Текст книги "Академия для дур (СИ)"
Автор книги: Евгения Петренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)
Глава 33
Первым делом мы поспешили на обед. Времени оставалось не много. Да и вид у Гизем был весьма растерянный. Уйка же, наконец-то, глядела спокойно и уверенно. Мы решили, что с целительскими процедурами у Гизем какие-то проблемы или её смутил осмотр сразу трёх незнакомых мужчин и решили дать ей успокоиться, прежде, чем лезть с вопросами. Обсуждать что-нибудь в столовой вообще чревато горой сплетен. У большинства старших наверняка магические прослушки на высоте. Это чуть не первое заклинание, которое пытаются освоить девушки. Всё же любопытство девичий бич. А помыть косточки окружающим любимое развлечение. Так что за столом мы вели беседы на отвлечённые темы, дразня слух соседок словом «оборотни», исключительно, в контексте обсуждения лекции декана. Разговор состоялся уже по возвращении. Послеобеденное время располагало к обстоятельной беседе. И Гизем неуверенно стала рассказывать о том, что случилось в лазарете.
– Этот Ульв, их главный, – опустив глаза, как будто перед ней был сам оборотень, начала Гизем, – сразу потянулся к моему лицу, туда где шрамы. Я так удивилась! Ведь артефакт иллюзии был на мне, я растерялась, думала, что он сломался из-за того, что тогда упал во время ссоры с соседками. Или камень уже разрядился. Думала, что все видят моё уродство. Но оказалось, что это не так.
– Все оборотни видят настоящий облик своих истинных, – продолжила вместо неё Уйка, потому что Гизем смущённо замолчала, – Ульв почувствовал в Гизем пару. И сразу сказал ей об этом. Он предложил ей обдумать своё признание и не говорить об этом сейчас. А заняться её лечением.
– Я рассказала ему, что бастард и, что не уверена в том, что у них получится исправить моё лицо, – как будто оправдываясь, перебила Гизем.
Она вела себя так, как будто считала, что отобрала у кого-то более достойного право на счастье с таким красивым и значительным мужчиной. И я поняла её растерянность при появлении. Судя по её последующему рассказу, сын вождя всеми силами постарался её переубедить, но всё же не до конца преуспел. Она, и пересказывая нам все события, продолжала сомневаться.
– Ульв, – называя его по имени, подружка розовела и конфузилась, – объяснил почему раны от яда василиска не поддаются магическому регенерированию. Он заявил, что яд, если его правильно не вывести так и остаётся в крови и продолжает мешать лечению. Потому первым этапом нужна полная очистка крови. Эта процедура стала доступна не так давно. Оказалось, что теперешняя делегация уже не первая. Несколько лет назад наш король дал задание целителям и артефакторам придумать вместе возможность очищать кровь раненных в приграничьи, которым понадобилась срочное хирургическое вмешательство на месте. Без должной стерильности. Приходилось выбирать между возможным заражением крови и смертью от кровопотери. И этот артефакт был создан. Целители оборотни не оставляют без внимания ни одной новинки в своей основной области. И они предлагают использовать этот артефакт.
– И в чём подвох? – спросила я, сразу всей своей ментальной магией ощущая, что в её словах звучит замешательство.
– Для этого они и хотели встретится с Гизем, – опять помогла ей Уйка, – как я поняла, в этом артефакте кровь разделяется на составляющие. Там используется заклинание водоворота. Это водная магия. Артефакт подключается к системе кровотока. Проходя через него, любая жидкость получает эффект вращения для того, что бы разделить её на более лёгкие и более тяжёлые фракции. Тяжёлые собираются во внутренней части вихря и отделяются, поскольку именно в них находятся все яды и другие вредоносные включения. Иногда их возможно отфильтровать и вернуть пациенту собственную часть крови. Но в случае с ядом василиска такое не получится. Его надо заменить донорской. Понятно, что это должна быть кровь одного донора иначе организм не сможет выдержать такого смешения. И ясно, что за один раз столько донорского материала не возьмёшь. Ведь Гизем нужно будет удалить всю тяжёлую часть крови и заменить на другую. Значит донор должен будет отдавать её частями, проводя порцию через аппарат и заключая в стазис. Потом восстанавливаться и повторять процедуру, пока не наберётся нужное количество для полной замены заражённой крови. Это длительная процедура для донора.
– Но это ещё не всё, – вставила Гизем, – что бы убрать на моём лице такие старые следы нужна регенерация оборотней. То есть донором должен быть оборотень. Это не просто зелье, которое нужно выпить. А целый процесс. Трудный и длительный для того, кто захочет мне помочь. Они хотели мне предложить сделать эту процедуру тогда, когда я буду готова переехать к ним, поскольку…
– Поскольку, – снова помогла, замолчавшей подруге оборотница, – кровь свяжет их в пару. А это, если у них нет истинной природной связи, лишит возможности оборотня иметь здоровое, магически одарённое потомство. Нет в теории родит от оборотня любая. Особенно магичка. Но с детьми и их даром, и уж точно с оборотом, могут быть проблемы. От чего, кстати, страдал и громила Чоно, за которого меня сватали. Так что они хотели сначала найти ей пару среди клановых, а уж после заводиться с процессом лечения. А ей повезло найти истинного в Ульве. А эта глупышка сомневается.
– Но я же страшная и бастард, – всхлипнула она.
– Да Ульв же тебе битый час объяснял, что оборотню плевать на твоё происхождение и внешность. Бог изгнанник, когда брал под покровительство наш народ, объяснил, что их способность видеть суть событий раньше других и делала их изгоями. Он же, награждая их второй ипостасью, не только даёт возможность выжить в тяжёлых условиях дикой природы, но и способность видеть суть своей наречённой. И истинная пара…
– Погоди, – остановила я её восторженную речь, – я хочу понять до конца. Вот ты говорила, что твои папа и мама истинные. Так откуда твои проблемы с оборотом?
– Ты не помнишь? – удивилась Уйка, а я считала что у тебя идеальная память, – я же ещё при встрече говорила. Отец встретил маму в лесу в полнолуние, в зверином виде. Это ночь, когда от запаха пары у оборотня срывает все человеческие ограничения. Он взял её прямо там, а она ещё не перешла грань совершеннолетия, когда просыпается магия. Хотя уже была близка к этому. Хорошо ещё, что обернулся. Если бы взял волком, и девушка бы тронулась и он бы не выжил от потери пары по собственной вине. А так тело стало человеческим, а страсть осталась звериной. Но оборотни умелые любовники. Плюс имеют звериный флёр, за счёт чего им практически не отказыват девушки. Так что стресс от такого лишения невинности остался и повлиял на магию. Но мама быстро отошла от такого быстрого "развития отношений". Тем более, что он потом долго и старательно заглаживал вину. Истинность влияет и на женщину. Только немилость бога-изгнанника может отобрать склонность избранной пары. А для этого надо где-то уж очень сильно напортачить с заповедными правилами нашего благодетеля. Вы что, не видите, наша Гизем уже тянется к Ульву. Только её многолетняя травма мешает осознать это. Кстати моего отца могли наказать таким несовершенным потомством именно за тот срыв. За нетерпение.
– А по-моему наказали тебя, – фыркнула я, – и непонятно за что. Ваш бог-изгнанник должен тебе компенсацию. Наверное он чувствовал себя виноватым, раз позволил тебе без приключений добраться до Академии.
– Не говори так про неуважительно о богах. Даже, если это чужие боги, – вмешалась Диля, – они бессмертны. И проклятие насылают без соответствия со сроком жизни наказанных.
Я прикусила язычок. И мысленно попросила прощения у бога оборотней. И даже пообещала позаботиться о том, что бы Уйка ни при каких обстоятельствах не досталась противному Чоно. И ещё озаботиться, что бы посольство передало моё материальное извинение для Храма этого Бога. Как я поняла, никуда теперь Ульв не уедет, пока не поможет своей избраннице. А за это время я что-нибудь придумаю.
Обсудив такое волнительное предложение, мы все разом стали убеждать Гизем прислушаться к своему сердцу. И ценить себя по достоинству. А я вообще вспомнила отцовские наущения. Он ведь не только фабрикант, но в какой-то мере и купец. И он всегда говорил, что за товар платить больше, чем запрашивают, никто не станет. И она должна понять, что одна и та же вещь может быть ценна по разному. Она, конечно, не вещь, но, для более яркого примера, я привожу папины уроки.
– Кусок хлеба для тебя ценен настолько, насколько ты голоден, – всегда говорил папенька, – он может быть ценнее алмаза, когда желудок воет и сворачивается в комок. Но, даже то, насколько ты нужна Ульву, не должно перекрывать твоего желания быть с ним. Ты думаешь почему я отказывала, когда мне предлагали выгодные партии? Да потому, что меня учили видеть перспективу. Отец и мама любили друг друга. И, даже, если ссорились порой, то всегда были счастливы, выходя утром из спальни. Но я видела в жизни много других примеров. А вот что я прочитала в одной умной книге: "Муж и жена смотрят на мир с разных сторон. Но, что бы быть семьёй, смотреть они должны в одну сторону". И я поняла на собственном примере, что интимная близость может вызывать как желание, так и гадливость. Она потому и называется интимной, что это то глубоко личное, сокровенное, что связанно с тем, кто тебе по-настоящему близок. И, что бы вы не смотрели на меня с таким ужасом, как будто я уже побывала в постели у нашего ректора, поясню. Я своими глазами видела момент измены того, кого считала своей первой любовью. И эта сцена во мне вызывала брезгливое недоумение. Я не понимала что в подобных действиях может казаться приятным. Но, когда я захотела примерить её на других участников, моё тело мне всё объяснило.
– Ты права, – добавила Диля, – если бы мы не оказались в Академии, то могли бы стать жёнами или наложницами. У наших мужчин жён может быть ровно столько, сколько он сможет купить. В пустынях нет таких домов, как здесь. Мы живём в шатрах из войлока или шкур. Кто, что может себе позволить. Но та часть жизни, которую здесь называют интимной, далеко не так сокровенна для нас с детского возраста. И пусть мы этого не видели, но прекрасно слышали. И мне приходилось слышать и слёзы мамы, и стоны удовольствия некоторых других женщин. И будучи малышкой, я думала, как одно и то же действие может вызывать такие разные реакции. Когда я стала старше, то научилась разбираться во взглядах. Потому в глазах Марсена вижу его душу. Мама и отец не любили друг друга и я хорошо понимаю о чём говорила Аэлла. Я тоже хочу выходить из спальни со счастливым лицом, а не плакать после того, как меня касался мой муж. Изо дня в день, много лет… Потому слушай своё сердце, Гизем. Раз уж у тебя появилась возможность выбирать. Я не знаю как действует притяжение истинной пары. Но, если оно и правда есть, и сделает тебя счастливой, то не спрашивай богов стоишь ли ты предоставленного счастья. Ты сейчас для этого волка такой нужный, живой и тёплый кусок хлеба, а не мёртвый алмаз, который у нас стали называть слезой бога, после того, как он стал причиной смерти его любимой.
– И потом, – сказала Эш весело, – тебя же не на завтра за него сговаривать станут. Нам ещё пять с половиной лет учиться. И раз уж нам такая удача выпала, глупо ей не воспользоваться. Мы магички и жизнь наша долгая. Я в приюте много разных предательств повидала. И, когда тебя предают те, кого ты считала друзьями, ничуть не менее больно, чем случай Аэллы. А там такое случалось. Одинокие дети нуждаются в друге. А там по всякому было. И в доверие втирались. По разным причинам. Что бы подставить и получить что-то для себя. И из страха, что бы дать возможность повеселиться той, что всеми вертела, как местная королева. Она же вокруг и свиту собирала. И "стражу" имела. И шпионов своих. Приют это срез взрослой жизни. Ты радуйся, что истинность пары никогда не даст Ульву тебя предать. Но и сама себя не предавай тоже. Нельзя соглашаться на замужество без любви. Даже, если это будет не расчёт, а покорность или жалость, то такой союз не только тебе, но и тому, кого из добрых побуждений приняла, боком выйдет. Ты и себя, и его несчастным сделаешь. И, это перед мужчинами можно стесняться и робеть, когда говоришь о плотском. А между собой нам чего стесняться. И моё, и твоё тело ничем друг друга не удивит. И реагировать на мужчин будет похоже. И все мы знаем как это будет.
– Ну, да, – не стала притворно смущаться Уйка, – не мать, так другие женщины просветят не сведующих. Кто с какими целями. Мне матушка давно всё рассказала. Заботилась. А сколько раз я слышала как молоденькие волчицы друг перед дружкой хвастали "кто про стыдное больше сведущ".
Последнюю фразу она произнесла кривляясь, как какая-то из участниц её воспоминаний.
– Я хочу сказать, – продолжила Эш, – что ложь в отношениях и тебя, и твоего мужа на всю нашу долгую жизнь несчастными сделают. Вот такие и плачут, после близости. А их мужья развлечения на стороне ищут. Нам магичкам позволено и мужчину выбрать, и обряд на всю жизнь не заключать. За то нас так долго и не хотят принимать в обществе. Нам завидуют. И не таращся на меня так, подруга. Как по мне, лучше самой за себя отвечать, чем оставаться всю жизнь привязанной Храмом к нелюбимому. И даже те женщины, которые сами верят в то, что они счастливы, имея тёплый дом, постоянного мужчину и достаток, о котором он для неё подумает, всё равно завидуют. Терпя за это нежеланные прикосновения там, где без желания тела, это вызывает брезгливость. Вот не поверю, что ты не знаешь, что это может быть приятно. Сто раз видела в общей спальне, как девчонки трогают себя вызывая удовольствие. И сама пробовала. А хуже всего видеть как твой муж уходит по ночам к другой. Особенно если ты его любишь, а его сговорили "за надом".
– Ой девочки, – удивилась Гизем, – какие вы оказывается взрослые… А меня мама всё за малышку держала. Да и были мы всегда только вдвоём. О мужчинах она со мной никогда не говорила. Хотела подольше считать, что я не вырасту. И свою вину чувствовала за то, что я бастард. И за то, что у меня нет того тёплого дома и заботливого мужчины, что заработает для нас. Что в любую погоду мы таскаемся по дорогам в надежде на медный грош и ту самую краюху хлеба. Ты как вспомнила про воющий желудок, так у меня очень знакомо живот скрутило. Хотя здесь я успела позабыть что такое голодные спазмы. А когда мама погибла, обо мне заботился полковой лекарь. И уж он, хоть точно мог рассказать про физиологию не без доли цинизма, при мне никогда не говорил на такие темы. И держал всё время при себе. Из-за страшных ран на лице, я и сама не рвалась наружу. Когда он понял, что следы с моего лица убрать не может, сразу как женщину меня списал. Научил скрывать раны под иллюзией. Это ведь не полноценная картинка созданная мной, а просто зеркальное отражение второй половины лица, для этого использованное. Готовый слепок. И всё равно держать её было трудно. Вот он и сговорился с маром ректором, когда тот попал к нему после взрыва мины, что меня заберут в Академию, сразу как мне исполнится шестнадцать.
– Так ты, получается своим телом совсем не интересовалась, потому что сама списала себя тоже? – сердито спросила Эш.
– Наверное так. Пока я не научилась прятать лицо, рядом со мной всегда был только целитель и его помощник. А они и не такие раны видели. Но я всё равно ловила их безнадёжные взгляды. Особенно от парнишки санитара. А вот те, кто случайно заставал меня в поисках доктора… Их лица о многом говорили. И ни о чём приятном. Оттого я и стала такой неуверенной в себе. Хотя с вами всё совсем по другому. Сколько раз в последнее время я была при вас без артефакта и ни разу, ни в ком, не заметила брезгливой жалости. Так что вы правы. Я попробую. А потом, если всё получится и я верну своё лицо, то у меня будет шанс понять что я к Ульву чувствую.
– Только не вздумай выйти за него из благодарности! – буркнула я, а потом добавила мечтательно, – правда я вижу, что он тебе и вправду нравится. Флёр там это или не флёр… А, впрочем, он красивый. И маг похоже знающий. Такой стоит уважения. А вот любовь не торопи. Сама почувствуешь, если придёт. Тогда твоя душа к нему потянется.
Глава 34
Волки пробыли в Академии ещё день. После этого они уехали, что бы закончить посольские вопросы. Помочь Гизем должен был глава этого посольства, а значит прежде он должен был выполнить задачи, поставленные отцом. Как ни странно, но, кроме Ульва, больше ни в одной из адепток сопровождающие оборотня пар не почувствовали. Но они не расстраивались. В отличие от девушек. Некоторые из них, особенно со старших курсов, на это рассчитывали. Рыжий зельевар активно пообщался с нашей преподавательницей, марой Эльвиной. Чопорная дама весьма тепло приняла гостя, поскольку знания лесных трав у него были огромными. Наша учительница была энтузиасткой своего дела, но путешественницей-исследовательницей могла видеть себя разве что во снах. Строгая полноватая дама, с губами постоянно поджатыми подковкой и блеклым лицом, млела перед брутальным рыжим. Но он спокойно рассказывал ей о северных растениях. И даже зарисовывал по памяти те виды, которые не были представлены в травниках. Всё таки составлялись они в королевстве, а северные леса были для людей недоступны.
Гизем встречалась с Ульвом ещё дважды. О чём они говорили подруга скромно рассказывала без подробностей. Но к концу месяца Ульв должен был вернуться. Один из его спутников, хирург проведёт с ним всё время, пока будет готовиться донорская кровь для Гизем. Зельевар пока не понадобится. Но на сам момент начала лечения прибудет ещё один, ничуть не менее знающий, который будет готовить мази, помогающие коже девушки во время регенерации. Нужны будут составы отшелушивающие и размягчающие кожу. Противовоспалительные и для образования новых клеток. К этому времени нужно было заказать на юге масло авокадо и гель алое. А так же хорошо бы достать плоды софоры и дынное семя. Для масок очень подошли бы свежие плоды папайи. Но к зиме достать их будет трудно.
Я тут же сообщила, что мамочка делает кремы и использует пюре папайи с молоком для размягчения кожи. В нашем саду папайя растёт и на зиму мы заготавливаем свежие плоды именно для этой цели. Папа специально вызывает мага, что бы погрузить в стазис все фрукты, что необходимы маме свежими. А софора, или как у нас его называют, плачущее дерево, культура обожаемая нашими зельеварами. На юге её считают лекарством от ста болезней. Растёт она во всех дворах и парках и заготавливается в каждом доме. Дынные семечки мама считает лучшим средством для омоложения кожи. Она делает из них муку. При надобности превращает её в дынное молочко для притираний. А ещё оно снижает сахар. И меня поили им когда я простужалась и кашляла.
Новый зельевар должен прибыть из соседнего клана. Оборотни хотели дать возможность ещё одному холостому мужчине поискать удачу среди наших адепток. Гизем повеселела. Даже короткое общение с парнем, который признал её парой, добавило ей и уверенности в себе, и веры в успех будущего лечения. Мы успели посмотреть на них вдвоём, когда они прощались перед отъездом. Ульв вёл себя очень предупредительно. Прежде чем сесть сам, он заботливо усадил Гизем на стул в столовой, где им позволили остаться после окончания обеда. Мы только унесли посуду и собирались возвращаться в комнату, когда Корвин привёл волка. В столовой уже почти не оставалось студенток, но те, что уже были готовы покинуть помещение, замедляли шаг и с некоторой завистью поглядывали на Гизем и красавчика оборотня. К сожалению, среди них оказалась одна из тех, кого ректор лишил возможности болтать о внешнем виде Гизем после инцидента в нашем крыле. Она с такой злобой смотрела на нашу подругу, что я испугалась сначала, что она испортит Гизем прощание и стала аккуратно теснить её к выходу. Делала вид, что она мешает нам пройти. И в то время, когда мы дожидались подругу в коридоре, я настроила подруг повнимательнее последить за этой компанией. Как бы они не решили устроить девушке ещё какую-то пакость.
Гизем вернулась к нам в мягкой задумчивости. И провожала глазами Ульва, пока он не скрылся за поворотом. Похоже волку удавалось очаровать свою избранницу. Девушки любят тех, кто умеет достучаться до их сердца правильными словами. Оказывается, что бы быстрее начать лечение, он пообещал даже в дороге раз в три дня сдавать порцию донорской крови. И погружать её в стазис. Чаще нельзя, кровь должна полноценно восстанавливаться, что бы быть сильной. Такая нужна для более полноценного замещения выкачанной у Гизем. Процедура должна была пройти после тестов за первое полугодие. А Ульв обещал обязательно вернуться к балу. Гизем очень хотела, что бы он увидел её танец. А мы хихикали, что последнее покрывало не убережёт подругу от того, что бы Ульв не сошёл с ума и не похитил её для венчания в Храме. На самом деле, для приватного танца перед супругом, все покрывала были прозрачными и наматывались на обнажённое тело, а для выступления на публике последнее было плотным и под ним оставалась длинная рубаха, свободного покроя, что бы не мешать движениям танца.
Техника исполнения иллюзий у Гизем росла, как и всей нашей команды. Я думаю ещё и за счёт того, что мы устраивали медитации гораздо чаще остальных. Поскольку все проводили их в зале, а мы ещё и дополнительно, после окончания приготовления домашних заданий. Прямо у нас в комнате, которая превратилась в учебную для всей нашей группки, включая Яну. Девочка проводила с нами очень много времени и мы играли вместе. Не только вдвоём, как на общей медитации, а действительно все вместе. Яна на скрипке, я на мандолине, Диля на флейте, Уйка на своём самодельном дафе, для Эш Сай сделал в артефакторской мастерской марокасы из маленьких кокосовых орехов с резными ручками и рисовой крупой внутри, которая не звенела грубо, как горошины, а мягко шелестела. А Гизем для танца надевала себе ножные и ручные звенящие браслеты с бубенчиками из серебра. Ей прислал их с оказией волк. Когда она рассказывала ему о нападении василиска, упомянула и о потере маминого барабана и своего вещевого мешка с костюмом и браслетами.
В этот день ректор устроил мне праздник. После занятий он зашёл в нашу комнату и напомнил о разговоре с Ульвом и его просьбе достать южные растения для лечения Гизем. Он сказал, что зельеварение и травничество – области наиболее далёкие от его магических направлений. А я в этом разбираюсь. И наверняка буду рада возможности посетить собственный дом и встретиться с семьёй. Кроме того момента в лазарете, когда я пришла в себя после лечения Яночки и была немного не в себе, мы о нашем неудачном сватовстве больше не упоминали. Но тогда оба поняли, что знали о том, что могло бы случиться между нами, но не случилось. Но Корвин своим поведением давал понять, что хотел бы возникновения между нами отношений. Только по собственному желанию и притяжению. И ниточка эта заплеталась. Раз уж Уйка её унюхала, то заплеталась успешно. Потому меня не удивила тихая оговорка ректора, что пора восстановить мою связь с родными, раз уж мы, кажется, оба не против попробовать стать немного ближе. И спросил, с волнением в голосе, который стал немного хрипловатым от того, что сомнение перехватило ему горло, что может быть он не прав и я считаю иначе? Это было почти признание. И я ответила, что ошибка случилась раньше и я рада, что теперь её можно исправить.
Девчонки побежали в сад, что бы попросить у Сая кое-каких заготовленных травок для подарка маме. Здесь совсем другая флора, но я лучше всех знаю, что растёт в нашем саду и чем можно порадовать маму из растений, что есть у тигра. А ещё выпросить у него несколько черенков и саженцев, что приживутся при нашем климате. Я надеялась, что мама подберёт что-то в знак ответной любезности, что выживет у нас, хотя бы в теплице. Но не только растения были предлогом оставить нас наедине. Девчонки прекрасно поняли посыл ректора и его полунамёка. Это совместное посещение родителей явное желание Корвина сделать следующий шаг в отношениях. И, если не говорила прямо, что хочет поторопить события, то уж точно показывала, что он определился в своём чувстве ко мне и хочет знать, случилось ли со мной тоже самое. Нам точно пора было поговорить об этом. А последующие годы прекрасный срок развить чувства. Только ректор был из тех основательных мужчин, которые точно хотели расставить все точки положенные в правописании. Определить статус.
– Тогда всё произошло без нашего желания, – говорил Корвин, ожидая пока я собиралась для посещения родителей, – и мы оба не были рады навязанному браку. Но мне стало интересно присмотреться к тебе, когда я узнал, что ты будешь среди моих подопечных. Когда я узнал тебя ближе, понял, что ты мне нравишься. А после я оценил тебя совсем по иному и отношение стало глубже. Я пожалел о том, что не случилось. Но, сожалея, я понимал, что произошедшее правильно. Я уже не раз говорил тебе, что ты талантлива, как будущий маг и прекрасно, что ты сама решила учиться. Но я не хочу и терять тебя как возможную любимую женщину. Но хочу, что бы и ты была уверена в своих желаниях. Я взрослый человек. Между нами большая разница в возрасте и груз потерь, которых, слава богам, нет у тебя. Ты молоденькая, у тебя может быть ещё столько желаний и стремлений, которые просто преступление ограничивать. Но ты не думай, даже если всё сладится между нами и после окончания твоей учёбы мы создадим семью, я не собираюсь заперепть тебя в доме. Я сам маг и знаю как наша сила любит свободу. У меня есть обязанности в Академии, но я смогу уделять время и твоим интересам и выгуливать твой дар, как делаю это для своего.
– Я надеюсь, что наша дружба с девочками сохранится и после окончания учёбы. И они не менее талантливы, чем я. Надеюсь ты не будешь против наших совместных проектов. И, если обязанности ректора не дадут тебе возможности быть рядом со мной там, куда поведёт меня дар, у меня будет для этого прекрасная команда. Мы защитим друг друга. Ведь я правильно понимаю, в тебе есть этот страх и вина. Если ты считаешь меня близкой душой, мы должны будем поговорить и о твоих болях. А я знаю как мужчин может съедать неисполненный долг. И как они любят примерять свою вину на себя. Когда-нибудь у нас будет время рассказать друг другу разные истории и о своих семьях, и о своих страхах.
– Ты права и говоришь, как взрослая, ответственная девушка. А я всё воспринимаю тебя малышкой, как свою дочь. и то, что ты так сошлась с Яночкой меня очень радует. Одной проблемой, которые так или иначе возникают в отношениях с прошлым, меньше.
– Вот это мне совсем не нравится. Я не нуждаюсь в ещё одном папочке. Мой родитель даёт мне достаточно отцовского давления. Не вскидывайся так, я прекрасно понимаю, что его диктует любовь и забота. Но мои родители хорошо постарались, что бы сделать меня достаточно взрослой к тому времени, когда девушек начинают просватывать. Они не просто нудно зудели нравоучения, а подкрепляли любое требование к нам историями из жизни, которые давали нам возможность проследить последствия решений участников этих историй. И мы учились не просто следовать указаниям родителей, что обычно вызывает у детей раздражение, а думать о поступках и их последствиях. И понимать истину, говорящую о том, что умный учится на чужих ошибках, а дурак не в состоянии научиться даже на своих. Я росла в прекрасной семье. У меня не было такого страшного жизненного опыта, как у моих подруг. Но меня научили слушать и осмысливать услышанное. Мама свегда говорила, что к замужеству, я должна быть готовой показать своим детям, которые не видели дождя, связь между зонтом и тучей. А так же между его отсутствием и ангиной.
Пока Корвин смеялся, как мальчишка, над последней фразой, я закончила причёску, без которой моя мама выела бы мой мозг чайной ложкой, а девчонки вернулись с подарками от Сая. Мне пришлось объяснять чем я так рассмешила мара ректора. Но он уже отсмеялся и сам пояснил, что методы воспитания в моей семье уже сейчас убеждают его, что по окончании Академии он будет идиотом, если не найдёт для меня возможности преподавания. И неважно чего. В конце концов он введёт предмет правильной подготовки мозгов к способности мыслить. Девчонки таращились, ничего не понимая. А ректор, уже окружив коконом силы все вещи, Вставил в плетение заклинание, которое не даст ему разрушиться под действием магии переноса. Но иначе ему нужно было бы брать носильщика. Или, как пошутила Эш, стать оборотнем– осликом. Я глянула на величину кокона, который Корвин поднимал левитацией и уточнила, что скорее слоником. Наконец наш ректор открыл портал и мы шагнули туда вслед за отправленным подарочком.
Юг встретил неожиданно тёплым днём. Голубое небо с лёгкими пушистыми облачками. Зелёные сады и парки. Тихое море плещущее за каменными набережными с лёгкими беседками, в который по вечерам парочки любуются на россыпь звёзд. И такой родной белый особнячок с терраской. Здесь ещё не пахнет осенью. Тишина. Послеобеденный сон. Мы оказались прямо в саду перед домом. Конечно, Корвин же приходил сюда за инструментом. И мог бы поставить портал даже прямо в дом. Только посчитал это неудобным. И я подбежала к двери и приложила руку к магическому замку, который считывал ауру хозяев. Дверь гостеприимно распахнулась. А в людской зазвенел колокол. Сейчас кто-нибудь из слуг выбежит посмотреть кого впустил дом. Если бы пришёл чужой, звонков было бы два. Я страшно соскучилась за домом. Из кухни доносился запах булочек с карамельным кремом. После сна всегда подавали полудник.
А из кухни уже бежала мама. Она конечно же не спала. Карамельный крем никто не делает лучше её. Кухарка ставит замечательное лёгкое и упругое дрожжевое тесто. Но крем… Только мамины руки могут сделать его в меру сладким и очень ароматным. Главное правильно сварить карамель. Мама ставит сахар для неё смешав со свежей лимонной цедрой на целую ночь. А утром, выжимает сок из лимонов в сотейничек с толстым донышком кладёт туда ароматный сахар, щепотку соли для баланса вкуса и свежее деревенское масло. Варить карамель нужно так, что бы она кипела, но не убегала. Когда она готова, добавить в неё чёрный шоколад. Потом мама замораживает её в формочках с поджаренными лесными орешками. Очень удобно формовать любые булочки, когда начинка застыла в форме конфетки. Конечно их можно есть и так. Но мы все обожаем на полудник тёплые булочки с текущей из них растаявшей карамелью и ледяное молоко с одной капелькой лавандового масла…
