Текст книги "Пик Сталина"

Автор книги: Евгений Белецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Восточного Памира служит прекрасным пастбищем для многочисленных

кийков и диких горных баранов-архаров, встречающихся на Памире и в

некоторых районах Тибета. Великолепные животные с буро-пепельной

шерстью и огромными рогами и в наши дни широко распространены в

высокогорной зоне Восточного Памира. На поросших травой покатых

склонах долин в большом количестве водятся сурки.

Особенности климатических условий Восточного Памира определили и

характер занятий его коренного населения. В отличие от Западного Памира

эта часть горной: страны была издавна населена не земледельцами-таджи-

ками, а пришедшими сюда с востока скотоводческими киргизскими

племенами, разводившими овец, лошадей, кутасов – тибетских яков,

распространенных также в некоторых высокогорных районах Центральной

Азии. Кутасы – неприхотливые, хорошо приспособленные к холодам и

разреженному воздуху Памирского нагорья животные, они сильны и

23

выносливы при переходах под вьюком, одинаково хорошо передвигаются

по глубокому снегу, льду, скалистым осыпям и крутым склонам. Кутас дает

киргизам мясо, молоко и шерсть, являясь в то же время незаменимым

вьючным животным. Еще совсем недавно, до Великой Октябрьской

социалистической революции, немногочисленные кочевые селения киргизов

из года в год перемещались по долинным пастбищам Восточного Памира.

Когда в высокогорье приходила зима, кочевники спускались со своими

стадами яков и баранов на зимовку в Алайскую долину и другие ближайшие

к Памиру более теплые районы. Но зимовать со стадами можно было и на

Памире, сухость климата определяла малоснежность зимы, а следовательно,

возможность содержать животных на подножном корму.

В наши дни многое изменилось на Восточном Памире. Там, где когда-то

была лишь караванная тропа, местами расширенная русскими пограничными

частями до колесной дороги, теперь проходит первоклассная автомобильная

дорога. Большой Памирский тракт соединяет своей 730-километровой

трассой город Ош и Хорог, центр Горно-Бадахшанской автономной области

Таджикской ССР, в территорию которой входит Памир. Эта дорога играет

огромную роль в жизни современного Памира, в долинах которого возникли

постоянные населенные пункты. Советский строй создал предпосылки для

развития на Восточном Памире земледелия. Работники Памирской

биологической станции Академии наук Таджикской ССР блестяще доказали

возможность выращивания здесь ряда зерновых, кормовых и огородных

культур. Ряд скотоводческих колхозов уже внедряет эту новую на Памире

отрасль сельского хозяйства1.

***

Долгое время загадочный Памир оставался одним из самых

1 Культурные растения хорошо приспосабливаются к условиям памирского климата. Благодаря

интенсивности солнечной энергии, в растениях днем происходит усиленный процесс фотосинтеза, в ре-

зультате которого в листьях из неорганических соединений углекислоты воздуха и воды образуется

органическое вещество (сахар и др.). Наступающие ночью заморозки замедляют процесс превращения

сахара в крахмал и приводят к тому, что значительная часть его сохраняется в растении. Повышенное

содержание сахара в клетках ткани растений усиливает их морозоустойчивость и позволяет им переносить

заморозки до – 7-9°. – Ред.

24

неисследованных районов земли. Огромная горная страна, лежащая между

верховьями двух величайших рек Средней Азии – Сырдарьи и Амударьи —

и простирающаяся на несколько сот километров, оставалась для науки

подлинным «белым пятном», источником многих догадок, легенд и

вымыслов. Даже сведения об этой стране, имевшиеся у населения

припамирских районов, отличались исключительной неполнотой и малой

достоверностью. Но и эти знания относились, по сути дела, только к

предгорьям Памира, которые посещались иногда смельчаками, с древних

времен пытавшимися отыскать кратчайшие пути, ведущие из верховий Аму-

дарьи на восток.

Караванные пути связывали древние государства Средней Азии с

Кашгаром, Яркендом и другими торговыми центрами Северо-западного

Китая. Один из таких путей вел из Ферганской долины в Кашгар через

перевал Терек-даван в Ферганском хребте и выводил в бассейн р. Тарим, в

Кашгарию. Он был хорошо освоен и наиболее удобен для движения больших

торговых караванов. Другой путь, называвшийся «шелковым», связывал

земли древнего Согда через Каратегин1 и Алайскую долину с Кашгаром и

проходил, таким образом, в непосредственной близости от северных границ

Памира. Вдоль южной границы Памира по верховьям древнего Окса – Аму-

дарьи – можно было пройти из Средней Азии и с запада от арабских

государств и Ирана в Индию и Китай. Ответвления этой тропы, по-видимому,

сворачивали и на Восточный Памир. Описания этого пути, составленные

древними и средневековыми путешественниками, дали первые отрывочные

сведения о Памире. Одним из таких путешественников был буддийский

паломник китаец Сюань-Цзан. В 30-х годах VII в. нашей эры он совершил

путешествие из Китая в Индию, с целью посещения буддийских храмов.

Записки, оставленные им, повествуют о том, что при возвращении на родину

он посетил Бадах-шан и, после трудного пути в направлении верховий Окса,

1 Каратегин – страна, располагавшаяся в среднем течении р. Сурхоб и на прилегавших к ней предгорьях, на

территории современной Гармской области Таджикской ССР.

25

достиг долины По-ми-ло (р. Памир).

«Тянется она, – писал путешественник, – между двух снеговых

хребтов, почему царствует здесь страшная стужа и дуют порывистые ветры.

Снег идет и весной и летом. Ветер не унимается ни днем, ни ночью. Почва

пропитана солью и густо покрыта мелкой каменистой россыпью. Ни

зерновой хлеб, ни плоды произрастать здесь не могут. Деревья и другие

растения встречаются редко. Всюду дикая пустыня без всякого следа

человеческих жилищ. Посредине долины По-ми-ло лежит большое озеро

Драконов, на огромной высоте. Воды в нем чисты и прозрачны, как зеркало,

глубины неизмеримы... Из западной части озера выходит широкий поток,

который устремляется на запад же»1.

Это описание позволяет установить, что Сюань-Цзан на своем пути к

Восточному Туркестану поднялся до истоков р. Памир, правого притока

Пянджа и посетил известное оз. Зор-куль, расположенное на юго-восточной

окраине Памирского нагорья. Характерно, что при описании озера Драконов

(Зор-куль) Сюань-Цзан сообщает о том, что в глубине его вод «...водятся

акулы, драконы, крокодилы и черепахи, а на поверхности их плавают утки,

гуси, журавли и т.д. ...». Отдельные правдивые сведения о Памире

перемешиваются здесь с причудливыми вымыслами, основанными на слухах

или рожденных фантазией самого путешественника. Записки Сюань-Цзана

долгое время не были известны науке; первый их перевод был опубликован в

Европе в 1830 г. До этого в распоряжении географов было единственное

описание Памира, записанное со слов венецианца Марко Поло,

совершившего в середине XIII в. свое знаменитое путешествие в Китай, ко

двору хана Кублая. Как и Сюань-Цзан, Марко Поло по пути в Восточный

Туркестан прошел через территорию Бадахшана. Поднимаясь к верховьям

Аму-дарьи, Марко Поло достиг земли Вохан1.

«Покинув ее, едут с горы в гору,– сообщают записи о путешествии

Марко Поло, – все в северо-восточном направлении и достигают места, где

1 Цитируется по книге К. Риттер. Землеведение. Восточный, или Китайский Туркестан. СПб., 1869, стр. 490.

1 Вохан (Вахан) – древнее название горной страны, лежавшей в верхнем течении Пянджа.

26

можно думать, что горные вершины делают окрестность высочайшей в мире

страной. Между двух гор находится большое озеро, из которого течет по

равнине большая речка. Двенадцатидневный путь ведет по возвышенности,

называемой Памер (Памир. – Е.Б.), на продолжении его не встретишь ника-

кого жилья, и поэтому заранее должно запастись вам всем нужным. Горы так

высоки, что не видно ни одной птицы близ их вершины...»2.

Жители долины верхнего течения Пянджа, р. Памир и их притоков

весьма образно называли всю прилегающую высокогорную страну Бами-

дуниаг (Бам-и-дуниа), что означает «кровля мира». Некоторые исследователи

полагают, что из этого наименования произошло и современное название —

Памир. По их мнению, из слияния иранского слова «бами» (кровля, крыша) с

распространенным в этом языке окончанием «ohr» образовалось Бамер

(Памер – у Марко Поло). Известный исследователь Средней Азии Н.Л.

Корженевский в своей книге «Поездка на Памиры, Вахан и Шугнан» (1906 г.)

излагает другую версию происхождения названия Памира. Он сообщает, со

слов жителей Вахана, что в Читрале (Северо-западная Индия) население

употребляет железные кольца, по окружности которых изображена эмблема

смерти и надпись «По-и-мор», что означает «подножие смерти»3.

Сведения, сообщенные о Памире средневековыми путешественниками,

ограничивались впечатлениями только о его южной и юго-западной окраине,

вдоль которых проходил древний караванный путь в верховья Аму-дарьи.

Последующие столетия, вплоть до второй половины XIX в., не принесли

науке новых достоверных сведений о Памире, хотя более отдаленные горные

районы Центральной Азии к этому времени были уже в значительной

степени исследованы, прежде всего в результате замечательных работ

великого русского путешественника и исследователя Н. М. Пржевальского.

2 «Путешествие в 1286 году по Татарки и другим странам Востока венецианского дворянина Марко Поло,

прозванного миллионщиком». СПб., 1873, стр. 46-48.

3 Нам кажется маловероятным, чтобы в представлении сопредельного с Памиром населения эта страна имела

такую мрачную характеристику. Мы знаем, что долины Юго-западного Памира с древнейших времен

отнюдь не были неприступными и успешно использовались местным населением как летние пастбища.

Даже при существовании упомянутой надписи сходство ее с названием Памира может быть случайным

созвучием.

27

Предпосылки для начала географического изучения Памира сложились

только к концу XIX в. в результате изменений, происшедших в государ-

ственном устройстве Средней Азии после присоединения большей ее части к

России.

«В результате завоевания царизмом Средней Азии её народы, в том

числе и таджикский народ, непосредственно встретились с «двумя Россиями»

(по известному выражению Ленина): с Россией царской – Романовых и их

челяди – и с Россией великого русского народа – Россией Белинского и

Чернышевского. В этом двоякое значение завоевания.

С одной стороны, царизм в Средней Азии не только не уничтожил

существовавших в ней феодальных отношений, но, превратив её в свою

колонию, намеренно законсервировал её феодальную отсталость, принеся

трудящимся массам таджиков, узбеков и других народов этой страны

большие бедствия. Выражение «царская Россия – тюрьма народов»

относилось целиком и к народам Средней Азии. Они были подвергнуты

двойному гнёту – царизма и местных эксплуататоров.

С другой же стороны, завоевание Средней Азии и присоединение её к

огромной стране – России, независимо от желания царского правительства и

русской буржуазии, имело объективно прогрессивно-историческое значение.

Средняя Азия после присоединения к России получила возможность

приобщиться к передовой культуре русского народа. Она была, вместе с тем,

спасена от перспективы быть захваченной английским империализмом и

превратиться в его колонию»1.

С присоединением Средней Азии к России создались условия для

изучения страны и ее богатств. Ученые России получили возможность начать

исследования самых неизведанных районов Средней Азии, среди которых

главное место занимал загадочный Памир, одна из величайших горных стран

– Крыша мира.

1 Б.Г. Гафуров. История таджикского народа. Госполитиздат, 1949, стр. 407-410.

28

29

К ЦЕНТРУ «БЕЛОГО ПЯТНА»

Впервые русские путешественники и исследователи проникли к Памиру

с севера. К началу семидесятых годов прошлого столетия русским ученым

еще почти ничего не было известно о южных окраинах Ферганской долины и

местностях, лежащих за их пределами. По рассказам жителей Ферганы, было

известно, что за горами лежит обширная Алайская долина, по которой идут

пути: на восток – в Кашгар, и на запад – в Каратегин.

В 1871 г. попытку проникнуть в неизведанные области сделал А.П.

Федченко. Знаменитый исследователь Средней Азии обследовал Алайский

хребет и впервые описал его. Однако важнейшей своей задачей он считал

проникновение на юг, к Памиру. Несмотря на довольна упорное нежелание

местных властей, А.П. Федченко удалось добиться своего. Вместе со своими

спутниками: женой О.А. Федченко, препаратором Я.С. Савельевым и конвоем

он достиг перевала Тенгиз-бай (Исфайрам) в Алайском хребте. Перед

путешественниками открылась замечательная панорама.

«Вид с перевала заставил нас остановиться: перед нами открылась

панорама исполинских снеговых гор. Горы эти, впрочем, не все были видны с

перевала. Ближайшие гряды отчасти закрывали их. Между тем мне хотелось

30

видеть возможно более; перед нами была местность, едва известная по имени

Алай, а что лежало за нею, было никому не известно. Хотелось увидеть

очертания тех гор, которые тянулись за Алаем»1.

А.П. Федченко спустился с перевала в Алайскую долину и сделал ряд

чрезвычайно ценных для науки наблюдений и описаний. Впервые открытый

им Заалайский хребет (это название дал Федченко) он совершенно правильно

определил как северную границу Памира. Обстоятельства не позволили

ученому, как он того хотел, проникнуть в пределы этой горной страны,

однако сведения, собранные им, и его географические выводы были большим

шагом вперед в деле развития географических представлений о Памире. А.П.

Федченко окончательно опроверг существование фантастического

меридионального хребта Болор, который был предположен известным

немецким географом Гумбольдтом и, по его воззрениям, соединял хребты

Тянь-шаня с Гималаями. К числу замечательных выводов, сделанных А.П.

Федченко, относится указание на существование крупного оледенения в вер-

ховьях р. Мук-су. Ему же принадлежит первая, в общем близкая к

действительности, карта Памира. Трагически погибшему в 1873 г. Федченко

не удалось осуществить свою мечту и побывать на Памире, однако эту задачу

вскоре решили другие отважные русские ученые.

Присоединение все новых районов Средней Азии заставляло русские

военные власти предпринимать экспедиции для ознакомления с южными

окраинами страны, с местностями, прилегавшими к границам с Индией и

Афганистаном. Необходимость отыскать кратчайшие пути к верхнему

бассейну Пянджа определила интерес к Памиру. С середины семидесятых

годов в эту горную страну отправляются экспедиции под руководством

Ионова, Путяты и других русских офицеров. К участию в некоторых из этих

военных экспедиций были привлечены ученые. Именно таким образом попал

на Памир неутомимый исследователь горных районов Средней Азии Н.А.

Северцов.

1 А.П. Федченко. Путешествие в Туркестан. Географгиз, 1950, стр. 355.

31

Отряд, с которым ехал ученый, проник на Памир через перевал Кзыл-арт

в Заалайском хребте. Следуя древней караванной тропой, путники пересекли

пустынную долину Маркан-су, достигли котловины оз. Кара-куль и добрались

затем до широких долин Мургаба и Аличура, лежащих за хребтом Муз-кол.

Н.А. Северцов посетил Памир дважды, в 1877 и 1878 гг. В первый раз он

достиг оз. Кара-куль, откуда вынужден был вследствие плохой погоды

вернуться. Во время второй поездки ученый прошел значительно дальше,

побывал на Ранг-куле, достиг Аличурского хребта и оз. Яшиль-куль. В этих

местах Н.А. Северцов был первым из европейцев.

Путешествия Н.А. Северцова были нелегкими... Медленно продвигался

его отряд по Памирскому нагорью. Все было непривычно для путников в

этой стране. Всадники ехали по узким тропам, проложенным киргизами,

пригонявшими сюда на лето скот из Алая. Далеко позади осталась знойная

Ферганская долина, последние деревья арчи в ущельях Алайского хребта.

Кругом расстилалась выжженная солнцем и овеянная холодными ветрами

высокогорная пустыня. Дневная жара сменялась ночью морозом. На бивуаках

не из чего было разложить костры» едва удавалось сварить пищу на

собранном терескене. Люди и лошади страдали от недостатка кислорода.

Привыкшие к верховой езде путешественники при ходьбе и резких

движениях страдали одышкой, по ночам их мучили головные боли и

бессонница. Но каждый десяток километров, пройденных отрядом, открывал

перед ученым новые панорамы не виданной ранее страны. Топограф,

ехавший с отрядом, наносил на свой планшет первые данные для карты

внутренних областей Памира. Отряд двигался почти без задержек, и съемка

ограничивалась узкой полосой местности, лежащей по долине вдоль пути

отряда. Справа и слева поднимались хребты; к западу от оз. Кара-куль, вдали,

виднелись цепи снежных гор Западного Памира. Но путники не углублялись

в долины и ущелья, лежащие в стороне от их маршрута. Поэтому на первых

картах Памира горные хребты были обозначены приближенно или вовсе не

обозначались.

32

Алайская долина, вдали Заалайский хребет.

Фото Ф. Соловьева.

Большая часть поверхности этих карт оставалась белой, что свидетель-

ствовало о почти полной неисследованности территории. Вскоре после этого

путешествия мир получил новые сведения о Памире. В 1881 г. Н.А. Северцов

опубликовал работу, которая представляла первую попытку систематического

описания орографии важнейших районов Памира. Автор выделил два

главных типа рельефа этой горной страны. Один из них свойственен

Внутреннему Памиру, так называл Н.А. Северцов современный Восточный

Памир. Это – высоко поднятые широкие долины, расположенные между

относительно невысокими хребтами. Второй тип рельефа характерен для

окраин Памира – высокие и узкие хребты, резко вздымающиеся над глубо-

кими ущельями. Но высокие хребты поднимались не только на запад от

маршрута путешественников. На юго-западной окраине Памира русские

ученые и топографы также обнаружили несколько хребтов с вершинами,

достигающими 6500-7000 метров. В результате путешествий этого периода

было создано первое представление о Восточном и Южном Памире, и

внимание исследователей все более обращалось на запад от озера Кара-куль,

туда, где высились огромные вечноснежные хребты.

33

Часть карты Памира, составленной Н.А. Северцовым.

Район ледника Федченко.

Впервые за оз. Кара-куль проникла экспедиция капитана Путяты. Это

было в 1883 г. Участники экспедиции обогнули озеро с юга, переправились

через несколько потоков и, миновав урочище Кок-джар, достигли реки

Кудары1, текущей на запад. Впоследствии стало известно, что эта река

является одной из составляющих Бартанга и, следовательно, впадает в

Пяндж. Экспедиция в своём отчете сообщила также собранные у местного

населения отрывочные сведения об истоках Кудары. Верховья этой реки

находились в широтной долине Танымас, углублявшейся в пределы

1 По-видимому, происходит от Кух-дара – горная река.– Ред.

34

неизвестной части горной страны.

В 1887 г., во время своей четвертой экспедиции на Памир, сюда проник

известный путешественник Г.Е. Грумм-Гржимайло. В верхней части широкой

долины ученый и его спутники увидели языки нескольких крупных ледников.

Первый из них, самый большой, стекал с юго-запада, его верховья исчезали

за поворотом боковой долины на юг. Остальные ледники спускались в долину

Танымаса с ее южных и северных склонов, а на западе она вовсе замыкалась

ледяными массами. Эти ледники сползали со стороны хребтов, расположение

которых было совершенно неизвестно даже самым бывалым киргизам-охот-

никам. Они рассказывали, что никто не отваживался проникнуть в это

царство льдов, находящееся среди высоких гор. Самое название долины

«Танымас» напоминало путешественникам о трудностях1. Участник

экспедиции М.Е. Грумм-Гржимайло2 нанес на лист своей маршрутной съемки

приблизительное расположение языков ледников. Орография этого района

осталась нерасшифрованной.

Почти одновременно с началом исследования Восточного Памира

ученые подошли и к северным границам неисследованной области. В 1871 г.,

спустившись в Алайскую долину, А.П. Федченко провел несколько дней

возле устья левого притока Кызыл-су, реки Алтын-дара3. Пять лет спустя, в

1876 г., поднимаясь по долине этой реки, топограф Жилин достиг перевала

Терс-агар и спустился в область верхнего течения р. Мук-су, левого притока

Сурхоба. Жилин не пошел к истокам реки, он ограничился составлением

первой карты долины Мук-су вблизи урочища Алтын-Мазар. В 1877 г. к

перевалу Терс-агар пришел крупнейший исследователь Туркестана И. В.

Мушкетов. Перед путниками открылась незабываемая картина. Километром

ниже лежала долина р. Мук-су. Она представлялась с высоты серой полосой,

рассеченной лентами многочисленных речных рукавов. С противоположной

1 Н.Л. Корженевский переводит «Танымас» как: «Он не узнает» в смысле «не будет приветливым» (см. Н.Л.

Корженевский. Истоки реки Танымас. Ташкент, 1926, стр. 6).

2 Брат руководителя экспедиции.

3 У Федченко – Алтынин-дара.

35

стороны долины высились обрывистые склоны огромного хребта,

увенчанного тремя величественными снеговыми вершинами, достигающими

на глаз не менее чем 6500 м высоты над уровнем моря. Вот как описывал

открывшийся перед ним вид на алтын-мазарскне высоты И.В. Мушкетов:

«Огромные осыпи синеватого цвета располагаются сплошными полосами по

крутым склонам, что в связи с серебристыми вершинами гор составляет

эффектную картину. Все это дикое ущелье со снегами и бурными потоками

производит неотразимое впечатление»1.

С южных склонов перевала Терс-агар было видно, что широкая долина

реки в своей верхней части поворачивает под прямым углом на юг, за этим

поворотом скрывался главный рукав р. Мук-су.

Где находятся ее истоки? Что скрывается за вершинами алтын-мазарских

горных гигантов, на обширной территории между верховьями Мук-су и

южными районами Бадахшана? В то время никто не мог ответить на эти

вопросы. Исследователи, расположившиеся на склонах перевала Терс-агар,

не подозревали о том, что они находились в одном дне пути от языка одного

из самых больших горнодолинных ледников мира и всего в 30 км по прямой

от высочайшей вершины страны.

Ряд не зависевших от И.В. Мушкетова причин заставил его прервать

путешествие. Он повернул назад, не сделав попытки спуститься в долину р.

Мук-су и пройти к ее истокам. Замечательное открытие предстояло сделать

другому русскому исследователю Памира.

***

В начале сентября следующего 1878 г. хмурым утром к перевалу Терс-

агар снова поднимался конный отряд, насчитывавший свыше 20 всадников.

Вооруженные казаки и джигиты-киргизы сопровождали научную

экспедицию, направленную в глубь Памира Туркестанским отделом

Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии. Позади

отряда лежал большой путь. Много дней понадобилось экспедиции, чтобы

1 Цит. по Н.Л. Корженевскому. Мук-су и ее ледники, Ташкент, 1927, стр. 9.

36

пройти из далекого Самарканда через горные области Бухарского ханства

Гиссар и Каратегин и выйти в западную часть Алайской долины.

Во главе всадников, стремившихся достигнуть перевала и проникнуть в

верховья долины Мук-су, были начальник экспедиции В.Ф. Ошанин и его

помощники: топограф Г.Е. Родионов и составитель гербария М.И. Не-

весский.

В.Ф. Ошанин, известный энтомолог, к тому времени уже немало сделал

для географического изучения горных районов Бухары. Он исследовал мало

известный Каратегин и, поднявшись по р. Сурхоб, открыл огромный снеговой

хребет, поднимавшийся вдоль ее левого берега. Эта горная цепь была

путешественником названа хребтом Петра Первого. В.Ф. Ошанин правильно

предположил, что хребет Петра Первого связан с пиками, возвышающимися

вдоль левого берега р. Мук-су, против кишлака Алтын-Мазар. Он установил

также, что долина р. Хингоу, лежащая южнее хребта Петра Первого, слева

ограничена другим высоким снеговым хребтом, который он предложил

назвать Дарвазским. Экспедиция В.Ф. Ошанина направлялась в верховья

Мук-су для того, чтобы обследовать район, собрать коллекции насекомых и

ботанический гербарий. В.Ф. Ошанин намеревался сделать попытку пройти

от Мук-су на Восточный Памир в долину р. Мургаб.

Заалайский хребет встретил экспедицию неприветливо. Ночью была

метель. Снег лежал на склонах долины Алтын-дара, почти сплошь закрывая

травянистый покров. За перевалом в разрывах облаков виднелись снеговые

вершины; это были пики: Сандал, Шильбе и Музджилга. За перевалом

начался крутой спуск в долину. Внизу, на ровных площадках поймы р. Мук-

су, зеленела трава. Кусты шиповника, барбариса и ивняка образовывали возле

воды небольшие рощицы – первые, увиденные путешественниками на пути

от низовьев Алайской долины. У каменистых склонов расположилось

несколько домиков кишлака Алтын-Мазар. Его немногочисленное население

состояло из киргизов и нескольких таджиков-золотоискателей, мывших

золото поблизости, в песках поймы Мук-су и ее притоков.

37

11 сентября В.Ф. Ошанин вышел в верховья Мук-су для разведки пути

на Восточный Памир. Как показывала карта Жилина, Мук-су образуется

после слияния трех рек. Самая правая1 из них, р. Саук-сай, вытекает из

ущелья, ведущего на восток. Устье этой реки находится невдалеке от Алтын-

Мазара. Вода Саук-сая – мутная и красноватая, это говорит о том, что река

берет свое начало из ледников, лежащих где-то в Заалайском хребте. Второй

приток Мук-су – прозрачная р. Каинды, ущелье которой ведет в глубь

горных цепей по направлению на восток-юго-восток. Долина третьего,

самого многоводного притока, называемого местным населением р. Сель-су,

располагается по отношению к основной долине Мук-су под прямым углом и

ведет на юг за склоны алтын-мазарских гор. В.Ф. Ошанин рассчитывал

пройти к истокам р. Сель-су и только там свернуть на восток в ущелье

Балянд-киик, которым, по рассказам местных жителей, можно было пройти к

долинам Восточного Памира.

Стояли холодные дни. Таяние ледников уменьшилось, и вода в притоках

Мук-су заметно спала. Караван экспедиции В.Ф. Ошанина без особых

затруднений переправился через несколько рукавов Саук-сая и Каинды и по

едва заметной тропинке, ведущей вдоль восточного склона долины Сель-су,

продвигался на юг. Вскоре В.Ф. Ошанин сделал неожиданное открытие.

«Мы проехали верст шесть, – писал ученый в своем отчете, – и тогда я

разглядел, что поперек долины проходит какой-то вал, который нигде не

представлял значительного понижения, и я недоумевал, каким образом река

не размыла этого, по-видимому ничтожного, препятствия. По мере того, как

мы подъезжали ближе, на темной поверхности этого вала стали выясняться

белые блестящие пятна и в одном месте виднелось углубление, похожее на

вход в пещеру. Я был сильно заинтересован этим странным образованием и

долго не мог понять, что бы это могло быть. Наконец, когда мы приблизились

на какие-нибудь полверсты, дело разъяснилось. Перед нами был конец

громадного ледника»1.

1 Расположение здесь и ниже дается орографически.

1 В.Ф. Ошанин. На верховьях Мук-су. Известия Русского Географического общества, т. XVI, вып. I, 1880, стр.

38

Все говорило о необычайно больших размерах неизвестного ледника.

Обломки камней разной величины, начиная с мелкого щебня и до огромных

глыб, покрывали его конец, образуя поверхностную, морену. Там, где

ледяные склоны языка были особенно крутыми, видны были обнажения

зеленоватого льда, который в некоторых местах образовывал обрывы

высотою до 60 метров. Из-под ледника вытекало несколько потоков,

дававших начало многоводной р. Сель-су.

Со склонов долины В.Ф. Ошанин видел, что горы, ограничивающие

ледник с востока и запада, тянутся по крайней мере на 15 верст и на этом

расстоянии не было видно ни одной вершины, замыкающей с юга долину,

заполненную ледником. Это позволило исследователю сделать осторожный

вывод. Он писал, что судить об истинной длине ледника нельзя, но он не

короче 15-20 верст и должен по длине занять одно из первых мест среди

ледников Средней Азии. Предпринятая в последующие дни попытка

проложить путь на Восточный Памир не удалась. Караван экспедиции был не

в силах преодолеть трудную и опасную тропу в ущелье Балянд-киик. В.Ф.

Ошанин и его спутники вернулись в Алтын-Мазар и посвятили несколько

дней ознакомлению с вновь открытым ледником. В Алтын-Мазаре

выяснилось, что существование его местным жителям было хорошо

известно. Один, из старейших жителей кишлака сообщил, что юношей он

ходил на ледник для охоты за кийками. Старик рассказал, что поверхность

ледника покрыта трещинами и продвигаться по нему опасно. Длина ледника,

по его словам, достигает 30-40 верст. В верховьях его находится перевал

Кашал-аяк, ведущий в долину Ванч-дара2. Через этот перевал уже очень

давно никто не ходил, да и в прежние времена им пользовались только в

крайних случаях.

15 сентября В.Ф. Ошанин с двумя спутниками поднялся на ледник. По

неустойчивым камням правой боковой морены ледника ему удалось с

большим трудом достичь поверхности языка и выйти затем на первую, самую

48.

2 Ванч – одна из значительных рек Горного Бадахшана, правый приток р. Пяндж.

39

восточную срединную морену. Но здесь он не нашел места Для обзора

ледника и ориентирования. Продвигаться дальше было опасно: никто из

исследователей нового ледника не имел опыта горовосхождений, и группа

повернула обратно. Вспоминая о своем посещении языка ледника, В.Ф.

Ошанин впоследствии предупреждал:

«Исследование ледника возможно только для человека сильного,

здорового и имеющего значительную опытность в путешествиях по

глетчерам и снежным горам»1.

Несоблюдение этих условий, по мнению ученого, было бы равносильно

тому же, «что отправиться на тигра без всякого оружия».

Население Алтын-Мазара не имело для ледника определенного

названия, киргизы называли его просто Сель, что значит «ледник». Поэтому

В.Ф. Ошанин счел возможным назвать его ледником Федченко в память

«одного из даровитейших и усерднейших исследователей Средней Азии».

Конец ледника Федченко вскоре был нанесен на карту Памира. У

северного края «белого пятна», включавшего необследованные пространства,

впервые были обозначены истоки р. Сель-су, язык ледника Федченко и часть

его, простирающаяся к югу на 15-20 километров. Открытие нового ледника

было крупным вкладом в географию Средней Азии. Было установлено, что в

центральной части необследованной территории Западного Памира нахо-

дится мощное оледенение. По предположению исследователей, эта

ледниковая область смыкалась с истоками правых притоков р. Пяндж. Перед

будущими путешественниками в результате этого открытия ставилась

трудная, но уже вполне определенная задача: исследовать бассейн ледника

Федченко. Становилось ясным, что именно здесь следует искать ответ на

вопросы о строении запутанного и сложного горного узла, о котором Н.А.