Текст книги "Ты услышишь мой голос-2 (СИ)"
Автор книги: Эвелина Пиженко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 47 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]
Глава 16
Открыв дверь, Милена так и осталась стоять, не в силах сдвинуться с места. Гулкие удары сердца отдавались где-то выше левой ключицы, переходя в плечо и дальше – в предплечье… Женька был так близко от неё, что она ощутила тепло, идущее от его тела.
– Может, впустишь? – негромко произнёс Журавлёв.
Молча посторонившись, она пропустила его в прихожую и закрыла дверь.
– Ну, здравствуй, – ещё раз поздоровался он.
– Здравствуй… – глядя на него во все глаза, она снова застыла на месте. Тёплая, щемящая волна прокатилась по всему телу… Они снова стояли близко друг от друга, и она подумала, что, если он сейчас дотронется до неё, она просто рухнет в его объятия…
Но он тоже стоял, как вкопанный, только глядя ей в глаза. Несмотря на то, что она ждала эту встречу и готовилась к ней все последние дни, Милена онемела. Все слова мгновенно куда-то улетучились, и всё, на что она была способна в этот момент, это смотреть на него, не отводя глаз. Видимо, с Журавлёвым происходило то же самое. Неизвестно, сколько они стояли бы вот так, молча, если бы из детской не раздался плач ребёнка.
– Аня плачет, – не сводя с Женьки пристального взгляда, прошептала Милена.
– Ты совсем не изменилась.
– Я сейчас… – сделав шаг назад, она повернулась и выскочила из прихожей. Склонившись над проснувшейся девочкой, взяла её на руки…
– Ленка… – войдя следом за ней, он остановился в дверях детской, – Ленка…
Повторяя её имя, он поймал себя на мысли, что произносит его впервые за все эти девять лет после их расставания… Да, именно – впервые… До этого «Ленка» в его устах звучало просто словом… а вот именем – только сейчас…
– Тебя будут искать… – обернувшись к нему, Милена прижимала к себе хныкающую девочку, – Тебя же будут искать…
Она хотела сказать, что, если кто-нибудь войдёт в квартиру и увидит его здесь, с ней наедине, то возникнут ненужные вопросы, но все слова перепутались в голове, осталась только эта фраза… «Тебя будут искать».
– Скажи мне свой телефон… – когда-то он уже говорил ей эти слова… Пользуясь своей феноменальной памятью, Журавлёв мог с одного раза запоминать любые комбинации цифр, и телефоны своих пассий зачастую хранил не в телефонной, а в собственной памяти.
– Телефон?.. – от волнения она не смогла сразу вспомнить свой номер, и, растерявшись окончательно, торопливо схватила свой телефон и подняла на Журавлёва растерянный взгляд, – Лучше говори свой… я сделаю дозвон…
– Набирай, – он внимательно смотрел, как она под его диктовку с трудом пытается набрать на сенсорном дисплее цифры. Одной рукой получалось плохо, и Милене пришлось несколько раз скидывать набранное – от охватившего её волнения пальцы дрожали и постоянно попадали не туда.
– Давай, я… – решив, что у него это получится лучше, Женька протянул руку.
– Подержи… – вместо телефона она подала ему ребёнка. Машинально подхватив девочку, он не сводил глаз с рук Милены…
Оказавшись в руках чужого человека, Анечка зашлась в плаче – слёзки катились по розовым щёчкам, а любимая пустышка упала на пол. Подобрав пустышку, Журавлёв тут же услышал звонок своей «нокии» в левом кармане брюк. Левой рукой он держал ребёнка, поэтому попытался достать телефон правой. Зажатая в пальцах пустышка мешала, и он почему-то сунул её в правый карман и снова потянулся за мобильником.
– Давай её мне, – догадавшись, что их действия скорее бестолковы, чем оправданны, Милена протянула руки к ребёнку. Снова оказавшись у няни, Анечка чуть поутихла, только всё ещё обиженно морщила своё хорошенькое заплаканное личико.
– Всё, забил… – отправив телефон назад в карман, Женька снова посмотрел на девушку, – Я вечером позвоню…
– Ты уходишь? – она смотрела на него с каким-то отчаянием, как будто в последний раз, – тебя, наверное, ищут?..
– Подожди… – он шагнул к ней – видно было, что уходить ему совершенно не хочется…
– Мне нужно накормить ребёнка… – она сказала это как-то обречённо и крепче прижала к себе девочку.
– Ты живёшь там же, или…
– Я живу здесь.
– Здесь?! У Димы?!
– Да.
– Ленка… – он снова назвал её по имени, но сказать что-нибудь существенное так и не смог – не было ни слов, ни фраз…
– Женя… Я должна сейчас её накормить…
– Да, я понял, – он постоял ещё несколько секунд, – Я уже ухожу.
– Ты позвонишь?..
– Позвоню.
Закрыв за ним дверь, Милена вернулась в детскую. Достав из подогревателя бутылочку с детским питанием, присела на край дивана… Колени дрожали, и, глубоко вздохнув несколько раз, она попыталась успокоиться.
Он пришёл к ней… Значит – не забыл?.. Но у него скоро свадьба… Милена невесело усмехнулась. Неужели снова смотреть со стороны на его свадебный кортеж?..
«Это уже не смешно».
Она ждала эту встречу, но, увидев его, всё же испытала настоящее смятение и растерянность. Только сейчас, после его ухода, Милена вдруг начала осознавать, что она его у в и д е л а… Увидела спустя столько лет…
Немного успокоившись, она уложила ребёнка и подошла к окну. Февральские сумерки уже сгустились над городом, и, глядя, как по виднеющемуся за стоящим напротив домом проспекту проезжают автомобили, Милена почувствовала щемящее одиночество…
«У меня есть квартира, но нет дома… Есть любимый человек, но нет семьи… Мне тридцать лет, а я нянчу чужих детей…»
Какая злая шутка судьбы – встретиться именно в тот день, когда он решил снова жениться…
«И, всё же, он сказал, что вечером позвонит…»
* * *
Они виделись всего десять минут. Но ему показалось, что за эти десять минут перевернулась вся его жизнь…
Вернувшись в квартиру Морозовых-старших, он молча присел на своё место за столом.
– Где ты был? – в голосе Насти явно слышалась настороженность.
– Курить выходил, – Журавлёв выглядел довольно взволнованно; голос его звучал глухо, но он был не в силах натянуть на лицо маску непринуждённости.
– Ты столько времени курил?! Один?! – Настя внимательно смотрела на него сбоку.
– Один, – он налил себе рюмку водки и взял в руку.
– На лестнице? А почему не на лоджии?..
– Настя, ну, что ты как маленькая… – повернувшись, наконец, к ней, Женька понизил голос, – Зашёл в туалет, потом сразу на лестницу вышел…
– Да?.. – она недоверчиво посмотрела на него, потом вздохнула с облегчением, – Ну, ладно.
– Подай мне лимончик, – он кивнул на небольшую тарелочку с нарезанным лимоном.
– Ты на водку не налегай, – Настя подала тарелку, – назад как поедем?
– Как все, – опрокинув рюмку, Журавлёв взял дольку лимона, – доедем, не боись.
Атмосфера за столом была радостно-приподнятая. Всегда общительная, Юля что-то оживлённо рассказывала московским коллегам. Сначала те только слушали, вежливо улыбаясь, но по-настоящему семейная обстановка подействовала, в конце концов, и на них: вспомнив несколько казусов на съёмках, Рожков, в свою очередь, заставил смеяться почти всех присутствующих. Исключением был Женька… Вернувшись, он никак не мог прийти в себя от встречи с Миленой, и почти не воспринимал услышанное… Собственно, он и не слышал ничего, погружённый в свои мысли. Подняв глаза, он случайно встретился с зелёным взглядом Алисы. После того, как Журавлёв выписался из больницы, она постоянно нарочно попадалась ему на глаза, когда он приезжал в студию на репетиции. Но все попытки вызвать его на общение терпели неудачу. Парень в лучшем случае отшучивался, а то и просто обходил её стороной. Другая бы на её месте давно оставила его в покое, но Алиса была не того склада. Она никогда не мирилась с поражениями и в любом случае доводила задуманное до конца – или получая то, что хотела, или отчаянно мстя за свою неудачу… В любом случае, последнее слово она привыкла оставлять за собой.
Наблюдательная от природы, сегодня Алиса не могла не заметить взглядов, которыми обменивались Журавлёв и новая няня Морозовых… Не будучи в курсе их прежних отношений, она сразу поняла, что между ними есть какая-то связь… Кроме того, новость, которую сообщили Женька с Настей, тоже стала для неё неприятным сюрпризом, от чего настроение её окончательно испортилось.
Между тем, веселье за столом достигло наивысшей точки. Даже Наташа, которая употребляла алкоголь очень умеренно, находилась в крайне приподнятом настроении после двух больших фужеров шампанского. Когда москвичи, разгорячившись спиртным, попросили «чего-нибудь сыграть», она принесла свою гитару.
– Ну, что слабаем? – взяв у неё инструмент, Мазур провёл большим пальцем правой руки по струнам, – что-нибудь из классики мирового рока?..
– А из своего? – Артур, оператор, откинулся на спинку стула, – Классику мирового рока мы слышали… а «Ночной патруль» – нет…
– Что-нибудь из нашей классики?.. – переспросил Витька, на пробу перебирая струны.
– Пло косы! – протиснувшись вдоль стола, Валерка положил ручонки ему на колени и просяще заглянул в глаза, – Спой пло косы!
– Про косы?.. – Мазур улыбнулся малышу, – Про косы это к папе…
– Папа! – Валерик обернулся к Диме, – Спой пло косы!
– Димыч, а помнишь, как мы её хором тут пели? А потом ещё на улице орали… – вспомнив события пятилетней давности, Мазур гоготнул, – Когда Наташка от тебя в комнате закрылась?
– Та-а-а-к… – Анна Сергеевна шутливо нахмурила брови, – Когда это такое здесь было?!
– Димыч… я не хотел… – заржал Витька, приложив руку к груди, потом обернулся к Морозовой, – Тёть Ань, как на духу, всё было очень давно, мы были трезвые, а соседи всё соврут!
– Понятно, – Анна укоризненно покачала головой.
– Начинай, – Дима махнул ему рукой, – пусть Валерка споёт.
– Дмитрич, споёшь? – обращаясь к Валерику, Мазур сделал серьёзное лицо.
– Да! – не менее серьёзно кивнул малыш.
– Тогда поехали… – Ещё раз тронув струны, Витька торжественно объявил, – Песня про косы!
Едва сдерживая улыбки, взрослые слушали, как маленький Валерик старательно поёт легендарную песню своих родителей. Мелодия выходила отлично, но со словами было сложнее – их трёхлетнему малышу для чёткости приходилось выговаривать чуть ли не по буквам, от чего исполнение становилось ещё трогательнее. Решив помочь сыну, второй куплет Наташа спела с ним дуэтом, а припев подхватили остальные.
– Валела и Натаса, и Дима Молозовы, и глуппа «Ночной патлуль»! – Валерик поднял вверх зажатый кулачок, когда за столом стихли бурные аплодисменты.
– Вот такие у нас подрастают таланты! – рассмеялся Дима.
Опрокинув очередную рюмку, сидевший всё это время молча Журавлёв поднялся из-за стола.
– Ну, что, покурить никто не хочет? – скорее утверждая, чем спрашивая, он смотрел куда-то вниз, себе под ноги.
– Я хочу, – Настя решительно встала следом за ним, – в подъезд пойдём?
– Зачем, – пожав плечами, Женька шагнул в сторону кухни, – на лоджии приятнее…
* * *
– Зачем ты так напился?! – вечером, дома, помогая раздеться, Настя сердито посмотрела на Журавлёва, – Говорила же – аккуратней… Все ребята трезвые, один ты в зюзю…
– Да ладно тебе, – он вяло махнул рукой, – концерта нет, репетиции нет, расслабиться нельзя?
– Жень, ну, правда, стыдно же, – она попыталась расстегнуть на нём брюки, но он отвёл её руку, – даже Говоров с Мазуром вполне нормальные…
– У меня повод… – он потянул вниз молнию и, сняв брюки до колен, шлёпнулся на диван, – Я сегодня подал заявление… Я – жених…
– Ты – алкаш… – стягивая в него штанины, Настя привычно завела «старую песню», – Жень, неужели ты не понимаешь, что ты – алкоголик?!
– Я – рок-музыкант… А рок-музыканту без алкоголя нельзя… – послушно поднимая ноги, бормотал Журавлёв.
Он, действительно, сегодня напился… Сначала опьянения не чувствовалось вовсе, но, когда все начали собираться домой, он вдруг понял, что не может встать из-за стола. Морозову, который по причине «руля» не пил вообще, пришлось везти их с Настей на Женькином «ровере» домой, а самому добираться назад на такси.
– А ты сегодня, действительно, ходил курить на лестничную площадку? – Настя складывала его брюки, но вдруг резко повернулась.
– Угу, – прикрыв глаза, Женька начал дремать, и на её вопрос ответил скорее автоматически, не вдаваясь в смысл.
– А вот это у тебя откуда?.. – она держала в вытянутой руке детскую пустышку, – Откуда, Женя?!
– Что – откуда? – приоткрыв один глаз, он с трудом фокусировал зрение.
– Вот это! – она поднесла к его глазам свою находку, – Откуда в твоём кармане пустышка?
– На полу валялась… я подобрал…
– Зачем?! – присев рядом с ним, Настя внимательно следила за его выражением лица, но, кроме полусонного равнодушия лицо Журавлёва сейчас ничего не выражало.
– Не знаю… – произнеся это, он вдруг резко сел на постели и, сдвинув брови, слегка прищурился, как бы что-то вспоминая, – Слушай, а где мой телефон?
– Не знаю, в куртке, наверное, – она не сводила с него пристального взгляда, – А что?..
– Где он?.. – Женька попытался встать с дивана, но Настя тут же надавила ему на плечи и уложила назад.
– Он в куртке. Спи давай.
– Принеси…
– Слушай, Журавлёв… Если ты сейчас не уснёшь, я тебя чем-нибудь огрею. Не посмотрю, что ты герой дня, понял?
– Понял… Телефон принеси?..
– Завтра же пойду и заберу назад заявление… – она вскочила, и, громко топая, пробежала в прихожую. Пошарив по его карманам, достала из куртки телефон…
Весь вечер её не покидало ощущение, что с Журавлёвым что-то творится. Это началось с того момента, как они переступили порог квартиры родителей Морозова. С ним тут же что-то произошло, она почувствовала это. Неужели имя этой женщины так всколыхнуло его память? Настя была в курсе его неудавшейся любви… Его девушку тоже звали Милена. Но прошло уже столько лет… Неужели, просто услышав это имя, он впал в такую прострацию?!
Стоп!.. А, если дело не только в имени?.. Няня сидела с ними совсем недолго, но Настя заметила несколько пристальных взглядов, которые Милена бросила на Журавлёва… За ним она не следила, а, может, зря?..
А, что, если это и есть – т а с а м а я Милена?..
И он ходил вовсе не курить… он ходил – к н е й?! Откуда у него в кармане оказалась детская пустышка? Впрочем, может, он, действительно просто подобрал её с пола в квартире Морозовых… Но зачем тогда положил в карман?.. Зачем?!
Лихорадочно открыв меню, Настя нашла во входящих звонках незнакомый номер – он был не из телефонной книги Журавлёва. Впрочем, зная о его способностях, Настя не удивилась бы, если бы узнала, что его телефонная книга не содержит и трети номеров тех, с кем Женьку связывали очень тесные отношения…
Посмотрев на время звонка, девушка про себя усмехнулась – это было время, когда они вместе были у Морозовых. При ней Журавлёву не звонил никто… Значит, звонок был сделан тогда, когда он выходил покурить…
«Господи… Чего я себя накручиваю?! Да мало ли кто ему позвонил?! Ему без конца звонят знакомые музыканты, что тут особенного? – думала Настя, разглядывая неизвестный номер, – Но, с другой стороны, он как-то странно вспомнил о телефоне… Как будто хотел кому-то позвонить, или сам ждал чьего-то звонка… А это его непонятное состояние?..»
Вернувшись в комнату, она застала Журавлёва спящим. Кое-как успокоив себя, она тоже разделась и легла рядом с ним. В темноте уставившись в потолок, долго не могла уснуть. Мысли роились в голове, сменяя одна другую…
«Алкаш… бабник… сволочь…»
Она могла бы придумать ему ещё тысячу эпитетов… Но, вместе с тем, Настя твёрдо знала, что ни за что на свете не смогла бы расстаться с этим бабником и алкашом…
Проворочавшись с пару часов, она встала и, выйдя на кухню достала из пачки сигарету. Приоткрыв фрамугу, выпустила струйку дыма за окошко. На ум опять пришло странное поведение Журавлёва. И эта пустышка в его кармане… И этот номер в его телефоне… Почему-то он не давал Насте покоя больше всего.
Вернувшись в комнату, она взяла Женькин телефон и какое-то время просто держала его в руке. Потом зачем-то вышла в прихожую… Соблазн позвонить этому абоненту был так велик, что Настя всё-таки не удержалась…
– Я слушаю… – голос на том конце был женским… но не это больше всего насторожило её… Уж как-то слишком взволнованно женщина ответила на звонок… как будто она его ждала…
Нажав на отбой, Настя присела на тумбочку. По телу пробежала неприятная дрожь… Такая дрожь у неё бывала только от плохих вестей.
Неожиданно телефон завибрировал в руках… Раздавшаяся следом мелодия заставила очнуться от невесёлых мыслей. Взглянув на входящий номер, Настя несколько секунд колебалась, но потом решительно нажала на клавишу:
– Алло…
* * *
Наташа несколько раз прибегала проведать дочку, и, когда девочка проснулась, позвала Милену снова присоединиться к их праздничному столу, но та отказалась. Радости от встречи с Журавлёвым Милена не испытала… Разочарования тоже не было, но появилась печаль… Печаль от того, что её мечтам снова не суждено было сбыться.
Да и мечты ли это?.. Сама себе что-то навыдумывала… Что это – не угасшая с годами любовь или прихоть неудовлетворённой женщины?.. Сама виновата… Не нужно было выходить замуж без любви. Лучшие годы прошли без страсти и головокружений, а вот теперь… Но, с другой стороны, она сама больше ни в кого не влюбилась за эти годы. А уж мужчин вокруг неё вилось всегда предостаточно. Даже Серёга – муж Ольги… И тот в самом начале их дружбы явно намекал на «левак»… Вспомнив об этом, Милена усмехнулась. Интересно, а если бы муж подруги пришёлся ей по сердцу… Смогла бы она закрутить роман?..
Вряд ли. Это она знает точно. Верность – своя или чужая, она свята. Она сама не смогла простить Женьку – тогда… Ей казалось, что это чудовищно… Его измена сидела в её сердце как осиновый кол, убивая все чувства…
Да, его измена убила в ней всё… Всё. Кроме любви. Любовь умирать никак не хотела… Она начала поднимать голову тогда, когда Милена справила по ней последние, как ей казалось, поминки… Она беспощадно добивала её… а любовь всё оживала и оживала…
Пока не ожила окончательно.
Но было уже поздно. Журавлёв женился. Вернее, его женили. Но теперь Милена знала, что, прости она его тогда, всё вышло бы по-другому.
«Так чего же я теперь-то?..» – мучительно думала она, не сводя взгляда с того места, где всего пару часов назад стоял Женька. Да, пожалуй, нужно выкинуть всю эту чепуху из головы. В конце концов, она не ради него вернулась в родной город.
Щёлкнула дверь, и Наташа, весёлая, с румянцем на щеках, ворвалась в квартиру. Забежав на кухню, поставила на стол блюдо с большим куском торта и тут же примчалась в детскую.
– Всё, моя маленькая… всё! – подойдя к кроватке, в которой сидела Анечка, она взяла на руки дочь и расцеловала её в обе щёчки, – Мама уже пришла!
– Все уже разошлись? – грустно улыбнувшись, Милена посмотрела на мать и дочь.
– Давно! Я помогала Анне Сергеевне со стола убрать, потом посуду перемыла, и – домой…
– А Валерик?
– Валерка с дедушкой сказку смотрит. Дима поехал Журавлёвых отвозить, вернётся и приведёт Валерку.
– Журавлёвых?.. – переспросила Милена.
– Да, Женьку с Настей. Женька выпил лишнего, ему нельзя за руль. А Дима не пил совсем, потому, что ему сегодня ещё нужно в студию ехать.
– Так поздно?
– А там допоздна открыто. Коллективы репетируют. А Дима – он может совершенно спокойно вообще не пить, даже на Новый год, – весело болтая и держа на руках ребёнка, Наташа выкатила из детской Анечкину кроватку – та плавно передвигалась на четырёх колёсах и была очень мобильным предметом детской мебели. Поставив её, по обыкновению, в своей спальне, снова вернулась в детскую.
– Я Аню только что покормила и переодела, – отчиталась Милена.
– Спасибо вам огромное! – Наташка не знала, как благодарить девушку, – Вы просто клад, честное слово! Мне даже неловко, что вы столько времени проводите с нашими детьми…
– Я для этого и пришла к вам работать, – улыбнулась Милена.
– Нет, – Наташа замотала головой, – это не работа… Знаете, у меня такое чувство, что вы – родной человек, правда!
– Спасибо… Я тоже себя очень хорошо у вас чувствую.
– Сейчас я уложу Аню, и мы пойдём пить чай. Я принесла торт.
Звонок в дверь прервал их беседу.
– Дима позвонил, чтобы мы сами привели Валерика, потому, что он сразу поехал в студию, – Алиса стояла на пороге, держа за руку Валерку.
– Ну, и ладно, – закрыв за ними дверь, Наташа весело махнула рукой, – тогда сейчас обоих спать уложим, и – на кухню…
Уложив детей, все три девушки уютно устроились за кухонным столом. Исподтишка поглядывая на Милену, Алиса усиленно думала, как выудить побольше информации об их отношениях с Журавлёвым. Эта загадка целый день не давала ей покоя…
– Вкусный торт! – разглядывая кусочек бисквита на чайной ложке, Алиса деланно нахмурила бровки, – Недаром свадебный!
– Не свадебный, – поправила её Наташа, – а помолвочный…
– Какой?! – услышав странное слово, Милена удивлённо посмотрела на неё.
– Ну, это я так сама придумала, – рассмеялась Наташка, – просто этот торт Женька с Настей принесли в честь поданного заявления. А он такой огромный, что его не съели даже наполовину…
– Да, они сегодня подали заявление, – Алиса снова пытливо посмотрела на Милену, – Они встречаются уже целых три года, а пожениться решили только сейчас.
– Свадьба – это хорошо, – Милена едва улыбнулась уголками губ, – значит, люди любят друг друга.
– Ну, не знаю… – ковыряя ложкой крем, Алиса скривила лицо, – По-моему, они вообще – не пара…
– С чего бы это? – Наташа удивлённо приподняла брови.
– Ну, она какая-то слишком приземлённая, что ли… – Алиса снова бросила молниеносный взгляд на Милену, – Женьке нужна другая жена.
– Какая же? – подала голос Милена.
– Ну-у-у… Вот, например, такая, как вы, – теперь Алиса посмотрела на неё открыто, – Утончённая, красивая, интеллигентная…
– Браки совершаются на небесах, – ответила ей Наташа, – там виднее…
– Не всегда, – Милена снова грустно улыбнулась уголками губ, – вернее, не всегда люди это понимают и сопротивляются судьбе…
– А разве вы со мной не согласны? – Алиса старалась выглядеть искренней, – Вы же сидели напротив, видели, Женю… Вы его должны были хорошо разглядеть. Настя против него не тянет.
– Я как-то его не разглядела, – Милена внимательно посмотрела на девушку.
– Странно… он сидел напротив… – не унималась Алиса, но Милена больше не стала говорить на эту тему.
Немного посидев, зеленоглазая родственница ушла к себе. Оставшись вдвоём с Миленой, Наташа первая нарушила возникшее было молчание.
– Вы сегодня очень грустная… Что-то случилось?
– Нет-нет, – Милена постаралась придать лицу весёлое выражение, – у меня всё замечательно.
– Знаете, мне так неловко… Мы целый день веселились, а вы сидели с Аней…
– Наташа, я хочу вам сказать… Мне у вас очень комфортно, это правда. Я человек абсолютно независтливый, и чужая радость мне тоже в радость, как и чужое счастье. Вы – счастливая семья. И я немного счастлива рядом с вами…
– Вы такая добрая… И одна…
– Я была не одна. Я рассказывала вам свою историю…
– Я помню. Вы любили своего мужа?
– Когда-то я любила одного человека… Но не простила ему измену.
– И… вы любите его до сих пор?..
– Да… – Милена утвердительно покачала головой.
– А где он сейчас?
– Он здесь… в этом городе.
– Он женат?
– Почти…
– Простите меня, – решив, что она зашла слишком далеко в своих расспросах, Наташа дотронулась ладошкой до руки Милены.
– Ну, что вы… Знаете, Наташа, вы очень молодая, но с вами легко разговаривать.
– Дима пришёл! – услышав, как открывается дверь, Наташка выскочила из кухни. До Милены донеслись радостное «привет» и звук поцелуя.
Решив, что не стоит мешать молодым супругам, она отправилась к себе, в детскую. Она только сейчас почувствовала, как навалилась усталость и, раздевшись, с наслаждением легла в постель. Закрыв глаза, попыталась уснуть, но сразу не получилось – перед глазами стоял Женька… Она ясно видела его так, как днём, когда он пришёл сюда…
«Наваждение…»
А ещё эта тупая головная боль, разыгравшаяся так внезапно… Полежав с полчаса, Милена встала и, накинув на себя халат, достала таблетку и вышла с ней на кухню. Несколько минут назад Дмитрий и Наташа прошли в свою спальню – она слышала их шаги за дверью, поэтому она была уверена, что они уже легли спать. Включать свет в кухне Милена не стала – потолочные светильники из прихожей доставали своими лучами и сюда. Набрав воды в кружку, она уже собралась запить таблетку, как услышала шаги и негромкий смех Наташи…
– Учти, я сегодня пьяная… – в ночной тишине Милена хорошо разобрала её полушёпот. Подойдя к дверям ванной, девушка повернулась к мужу и, положив руки ему на плечи, поднялась на цыпочки.
– И что делают пьяные женщины?.. – улыбаясь, он сжал её в объятиях и поцеловал в губы.
– Они пристают к красивым мужчинам… – подставляя лицо для поцелуев, промурлыкала Наташа, – и не спрашивают их согласия…
– Мужчина уже согласен… – он резко подхватил её и, дёрнув на себя дверь, быстро шагнул в ванную.
– Ой!.. – тихонько пискнув, она обхватила руками его шею и уткнулась в неё лицом – длинные распущенные волосы упали ему на спину…
Дождавшись, когда за ними закроется дверь, Милена быстро выпила лекарство и торопливо вернулась к себе… Случайно подсмотренная сцена разволновала её… Она сама – молодая женщина, и у неё уже давно не было мужчины…
На память снова пришёл Журавлёв… Она представила его рядом с собой… Когда-то они так же вдвоём принимали ванну… Как давно это было. Ей вдруг до боли захотелось снова увидеть его, почувствовать его руки и губы… Если бы он оказался сейчас рядом, она отбросила бы все сомнения и условности…
Он обещал позвонить, но так и не позвонил… Наташа сказала, что он был сильно пьян. Возможно, не позвонил только поэтому?
Как бы отвечая её мыслям, телефон рядом завибрировал и засветился голубым светом…
– Я слушаю… – она с удивлением услышала лишь короткие гудки – позвонив, Журавлёв тут же сбросил звонок.
Немного подождав, Милена решила перезвонить сама. Длинные гудки шли совсем недолго…
– Алло?.. – вместо Женьки ответила женщина. От неожиданности Милена застыла. Она не сообразила даже, что нужно нажать на отбой… – Ну, что молчим?.. – женщина на том конце явно осознавала, кому она позвонила.
Догадавшись, наконец, отключиться, Милена в изнеможении откинулась на подушку. Как же так?.. Неужели он всё рассказал Насте? Почему она решила вдруг позвонить? Нет… На него это не похоже…
Головная боль утихла, и она задремала. Сон был беспокойным, это был даже не сон, а полусон. Она не знала, сколько прошло времени, когда, услышав возню Валерика, проснулась. Сопя, полусонный малыш слез с кровати и, достав из угла горшок, молча уселся на него. Встав через минуту, натянул трусики и привычно направился к дверям.
– Ты куда?! – Милена мгновенно поднялась в постели.
– К маме… – Валерка потянул на себя дверную ручку и потопал в коридор. Поймать его она успела, когда мальчик уже открыл дверь в спальню родителей.
– Идём в свою кроватку, – подхватив ребёнка, Милена невольно скользнула взглядом по комнате – в свете ночника было хорошо видно, как молодая женщина спит в объятиях мужчины.
«Неужели так и вправду бывает?..» – тихонько прикрыв дверь, она поспешила скрыться в детской – сообразив, что его не пустили к маме, Валерка приготовился разреветься.
– Спать нужно в своей кроватке, – уложив ребёнка, Милена ласково гладила его по голове.
– Я к маме хочу, – он обиженно сморщил мордашку, – мама всегда лазлесает…
– Мама разрешает, когда ты спишь один. А ты теперь не один, ты со мной. Хочешь, я посижу рядом, пока ты не уснёшь?
– Ну, ладно… – вздохнув, Валерик повернулся на бок, – Посиди, а когда устанес сидеть, я пойду к маме…
