Текст книги "Грызу небо зубами (Операция в Мали)"

Автор книги: Евгений Кукаркин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

– Давайте вас, молодой человек.

– Только не делайте из меня идиота...

– Я знаю, что делаю – это моя профессия. Идите, садитесь.

Когда она закончила работу, я взглянул в зеркало и чуть не выругался, на меня смотрел угрюмый дебил, очень похожий на Александра Керенского.

Дорога к Лос-Анджелесу – совсем неинтересная, даже нудная. Я расстроен происходящим и мучительно думаю о том, когда нас поймают, до посадки на судно или уже в море. Через пять часов за руль сел Мамонтов, сменил Мэри и под ее диктовку повел машину дальше. Хотя полицейские машины и встречались на пути, никто нами не интересовался.

У мотеля на дороге остановились поздно вечером, здесь взяли два номера и... Мамонтов с Мэри заняли один из них.

Лос-Анджелес встретил диким солнцем и невообразимой жарой. Мы пристроились во второразрядной гостинице и стали ждать дальнейших событий. Эли примчалась только через день вместе с операторами, гримерами и камерами. Сначала меня и Мамонтова отмыли и постарались вернуть в исходное состояние. Гримерши долго старались сделать нас бывшими летчиками – капитанами. После этого я начал давать длиннющее интервью, начиная с того момента, как попал в Мали... Потом задавали вопросы Мамонтову...

– Эли, у меня к тебе просьба, если будешь все это показывать по ТВ, то сделай после нашего отъезда.

– А что? Николя, это же потрясающий материал, позже будет поздно, надо пока не пропал к тебе интерес, показать сегодня вечером, ну, может быть, завтра утром.

– А когда мы отплывем?

– Разве я тебе не сообщила? Завтра утром. Мэри, голубушка, отвези их завтра к семи утра на пристань номер... семь, там стоит большой сухогруз "Филадельфия – 6", капитан уже в курсе дела.

– Хорошо, Эли.

– Ну, вот и все. Ребята, я с вами прощаюсь. Николя, милый, не сердись, пусть у нас ничего не склеилось, но я, благодаря тебе, буду звездой. Прощай, дорогой.

И все же она хороша, хоть и стерва, но чем-то привлекает, может быть своей бешеной энергией... Интересно, выдаст нас или нет.

Эли целует меня, потом прощается с Мамонтовым и, подталкивая оператора, выскакивает из номера.

Вечером на экране ТВ царствует Эли Грифс.

– Мне удалось взять интервью у двух русских летчиков, сбежавших три дня назад с военной базы в штате Невада. Недавно вся Америка видела, как эти отважные ребята отчаянно бились с лучшими нашими летчиками. Я напомню Вам некоторые моменты этих событий.

На экране показывают кадры, как мы сбиваем Траски, и как рухнула "Черная пантера".

– А сейчас, – продолжает Эли, – начнем интервью с капитаном Петровым. Господин капитан, расскажите нам, как вы появились в Мали?

И пошло... Два часа без перерыва Эли показывала то, что выжала из меня и Мамонтова, сведения о том, как сбивал, бомбил, сражался с малийцами и американцами. Где-то она достала снимки Адамса, генерала Корадо, показала реки, где шли бои, и взяла интервью у специалистов: военных и гражданских, разбирающихся в ведении боя и тактико-технических возможностях вертолетов.

Мэри и Мамонтов сидят со мной рядом, девушка, открыв рот, слушает Эли.

– Вы теперь самые знаменитые люди в Америке, – заключила Мэри, просмотрев весь материал.

– Как бы теперь нам, таким знаменитым, удрать из этой страны.

– Тебе же сказали, завтра нас ждут у пирса номер семь.

– Нас даже не загримировали... Эли гонясь за славой, поспешила удрать и забыла это сделать.

– Но те, которые нас ищут, они же не знают, где Эли брала интервью, нас не будут искать в этом городе.

– Они будут искать нас везде.

– Мальчики, вы как хотите, но я решила плыть с вами. Прошу вас, не говорите, нет, возьмите меня с собой.

– Но мы же едем на Родину..., – начинаю возражать я.

– Я хочу к вам в Россию. Витя, ну скажи, ты хочешь, чтобы я поехала?

Я вижу, что Мамонтов смущенно отворачивается.

– Хорошо, я согласен, если капитан Мамонтов тебя захочет взять, – решил сыграть я на их отношениях.

– Витя, ты мне обещал, – давит на него Мэри.

– Командир, давай возьмем ее.

Мы выехали из гостиницы в четыре утра. До порта добрались в пять, и тут я понял, через контрольный пункт нам не проехать. Помимо охраны две патрульных машины стояли у входа.

– Мэри, рули правее, – прошу я.

Сворачиваем и катим вдоль длинного низкого здания.

– Стой.

Я заметил ночную забегаловку в этом же доме. Несколько матросов пьяно орали песни на улице перед входом. Мы остановились недалеко от них. В зале полно дыма, пьяниц и матросни.

– Ребята, вон туда, – Мэри увидела грязный столик у стенки, за которым сидел с бутылкой драный тип.

Мы уселись там, и тут же появилась измученная официантка.

– Что господам подать?

– Всем пива, – просит Мамонтов.

– Хорошо.

Она ушла, а сидевший с нами мужик икнул и спросил:

– Вы откуда?

– Мы из Иллинойса, – сказала Мэри.

– А... знаю, хреновый штат. А сейчас куда?

– Хотим прорваться в порт, – рискнул сказать ему я.

Мы замерли в ожидании ответа.

– А что, не пускают?

– Полно охраны у входа, всех задерживают.

– Наверно ловят кого-то. Если вы мне поставите бутылку, я вас проведу... Если не секрет, на какое судно...

– "Филадельфия – 6", у седьмого пирса...

– У седьмого пирса военный корвет, а "Филадельфия – 6" у 17 пирса.

– А вы моряк? – спросила Мэри.

– Бывший, но я всегда все знаю, что творится вокруг и что кому нужно.

Подошла официантка, принесла пива.

– Можно еще бутылочку, – просит Мамонтов. – Тебе что, парень?

– Виски.

– Принесите виски.

Когда официантка ушла, я сказал мужику.

– Виски твой, а ты не мог бы нас провести в порт, пока его не выпил.

– А что ж не провести, конечно, можно. Допивайте пиво и пойдем.

Мы торопливо допиваем пиво, и тут приносят бутылку виски нашему гиду, но я ему не даю.

– Пошли, – прошу его.

– Ладно, двигаем.

Мы пошли не на улицу, а через всю забегаловку, в женский туалет, мужик подходит к непрозрачному окну, открывает его, и мы видим решетку.

– Но...

Парень берется за решетку и... выдергивает ее из пазов стены.

– Прыгайте вниз, – командует он нам.

Я вижу из окна целый склад ящиков и контейнеров.

– А где 17 пирс?

– Берите левее за этими контейнерами, доберетесь. А сейчас гоните бутылку.

Первый прыгает Мамонтов. Мэри отчаянно бросается вниз, Мамонтов подхватывает ее на руки. Я отдаю бутылку парню и соскакиваю на землю.

"Филадельфия – 6" действительно стоит у пирса 17. Везде снуют люди, катаются кары вокруг мощных трейлеров, разинувших двери своих грузовых отсеков. Наше появление не вызвало ни у кого любопытства. У трапа нет вахтенного матроса, и мы цепочкой поднимаемся на палубу. Здесь тоже тихо. Я показываю рукой, и мы потихонечку открываем первые попавшиеся железные двери. Коридор плохо освещен мутными лампочками. Мы зашли уже далеко, как вдруг завизжала боковая дверь, из которой появился толстенький моряк, он с удивлением смотрит на нас.

– Вы кто?

– Мы ищем капитана.

– Странно. Пойдемте, я покажу.

Капитан поразил своим ростом. Гигант в морской форме подпирал головой потолок. Он встретил нашу компанию без радости.

– Так вы и есть те летчики?

– Да.

– А это кто?

Капитан уставился на Мэри.

– Она помогала нам и нам нужно, чтобы вы ее взяли тоже.

– Стив, – обратился он к моряку. -Отведи эту компанию в каюту 48.

– Сэр, там две койки, а их трое.

– Ну и что? Не могу же я выгнать из какой-нибудь каюты членов команды. Пусть спят, как хотят.

– Мы согласны, – сказал Мамонтов.

Стив пожал плечами.

– Пошли.

К семи часам утра буксиры поволокли судно в море, и вскоре мы вышли на чистую воду. Началось плавание. Через четыре часа в каюте появился Стив.

– Господа, вас просит к себе капитан.

Гигант сидел в кресле, пропустив ноги под столом. Мы стояли полукругом.

– Я вчера вечером видел по ТВ репортаж одной журналистки про вас. То, что она дура порядочная, я не сомневаюсь, расписала вас героями, когда надо было бы за гибель наших людей посадить на кол. Но я не буду сажать вас на кол или бросать за борт, я получил за вас хорошие деньги и поэтому решил довезти до Таиланда, а там высажу, и катитесь куда хотите. Кормить вас будем с общего стола, но только после команды. И мой последний приказ, из своей каюты не выходить, нечего раздражать членов моей команды, они, как и я, американцы. Гальюн недалеко от вас, если пойдет туда девушка, пусть один из вас ее сопровождает. О ванне не просите, в Таиланде вымоетесь. Надеюсь, вопросов больше нет?

– Нет, – отвечаю я за всех.

– Тогда, Стив, отведи их обратно.

Мучения начались с Мэри. Она запросилась в туалет, и я первый отправился ее сопровождать. В гальюне находился полуголый парень со шваброй.

– Чего надо? – сразу спросил он, неприязненно глядя на нас.

– Даме надо в туалет, – сказал я.

– Ну и пусть ссыт здесь..., он кивает на толчок.

– Мэри не обращай внимания, садись и делай свое дело.

– Но ведь он смотрит.

– Он дикий человек...

– Это кто, дикий? – палка от швабры, ткнулась мне в спину.

И тут я рассвирепел, развернулся, перехватив швабру, и всей массой тела вогнал наглеца спиной в железную раковину.

– Спина... что ты делаешь, – взвыл тот.

– Если еще скажешь неуважительное к даме слово, я переломаю тебе хребет.

– Ты уже покойник, то, что ты сделал сейчас со мной, тебе просто не сойдет.

– Это мы посмотрим, кто кого. Мэри ты скоро? – ору через плечо.

– Сейчас.

Я отпустил этого идиота, когда она все закончила и помыла руки. Матрос поднялся и, шатаясь, пошел из гальюна, на его спине сочился кровью рубец от борта раковины.

Как только привел Мэри на место, я тут же пошел к Стиву. К моему счастью он был в своей каюте.

– Вы чего шляетесь по судну? – сразу спросило он.

– Только что я сцепился с одним из матросов команды, когда он хотел оскорбить нашу девушку в гальюне.

– Ну и что?

– Я бы хотел, чтобы мы с командой нашли компромисс... И мы свободно могли ходить в туалет.

– Летчик, тебе трудно будет установить контакт с командой. Все на тебя злы, ты втоптал в грязь гордость Америки.

– Я не хотел этого, из меня сделали гладиатора и послали в бой.

– Это нас мало волнует.

– Может, обо всем доложить капитану?

– Я доложу ему сам. Сейчас идите в каюту и не высовывайте носа.

Прошло четыре часа, все – тихо, но вот в дверь каюты постучали. Я впустил Стива и мощного, выпирающего буграми мышц матроса,.

– Капитан попросил нас поговорить с вами, – басит матрос.

– Мы не против.

– Мы обсудили ситуацию со всеми ребятами, – продолжает матрос, – и решили, что вы заплатите компенсацию раненому Бэби и за то, что мы за вами убираем в столовой и моем гальюн.

– Сколько?

– Пятьсот долларов.

– Погодите, я поговорю со своими, – оборачиваюсь к ним спиной, но ни Стив, ни матрос не уходят, ждут, – Ребята, я вынужден потратить наши деньги.

Я мигаю глазом Мамонтову, тот кивнул головой. Тогда из кармана вытаскиваю доллары и отсчитываю пятьсот. Потом поворачиваюсь и протягиваю деньги.

– Вот, возьмите, это наши последние.

Деньги берет Стив.

– Хорошо, ребята, дорога в гальюн для вас открыта.

Плывем уже трое суток, на судне пока нас не трогают. Но вот на палубах раздался топот ног, мы бросились к иллюминатору и увидели землю.

– Это кажется Таиланд.

Прежде всего, мы сняли в отеле номер и вымылись, потом наелись до отвала мяса в каком-то ресторанчике и отоспались в течение дня. А дальше, нам просто повезло. В отеле было агентство по морским перевозкам, и мы заказали билеты на пассажирский лайнер до Владивостока.

Дорога до Москвы была очень долгой, но мы все-таки на Родине, и от этого на душе спокойно. Хотя... хотя во Владивостоке нас немного потрепали в отделах ФСБ, где мы честно описали весь наш путь в Мали и в Америке. Мамонтов исчез раньше, он с Мэри сошел с поезда где-то в Новосибирске.

Вроде бы вся моя эпопея, но вот странная штука – жизнь. Военные устроили меня инструктором в училище, готовить хороших летчиков на новых вертолетах "Черная акула". Дали квартиру. Однажды на новый адрес пришло письмо. Долго оно болталось по нашей стране и, наконец, нашло адресата. Я вскрыл. Это письмо в письме. Первое от Мамонтова.

"Николай, привет!

Куда ты пропал, дружище?

Хочу сообщить тебе потрясающую новость, у нас с Мэри все в порядке, и скоро я буду отцом.

Теперь, проза.

Устроился на работу в мастерскую по ремонту автомобилей и весьма этим доволен. Да еще одно, мы с Мэри послали запрос в наш МИДо генерале Корадо и неожиданно получили ответ. Оказывается генерал сидит в Англии, и сейчас между новой Мали и правительством Великобритании идет переписка о выдаче Корадо, как военного преступника. Наши друзья из МИДа даже дали нам его адрес. Мы написали в Англию письмо, и вскоре пришел на твое имя конверт, он здесь же в письме.

Я знаю. Это тебя заинтересует.

Мэри целует тебя в щеку, а я надеюсь увидеться и распить бутылочку.

До встречи.

Виктор и Мэри".

Вот и второе письмо.

"Милый, здравствуй!

Это я, Дези. Та самая девчонка, что охмурила тебя в Африке.

После Мали, мы переехали в Англию. Я не смогла сообщить о себе Ольге Томсон, она, оказывается, уехала из университета на родину, и связь потерялась, но о тебе все знаю. По газетам и телевидению следила за твоими подвигами. Очень горда за тебя. Когда узнала, что ты бежал, молилась, чтобы все было хорошо.

Если получишь это письмо, позвони по телефону 537763 в Лондон. Я буду ждать. Мой папа теперь не против, чтобы я была с тобой.

Твоя Дези."

И я позвонил, а через месяц встретил в Шереметьевском аэропорту красивую шоколадную женщину, Дези.