Текст книги "Третий (не) лишний (СИ)"

Автор книги: Евгения Серпента

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Эпилог. Яна

Домой я возвращалась в таком паскудном настроении, что дальше ехать некуда. Тысячу раз говорила себе, что больше не буду брать переводы, требующие апостиля. Цена три копейки, а гемору – полная задница. И времени в очереди к нотариусу теряешь столько, что можно еще три таких же сделать. Жара, духота. К черту все, получу гонорар за французскую поваренную книгу и поеду туда, где холодно и можно кататься на лыжах. Одна поеду.

Впрочем, нотариус – это еще полбеды, там все было вполне ожидаемо и привычно. А вот потом… Обычный плановый визит к гинекологу. Осмотр, узи, анализы.

– На вид все в полном порядке, Янина Андреевна. Результаты через три дня придут на электронную почту. Не забудьте, что импланта хватит еще на полгода, потом можем поставить новый.

Угу, новый. Оно мне надо? От душа пока никто не забеременел.

Я расплачивалась у стойки администратора за визит, а за спиной плазма показывала под лирическую музыку всякие красивые пейзажи. И дернуло же меня обернуться.

Озеро, водопадик… Не те, конечно, но похожие.

– Девушка, карту, говорю, заберите!

Я спохватилась, вытащила из пинпада карту, попрощалась. Добрела до ближайшего сквера и шлепнулась на лавку.

Семь месяцев прошло с тех пор, как мы вернулись из Малайзии. Пора бы уже и успокоиться. Было и было. Прекрасно. Замечательно. Будет о чем в старости вспомнить и подросшей внучке на ушко рассказать, пока родители не слышат.

Яночка, какая нахер внучка? Чтоб была внучка, сначала надо детей родить. Заведи лучше собаку. Или кота – с ним гулять не надо. Покормила, горшок помыла, а он к тебе придет, коленки покогтит и песенку споет.

Первый месяц у меня была натуральная ломка. Била себя по рукам, чтобы не схватить телефон и не набрать номер. Чтобы не сказать всего одно слово: «Приезжай…»

Вспоминала я в основном два эпизода. Ночь в маске и утро у водопада. Первый – такой экстракт великолепного секса, как будто я оказалась в темной комнате с двумя незнакомцами. Зато второй…

Почти три недели мы занимались сексом втроем. А до этого я три месяца спала с каждым из них по очереди. Но ни разу ни с кем вдвоем. Когда я была с Денисом, думала об Антоне. Когда с Антоном – о Денисе. Нас всегда было трое. С первого дня на шоу и до того последнего утра. Но что тогда изменилось?

Утром после маски я почувствовала полное опустошение. Насколько волшебно было ночью – настолько ужасно утром. Такое ощущение, что выбрала весь лимит секса, отпущенный до конца дней. Казалось, им нельзя пресытиться, как нельзя наесться на всю жизнь. Но в то утро я подумала, что, наверно, больше никогда не захочу этим заниматься. И словно шепотом, в скобках: без любви.

Когда мы накурились травы, показалось, что все получится, но… Возбуждение улеглось, едва мы только разделись. Как будто выключатель повернули. Я смотрела на них и не чувствовала ровным счетом ничего. Один расхохотался и ушел, второй сидел рядом со мной с повисшим членом, пока я его не выставила. Но, как ни странно, после этого стало легче. Никто ни от кого больше ничего не ждал. Хотя что там притворяться, иногда я смотрела на них, и накатывала досада: рядом два классных мужика, а переспать не с кем. Но это было какое-то абстрактное желание, в голове, и тело толком не затрагивало. Даже, наверно, не желание, а такое подростковое волнение.

Да и в целом я чувствовала себя достаточно странно. Как-то раз в лесу мне попалась большая яркая гусеница, собиравшаяся куклиться. Выбрав укромное место под листом, она ловко и быстро обмотала себя тонкой нитью-паутиной, которая затвердела и превратилась в кокон. Я не знала, что это за гусеница и какая бабочка должна была вылупиться. Может, огромный роскошный махаон, а может, крохотная бледная моль.

И вот я чувствовала себя такой же замершей неподвижно куколкой, готовой превратиться… во что? Точнее, в кого? В толстую мать семейства, мешающую борщ в пятилитровой кастрюле? Или в сентиментальную барышню, которая до старости ждет идеального принца на белом коне? Не привлекало ни первое, ни второе. Но других вариантов почему-то я представить не могла. Разве что стать еще большей потаскухой, чем теперь. Если это вообще возможно.

Весь месяц я хотела прийти к озеру одна – именно рано утром, на рассвете. И все откладывала, откладывала, до самого последнего дня. Потопталась на берегу, с визгом окунулась в ледяную воду, доплыла до водопада, выбралась на камни. Стояла и грелась в лучах солнца, которые разбивались в радужную пыль, столкнувшись с водяными струями.

Шум водопада, плеск воды, пение птиц… Показалось вдруг, что я одна на всем свете. По правде, мне никогда особо не нужны были люди, я уставала от общения. Этот остров, наверно, был для меня идеальным местом, но в тот момент я вдруг почувствовала укол острого, как игла, одиночества. И так захотелось разделить эту красоту с кем-то похожим… таким же, как я…

Он стоял и смотрел на меня – я почувствовала его взгляд, восхищенный, завороженный. Как будто увидел впервые. И я тоже – как будто впервые увидела его. Совсем другим, не таким, как раньше. Все изменилось в одну секунду. Ничего до этого не было. Вообще ничего.

Он быстро разделся, поплыл ко мне. Я ждала, дрожа от нетерпения и – совсем немного – от страха. Наверно, раньше мне бы не понравилось: быстро, жестко, неудобно. Но… это было больше, чем секс. Может быть, совсем немного больше, и все же в это «немного» вместилась целая вселенная. В которой мы были вдвоем – только мы и больше никого.

Но тогда зачем я сказала, что мы попрощались? Почему не «я хочу быть с тобой» или «я выбираю тебя»?

Это было импульсивное. Я испугалась.

Как будто то, что произошло между нами, сорвало замки и вышибло двери, за которыми пряталась я – настоящая. И была в одном шаге от того, чтобы разрешить себе прежде запретное.

Я испугалась себя и своих возможных чувств. А еще больше – что мне все показалось. Что приняла желаемое за действительное. Что для нас обоих это был все тот же «простосекс», которому необычная обстановка и предстоящее прощание придали романтическую окраску.

Все утро, весь тот день и следующий, пока мы не расстались в аэропорту, я чего-то ждала. Каких-то его слов или, может, знака от мироздания. Что поступила правильно. Или неправильно. Но не дождалась. Ничего.

Это была болезнь. Нет, не та, которая с бредом или температурой под сорок. Скорее та, когда всего тридцать семь. Знобит, лихорадит, кружится голова. Ощущение нереальности.

Поздравляю, Яночка, ты влюбилась. Наверно, впервые. Скажешь, бывало и раньше? Да нет, совсем не так.

Я пыталась сопротивляться. Убеждала себя, что это глупо и ни к чему. Совсем ни к чему. Надо переболеть. Переломаться. Что он мне не нужен. Нужен не он – или вообще никто не нужен. А сама смотрела на его фотографии в телефоне, быстро пролистывая другие. Слушала музыку, которая как-то ассоциировалась с ним. Заходила на его страницу ВКонтакте и едва сдерживалась, чтобы не написать что-то. Почему? Все просто.

Если бы он ответил: «извини, но…», мне было бы больно. Но гораздо больнее было бы, если б он приехал и оказалось, что для него ничего не изменилось. Что все как прежде. Потому что для меня изменилось все. И очень глупо было бы надеяться на что-то серьезное с мужчиной, который трахал тебя вместе с другим де труа. На блядях женятся только в бульварных романах. И потом… если б он хотел – позвонил бы сам… наверно…

Месяца через два стало легче. Во всяком случае, не так остро. Но пила я по-прежнему только коньяк. Рюмку на ночь – как ритуал. Вспоминая вечера на острове – и отпихивая эти воспоминания руками и ногами.

Секс? Лиса познакомила меня с парнем со своей работы. Мы сходил в клуб, переспали, даже, вроде, не без приятности, но на этом все закончилось. Потом мне написал мой фанат – да, после шоу у меня образовался небольшой фан-клуб, к счастью, не слишком навязчивый. Тот же сценарий: бар – постель – давай, до свиданья. Финальным аккордом был инструктор в фитнес-клубе, который трахнул меня – или я его? – прямо там, в служебном помещении. На этом тему секса я для себя закрыла.

Ну как закрыла? Чертово либидо с его повышенным аппетитом никто не отменял. Но справлялась я с ним своими силами. Дешево и сердито. Ничего особого не ждешь, ровно столько же и получаешь. Во всяком случае, желания вымыться с хлоркой после подобных экзерсисов в душе или перед зеркалом не возникало. Напряжение сняла – и хорошо.

Дни, недели, месяцы… Как в летописи – «пустые лета». Когда ничего не происходит. Переводы за компом в пижаме, супермаркет, фитнес. Изредка ездила к родителям. Забегала Лиса, ругалась, как извозчик, и пыталась вывести меня в люди. Я вяло сопротивлялась. Иногда появлялось желание бросить все, найти работу за границей, уехать. Хоть клубнику собирать на плантациях, лишь бы где-нибудь подальше. От себя не убежишь, конечно, но стоило сменить обстановку. Надо было только решиться.

К концу лета пришла жара – совсем не та, что рядом с океаном. Тусклая, изматывающая. Все мои чувства и ощущения словно затянуло липкой пленкой. Но я была этому только рада. Если, конечно, это можно назвать радостью. И угораздило же меня увидеть этот долбанный водопад!

Пискнул телефон: МЧС прислало предупреждение о сильной грозе ночью.

Спасибо. Еще одно напоминание. Давай, до кучи. Чем хуже, тем лучше.

Метро, трамвай, пешком. Сейчас приготовлю что-нибудь на ужин, проверю, нет ли новых заказов, выпью рюмку коньяка, закушу яблоком и буду ждать чертову грозу. А потом, наверно, реветь в подушку.

Арка, двор, подъезд. Ключи в сумке куда-то завалились, еле нашла.

– Яна!

Нет!

Да…

Он сидел на скамейке, а я прошла мимо и не заметила. Светлые брюки, белая рубашка с коротким рукавом. Рядом букет роз, слегка поникших от жары. Я застыла на месте, улыбаясь сквозь слезы.

Так не бывает. Так просто не может быть.

Он подошел, обнял меня, стер слезинку, которая все-таки сорвалась.

– Ну что ты, дурочка?

Мы целовались долго, пока нас не отодвинул возмущенно кто-то вышедший из подъезда. Колени мелко дрожали, я как-то дошла до скамейки, плюхнулась мешком, чуть не раздавив розы. Он сел рядом, взял меня за руку.

– Я думала… – позорно шмыгнула носом. – Думала, что больше тебя не увижу.

– Столько раз хотел позвонить, приехать, – он смотрел мне в глаза, не отрываясь. – Но ты же сказала тогда, что мы попрощались. Сначала ждал, что, может, ты… Потом злился – на тебя, на себя, пытался забыть, перебить, спал с какими-то случайными бабами. Ничего не помогало. Все изменилось, Яна.

– И у меня, – кивнула я. – Все так же. Может быть, я и позвонила бы, только…

– Я знаю, о чем ты думала, – он убрал волосы с моего лица, задержав ладонь на щеке. – Что ничего серьезного не выйдет, потому что мы были втроем. Что я так думаю.

– Большинство мужчин так думали бы.

– Да, наверно… – он вздохнул, как будто решался сказать что-то важное. – Но не я. Яна, наверно, я зря это говорю, но… лучше если ты будешь знать. Это я тогда предложил ему… на троих. И спор, что ты согласишься. Только не спрашивай, зачем. Сейчас все это уже неважно. Для меня.

– Для меня тоже. И я надеюсь… что он больше не появится.

– Не появится. Я у него был на днях. Позвонил, встретились, поговорили.

– Зачем? – удивилась я.

– Откуда я знал, может, вы уже вместе, женаты и беременны. А тут я припрусь, с цветочками.

– С ума сошел?!

– А что, Ян, – он по-прежнему смотрел на меня в упор, не позволяя отвести взгляд, – этого не могло быть? Вот если честно? Если бы не я тогда пришел на озеро, а он?

– Не буду врать, что нет. Может быть. Не знаю. Но сейчас это тоже неважно.

– Это хорошо. Что неважно. Потому что он уже четыре месяца женат, и его жена ждет ребенка.

– Да ты что?! – неожиданно для себя я рассмеялась с облегчением. – И кто она?

– Соседка сверху. В тот вечер, когда мы вернулись с острова, ее кот свалился к нему на лоджию. Он пошел его возвращать, ну и…

– А ты ее видел?

– Да, я у них был. Двадцать лет, студентка. Миленькая, приятная. Ты знаешь, мы с ним выпили, и он признался, что в постели с тобой вообще никто не сравнится. Но ее он любит. И только благодаря тебе понял разницу между самым чумовым сексом и сексом с любимым человеком. И поэтому его вряд ли когда-нибудь потянет налево.

– Я за него рада. А насчет разницы… – голос невольно дрогнул.

– Яна…

Мы с ним смотрели друг на друга и как будто разговаривали без слов. Потому что они были не нужны. И все же каких-то слов он от меня определенно ждал. Я встала.

– Знаешь, у меня в холодильнике мышь повесилась…

– Так, может, поедем ко мне? У меня полно еды, – он вскинул брови, якобы удивленно. – Хотя неужели мы будем жрать?

– Слишком жарко, чтобы жрать, – согласилась я, подходя к машине. – Холодненького бы чего.

– Брют в холодильнике, – он открыл передо мной дверь. – Ждет тебя. Будешь?

– Конечно, День, – улыбнулась я…

Конец