Текст книги "Последний паладин. Рождение (СИ)"

Автор книги: Евгений Скребцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Говоривший на время замолк, а на песок арены под неистовые ликования и одобрительный свист толпы вышло пятеро человек. Тот, что шел чуть впереди всех, был одет в белоснежно белую робу, расшитую алыми узорами, поверх которой была одета блестящая, отливающая золотом кираса. Еще двое, судя по внушительной и не менее помпезной броне, были воинами ближнего боя. Четвертый – расфуфыренный лучник с зачесанной назад шевелюрой и затейливо изогнутым луком, переливающийся серебром. А пятый издалека очень походил на Блуда, только прикид у него был куда богаче. В общем, такое ощущение сложилось, что эти ребята собрались на парад, а не в бой.

– Несколько дней назад эти бравые войны в одиночку практически полностью перебили целую стаю кровожадных волканов! – продолжил оратор свою хвалебную речь. – А одного из них им удалось пленить. И вот, прямо здесь и прямо сейчас на Ваших глазах они расправятся с этим монстром!

Ой ей ей! ОЙ ЕЙ ЕЙЕЙЕЙ! Как-то нехорошо внутри что-то екнуло, а от пришедшей в голову мысли на душе похолодело. Надеюсь – я ошибся. Очень надеюсь.

Нет, не ошибся. На другой стороне арены стальные ворота с грохотом опустились, и на песок выскочил огромный разъяренный зверь!

Нет-нет-нет, черт только не это! Грар. Это же Грар, старший сын Наррана! Какого хрена?

Волкан не медля ни секунды, кинулся на врагов, вызвав у толпы яростный приступ восторга. Однако враг не дремал. Тот, что был похож на Блуда, тут же растворился на месте, латники уверенно пошли в атаку, а Малик с лучником начали засыпать волкана ливнем из стрел и файерболов. Грар принялся бежать зигзагами, уворачиваясь от летевших в него смертельных "приветов", однако некоторые все же достигали цели.

Я судорожно заметался, пытаясь придумать, как помочь своему знакомому.

– Что случилось? – поинтересовался Блуд, увидев мою тревогу.

– Нужно остановить бой, СРОЧНО!

– Чего?! Зачем?

– Они убьют его, понимаешь?!

Нет, не понимает. Спутник молча смотрел на меня как на чокнутого, даже не находя что сказать.

–Аррр, – прорычал я от злости, – нет времени объяснять, просто скажи, как мне попасть на арену!?

Глаза Блуда округлились от удивления.

– Ну! Скажи, как!? – продолжал я наседать, абсолютно потеряв самообладание.

– Д-да ник-как, – наконец, заикаясь, ответил спутник, – н-над ареной защитный купол, чтобы никто не помогал снаружи дерущимся, и зрителей нечаянно шальной стрелой не прибило.

Чтоб тебя! Как же быть? Я должен помочь Грару! Думай, думай!

Тем временем битва была в самом разгаре. Волкан пытался разделаться с латниками, но те, не смотря на свою внешнюю неповоротливость, очень ловко уворачивались и блокировали его атаки, успевая наносить ответные удары. Лучник и маг тоже не спали и посылали в разъяренного хищника заряд за зарядом. Густая шерсть уже щедро пропиталась кровью, а местами была опалена до самой кожи.

Черт подери! Лучника, лучника надо мочить!

Грар, будто услышав мои мысли, переключил внимание с латников и, оттолкнувшись с силой от земли, приземлился аккурат рядом с лучником. Удивление – это была последняя эмоция, отпечатавшаяся на лице противника, ушедшего на перерождение.

Общение с помощью мыслей, точно! Как я мог забыть? Похоже, появилась призрачная надежда на успех, ведь уже минус один, отлично! Давай, родной, вали их всех!

Враги усиливают натиск. Бойцы в доспехах оттесняют волкана к месту на песке, которое очень подозрительно преломляет солнечные лучи.

– Это ловушка, стой, не пяться! – мысленно пытаюсь я докричаться до Грара, но бесполезно – все-таки он меня не слышит.

– Шёлк! – через несколько секунд раздается звонкий звук захлопывающегося капкана, заглушаемый звериным воем, полным боли. Черт!

Толпа ликует, опьяненная творящимся на их глазах насилием.

Грар оказывается прикованным к земле, чем пользуется Малик, вливая всю мощь магии, но прерывается на какое-то время, залпом опустошая флакон с синей жидкостью. Израненный зверь пользуется спасительной заминкой, чтобы сократить расстояние с ненавистным магом, но не выходит. Латники грамотно отсекают его, не подпуская к своему главарю.

Внутри меня все кипит от ярости и бессилия, ведь единственное, что я могу это только наблюдать. А Блуд все удивленно смотрит на меня, не понимая моего поведения, но вопросов никаких не задает.

Измученный хищник снова отступает назад, хромая на заднюю лапу, теснимый бойцами ближнего боя. Из широкой рассеченной раны на правом боку щедро брызжет кровь, заливая песок арены. Но сделав усилие волкан, резко отпрыгивает и, едва успевая приземлиться, бьет наотмашь пустоту могучей когтистой лапой. На этом месте тут же материализуется разбойник, который глухо падает на колени, а потом утыкается удивленным лицом в песок. Разодранная на спине от когтей одежда пропитывается алой кровью, и второй враг уходит на перерождение.

Толпа дружно ахает от удивления, а я сжимаю кулаки всей душой болея за Грара – хочется верить в чудо, но расклад сил не оставляет шансов. Волкан стоит, склонив голову вниз и не обращая внимания на окружающих его врагов. Его бока вздымаются от тяжелого дыхания. Это агония. Я до боли в костяшках сжимаю кулаки и скреплю зубами от невозможности повлиять на исход битвы.

Тем временем, толпа замирает в предвкушении чего-то. Я внимательно осматриваю поле боя, пытаясь найти причину, и вижу, как Малик стоит на месте и произносит какое-то длинное заклинание. В это же время над волканом нарастает огромная ледяная глыба, но тот продолжает стоять на месте, опустив морду. Вот чего ждут окружающие – кульминации!

– Берегись, сверху! – выкрикиваю я вслух, что есть мочи, нарушая повисшую впервые тишину, и ловлю тут же на себе не одну сотню недоуменных и злобных взглядов.

Но вид у меня сейчас не менее яростный, чем у бьющегося на арене хищника, поэтому никто не смеет мне ничего сказать. Только кое-откуда доносится возмущенный бубнеж.

Волкан отпрыгивает с места, куда тут же приземляется глыба льда, раскалываясь множеством осколков, и начинает судорожно шарить взором по ненавистной толпе. Наконец, наши взгляды встречаются, и в голове у меня раздается знакомый голос:

– Это ты, человек?!

– Вправо! – вместо приветствия отвечаю я, и в опасной близости с волканом пролетает сгусток огня. – Я... я не знаю как тебе помочь...прости...прости меня.

Это ужасное чувство бессилия, от которого хочется выть, раздирает изнутри.

– Ты не сможешь ничего сделать, друг, – раздается в голове спокойный голос Грара, – но, мои дети...спаси их!

Малыши Уур, Уул и Аали тоже здесь?!

– Да, я обещаю...друг.

Грар в последний раз смотрит на меня умиротворенным взглядом и склоняет голову, затем вновь переключается на наступающих врагов. Его глаза снова наполняются яростью, он задирает морду вверх и издает леденящий душу вой, такой, что зрители повтягивали головы в плечи и ошарашенно отпрянули назад. Латники тоже будто вжимаются в свою броню, а Грар с яростным рыком бросается на одного из них. Игнорируя весь входящий урон, он буквально раздирает в клочья воина и принимается за второго, не обращая внимания на все панически атаки того и попытки отбиться.

Кровь, насилие – толпа ликует, ведь она получает то, что хочет! И вот на арене остаются лишь двое: растерявшийся Малик и израненный, едва стоящий на лапах Грар. Похоже вот он – конец творящемуся безумию.

– Прощай, – раздается в моей голове голос, и волкан бросается в свою последнюю атаку.

Маг, паникуя, начинает спешно произносить очередное заклинание, а волкан стремительно сокращает расстояние и, отталкиваясь от земли, взмывает в прыжке, летя прямо на врага.

Я отвожу взгляд в сторону, не желая видеть смерть Грара. Через секунду жалобный вой смешивается с человеческим криком в единую какофонию. Толпа удивленно ахает, и над ареной нависает гробовая тишина. Что такое? Я смотрю и вижу, как на арене лежит волкан, подмяв под себя тело Малика. Грар едва шевелится, но, похоже, он жив. ЖИВ! Не может быть!

–Как такое возможно?! – расходится всюду удивленное роптанье.

Еще секунда и из-под лежащего волкана выбирается живой, но изрядно потрёпанный Малик, а тело зверя с застывшей на морде яростью рассыпается прахом и исчезает.

Грар умер. Комок скорби застрял в горле.

Толпа взорвалась радостными криками и возгласами. К магу подбежали два человека и начали махать над ним руками, после чего раны на его теле затянулись, и вот Малик уже стоит на песке и с довольной ухмылкой машет окружающим.

– Ужасный зверь побежден! Ликуйте же жители и гости Вестграда и приветствуйте своего героя! – дав толпе насладиться моментом, вновь заговорил оратор.

– МАААЛИК! МАААЛИК! – скандировала толпа.

Я молча развернулся и направился прочь, не желая тут больше находится.

– Род! Погоди! Погоди же, блин! – слышался из-за спины голос Блуда.

Наконец, выйдя на улицу, я остановился и стал смотреть по сторонам, пытаясь сообразить, где могут находиться волканята.

– Да что случилось то, е маё, ты объяснить можешь?! – продолжал допытываться спутник.

– Не сейчас...не сейчас...черт! – как ни старался, ни одной дельной мысли в голову не приходило. – Где могут находиться три маленьких волчонка?

– Чегооо? – удивленно уставился на меня Блуд.

– Где. Могут. Быть. Три. Маленьких. Волчонка? – не зная как иначе сформулировать вопрос, я повторил его еще раз по словам.

– Да я хз вообще, если это так важно...

– ВАЖНО, – прервал я собеседника не дав договорить.

– Ладно, ладно, сейчас Брэйну напишу, может он сообразит.

Минуты ожидания длились, казалось, бесконечно, но Блуд, наконец, прервал томительное бездействие радостным вскриком:

– Точно, как же я сам-то не догадался! Рынок петов, там кого только нет, и волчата тоже могут быть, идем?

– Да, веди скорее!

Через пять минут мы уже стояли посреди огромного птичьего рынка, где среди множества хрюкающих, гавкающих, лающих и издающих иные диковинные звуки животных, бродила большая куча народа.

Твою налево, и как мне тут отыскать малышей?!

Мы методично начали проходить ряд за рядом.

– Вон, вон, смотри! – Блуд показывал пальцем вперед, на одну из клеток, похоже там волчата.

Я радостно поспешил в указанном направлении, но нет, это были не они.

– Нет, не то.

– А там? – через пару минут спутник вновь указал на одного из торговцев.

Снова не то.

– Слушай, а нафига тебе вообще именно волканы? Если хочешь питомца себе, вон давай купим какого-нибудь другого. Например, адскую гончую? Отличный боевой пет или вообще райскую птицу – она шанс дропа рарных вещей повышает, м? – через пятнадцать минут безуспешных поисков предложил Блуд.

И как мне ему объяснить, что я ищу себе не питомца, а пытаюсь спасти детей волкана, которого убили на арене, который является сыном волкана, который меня спас и вывел к людям? Не знаете? Вот и я что-то затрудняюсь. А что, если их тут нет, или уже нет...в живых. От последней мысли холодные мурашки пробежали по телу. Нет, они живы, и я их найду.

От окружающего гомона уже болела голова, но прошли мы пока только половину рынка, в лучшем случае. Надежда угасала на глазах.

– Ой, какие милые песики! – радостно вскрикнула идущая впереди блондиночка в откровенном наряде. Она потянула за руку к одному из прилавков, неспешно вышагивавшего нафуфыренного толстосума, в дорогом одеянии. "Папик", похоже. Девушка подвела его того к одному из продавцов и запрыгала на месте строя из себя дурочку, или не строя, с криками "Хочу, хочу!". Смазливое личико, девственно чистые глаза без каких либо признаков интеллекта. Зато есть два солидных таких "достоинства", которые так и норовили вырваться из тесного заточения явно малого бюстика, когда их хозяйка подпрыгивала.

Папик уже потянулся за тугим кошельком, когда его мандама испуганно одернула свои увешанные украшениями ручки от клетки, из которой раздалось раздраженное рычанье.

– Фу, какие злые песики! Пупсик, я их больше не хочу, пойдем отсюда, – фыркнула девица и пошла прочь.

Какой знакомый голос. В груди екнуло, неужели нашел?

– Блуд, пойдем скорее, – вывел я из транса спутника, который роняя слюни на пол провожал взглядом уходящую прочь девушку. Эх, салага, ничего ты еще не понимаешь в настоящей женской красоте.

Не успел я подойти и разглядеть содержимое накрытой тканью клетки, как оттуда послышался радостный лай, тут же сменившийся жалобным скулежом. Из глубины маленькой стальной тюрьмы на свет показались две маленькие замученные мохнатые моськи.

Уур, Аали! Я нашел вас! Неужели? Не верится даже. Стоп! А где же Уул? Я заглянул в клетку, но больше там никого не было. На душе похолодело.

– Берите, самые настоящие дикие волканы! – послышался гнусавый голос продавца. – Вырастут и станут потрясающими боевыми питомцами!

– Покупаю, – без промедления ответил я.

– Восемьсот золотых.

– Хорошо!

– За каждого!

Я поднял взгляд и посмотрел на жадного гада взглядом убийцы. Тот тяжело сглотнул и затараторил:

– Но сегодня удача на Вашей стороне, поэтому сделаю вам скидку в пятьдесят процентов! И того восемьсот золотых за обоих. По рукам?

– По рукам, – процедил я сквозь зубы, а продавец протянул руку, ожидая оплаты.

Теперь мой взор устремился на стоявшего рядом Блуда.

– Чего ты так смотришь? – поинтересовался тот, подозрительно глядя на меня.

– У тебя есть восемьсот золотых? Я отдам, все до копейки, честное слово.

– Ладно, – обреченно ответил Блуд после недолгих раздумий и расплатился с довольным продавцом.

***

Мы уже подходили к «тайному убежищу», когда мой спутник нарушил царившее молчание.

– Слушай, может, все-таки объяснишь, что в этих щенках особенного? За такие деньги можно было пол рынка скупить.

– Расскажу когда придем, хорошо? – спокойно ответил я, бережно неся на руках двух мирно сопящих волканят. На душе стало намного спокойнее. Покойся с миром, мой друг, я выполню свое обещание – можешь в этом не сомневаться.

– Какая прелесть! – послышался умиленный женский голос, едва я перешагнул порог вслед за Блудом.

Брэйн со Шрёдингером смотрели на меня молча двумя парами офигевших глаз.

– А вот и мы! – радостно произнес мой спутник, сев на стул рядом с девушкой. Кнопа, если не ошибаюсь, именно так ее зовут.

– Это кто? – послышался одновременно вопрос из двух уст.

– Короче! – мой спутник оживился, вскочив со стула, и откашлявшись, официальным тоном произнес. – Внимание, сейчас Род расскажет нам одну очень интересную историю, просьба не перебивать. Прошу! – последовало обращение уже ко мне.

Делать нечего, раз обещал, придется рассказать, как все было, только вот слушателей слегка больше, чем хотелось бы.

Усевшись на стул во главе стола, и умостив на коленях двух бедняг, стал думать, как бы так построить свой рассказ, чтобы меня не приняли за шизика. Пока соображал, в воздухе повисла тишина. Блуд сидел весь в предвкушении, и от нетерпения тряс ногой. Кнопа с огромным интересом и умилением следила за волканятами, которые уже проснулись, но вели себя очень тихо и настороженно выглядывали из-под столешницы. С той стороны стола на них, так же еле выглядывая, с подозрением таращился Шрёдингер своими внимательными зелеными глазами. Его хозяин сидел аккурат напротив меня, скрестив руки на груди, и буравил странным взглядом.

– В общем, – начал я не смело свое повествование, – началось все с того, что...

Спустя пятнадцать минут

– ...нам удалось найти только двоих, надеюсь с Уулом все в порядке, – мой рассказ подошел к концу.

Блуд выглядел воодушевленым, его глаза не горели. Они буквально пылали интересом к тому, что произшло со мной.

– Офигеть! – вскрикнул он, – просто офигеть, да? Хэй, Кнопа, ты чего?

Девушка сидела с глазами на мокром месте и обливалась горючими слезами, всхлипывая и прижимая к себе ничего не понимающих волканят. Что? Как они вообще оказались у нее на руках? Вот это я не хило увлекся повествованием.

– М-малышей...хнык...ж-жалко... – произнесла та в ответ и разревелась в голос, еще крепче обнимая Уура и Аали. Те, не понимая что происходит, жалобно скулили и терлись носиками о Кнопу, пытаясь ее успокоить. Удивительно, похоже, эта на юная особа понравилась волчатам. Видимо, это что-то значит, ведь так?

– Значит, ты утверждаешь, что провел целый день с этими хищниками и общался с ними на языке мыслей? – с нескрываемым скепсисом обратился ко мне Брэйн, игнорируя происходящее.

– Да, – коротко ответил я. Как-то с первого взгляда не заладились у нас отношения с этим парнем.

– А еще что у них есть свой язык, иерархия имя и интеллект? – последнее слово было специально выделено интонацией?

– Да.

– Ага, тогда начну немного издалека, чтобы все смогли проследить логику, а вернее ее отсутствие. Так вот, Всем, конечно, же известно что в этом мире каждый НИП или моб управляется ИскИнами, вся разница только в их развитии. По порядку снизу вверх. Первые – коллективные ИскИны. Простенькие, незатейливые. С их помощью происходит управление самыми обычными мобами, а вернее целыми кучами мобов, отсюда и название.

Вторые – Простые ИскИны, да-да, именно так и называются, или сокращенно ПискИны.

– Хихик, – послышался сдержанный женский смех.

Брэйн сурово взглянул на Кнопу и продолжил:

– Так вот, они чуть сложнее и используются для управления всеми "пустыми" НИПами, то есть теми, кто служат исключительно декоративную функцию и заполняют этот мир. Квестов у них брать нельзя. Третьи – сложные ИскИны, или...

– Сискины, – радостно вскрикнул Блуд и засмеялся вместе с Кнопой. Да мне тоже, странные названия, честно говоря.

– Ха. Ха. Ха. Это официальные сокращения, а все остальное в меру испорченности каждого. Я продолжу. СискИны управляют всеми НИПами с которыми можно и нужно взаимодействовать посредством квестов, торговли, обучения и т.д. В зависимости от важности того или иного персонажа эти ИскИны еще подразделяется на виды, отличающиеся уровнем развития и набором эмитируемых эмоций. Почему я говорю слово "эмитируемых"? Потому что, искусственный интеллект, в принципе, не способен чувствовать, а может лишь на основе анализа окружающей обстановки играть ту или иную эмоцию, что все игроки воспринимают за проявление реальных чувств.

А теперь самое интересное! Новая ступень развития ИскИнов и чудо инженерной мысли – ИскРа, или искусственный разум. Любой механизм или НИП, наделенный ИскРой, способен именно чувствовать! Честно говоря, к таким громким заявлениям я отношусь с львиной долей скептицизма, однако факт остается фактом – они существуют и активно внедряются в индустрии игр с полным погружением.

Брэйн взял паузу, внимательно окинув нас взглядом и продолжил, убедившись, что мы внимательно слушаем, хотя и не понимаем к чему это ликбез.

– Судя по твоему рассказу, Род, этими волканами должна управлять ИскРа, причем каждым! А это как минимум десяток-другой особей. Но это невозможно! В игру их всего внедрено пока около восьми, и это самая верхушка – неписи типа правителей королевств и так далее. Конечно, игроделы обещают всех до последнего моба перевести на ИскР, но это не более чем громкие обещания, потому что по деньгам это огромные затраты. Поэтому, без обид, но твой рассказ не более чем красивая сказка, красивая, интересная, захватывающая, но сказка. Поэтому давай не будем морочить друг другу головы, просто признайся, что ты плотер и давай уже займёмся запуска сценария.

Вот это поворот. Я не знал, что ответить этому юноше, просто потому что не понял сути его претензии. Кто такой плотер? С чего он взял что я, это он? Но есть кое-что, в чем Брэйн прав. Это игра, и все – Нарран, малыши, Грар – лишь набор программного кода, они не настоящие. Весь этот мир не настоящий, но в то же время все вокруг настолько похоже на реальность. Как-то я совсем запутался.

– Душно тут, пойду – подышу воздухом. Присмотри за ними, хорошо? – обратился я к Кнопе.

Та усердно закивала головой и крепко прижала к себе малышей. Отлично, похоже, няня для Аара и Аали нашлась сама собой.

Выйдя на улицу, я глубоко вдохнул и закрыл глаза. В голове все перемешалось. Видимо, из-за того что очнулся я в виртуальном мире, сознание и воспринимает его за реальность. Поэтому и воспоминания, связанные с игрой, всплывают охотнее. Мозг просто игнорирует реал, считая его плодом фантазии. Но ведь волканы реально вели себя как живые, они реально разные, это ведь мне не причудилось. Да и сейчас я стою, дышу воздухом, чувствую запах вечернего города, как ветерок обдувает лицо. Разве способная игра настолько правдоподобно имитировать все это? Хух, как-то все сложно и запутанно.

– Дяденька, дяденька, держите! – вырвал меня из оков тяжелых дум детский голос. Мальчик лет семи, в обычной затасканной одежде смотрел на меня чистыми голубыми глазами и протягивал кожаный мешочек.

– Это мне?

Мальчишка утвердительно кивнул, после чего я принял неожиданный подарок.

– Спасибо, а что это?

– Не знаю, вон тот дяденька попросил передать его Вам.

Маленькая ручка указывала в сторону переулка, куда скользнула чья-то фигура. Я кинулся вперед, но незнакомца уже и след простыл, как и мальчика.

– Род! Погоди, не уходи! – окликнул меня Блуд и направился в мою сторону.

Я, собственно, никуда и не собирался уходить.

– Слушай, ты не обижайся на Брэйна, хорошо? Он, конечно, еще та зануда, и постоянно пытается показать себя самым умным, но человек хороший, и верный товарищ.

– Да нет, он в чем-то прав, на самом деле. Просто... а, не важно, техподдержка все так же молчит?

Блуд лишь утвердительно покачал головой и опустил взгляд вниз.

– О! А это у тебя чего такое?

– Не знаю, пацан какой-то вручил.

– Пацан? – оживился собеседник, – дык открывай скорее, вдруг там что-то интересное?!

– Что там может быть интересного? – возразил я, но принялся развязывать узелок. Честно говоря, самому до жутиков было интересно, что внутри.

И вот на свет божий из темноты мешочка явились две фигурки.

– Это что?

– Без понятия. Солдатики какие-то.

– Дай-ка, посмотрю.

Я отдал фигурки Блуду, а сам снова запустил руку внутрь и нащупал там что-то еще. Это оказалась бумажка, свернутая в трубочку. Пока собеседник увлеченно разглядывал фигурки, я развернул лист, на котором была написана короткая фраза, от которой внутри похолодело "Если хочешь увидеть их живыми приходи один. Сегодня. Таверна Золотой теленок, комната 54".

– Бирин Первый молот и Благодар Несущий свет, прикольно! Мне б таких в мою коллекцию солдатиков я бы...

– Постой-постой! Как ты сейчас сказал?

После услышанной фразы перед глазами на долю секунды мелькнула картинка всплывшего кусочка воспоминания, и в голове раздался радостный детский крик "Папка, пака вернулся!"

– Мне бы в коллекцию их.

– Нет, до этого!

– Бирин Первый молот и Благодар Несущий свет, так на подставках написано.

Я забрал у Блуда фигурки и вцепился в них взглядом. Секунду ничего не происходило, потом окружение перед глазами замелькало, сменяемое обрывками воспоминаний.

– Бирин Первый молот, – вперед своего младшего брата справился Санька.

Вспышка и картинка сменилась:

– Вот это, великий кузнец и ремесленник своего народа, – показывал я первую фигурку своим сыновьям. – Давным-давно...

Снова вспышка:

– Ух тыы, крутооо!

Еще одна:

– Но ведь завтра суббота, мальчишки так ждали этого дня.

Воспоминания, будто через прорванную плотину, хлынули в мою голову, сменяясь ускоряющимся калейдоскопом и сливаясь в одно.

– Ха, да ты меня сначала поймай! Мэээ! Род, жив чертяга! Восемь миллионов золотых каждому! На Брайтон-Бич опять идут дожди. Родомир, друг мой!

– Ааааа!!! – закричал я от нарастающей боли. Казалось, голова сейчас взорвется изнутри. Я упал на колени и сжал руками виски, что было сил.

– Твою мать, что за фигня!? Род, ты чего?!

А воспоминания продолжали возвращаться, принося адскую боль и перемешиваясь в одно не воспринимаемое месиво.

– Оп, а вот и командир! Это что за клоун? Добрый день, господин Баал и добро пожаловать! А мне пофиг, главное чтобы платили. В чем дело, паладин? Sic fiat! Venturum verum! Я не буду этого делать! Мерзкое отродье света! Ты слаб! Глупец! Нееет!

– НЕЕЕЕТ!!! ААААА!!! – все мое тело будто пронзило сотней горячих острых осколков, которые впивались в мою плоть, рассекая ее, принося невыносимую боль и обжигая все внутри. – ГОСПОДИ КАК ЖЕ ЖЖЕТ! – Глаза слепило ярким светом, хотя веки были закрыты. Я упал на спину и пытался разодрать на себе доспехи руками, выковырять каждый осколок голыми руками, лишь бы прекратить эти мучения.

На границе сознания слышались панические крики Блуда. Боль нарастала, и когда терпеть уже стало совсем невыносимо, все неожиданно закончилось, будто ничего и не происходило, а на глаза опустилась темная пелена. Я лежал абсолютно неподвижно и даже не дышал. Неужели я умер?

– Род, ты чего, Род! – Блуд тормошил меня.

Нет, живой. Живой!

– Вспомнил, – невнятно прохрипел я.

– Чего? – не расслышал Блуд.

– Я все вспомнил, – зрение потихоньку возвращалось, вырисовывая знакомое окружение.

– Что вспомнил?

– Все, абсолютно все.

СТОП! Записка! Там про мою семью. Они в беде!

Разум, еще не отошедший от пережитого стресса, затмила ярость. Никто не смеет угрожать моей семье. Я резко вскочил, но тут же потерял равновесие, благо Блуд успел меня подхватить и не дал упасть.

– Золотой теленок, отведи меня туда. Срочно!

– Что? Зачем?

– ВЕДИ! – прорычал я, схватив юнца за грудки.

– Хорошо, хорошо, как скажешь.

Хоть заведение и оказалось буквально в двух шагах, мне показалось, что мы шли до него вечно. Внутри все кипело от злобы. Не знаю, кто там внутри, но я его убью, разорву, загрызу, если он вздумал навредить моим детям или жене!

Наконец мы стояли возле двери, над которой весел кованый золотой теленок. Изнутри доносилась музыка и веселые крики.

– Дальше я сам.

– Но... – попытался возразить Блуд, однако увидев мой взгляд, решил не продолжать.

Быстро зайдя внутрь, я оглянулся и, увидев стойку бармена, направился к ней.

– Чем могу Вам помочь? – поинтересовался коренастый мужичок, продолжая протирать стакан до блеска.

– Где комната пятьдесят четыре?

– Второй этаж, после лестницы налево, восьмая дверь.

Перепрыгивая по несколько ступеней за раз, я быстро поднялся наверх и, пройдя несколько шагов, уже стоял напротив двери с табличкой "Комната 54".

Не церемонясь, резко распахнул дверь и залетел в комнату. У окна стоял человек в длинной накидке, спиной ко мне. Он медленно повернулся и молча снял капюшон.

– Ты? – я растерялся, увидев перед собой Мэда. Того самого верзилу, чьих прихвостней я тогда отметелил в подворотне.

Тот стоял молча, и лишь внимательно смотрел на меня, будто пытаясь что-то разглядеть.

– Где они? ГДЕ МОЯ СЕМЬЯ! – направился я в сторону негодяя, сжимая от ярости кулаки, намереваясь выбить из него весь дух, – Если ты что-то сделал с ними, я убью тебя! КЛЯНУСЬ, Я ТЕБЯ УБЬЮ! Из-под земли достану, но тебе конец, слышишь!?

Я подошел уже в упор, но Мэд даже не пошевелился. Он все так же стоял как истукан и смотрел на меня.

– Какого черта ты молчишь? Где мои дети? Где жена? ЧТО ТЫ С НИМИ СДЕЛАЛ, ЧЕРТ ТЕБЯ ПОДЕРИ?!

Я брызгал слюной в бессильной ярости, не понимая, что происходит. А верзила вместо драки, угроз, ультиматумов, просто стоял и молчал, а на его глазах стали проступать слезы.

СЛЕЗЫ?! Серьезно? Что за хрень?

– Это...все-таки это ты, – наконец выдавил из себя Мэд.

Я полностью растерявшись от происходящего уставился на верзилу.

– Эти глаза, я...я узнаю эти глаза... – сердце в груди сжалось от осенившей мысли.

– Крупные слезы побежали по грубым щекам Мэда, а он дрожащим губами, сделав шаг мне навстречу, произнес:

– П-папа...

Что?! Не может быть! Этого не может быть!

Сердце в груди бешено заколотилось, а руки затряслись.

– Максим?

Амбал ничего не сказал, лишь кивнул головой, его тело обмякло, будто в раз кто-то вытащил поддерживающий стержень из его спины.

– Отец, ты вернулся, я знал! Я знал, что ты вернешься! – Мэд кинулся ко мне, и, схватив обеими руками, обнял так крепко, что даже дыхание перехватило, а потом разрыдался как мальчишка.

– Сынок! Мой мальчик!

Из моих глаз тоже предательски хлынули слезы. Так мы и стояли около минуты, рыдая как девчонки. Я взял себя в руки и попытался успокоить Максима.

– Тише, тише...

Тот тоже вскоре пришел в себя, и, отпустив меня, устало присел на стул, не отводя взгляда.

Я попытался мыслить трезво и найти объяснение происходящему, но как не крути...ЭТО НЕВОЗМОЖНО! Этот детина не может быть моим сыном! Да, те же мамины глаза, ее нос, но Максимке сейчас всего пять лет! А этому двадцать с лихвой.

– Докажи что это ты?

Мэд промедлил несколько секунд, а потом начал говорить:

– Эти фигурки, ты подарил их нам, когда вернулся после очередного рабочего дня. Ты всегда нам дарил что-нибудь, после того, как мы выполним определенный "квест". В тот день, заданием для меня было узнать, что мама приготовила на ужин. Спагетти и курица в сливках. Это блюдо у нее получалось лучше всего, хотя мама всегда вкусно готовила. Но это, это было мое любимое. Когда ты рассказывал нам историю, Сашка постоянно тебя перебивал, за что я был на него зол, ууххх, чертовски зол! После ужина, ты рассказал перед сном нам с братом историю про Благодара – война света – что спас королевство и основал орден паладинов. А на следующий день мы должны были идти в кино, но...

– Достаточно, – перебил я Максима. Конечно, такую информацию можно было выпытать, но то, как он ее произносил, нет, это действительно был мой сын. – Но как? Как такое возможно?

– Двадцать лет, отец! Двадцать лет тебя не было...

Меня как будто обухом ударили по голове. НЕТ-НЕТ-НЕТ! Не может быть, этого просто не может быть!

– А где Санька?

– С ним все хорошо, он жив здоров, растит трех сыновей, – поспешил успокоить меня Максимка и, улыбнувшись, добавил, – так что ты уже дедушка.

– А мама? Что с мамой?

Мэд тут же стал мрачнее течи и опустил глаза, впервые за все время.

Дыхание перехватило, а внутри невидимая пружина сжалась до предела.

– Не молчи, сынок! Что с мамой?

– Её... её больше нет...она умерла...

Эти слова прозвучали как приговор. Внутренняя пружина оборвалась, а вместе с ней и еще что-то, глубоко внутри. Опустошающее чувство потери, мучавшее меня с самого пробуждения, снова вернулось и принялось кромсать душу на части. Только теперь я явственно представлял, что потерял, не успев обрести вновь.

– Когда? – только и смог я выдавить из себя, после того, как ощущение реальности немного вернулось, а гул в голове спал.

– Десять лет назад...

– Где? Я...я... – вопрос так и не удалось закончить из-за вставшего поперек горла горючего комка тупой боли.

– Там, где она и завещала, на кладбище, рядом с... – Максим запнулся, а потом глядя прямо мне в глаза, едва слышно, добавил, – рядом с тобой...

АХРИНЕТЬ! – раздался где-то на периферии сознания возглас Блуда.