Текст книги "Легион Урфина Джюса (СИ)"

Автор книги: Евлампий Агафонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Легион Урфина Джюса (Хроники дуболомов 1)

Глава 1 Пещера Гингемы

В пещере Гингемы было темно, как в жопе афроамериканца. Холодная сырость пронизывала до костей, да плюс ещё заиндевевшая на северном ветре проклятая кольчуга совсем не добавляла комфорта. Урфин был зол. Зол и голоден. Да ещё в этой долбанной пещере – хоть глаз выколи, да и запах, доложу я вам, совсем не способствовал позитивному настрою. Однако, в данный исторический период – это было самое безопасное место.

Заходить вглубь пещеры с факелом было слишком опасно – повсюду висели всякие сушёные колдовские причиндалы, которые могли вспыхнуть от любой искры. Ну а проводить эксперименты на предмет – как себя поведёт всякое горящее колдунство, низвергнутый монарх Магиланда не имел ни малейшего желания.

А вот деревянный клоун видел в темноте также хорошо, как и при свете солнца. Именно поэтому Урфин и пустил его вперёд на поиск лампы.

Конечно же проще всего было бы послать Гуамоко – он прекрасно знал пещеру и мог спокойно найти и принести этот ведьмин фонарь, однако филин улетел на разведку. Он должен был встретиться со своей филинской братией, узнать обстановку, а также установить – что же случилось со взводом Ватиса.

– Повелитель, правее, – прогундосил Эот Линг, – я здесь, я нашёл.

Добравшись на ощупь до клоуна, Урфин уселся на холодный каменный пол и начал колдовать над лампой. Заправив светильник маслом, он выбрал более менее сухой участок каменистой поверхности и положил на него трут. Ловким, отточенным движением он дважды ударил кресалом об кремень высекая сноп искр, которые воспламенили трут. Через несколько секунд дело было сделано, и Урфин встав на ноги поднял над собой лампу. Мерцающий огонь гингемовского фонаря осветил хищную улыбку клоуна, и теперь можно было смело следовать вглубь пещеры, спускаясь всё глубже и глубже под землю. Продвигаясь вперёд, Урфин старался не задевать свисавшие с низкого потолка пучки сушёных трав, лягушек и больших пауков. Нацарапанные на стенах магические знаки, плясали в колыхающемся свете лампы.

Вскоре, Урфин и Эот достигли чертога с высокими потолками, где располагался очаг.

– Эй, балбес, шуруй к медведю, ты мне больше не нужен, – проворчал Урфин.

Клоун оскалил острые зубы, послушно повернулся и, подражая дуболомам, начал маршировать в сторону выхода, там где держал оборону Топотун. Заодно, медведь охранял рюкзак с книгами, которые Урфин прихватил в библиотеке Великого Гудвина.

Урфин огляделся… Свет лампы выхватывал из темноты всевозможные горшки, банки и кувшины, связки сушёных змей, летучих и обычных мышей, гирдянды сушёных жаб. Джюс поднял лампу повыше и невольно вздрогнул – под потолком свисало подвешенное на цепях семиметровое чучело крокодила.

Ещё будучи в услужении у госпожи Гингемы, Урфин очень долго привыкал к этой жуткой туше гигантского чудовища. Ему всегда казалось, что эта тварь сейчас порвёт цепи и набросится на него. Полностью отделаться от страха перед монстром так и не получилось, а теперь крокодилья тень на потолке обзавелась двумя жуткими нетопыриными крыльями – именно эта тень и напугала Урфина. Всему виной была летучая мышь, которая сидела на шесте ниже крокодила, и чья тень слилась с тенью гигантского чучела – образовав некое драконоподобное чудовище.

– Ууу, тварь! – Урфин погрозил летучей мыши кулаком.

– Мама твоя, – мышь не полезла за словом в карман.

Урфин сплюнул и грязно выругался. «Ну ничего, повякай пока. Появится Гуам – разберётся с тобой» – подумал он. Когда-то на этих шестах восседали величественные филины, одним из которых и был Гуамоколатокинт, который теперь должен был найти своих бывших коллег.

Урфин продолжал осматривать пещеру… Дрова частично превратились в труху, но в целом годились для костра. А что поделаешь – хочешь-не-хочешь, а придётся пока обживаться здесь. Домой соваться нельзя – там наверняка уже рыщут приспешники Према Кокуса. Да и вообще, что касается Блюланда то в этих краях его будут искать сильнее всего. Но всё-таки Урфин пошёл на риск – ему необходимо было добраться до книги Гингемы. Он уже один раз положился на грубую силу и всё это закончилось полным крахом. Однако, он хорошо умел учиться на своих ошибках – без этого из него никогда не вышло бы хорошего столяра.

А сунуться в пещеру Гингемы никто не посмеет, да что там сунуться – близко подойти никто не решится. Так что здесь можно будет забазироваться, собирать информацию и думать, что делать дальше.

Разведя костёр, Урфин довольно прищурился и усевшись на табурет протянул к огню руки и ноги. Он чертовски замёрз пробираясь через горный перевал и теперь блаженное тепло потекло по жилам. Жрать хотелось, как бегемоту, но дело было прежде всего. Немного обогревшись Урфин встал и направился к тяжёлой дубовой двери, той что вела в спальню Гингемы. Возле самой двери ему стало не по себе. Липкий ужас стал пробираться в душу. Урфин переложил лампу в левую руку, а правой выхватил палаш. Он подцепил клинком створку и тяжёлая дверь со скрипом отворилась. Комната размерами совсем не удивляла, а скорее даже наоборот, и большую её часть занимала кровать. Мыши, испуганные светом лампы, с визгом бросились кто куда, покидая изгрызанную перину колдуньи. Больше в комнате никого не было. Рядом с кроватью стоял небольшой грубый стол, на котором лежала большая книга Гингемы.

Ну наконец-то! Хоть книга на месте! Урфин облегчённо выдохнул – хоть тут удача от него не отвернулась.

Что поразительно – книга было совершено не тронута мышами. Видимо та жуткая аура, что исходила от этого фолианта, отпугивала даже мышей.

Да что-то там мышей?! Ещё год назад ему бы и в голову не пришла мысль, чтобы хотя бы прикоснуться к этой жуткой книге, представляющей из себя огромный том на несколько тысяч страниц в переплёте из человеческой кожи и обитый серебряными бляхами покрытиями колдовскими знаками. Но теперь ему, категорически, нужны были ответы на его вопросы и они наверняка были в этой страшной книге.

Вполне возможно, что ответы на вопросы были и в огромной библиотеке Изумрудного Города, однако у него не было времени на изучение такого количества книг, и помочь ему было некому – смотритель библиотеки смылся во время взятия города и залёг на дно, а полиция так и не смогла его найти. Урфина тогда очень сильно задел тот факт, что этот идиот смотритель остался верен этому тупому чучелу огородному, которое наверняка и читать-то не умеет. А ведь он – Урфин – мог его приблизить и возвысить. Без обмана. Он разослал глашатаев по всему городу, которые от имени нового короля обещали смотрителю целое состояние за возвращение на службу. Урфину очень нужны были знания хранящиеся в библиотеке, а без смотрителя там сам чёрт ногу мог сломать. Нет, это действительно уму непостижимо – ну как образованный человек мог сохранить верность тупому огородному пугалу?! Пугалу?! Безмозглому мешку с соломой… И всё это вместо того, чтобы коротать вечера за благородным напитком в компании человека, с которым можно обсудить прочитанное, поспорить, подискутировать… И к тому же – всё это за огромные деньги. И вместо этого идиот смотритель предпочёл какие-то демократические ценности…

Но делать нечего – пришлось Урфину Джюсу пытаться во всём разобраться самому.

А затем началась война…

Штаты опять послали агента Элли, которая подняла восстание в отравленных демократией провинциях. И вскоре НАУД (Непобедимая Армия Урфина Джюса) была разгромлена и вновь на престол уселась штатовская марионетка – чучело огородное. Страшила Мудрый… Обоссаться… Страшила, сука, Мудрый… Это всё равно, что – безрукий мастурбатор. Однако, силы за чучелом стояли более чем серьёзные и теперь он – Урфин Первый, могучий Король Изумрудного города и всего Магиланда сидел в этой обгаженной мышами пещере и боялся собственной тени.

Урфин не стал сразу хвататься за книгу – главное, что она была на месте и теперь можно было озаботиться насущными делами: организовать быт и решить вопрос с ужином, а то реально жрать хочется, как ста индейцам сразу.

Вернувшись к выходу из пещеры, Урфин, перво-наперво отправил медведя к ближнему ручью – наловить кроксов, а сам взвалил на спину тяжелейший рюкзак с книгами и отправился к очагу. Клоун Эот Линг остался стоять на страже.

Взгромоздив рюкзак на каменный выступ, служивший Гингеме одной из полок, Урфин вновь уселся на табурет возле огня. Книги он раскладывать не стал, так как боялся, что их погрызут мыши, а вот когда вернётся Гуам, вот тогда будет можно…

Урфин вновь погрузился в размышления – обдумывая произошедшую катастрофу. Читая уставы Дин Гиора, он понял, в чём были изначальные ошибки в формировании армии. Да и сама армия оказалась очень сложным организмом, а не просто толпой здоровенных дуболомов. Ну пусть конечно же не толпой: дисциплина, порядок, строй, командная вертикаль – всё это было и всем этим Урфин мог гордиться, но всё же это была не армия… Ещё будучи повелителем Изумрудного Города, он планировал провести реформирование НАУД, однако война не дала ему этого сделать.

И вот теперь боевые, строевые, караульные, внутренние уставы лежали у него в рюкзаке. Там же лежали научные и исторические трактаты, в том числе и из земель находившихся за пределами Волшебной Страны, а также записки Великого Гуррикапа – самого могучего волшебника на свете, который создал Магиланд и отделил его от этих самых земель. Эх… Кто их вообще выдумал, эти поганые земли… Эти Североамериканские Штаты, неизвестно откуда взявшиеся и теперь сующие свой непомерный шнобель во внутренние дела самостийного мира. Абсолютно правы была старуха Гингема, которая продолжила укреплять суверенитет страны и окончательно отгородившая своими волшебными менгирами Магиланд от Штатов. Правда, тогда ещё и в помине не было никаких Штатов, тогда мир вокруг населяли краснокожие люди с перьями в волосах, особых проблем Волшебной Стране не доставляющие, однако ведьма, видимо, действовала наперёд. Но у Соединённых Штатов тоже нашлись сильные колдуны, и вскоре на престол Изумрудного Города уселся Великий и Ужасный Гудвин, чья власть в Магиланде была абсолютной. Правда о том, что Гудвин американец не знал никто кроме Гингемы, ну и её верного слуги Урфина Джюса.

Гингема боялась напрямую бодаться с самим Гудвином, однако, как истинный патриот Магиланда решила бороться с американским засильем всеми доступными ей способами. Колдунья создала невиданной силы ураган для уничтожение Штатов. Однако, в попытке применить это оружие массового поражения, она сама была ликвидирована агентом Элли.

А вот дальше пошли совершенно непонятные события… Было совершено очевидно, что срыв удара по Штатам был делом рук Великого и Могучего Гудвина. Однако, Гудвин был смещён с должности и его место заняло Чучело Огородное. Казалось бы, человек спас Штаты от уничтожения, а его за это снимают с занимаемого поста. Как-то это совершенно не разумно, и даже не справедливо. Хотя, может быть всё наоборот – может его отправили на повышение и теперь он король где-нибудь в сказочной Африке или России…

Но ведь совершенно не понятна и такая резкая смена курса! Если Гудвин отстаивал позиции так милого сердцу монархического общества, то теперь Изумрудный Город насаждает какие-то, совершенно чуждые нормальному человеку, демократические ценности!!! И почему именно чучело?! Что это вообще за бред? И что самое обидное, когда он – Урфин Джюс пытается вернуть всё взад, то натыкается на стену непонимания. Как же быстро мерзкие магиландовцы предали уклад и обычаи предков…

Размышления Урфина прервал клоун прибывший доложить, что Топотун вернулся с задания и приволок целый мешок рыбы. Урфин запретил медведю заходить вглубь пещеры дальше чем на десять шагов, дабы тот не опрокинул всевозможное колдовское оборудование, и теперь Топотун занял своё место согласно определённого повелителем боевого расчёта.

А Урфину теперь оставалось только притащить мешок к очагу и приготовить сковороду.

Крупных и мясистых кроксов оказалось так много, что Урфин не только нажарил полную сковороду и налупился до отвала, но и смог накоптить впрок целую гору.

А вот теперь можно было взяться и за книгу Гингемы. Однако, не успел он войти в спальню, как шелест крыльев возвестил его о прибытии Гуамоко.

– Ну что там, какие новости? – с нетерпением выпалил Урфин.

– Новостей много, повелитель, – внезапно филин увидел ту самую летучую мышь, что разозлила Урфина, и кровожадно промурлыкал, словно кот, – привеет…

– Сука, – только и успела выпалить мышь, как сильные когти сжали её трепетное тело, а мощный клюв прервал её бренный путь.

– Ну давай, выкладывай! – Урфину не терпелось поскорее узнать новости.

– У твоего дома засада.

– Идиоты… , – Джюс расхохотался, – не ну какие идиоты, а пернатый? Эти жертвы аборта действительно думали, что я туда заявлюсь? Эй, семимесячные, кишка у вас тонка поймать старину Урфина! Лососните тунца, дефективные! Да вы супротив Урфина, всё равно, что плотник супротив столяра! – вдоволь назубоскалившись он поинтересовался, – что ещё?

– Нашёл своих. Готовы сотрудничать.

– Сколько голов?

– Тринадцать, повелитель

– Отлично, Гуамоко! Я бы даже сказал – отлично, Гуамоколатокинт!

– Спасибо, повелитель, я польщён.

– Ты передал им предложение – обратно поселиться в пещере?

– Так точно, мой повелитель.

– Они его приняли?

– Так точно, мой повелитель. Они почтут за честь войти в информационный штаб достойного продолжателя дела Великой Гингемы и Верховного Главнокомандующего НАУД Урфина Джюса.

Верховный Главнокомандующий расплылся в улыбке. Это была первая победа! Когда-то эти самые филины смотрели на него, как на полное говно, а теперь «почтут за честь». Урфин ликовал внутри себя. То, что филины Гингемы признали его её наследником – это был, действительно, очень и очень важный успех. Именно с этой победы и начнётся его великое возрождение. И хотя у него ещё не было армии, но уже была воздушная разведка.

– А где они сейчас?

– Одиннадцать из них отправились разведывать обстановку по округе, а у двоих особое задание.

– Слышь ты, Гуано в перьях, я по твоей хитрой роже вижу, что главные новости ты ещё не сказал! А ну давай выкладывай, а то, клянусь честью, я тебя выпотрошу, набью навозом и скажу, что так и было!

– Я нашёл Ватиса.

– А его парни?

– Весь 3-й взвод. В полном составе.

– Они живы?

– Вполне.

– Гуамокушка, родной ты мой – это лучшая новость! Только не заставляй меня пожалуйста нервничать, а? Не тени Моньку за теребоньку. Выкладывай.

– Они в плену. Связаны и складированы в одном из чуланов Према Кокуса.

– Охрана?

– Два человека с копьями.

– Так, так… Я так понимаю, что те два пернатых друга наблюдают за охраной?

– Так точно, мой повелитель. Ведут наблюдение за объектом и выясняют порядок несения противником караульной службы.

Урфин Джюс расплылся в улыбке. Как бы там ни было, а мудрый филин действительно способен наладить разведку – а это вам не дуболомы, это летающие мозги. Нет, ребята, теперь старина Урфин будет всё делать по уму.

Отстегнув пояс с палашом и кинжалом, и сняв опостылевшую кольчугу, он произнёс, злобно улыбаясь:

– Нет, ребята-демократы, мы ещё повоюем, мы ещё посмотрим, кто кого…

Глава 2 РДГ

Урфин Джюс, Топотун, и филины: Гуамоко, Гекки и Кекки – держали военный совет. Светлой лунной ночью штаб НАУД расположился на уютной полянке. Стоило обсудить собранные филинами сведения и выработать дальнейший план действий. Раньше, Урфин все решения принимал единолично, но теперь ситуация была очень непростая, а филины Гингемы отличались умом и сообразительностью, а также обладали большим объёмом знаний и могли посоветовать что-нибудь дельное. Гуамоко был назначен начальником авиаразведки НАУД (чем он ужасно гордился), все остальные 13 филинов тоже не были обделены – каждый из них стал начальником авиаразведки сектора. Сейчас в распоряжении Урфина было 7 птиц: 3 принимали участие в военном совете, 2 заняли посты и вели наблюдение за местностью – дабы никто чужой не мог незаметно пробраться к поляне, и ещё 2 находились в Когиде и следили за чуланом Према Кокуса. Остальные 6 филинов ушли на задание в глубокий тыл противника: 2 в Еллоланд, 2 Пёплланд и 2 в Изумрудный Город. Пинкланд в данной ситуации интересовал меньше всего, так как участия в войне не принимал, поэтому туда никого не послали, да и, честно говоря, некого было. Еллоланд тоже не принимал участия в войне, однако на скалистые холмы, отделяющие Жёлтую страну от Изумрудной, был выслан 4-й взвод Гитона и группа полицейских Чакниса. Эти холмы являлись господствующими высотами той местности, и наблюдение с их вершин – позволяло вскрыть выдвижение войск коварной старухи Виллины. Именно эти холмы и должны были послужить плацдармом для атаки на Еллоланд, однако, вмешательство Соединённых Штатов сорвало все планы.

– Так, что мы имеем, – деловито произнёс Урфин Джюс, подкидывая можжевеловые веточки в потрескивающий костёр, – противник удерживает в плену взвод Ватиса, верные патриоты: Кабр Гвин, Элл Стом и Тин Калби закованы в цепи и отправлены на рудники, ещё 5 настоящих проверенных патриотов-монархистов бежали в горы и через два дня они прибудут в распоряжение армии (конечно же никакой армии ещё не было, но все вели себя так, как будто она действительно была). На всех дорогах вооружённые патрули, а на входах в населённые пункты посты сил самообороны Према Кокуса.

– Противник силён и коварен, – проскрипел филин Гекки.

– Вот именно! – Урфин поднял вверх указательный палец, – как так получилось, что целый взвод могучих дуболомов попал в плен? Чьих это рук дело?

– Это дело рук одноногого моряка, – за всех ответил Гуамоко.

– Какими силами этот одноногий морпех Чарли Блек захватил в плен взвод Ватиса? – продолжал спрашивать Джюс.

– Практически в одиночку, повелитель. Предатели лишь помогали связывать дуболомов.

Все остальные молчали и внимательно наблюдали за диалогом Урфина и Гуамоко.

– В одиночку… Я конечно понимаю, что лейтенант Корпуса Морской Пехоты – это вам не козюли по стенам размазывать, однако он одноногий, а значит лишён манёвра. И что получается – одноногий моряк сильнее чем целый взвод дуболомов, ага?

– Никак нет, повелитель. Моряк проявил военную хитрость.

– Вот именно! Военную хитрость! Вот и нам нужно проявлять военную хитрость! Нужно перенимать у противника его сильные стороны. Я сейчас читаю умные военные книги – и они тоже нам помогут. Теперь мы будем воевать по другому. Теперь мы будем воевать по умному!

– Повелитель, пойдём к чулану Кокуса – я напугаю стражников, а ты перережешь верёвки, ну или я могу пойти один и сам разорву путы когтями, – выпалил Топотун, который тоже хотел казаться очень полезным.

– Нет, Топотун. Так бы поступил прежний Урфин. Но нынешний Урфин умнее. И нынешний Урфин проявит хитрость. А если поступить так, как ты советуешь – то тебя обязательно узнают и тогда все поймут, что и я где-то рядом и тогда нам не сдобровать.

– Я убью стражу и никто ничего не узнает, – не сдавался Топотун.

– Нет. Ты не сможешь убить сразу двух, так что стража успеет поднять тревогу и хотя чулан находится на самой окраине усадьбы, но люди всё равно услышат и прибегут на помощь.

– Какой ты умный, повелитель, – восхищённо прохрипел Топотун.

– Я умный, а ты, шкура, прикинься ветошью и не отсвечивай. А 3-й взвод мы освободим так, чтобы на нас никто не подумал, – проворчал Урфин.

– Вы раздражены, повелитель, вас что-то смущает? – поинтересовался наблюдательный Кекки.

– Ты прав, филин, я раздражён. Мне нужен Кабр Гвин и его парни, а я не могу их освободить! Потому что, если спасти и дуболомов и гвиновцев, то даже тупое чучело огородное поймёт, что за этим стоит НАУД.

– А кто сейчас важнее, повелитель? – встрял Гекки.

– Сейчас важнее люди, чем дуболомы. Мы же ещё не вошли в активную фазу боевых действий. Мы сейчас в стадии формирования, армии и в процессе становления военной экономики, и поэтому Гвин важнее.

– Так может тогда, пускай дуболомы полежат пока у Кокуса, а мы лучше спасём Гвина?

– Нет, Гекки. Побег с рудников осуществить гораздо сложнее. Да и эта акция неизбежно нас выдаст.

– К тому же, судьба Гвина и его ребят решена и никаких изменений там не предвидится. А вот, что будет с дуболомами – совершенно не известно. Их в любой момент могут бросить в печь, либо куда-нибудь для чего-нибудь увезти (всё дело в том, что дуболомы от нечего делать горланили песню «Наш Урфин молодец» сочинённую генералом Ланом Пиротом, чем очень сильно действовали на нервы стражникам, которые любили поспать на посту, а под вопли деревянных солдат не смогла бы уснуть даже старая, глухая кляча).

– Верно, Гуам, верно. Так что пускай Гвин повкалывает пока на руднике. Ему полезно. В другой раз будет лучше думать и не вестись на провокации противника. Так что, господа совет, так и определим – приоритетная цель – 3-й взвод.

– Когда операция, повелитель? – спросила Кекки.

– Когда прибудет группа Нака Шеда. Тогда уже и решим. Ну что, разведка, есть ещё какие-нибудь умные мысли?

– Мы пока владеем информацией исключительно по Блюланду. Как обстоят дела с нашими сторонниками в других регионах и какие там мероприятия проводит ОАСМ (Освободительная Армия Страшилы Мудрого) – нам совершенно не известно. Когда поступит информация от остальных групп авиаразведки, тогда уже картина более менее прояснится и вот тогда уже можно будет строить какой-то расчёт, – ответил за всех Гуамоко.

– Пока можно констатировать только то, что помимо патрулей и постов, никаких других военных приготовлений противника не выявлено. Формирование частей и гарнизонов не обнаружено. Из этого можно сделать вывод – противник осуществляет исключительно полицейские функции, а не военные, – отрапортовал Гекки.

– Получается, что все силы ОАСМ представлены исключительно, каким-то ополчением. Причём, это самое ополчение даже не пытаются организовать в хоть какую-то структуру способную вести боевые действия, а всё сводится исключительно к несению караульной службы, и ни о каком формировании регулярных частей речь в принципе не идёт, ну по крайней мере у нас в Блюланде. А это значит, что противник полностью уверовал в свою победу, а к нам относится,

исключительно, как к беглым преступникам, а не как к боевому формированию, – Урфин усмехнулся, – тем хуже для них.

На этом военный совет был закончен, а по прошествии двух дней к пещере Гингемы заявилась группа монархистов. Во главе группы был Нак Шед – крепкий, коренастый кузнец. С ним прибыли: скорняк Лан Кривой, портной Виг Салт и братья плотники – Том и Нен Боды. Кольчуга и короткий меч были только у кузнеца, остальные были вооружены топорами, ножами и дубинами.

С появлением группы патриотов в пещере Гингемы стало хоть и шумно, но зато весело. Несмотря на то, что Урфин был нелюдим, но находится в пещере ему было жутковато, а с появлением людей, несмотря на шум, стало гораздо уютнее.

Пока основная масса монархистов занималась тем, что ловила рыбу, коптила её впрок, а также отсыпалась, Урфин, Нак, Топотун и Гуамоко готовились к операции. Гуамоко был резко против того, чтобы их предводитель лично участвовал в акции, однако, выбора не было… Если бы дело касалось не дуболомов, то Урфин с удовольствием послал бы других людей, но с его деревянными солдатами подобное мероприятие закончилось бы провалом. Дуболомы были чудовищно сильны, но при этом тупы, как дерево.

Конечно же, капрпал Ватис был умнее, чем его солдаты, однако, было совершено невозможно предугадать его поведение при освобождении. Ему вполне могло взбрести в голову сразу же пойти в атаку, а подчиняться каким-то штатским он бы точно не стал, и вполне возможно, что не обратил бы никакого внимания на приказ Урфина переданный посторонним лицом. Письменный приказ писать было бесполезно – дуболомы не умели читать, в том числе даже их генерал Лан Пирот. Урфин сейчас кусал локти от того, что вместо нормального обучения своей армии, он сразу же бросил её в бой. Но, поделать уже ничего было нельзя…

Вот именно поэтому Урфину необходимо было лично освобождать свой бестолковый 3-й взвод. И винить тут некого – сам создал армию дебилов.

Что же касается противника, то положа руку на сердце, караульная служба по охране чулана Кокуса велась из рук вон плохо. Да и как могло быть иначе, если велась она такими увальнями у которых можно было прямо из-под носа утащить сам чулан, а их копья вставить им в задницы, и только на третий день они бы начали подозревать, что вроде бы всё нормально, но всё-таки где-то что-то не так… Я уж молчу о том, что чулан был заперт на обычную щеколду. На щеколду, Карлуха!

Однако, уровень наших диверсантов тоже не блистал особым профессионализмом, так что не будем слишком строги, к нашим непутёвым героям, тем более, что они действительно стараются.

Что же касается Нака Шеда, то Урфин выбрал именно его по целому ряду причин: во-первых – кузнец был из Когиды и много раз бывал в усадьбе у Кокуса, а значит хорошо ориентировался на местности, во-вторых – он был смел, сообразителен и инициативен, а значит, что не растеряется в сложной обстановке. Ну а то, что он был самым сильным из его группы, в данном случае это никакого значения не имело.

На подготовку ушло два дня. По истечении которых, группа диверсантов отправилась в путь…

* * *

Урфин и Нак шли налегке. Кольчуги они не надели, а из оружия имели только ножи. Масло и связки факелов, а также продовольствие нагрузили на Топотуна, который был очень рад тому, что НАУД вновь вышла на тропу войны. Путь до Когиды был не близкий. Диверсанты шли день, ночь и ещё один день. Чтобы не попасться никому на глаза, их маршрут пролегал через леса, рощи и перелески. Впереди группы летел Гуамоко, тщательно осматривая местность. Таким образом, какие-либо неожиданные встречи для диверсантов были исключены.

На исходе второго дня, группа вошла в кленовую рощу, за которой начиналась усадьба Кокуса. Между рощей и усадьбой колосилось большое картофельное поле. Группа расположилась на опушке, и созерцая населённый пункт начала проводить рекогносцировку. Иногда ветер доносил какой-то монотонный гул, как догадался Урфин – это было пение дуболомов. Гуамоко улетел на встречу с собратьями, и параллельно должен был произвести авиаразведку. Когда филин вернулся, то доложил, что всё в порядке: 3-й взвод находится на месте, упакован и заперт, охрана – олухи с пальцем в заднице, Каррат и Лолиус ведут посменное наблюдение.

Начало операции было назначено на час после полуночи, о чём Гуамоко и уведомил филинов, а также обговорил с ними условные сигналы. Это время было выбрано не случайно – часовые за это время должны были порядком устать, а до смены караула было ещё далеко.

Вскоре начало темнеть. Ждать наступления ночи осталось совсем немного.

Когда наступила полночь, диверсанты разделились и выдвинулись на позиции. В большинстве домов Когиды окна уже погасили, и лишь кое-где горели фонари на входах в жильё. Нак Шед нёс 4 факела и 2 глиняных кувшинчика с маслом. Один кувшинчик и пару факелов он оставил возле большого амбара, а с остальной ношей двинулся к двум огромным стогам сена. Урфин с таким же кувшинчиком и парой факелов занял позицию в пятидесяти шагах от чулана где был складирован 3-й Зелёный взвод. Из казематов доносилось:

Наш Урфин молодец!

НАШ УРФИН МОЛОДЕЦ!

Первую строчку, с ударением на первое слово, горланил капрал, а вторую – хором орал взвод. Вот в общем-то и вся незатейливая песня. Можно было только предположить, насколько это произведение остохерело часовым. В принципе, это вполне объясняло столь квёлый и совершенно небоеготовый вид стражи. Шутка ли, люди реально были на грани нервного срыва, суицида, либо сумасшествия. Таким образом, эта незатейливая песенка не только добавляла колорита в местный пейзаж, но являлась оружием психического воздействия.

Топотун притаился в канаве, и в случае необходимости готов был, внезапной атакой, прикрыть отход группы.

Убедившись, что вся РДГ на позициях и готова к выполнению задачи, Гуамоко вышел в эфир:

– У-у, у-у, у-у-у.

Филины Каррат и Лолиус ответили:

– У-у, у-у.

– У-у-у.

Это означало, что всё в порядке – можно начинать.

Нак Шед вырвал зубами деревянную пробку из кувшина и густо смочил материю факелов маслом. Остатки масла он вылил на стог, а сам кувшинчик выбросил в кусты. Кресало ударило о кремень и факел вспыхнул. Нак тут же ткул им в облитое маслом место, зетем обошёл стог и засунул факел к его подножью, после чего бросился к следующей цели. Когда Нак добежал до следующего стога, прежний начал очень неплохо разгораться. Кузнец вновь чирнул огнивом и второй факел загудел на ветру. Запалив стог с трёх сторон, Нак закинул факел на его вершину, после чего рванул к амбару. Подбегая к очередной объекту, назначенному на уничтожение, кузнец услышал истошные вопли:

– Пожар! Горим!

– Сено горит! Пожар!

– Твою же мать!

– Давайте воду! Пожар!

– Горим! Горим!

Нак зло усмехнулся, и откупорил следующий кувшинчик. Густо смочив факелы и стену амбара, он избавился от глиняной тары, засунул один факел за пояс, а второй поджёг. Облитая стена тут же занялась огнём, и он начал поджигать крышу.

– Проклятье! Амбар! Амбар горит!

– Это сучий ветер разносит пламя! Тушите амбар! Тушите!

– Воды! Давайте воды!

Услышав эти слова, Нак забросил факел на крышу амбара и рванул в сторону канавы, хотя, в том аду, что сейчас творился в усадьбе, он мог спокойно идти ни от кого не прячась, но Урфин проинструктировал его очень подробно и доходчиво, и как оказалось – хороший кузнец имел все задатки стать хорошим солдатом. Прошмыгнув в канаву, Нак решил перевести дух. Сердце колотилось, как бешеное. Было страшно, но в тоже самое время – весело. Такая война Наку была явно по душе.

Немного отдышавшись кузнец отправился по канаве в сторону медведя. Операция входила в финальную стадию.

Урфин сильно нервничал. Его сердце тоже колотилось, как бешеное. Не унывали только дуболомы продолжавшие горланить: «Наш Урфин молодец!». Однако, вскоре ночную мглу озарил столб пламени. Не прошло и двух минут, как полыхали уже два стога. Пора! Урфин начал выдвигаться в сторону чулана. В 10 шагах от дуболомовской тюрьмы он остановился и замер. Вскоре стали раздаваться вопли и крики, а когда, наконец-то полыхнул амбар – погорельцы начали блажить дурниной, как потерпевшие, и разбудили своими воплями всю Когиду. Урфин откровенно наслаждался такой музыкой. Чулан по-прежнему грохотал:

Наш Урфин молодец!

НАШ УРФИН МОЛОДЕЦ!

На фоне полыхающих пожаров эта песня звучала особенно весомо, и уже являлась по-сути констатацией факта, отчего довольная рожа Урфина Джюса расплылась в зловещей улыбке. «Спасибо, ребята, что оценили мою работу, если бы было время – я бы даже прослезился от умиления, но сейчас не до этого», – подумал улыбающийся полководец-диверсант.