Текст книги "Dragon Age. Inquisition. Воля Создателя (СИ)"
Автор книги: Евгений Хорошко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
Ткань реальности в том месте, где произошла моя схватка с храмовниками, изрядно истончилась. Осмотревшись вокруг, я не увидел тел своих жертв, хотя и встретил их следы по всему лагерю. Даже не будучи следопытом, я мог примерно догадаться, что происходило после моего ухода, и это мне решительно не нравилось.
На первый взгляд создавалось такое впечатление, будто сброшенные мною в яму тела храмовников... в какой-то момент решили самостоятельно подняться, и уйти на своих двоих. В прежней жизни я бы презрительно отмахнулся от такой гипотезы, но здесь действительно могло произойти всё, что угодно.
Я стряхнул пробежавшие по спине мурашки. Никогда не понимал моду на некромантов, охватившую в какой-то момент почти всех в прежней жизни. Насмотревшись изрядное количество ужасов, и покрошив неисчислимое множество зомби в компьютерных игрушках, я не горел желанием занять тем же самым прямо сейчас, вживую.
–Брр, мерзость, – прошипел я, пытаясь избавиться от охватившего меня всего напряжения.
Как бы то ни было, распорядок дня не подчинялся моей воле – скоро должна была вступить в свои права ночь. О том, что она будет темной, как на обратной стороне луны – догадаться по затянувшим небосвод тучам было несложно. Всё это оставляло меня перед нехитрой дилеммой: трястись от страха в храмовничьей ночлежке всю ночь, или отправиться на поиски беглых мертвецов самому. Решать следовало быстро: следы ходячих трупов в сумерках разглядеть будет очень сложно, а ночью и вовсе невозможно.
Выругавшись еще раз, я принял очевидное для себя решение, и двинулся на охоту, дав зарок в следующий раз своих противников просто испепелять.
Через несколько минут поисков я был вынужден признаться себе, что следопыт из меня оказался действительно аховый: я не только упустил след, но и не смог впоследствии найти то место, где он потерялся. Догадаться о том, что я банально заблудился, было несложно.
Между тем, ночь брала своё, и о дальнейших поисках в скором времени можно было забыть. Следовало попытаться найти, хотя бы, ориентиры, по которым можно было бы вернуться обратно. Схватка с ходячими мертвецами, или бессонная ночь в убежище – оба варианта были куда как лучше той же самой бессонной ночи – только уже в глубокой лесной чащобе, стоя на ногах.
Некоторое время я промучился, пытаясь вызвать светлячок, чтобы осветить себе путь. Вместо миниатюрного фонарика сквозь Тень упорно пыталось пролезть нечто, даже по виду крайне взрывоопасное, отдаленно похожее на сгусток огня нестабильной формы, где-то в глубине пульсирующий ослепительно-белыми прожилками света. Даже в бою, полученный пульсар не вызвал бы ничего, кроме желания поскорее отбросить его от себя как можно дальше. Идея освещать себе дорогу этим, могла прийти в голову только конченному самоубийце. Следовало раз и навсегда определиться для себя, что наибольшие шансы угробить меня принадлежат мне самому, и с этим следовало считаться.
В появлении прямо перед глазами взведенной бомбы был лишь один плюс: я на время отвлекся от мыслей о том, что где-то рядом бродят ходячие мертвецы. Когда я, наконец, решил вопрос с безопасным освещением, их присутствие поблизости уже не казалось таким уж страшным. Я находился в довольно широком круге света, который давал висящий над головой светлячок, и заметил бы врага достаточно быстро, чтобы успеть среагировать.
–Может быть, свет даже привлечет ко мне врагов, – с нескрываемой надеждой в голосе произнес я, – И за этими сволочами не придется бегать?
Вот уж не думал, как говорится, не гадал, что в какой-то момент начну чувствовать себя глубоководным хищником из тех, что приманивают доверчивую добычу светлячком, за которым скрывается плотный частокол зубов.
Тем временем, за моей возней, в свои права полностью вступила ночь, оказавшаяся столь же темной и безлунной, как я и предполагал. Ходячие мертвецы упорно не желали пойти на огонек, и непрерывное ожидание на месте уже не казалось мне столь приятным времяпрепровождением.
–Почему, когда их ждешь, то они никогда не приходят? – вздохнул я.
Как бы то ни было, долго переживать по поводу отсутствия приключений мне не пришлось. В попытке определить своё местоположение, я забрался на верхушку ближайшего холма неподалеку, и огляделся вокруг с высоты.
Практически сразу же в поле моего зрения оказались подозрительные зеленоватые отблески вдали. Насколько они были связаны с ходячими мертвецами, я не имел ни малейшего понятия. Они могли появиться благодаря такому огромному перечню причин, начиная с пришествия демонов, и заканчивая шабашом мятежных магов, что я бы даже не пытаться загадывать.
–Что-то слишком много всего происходит вокруг моей ночлежки, – проворчал я. Складывалась странная ситуация, при которой в огромном лесу было настолько не протолкнуться от храмовников, ходячих мертвецов, и прочих аномалий, что я не находил себе место преклонить голову. Это наводило на размышления о том, что куда проще было перебраться на другое место, нежели зачищать уже существующее. Проблема была только в том, что добираться до него следовало днем, а не посреди ночи.
Появление на горизонте подозрительной иллюминации вносило ощутимые коррективы на вечер. Если с ходячими мертвецами я еще мог, скрепя сердце, смириться, предварительно заминировав все подходы к лежаку, то зеленые отблески казались мне проблемой куда более масштабной. И, что немаловажно, они были пока еще неизвестным злом. Я не знал, чего от них ожидать, и поэтому ожидал худшего.
Обладание серьезными (по местным меркам) магическими способностями давало мне, как я считал, неплохие перспективы унести ноги в случае, если разведка боем заведет не туда.
Я тяжело вздохнул. В кого я превращаюсь в этом мире? Раньше мне всегда казалось, что безрассудные герои не по мне, и вот те раз – стоило самому кой-чему научиться, как тут же начал совать нос всюду, где разве что транспарант не стоит: "не влезай – убьет!". С подобными авантюрами следовало заканчивать – это я признавал сейчас так четко, как никогда.
Вместе с тем, я размышлял сейчас о том, что границы собственных сил, да и природа их до сих пор были для меня практически неизвестны. Как я мог познать их без того, чтобы их не испытывать в такого рода ситуациях?
Наконец, я отметил с некоторым странноватым чувством, что мне самому не хочется сворачивать. Напрашивалось нелицеприятное сравнение с подслеповатым носорогом, или его местным аналогом в виде бронто. Тот тоже не признавал препятствия, как класс, и принуждал приспосабливаться к своим повадкам других, вместо того, чтобы приспосабливаться самому, но я-то знал, что на самом деле корень проблемы лежит немного в другой области.
Обретя силы, которые на старушке-Земле казались бы совершенно сверхъестественными, практически божественными и безграничными, я обрел и практически безграничную свободу – или её иллюзию. Кто меня остановит – кто?! – с таким ощущением в груди я входил в напряженно застывшее деревенское поселение. Пьянящий воздух вседозволенности, который еще не привел к негативным последствиям – вот что это было такое. С таким ощущением расставаться очень неприятно, и именно поэтому подсознание упорно толкало меня бросаться во все тяжкие. Признал для себя риск – значит, слабак?
–Вот же ж, – произнес я в ночной тишине, добавил еще несколько смачных ругательств, опробовав и местные тедасские варианты, и двинулся вперед.
Со всеми своими размышлениями, я до сих пор не мог для себя определить, где храбрость граничит с безрассудством, и где трусость граничит со здоровой осторожностью. Я действительно не ведал пока своих границ, и желание их очертить раз и навсегда стало решающим мотивом, побудившим меня принять решение разворошить осиное гнездо, неизбежно находящееся в стороне зеленых всполохов. По крайней мере, я надеялся на то, что поступаю хоть отчасти разумно, а не иду на поводу у взыгравших комплексов подростка.
Чувство осторожности, впрочем, у меня отказало не до конца, заставив по мере приближения к зеленым отблескам погасить демаскирующий меня светлячок, и пригнуться ближе к земле. Неизвестно, насколько это спасет от вероятных врагов, которые вполне могут видеть в темноте лучше, чем на свету, или даже обладать чувством живого, но это было лучше, чем ничего. Глаза мои более-менее притерпелись уже к темноте, и я надеялся, что успею заметить подошедшего вплотную противника, хотя, в основном, я рассчитывал на магический барьер. Я уже убедился на печальном опыте в том, что даже слабый барьер надежно отклоняет стрелы, и погружает набравшие размах мечи храмовников в тягучий кисель, довольно быстро теряя, впрочем, стабильность. Поддержание его в такие моменты требовало постоянного внимания. Я не исключал, что опытный противник сможет переиграть меня, искусно манипулируя интенсивностью и частотой атак, сначала заставив меня полностью сосредоточиться на защите, а потом, заставив пропустить роковой удар.
Как ни странно, моё приближение никого не встревожило, позволив подобраться практически вплотную к зеленому мареву, в свете которого я и обнаружил пропавших мертвецов.
Вот вы где, сволочи, – злобно подумал я, -Долго же пришлось вас искать!
Приспособившись к освещению, я мог со своего места очень хорошо видеть множество человеческих фигур, неподвижно вперивших взгляд в зеленое светящееся марево, похожее на натянутое в воздухе полотно. Создавалось такое впечатление, будто марево привлекало мертвецов к себе – если оно само по себе не было причиной их самопроизвольного поднятия. Я насчитал не менее десятка стоящих под маревом фигур, и это означало, что не менее половины этих мертвецов отправил на тот свет кто-то другой – но не я.
Как бы то ни было, фигуры стояли очень плотно, и это не давало мне покоя. Руки буквально чесались запустить по этому скоплению чем-нибудь наиболее убойным из моего арсенала. Возможно, я мог бы продолжить наблюдение еще некоторое время, но тут фигуры пришли в движение, и я начал действовать.
На сложенных чашей ладонях появился ярко пылавший сгусток огня, внутри которого хаотически перемешивались какие-то белые нити света. Он подрагивал и пульсировал на ладонях, ежесекундно грозя потерять всякую стабильность. Опасаясь, что я не сумею его удержать, я набрал в легкие воздух, и изо всех сил на него дунул. Символический жест, как я уже убеждался ранее, имел глубокое влияние на моё собственное подсознание, а через него – на проявляемую мною магию.
Дуновение воздуха из моих легких, соприкоснувшись с огненным сгустком, заставило его взорваться гроздями более мелких огненных шариков, немедленно унесшихся в сторону врагов, оставляя в воздухе пылающий шлейф. Больше всего это было похоже на то, как реагирует на стороннее прикосновение бешеный огурец – выбрасывая в ответ горсти семян, в моём исполнении превратившихся в горсти зерен огненного взрыва.
Канонада оглушительных взрывов заставила меня прикрыть ладонями уши. Всполох ярчайшего света едва не ослепил меня даже сквозь плотно зажмуренные веки. Полностью дезориентированный собственной магией, я лихорадочно пытался проморгаться, чтобы прогнать из глаз отпечатавшееся на сетчатке изображение маленького рукотворного солнца.
Если я хоть что-то понимал в силе взрыва, то останки мертвецов после этого не получится собрать даже в спичечный коробок. Волна жара дотянулась даже до меня, находящегося на немалом удалении, взъерошив волосы. Я до последнего момента надеялся, что разобрался со всеми проблемами одним ударом, но реальность внесла очередные коррективы.
Едва проморгавшись, я увидел, что зеленое марево после моего удара не пострадало, и даже напротив – оно, словно бы, начало пульсировать изнутри, в чем-то уподобившись моему собственному огненному шару, в любую секунду готовому взорваться.
Непрошенные ассоциации невольно заставили меня насторожиться, но даже так, я ни на секунду не был готов к тому, что пульсирующее марево внезапно ослепит меня вспышкой зеленого света, одновременно увеличиваясь в площади раза в полтора.
–Сволочь, – выругался я, пытаясь разобраться в обстановке сквозь мелькавшие в глазах черные точки. Басовитое гудение, доносящееся со стороны зеленого марева, вызывало у меня нешуточное беспокойство. Впервые за всё время пребывания в этом мире, интуиция подала сигнал об опасности. Я и сам – собственным магическим чутьём ощущал чей-то враждебный взгляд с изнанки этого зеленого марева, и от этого ощущения по спине пробежались мурашки.
Мигом забросив в дальний угол все настроения, с которыми я немногим ранее спешил в бой, я приготовился встречать опасность во всеоружии, или даже бежать со всей возможной скоростью, но даже это не подготовило меня к тому, что последовало спустя секунду.
Очередная пульсация зеленого марева вновь ослепила меня, а когда я проморгался, то глаза мои непроизвольно расширились, созерцая выросшее прямо передо мной чудовище, будто сотканное из пылающей лавы. Словно какой-то лилипут, я медленно поднимал голову, в попытке оценить его полную высоту. В тот момент, когда я встретился взглядом с чистыми, белыми, пылающими невероятной, нечеловеческой яростью глазами демона, у меня пересохло в горле. Единственное, что я успел – это понять, что сейчас последует атака, и укрепить барьеры до предела перед попыткой демона вколотить меня ногами в землю, как гвоздь в доску.
Мне показалось, что в момент соприкосновения с пылающим телом демона меня ударило электрическим током. Я на краткий миг ощутил, из чего он состоит, и это едва не выбросило меня из сознания. Квинтэссенция гнева – так бы я описал демона, и даже простые отголоски его ярости грозили сумасшествием тому, кто сумел их вживую ощутить.
Полностью вернулся в сознание я, уже лежа на грязной земле в нескольких десятках метров от зеленых всполохов. Удар демона выбил из меня дух, и отправил в довольно долгий полет по склону холма, полного торчащих из земли булыжников, корней и стволов деревьев. Растеряв концентрацию, я невольно ослабил барьер до минимума, и на собственной шкуре ощутил, каково это – пропахать головой десяток метров земли. Даже многократно ослабленные, удары лишь каким-то чудом не свернули мне шею, и не отправили в беспамятство полностью.
Пытаясь подняться на ноги, как придавленный тапком таракан, я с трудом сфокусировал зрение, чтобы найти подевавшегося куда-то демона, и отправил в него волну магических импульсов, облик которых принял мой собственный гнев, поднимавшийся откуда-то с глубины души.
Пылающая лавой огненная фигура лишь слегка прижалась к земле и уменьшилась в размерах, когда в неё врезался рой магических молний. Моя магия, разве что, замедляла демона, в остальном оказавшись для него не опаснее комариного укуса. Чтобы одолеть эту тварь, ежесекундно получавшую подпитку с изнанки, требовалось использовать иные магические приёмы, либо вложиться в удар полностью.
–На, получи! – ослепленный яростью, крикнул я. Из моей ладони вырвался непрекращающийся поток молний, практически полностью поглотивший демона огня. Испытав мстительную радость, я еще больше усилил напор, и почувствовал каким-то нутряным чутьём, что демон полностью замер на месте, не в силах подобраться ко мне ближе. Он слабел с каждой секундой, а я с каждой секундой напротив – еще больше накапливал сосредоточение, еще больше истончал Завесу, призывая в реальный мир всё больше послушной мне энергии.
То, что происходит что-то не то, я понял сразу, едва в мой барьер стали понемногу вгрызаться всё глубже и глубже чьи-то укусы, похожие на возню мошкары. На краткий миг, ослабив напор и концентрацию, я огляделся вокруг, и обнаружил, что вокруг меня образовался хоровод мелких духов тени, похожих на испускающие зеленоватое свечение силуэты погибших людей. От их количества мне уже заранее становилось не по себе, но барьер пока держался, а демон огня казался мне куда более серьезным противником.
Серьезные проблемы начались лишь с того момента, когда к хороводу призраков присоединились новые участники – похожие на черные кляксы, облаченные в темные лохмотья призрачные скелеты. Мысли стремительно начали путаться. Я почувствовал подбирающееся к сердцу изнутри ледяное отчаяние, и далеко не сразу осознал его наведенный извне характер. Между тем, постоянный пресс, позволил демону гнева несколько восстановить свои силы под моими ослабевшими ударами, и начать неотвратимо приближаться на расстояние ближнего удара.
–Твари! – зарычал я, ударив магическим импульсом во все стороны. Одновременно десятки малых призраков вспыхнули, как перегоревшие лампочки, и погасли. Остальные приостановили свой напор, и даже духи отчаяния замерли на миг. Короткой передышки мне хватило на то, чтобы приготовить сокрушительный магический удар, но её хватило и демону гнева, чтобы в считанные секунды преодолеть разделявшие нас метры, и занести надо мной свою пылающую длань.
Наш удар произошел одномоментно. Мне даже показалось, что на какой-то миг моя собственная ладонь погрузилась вглубь состоящего из лавы тела демона, раздирая его на куски. Магический импульс с моей стороны оказался достаточно силен, чтобы демона гнева отбросило на несколько метров, но недостаточно, чтобы окончательно его развоплотить. Накопленная им для удара сила нивелировала большую часть моей мощи, как я теперь понимал. Даже теперь, демон грозился спустя несколько секунд прийти в себя, чтобы начать всё сначала. Тем временем, остальные порождения разрыва не дремали, вновь начиная свой смертельный хоровод.
Изрыгнув ругательство, я призвал магию, и тотчас же мои ноги оторвались от земли. Испробованный в Морозных Горах приём в этот раз должен был спасти мне шкуру, и её целостность сейчас зависела лишь от того, насколько хорошо я его освоил.
Подобно ракете, я в считанные секунды оказался высоко над землей, хотя это не означало, что я оказался в безопасности. Взлетавшие с земли с частотой пулеметной очереди огненные стрелы говорили о том, что демон гнева, в принципе, плевать хотел, где я нахожусь, в воздухе или на земле. Шансы достать меня у него были неплохие, учитывая, что уже несколько раз его огненные стрелы попробовали на прочность барьер. Наконец, остальные духи тоже не были прикованы к земле, и сейчас медленно поднимались в моём направлении.
–Сволочи! – выругался я, и в тот момент, когда я начал готовить очередной столь же мощный, сколь и бесполезный против демона удар, часть меня, словно проникла сквозь истончившуюся Завесу. Протянув невидимую руку, я интуитивно нащупал некие нити, приковывавшие демона гнева к реальному миру, и перерезал их, в ту же секунду ощутив странную слабость.
Огненный град немедленно иссяк, показывая лучше всего прочего, что мне удалось-таки достать демона, но и мне это дорого стоило. Мысли путались, и скорость полета вскоре сравнялась со скоростью планирования подстреленной утки. Я чувствовал, что снижаюсь, и из последних сил мог лишь направлять – и замедлять падение. Больше всего на свете сейчас я хотел оказаться подальше от раскинувшегося на десяток метров пространственного разрыва. Опыт показывал, что я мало что смогу с ним сделать, учитывая тот факт, что он продолжал плодить демонов тем быстрее, чем упорнее я пытался с ними разделаться.
Даже несмотря на моё плачевное состояние, поравнявшиеся со мной мелкие духи тени мало что могли мне противопоставить. Массовые магические импульсы уничтожали их десятками, а новые не успевали до меня добраться. Последнего из поравнявшихся со мной демонов я во вспышке ярости схватил рукой, словно простого человека. Мои пальцы беспрепятственно прошли сквозь его грудь, схватились за то место, где у человека расположено сердце, и без особого смысла сжались, взбивая ворох зеленых искр.
–Сдохни! – прошипел я, магическим импульсом отправляя призрак обратно в Тень, и отправляя очередные гостинцы новым участникам свалки. Постепенно напор нападавших слабел. Демоны, как мне показалось, не горели желанием удаляться далеко от разрыва, и через некоторое время схватка внезапно для меня закончилась за отсутствием противника.
Я стоял ногами на твердой земле на какой-то равнине возле леса, и лихорадочно вращался вокруг своей оси в поисках врагов, которые всё не приходили, и не приходили. Сердце продолжало отбивать чечетку, а легкие не могли набрать достаточно воздуха, чтобы нормально дышать, но бой уже закончился.
Я упал на том самом месте, где стоял, и открыл глаза лишь после того, как в них пробился свет занимавшегося рассвета. Летний день начинается рано, а заканчивается наоборот – очень поздно. Приподнявшись на подрагивающих ногах, я огляделся вокруг. Следовало найти место, где можно отлежаться и спокойно зализать раны после всего пережитого – и в голову приходило немного вариантов. Единственная загвоздка была в том, что расплачиваться мне теперь было нечем. Сумку с припасами и вещами я, всё равно, потерял, и был сейчас гол, как сокол.
Похоже, в этот раз селянам придется батрачить бесплатно – подумал я.
Глава 2.
В давешнем селении при моём появлении тревогу уже никто не поднимал, а жители продолжили заниматься своими делами вместо того, чтобы прятаться по погребам. Постоянное ожидание угрозы плохо действовало на нервы, и моё появление банально проморгали? Или я уже перешел для них в категорию известных угроз, потому и нестрашных? Впрочем, маг, который ведет с тобой обстоятельную беседу, вместо того, чтобы испепелить на месте, сегодня может даже в представлении пуганых Церковью крестьян быстро проделать путь от исчадия ада в добрые и милостивые господари. Как оказалось, для этого необходимо соблюдение лишь двух условий: Церковь и ярлова дружина должны быть далеко, а маг напротив – очень даже близко.
Давешний староста понял всё без слов, когда я добрел до околицы, и раскрыл рот, оглядываясь вокруг в его поисках. Практически сразу же вокруг меня забегала толпа народа, создавая больше возни, чем какого-то толка. Кто-то, видимо, рассчитывал принимать у меня отсутствующую у меня поклажу, или болтался поблизости, ожидая дальнейших указаний. Кто-то кричал друг другу, что надо кого-то звать, или срочно куда-то бежать. Кто-то просто и бесхитростно расталкивал других локтями, чтобы поглазеть на причину всего беспорядка.
–Заходите, господин маг! – через весь внутренний зал огромного дома крикнул мне староста, быстрыми шагами приближаясь, чтобы встретить меня у порога.
Зайдя внутрь и загородив проход спиной, я разом отсек весь гвалт и ропот оставшейся снаружи толпы. К счастью, никто не изъявил желание ломиться следом за мной, и я смог хоть немного выдохнуть.
Повернув голову в сторону и опустив её вниз, я увидел маленькую девочку-эльфийку в простом деревенском платье. Встретившись со мной глазами, она побледнела. Раскрывшиеся во всю ширь глаза были похожи на озера, полные суеверного ужаса.
–А ну брысь! – гаркнул староста, прогнав ненужного наблюдателя, – Нечего всяким мелким эльфам шастать... не в обиду уважаемому магу будет сказано, – быстро поправил он свою оплошность.
–А я никакой и не эльф вовсе, – без всякой задней мысли брякнул я, небрежно махнув рукой на беспокойство старосты.
–Да, – понятливо кивнул он мне, интерпретировав это как-то по-своему, – Вы в первую очередь – маг. Я понимаю.
Спустя несколько минут вмешательство старосты принесло, наконец, долгожданную организованность в царивший вокруг хаос. Мне выделили сменную одежду, а старую мантию взяли в стирку, клятвенно обещав в скорейшем времени вернуть в восстановленном виде. Наконец, я впервые за последние дни смог умыться, взглянуть на себя в зеркало, и ужаснуться собственному виду – именно в таком порядке.
Сквозь зеркало на меня неотрывно пялился очумевшими темно-зелеными глазами какой-то неприятный тип с всклокоченными, торчащими в разные стороны темно-русыми волосами и короткой черной бородкой. Слегка погладив выдающийся подбородок, я признал, что напрашивающееся внешнее сходство с тем самым Иваном, который Грозный – меня изрядно выбивало из равновесия. Вместе с тем, это было главным, что примиряло меня с новой внешностью. Я был, как минимум, достаточно колоритным, чтобы меня сразу же запоминали по внешним приметам. О красоте речи не шло, ну да плевать.
Печально, но в остальном похвастаться чем-то еще я не мог. Природа изрядно отыгралась на мне, одарив средним по эльфийским меркам ростом, что было ниже подавляющего большинства человеческих мужчин, и даже женщин. В прежней жизни, такой рост у меня был лет этак в четырнадцать, и такое понижение физических кондиций стало для меня неприятной неожиданностью. Проклятье, знать бы еще, как я буду выглядеть со стороны, когда начну заявлять претензии на магическое превосходство!? Надеюсь, что, как минимум, не комически, ведь одно дело, когда незабвенная фраза "Я – ДАртаньян", и далее, исходит из уст внушительного типа, и совсем другое – когда то же самое предположение исходит от какой-то мелочи. Так и на смех поднимут. Тьфу.
Закончив с гигиеной, я присоединился к старосте за огромным деревянным столом посреди дома. Как ни странно, второго и третьего этажа у здания не было, несмотря на его довольно приличную высоту. По обе стороны от центрального прохода шли два ряда длинных, обложенных камнями очага с пылающими в них углями, между которых стояла длинная дубовая столешница с одного конца дома в другой. Создавалось такое впечатление, будто дом строили, рассчитывая в нем пировать, либо же в качестве огромного трактира, способного вместить не менее полусотни человек.
–Так и есть, – отозвался мужчина, когда я задал ему этот вопрос, – Дому уже лет сто, не меньше, и строили его под себя еще хасинды. После того, как их выбили в Топи, здание перешло моим прадедам, и приобрело новое название: трактир "Семь сосен".
Я недоуменно приподнял бровь, пытаясь придумать, как же задать вертевшийся на языке вопрос.
–Ну, – сдался трактирщик, -Тех семи сосен давно уж нет – срубили под посевную, как и большую часть окрестного леса. Ты не смотри, что он здесь реденький, и перемежается ровными полями. Когда-то здесь были непролазные чащобы, а теперь это – земля под паром.
–Понятно, – кивнул я, – Только непохоже, чтобы у тебя было много посетителей.
–После того, как из-за чумы на юге с Бурой Трясины бежали последние колонисты, мы оказались в стороне от потока людей, – признался мужик, – Но не могу сказать, правда, радует меня это сейчас, или печалит. Многие еще с тех пор решились у нас задержаться. Обзавелись хозяйством, живут здесь потихоньку. Иногда заезжаем в Редклиф, продаем выделанные шкуры и мех, покупаем инструменты и всякую всячину.
–И ты, получается, – предположил я, – Глава поселка?
–Да, – кивнул мне мужчина, -Зовут Гораци. Просто Гораци – не приучен я к фамилиям. Есть, разве что, родовое имя, да его не принято чужакам раскрывать. Обычай такой, – пояснил он мне, -Еще хасиндский. Матушка моя из них была – из хасиндов.
–Меня зовут... Браэн Ланерал, – помедлив, представился и я, – Но впредь я предпочел бы, чтобы ты называл меня по имени Андрей. Скажем так, пару дней назад я взял себе новое имя.
–Необычное. Ни разу не встречал такое у ферелденцев, – ответил староста, – Не хочу ни в чем упрекнуть господина мага, но среди хасиндов считается, что поменять имя равносильно тому, чтобы поменять свою душу на душу другого человека.
–У меня были веские причины так поступить, – кривовато усмехнулся я. Староста умудрился совершенно случайно попасть в яблочко, но я не собирался рассказывать о таких вещах первому встречному.
–Ладно, – пожав плечами, глава поселка оглядел пустой стол, и громогласно рявкнул на весь дом, -Скоро уже еда?! Мы весь день ждать будем!?
Ждать нам пришлось, впрочем, недолго, и уже вскоре передо мной поставили плошку с дымящейся похлебкой, в которой плавал кусок одуряюще пахнущего мяса. Ощутив, как желудок жалобно застонал, я жадно вцепился зубами в краюху хлеба, и отхлебнул из плошки, не дожидаясь появления столовых приборов. Вытерев губы рукавом рубахи, я выдохнул. Даже не думал, что от голода может так сильно свести живот. Некоторое время я не мог думать ни о чем, кроме пищи, и вернул трезвость рассудка лишь после того, как насытился.
Сыто откинувшись на стуле, я устало посмотрел в сторону старосты.
–Денег у меня, как ты понимаешь, сейчас нет, – развел я руками, – Но в долгу не останусь – это я могу тебе обещать совершенно точно.
Староста задумчиво теребил жидкую бородку, размышляя о чем-то своём.
–Ночью мы видели зарево, – начал он.
–Это был я, – сразу же признался я, – Попытался посмотреть на эти зеленые отблески вблизи. Они гораздо опаснее, чем это может показаться, предупреждаю сразу. Лучше держитесь от них подальше. Я пока не знаю, как их закрывать.
–Будем иметь в виду, – кивнул староста. Некоторое время он размышлял, отведя голову в сторону.
–Господин маг, – наконец, начал он, – Я понимаю, как это звучит, но иного шанса просить о такой услуге у меня может не оказаться, – откашлявшись, он продолжил, – Не будет ли в ваших силах что-нибудь сделать с храмовниками?
–Хмм, – нахмурившись, я прислонился к спинке стула. Сама ситуация казалась мне предельно абсурдной, и я не преминул об этом заметить.
–Кажется, мир перевернулся вверх дном, – сказал я, – Крестьяне просят мага разобраться с храмовниками... вот умора.
На лице старосты появилась кривая ухмылка. Ручаюсь, он думал в тот момент о том же, о чем и я.
–Мы, – сказал он, потеребив пышные светло-русые усы, – Можем обеспечить вам постоянный кров, стол и ночлег до тех самых пор, пока всё не начнет возвращаться на круги своя. Сами понимаете, я не могу заткнуть рот всем – рано или поздно власти обязательно заявятся по душу мятежного мага, но до тех пор – вы всегда будете желанным гостем.
–Все маги сейчас мятежные, – хмуро заметил я.
–Как и храмовники, – пожал плечами Гораци, – Но грабить нас до сих пор пытались только они. Помогите нам, господин маг. Однажды, – произнес он, – раскол в Церкви закончится. Маги и храмовники начнут возвращаться к миру – и тогда ваша роль защитника не будет забыта.
–Как ты можешь так уверенно об этом говорить? – удивленно приподнял я бровь, откинувшись на спинку стула, – Я понимаю, что в твоих интересах обещать многое, но хотелось бы каких-то более твердых гарантий.
–Я могу направить вас к преподобной матери Жизель, – произнес Гораци, – Она – влиятельная представительница Церкви Андрасте из Орлея, и организовала в окрестностях Редклиффа лагерь для беженцев от войны. Я имел с ней короткую беседу, когда она только прибыла, и немедленно понял, что она настоящая – святая. Она тебе поможет, я верю в это, – Гораци наклонился вперед в мою сторону, и заговорил приглушенным шепотом. В его глазах разгорелся странный огонек – отдаленно похожий на смесь глубокой веры и страстного преклонения.
