Текст книги "Люди мы резкие (повести)"

Автор книги: Евгений Монах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Пробиваться во взрослую жизнь по узкой и грязной дорожке проституции Светка и в мыслях не держала. Была уверена, что с ее внешними данными без малейшего труда найдет себе престижную и денежную работу. Секретаршей к какому-нибудь начальнику, на худой конец.

Но все ее расчеты и планы оказались не реальнее вида живописного озера в безводной пустыне. Сплошной невесомо-причудливый мираж, короче, и ничего более.

Найти работу в Екатеринбурге было так же непросто, как и в ее родном Каменск-Уральске. Слишком сильно предложение превышало спрос.

Двести долларов, выданные Светке отчимом в качестве прощального сувенира, очень скоро утекли сквозь пальцы, и перед нею встала необходимость жесткого выбора: либо, спрятав гордость поглубже в карман, возвращаться к папашке, либо, произведя ту же манипуляцию с гордостью и карманом, соглашаться на любую, даже непрестижно-малооплачиваемую работу.

Светка выбрала второй вариант, благо случайно подвернулась возможность слегка наполнить оскудевшую казну – на площади "Пятого года" открылось летнее кафе и туда набирали официанток, не особо интересуясь профессиональной квалификацией кандидаток. Хозяева забегаловки под открытым небом предъявляли всего лишь одно требование – чтоб все официантки имели симпатичную мордочку и приятную для глаз посетителей фигуру. Под такой непритязательно-шаблонный стандарт Светка вполне подходила и, легко пройдя конкурсный "естественный отбор", заняла вакансию "девушки с подносом".

В кафе она подружилась с одной из коллег – никогда не унывающей хохотушкой Веркой, живущей по оптимистичному принципу: все нормально, когда-нибудь и на моей улице перевернется грузовик с сахаром.

Кроме морального удовлетворения от общения с веселой ровесницей, Светка также получила решение трудного вопроса с жильем, оставив гостиницу и поселившись вместе с Веркой, снимавшей однокомнатную квартирку на Ленина.

Хотя в кафе из алкогольных напитков присутствовало лишь пиво, посетители частенько радовали молодых официанток "чаевыми", и подружки сумели кое-что скопить за лето. Но все хорошее, как известно, быстро кончается: наступил сентябрь, и кафе закрылось до следующего сезона.

Оставшись без постоянного заработка, девушки поначалу не теряли свойственного юности оптимизма. Как-никак опыт у них уже имеется и можно устроиться в какую-нибудь ресторацию либо, на худой конец, в столовую. Но надежды оказались напрасными – все такого рода места давно и прочно были заняты более активными и успешными конкурентками.

Верке первой надоело вечно питаться вермишелью и пользоваться самой дешевой косметикой. В один из промозглых ноябрьских вечеров она густо намазала губы помадой и, обронив загадочное: "Где наша не пропадала!", исчезла за дверью.

Утром появилась явно под приличным градусом и веселая.

– Не так страшен черт, как его малюют! – поделилась ценным личным открытием Верка, растормошив сонную подругу.

– Ты о чем? – позевывая, полюбопытствовала Светка и тут же окончательно проснулась, узрев в руках Верки любимый торт "Птичье молоко" и бутылку итальянского шампанского.

– Работать на панели, как выяснилось, менее противно, чем ежедневно одну вермишель жрать! – смеясь, пояснила Верка. – К тому же уральские любители женских прелестей вовсе не маньяки-садисты, а натуральные "ягнята", озабоченные лишь одним – малым "рейтингом" своих мужских достоинств. Нужно всего только снять эту их закомплексованность благополучным оргазмом, и мужички готовы с радостью отстегнуть тебе довольно неплохие деньги. Сегодня мне такой дядечка попался – ну натуральный херувимчик, сильно облысевший, правда. Я догадалась похвалить его потенцию, и он мне вдобавок к пятистам рублям еще и флакончик "Шанели" подарил! Хочешь понюхать?

Примерно через месяц они вышли на улицу ловить клиентов уже вдвоем. Во-первых, Светка не желала нахально сидеть на шее подруги в материальном отношении, хотя та ни разу ее в этом не упрекнула. А во-вторых, было очень любопытно посмотреть вблизи на уральских "ягнят", готовых за одну ночь утех выдать вам сразу месячный оклад официантки. Без сопротивления и с радостью к тому же.

Первый Светкин поход на панель оказался вполне удачным – не успели они с Веркой замерзнуть в своих кроличьих шубейках на лютом декабрьском ветру, как у обочины тротуара рядом с ними затормозила белая "девятка", из которой раздался требовательный, чуть хрипловатый голос:

– Прокатимся в сауну, девочки? Садитесь, не обидим!

Сначала девушки чувствовали себя не слишком комфортно и уверенно – трое бритоголовых парней в одинаковых черных дубленках разговаривали между собой на каком-то малопонятном сленге, а на попутчиц смотрели усмешливо-плотоядно, словно на некий деликатес, который они жадно съедят без остатка.

А когда клиенты догола разделись в предбаннике частной сауны, то подружки вообще чуть дар речи не потеряли от страха – все три мускулистых мужских торса были буквально испещрены тюремными татуировками. Рисунки поражали воображение своим разнообразием – человечьи черепа и обнаженные красотки легко тут соседствовали с изображением богоматери и церковных куполов.

Впрочем, как скоро выяснилось, трусили девчонки совершенно зря. Ребята вели себя достаточно нормально, унизительных действий по отношению к ним себе не позволяли и даже расплатились за сексуслуги без скупости – во всю широту своих основательно размягченных алкоголем воровских душ. Правда, один неприятный нюанс все же был – уголовники категорически отказались пользоваться презервативами, и подружки потом целую неделю старательно принимали вовнутрь "Трихопол" – на всякий пожарный случай. Береженого, как известно, бог бережет.

Так с зимы и дальше пошло – редкий день, когда подруги не отправлялись "на заработки" – вдвоем или порознь, в зависимости от настроения. Бизнес приносил пусть и не очень крупные, но вполне достаточные "дивиденды". Девушки смогли не только обновить меблировку своей квартиры, но и приобрести импортный цветной телевизор, музыкальный центр и холодильник "Стинол". Нынешним летом устраиваться в сезонное кафе не стали, решив, что игра не стоит свеч и от добра добра не ищут.

Предавшись воспоминаниям, Светка без всякого аппетита, чисто машинально съела весь пакет чипсов, уставившись пустым взглядом на экран телевизора, где красиво-неторопливо развивались события сериала "Элеонора". Раньше они с Веркой постоянно смотрели этот фильм вдвоем, но недолго музыка играла, как говорится. Подруга нашла себе работу "под крышей" – в борделе, скрывавшемся за благообразной вывеской "Гостиница "Кент" – и пропадала там чуть ли не круглосуточно, появляясь в их квартире днем всего на пару-тройку часов. Впрочем, Светка ее нисколько не осуждала. Ясно ведь: "рыба ищет, где глубже, а человек – где рыба". Посытнее то бишь.

Да и гостиница не была пределом желаний подруги. Когда они смотрели какую-нибудь очередную "мыльную оперу", Верка частенько делилась сокровенным:

– Вот подкоплю валюты и махну в Мехико. Ты глянь, какие там страстные мужчины! За грамотные женские ласки натурально готовы все свое имущество отдать. И движимое и недвижимое. Не то что наши скупердяйские российские мужланы!

Дождавшись окончания "Элеоноры", Светка хотела было заняться штопкой колготок, но, проведя тщательную ревизию повреждений, оставила эту никчемную затею. Дырки оказались слишком большими и на самом заметном месте – на коленках. Вздохнув, Светка скомкала потерявшие товарный вид колготки в тугой капроновый комочек и отправила его в мусорное ведро.

Чтоб поскорей забыть неприятности, выпила полстакана вишневого ликера и залезла под одеяло, накрывшись с головой. Сон – лучший лекарь, как любила, утешая, говорить ей мама...

Утром проснулась от скрежета ключа в дверном замке.

– Натуральное гадство! – высказалась Верка, появляясь из прихожей. – Замок вконец проржавел и не желает открываться! Может, его подсолнечным маслом смазать, чтоб не бунтовал?,

– Лучше совсем поменять, – отозвалась радикальная Светка, садясь на постели, по-турецки сложив ноги калачиком. – Мне сегодня все одно в "комок" за колготками телепать, по дороге и замок новый куплю.

– Решай сама, – махнула рукой Верка, устраиваясь на пуфике возле софы. – С нынешнего дня за полноправную хозяйку остаешься. Я ведь проститься зашла перебираюсь в "Кент" на постоянное место жительства и работы. Навещай хоть изредка, за мной восьмой номер числиться будет. Это прямо над баром на втором этаже.

– Как-нибудь забегу при случае. Если, конечно, ты к тому времени в свою Мексику не улепетнешь! – Светка зевнула и вдруг почувствовала болезненно-неприятное жжение на левой щеке, словно в нее кто-то садистски ткнул горящим окурком.

– Больше об этом даже не упоминай. Нагло все врут в ихних фильмах. Натуральную лажу гонят! – Кукольное личико Верки исказила некрасивая гримаска, а изумрудные глаза потемнели от праведного возмущения. – Мексика – страна бродяг и нищих! Знаешь, сколько там женщина на ночь стоит?! Я точно выяснила всего-навсего задрипанное одно песо! Это бутылка пива на наши деньги. Представляешь себе? Натуральный беспредел! Лучше уж я в матушке-России останусь. Здесь даже в самый неудачный паршивый день меньше стоимости ящика пива я не зарабатывала! А что у тебя с лицом?

Светка, осторожно ощупывающая свою левую щеку, плаксиво пояснила, шмыгнув носом:

– На местный рэкет вчера случайно нарвалась. Шакалье проклятое! Требуют за вечер триста рублей им отстегивать. Будто мне так уж легко денежки даются!

– Каждый зарабатывает так, как умеет, – философски заметила Верка, успокаивающе поглаживая колено подруги. – У господина Цепелева и .правда рука тяжелая, лучше с ним не ссориться, дорогуля. Это он тебя приголубил? Такой рыжий амбал в синей джинсе? На "Мерседесе-600" раскатывает.

– Нет. Меня в оборот взял какой-то жирный боров. К себе в "БМВ" чуть не силком затащил, козлина лысая! Минет бесплатно заставил исполнять!

– Хамство натуральное! – вспылила, солидаризируясь с обиженной подружкой, Верка, сжав свои миниатюрные ладошки в гневные комочки-кулачки. – Мы это так не оставим, не переживай! Нынче же расскажу господину Цепелеву, что на его территорию какой-то оборзевший хмырь зарится. Ребята из "Кента" моментом твоего лысого борова ущучат, даже не сомневайся, дорогуля! Сейчас я тебе знатный компресс соображу – сиди, не вставай. Щека всего лишь чуточку припухла, а синяка нет, слава богу.

В этот день Светка на улицу не вышла. И не из-за щеки вовсе. Просто иногда всем бывает необходима хотя бы короткая передышка. Так профессиональный игрок, когда ему явно "не идет" карта, отходит на время от ломберного стола, чтоб ввести в заблуждение заупрямившуюся Фортуну и обманом повернуть в свою сторону.

Сегодня малосимпатичная припухлость со щеки практически полностью испарилась. На проспекте Ленина множество зеркальных витрин, которые убедительно-наглядно доказывали Светке сей приятный визуальный факт. И все же настроение у нее было отвратительно-мерзопакостное. Не отпускало ощущение, что полоса неудач еще не кончилась и этот вечер вряд ли будет сильно отличаться от предыдущих..

Словно в подтверждение предчувствия, у края дороги, скрипнув тормозами, резко остановилась белая "БМВ". Открылась задняя дверца, и на поребрик тротуара ступила нога в черно-лакированной остроносой туфле.

– Подойди-ка сюда, детка! – услышала девушка знакомый насмешливый голос, опротивевший ей с первого раза еще позавчера.

Если б хватило силы духа, Светка убежала бы подальше от зловещего белого автомобиля, но она была на высоких каблуках, в которых, ясно, спринтерский рекорд не поставишь. Это соображение окончательно подавило в ней волю к активному сопротивлению, и Светка обреченно осталась на месте, словно примерзнув подошвами к асфальту тротуара.

– Ты туго соображаешь, детка? – наигранно сочувствующим тоном поинтересовался лысый, но лицедейство явно не было его родной стихией, л золотозубая пасть рэкетира тут же ощерилась в злобном оскале: – Чего застыла, как соляной столб?! Мухой ко мне, сука!

Пристроившись с тыла к "БМВ", у тротуара припарковался роскошный "Мерседес" с густо тонированными стеклами окон. Хлопнув дверцами, из машины вышли двое – молодой рыжий детина в синем джинсовом костюме и черноволосый мужчина средних лет, одетый во все темное.

– Что тут происходит? – поинтересовался "траурный" мужчина, доброжелательно улыбнувшись хозяину "БМВ".

– А вам, собственно, какое до этого дело? – вопросом на вопрос хмуро ответил лысый, подозрительно прищурив свои масляно-агатовые глазки. – Жорик, разберись-ка с фраерами!

Водитель "БМВ" тут же послушно вылез из машины, прихватив с собой в качестве железного аргумента увесистую монтировку. Но воспользоваться ею шоферу не дали. Рыжий парень без всяких дипломатических прелюдий встретил его прямым ударом в челюсть, после которого тот сразу не только монтировку свою потерял, но и сознание. Схлопотав нокаут, водила свалился под колеса "БМВ" и благополучно-глубоко "задремал", уже совершенно не интересуясь происходящим.

Шедший мимо городской люд старательно отводил глаза в сторону, благоразумно придерживаясь "обезьяньего" принципа: "ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу". Даже милицейский патруль из двух молоденьких сержантов равнодушно продолжал свой путь по проспекту, не проявив ни малейшего интереса к бесхозно валявшемуся на дороге мужику с окровавленным ртом.

"С местными ментами у ребят из "Мерседеса" все схвачено", – догадалась Светка, с опаской и уважением покосившись на рыжего детину, в этот момент флегматично-спокойно и не скрываясь вытиравшему носовым платком бурые капли с медных колечек кастета, надетого на пальцы правой руки.

– Здоровьишко у тебя явно ни к черту, землячок. Давление скачет прямо как рысак-медалист, – заметил тип в черном, любуясь на физиономию лысого борова, покрывшуюся яркими морковными пятнами то ли ярости, то ли панического страха. А личное здоровье надо беречь и холить. Короче, если я тебя, самозванец, еще хоть раз в моем районе увижу – ты все свои симпатичные золотые зубы тут же проглотишь, не запивая. Усек?

Неудачливый рэкетир продолжал подавленно молчать, завороженно уставившись на торчащие из-за колеса ноги Жорика в тяжелых тупорылых бутсах.

– Ладушки. Молчание – знак согласия, – понимающе усмехнулся черноволосый и обернулся к Светке: – Садись в нашу тачку, крошка, мы тебя подбросим, куда скажешь. – И даже галантно открыл перед слегка растерявшейся девушкой дверцу, пропуская впереди себя.

Устроившись рядом со Светкой на заднем сиденье "мерса", полюбопытствовал:

– Как тебя звать, девочка?

– Светлана.

– Так я, по ходу, о тебе уже слышал! – почему-то развеселившись, сообщил ее сосед. – Ты Света-КПСС, верно?

– Да, – нехотя подтвердила Светка, решив при случае высказать болтушке Верке все, что о ней думает.

– Говорят, бедствуешь? – продолжал вечер вопросов и ответов не в меру любопытный "траурный" мужчина.

– Не так уж, чтобы очень, – заявила Светка, постаравшись придать лицу независимо-гордое выражение.

– Ладно, не смущайся, крошка, – улыбнулся черноволосый, которого театральная мимика собеседницы в заблуждение не ввела. – Все твои горести уже позади. Если, конечно, ты не будешь больше нарушать главную заповедь путан.

– Какую такую заповедь? – Светка изумленно вытаращила глаза, пытаясь понять – шутит с ней странный тип или говорит на полном серьезе.

– Очень простую, славная девочка: надо трудиться в коллективе и под надежным прикрытием. В твоей профессии одиночки весьма редко выживают. Даже благородные волки, заметь, в трудные и голодные времена сбиваются в стаю. Короче, предлагаю тебе непыльную работенку в моей гостинице. Будешь со своей подружкой Веркой в одном номере жить. Подумай, Светлана, хорошенько взвесь все "про" и "контра" то бишь. Щедро отстегиваю тебе целых пять секунд на размышления. Время пошло.

– Думаю, Евген, надо выписать за счет фирмы золотозубому козлику путевку "в Сочи", чтоб больше глаза не мозолил, – обернулся со своего водительского места рыжий парень.

– Пока он такой привилегии еще не заслужил, братишка, – отозвался черноволосый. – Ну, так как, милая крошка? Подписываешься у нас работать?

– Я согласна, – неуверенно тряхнула кудряшками Светка, подумав про себя: "Он, конечно, гангстер, но зато солидный человек – не только иномаркой и гостиницей владеет, а еще и какой-то туристической фирмой. Наверняка настоящий миллионер, без дураков".

– Вот и ладушки. Весьма мудрое решение, – усмехнулся работодатель, закуривая. – Тебе у нас будет хорошо. И сытно и безопасно то бишь. Кстати, у меня есть замечательный секретный бальзамчик для твоей нежной капээсэс. Моментально все синяки сойдут на нет, уж поверь опытному человеку.

– Раз Евген говорит – так и будет. Гарантия! – весело подтвердил рыжий и повернул ключ зажигания, плавно трогая машину с места.

Проспект Ленина празднично сиял многоцветьем реклам и вывесок, находясь в явном заблуждении – гордо считал себя главной улицей Екатеринбурга, а не местом тусовки городских проституток.

ЦЕЛЬ ОПРАВДЫВАЕТ СРЕДСТВА

Выражение глаз собеседника мне явно не нравилось. Того и гляди он вмажет мне пулю в живот прямо из-под стола. Такая малоприятная перспектива совсем не радовала, и поэтому я подал знак мальчикам. Цыпа со Студентом отреагировали моментально – покинув соседний столик, пересели за наш, надежно заблокировав Шика с обеих сторон.

– В чем дело, Монах?! – недовольно скривил губы Шик, косясь на своих нежданных соседей. – Ты, по ходу, мне не доверяешь?

– Доверие в наше время слишком дорого, – усмехнулся я. – Я же человек небогатый и позволить себе такую роскошь не могу. А ты?

Шик сморщил рожу, словно по ошибке уксуса вместо шампанского хлебнул.

– Можешь не отвечать, – щедро разрешил я слегка сбитому с панталыку коллеге и подмигнул ребятам: – У нашего приятеля в зобу дыханье сперло, по ходу. Впрочем, молчание – золото. Ладушки! Давай к делу перейдем. Зачем о встрече просил? Да еще так настойчиво.

– Никакого подвоха здесь и в помине нет, Монах, – хмуро заверил Шик. – Зря ты дуешь на воду. Предлагаю поставить крест на наших прошлых разногласиях и забыть. Списать за ненадобностью в архив, короче.

– Очень любопытно! – чуток удивился я, с неподдельным интересом изучая мрачную физиономию конкурента по бизнесу и пытаясь вычислить, что почем. Откуда ветер дует то бишь.

– Я к тебе пришел как к брату, – продолжал Шик, окончательно повергая меня в изумление. – Из двух зол надо выбирать меньшее. Посему предлагаю объединить наши группы. Под твоим началом, естественно.

– Ладушки. Как понял, я – меньшее зло. А кто для тебя большее? Кончай тянуть кота за хвост, браток. Рассказывай! Здесь все свои.

– В натуре? – Шик саркастически скривил тонкие губы, покосившись на моих костоломов, каменно-неподвижно застывших за столом вроде секретарей-референтов на некоем официальном дипломатическом приеме.

– Тебе чем-то не нравятся мои мальчики? – невинно полюбопытствовал я, закуривая "Стюардессу". – У меня от них секретов нет. Раз не желаешь базарить в их присутствии – гуляй восвояси. Держать никто не будет.

– Ты не так понял, Монах, – тут же пошел на попятную Шик, довольно убедительно изобразив на морде честно-искреннее выражение. – Никаких претензий у меня к ним нет. Люди они, ясно, серьезно проверенные и надежные. Других, как всем известно, ты при себе не держишь.

– Вот и ладушки. Так в чем суть проблемы? Чего это ты вдруг ко мне в подчинение восхотел пойти? Проясни-ка ситуацию, браток. И поподробней, пожалуйста.

– Все предельно просто. СКВ окончательно пережал нашей фирме кислород. Без твоей поддержки нам с ним не совладать. Лучше стать вашими партнерами, чем "шестерками" у СКВ.

– Станислава Корнеевича Волошина имеешь в виду? Валюту? – уточнил я на всякий случай, хотя никаких сомнений на данный счет не испытывал, отлично зная крокодильские ухватки Валюты – одного из основных моих конкурентов на ниве торговли женскими прелестями и путевками "в Сочи".

– Его самого, кого ж еще?! – некультурно не сдержал сильного раздражения Шик, неприятно скрипнув зубами. – Да и тебе, насколько в курсе, Валюта запостоянку солнышко заслоняет. Считаю, пора нам с ним разобраться раз и навсегда.

– И каким же манером? – спросил я чисто для проформы, так как ответ был совершенно очевиден.

– Твоим излюбленным! Самым радикальным, короче.

– Большая война в мои ближайшие планы не входит. – Теряя всякий интерес к разговору, я откинулся на спинку кресла и перевел взгляд на ресторанную эстраду, где инструментальный ансамбль на весьма приличном уровне наяривал мой с детства любимый рок-н-ролл. – Валюта – кадр солидный, да и крутых хлопцев у него как собак нерезаных. Немереное число то бишь.

– Никак ты его боишься? В цвет, Монах? – нахально попытался подначить меня Шик, насмешливо ухмыляясь всей своей конопатой рожей.

– В жизни я боюсь только зубной боли и человеческой тупости, – популярно "жеванул" я не в меру распоясавшемуся собеседнику, выпустив в его сторону плотную струю сигаретного дыма для наглядности. Уж перед кем-кем, а перед Шиком я пасовать не намерен. Западло.

– Взвесь все "про" и "контра", – неожиданно интеллигентно выразился Шик. Другого такого удобного случая разобраться с СКВ тебе может не представиться. У меня с ним забита стрелка на завтра. Махом можешь все свои и наши проблемы с Валютой порешить.

– Где встреча назначена? – уточнил я, начиная вновь приобретать некоторый интерес к разговору.

– Как обычно – на двенадцатом километре Тагильского тракта. В полдень.

– У водонапорной башни? – встрял в "базар" Цыпа, возбужденно заблестев глазенками. – Отличное место, Евген! Запросто там дельце обтяпаем. Гарантия!

– Тем более что Валюта ожидает увидеть лишь моих ребят и особо страховаться не станет, – подлил масла в огонь Шик. – На твоей стороне внезапность, Монах. И значит – ключ к успеху. В натуре!

– Ладно, кончайте бухтеть. Я еще ничего не решил.

Вот ведь: не было печали – черти накачали! Личное настроение нынче удивило меня редкостным миролюбием, и затевать крупную мокруху даже малейшего желания в наличии не имелось.

Мимо нашего столика продефилировала стриптизерка клуба Мари, призывно виляя соблазнительно-аппетитной задницей, туго обтянутой розовыми лосинами, но у меня даже головка не шевельнулась, так как голова была занята совсем иными материями, весьма далекими от плотских утех.

Кстати, недавно прочитал в периодике одну прелюбопытнейшую информацию последних научных открытий в области генной инженерии. Ученые со всей очевидностью сумели доказать существование у части мужчин наследственной неверности по отношению к партнершам. Называется этот ген "Д-4". Выходит, мое супержадное влечение к женской половине человечества объясняется вовсе не развратной разнузданностью, а обыкновенными выкрутасами ДНК. Между прочим, "Д-4" наиболее свойствен высокоинтеллектуальным, творческим личностям.

– Так что же ты в оконцовке решил, Монах? – явно сильно раздосадованный моим слегка затянувшимся молчанием, спросил Шик, ослабляя узел цветного импортного галстука. Воздуха, видать, не хватает бедолажке, хотя в зале исправно функционируют два мощных стационарных кондиционера. А может, он просто вспотел с непривычки к дипломатическим "базарам"? Насколько мне известно, разговаривать Шик не очень-то любит, обычно поручает это делать излюбленному своему "дружку" – вороненому "ТТ" качественного китайского производства.

– Мозгами надо хорошенько пораскинуть, дабы какой накладки не вышло, откровенно сообщил я собеседнику творческий ход моих мыслей. – Не журись, коллега, все будет в елочку!

Шик остался явно недоволен этим несколько расплывчатым высказыванием и хотел прямо поставить меня об этом в известность, но его сразу обрезал Цыпа, твердо и жестко заявив:

– Раз Михалыч говорит – так и будет! Фирменная гарантия, короче! И нечего больше базарить зазря!

Мне, признаться, уже наскучило любоваться постной рожей собеседника, да и жареная баранина нынче оказалась слегка переперченной, поэтому, поднявшись из-за стола, я подвел итог затянувшейся дискуссии:

– В общем, коллега, мы нарисуемся завтра к полудню в назначенном месте. Сколько с собой ребятишек планируешь прихватить?

– Мы с Валютой пришли к соглашению, что с каждой стороны будет не более пяти человек. – Шик вскинул на меня прищуренно-внимательные глаза. – А сколько ты возьмешь? Думаю, дюжины мальчиков за глаза хватит.

– Зачем так много? – удивился я. – До такой неслыханной степени боишься СКВ с его пятью гавриками?

– Лучше перестраховаться, – высказал трусливую мысль этот конченый паникер. – У тебя ведь как раз с дюжину основных наберется?

– Ладушки! – согласился я, весьма разочарованный в храбрости коллеги. Впрочем, следует хоть иногда проявлять снисходительность к слабостям других. Видать, его так сильно зашугал Валюта, что он со страху был близок к тому, чтоб в штаны наделать. А ведь раньше я имел довольно высокое мнение о выдержке Шика. Но все течет – все изменяется, как реалистично глаголет известная народная мудрость.

– До завтра, браток! – Кивнув на прощание, я покинул с соратниками злачное заведение. Надо не забыть завтра шеф-повару внушительную нахлобучку дать за неэкономный перебор перца в мясе. Должен бы, жирный боров, уже давно мои вкусовые пристрастия отлично изучить.

На улице ощутимо веяло вечерней прохладой, хоть и июнь на уральском дворе. Пока мы шли до автостоянки, я буквально продрог, так как имел на личном торсе, кроме рубашки, всего лишь легкую шведскую куртку из некой разновидности коттона.

– Слушай сюда, Студент, – сказал я, открывая дверцу нашего "мерса". – Ты здесь тормознись. Хватай какого-нибудь автомобилиста-"левака" и плотно садись на хвост Шику. Жду от тебя подробной информации о всех передвижениях бывшего конкурента. Усек? Я буду у себя на телефоне. Поехали, Цыпа!

На личной фатере с удовольствием позанимался регулярным и любимым делом перестановкой книг на стеллажах в кабинете.

– И чего, Евген, ты так часто книжки тусуешь? – полюбопытствовал Цыпленок, наблюдая из кресла за моими стараниями. – Цветовую гамму на полках меняешь, да? Чисто для разнообразия?

– На цветовую гамму мне глубоко наплевать, – сообщил я наивному соратнику, продолжая менять местами собрания сочинений Скотта и Золя. – Даже на "особом" режиме постоянно переводят заключенных из камеры в камеру, чтоб они вконец не обрыдли друг другу. Неужто, брат, ты считаешь Монаха хуже тюремной администрации?!

Цыпа вылупил на меня свои небесно-голубые буркалы как на какого-то придурка, но промолчал, явно не зная, что ответить. Да и наплевать. Просто не дано понять этому прожженному головорезу тонких движений души шефа. Давно уж мне пора привыкнуть, в натуре.

Примерно через час позвонил Студент и доложил, что Шик, ни к кому не заезжая, забурился к себе на хазу и, видимо, нынче уже никуда не собирается. Велев нашему "наружнику" не терять бдительности и продолжать наблюдение за "объектом", я повесил трубку и обернулся к Цыпе:

– Давай-ка спать, друг ситный. Завтра напряженный денек нам светит; Я в спальню пойду, а ты здесь скромно на диванчике устраивайся. Спартанцы, между прочим, вообще на голой земле спали. Хорошо и душу и тело закаляет. Бери пример с героев, брат!

Сказал я это, ясно, чисто для понта, но, проснувшись утром, с изумлением обнаружил молодого соратника в кабинете не на диване, а рядом с ним. Прямо на ковре то бишь. По ходу, Цыпленок понял мои слова буквально и, не откладывая, сразу решил слегка "позакаляться".

С трудом сдерживая позыв на гомерический хохот, я растормошил телохранителя и осведомился, нет ли каких известий от Студента.

– Пока не звонил, – принимая вертикальное положение, зевнул во всю пасть соратник. – Я бы услышал, гарантия. Может, спать на жестком и полезно, но сильно неудобно, Евген. Всю ночь ворочался, как в ИВС на нарах. Кемарил вполглаза, короче.

– В твоей бдительности я нисколько не сомневаюсь, – успокоил я Цыпу. Ладушки! Давай одевайся и приготовь нам легкий завтрак, на-скоряк.

– Моментом сварганю. Даже душ принять не успеешь, – самоуверенно заявил Цыпа, натягивая на свое мускул исто-тренированное тело сине-джинсовый костюм.

Впрочем, когда я вышел из ванной комнаты, запахиваясь в длинный махровый халат, то и впрямь обнаружил уже готовый завтрак. Правда, Цыпленок слегка схалтурил и приготовил яичницу не с ветчиной, как обычно, а с полуфабрикатными сосисками, хитровански сэкономив таким манером несколько минут. Такое редкое качество, как находчивость, я в людях весьма ценю и уважаю. Поэтому ничего не стал выговаривать телохранителю за отход от утренне-трапезной традиции.

– Садись, Евген, гостем будешь! – довольно плосковато пошутил Цыпа, накладывая себе на бутерброд красную икру столовой ложкой. – Кстати, у тебя в холодильнике ветчина уже вся в аут вышла. Надо сегодня на рынок в обязаловку заскочить.

– Ладно, после дела заедем, – в очередной раз слегка разочаровавшись в соратнике, кивнул я, усаживаясь за дубовый кухонный стол.

– Не пора ребят скликать? Восемь часов уже натекало, – поделился личными соображениями Цыпа, прямо целиком запихивая в рот сосиску.

– Пищу, брат, надо тщательно прожевывать для эффективного пищеварения, поделился я познаниями с этим проглотом, никогда в руки не бравшим научно-популярных брошюрок. – А ребят без звонка Студента собирать не будем, чтоб не фраернуться. Может, и не поедем на стрелку. Нехорошее у меня предчувствие какое-то.

Словно мне в ответ, тревожно зазвонил телефон из соседней комнаты. Пройдя в кабинет, я поднял трубку и тут же получил полное подтверждение своему пасмурно-паскудному настроению.

– Монах? – раздался с той стороны провода хрипловатый баритон Студента. Тут что-то странное творится.

– Что? Где? – невольно чуть ли не дословно продублировал я название популярной телепередачи, не сдержав усмешки. Каламбуры у меня сами собой получаются, даже когда вообще о них не думаю. Творческий живой талант в карман не запрячешь, как говорится.

– Сейчас я нахожусь около кабака "Полярная звезда". В ресторане теплая компашка собралась. Кто, думаешь?

– Не тяни кота за хвост, Студент!

– Тут состыковались чуть ли не все мальчики Шика и Валюты. Уже более двадцати рыл в наличии и еще подъезжают. Серьезный сходняк, по ходу. Между прочим, Валюта с Шиком пьют шампань и довольно-таки дружески меж собой базарят. Даже ха-ха ловят. Мне через окошко их отлично видать.

– Рви когти оттуда, пока тебя не засекли, и отправляйся на боковую, распорядился я и, не сдержав эмоций, швырнул трубку на рычаг, чуть не разбив телефонный аппарат семейства "Панасоник". Весьма жалко было бы, в натуре.