Текст книги "Кровная месть [СИ]"

Автор книги: Евгений Сартинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

ГЛАВА 9

Следующие два часа Астафьев провел в московских пробках. Столица, словно нарочно, издевалась над ними. Николаев пытался проехать к центру города всеми возможными маршрутами, но неизменно оказывался в хвосте очередного мертвого каравана ревущих машин. И для Юрия это было испытанием, а Василий вообще психовал, как никогда.

– Как меня заколебала эта блатота московская!

– В смысле? – не понял Юрий.

– Да ты посмотри на них, – опер ткнул пальцев влево от себя, – одна крутизна дороги забила. Почему в Москве пробки? Потому что всем этим понтам стремно ездить в метро, не престижно! А нам, тем, кому нужно работать, приходиться из-за этого страдать.

Юрий посмеялся, а московский опер все поглядывал на часы, все, что-то, прикидывал.

– Ты что, куда-то опаздываешь? – понял Юрий.

– Ну да, надо было еще заехать к вдове ювелира, задать пару вопросов. Это тут совсем близко. Но, сначала тебя довести до дома.

– Да ладно, я могу и на метро, мне то чего понтовать? Где тут ближайшая станция.

– Да в том то и дело, что ее тут близко нет. Тут и на маршрутке ехать до метро с полчаса.

– Ну, давай, заедем к твоей вдове, тебе правду надо задать два вопроса? Не больше?

– Ну да.

– Тогда поехали, что ждать.

Василий с видимым облегчением свернул в ближайший переулок, и так, дворами и переулками, добрался до нужного дома. Это была обычная пятиэтажка хрущевских времен. Юрий машинально, вслед за ним, так же вышел из машины.

– На втором этаже они живут, – пояснил Василий, словно извиняясь за причиненные неудобства, – мы это, тут быстро управимся.

Они вошли в подъезд, поднялись на второй этаж, и увидели, что лестничная площадка буквально забита людьми. Человек десять стояли на ней с расстроенными и растерянными лицами, один из них терпеливо жал на дверной звонок.

– Вы к кому, товарищи? – сразу спросил Василий.

– Мы к Арбузовым, на похороны приехали, – сказал самый пожилой из них.

– Приехали с полчаса назад, звоним, никто что-то не открывает, – пояснил еще один из родственников.

Опера переглянулись, Василий торопливо достал мобильник, начал кому-то звонить, потом спросил родню: – Может, она ушла куда-нибудь?

– Да, Аня то могла уйти, но мать ее всегда дома, – возразил пожилой. – Она инвалид, в коляске по дому катается.

– Да это точно, – пробормотал Василий.

Николаев пару минут послушал длинные звонки, потом отключил телефон, и снова оглянулся на Юрия.

– Не отвечает.

Астафьев посмотрел на дверь, она, по обыкновению, была железной.

– Может, через балкон, – предложил он.

– Кажется, он у них не застеклен, – согласился Василий.

Они спустились на площадку между этажами, открыли небольшое окошечко как раз над козырьком подъезда. Василий вылез на этот козырек, потом на толстую, газовую трубу, проходящую как раз под балконами второго этажа, и медленно двинулся вперед, прижимаясь всем телом к стене. Когда он перелез через перила, и, открыв балконную дверь, скрылся в квартире, Юрий вернулся к дверям.

Василия долго не было, потом дверь приоткрылась, показалось его лицо. Уже по нему Астафьев понял, что неприятности у него продолжаются.

– Юр, зайди. Остальные остаются тут! – несколько истерично крикнул Василий загомонившим родственникам.

Через три часа Юрий расписался в протоколе осмотра места преступления как свидетель, и снова посмотрел на часы. Было уже шесть вечера. На кухне истерично плакала мать Андрея Арбузова, ее так и не могли успокоить ни какие лекарства. Действительно, то, что произошло за эти дни, смогло свести с ума кого угодно. В три дня потерять сына, невестку и внучку. Даже такие привычные люди как Шалагин, были потрясены.

– Задушить годовалого ребенка, это что такое, а? – спросил он Юрия еще через полчаса, когда они вышли на лестничную площадку покурить. При этом подполковник почти непрерывно тер свой подбородок.

– Жестокость удивительная, – согласился Юрий. – Чем им помешал ребенок? Рассказать он ничего ни кому не мог, слишком мал.

Особая жестокость убийц была вина во всем. Матери Анны, инвалиду, свернули шею. Саму Анну, привязав к кровати, долго мучили, изрезали ножом весь живот, лицо. Потом, судя по всем признакам, изнасиловали и зарезали. При этом рядом, на одной с ней кровати лежал маленький трупик ее ребенка.

Сверху сбежал Николаев.

– Соседи над ними говорят, что примерно в одиннадцать часов снизу очень громко играла музыка. Пол ходуном ходил, посуда в серванте звенела.

– Им что-то от нее нужно было, – предположил Юрий. – Они не просто так над ней издевались, они ее пытали. Что-то она им должна была рассказать.

На площадку вышел еще один член опергруппы, Олег Ведяхин. Вот его массивное, «римское» лицо казалось невозмутимым. Закурив, Олег сказал: – Знаете, что странно, мужики? В доме нет ни одной видеокассеты.

– Ну, и что? – спросил Шалагин.

– А то, что в доме два видика, один из них ДВД, огромная тумбочка с полками для кассет, но их самих нет.

– Может, не успели еще купить? – предположил Василий.

– Да нет, они там были. Там еще пыль осталась, следы такие пыльные, видно, что они стояли, и давно, но их теперь нет.

Все переглянулись, и двинулись в квартиру. В самом деле, в тумбе под телевизором еще виднелась пыль, что остается после вещей, долго не подлежащих перемещению.

– Кассета? Им нужна была кассета? А какая кассета? – спросил Шалагин.

На этот вопрос ответить им не мог никто.

ГЛАВА 10

Когда в десятом часу вечера Астафьев все же пришел домой, Ольга встретила его в дверях прихожей любопытствующим взглядом. При этом одна ее бровь была поднята выше другой так что, Юрий безошибочно понял, в каких грехах его будут обвинять. Малиновская была влюблена в него как кошка, не умом, а всей своей женской сущности. Она просто теряла волю рядом с этим человеком. Но в чем она была столь же непреклонна, это в своей ревности. По мнению Астафьева, она с этим была на грани паранойи, но, если признаться честно, Юрий давал Ольге множество поводов развивать эту манию. В недавнем прошлом, Астафьев настолько сильно приударял по противоположному полу, что прослыл в городском отдел внутренних дел первым ловеласом.

– Так, Астафьев! Где это вы шлялись весь день? Осваивали женский контингент столицы нашей родины?

Раньше Юрий бы отшутился, но сейчас ему было не до этого.

– Оля! Как это пошло. У тебя один секс на уме. Но, там где я был, не желал бы я тебе там побывать.

В дверях появился Зубко.

– Вить, у тебя водка есть? – спросил Астафьев.

– Есть, а что.

– Налей, а?

После ста грамм он рассказал всю свою эпопею. На Ольгу и Виктора, так же принявших по рюмке водки, это произвело жуткое впечатление.

– Это чеченцы, – сразу сказала Ольга.

– С чего ты взяла?

– А откуда такая ненависть ко всем? Старухе, ребенку? Такое бывает только у людей озлобленных, потерявших там, на войне, родных и близких. Они мстят, мстят всем подряд, при каждом удобном случае. И не важно кто – старик, ребенок. Главное – что это русский человек.

– А еще такая психология у людей, привыкших убивать, – добавил Виктор.

– Вот-вот! – приняла помощь Ольга.

– Ладно! Хватит об этом, – Астафьев махнул рукой, – отпуск у нас получается какой-то странный. От работы ни чем не отличить.

– Да, по-моему, ты, Юрий, уже просто притягиваешь к себе преступления. Ну, не переживай, вот приедем домой, как раз время подоспеет, на утиную охоту сходишь, – проворковала Ольга.

Юрий, как раз отхлебнувший лимонада, поперхнулся шипучей водой.

– Типун тебе на язык, – прохрипел он. – Наохотился я уже на уток, на всю свою жизнь наохотился.

Юрий поднялся, и предложил: – Давай, лучше, сходим куда-нибудь, развеемся. Вить, тут есть рядом что-нибудь такое, вроде дискотеки?

– Дискотеки? Отстал ты от времени, Юра. Есть ночной клуб, не очень, кстати, дорогой, по московским меркам. «Кавказ», называется. Они только недавно открылись, сейчас во всю раскручиваются. Мы с Веркой были там разок. Чем он мне не понравилось, черных что-то очень много. А так все то же: музыка – хаус, контингент – молодняк, стриптиз, какая-нибудь звездочка восходящая, или закатывающаяся, на закуску. Сходите, развейтесь.

Клуб они нашли быстро, огни его издалека полыхали рассыпчатой пестротой своей вывески. Виктор рассказал, что прежде это приземистое здание было столовой, но сейчас там были удовольствия несколько другого рода.

Цена, которую запросили с них в кассе, заставила Юрия выразительно крякнуть.

– А что ты хочешь? – удивилась Ольга, расплачиваясь с кассиршей. – Меньше ста долларов, для Москвы это просто задаром.

– Я вспомнил размер своего должностного оклада, вот и удивился.

– Нечего удивляться, – отрезал Ольга. – Это столица, милый, привыкай.

Что сразу не понравилось Юрию, это то, что охрана клуба состояла из одних кавказцев. Одеты они, правда, были прилично, в фирменных пиджаках, с фирменными же значками, все при галстуках, и чисто, до синевы, выбриты. Пройдя что-то, вроде недлинного тамбура, они вступили в огромный зал, который трудно было назвать и темным, и светлым. С одной стороны, верхний свет не горел, но зато полыхали какие-то мигалки, крутился под потолком цветистый шар, пробегался по толпе огонь прожектора. На сцене извивались у шестов три, уже почти голых девицы. И просто давила по ушам своим сумасшедшим ритмом музыка. Сотни тел вокруг них кричали, прыгали, визжали. В воздухе пахло дикой смесью поддельных, дорогих духов, табачного дыма, и просто человеческого пота. Ольга стояла с улыбкой на лице, а вот Юрий чувствовал себя не очень уютно.

– Надо выпить, – крикнул он ей на ухо, – а то так, я чувствую, меня не накроет.

– Хорошо, пошли.

Они пробрались к длинному бару вдоль всей стены, который одновременно обслуживали штук пять барменов. Здесь естественно, было светлее, и Юрий, взгромоздясь на высокий табурет начал рассматривать напитки за спиной бармена.

– Что желаете? – спросил бармен.

Юрий неожиданно как-то оробел.

– Давайте, что ли, водки, сто грамм. А ты что будешь? – обернулся он к Ольге.

– Текилу, и шоколад.

Юрий махнул свою стопку махом, Ольга же смаковала свою дозу мелкими глотками. Астафьев хотел заказать еще, но потом решил подождать – вечер обещал быть долгим. Цена за спиртное, которую запросил с них бармен, едва не заставила водку в организме Юрия податься обратно, наружу.

– Пошли, попрыгаем, – предложила Ольга, и поволокла Юрия вглубь зала. Но тот был занят другими мыслями.

– С ума сойти! – прокричал он на ухо Ольге. – Сто грамм по цене бутылки водки!

– А что ты хочешь? Это ж клуб! Сразу видно, что ты, Астафьев, глубокий провинциал. Ты что, никогда в таких местах не был?

– Откуда? А ты, что же была?

– А как же, в Железногорске, еще когда училась. Я тебя, вообще, не узнаю. Это ж лучшее место снять телку. Мог бы, и съездить областной центр разок.

– Нет, я бывал в клубе, но на юге, в Крыму. Но там и то все дешевле. К тому же за все Вадик платил, Долгушин.

– Ладно, не бери в голову.

– Да как не брать, ты что!

– Тогда не мешай мне тратить отпускные, скопидом!

Долго танцевать им не удалось. Музыка неожиданно стихла, и голос ди-джея надрывно прокричал: – А сейчас у нас в гостях популярнейший исполнитель эстрадной песни Владимир Самарский!

В толпе кто завизжал от восторга, кто заулюлюкал. Под очень знакомую музыку на длинный подиум, доходящий до середины зала, выскочил худощавый парень с длинными волосами. Юрий с трудом припомнил его. Тот был популярен лет десять назад, а сейчас как-то затерялся среди новых звезд эстрады. Впрочем, его музыка была для Юрия как раз по душе, он даже, вроде, немного прибалдел. Из этого состояния его вывел сильный толчок в спину. Оглянувшись, Юрий увидел парня в фиолетовой майке, с совершенно безумными глазами, прокладывающего путь куда-то в вечность. К этому времени и Астафьева изрядно приспичило.

– В туалет пойдешь? – предложил он Ольге.

– Нет, – отозвалась та, но все же двинулась за Юрием.

– Ты куда? – удивился он.

– Я буду рядом, в баре. Мало ли что.

Астафьев улыбнулся. Это действительно вошло уже у Ольги в привычку, прикрывать его в любой обстановке. Впрочем, сейчас все прошло мирно. У писсуара Юрий пристроился как рядом с тем самым парнем в фиолетовой майке. Тот, глядя оловянными глазами перед собой, сосредоточенно искал в ширинке приспособление для слива излишков выпитого пива. Юрию бросилась в глаза золотая, массивная цепь на шее парня, и еще одна, на которой висел навороченный мобильник. Уже выйдя в прихожую туалета, и моя руки, он невольно засек несколько заинтересованных взглядов, брошенных в его сторону группой парней. Из них особенно выделялся высокий, за метр девяносто, кудрявый парень с удивительно нахальным лицом. Похоже, что музыка и танцы их не интересовали, они неторопливо курили и обсуждали что-то свое.

В ЭТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ. Платная автостоянка на юге Москвы.

В два часа ночи Тольке Овечкину захотелось спать, как никогда прежде. Он уже и кофе напился, и приседать пробовал. Бесполезно, сон смаривал его глаза так, словно на веках лежало по небольшой гирьке. А Сашка обещал прийти от своей подруги в три, так что подмениться было неким. Тогда он выругался, взял дубинку, спустился с вышки, и, кликнув пса, начал прохаживаться по своему обширному хозяйству. Сотни машин стояли равнодушными, и мертвыми глыбами. Большинство были иномарками: «Нисаны», «Тойоты», много повидавшие «Мерседесы» и почти новые «Шкоды». Своей машины у Тольки не было, и он часами мог вот так ходить, и выбирать себе машину. Он как раз думал, что лучше выбрать – пятилетнюю «Тойету», или «Мерседес» семилетку, когда Бой, так звали его алабая, зарычал, и кинулся обратно, к воротам. Когда туда же подошел и Толик, пес надрывался во всю. В ворота как раз постучали.

– Кто там? – спросил Толик. – Чего надо?

– Эй, сторож, слюшай. Тачку мне надо открыть, барсетку забыл, панимешь.

Человек говорил с явным, очень сильным, кавказским акцентом, и Толик поморщился. Можно было подняться на вышку, и разговаривать с забывчивым кавказцем оттуда, но Толику было это делать лень.

– Какая машина? – спросил он.

За воротами прошло какое-то короткое обсуждение, потом голос ответил: – «Тойета», "Королла", четыреста сорок четыре, АНД.

Толик насторожился. В его подчинении были сотни машин, но эту машину он помнил прекрасно. С ее хозяином у него с месяц назад был серьезный конфликт. Кто-то из-за забора запустил в сторону машин камень, такое у них бывало. Камень разбил лобовое стекло, и ему пришлось выплачивать его стоимость. Но перед этим было длительное разбирательство, когда он и руководство стоянки доказывали, что водитель уже приехал сюда с разбитым стеклом, а хозяин, что эту паутину на ветровое стекло он получил уже здесь. Кроме номера была еще одна интересная особенность этой машины.

– АНД, я специально эту машину с таким номером купил, переплатил даже, – заявил тогда тот здоровяк. – Меня ведь Андреем зовут. Счастливая, должна быть, машина.

– Какой цвет? – переспросил Толик у ночных гостей.

– Красный.

"Верно", – подумал он, но открывать не стал.

– Завтра приходите, – сказал он, а сам вытащил рацию. Все это было слишком подозрительно, и он решил вызвать милицию. Он только щелкнул кнопкой включения, динамик захрипел звуками эфира, как оцинкованные листы ворот начали дырявиться многочисленными пулевыми отверстиями. Тот, кто стрелял, был мастер своего дела. Он стрелял на звук голоса, но уже вторая пуля попала в грудь охранника, и он свалился на землю. Так что, когда через ворота перемахнули три человеческих фигуры, их, со злобным рыком, встретил один Бой. На него ночные визитеры потратили еще три выстрела из пистолета с глушителем, а потом добили и хрипевшего сторожа.

– Ищите, – велел один из них, – да быстрей!

– Не спеши, у нас вся ночь впереди.

Все трое говорили на гортанном, кавказском наречии.

НОЧНОЙ КЛУБ «КАВКАЗ»

Ольгу Юрий нашел около бара.

– Хочешь пепси? – спросила она.

– Давай.

Юрий пил, а сам все оглядывался в сторону туалета. Через пару минут вся четверка местных парней вышла, а вскоре в дверях показался и парень в фиолетовом. Из носа его капала кровь, цепи на шее не было, мобильника тоже.

– Да, – сказал он, поворачиваясь к Ольге, – и здесь все то же самое. Ни какой разницы.

– Ты про что? – не поняла Ольга.

– Да, вон, местная шпана, обшмонали парня, да морду разбили для своего удовольствия.

Черт его знает, толи день был не тот, толи мент слишком сильно въелся в нутро Астафьева, но он уже не мог все оставшееся время отрываться в танце, так, как это делала Ольга. Он подмечал все, что в этом зале происходило противозаконного. Толстый парень, восседавший за столом на персональном диванчике в самом углу зала торговал таблетками экстази. Долговязый, бритый наголо парень с повадками вечного студента торговал своими подружками, торчавшими около стойки бара. Клиентами были, в основном, кавказцы, но подошел и мужичок лет пятидесяти, с животом, галстуком, и манерами небольшого начальника. Судя по радостным возгласам девиц, это был их постоянный клиент.

– Ты чего все вертишься? – спросила Ольга пританцовывая. – Что ты там все высматриваешь?

– Да, не обращай внимание.

Между тем ведущий объявил конкурс на лучшую пару вечера. В конкурсе предусматривался взаимный стриптиз. На подиум тут же полезли все желающие.

– Что, пойдем? – игриво предложила Ольга. – Забьем салажняк своей невиданной красотой.

Юрий даже поперхнулся от такой наглости.

– После этого конкурса нас обоих точно выгонят из органов, – предположил он.

– Почему? Во-первых, мы в отпуске, а во-вторых, это же наше личное дело. Никто и не узнает.

Ответить он не успел. Прямо перед ним остановились две миленьких девушки в крайне минимальных нарядах. Одна была блондинкой, вторая, брюнеткой. При этом волосы обеих девушек были собраны в старомодные, но очень им идущую прическу – «конский» хвост.

– А почему такой красивый мужчина не принимает участие в конкурсе? – проворковала брюнетка. – Пойдемте со мной, я сегодня одна, а вдвоем мы точно выиграем эту фигню.

Между тем пары на подиуме уже начали охотно разоблачаться. Юрий скосился на свою подругу жизни, и невольно улыбнулся. Такого злого лица у Ольги он не видел уже давно.

– Слушай, подруга, вали отсюда, пока хвост не выдернула! – тон у Ольги был столь внушительным, что девицы не стали перечить ей. Юрий развел руки.

– Увы, девушки, я сегодня не один.

– А жаль, – вздохнула брюнетка, и плотно прижавшись к нему, быстро поцеловала Астафьева в губы. Затем она отпрянула, и скрылась в толпе. Это она сделала хорошо, потому что, Ольга готова была применить к сопернице силовые методы.

– Ну-ну, не надо, Оля! Еще в милицию заберут, – успокоил ее Юрий.

– Вот сучка, а! Такая молодая, а уже такая бл…!

Настроение у Малиновской испортилось окончательно.

– Пошли отсюда, – сказала она, и потащила Юрия за собой. До тамбура было метра два, когда с другой стороны зала на выход прошло несколько человек. Свет, бьющий из тамбура, осветил их, и первый, кого увидел в этом свете Астафьев, был хорошо знакомый ему человек. Этот горбоносый профиль он видел всего несколько секунд, но запомнил его на всю жизнь. Без сомнения, это был Хаджи.

Юрий встал как вкопанный.

– Ну, ты чего встал? – спросила сердитая Ольга. Он притянул ее голову к себе и шепнул на ухо.

– Видела этих четверых?

– Ну, да.

– Первый был Хаджи.

Сказав это, он потянулся к поясу, и обомлел. Чехол его мобильника был пуст. Юрий знал, что в таких заведениях часто воруют подобные вещи, но он весь вечер тщательно следил за своим сотовым. Еще минут пять назад он привычным жестом проверял, на месте ли он.

Астафьев выругался, и показал Ольге пустой чехол.

– Смотри, мобилу сперли, гады!

– Эта та сучка, что тебя целовала! – сразу сделала оргвыводы Ольга.

Юрий был вынужден с ней согласиться. Искать «хвостатую» брюнетку в этом людском месиве было бесполезно. Он снова выругался, и двинулся к выходу. Теперь он уже волок Ольгу за собой. Когда они оказались на крыльце, машина, черный джип со столь хорошо запомнившимся ему номером, уже отъезжала со стоянки. Юрий зло сплюнул, достал сигареты, закурил.

– Ну, чего психуешь? – спросил Ольга, так же доставая сигареты.

– В этом мобильнике был номер Жохова, понимаешь? Так я его, конечно же, не запомнил.

– Да жалко, – согласилась Ольга.

Они отошли чуть в сторону. Каждый не докурил еще и до середины, когда на крыльцо из клуба вывалила очередная толпа молодняка. Юрий скользнул, было, по ним безразличным взглядом, но потом резко обернулся в их сторону.

– Слушай, а вот они! Обе!

– Кто? – сначала не поняла Ольга, а потом, рассмотрев всю компанию, подтвердила: – Точно! Именно эти сучки увели у тебя мобильник.

Тем временем москвичи уже удалялись от них в противоположную сторону. Их было шестеро. Две девицы, и четверо парней, в одном из которых Юрий узнал того самого длинного парня, любителя чужих золотых изделий. Злость взыграла в Астафьеве, она просто вырвалась, как лава из вулкана.

– Ну, я их сейчас! – пробормотал Юрий, срываясь с места. Ольга торопливо скинула туфли, подхватила их, и припустилась бежать за мужем. Бегала она очень хорошо.

– Ты бери двоих слева, а я двоих справа, – догнав его, успела сказать Ольга. Длинный, услышав сзади топот, успел развернуться к ним лицом, но это только помогло Юрию. Нога Астафьева со страшной силой врезалась в живот парня, так, что тот сразу согнулся от боли, и без слов восторга залег на асфальт. Ольга так же быстро ногой вырубила одного из своей двойки, и через пару секунд, классическим «маваши» завалила и второго. А вот Юрию пришлось туго. Не очень высокий, но крепкий парень оказался сведущ в восточных единоборствах, так что все удары Юрия он принимал на блок, а сам уже трижды хорошо врезал Астафьеву по корпусу. Ольгу подмывало желание помочь мужу, но руки ее были заняты. Расправившись с мужиками, ей пришлось отбиваться от озверевших девок. Впрочем, с этой проблемой она справилась быстро. Ухватившись за "конские хвосты" она так резко дернула их вниз, так, что те согнулись, взвыли от боли, но даже дернуться в таком положении не могли.

Юрий уже не знал, что делать с этим каратистом, весь его запал пропал вместе с первым ударом по лицу, и вкусом крови во рту. Но тут, где-то недалеко, взвыла сирена, вспыхнули огни фар, и каратист резко переквалифицировался в бегуна. Вслед за ним ломанулись и все остальные, очухавшиеся танцоры. Но Юрий в один прыжок догнал длинного главаря, свалил его на землю, и завернул руку за спину. Через пару секунд рядом заскрипели тормоза Уазика.

– Стоять на месте! Что тут происходит! – закричал, выскочив из кабины, хорошо кормленный сержант с автоматом на плече.

– Караул, грабят! – жалобно вскрикнул на земле длинный.

– Свои, сержант, милиция! – Юрий примиряюще поднял свободную руку. – Вот, грабителей задержали.

Свободной рукой Юрий достал из кармана свое удостоверения.

– Капитан милиции, – пробормотал сержант. – А эти бабы что сделали?

– Воровки, – пояснила Ольга.

– Они украли мой мобильник, а у этого должна быть в кармане ворованная золотая цепь, – подсказал Юрий.

– Это моя цепь! – заорал длинный. – Докажи, что твоя! Докажи!

– Поговори мне еще, – пробормотал сержант, упаковывая его руки в браслеты. Через пять минут вся компания погрузилась в Уазик и отбыла в местное отделение милиции. Ехать им было недалеко, так что вскоре они заходили в заведение, до боли напоминающее Юрию родное третье отделение милиции города Кривова. Такое же расположение в обычной пятиэтажке, на первом этаже. Да и дежурная часть размещалась так же слева от входа. Даже и обезьянник был напротив, только побольше, и почище. На пороге же стоял толстый капитан, столь же удивительно похожий на кривовского капитана Фортуну.

– Вот, доставили халяву, – сержант кивнул головой в троицу вводимых задержанных. – Трое нарушителей порядка, и тут парочка добровольных помощников, так сказать, Чип и Дейл.

– Какие еще помощники? – не понял, а потому нахмурился дежурный.

– Капитан Астафьев, – Юрий преподнес ему свои корочки. Ольга так достала свои документы. По опыту она знала, что подобные виды документов действуют гораздо лучше любых паспортов, поэтому постоянно таскала удостоверение с собой.

– Так, и что же вы делаете в Москве? – тон дежурного был не особенно гостеприимным.

– В отпуске, отдыхаем.

– Где разместились? – настаивал капитан.

– У друга.

– Адрес.

Астафьев назвал адрес, и у капитана поползли вверх брови.

– Это вы что, друзья Витьки Зубко?

– Да, а вы его знаете?

– А как же! Он же у нас работал раньше, я сам его натаскивал на стажировке, он тогда учился еще, курсантом. Это сейчас он волкодав в МУРе, а тогда он был просто щенок. Капитан Семенов, – представился он, – можно просто Толя.

После это капитан начал излучать удивительную благожелательность.

– Может чайку? – предложил он.

– Это потом, а пока мне нужен мой телефон. Он у этого длинного козла, – Юрий ткнул пальцем в сторону задержанных. – Нужно срочно сделать один звонок.

– Остап, приведи-ка мне этого орла! – крикнул капитан сержанту.

Длинного завели в дежурную часть.

– О, знакомая личность! – обрадовался дежурный. – Толик Конюхов, кличка Шутник. Ну, что!? Снова попался, Шутничок? А говорил мне что все, завязал.

– Да поклеп это! – начал напирать Шутник. – Ничего я у него не крал! Врет он все!

Но капитан лично обшмонал длинного Шутника. Первой он достал на свет божий ту приметную золотую цепь, потом пару перстней, серебряный браслет. И лишь после этого на стол начали вываливаться мобильники: один, второй, третий, четвертый.

– Вот это ты сотиками затарился! – восхитился Семенов. – Ты что их, солишь, что ли?

– Это все мои. Тут просто разные операторы.

– Ну, рассказывай сказки. Который твой? – спросил Семенов Юрия.

– Вот, этот, «Моторола».

Юрий взял в руки мобильник, и чуть не расплакался. Экран его расплылся от удара, он попробовал реанимировать его, но сотовый был мертв.

– Сдох, сука!

– Сам виноват, это ты в него ногой заехал, – с ухмылкой заявил Шутник. – Чуть ребра мне не сломал.

– А золото это, говоришь, твое? – спросил его капитан.

– Мое!

– Спроси у него какой пробы, и запомни, парень, чье это золото, был в фиолетовой майке, с разбитой мордой, – посоветовал Юрий. – Один мобильник то же его. По-моему, вот этот, на цепи.

– Да, ну-ка, говори! – оживился Семенов. – Какая тут проба стоит?

– Семьсот восемьдесят шестая, – нехотя ответил Шутник.

– Вот и врешь. Это турецкая цепь, тут совсем другой номер, – заявил дежурный, рассматривая маркировку цепи, – девятьсот девяносто девять.

– Так, вы оформляйте, а мы отойдем, – предложил Юрий помощнику дежурного.

Астафьев буквально выволок капитана в коридор.

– Толь, номер приемной ФСБ помнишь? – спросил он.

– Обижаешь?! Конечно, помню.

– Нужно позвонить, но без лишних ушей.

Капитан понял все с полуслова.

– Пошли!

Он открыл кабинет начальника РОВД, набрал нужный номер, протянул трубку Юрию, а сам почтительно отошел в сторонку.

– Приемная. Соедините меня с полковником Жоховым. Да, срочно.

Через пару минут в трубке прорезался голос полковника.

– Да, Жохов слушает.

– Это Астафьев. Полчаса назад я видел Хаджи.

– Где? – быстро спросил полковник.

– В ночном клубе «Кавказ». Но он уже уехал оттуда. Я не мог раньше позвонить, в драке сломали мой мобильник.

– Он тебя не видел?

– Нет.

– На чем он уехал?

– Да, на все том же. Черный Джип 666 АСА.

В трубке возникла пауза.

– Не понял, – признался полковник. – Данные на эту машину переданы всем службам. Его давно должны были остановить. Что за ерунда?

– Андрей Андреевич, надиктуйте мне снова номер вашего мобильника. Я буду с мобильника жены звонить.

Жохов назвал нужные цифры, и Астафьев записал их на листке бумаги.

– Хорошо, Юрий, спасибо за сообщение, завтра с утра встретимся. Я тебя найду, – пообещал полковник.

Юрий положил трубку, взглянул на капитана.

– Ну, Семенов, где твой обещанный чай?

– А, может, что покрепче? – расплылся в улыбке тот.

– А-а, давай и что покрепче! Сейчас хочется только напиться!

Они шли по коридору обратно в дежурку, когда капитан спросил: – Слушай, а это не ты, тот кривовский опер, что грохнул троих чеченцев на Сретенке?

– Почему троих? – удивился Юрий. – Одного. А ты откуда знаешь?

Тот засмеялся.

– Москва город маленький, вести быстро во все стороны разбегаются.

Засиделись они до рассвета. А прощались как старые друзья, Толик даже полез целоваться, причем не только с Ольгой.

– Мужики, если что, звоните! Выручим! Мы весь этот «Кавказ» на уши поставим, но своих выручим! – пообещал Семенов.

Уже на улице навстречу Юрию и Ольге попалась интересная компания. Явно разгневанная мамаша буквально тащила за собой инертного парня с разбитым лицом и в фиолетовой майке.