и оно… Ну чудила бабка, ну не без этого. Так ведь к людям, действительно, не лезла. И народ, действительно, сытно жил. И беспредела никогда никакого не было. Потому как беспредельщики очень быстро шли на корм саблезубам. А потом появилась эта фея дырявая! А затем нарисовался и этот ублюдок Кокус… Вот же выбрали выродка, на свою голову…

– Ну, а как бы не выбрали?! Кокус был самый богатый, самый влиятельный. Чьи самые лучшие поля – Кокуса! Чьи самые лучшие пастбища – Кокуса! У него везде всё схвачено. Всех купил. А кого не купил, тех развёл, как лохов. Помнишь – «крепкий хозяйственник, крепкий хозяйственник»? Вот и выбрали крепкого хозяйственника на свою голову! Жрите теперь – не обляпайтесь!

– Ну что, братуха, давай ещё по одной под сало?

– Не вижу препятствий, братан! Не вижу препятствий! – Кадл расплылся в довольной улыбке.

– Ну и про Урфина вы тоже правильно пишите. Тоже парняга правильно всё делал. Ну напряг он маненько ремесленных насчёт сабель. Так сколько тех сабель-то было? Полдюжины – смех! А вот в этот Изумрудный Гадюшник он зря попёрся… Надо было ему здесь оставаться – жили бы сейчас, как люди. А с его армией – нам бы вообще на всех насрать было. Да и армия правильная – жрать-пить не просила. Подарок, а не армия. Нет же, попёрся куда-то… Дома надо было оставаться, а не тащиться за тридевять земель и не искать на свою жопу приключений. А ведь жизнь-то при нём начала налаживаться. Вот только наше дурачьё тогда этого не оценило. «Урфин – злодей! Урфин – злодей!». А напомните-ка мне, уважаемые господа, а что сделал злодей-Урфин с Кокусом? Может быть повесил? Или может быть отправил на рудники? Ах нет! А куда же отправил? Домой! Вот это да. Это видимо злодейство такое, ага? А может быть Урфин кого-то другого на рудники отправил? Ах, никого? А Кокус всех, кто был связан с Урфином, на рудники загнал! Так кто, спрашивается, злодей, а? Вы там, в «Набате», эту тему озвучьте. Озвучьте. Пусть народ сравнит… Ну и в общем, это… Я не знаю, Заноза, с кем вы там с парнями спелись: с рудокопами, с урфиновцами, или вообще свою движуху замутили – это ваши дела. Но только я хочу, чтобы ты и сам запомнил и парням передал: что бы вы не мутили – я в деле! Чем смогу – помогу! Что нужно сделать – сделаю! Ты понял меня, Заноза?

– Да понял я, братан, понял. Только тебе-то это зачем? Ты же вроде неплохо пристроился? Не боишься всё потерять?

– Боюсь, братан. Боюсь. Боюсь, что народ меня вместе с Кокусом на вилы поднимет! А пристроился я, действительно, неплохо. С вашей помощью – неплохо. А без вас – я бы уже наверное «Пьяницу» продал. Да казалось бы – я вроде и не бедствую. Однако даже мне так жить тошно. А уж простым людям и подавно.

– Думаешь, народ поднимется?

– А хрен его знает… Вас читают-обсуждают… Войны этой дырявой никто не хочет. Все может и не поднимутся, но наверняка найдутся отчаянные головы. Да сам же знаешь – у нас, у живунов, всегда сорвиголов хватало. А вот если не поднимется никто, тогда нам точно хана. Тогда эти твари нас в войну втянут. А тогда уже рудокопы нам такую кровавую баню устроят, что мама не горюй… В общем, братуха, за всех говорить не буду – скажу за себя – я готов. Я с вами.

– Сопля зайти не обещал?

– Нее. Ну ты же его знаешь. Он всегда гость незваный. Ну так, что, Заноза, берёшь меня к себе в ватагу?

– Мак, давай сначала определимся. Ты можешь просто нам помогать по мере сил. Этого уже будет достаточно. Тебе совсем не обязательно в нашу артель вступать. Только лишний риск. И тебе он ни к чему. Да и ты же всегда башкой промышлял, а не как мы – риском. Ты же на маршрут…

– Да, Заноза, я не ходил с вами на маршрут! Моё дело – сбыт! Но скажи, Кадл, я хоть раз кого-нибудь напарил? Я хоть раз кого-нибудь подвёл? Себя я, конечно же, не забывал – это святое. Но так и братва всегда в хорошем барыше была.

– Не, братуха, тут всё без базара! Да и помню я, как ты за меня слово замолвил перед Бурым и Соплёй. Благодаря тебе я и встал на маршрут. И как бы потом чего не было – я не о чём не жалею. Наоборот! С настоящими людьми жизнь свела. Да и долг платежом красен! По всем понятиям так. Так что, братан, я добро помню. И слово своё за тебя скажу. Я про другое хотел сказать. Что может тебе не надо полностью в наши дела влезать. Ну, чтобы для тебя риску меньше было.

– Братан, а я всё-таки напомню, что ты не единственный, кого я в коллектив привёл. И ни за кого мне не предъявили. А значит, что кое-что в людя́х всё-таки кумекаю. А снаряги сколько братве подогнал? А ведь всё за свои деньги купленное. Причём выбирал всегда всё самое лучшее. Да хрен с ним. Давай стакан! Я вот что хочу сказать, Заноза. Примете вы меня в свою шайку или нет – это дело ваше. Но ты знай, и парням передай – в «Пьянице» для вас всегда и кров и стол!

В общем, старые приятели договорились. А через два дня агент Берлога был зачислен на службу в разведотдел штаба НАУД. Для связи с «Центром» он получил в своё распоряжения звено во́ронов. А упряжки тяжеловозов, которые на самом деле принадлежали НАУД, остались пока на балансе «Весёлого Пьяницы».

А ещё через пару дней Заноза наведался к Бурому и Сопле. Что любопытно, на следующий день после его визита Бурый и Сопля подмахнули контракт на службу в егерскую роту на должности командиров взводов.

А что касается таинственных краж в Даруме, то всё награбленное (включая телеги) хранилось в Замке Людоеда. А виновник преступлений – прапорщик Бревнюк – был отозван в Замок Гуррикапа. Последний факт вызвал бурю восторга у Арума и Бефара. Как показала практика – затрахать можно даже дерево.

Глава 24 Инспектор

Прибыв в Замок, прапорщик Бревнюк попал в крепкие лапы женераля. Трое суток Лан Пирот вдалбливал в него основы тактики, топографии и военно-инженерного искусства. Подобную работу генерал уже провёл с Ельведом и Чакнисом, а теперь делал настоящего военного из Бревнюка.

По окончании обучения прапорщик был назначен вести курсы повышения квалификации для капралов и сержантов. Образовательный процесс должен был длиться 10 суток, в течении которых курсанты должны были научиться читать и писать, а также постичь основы военного искусства. За три потока через курсы должны были пройти все младшие командиры. Таким образом, прапорщик Бревнюк был озадачен на целый месяц.

Проходили обучение и командиры коряг, которые тоже были разбиты на три потока. Вахмистр Чакнис с неменьшим упорством, чем его коллега Бревнюк, снимал стружку со своих курсантов.

В Рейдовой Разведке прошли преобразования. Были развёрнуты две отдельные рейдовые роты по две группы (взвода) в каждой, две отдельные группы войсковой разведки, и отдельная группа дальней разведки. Каждая группа (кроме дальней разведки) делилась на две подгруппы во главе с ефрейтором, который имел орнамент в виде пояса. Соответственно, капрал имел орнамент в виде пояса и перевязи через плечо, а сержант – в виде пояса и двух перевязей крест-накрест.

Рейдовые роты предназначались для рейдов по тылам противника, а также для проведения разведывательно-диверсионных мероприятий, а также могли использоваться для огневой поддержки тяжёлой пехоты. Командовал 1-й ротой сержант Матан, а 2-й – сержант Лекомб.

Группы войсковой разведки предназначались для действий в составе передовых дозоров и боевом охранении. Могли осуществлять разведывательно-диверсионную деятельность в ближнем тылу. Учитывая, что это были именно те группы, которым достались луки, то их вполне можно было использовать и для огневой поддержки основных сил. Командовали группами капралы Ведес и Гинк.

Группа дальней разведки была по сути подгруппой, но ввиду особого статуса считалась подразделением взводного уровня. Командовал группой сержант Драная Рожа.

Что касается войск дуболомов, то их ожидали более масштабные реформы. Воевать взводами было уже неактуально. Даже создание всевозможных рот позволяло лишь повысить эффективность специализированных подразделений, но мало подходило для задач общевойскового боя. Нужны были гораздо более крупные формирования. Причём они должны быть самодостаточны и способны действовать автономно. А для управления этими баталиями (либо терциями или когортами – Урфин ещё не выбрал название) нужны были грамотные офицеры. Именно их созданием сейчас и занимался Потрясатель Вселенной. Это были лейтенанты Аякс, Гектор, Гетайрон, Марий, Спарт, Фивон. Изготовлялись офицеры из тех же ножек стола Гуррикапа, что и прапорщик Бревнюк, и по тому же самому проекту. Единственным отличием было то, что лейтенанты (в отличие от прапорщика, который не имел совершенно никаких украшений) имели узоры в виде галунов. Хотя, справедливости ради, стоит сказать, что настоящая кожаная перевязь Бревнюка смотрелась очень даже шикарно, и прапорщик ей очень гордился. Что же касается мозгов для господ офицеров, то Урфин решил отсыпать их поменьше, так как ещё одного Дорна либо Бревнюка НАУД могла уже не вынести. Таким образом, лейтенантам досталось по десятку саморезов на душу населения. Вообще, количество материала позволяло сделать семь офицеров, но Древодел решил оставить одну заготовку, как говорится – «на всякий пожарный». Как уже говорилось выше – помимо стола из морёного дуба, в этот кухонный гарнитур входило ещё и четыре стула, на которые у Урфина были определённые планы. А вообще, Потрясатель Вселенной очень жалел, что морёного дуба так мало – это был идеальный материал для создания мощных боевых юнитов.

Ну, как бы там ни было, а нынешние лейтенанты получились на славу. В качестве вооружения они должны были получить толстые двуручные мечи, изготовленные из ручек ложек и вилок Гуррикапа.

Выводы из ошибок прошлого были сделаны. Именно поэтому на третьем этаже Замка был организован актовый зал, где проходил процесс оживления новых юнитов. Первыми там были оживлены драбанты, а теперь своей очереди дождались и лейтенанты.

Возглавлявший церемонию Урфин был одет в чёрную форму и затянут в ремни. На левом боку висела сабля, на голове козья шапка с чёрным околышем, на плечах плащ из козьей шерсти. Позади Потрясателя Вселенной возвышался Знаменосец. Справа стояли: Топотун, Лан Пирот и Эот Линг. Слева: Крокодрон, Бревнюк и Ельвед. На правом плече Урфина восседал филин Гуамоколатокинт, а на левом ворон Арок. Могучие драбанты выполняли роль почётного караула. Церемония прошла торжественно и без каких-либо происшествий. Новоиспечённые лейтенанты сразу же прониклись уважением к своей военной структуре и к её командованию. После того, как офицеры были приведены к присяге, они поступили в распоряжение Бревнюка для прохождения десятисуточных курсов. По окончании обучения, лейтенанты должны были поступить в академию Лана Пирота, где им предстояло более развёрнуто изучать тактику, а также постичь основы оперативного искусства и стратегии. В перерывах между занятиями по военному делу, слушателями академии должен был заниматься Ельвед, в чьи обязанности входило обучение лейтенантов владению оружием и рукопашному бою. По завершении всех этих мероприятий офицеров можно было отправлять в войска и ставить на командные должности. Ну а сейчас их ждал увлекательный процесс обучения под руководством прапорщика Бревнюка. Кстати, сам прапорщик, прогнав через себя три потока капралов, очень нехило прокачался в плане ведения процесса обучения, таким образом, уровень образования свежеоживлённых лейтенантов обещал стать наиболее качественным.

– Это, бать, а офицера́ на Говнюка быковать не будут? – спросил Крокодрон, провожая взглядом шеренгу лейтенантов, ведомую прапорщиком.

Услышав это, Потрясатель Вселенной озадаченно, но при этом величественно почесал репу. Затем, скорчив рожу, не менее озадаченно, но при этом совсем не величественно, почесал жопу.

– Эй, Толстож… Гм… Топотун?

– Да, Повелитель.

– Чеши к прапору. Поможешь ему приучить летёх к дисциплине.

– С удовольствием, Повелитель, – медведь хищно ощерился, – это мы завсегда! Это мы с превеликим удовольствием!

Теперь за процесс обучения можно было не волноваться. А вообще, у Урфина было отличное настроение. Деревянная Армия была полностью перевооружена. Пластуны тоже получили богатый арсенал вооружения, в том числе свежеизготовленные луки и стрелы, а также украденные Бревнюком арбалеты. Кстати, раз уж зашла речь за пластунов, то они тоже проходили обучение. Кабр Гвин, начитавшись умных военных книг, теперь передавал полученные знания первому потоку курсантов. Таким образом, Замок превратился в один сплошной учебный центр. Ну, а после того, как летёхи пройдут учебку Бревнюка и академию Лана Пирота – вот тогда можно будет заняться формированием баталий. Ну а затем – серия учений ДА в её новом оскале, после которых можно приступать к полномасштабным боевым действиям. Вот только к этим самым боевым действиям Потрясатель Вселенной слегка охладел…

Банальный захват власти ему был уже неинтересен. Теперь Урфин предпочитал такой вариант, чтобы люди сами захотели, чтобы к власти пришёл именно он. Ну и надо откровенно признаться, что он двигался в этом направлении вполне успешно. Особенно учитывая тот факт, что действия властей Блюланда, а также Имеральдланда, всё больше вызывали недовольство у простых людей. И при этом каждый выпуск «Набата» имел колоссальнейший успех у публики. Даже если люди были с чем-то не согласны, то читали всё-равно с удовольствием, и с не меньшим удовольствием потом обсуждали прочитанное.

А вот с самим «Набатом» вырисовывалось «пичалька», поскольку запасы бумаги давно закончились. Кое-что, конечно же, удавалось закупать через Мака Бэлдона, однако даже это было опасно. Конечно же, тавернщик закупал бумагу небольшими партиями и в разных местах, и под совершенно благовидным предлогом – для меню в его заведении. Однако даже это был след, а значит, и риск. Естественно, самым простым способом было завербовать в свои ряды кого-нибудь из производителей. Само собой, и во́роны и филины с совами вели тщательное наблюдение за всеми, кто занимался производством бумаги, однако пока не удалось создать чёткую картину в отношении политического кредо объектов.

Ну а вообще, нынешнее положение Урфина полностью устраивало. У него была своя собственная территория, подконтрольная исключительно ему. И хотя население этой территории не отличалось многочисленностью, однако оно было полностью ему предано. Да и теперь ещё Лес Смилодонов был ему полностью доступен. Казалось бы, живи себе и радуйся… Но даже если бы он и захотел спокойно жить, то уже бы не смог. И дело уже было не только в нём самом. Деревянная Армия жаждала мести и реванша. Да и его люди, впрочем, как и его птицы, тоже ждали от него решительных действий.

* * *

Чарли Блек нервничал. Элли всё-таки ушла в Подземелье. За её безопасность можно было не беспокоиться. Ну во-первых – крошка сама умела неплохо за себя постоять, а во-вторых – с ней ушли два крепких, бывалых парня: Каннинг и Дональд. У каждого из парней был хороший нож «Боуви» (мало чем отличавшийся от короткого меча), а также не менее хороший кольт и по полторы сотни патронов в ранцах. Ну и также в состав группы вошли два деревянных курьера, вооружённых топорами. Таким образом, постоять за себя группа могла. Да и Тотошка обладал феноменальным нюхом и мог учуять Шестилапого за несколько километров. Так что по поводу их безопасности Чарли не заморачивался. Старого моряка смущало другое… Ему категорически не хватало общения с Элли. Даже не столько самого общения, сколько возможности собрать все мозги в кучу и хорошенечко ими пораскинуть. Морпеха конечно же бесил тот факт, что девчонка слишком ветрено отнеслась к новостям с большой земли, которые касались того, что Авраам Линкольн всё-таки стал президентом. Агент Смит просто решила, что это отличная новость, и на этом всё. А вот старый битый морской волк жопой чуял, что избрание Линкольна не только усилит их позиции (как талдычила Элли), но и запустит очень серьёзные политические процессы, что неизбежно скажется на их миссии. То есть с одной стороны получалось, что теперь они могут рассчитывать на увеличение финансирования проекта, а также на вполне серьёзную поддержку со стороны госдепартамента. А вот с другой стороны – обострение политического противостояния может привести к тому, что всем вообще будет не до них, включая самого Конгрессмена. И тогда вообще придётся действовать на свой страх и риск, да и к тому же с совершенно мутными перспективами…

Однако, помощь моряку была нужна не только для обсуждения политической ситуации в Штатах, не менее любопытные события происходили и здесь. Открытие, сделанное инспектором Карфрэ, было настолько поразительным, что его категорически было необходимо обсудить с агентом Смит, а она, как назло, забурилась под землю…

– Вам хорошо знакомы эти прокламации, мистер Блек, – покачиваясь на кресле-качалке и попыхивая сигарой, произнёс инспектор.

Карфрэ лично прискакал из Изумрудного Города к Блеку в Ивы, где последний вновь занялся своими морпехами. Старый моряк раскинулся на удобном большом кожаном кресле, а его гость на не менее удобном кресле-качалке, которое хозяин кабинета припас для самых дорогих гостей, ну и для себя тоже. Кабинет располагался в штабе гарнизона, который был в полном его распоряжении, впрочем, как и весь город. Собеседников разделял большой дубовый стол, а объединяла их бутылка отличного виски, привезённая с большой земли.

– Ну естественно, мистер Карфрэ, – морпех мельком взглянул на небольшую стопку листков «Набата». Единственным фактом, привлекшим его внимание, было то, что все они разных выпусков. Однако это совсем не повлияло на его решение «накапать себе и гостю ещё по одной».

– Что вы можете сказать по этому поводу, любезнейший мистер Блек? – гость не без удовольствия принял вновь наполненный бокал.

– Многоуважаемый мистер Карфрэ, мы оба, каждый в своей сфере, профессионалы. Я тоже могу загадать вам загадки, на которые у вас не будет ответа. Ваше здоровье! – моряк отсалютовал инспектору бокалом.

– Я, как и всякий хороший сыщик, люблю театральные эффекты. И никогда себе в них не отказываю, – Карфрэ опрокинул в себя виски и ещё больше расплылся в улыбке, – но раз многоуважаемая публика желает сократить представление, то я, пожалуй, пойду на встречу пожеланиям зрительного зала. Клиент ведь всегда прав, не так ли, мистер Блек?

– Абсолютно так, многоуважаемый мистер Карфрэ.

– Так вот, что вы можете сказать по поводу вот этого листка? – инспектор взял один из номеров «Набата», – ничего не можете сказать? Тогда я вам скажу, уважаемый мистер Блек. Этот листок написан человеком.

– Это поразительная новость, мистер Карфрэ… , – моряк выдержал паузу, – и я считаю, что ради такой стратегически важной информации, действительно, стоило загнать трёх лошадей и прискакать ко мне со стрелой шайеннов в спине… Значит, мистер Карфрэ, вы утверждаете, что сей листок действительно написан человеком?

– Абсолютно верно, мистер Блек.

– Новость бесспорно поразительная, – морпех очень достоверно изобразил серьёзность, – предлагаю за это выпить!

– Не нахожу ни малейших причин для отказа, мистер Блек. Только сначала извольте обратить внимание на вот этот вот листок!

– Великолепный листок, мистер Карфрэ! Осмелюсь предположить – бумажный!

– Вы определённо делаете успехи, мистер Блек, – в отличие от включившего дурака морпеха, инспектор изображал котяру, обожравшегося сметаны.

– Дайте-ка угадаю – его написал тот, у кого есть руки?

– Блестяще! Вы меня поражаете, мистер Блек! А знаете, я всегда подозревал, что мистер Пинкертон ест не свой хлеб, и вот теперь я воотчую вижу человека, который должен занять его место.

Старый головорез, закинув ноги на стол, дурашливо поклонился своему собеседнику и в очередной раз отсалютовал ему бокалом.

– А вся прелесть этого листочка, мистер Блек, заключается в том, что его писал не человек.

– Да?! – морпех изобразил крайнее удивление, – а кто же? Неужели гиппопотам?

– Вы знаете, мистер Блек, мне в первую очередь почему-то тоже пришла в голову именно эта версия!

– И эта версия нашла своё подтверждение?

– Увы, многоуважаемый мистер Блек… Науке пока неизвестно, кто это написал. Но зато науке известно другое… А вот теперь благоволите полюбопытствовать вот на этот листок, драгоценнейший мистер Блек.

– Хм… Боюсь ошибиться… Но внутренний голос мне подсказывает, что он тоже изготовлен из бумаги.

– Великолепно, мистер Блек.

– Ну тогда пойдём дальше… Я вот сейчас как весь внутри себя соберусь… Эх, да что там! – моряк рубанул воздух рукой, словно абордажным тесаком, – я сейчас наверное соберу в кулак всю свою смелость и заявлю, что это тоже написал тот, у кого есть руки! Как вам такое, мистер Карфрэ?

– Блестяще! – инспектор с чувством поаплодировал морпеху.

– Уж не хотите ли вы, дорогой мистер Карфрэ, сказать, что это листок тоже написан не человеком?

– Браво! Браво, мистер Блек! Этот листок, действительно, написан не человеком. Вот только в отличие от прошлого, я знаю, КТО написал именно ЭТОТ листок.

– Знаете?! – Блек убрал ноги со стола и перестал дурачиться.

– Вы тоже его знаете, мистер Блек. Посмотрите на листок внимательно…

– Провалиться в задницу акулы, что я там должен увидеть?

– Хорошо. Я помогу вам, многоуважаемый мистер Блек. Вам наверняка знаком этот документ? – инспектор извлёк из саквояжа ещё один листок бумаги и протянул его собеседнику.

– Ну да… Это рапорт Лана Пирота о… Проклятье… Да ладно?! – глава морпеха полезли на лоб.

– Угу…

– Вы хотите сказать…

– Ну вы же сами всё видите…

– Ошибки быть не может?

– Не в этом случае, мистер Блек. Не в этом.

Чарли Блек вскочил и, гремя деревянной ногой, начал нарезать круги по кабинету. Затем морпех остановился и навис над сыщиком всей своей громадой. На лице старого головореза ходили желваки, а холодный и злой взгляд впился в гостя, который, ничуть не смущаясь пантомимой моряка, лыбился как параша, а в его глазах скакали озорные бесенята. Инспектор с нескрываемым удовольствием наблюдал за реакцией Чарли Блека – всё-таки представление оказалось на высшем уровне, именно так, как он и любил.

– А знаете, что я вам на это скажу, мистер Карфрэ? – злобно процедил сквозь зубы морпех.

– И что же? – сыщик, с довольной рожей, пускал дым кольцами.

Чарли Блек схватил бутылку и наполнил оба бокала до краёв.

– А вот по этому поводу – по-полному! – прорычал моряк.

Сыщик тяжело вздохнул, и, картинно разведя руки в стороны, обречённо произнёс:

– Вынужден подчиниться насилию…

Оба собеседника расхохотались.

– Кто ещё об этом знает?

– Только вы и я, мистер Блек.

– Значит ваши коллеги пока ничего не знают…

– Я не счёл возможным информировать их об этом сейчас.

– Угу… И пока и не надо… Пока подумаем, что нам с этим делать…

Инспектор понимающе кивнул и сделал добрый глоток виски. Затем, пыхнув сигарой, произнёс:

– Я так понимаю, мистер Блек, что Его Величеству вы докладывать не намерены?

– В самую последнюю очередь, мистер Карфрэ. В самую последнюю.

– А мисс Элли?

– Проклятье! А вот маленькая засранка мне сейчас крайне необходима! Именно с ней мне и надо это всё обсудить! – далее морпех разразился отборнейшим военно-морским матом.

– Ну что же… Будем надеяться, что она как можно быстрее вернётся…

– Угу… И так, что мы имеем? Генерал жив. И связан с подпольем…

– Которое действует, как в Имеральдланде, так и в Блюланде.

– Совершенно верно, инспектор.

– И насколько мне известно, впервые «Набат» появился именно в Блюланде?

– Именно так. Что вы хотите этим сказать, мистер Карфрэ?

– Ничего, мистер Блек. Просто пытаюсь выявить эпицентр проблемы… Теоретически, мы можем предложить, что жив не только Лан Пирот, но и вся Деревянная Армия в целом.

– Теоретически можем… Но кто бы мог это сделать? Кто может захватить ДА и заставить служить себе?