Текст книги "Всё бы дурам мудрецов рожать (СИ)"
Автор книги: Евгения Петренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
– Ну и что тут странного, – толкнула я его в бок, – я воздушница, ты портальщик.
– Поживём, увидим, – Корвин наклонился и поцеловал меня. Мягко и очень бережно.
Проснулись подружки и пока мы завтракали и собирались отправляться дальше, я пересказала всем утреннее происшествие. Девчонки страшно огорчились, что не видели маленькую феечку. А Сай сказал, что всегда выставлял плошечку мёда возле пасеки, когда начинали цвести первоцветы. Так его учила мама-тигрица. Говорила, что пчёлы будут здоровы и сад будет хорошо цвести. Я думал это из-за пчёл. Что бы подкормить их после зимы. Пока цветов мало. А оказывается, это, возможно, традиция из более древних времён. Ведь говорят же, если сад облюбовали феи, он будет прекрасен.
Кентавр только фыркал презрительно на наши девчачьи восторги. А наши мужчины, кажется, воспринимали это вполне добродушно и даже удовлетворённо. По их виду можно было бы прочесть их мысли, даже не будучи менталлистами. Они думали о своих будущих детях. И наша реакция на младенчика фей им нравилась. Диля даже запела какую-то старинную колыбельную на диалекте синих. Песня так красиво звучала над степью, что все заслушались.
Звезда упала в розовый прибой,
как сладок сон у моря феи кроткой…
Тихонько всплыло солнце в лёгкой лодке
на небосвод лазурно-голубой.
А под щекой, в зажатом кулаке
жемчужина на золотой цепочке,
подарок фей новорождённой дочке,
что в эту жизнь вступила налегке.
От тёплых слёз не высохли дорожки…
Не видится простым свершенье чуда…
В наш сложный мир являются откуда
вот эти тёпленькие солнечные крошки?
Их хочется обнять и защитить,
укрыть и от судьбы, и от сомнений,
но, главное, и в этом нет двух мнений,
любить, любить и сотню раз любить…
Глава 8
До самого каменного круга, каких-то особо значимых происшествий больше не случилось. Если где-то поблизости и обитали хищники, то увидеть их не удалось. Как оказалось, это не так просто, если они этого не желают. Видимо они старались держаться подальше от большого отряда, который выглядел опаснее, чем привычная добыча. Не смотря на то, что степь была не заселена людьми, их магическая аура ощущалась животными. Ведь они чувствительнее человеческой расы, ближе её к природе. А магия создаёт ауру опасности. Да ещё и оборотни… Даже сравнительно небольшая волчица Уйки была сильнее любого крупного волка. А тигр Сая довлел над местными владыками прайдов белых львов, как Рр'ав над декоративной собачкой.
Круг они увидели когда подступили вечерние сумерки. Начинать ритуал сейчас не хотелось. Вроде бы обыкновенные на вид камни давили своей потусторонностью. А понимание того, что их вырастили искусственно, да ещё существа которых первоосвящёнными выбрали сами Демиурги… Наверное перед этой магией они ощущали себя так же, как обычные животные перед ними.
Камни фонили магией так, как будто были созданы только вчера. Мы подошли к ним поближе и у меня создалось ощущение, что они связаны с остовом земли, как кости одного скелета. И продолжают жить и питаться от неё. Я чувствовала, что ритуал единения сможет дать мне возможность воспользоваться ей по прямому назначению, но уверенности, что я смогла бы создать что-то подобное, совершенно не было. И пока я не оказалась на этом месте, скажи кто-то, что я не чувствую в себе подобной мощи, я бы не поверила. И как-то рассуждать о моральных принципах Драконов расхотелось. Как раз их чуждость мы ощутили в полной мере. Я вспомнила видение о пещере, где кентавры похитили яйцо и поняла, что ментальное сканирование не отражает реальных ощущений. Когда я сказала об этом Корвину, он не согласился.
– Ты ощущаешь не магию и не ауру Драконов. Это аура самой планеты. Здесь она приходит в соприкосновение с нами. Ты же жила возле океана. Ощущение подобного давления возникает, когда видишь надвигающуюся пятнадцатиметровую волну. Или воронку смерча диаметром в десятки метров. Понимаешь?
– Нас никогда не пускали к берегу, когда надвигался ураган, способный поднять такие волны. Но я поняла о чём ты говоришь. И это хорошо, что Драконы не такие подавляющие. Почему-то я не вспомнила даже, что не было такого беспредельного давления, когда мы схватились с Призрачным. Да, было страшно и в крови бурлила сила. Но ощущения несоизмеримости не было. Это был сильный противник, но вполне подвластный для сражения.
И Корвин кивнул, соглашаясь. Мы ещё постояли вокруг, пропуская через себя ощущение мощи. Она была завораживающей. И в то же время притягательной. Хотя чувство опасности не уходило. Мы даже останавливаться вблизи не захотели. Стали лагерем где-то на расстоянии полукилометра. Отгородились небольшой рощицей. В её сени бил родничок. из него вытекал ручей и именно благодаря ему и появился этот зелёный остров. Нам нужно было обсудить с кентавром последовательность событий. Всё таки было страшно уходить в другой мир за тем, в лояльности которого совершенно не был уверен…
Когда мы покончили со всеми рутинными делами и расположились у костра, мужчины снова подняли вопрос, стоит ли подвергать риску нас, девушек. Тогда Диля вдруг спросила, почему Драконы сами не догадались выбросить Небесный камень с Данории, а предпочли уйти и увести с собой кентавров. Да и, судя по легендам орков, был ещё Зверь, который напал, выйдя из круга… Был ли это Дракон, на которого подействовала сила камня или какое-то иное существо? И откуда оно взялось? Мы все повернулись к кентавру, в надежде всё таки решить окончательно, собираемся ли мы подвергаться такому риску или стоит вернуться к королю и передать ему информацию. Вправе ли мы решать проблему, которая может коснуться всего мира, составом своей экспедиции. То, что мы дошли сюда и увидели каменный круг, было в планах нашей студенческой практики. И, собственно, мы значительно превысили наше задание.
– Я тоже не своими глазами видел то, что происходило в те времена, – несколько раздражённо ответил кентавр, – всё, что мы знали, оставалось в дневниках наших предков. Как вы понимаете, старики не особенно желали делиться всеми знаниями с учениками. До этих записей добирались те, кто добивался определённого статуса в иерархии. Единственное чему учили всех учеников, и заставляли запоминать наизусть, это последовательность действий и заклинания перехода в покинутый мир. Остальные тетради постепенно приходили в негодность, хотя заклинания сохранности на них накладывались. Вы же сами маги и знаете, что всё равно существует постепенный процесс старения. Если это вещь артефактная, то хранится она в разы больше. Книжные фолианты, превращённые в артефактные, делаются из материалов, специально для этого подобранных и магически обработанных. Подвергаются наполнению энергией определённых ритуалов. А это были обычные дневники. Да написанные шаманом. Но предок на тот период был уже стар. Иначе бы не находился с женщинами и детьми. Раньше шаманы участвовали в войнах с орками и людьми. Бытовые ритуалы исполняли старики и молодые ученики, ещё не прошедшие школу.
– А ты, получается, достиг нужного статуса, если получил к ним доступ? – недоверчиво нахмурился Ильхан.
– Не то что бы, – вдруг заюлил кентавр, – просто владельцем дневников был именно мой предок. Хранились они у старшего нашего рода. А он уже совсем стар. Он мой прадед. И очень не в ладах со своим сыном, моим дедом. Тот, в своё время послал моего отца добыть несколько краснолицых рабов. Наши пришли в негодность.
На этих словах Эш возмущённо зашипела. Делала она это так яростно, как настоящая кошка. И вывести её из себя было достаточно легко. Нас всех покоробила последняя фраза кентавра. Но Эш среагировала наиболее яростно, как обычно. Я сжала её ладошку, сейчас на эмоции отвлекаться было нельзя. Нам предстояло важное решение и чем больше мы сможем получить откровенной информации от кентавра, тем лучше. Потому не стоило так явно выходить из себя. Шаман, почувствовав осуждение может замкнуться или начать врать. Мне придётся постоянно держать заклинание лёгкого подчинения. А это, особенно, если кастовать скрытно, очень выматывает. Да и часть информации я могу упустить. А не хочется.
– Между прочим, – запальчиво откликнулся на реакцию Эш шаман, – его тогда застрелили краснолицые. Стрелой с ядом. И всех, кто был с ним. Они ушли и бросили моего отца, как падаль. Он был сильный шаман. Смог найти травы и даже соорудить противоядие. До нашего посёлка он добрался. Туда ушли четыре ветки нашего рода и сожгли их деревню. Только молодых забрали в рабство. Что бы больше не смели нападать на наших. Только отец всё равно умер. Мы потеряли шесть перспективных шаманов. А всё потому, что дед тогда не разрешил взять всю ветку. А послал только шестерых. Вот прадед до самой дряхлости не передавал ему власть. А у нас её можно получить только добровольно. Иначе не дадутся артефакты рода.
– А тебя, нужно понять, он из чувства протеста, приближал как мог. Хотел, что бы ты занял его место? Что же ты так подвёл старика, – не сдержалась после его дополнительного пояснения Эш.
– Он уже был слабоумным, – взъярился кентавр, – если бы он добровольно передал власть, мы бы, может, и не стали прибегать к крайним мерам. Я рассчитывал, что тёмный Бог хотя бы одарит нас новыми артефактами, которые могли бы символизировать функции власти. Я думал, что Драконов властелин считает главным противником и потому их яйцо посчитал лучшим подношением. Этот старый маразматик умер, так и не передав власти, и мы просто их утеряли. А с ними и статус шаманского рода. Я взял с собой ближнюю ветвь. Остальные ветви рода пока скрыли от других родов смерть высшего шамана. Я предложил единственный выход, который пришёл мне в голову после чтения дневников. Остальные просто струсили и оставили решение за мной. Мне, по сути возвращаться уже некуда. Свои же сделают крайним. Я и у прадеда, который лишил род регалий единственный прямой наследник, значит на меня можно свалить его вину. Но я и ближнюю ветвь угробил. Род лишат статуса, может даже превратят в рабов. Низведут до уровня краснолицых. А меня свои точно отравят. Так что Драконов я не слишком боюсь. Может мне в изгнании даже безопасней будет. Так что можете не бояться, в дикие земли могут перенести только Драконы. Так что, если вы всё же решитесь на переход, я не потащу вас к кентаврам. мне это никак не поможет. Да и вы, как я успел заметить, без боя не уйдёте.
– Даже не сомневайся. Нашего десятка хватит, что бы справится со всем твоим родом. Но у нас нет такой задачи. Мы хотим только уничтожить или убрать из нашего мира тёмный алтарь.
– Вы хотели узнать почему этого не сделали Драконы? – уже более миролюбиво спросил он, – Из записей я понял, что в те дни Небесный камень был полон энергии. Он влиял даже на Драконов. Они оставили одного из своих, самого старого, которому не долго жить осталось. Он переводил порталом тех, кто приходил к кругу. Он сам был уже слаб. И тратил магию на активацию портала. Я могу только предположить, что он стал чем-то вроде того Призрака, которого вы упокоили. Камень выпил его. И он бросился убивать тех, кто оказался поблизости. Я полагаю, что тогда уже и орки и кентавры сражались против общего врага. Наверное его убили. А после схватились друг с другом. Переводить через портал было уже некому. А потом некого. Но всё это мои догадки. А вот то, что мир Данории будет постепенно ослаблять камень Тёмного, Драконы говорил всегда. Только возвращаться они уже не хотели. Им этот мир понравился. Здесь они сами себе боги. Демиурги почему-то его забросили. Краснолицые вообще в богов не верят. Только в семейных духов.
– Мы могли бы отправить девушек назад, – предложил Корвин, – Аэлла вместе с Дилей сможет перевести их порталом вместе с лошадьми. Они передали бы всю информацию, что мы смогли узнать…
– Это мы шесть лет ждали, что бы поиметь шанс овдоветь, так и не выйдя замуж? – не могла успокоиться Эш.
– Мы не балласт, – поддержала я её, – без нас отряд утратит свою боеспособность ровно наполовину.
– Пара, на то и даётся богами, что бы не покидать её ни в горе, ни в радости, – обиженно вставила Уйка, – так у нас, оборотней принято.
– Я думаю, – вздохнула Гизем, – что информацию королю передать обязательно нужно. Но с этим прекрасно справится Хранитель. Он тоже Ниверлинг, и Теренс сможет его увидеть и услышать. И в королевский дворец он сможет перейти по кровной связи. Только к королю пусть Фольгер уйдёт после нашего перехода в мир Драконов. Иначе тот просто прикажет девушкам вернуться. Хотя бы из-за Аэллы. Отправить туда Корвина он будет только рад. Может ещё Марсена заставит остаться. Лучший артефактор всё же. А волки ему и так, что третья нога. Вроде и хорошая штука, а ходить никак не приспособишься.
– Хорошо, если камень действительно утратил силу, – высказался Марсен, – и, постояв у Круга, я в это верю. У Демиургов нашего мира магия иная. Не люблю что-то разделять на тёмное и светлое. У каждого народа свои принципы. И энергия тоже своя. Но в планету они вложили силу своего знака, и алтарь она постепенно истощает. Может быть скоро и не нужно будет ничего и никуда выбрасывать. Главное, оставить эту землю под охраной, что бы такие умники туда не совались с новыми амбициями.
– Если этот кентавр говорит, что ему сейчас безопасней оказаться у Драконов, чем у соплеменников, мы можем послать его переговорщиком, – предложила Диля, – там его земля. Он справится. Пусть отработает свою вину перед Драконами, своими погибшими, краснолицым, который всё ещё где-то здесь. Да и перед Данорией тоже. Мы можем договориться, что пробудем здесь какое-то время. Если Драконы захотят встретится с нами для переговоров, пусть это случится на нашей земле. Если нет, то пусть пришлют тебя с ответом. Как думаете, месяца хватит? Обратно мы уйдём порталом. Время у нас есть. Я предлагаю это не из трусости. Просто я сама портальщица и знаю, что такое портальные настройки. Может быть допуск есть только у Драконов и кентавров. А нас размажет при переходе.
– Но краснолицего он пропустил, – криво ухмыльнулся кентавр.
Наверное, ему было приятно хоть так зацепить девушку. Мы же его унизили. Поймали. Пленили. Допросили. Почему бы не намекнуть на женскую трусость. Но Корвин с Дилей согласился. Да и я подумала, что в её словах есть резон. Портальщики знают, что это магия построенная больше на интуиции и расчёте, чем на силе. И она одна из самых непредсказуемых. А тут портал между мирами. И орки, и люди, тогда воевали против кентавров. Драконы вполне могли наложить ограничение на вход для наших рас. Из того, что знаю о Драконах, в то, что размажет не сильно верю. Но можем просто не пройти. Ещё и с какой-то хитрой добавочкой вроде лишения кратковременной памяти.
И мы вызвали Хранителя. Для этого пришлось убрать ловушку на призрачных сущностей, которую мы активировали на стоянках, предупреждая возможное нападение краснолицего. Он мог посчитать, что сегодня последняя ночёвка в мире Данории и шанс на то, что бы заставить своего бывшего хозяина открыть для него портал в родные земли может быть утрачен. Но насчёт поведения перерождённого мы могли только строить догадки. За всё время путешествия до круга мы так его и не увидели.
Фольгер Ниверлинг не мог знать причины вызова и мы только крякнули, когда он явился в виде призрачного великана, да ещё и с визгливым потусторонним воем. Девочки с таким трудом удержались от истерического хохота, боясь обидеть длинноносого принца, который выскочил из подпространства с явным намерением защищать нас. В руке его была сабля из королевских регалий. Только сейчас она была размером с бревно. Однако Корвин поморщился от громкого и неприятного звука, помахав над головой скрещивая руки. Его голоса, во время своего победоносного появления, принц не услышал бы. Однако, он быстро заметил наше вальяжное расположение у костра и стушевался. Но мы с подружками быстро вскочили и с радостными приветствиями побежали к нему. Ничуть, между прочим, не лукавя.
Принц-призрак, как и при жизни обладал убийственным для женщин обаянием. И мы страшно соскучились за его шуточками и лёгким добродушием. У кого-то другого фамильный нос уродовал бы лицо, но сияющая улыбка Фольгера меняла его лицо и делала милым. Мы сожалели, что не можем обнять нашего друга, прыгая вокруг него, как древесные козы. Нам о них любила рассказывать Диля. В их краях трава, даже там, где она появляется по весне, обладает коротким жизненным циклом и очень быстро сохнет. А аргановые деревья, эндемики тех краёв, продолжают оставаться зелёными. Вот козы и взбираются на них за листьями. Диля очень скучала за вкусом арганового масла, которое давят из его плодов. И всё мечтала о свежей лепёшке, пахнущей дымком, которую можно макнуть в плошечку со свежевыдавленным маслом и посыпать крупной солью.
Конечно Фольгер умилился и быстро вернулся к обычному росту, вертясь между нами юлой и сетуя, что не может расцеловать наши загорелые личики. Мужчины спускали призраку флирт, поскольку считали его безвредным. Наконец взгляд принца вычленил из компании фигуру кентавра и охнул от избытка чувств. Конечно хорошие манеры прививают принцам с детства, но непосредственный Хранитель всё равно пялился на него с непосредственностью далёкой от воспитания.
– Знакомься, – кивнула я в сторону шамана и поняла, что представить его не могу, поскольку он ни разу не назвал нам своё имя.
– Нинос, – спас меня от неловкости кентавр и я подумала, что ненавистный ему родственник и тут отметился, поскольку значение имени – просто правнук. Прадед как бы лишал его этим всех отличительных черт. Это всё равно, что назвать кота – Котом. Понятно, почему он не спешил называться. Наверняка, при его болезненном честолюбии, он считает это имя издевательством. Но это было ещё не всё, чем удивил кентавр.
– Никогда не думал, что увижу Ниверлинга своими глазами, – поклонился он принцу, – хоть и в призрачном виде.
– Мы, кажется, ни разу не говорили, что ты Ниверлинг, как ты узнал принца? – спросила я у кентавра.
– Ну, во первых говорили, вот она, – и он показал на Гизем и я шлёпнула себя по лбу, припоминая, – а во-вторых, мой предок, тот, что писал дневники, прекрасно рисовал. Там было много его зарисовок. Именно потому меня тянули эти тетради даже тогда, когда я ещё не умел читать. Там не было рисунка принца, но был рисунок короля. Первого в династии. Того, что начал объединять королевство. Ему мы обязаны проигрышем в войне.
– Ну, положим, не он её начал, – скривился Фольгер, – на южной границе всегда были стычки с вашим народом. Отцу пришлось оберегать границы, когда он присоединил приморское княжество. Но меня это не особо интересовало. У меня не было совсем никакого желания заниматься политикой. Отец был магом и у него была впереди ещё долгая жизнь. А я люблю девушек, а не войну.
– Однако сейчас тебе придётся заняться более важным делом, чем флирт с нашими невестами, – строго сказал Ильхан.
– Тебе придётся переместиться во дворец к Теренсу и передать ему всю информацию, которую мы успели собрать за это время, – смягчил упрёк оборотня Корвин.
– Не люблю общаться с Теренсом, – вздохнул Фольгер, – он нудный, и фамильного носа у него почти не осталось. Никакого обаяния. Даже ухаживать толком не умеет. Только давит и интригует. Твой Корвин лучше, хотя у него с Ниверлингами вообще уже никакого сходства.
– Ладно, я уж совсем в династии гомеопатический раствор, – махнул рукой Корвин и мы захихикали.
Гомеопатия, была новым веяньем в аристократическом целительстве. Это было не лечение, а потакание истеричным высокородным, которые болели исключительно мнительностью и в лечении не нуждались. Вот и придумали модные целители сильно разбавленные зелья. Разбавленные в составе, но отнюдь не в цене. Платили за имена целителей, а не за лекарство. И мы считали такое лечение фарсом. Корвин очень к месту упомянул о нём, в определении своего дальнего родства. Но пора было оставить пустой трёп и заняться делом.
Хранителю нельзя надолго покидать Академию. На него слишком многое в ней завязано. Прежде всего охранные заклинания. А поэтому стоило поторопиться, что бы рассказать королю самое важное, а точнее то, что его величеству нужно знать. Делиться своими личными сведеньями с Теренсом я не планировала. Ни о сильфе, ни о феях я говорить не стану. Может быть когда-нибудь я расскажу частично о своих знакомствах с дивными существами принцу-призраку, но пока что всё не знает даже Корвин. Предложение Дили Фольгер одобрил. У него были и свои аргументы в пользу того, что бы переход в чужой мир мы не совершали.
– Драконы, – пояснил он, – существа очень церемонные. Если ты не знаешь правил общения, можно серьёзно напортачить. Свой статус наместников демиургов в Данории, они когда-то считали непреложным. И требовали к себе почтения. Теперь же, как я понял, тот мир они вообще считают своим. И там они, если не Боги, то уж точно полу-боги. В создании портала между мирами задействована "кость земли". Это не просто камень. А материал из которого создаются планеты. А это действо относится к уровню Демиургов. Потому, прежде чем ступить на их планету, вы должны получить приглашение. Я не уверен, что они снизойдут до визита на Данорию. Разве только они сами заинтересованы в том, что бы убрать тёмный Алтарь с планеты своих бывших покровителей. Мне очень трудно даже предположить ход их мыслей. Не уверен даже, что стоит использовать просьбу об их визите на Данорию. Я бы скорее предложил озвучить просьбу о встрече. И оставить на откуп ящеров заявить о том, где они желают встретиться. Аэллочка, помни, чем меньше ты станешь говорить и чем больше слушать, тем ниже шанс того, что ты совершишь ошибку. Любую просьбу подавать нужно так, что бы решение принимали Драконы. Иначе, в лучшем случае, ты не получишь ничего. В худшем нарушишь какой-то их внутренний протокол, нанесёшь оскорбление высшим.
– То есть и события, случившиеся с кентаврами нужно передавать в форме чистой информации, ни в коем случае не показывая своего отношения к событиям? Это уж как-то слишком униженно.
– Ну, почему же, – усмехнулся призрак, – своё отношение к событиям отражать стоит. Только не забывай добавлять фразы, "я думаю", "по моему мнению". С гендерными признаками не тушуйтесь. У Драконов половое равенство. Там всё зависит от ума и магии. И, конечно, образованности. Драконы тоже были разными. И вот они как раз прислушивались только к собственным стремлениям. Пары между ними – исключительно истинные. Индивидуальность в приоритете. Глава у них есть. И должность это выборная. Но принимается исключительно по собственной воле. Тот Дракон, что увёл кентавров, тоже действовал по своему решению. Но глава у ящеров скорее Советник. Это самый мудрый и сильный индивидуум. У него обязательно присутствует дар предвиденья. Если какой-то из его собратьев принимал решение о каком-то поступке, он мог прийти к главе и спросить совета. Тот мог ответить, но не однозначно. Потому, что исход дела может измениться в зависимости от будущих обстоятельств. Советник видел результат на основе прошлого. А будущее угадать невозможно. Слишком много переменных. Наши провидцы ведь тоже видят картинку возможных событий. Они не могут вставить туда факторы, которые пока не известны.
– Потому некоторые называют предсказания чепухой, балаганной магией?
– Именно… Так что вы слишком упрощённо отнеслись к этой расе. А вам никак нельзя ошибиться, если действительно алтарь нужно убирать с Данории и Драконам под силу вам помочь.
Когда Хранитель умчался, я прикидывала и так, и сяк, какими я и моя команда обладаем возможностями. Те самые переменные, о которых я просто не могла знать, не побеседовав с Драконьим Советником, не давали просчитать цепочку возможных событий. Но, что бы говорить с ним, я должна свои возможности озвучить. Как я полагала, моё музыкальное заклинание, как будто нарочно предназначено для этой цели. С сапфировым кольцом, усиливающим мой воздух, я могу попробовать прикрепить заклинание левитации к алтарю на расстоянии. Подходить к нему у меня никакого желания не было.
Заклинание левитации состоит из нескольких компонентов. И самый затратный – это нейтрализация массы объекта. Все знают, что масса показывает количество вещества в теле. Вес – это сила, с которой объект давит на опору. Первая величина постоянна, вторая переменна. Она изменяется в зависимости от текущих условий. Например силы притяжения. Нейтрализовав массу до нулевого значения, перемещение объекта по вертикали или горизонтали, это уже мелочи. Заслав заклинание музыкальной магией, я никак не свяжу его со своей аурой, что не даст возможности алтарю воздействовать на моё тонкое тело.
Сапфировый перстень, по обещанию сильфы усилит мои возможности в разы. Но я не могу даже предположить, на каком расстоянии от нынешнего положения алтаря безопасно задействовать силы необходимые для выращивания портала. Тогда, когда был выращен тот, через который ушли Драконы и кентавры, сила Алтаря была больше. Какова она сейчас и хватит ли моего резерва, что бы дотащить Небесный камень, до дыры между мирами. Если нужно тащить его так же далеко, то у меня сил не хватит. Даже с накопителями. Не так у нас их много, на самом деле. Да и не хотелось бы тащить камень далеко в степь. Неизвестно как это скажется на природе и существах живущих тут. А вдруг алтарь доберётся до кого-то из них и выпьет. У меня нет никакого желания отлавливать даже изменённых мышей и насекомых. Много энергии с них не получишь, зато проблем… Хоть пал пускай по степи в сторону портала.
– О чём задумалась? – подошедший Корвин опустился рядышком и потёрся лбом о плечо, – вид у тебя, как будто решаешь мировые проблемы.
– Так и есть, – озабоченно вздохнула я и прижалась к жениху бочком, – похолодало как-то, чувствуешь?
Я поёжилась и Корвин обнял меня и прикрыл своим плащом. Я рассказала ему о своих сомнениях. На что он ответил, что такая серьёзная процедура не взваливается на одного человека. Мы можем составить круг и подпитать твоё заклинание. Гораздо большая проблема, уговорить Драконов. Я слышал ваш разговор с принцем и он дал хорошие советы. Пока вы не сошлись с ним поближе, я, каюсь, не принимал его всерьёз. Да и его родня, при жизни, велась на его игру в разгильдяя. А ему просто не хотелось становиться королём. Не такая уж это сладкая конфетка, власть. Хотя очень многие готовы за неё горло перегрызть. И совсем не всегда это люди, которым просто необходимо реализовывать свой потенциал в решении глобальных задач. Как раз мелких людишек, но с большими амбициями среди, рвущихся на вершину горы, куда больше. Вот ты относишься к первым. Тебе интересно осуществлять крупные задумки.
Роща гасила звуки, такого широкого раздолья, как в степи не чувствовалось. Хранитель ушёл, а встреча с ним всколыхнула память об Академии. Я поняла, что очень скучаю за теми годами, что провела в её стенах. И немножко страшно было от того, что на вчерашнюю девчонку навалилась ответственность за целый мир.
– Нужно отдыхать, – сказал мне на ушко Корвин, – я всё никак не могу дождаться, когда ты будешь делать это рядом со мной. Засыпать, уложив головку на моё плечо. И просыпаться, глядя мне в глаза. Я боюсь, что опять что-нибудь помешает стать нам мужем и женой. У меня одна мысль о том, что бы провести обряд на обратном пути. В доме твоих родителей.
– Да они рыдать от восторга станут, что их дочь, наконец, сделает что-то нормальное. Выйдет замуж. Да ещё и за жениха, которого они для меня у короля выпросили.
– Да, только вот Теренс, небось, локти себе кусает, что не прибрал такое сокровище для себя, – ревниво скривился Корвин.
– Ну, тогда я не выглядела таким уж сокровищем, – хитренько сощурилась я, – в том числе и для тебя. Я ведь жениха и не увидела. Ты себе не представляешь как было обидно. Хоть я и не собиралась замуж и имела совершенно другие планы, но я же была совсем девочкой и романтика, хочешь-не хочешь кружила голову.
– Ты же знаешь, что это не моя вина, – испугался нового витка обид Корвин, – меня просто хотели поставить перед фактом. Но я обратил на тебя внимание в первый же день, как увидел тебя в Академии. Я не понял, если честно, что ты моя пара. Таких ощущений я раньше не испытывал. Но, встретившись с твоим серьёзным взглядом, в котором, тем не менее, присутствовала девичья мягкость, я почувствовал притяжение, такое сильное, что захотелось оказаться очень-очень близко. Прикоснуться к твоей нежной щёчке. Провести пальцем по губам.
Проговаривая эти нежности, Корвин реально проделывал всё это со мной. И меня пробирала дрожь. Сладкая. Согревающая душу и будоражащая тело. Мы сидели в стороне от костра, там где я говорила с Фольгером. Жар почти прогорел и Уйка, уже обернувшаяся человеком, подбросила веток в костёр. Блики от огня нарушили наше уединение. Дежурить оставалась Диля с Рр" авом и мой жених. Он вздохнул, подал мне руку, что бы подняться. Дежурный должен обойти лагерь, проверить лошадей. Просмотреть защитные плетения. Утром мы должны будем отправить кентавра в его мир. А я всё не могла решить, снять полностью привязку и довериться его словам о том, что ему выгоднее попасть к Драконам, чем вернуться к своим или оставить какую-то связь для подстраховки. Заклинание в том виде, как оно есть сейчас, просто убьёт его при переходе. Нельзя оказаться дальше от зависимости кровника, чем перейдя в другой мир. Но ментальную ниточку оставить можно. Во время снятия такой мощной привязки он просто её не почувствует.
И всё же я решила освободить его полностью. Не наша вина, что он так жестоко лишился своих друзей. Фактически родных существ. Это были члены его рода. Конечно его мораль, в нашем понимании была уродливой. Но его сформировало окружение. Теперь же ему предстояло стать изгоем среди своих. И мне было даже жалко его. Я глянула в сторону, где отдыхал Нинос. Он давно уже не был так напряжён, как в первые дни плена. Он спал, подогнув колени, спиной к костру, что бы свет не бил в глаза. Я пожала руку Корвина и пошла к своей палатке. Девчонки уже улеглись и шептались о чём-то, когда я вошла.
– Твой жених совсем уже теряет терпение, – хихикнула Эш, – раньше он был самым строгим и никогда не показывал отношений на людях. Небось ревность к родственничку подталкивает к более активным действиям.
– Похихикайте, разрешаю. Наш ректор привык выглядеть замороженным. Среди стольких девчонок с молодой бурлящей кровью, только этим и спасаться. Я думаю он и бороду носил, что бы казаться старше. Он ведь побрился, когда уже всем было известно, что помолвка состоялась. Но, тем не менее, он взрослый мужчина. Им, говорят, отношения физические нужнее, чем нам. А я уверена, что у него никого не было всё время после помолвки. До того, не знаю. А оборотни, по слухам, ещё горячее, чем люди.
