Текст книги "Всё бы дурам мудрецов рожать (СИ)"
Автор книги: Евгения Петренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
Мамина семья была не богата. Да и отставной солдат, что стал моим дедом, хоть и получивший преференции от королевской семьи, скорее имел их в виде привилегий, а не в виде звонкой монеты. Ещё несколько моментов моего сна были связаны с ребёнком. Мальчиком. Сначала я видела его в светленькой небольшой комнатушке, где он качался, улыбаясь в плетёной люльке и улыбался беззубым ртом. Потом я видела его в весеннем саду. Светловолосого, белокожего, к которому не прилипал загар жаркого южного солнца. Стройного как фарфоровая статуэтка. С корзинкой, в которую он собирал первоцветы под присмотром своей матери. Последней была эмоциональная сцена взрослого парня и девушки с соломенными волосами, стоящих на коленях перед плачущей сильфой. В общем сон оказался не слишком информативен. Видимо сильфский оракул мог показать мне сцены связанные с присутствием самой перерождённой, но проследить связь с её ребёнком не мог. Каким-то образом я поняла, что, если бы у моей прародительницы родилась девочка, сохраняющая магию в роду, то проследить цепочку по женской линии было бы реально. Я не была уверена, что бабушка не имела проявлений спонтанной магии. Но травы она чувствовала, как и мама. Возможно они носили в себе какое-то зерно стихий, но оно не проявилось. И оракул послал таки мне мысль, что, возможно, в семье отца тоже где-то погулял предок с магическими задатками. И в сочетании они проявились во мне полноценным и разносторонним даром.
Проснувшись, я даже изменила наше обычное утреннее время препровождение. Тут же ухватила за руку Корвина и заявила, что у меня есть о чём поговорить и с нашими и с офицером Тоддом. Собственно, кроме того, что я должна была раскрыть ему свойства дарёного артефакта, та история, в которую мне позволила заглянуть сильфа и своими рассказами, и вещим сном, наверное должна была иметь ограничение по распространению. Небесный камень был опасен. Может быть он и имел какие-то магические влияния, которые нельзя было назвать исключительно вредными, но всё же тот ущерб, который он причинил, перекрывал ту пользу, которую он, возможно, давал своим идолопоклонникам. Но не зря же к нему направлялся отряд, который Корвин твёрдо считал потомками кентавров. Возможно среди них и сохранились сведенья об этом небесном артефакте. Оракул сильфов ничего не показал мне о нём. Но, может быть я ещё увижу вещие сны. У меня такого дара не было. Но я уже убеждалась, если во мне осуществлялось соприкосновение с какой-то магической силой, она какой-то из сторон открывалась во мне. Первый раз такое случилось, с Эш, когда она дотянулась до меня своим огнём. После, я соединилась с магией музыки, через Яночку. Но были ещё проявления. Больше всего я боялась, что сны мне начнёт навязывать камень.
Ни Корвин, ни Марсен, не остались безучастны к этим страхам. Марсен тут же начал перенастраивать некоторые из моих защитных артефактов, на защиту от навязанных воздействий через сон. Но на мне не остановился. Всей нашей группе он прикрыл лазейки возможного проникновения сонных заклятий. Во сне человек расслаблен. Ментальная защита его истончается и артефактор, отлично это зная, добавил мощи нашим щитам. Тодд знал, что Корвин, хоть и возглавляет обычную Академическую практику, имеет отношение к разведке короля. Его приказания должны служить для него законом. И ректор приказал не приближаться к холмам, где приземлился зловредный небесный гость. Но мы должны были проследить путь проследовавших к камню посланников. Узнать их цель и выяснить дальнейшую судьбу группы. В то время, когда Корвин приехал сюда с проверкой донесения, следы в сторону камня были обнаружены, обратно же никаких последствий пребывания живых существ в Проклятой степи, обнаружено не было.
Мы собрались выехать сегодня и очень обрадовались, когда к месту встречи вышел отряд который сменяла группа Тодда. С покидающими границу мы передали зашифрованное донесение королю. Замаскированно оно было под обычное письмо семье. Ульв тоже добавил эти же сведенья для своих. Эти письма попросили опустить в первый почтовый ящик по дороге. Но офицер пообещал сделать это с почты, куда он сам собирался зайти, отправить приветы семье. Наши письма не вскрыть без сильной магии. А моему будущему мужу слишком серьёзных соперников не было. Может только сам король.
Отъезд нашей группы состоялся раньше, чем стоянку покинули те солдаты, к которым прибыла смена. Поскольку место было оборудовано, они решили передохнуть со сменщиками ночь и только утром выехать в обратный путь. Пока мы с ними переговорили, солнце уже поднялось над горизонтом, но всё же до полудня было ещё далеко и мы могли проехать приличный кусок дороги. Сейчас мы хотели попасть на то место, где прервала преследование группа разведчиков Корвина. Направление следа, по которому шли неизвестные, чётко направленное в сторону дальних холмов, не должно было измениться. Судя по рассказу сильфы, Небесный камень упал именно там. С отрядом Тодда мы договорились, что нет смысла следовать за нами. Хотя обычно рейд вдоль границы шёл до того места, где были обнаружены следы. Его разведотряд прошёл дальше их обычного маршрута. Но они не захотели удаляться слишком далеко от обжитых людьми мест. Такая экспедиция требовала лучшей подготовки. Сведенья, которые я получила, послужили предостережением от необдуманных действий, однако серьёзность информации не оставила выбора, мы должны были разобраться в происходящем в этих опасных местах сейчас. Столкнуться с последствиями, подобными тем, что почти уничтожили целую расу, внезапно, не зная чего ждать… Это неприемлемо.
Мы шли заранее установленным порядком. На ночь мы собирались остановиться чуть дальше, чем в том месте, где впервые был обнаружен след. Там был лагерь, с которого начиналась первая разведка. И это же была крайняя точка приграничного рейда. К самим холмам, где находится Небесный камень, отряд никогда не приближался. Эти места были слишком далеки от заселённых людьми мест. И первый отряд был просто шокирован обнаружив там след. От этой точки до холмов была где-то неделя пути. Разведотряд продвинулся где-то на половину этого расстояния. Сегодня, когда я пересказывала Корвину историю камня, превращённого кентаврами в алтарь тёмного бога и агрессивные перемены произошедшие с этой и так не слишком благодушной расой, он признался, что остановил продвижение, чувствуя тревогу. Мы не знали чего ожидать. В каком состоянии находится алтарь, насколько он заряжен энергией, как он воздействует на нас? Все эти вопросы заставили моего жениха признаться, что, если бы эта информация была ему известна до нашей практики, он ни за что не потащил бы сюда нас.
Я вздохнула и ответила, что суицидальными наклонностями никогда не страдала. Но у нас намного больше шансов разобраться с ситуацией, чем у обычного дозора, такого, как группа Тодда. Но, я почему-то рада, что этот суровый и очень приятный мужчина получил от провидения серьёзную защиту в виде найденного артефакта. Такие древние вещи никогда не появляются среди людей без определённой причины. И я просто уверена, что он понадобится не только самому Тодду, но и его отряду в самое ближайшее время. Во всех легендах сказано, что вещи принадлежавшие богам, попадая на землю, выходят из под контроля их хозяев. Демиурги не имеют права ступать на землю созданного мира. Они могут влиять на живых. Но те сами должны либо уничтожить их, либо вознести. От этого будет зависеть судьба расы или целого мира. В зависимости от силы попавшей в мир вещи.
– Это правда, – согласился со мной Корвин, – более того, иногда такие предметы действуют как живые существа. Бывает, очень больной человек как будто совершает последнее усилие, направленное на собственное спасение. Когда-то были такие артефакты, которые перед тем, как полностью угаснуть энергетически, начинают призывать тех, кто предположительно может изменить ход событий. Не знаю, это те кентавры, что прошли к нему или мы, идущие по их следу… Мы посмотрим что будет происходить. Вы, девочки, тоже из тех "поворотных людей", в силах которых повлиять на провидение. И, для того, что бы надеяться на благополучный исход, эти люди должны сохранить чистоту души. Может среди мужчин и найдутся маги посильнее вас, но мы не напрасно оказались здесь именно с вами. Молодыми, может недостаточно обученными, но благородные сердцем и с незамутнённым взглядом. Ваши решения будут не стандартны. И такие, как ты говоришь древние артефакты уже начали находить причастных к событиям, потому, что вы любопытны, не перестаёте смотреть по сторонам. И события привязываются к вашей судьбе, потому, что вы были для этого рождены.
Наш первый ночлег в степи, в составе отдельной группы прошёл относительно спокойно. Следов, по которым шёл отряд Корвина уже видно не было. С момента, как он побывал здесь, прошло несколько недель. Пролились весенние ливни и не оставили отпечатков копыт. Следы, которые мы видели принадлежали животным. Но, наши оборотни, которые снова решили поохотиться и отклонились для этого вглубь степи, вернулись, хоть и с прекрасной добычей, но с тревогой на душе. Маргач или сайгак, антилопа такая же древняя, как шерстистый носорог или мамонт, которые давным-давно оставили память по себе только в виде рогов и костей, оказалась не единственной их находкой. Они нашли степного льва, огромного самца, убитого, а не погибшего естественной смертью. Причём животное было растерзано так жестоко, что невозможно даже представить кем был его убийца. И, что самое странное, его не обглодали падальщики. Останки, лежали не тронутыми. Были следы зубов и когтей одного единственного охотника. Причём только на жертве. На земле их смыли дожди. Но запах был не опознан оборотнями. Они говорили, что от трупа несёт только тленом.
Мы стали ещё более осторожны. Артефакты, перенастроенные Марсеном действовали. Но давление на них ощущалось. Днём мы его почти не чувствовали, но по ночам мне и Корвину стали сниться кошмары. Просыпаясь мы не помнили своих снов. Но на третью ночь мне приснился сон, который я запомнила так чётко, что это уже явно свидетельствовало, что какая-то связь между мной и проклятым камнем проявилась. Я увидела место падения небесного камня, ещё до того, как до него добрались кентавры. Сон напугал меня и я вскочила, но после постаралась улечься и не будить подруг среди ночи. Думала больше не засну, но очень быстро снова провалилась в сон и увидела каким сделали алтарь кентавры, выкопав его из земли. Я была совершенно уверена, что на этом камне приносились жертвы. Правда, мне показали это место чистеньким и облагороженным, как будто нас не хотели пугать заранее.
Глава 6
Когда я пересказала свой сон, Корвин сказал, что он тоже спал плохо, но каких-то чётких картин не видел. Вся команда чувствовала тревогу. Рр'ав не отходил от Дили и почему-то всё больше поглядывал не в сторону камня, от которого мы ожидали проблем, а в небо. Ульв поглядывал на Гизем, что совсем сникла после рассказа о каком-то монстре, что сумел разорвать льва. Её детские страхи рисовали перед ней Василиска. Для неё он был самым ужасным чудовищем, которое она знала. Я, в принципе, согласилась бы, что Василиск мог уничтожить льва. Взрослая особь не только больше крупного самца, но и имеет в арсенале яд. Правда в этой части пустыни никто не видел Василисков. Они обитали на той стороне степи, которая граничит с орками.
– Чем больше я думаю, – сказал он, – тем меньше понимаю зачем мы туда идём. Уничтожить камень мы если и можем попытаться, то эти попытки как бы ещё не наделали больше бед, чем само существование проклятого артефакта. А теперь ещё появился этот охотник на крупную дичь. Мне не нравится поведение пса. Если он смотрит в небо, то, возможно, ждёт опасность оттуда. Вдруг тварь крылатая. Тот самый Дракон, например. Я бы ещё согласился, что стоит разыскать тех, по чьему следу вы шли в прошлый раз. Очень бы пригодилась информация о том, зачем они ездили к этому алтарю. Вообще алтари предназначены для жертв. И, если эту жертву приносят, то чего-то просят у богов. Если это потомки тех кентавров, уведённых Драконами в другой мир, то не понятно, зачем они выбрались оттуда через такую тучу лет и чего хотели от Тёмного бога. И, касается их просьба жизни в новом мире или они собираются поменять что-то здесь. Может они хотят вернуться? Жизнь с Драконами перестала их устраивать?
– Вообще-то мы можем их не встретить вообще, – поддержала его Гизем, – они могли обследовать границу степи до самых холмов. Убедиться, что здесь нет поселений других рас. Дойти до камня и принести ему какую-то благодарственную жертву и повернуть назад в глубь степи, к тому порталу, что ведёт в мир Драконов. Они могут знать о камне больше, чем рассказала сильфа. Рассказы о нём могли сохранить их предки. Может они посчитали, что камень вызывал агрессию потому, что был переполнен энергией. Кентавры не выдерживали её и становились одержимыми злобой. Со временем излучения камня могли стать меньше и они посчитали, что могут вернуться. Мало ли, вдруг в те незапамятные времена появились прорицатели, что вещали от имени Тёмного бога. Например, дали понять, что берут народ кентавров под своё покровительство. Но народ, который собрался облагодетельствовать Тёмный, мог не выдержать подарочек небес хотя бы потому, что тот, усиливая качества своих подопечных, их силу, магию и прочие личностные проявления, добавил к их природной агрессивности ещё толику. И это переросло в войну.
– Но, если им добавилось магии и физической силы, то почему они просто не победили нас? – спросила Диля.
– Если ты помнишь, люди побеждали их за счёт ментальной магии, – напомнил Корвин, – во-первых, эта сторона дара в них отсутствовала изначально, а значит и усовершенствовать было нечего, а во-вторых, я бы не стал усиливать способности, которые смогут воспротивиться внушению. Ведь поработить, вложить в голову свои идеи, легче всего ментально. А орки и физически, и магически ближе к кентаврам, чем люди. Если уж говорить по справедливости, то кентавр это не сочетание человека и коня, а уж скорее коня и орка. У них похожая магия. Они почти равны физически. И по культуре ближе к степнякам, чем к людям. Потому они продолжали сражаться на равных, тогда как люди отбросили их от моря в степь, захватили побережье и продолжали теснить их на границе.
– Точно, а вот Драконы не только стихийники, но и менталисты. И все сведенья о них утверждают, что это была на диво миролюбивая раса. Может потому они сразу постарались уйти подальше, не пытаясь захватить земель своих соседей, сотворили магию межмирового портала и ушли в другой мир, пока сила камня не станет приемлемой и, по крайней мере, не станет сводить с ума своих почитателей. От них осталось очень мало, как от расы. Ведь их территория простиралась от тех самых холмов, куда упал камень и до тех гор, на крайних отрогах которых стоит наша Академия. Весь холмистый юго-восток и восточные горы материка. И, насколько я знаю, нашлись только три стелы на вершине плоской горы, где три концепции их существования дают нам хоть по минимуму понять что это за существа. На первой стеле говорится, что Драконы остаются в мире созданном Демиургами как исполнители их воли. Ведь Демиургам, что бы не разрушить созданный мир, нельзя становиться на его землю, – вспоминала я прочитанное перед самым походом в степь.
Мы все интересовались теми живыми существами, которые населяли земли, куда мы направляемся. И Эш добавила, что на второй стеле рассказывается история о том, что первомир вращался вокруг солнца, располагаясь к нему одной стороной и делился на две половины, огненную и ледяную и Драконы так же были созданиями двух стихий – огня и льда. На стороне планеты обращённой к солнцу жил огненный Дракон, на обратной – ледяной. И каждому из них было безмерно одиноко. Кроме того в таком полярном мире не смогли бы появиться живые расы. Только элементали и стихийные существа. Они нашли друг друга и соединились. Но встреча огня и льда предсказуема. Взрыв разорвал первых Драконов и столкнул планету с орбиты. она поменяла расположение и климат на ней изменился. Тогда боги послали на Данорию новых драконов. Белого и Чёрного. Дракона жизни и дракона смерти. Жизнь и смерть две стороны одной медали. И у них появились потомки. Боги дали им могучее тело и сильнейшую магию. Им подвластны и стихийные и ментальные возможности. Но дети богов не должны допускать войны ни с другими расами, ни тем более, между собой. Когда Дракон убьёт Дракона, мир погибнет. Так написано на последней стеле.
– Я полагаю, – высказал своё слово Марсен, – самой большой защиты требуют наши менталлисты. Их аура наиболее восприимчива к приёму информации. А потому, именно ночью, когда ослабевает контроль, воздействие на них усиливается. Мне придётся на ночь ставить стационарный защитный контур от ментальной магии. Но им придётся спать в одной палатке. На две у меня не хватит артефактов. Что бы сделать непроницаемый контур нужно минимум четыре артефакта. И устанавливать их нельзя дальше, чем на пару метров друг от друга. А лучше ещё меньше. Чем ближе они друг к другу, тем надёжней цепь. Одиночную защиту, что я каждому настроил, не снимайте. Она работает от вашего резерва. А для контура накопители у нас есть. Мы продвинемся ближе к камню. Пока мы не почувствуем, что воздействие преодолевать не сможем, будем идти вперёд. Случиться может всякое. В том числе и то, что поможет нам определиться с необходимыми действиями. Может мы увидим кентавров или их следы. А ещё, прямо сейчас я настрою механика, что бы он считывал магический фон окружающего пространства в плане вредоносного воздействия. мы увидим силу энергии по цвету сигнальной лампочки. Как только она станет оранжевой, как для условно опасных заклинаний, мы повернём назад.
– Насчёт назад, – упёрлась я, – не согласна. Не сможем пройти к небесному камню, пойдём к каменному кругу. Сделаем замеры. Опять таки обследуем всю территорию вокруг. Если кентавры пришли через этот портал один раз, может быть они появятся снова. Нам необходимо знать является ли район Проклятой степи достаточным расстоянием между человеческими поселениями и алтарём Тёмного бога. Ещё у меня крутится мысль, если кентавры и орки так схожи по психотипу, не усиливает ли этот артефакт агрессию орков, как он делал это с кентаврами. Сначала я полагала, что, раз он ближе к людям, то должен бы воздействовать на них. Но раз Корвин убеждает, что кентавры и орки схожие расы, то тёмный тип энергии мог воздействовать на них и на людей по разному. И потом, поселение людей от проклятой степи отделяют Глинистые Холмы. Причём это белая глина. Каолин. Глина, хоть сама сама относится к стихии земли, в процессе своего образования, вбирает и хранит в себе все стихии. Она может служить барьером от проникновения энергии алтаря. Между ним и орками такой преграды нет. Если алтарь провоцирует их агрессию, то он может служить энергетической подпиткой для этой проклятой, нескончаемой войны. А значит, вполне возможно, уничтожив его, мы в конце концов сможем договориться.
– Ну и как его уничтожить? – поджала губы Эш, – объединить усилия и доверить Корвину и Диле построить портал и левитировать эту глыбу куда-нибудь в жерло вулкана?
– Не уверена, что это не спровоцирует какую-нибудь глобальную катастрофу, вроде цепной реакции извержений в которую могут включиться и супервулканы. А они в состоянии уничтожить весь наш мир. Мы же не знаем сколько энергии в этом камне. Раз его уж считают камнем бога… Вот если бы знать как Драконы вырастили это каменное кольцо, которое считают межмировым порталом, да выкинуть его куда-то в необитаемый мир. Есть же такие, где нет жизни совсем. Каменные или ледяные глыбы. Можно бы и просто куда-то в пространство…
– В пространство не выйдет, – вздохнул Корвин, – даже межмировой портал должен иметь точку входа и точку выхода с материальной привязкой.
– Хорошо, так сидеть и строить версии можно бесконечно, – прервал наше обсуждение Ильхан, – есть какие-то предварительные решения, вот давайте что-то делать, а не чесать языки бесконечно. Меня эта бездеятельность угнетает. И состояние тревоги не уходит. Я беспокоюсь за девочек. Марсен, ты хотел что-то сделать с механиком, так делай. Девчонки, за вами пока перекус какой-то. Оборотни и пёс на страже. А мы с Корвином займёмся лошадьми. Их надо почистить, осмотреть копыта. Я очищу и подсушу вальтрапы и потники. Мне они кажутся влажными после ночи. Что бы спины лошадям не натёрло.
Ночью и правда было сыро. И занятия придуманные для всех Ильханом, на какое-то время снизили напряжение, навеянное ночным кошмаром. Мы уже начали пересмеиваться. Вдруг в один момент над степью повисла странная тишина. Исчезли все звуки. Только Рр'ав вдруг завертелся, как будто его пронзило болью, потом присел на задние лапы и вытаращился наверх. Корвин быстро стал строить пасы накрывая нас пологом невидимости и тишины, а ещё, ставя все возможные защиты. Я знала, что собаки слышат звуки более высокой частоты, чем люди, а кони наоборот низкочастотные колебания. В данный момент заволновался пёс. И это было нам на руку. Успокоить сразу десяток взбесившихся коней, нереально. Даже, если это супер спокойные фризы, у них тоже есть предел. Лошади вообще гораздо более пугливые и нервные, чем собаки.
Наш лагерь располагался метрах в пятидесяти от высокой травы, окружавшей водоём, где мы поили лошадей и брали воду. Мы не хотели, что бы к палаткам мог подобраться хищник и устроились на более открытом пространстве. А сейчас нас ещё и скрыл купол заклятия. И мы больше вглядывались в небо, следя за взглядом Дилиного пса, как вдруг Эш толкнула меня так, что я зашипела от боли, но углядев её шокированные глазища, повернулась в сторону её взгляда. Меня как будто ударило током. В просвете между тростниками стоял, прислушиваясь, настоящий живой кентавр. Жуткий, дикий… Хотя и выглядел он спокойно и расслаблено, чувствовалось страшное напряжение в его руке, готовой резко натянуть тетиву лука, в его неподвижности, из-за которой он сливался с пейзажем, как будто был тенью.
Он не видел нас, но смотреть на него так близко было жутко. Мне он казался ещё более чуждым, чем орки. Его лицо и тело покрывала болотная грязь. Скорее всего, для того, что бы кожа выглядела более тёмной и не выделялась на фоне окружающего. Кусок звериной шкуры на плечах точно был львиной гривой. И я подумала, если того льва, о котором рассказывали оборотни, растерзал кентавр, то что он за чудовище и как умудрился это сделать? Лук в его руках был обычным… Может быть это было какое-то заклинание, но они как будто говорили про следы когтей и зубов?.. И вдруг Рр'ав громко взвизгнул. Если бы не полог тишины, его визг было бы слышно за милю. Он тоже смотрел в сторону кентавра, но выше. В этот момент как будто в промежуток подпространства стала просовываться жуткая призрачная морда.
– Дракон, – просипела Эш, сорвавшимся голосом, – он ещё страшнее, чем я видела на картинках. Он сейчас разорвёт этого…
Конечно кентавр был страшным, но живым. А это чудовище вообще живым не было. Он был потусторонним… ужасающим… Такого просто не должно существовать в реальности. Значит для него нужны заклинания, что упокаивают духов. В сокровищнице Архимага была одна книга, времён Драконов как раз. В ней говорилось, что тёмная энергия превращает живое в призрачное. Она убивает тело, высвобождая дух существа. Если это существо магическое, то его магия объединяется с тёмной и усиливает её многократно. Это существо нельзя убить. Оно уже мертво. Но его можно упокоить. Эти две магии нужно просто разделить. То, что было живым, отправить за грань. А тёмную энергию притянет туда, где она поглотила живую. Заклинание это было странным. Оно не давалось никому, кроме Ильхана. Видно его призрачный волк имел что-то похожее с этой сущностью. Только он был огненным, судя по рассказу Уйки. При нас он ни разу его не демонстрировал. Уйка говорила, что он сдерживает его именно потому, что за ним стоит тьма. Впервые, когда он прорвался, это закончилось убийством. Но Ильхан сумел обуздать тьму. Хоть его и сейчас продолжают опасаться.
– Ильхан! – закричала я, желая, что бы он воспользовался своим умением, но увидела, что он не ждёт просьб, а уже сам догадался сплести непокорное заклинание.
На мгновение, когда оно активировалось, от фигуры Одинокого волка отделился огненный призрак. Просачивался сквозь купол Корвина он подобно Призрачному Дракону. Как будто сквозь слои подпространства. Только гораздо быстрее. Кентавр оказался сразу между двумя чудовищами. Но, к его чести, не застыл в ужасе, превращаясь в жертву, а резко прыгнул в сторону, уходя с линии удара. Оба чудовища видели друг друга. И он видел их и как будто давал возможность схватиться более подходящим противникам. Сам же попробовал улепетнуть в степь. Только я ему не дала. Я помнила о том, что победили их ментальной магией и я постаралась вцепиться в его мысли, связывая и подчиняя его сознание. Этот кентавр не должен уйти. От него мы точно сможем узнать, что происходит. Борясь с его сознанием, я не переставала глядеть по сторонам. Не улыбалось, что бы появилось ещё несколько таких же как он. А мой противник проскочил несколько шагов и зашатался. Колени его подгибались. Я не чувствовала и малейшей защиты от ментала. Мой приказ вошёл в его мозги, как нож в масло.
Тем временем Огненный призрак выдохнул пламя. Я понимала, что так внешне проявилось активированное заклинание упокоения. Просто визуально магия показывала противодействие двух энергий цветом. Огненно-алая волчья, против холодно-мертвенной голубой Драконьей. Пламя пронеслось сквозь чудовище, выгрызая в нём дыры, делая его похожим на дырявый плащ. Цвет его светлел, превращаясь в туманно-белыйи как бы испарялся, а дыры сочились дымком, который из голубого превращался в синий, после темнел и темнел, как будто чёрным потоком уносясь в сторону, где должен находиться Небесный камень. И вот уже огненный волк сопротивляясь, ползком возвращается к телу хозяина, а Уйка с восхищением смотрит за этим подчинением своенравного огня. Кентавр, захваченный моим приказом, лежит в стороне, в странной позе. Передние ноги согнуты в коленях, круп завалился на сторону, а человеческая половина, раскинув руки, распростёрлась на мокрой земле, упираясь в неё мощной грудью и, уже измазанным озёрным илом, лбом.
– Здорово, что ты решился, – так же сипло, как Эш, пробормотала я, – мы же ни разу это заклинание не использовали… Объекта не было подходящего… Всё только в теории…
Ильхан тоже не выглядел спокойным. Волк всё ещё бушевал в нём и только прикосновение маленькой тёплой ручки Уйки, умиротворило его. Но по небу всё ещё пробегали сполохи. Небо потемнело, вдали мелькнула зарница. Через пару десятков долгих секунд прогрохотал гром. Гроза наступала быстро и появились первые косые росчерки дождя. И холодные порывы ветра. Мы всё так же стояли под куполом защиты. Корвин не спешил снимать его. Сай деловито подошёл к спящему кентавру и наложил на него магические путы. Потом подумал и ещё раз продублировал это обычной верёвкой. Движения были привычными. Ординарцу Корвина, наверняка, не раз приходилось спелёнывать пленённых. Впрочем, орки в плен попадали редко. Если оказывались оглушёнными или тяжело раненными. С гоблинами такое случалось намного чаще. Орки не считали их равными и не требовали от них орочьей чести. А кентавра нам придётся допросить. И, даже если он такой же упёртый как орки, которых заставить заговорить только ментальное принуждение, с кентавром я не постесняюсь проделать ту же процедуру. Мне она не нравилась и жутко утомляла. После неё оставалось ощущение тяжёлого камня в голове. Но я должна была научиться этому на практике и, с разрешения короля, проводила допросы с Корвином в королевской тюрьме.
Я бы перепоручила это сомнительное удовольствие жениху, но, увы, допрос должен проводить тот, кто подчинил пленного. Переподчинение может его убить. Аура странно реагирует на повторную попытку забрать волю. Она, чаще всего просто не выдерживает. Либо убивает, либо отправляет в дом скорби. Нам же от этого нежданного гостя нужна чёткая и подробная информация. Сай обернулся тигром. Как и волки, он был намного крупнее обычного животного того же вида. Такова была особенность всех оборотней. Не важно каким был их зверь. Он примерился за что схватить бездыханного кентавра. Тащить тяжёлую тушу за что-то из одежды, значило превратить её в лохмотья. И он, сморщив нос ит запаха львиной гривы, промокшей от дождя и издававшей жуткую вонь, ухватился за магически усиленные верёвки и потащил его под купол. Лучше всего было дать пленнику выспаться и проснуться естественным путём. Так меньше шансов повреждения мозгов от сильного ментального внушения. Мы всё ещё были потрясены. Но заставили себя приготовить завтрак. Особенно порадовал крепкий горячий чай. Говорить не очень хотелось. Все терпеливо ждали пробуждения волка. И из-под купола выбираться не хотелось даже оборотням. Они лежали повернувшись в разных направлениях и продолжая наблюдать за степью. Снаружи шёл косой мелкий дождь. До самого обеда не появилось больше ни других кентавров. Ни Драконов. Даже вездесущих зайцев и то не было видно.
Все как будто очнулись от ступора, когда кентавр впервые шевельнулся. Он захрипел, дёрнулся всем телом и стал пытаться оттолкнуться от земли, дёргая связанными копытами. Сай подошёл к нему и ощерился. Его зверя жутко бесила грива, накрывающая плечи и спину кентавра. Предплечья его были оплетены полосой толстой кожи, что бы уберечь от скользящих порезов. Пресс прикрывала та же буйволиная кожа, но уже усиленная металлическими пластинами. Грива и грела и служила защитой одновременно. Её не так просто разрубить. Сбившийся длинный мех мешал лезвию. Связанные ноги не давали подняться и воин злился, чувствуя себя униженным. Руки, заведённые за спину, тоже не упрощали положения.
– Я развяжу тебе передние ноги, что бы ты смог встать, – предупредил кентавра Корвин, – нам нужна информация и мы её получим в любом случае. Если ты расскажешь то, что нас интересует добровольно, мы постараемся поступить с тобой справедливо. Конечно, для каждого из нас она своя, а потому добавлю, что мы будем руководствоваться моралью светлых богов. И не будем причинять тебе бессмысленного вреда. Если нам придётся с тобой за информацию бороться, то ты уже должен бы сообразить, что среди нас есть менталлисты.
